Текст книги "Шёпот магии"

Автор книги: Лаура Кнайдль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

13
Смерть

– Ты без меня супермаркет ограбила? – полюбопытствовал Рид, когда мы перешагнули порог моей квартиры. Он огляделся на кухне. Шкафы и полки, что во время его первых визитов почти пустовали, с сегодняшнего вечера ломились от банок и консервов, которые я наколдовала с помощью волшебного пера. Из-за похода в тупик Мэри Кинг у меня разыгрались нервы, и в голову пришла мысль, что так я подготовлюсь к будущим встречам здесь с Ридом, потому что в его присутствии нельзя пользоваться магическим подносом.

– За покупками сходила. Вчера в лавке выдался удачный день, – соврала я и скинула тренчкот на кровать, прежде чем направиться к Риду на кухню. – Как твои руки?

– Все не так уж плохо. Не отвалятся.

– Рада слышать. – Я включила воду над мойкой и смыла с пальцев кровь Рида, а затем подвинулась, чтобы он мог сделать то же самое.

По пути назад в мой магазин мы не обменялись ни словом, каждого поглотили собственные раздумья. И пусть нервный зуд в груди сопровождал меня до сих пор, случившееся казалось невероятным. Я столкнулась с полицейским псом, и лишь считаные секунды отделяли меня от реальности, в которой меня арестовала бы полиция. Я уже буквально слышала, как защелкивались наручники. Без понятия, как бы я объясняла эту ситуацию Джессу и родителям.

– Эй! – Прикосновение к руке заставило меня поднять глаза. – Ты уверена, что с тобой все хорошо? – спросил Рид, обеспокоенно глядя на меня. – Первая облава может стать настоящим шоком.

– С чего ты взял, что она у меня первая?

Рид поднял мокрую руку и мягко убрал волосы с моего лица.

– По тебе видно.

Я даже не пыталась отрицать.

– И еще я устала.

– Да, уже довольно поздно, – сказал Рид, взглянув на настенные часы. – Продолжим этот разговор завтра. Сегодня уже навряд ли что-то изменится.

Я кивнула:

– Хороший план.

Рид взял свою куртку, которую недавно снял и повесил на крючок.

– Пообедаем завтра вместе?

Я уже собиралась согласиться, как вдруг фраза Алистера вновь всплыла у меня в подсознании. «По словам Джейми, ты сейчас ночуешь в Мидоус». Из-за всех событий и впечатлений последних нескольких часов это вылетело у меня из головы.

– Рид?

Он поднял взгляд.

– Да?

– Где ты живешь?

Парень нахмурился:

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу знать.

Какое-то мгновение Рид просто смотрел на меня, а потом вздохнул и провел пальцами по и без того взлохмаченным волосам.

– Дело в том, что рассказал Алистер?

Я прислонилась к столешнице.

– Правда, что ты спал в Мидоус?

– Фэллон…

– Скажи мне, – потребовала я.

Прикусив губу, Рид кивнул.

У меня в животе все сжалось, и я вспомнила каждый раз, когда прогоняла его из-за страха, что он опять что-нибудь у меня сворует. Это были холодные и иногда дождливые ночи, а Риду приходилось проводить их под открытым небом.

– Ты до сих пор ночуешь в парке?

– Нет.

Слишком быстро он ответил. Я со вздохом оттолкнулась от столешницы и за пару шагов оказалась возле него.

– Ладно, но ты спишь в месте, где есть четыре стены и крыша над головой?

Теперь Рид медлил с ответом.

– Нет.

«Проклятье!» Я издала еще один вздох и постаралась избавиться от вспыхнувшего во мне чувства вины. Рид бездомный. Это серьезно, и если бы я только прислушалась повнимательнее и чуть больше думала о нем, а поменьше о себе и картах, то могла бы догадаться. Были же знаки. Ложь о месте жительства. Кражи. Его реакция на мою жизнь. Темные круги под глазами.

– Почему ты ничего не сказал?

– Потому что не хотел, чтобы ты смотрела на меня так, как сейчас.

– А как я на тебя смотрю?

Он поднял голову и взглянул на меня с непроницаемым выражением лица.

– Как будто тебе меня жалко.

– Это… – Я прикусила язык и не стала договаривать предложение, так как он был прав. Мне жаль его, но это обоснованная реакция.

– Так я и думал, – хмыкнул Рид и отошел от меня, причем этот шаг отдалял нас на гораздо большее расстояние, чем несколько сантиметров. – Увидимся завтра, Фэллон.

Он отвернулся, чтобы уйти. Серьезно? Я оторопело смотрела ему вслед, слишком потрясенная, чтобы сделать хоть что-то в тот же момент. Однако потом подалась вперед и схватила его за запястье.

– Подожди!

Рид медленно оглянулся на меня. Взгляд направлен на мою ладонь, челюсть напряжена. Он устало вздохнул:

– Отпусти меня, Фэллон!

– Можешь переночевать сегодня у меня.

Он покачал головой:

– Нет, спасибо.

Я удивленно нахмурила лоб:

– Почему нет?

– В твоем сочувствии я не нуждаюсь.

Мои пальцы крепче сомкнулись на его руке.

– Мне плевать, ты все равно его получишь.

Ничего не говоря, Рид мрачно смотрел на меня сверху вниз.

– Отпусти меня!

– Нет.

– Фэллон… – Мое имя превратилось в утомленный вздох, сорвавшийся с его губ.

А моя хватка усилилась еще больше. Ему уже, наверное, больно.

– Ты останешься здесь.

– Ты не можешь меня заставить.

– На улице всего восемь градусов. И, скорее всего, будет дождь.

– Ну и что? Я не сахарный.

– Ты действительно не шутишь?

– Как я уже говорил, в твоем сочувствии я не нуждаюсь.

Я наблюдала за ним, но прочесть его эмоции не получалось. Лицо Рида стало маской равнодушия. И я его отпустила.

– Согласна, пошли.

Он свел брови над переносицей.

– Что?

– Тебе же обязательно надо ночевать в парке, – ответила я и направилась к кровати, чтобы взять свой тренчкот. – Я иду с тобой, тогда мы сможем спать обнявшись.

– Что? Нет. Ты никуда не пойдешь.

– Почему это? Видимо, это шикарное место, раз ты предпочитаешь ночевать там, а не у меня.

Рид прищурился.

– Ты блефуешь.

Пожав плечами, я надела тренчкот. Потом погасила весь свет в квартире и устремилась вниз по лестнице в торговый зал.

Рида не пришлось долго ждать, он побежал за мной, чуть ли не наступая на пятки. Я отперла замок и вышла на улицу.

– Знали бы раньше, сэкономили бы время и не заходили бы сюда.

Рид ничего не ответил.

Спрятав руки в карманы пальто, я зашагала в сторону Мидоус. В тот же миг нам навстречу пронесся ледяной порыв ветра и заставил меня поежиться.

– Фэллон! – воскликнул Рид.

Я остановилась и оглянулась на него.

– Да?

– Может, нам все-таки лучше вернуться?

Мне удалось сдержать улыбку.

– Нам? Это значит «тебе и мне»?

– А у «нас» есть другие значения?

Я развернулась.

– Нет, просто хотела убедиться.

Рид вздохнул, а от меня не укрылось, что его раздражение было как минимум наполовину наигранным. Потому что я увидела в его глазах облегчение. Возможно, лишь гордость не позволяла ему принять мое предложение, хотя на самом деле он мечтал о теплой постели.

Приблизившись к Риду, я взяла его под локоть, чтобы быть уверенной, что он последует за мной в квартиру. Ключ от нее я все еще сжимала в кулаке.

– Ты же блефовала, да? – спросил Рид.

Я ухмыльнулась:

– Конечно, а ты как думал?

Полчаса спустя мы с Ридом лежали у меня на кровати. Он надел одну из кофт Джесса, потому что его собственная пропиталась грязью и воняла наркотиками, к тому же ее покрывали пятна крови. Снова лежать рядом с ним казалось странным, поскольку я не рассчитывала, что такая ночь когда-нибудь повторится.

– Спасибо!

Рид повернул голову в мою сторону.

– За что?

– За то, что остался здесь.

– А разве это не мне надо за это благодарить?

Я подтянула подушку и положила ее себе на колени.

– Да, но спасибо, что не обрек меня на бессонную ночь. Я бы не вынесла знать, что ты где-то там, снаружи.

Он улыбнулся мне:

– Ну, если так: не за что.

Между нами повисло молчание, и Рид перевел взгляд на потолок, но я не могла заставить себя отвернуться. В этой тишине я наблюдала за ним, изучала его выразительный профиль. Он прекрасно это видел, однако ничего не говорил, и я буквально чувствовала, как воздух между нами уплотнялся от множества невысказанных вопросов.

– Давно ты уже живешь на улице?

Рид плотно сжал губы. На меня он не смотрел и, по моим ощущениям, молчал целую вечность.

– Какое-то время.

Такой ответ мне не понравился. Какое-то время – это сколько? Несколько недель? Несколько месяцев? Лет? Нет, невозможно, чтобы речь шла о годах. Для этого Рид слишком молод и ухожен. За свою жизнь я встречала многих бездомных, и по ним годы были заметны.

– Как до этого дошло?

Рид приподнялся на локтях и сел так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Я знаю, что ты любопытная. И на твоем месте мне бы тоже стало любопытно, но, может, мы не будем обсуждать это? Не сегодня.

Я кивнула, пускай и отчасти разочарованно, и смущенно ему улыбнулась.

– Спасибо! – Я выключила светильник у себя на тумбочке – единственный свет, который еще горел. Нас поглотила темнота. Посидев еще пару секунд, я тоже свернулась в постели, но мысли никак не переставали кружиться у меня в голове. Я думала о Риде, как он, весь вымокший и трясущийся от холода, лежал на скамейке в парке, как одиноко бродил по улицам, не имея места, которое мог назвать своим домом, и о том, как он стал вором, не потому что так захотел, а потому что не смог иначе.

– Рид?

– Ммм, – сквозь сон промычал он. Я услышала шорох одеяла и, хоть не видела его, поняла, что он повернулся ко мне.

– Ты же в курсе, что это не на один раз, да?

– Что?

– Мы. Ты и я. Я хочу, чтобы ты остался тут.

Рид молчал так долго, что мне начало казаться, что я и вовсе не получу ответа. Но затем услышала тихое: «О’кей».

По-моему, это слишком просто, принимая во внимание тот факт, как упрямо он вел себя еще меньше часа назад.

– «О’кей» это как «я остаюсь» или «о’кей, я понял, чего ты хочешь, но можешь лизнуть меня в задницу»?

Рид тихо рассмеялся:

– Не то чтобы я был против, чтобы ты меня лизала, но я останусь, если ты действительно этого хочешь. В конце концов, у меня ведь нет желания обрекать тебя на бессонные ночи.

– Как заботливо с твоей стороны, – ответила я, стараясь игнорировать первую часть его фразы. При других обстоятельствах я бы завелась, но погоня чересчур меня вымотала.

– Теперь мне можно поспать? – поинтересовался Рид.

– У меня еще один вопрос.

Он вздохнул:

– Разрешаю: еще один вопрос.

– Только не обижайся. Ладно?

– Ладно, – согласно проворчал он.

– Ридинг?

– Это не вопрос.

– Но отстойное прозвище. Откуда оно взялось?

Рид снова вздохнул.

– Это не прозвище. Рид – это прозвище. А Ридинг – мое настоящее имя. Я им не пользуюсь. Алистер случайно нашел мои документы.

– Это шутка такая?

– Неа. Ридинг Митчелл. Моя мать была писательницей, а отец – библиотекарем. Они познакомились на одной из ее презентаций, и поскольку самой великой их любовью были книги, они дали мне имя Ридинг[5]5
  Имя Ридинг (англ. reading) в переводе означает «чтение».


[Закрыть].

Из-за Рида у меня во второй раз за вечер разбилось сердце.

«Моя мать была писательницей».

«Была».

В прошедшем времени.

Это кое-что объясняло, и я хотела узнать все, однако пообещала Риду задать ему только один вопрос. Остановимся на этом. А если он говорил всерьез и на самом деле останется со мной, то у меня будет полно времени, чтобы выяснить больше о нем и о его связи с магией.

– Ты потеряла дар речи? – спросил Рид.

– Нет, просто устала, – соврала я. А потом смахнула одинокую слезинку с уголка глаза и поближе придвинулась к нему в темноте. – Спокойной ночи, Рид!

– Сладких снов, Фэллон!

Я была еще не готова вставать, когда следующим утром будильник выдернул меня из сна. От души зевнув, я перекатилась на спину. Поморгала заспанными глазами в потолок, чтобы прийти в себя и по-настоящему проснуться. Но такое ощущение, что кто-то склеил мне веки, потому что разлепить их никак не удавалось. Прошлая – слишком короткая – ночь брала свое, и на долю секунды я задумалась, может, мне вообще не открывать магазин, но надо зарабатывать деньги. Кроме того, нам с Ридом нужно многое обсудить.

Повернувшись к его половине кровати, я заставила себя открыть глаза. Меня сразу же охватило чувство дежавю. Сквозь закрытые жалюзи просачивался свет, но Рид рядом со мной уже не лежал. Он же несерьезно, правда?

Я со вздохом села и оглядела квартиру. Рида нигде не видно, и даже из ванной не доносилось ни звука. Я этого парня… Вот дерьмо! Проспала!

Настенные часы на кухне показывали 11:38.

– Черт!

Почему будильник не прозвонил? Я схватила этого подлого предателя, стоявшего на тумбочке. Он бодро тикал, но я забыла установить сигнал. Или в полусне я его случайно выключила и не обратила на него внимания?

Уже недовольная этим днем, я снова рухнула на подушку и натянула одеяло на голову. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пока воздух не нагрелся и не стало тяжело дышать, а сердцебиение успокоилось. Теперь с таким же успехом можно оставаться в кровати и провести остаток дня в постели, потому что уже нет смысла открывать лавку перед обедом.

А Рид…

Он вернется.

Надеюсь.

Не успела я додумать эту мысль до конца, как услышала шаги на лестнице. Я высунула голову из-под одеяла как раз в тот момент, когда вошел Рид. Он поприветствовал меня улыбкой.

– Доброе утро, я был уверен, что услышал, как кто-то чертыхнулся.

– Давно ты уже не спишь?

Он пожал плечами:

– Уже часов пять.

– А почему меня не разбудил? Мой магазин!

– В хороших руках, – заверил меня Рид и направился на кухню, чтобы вытащить из холодильника банку холодного кофе. И проделал он это так естественно, словно жил тут уже пару недель.

Я нахмурилась.

– Ты открыл магазин?

– Да, и у меня все под контролем. Там везде есть ценники, а я сижу на кассе.

– Спасибо, ты не обязан был этого делать.

– Ай, это самое меньшее, что я могу, после того как ты разрешила мне здесь ночевать.

Я кивнула:

– Дай мне пять минут, и я спущусь.

– Лежи спокойно и отдыхай, – сказал Рид, взмахнув рукой. – У меня все схвачено, а в обеденный перерыв я приготовлю тебе блинчики. Не то чтобы я умел, но не сомневаюсь, что Интернет поделится со мной этим секретом.

Я помедлила.

– Уверен, что тебе не нужна помощь?

– Абсолютно. Я справлюсь.

– Хорошо, но позови меня, если что-то случится.

– Будет сделано, шеф, – подмигнул мне Рид и сбежал вниз по ступеням в антикварную лавку. А я облокотилась на подушки, на лице моментально появилась улыбка. Не важно, что стояло между мной и Ридом; невысказанные слова, тайны, магия. Невозможно отрицать: чудесно, когда он рядом. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз спала восемь или девять часов подряд? У меня не получалось вспомнить, и это делало присутствие Рида еще приятнее.

Впрочем, я действительно выспалась и не могла больше валяться в постели. Поэтому решила использовать оставшееся до обеда время, чтобы вдоволь полежать в ванне, а пока набиралась горячая вода, заварила себе чай. Затем собрала все магические предметы, которые находились у меня в квартире, и спрятала их от Рида под кухонной мойкой, пока мне не удастся незаметно отнести их в Архив.

А уже через пятнадцать минут я опустилась в воду, от которой поднимался пар. Мышцы тут же расслабились, с губ сорвался довольный вздох. Закрыв глаза, я просто позволила себе наслаждаться. Хотя через несколько минут воспоминания о минувшей ночи вновь пробрались в мои мысли.

Я слышала топот ботинок, лай собак, и во мне опять молниеносно вспыхнула паника. Что, если меня увидел кто-то из полицейских? Я не надевала волшебный плащ. Надеюсь, обойдется без дурных последствий.

Помотав головой, я заставила себя забыть об этом. Мы сбежали. По-настоящему меня видела лишь та собака, и пока она не научится разговаривать, я в безопасности.

После нескольких глубоких вдохов и выдохов мне стало спокойнее, однако вдруг раздались чьи-то голоса, довольно громкие, чтобы пробиться сквозь закрытую дверь. «Отлично!» Что Рид там устроил?

Вздохнув, я распахнула глаза. Капли воды, образовавшиеся из пара, повисли на ресницах. Я сморгнула их, прежде чем вылезти из ванны и закутаться в свой банный халат. Потом открыла дверь, чтобы прислушаться, когда до меня донеслись яростные шаги, продвигающиеся вверх по лестнице.

– Фэллон Виктория Эмрис!

Уверена, от этих трех слов у меня перестало биться сердце. Не может быть. Я все еще пыталась убедить себя, что это всего лишь кошмарный сон и я задремала в ванне, а мама уже входила в квартиру. «Убейте меня!»

– Фэллон! – Ее голос звучал на несколько октав выше, чем всегда. Плохой знак.

– Привет, мам! – Я завязала халат и вышла из ванной, для побега уже слишком поздно. Следом за мамой по лестнице поднялся папа, вид которого можно было описать как угодно, но не счастливым. Он сузил глаза, и от беспокойства складочки у него на лбу подчеркивали седые корни его обычно каштановых волос. – И привет, пап!

У него на губах показалась слабая улыбка.

– Здравствуй, золотко!

То, что хотя бы он пока называл меня золотком, я расценила как хороший признак.

– Что вы тут делаете?

– Что мы здесь делаем? – язвительным тоном переспросила мама и повернулась к отцу. – Ты слышал это, Брайан? Наша дочь абсолютно серьезно спрашивает нас, что мы тут делаем.

Мой взгляд метнулся мимо маминой светловолосой головы в сторону лестницы. Рид стоял на одной из нижних ступеней. Вытянув шею, он смотрел на меня с виноватым выражением на лице.

Я слегка качнула головой. Он ничего не смог бы поделать, чтобы удержать мою мать от штурма квартиры.

– Успокойся, Гвен. Все по порядку. – Папа положил ладонь маме на плечо. – Не сомневаюсь, для всего этого есть разумное объяснение.

«Разумное объяснение для чего?» – хотелось спросить мне, однако я сочла, что лучше держать рот на замке, пока точно не станет известно, что здесь происходило. Первое, о чем я сразу же подумала, – это вчерашний ночной рейд, но если бы дело было в нем, передо мной сейчас стояла бы полиция, а не родители. Я старалась почерпнуть смелость из этого обстоятельства, и тем не менее сердце у меня ушло в пятки.

Мама прикрыла глаза и медленно кивнула в попытке взять себя в руки. Затем так же медленно их открыла, и ее взгляд остановился прямо на мне.

– Быть может, ты расскажешь нам, кто тот юноша в магазине внизу? – спросила она ровным голосом, однако я слишком хорошо ее знала, чтобы почувствовать себя в безопасности из-за ее спокойного поведения.

Я посмотрела на лестницу.

– Рид. Он друг.

Папин взгляд проследил за моим.

– Твой парень?

– Нет, просто друг. Он помогает в магазине.

– Чтобы ты могла помыться? – поинтересовалась мама, пренебрежительно оглядев меня с головы до ног.

– Я… Простите, – сдалась я, так как маму не удовлетворило бы никакое объяснение. Без разницы, что я буду говорить, она полностью исказит мои слова.

Она поджала губы, накрашенные красивым алым цветом, и бросила взгляд через плечо на Рида. В голубых глазах отражалась неприязнь.

– На сегодня можешь быть свободен. Мой муж проводит тебя вниз.

Рид посмотрел на меня, и я коротким кивком головы дала ему понять, чтобы он делал то, что велела ему моя мать. Не задавать вопросов. Подчиняться. Улыбаться, но не очень сильно. Только так можно пережить припадки Гвинет Эмрис. Помимо всего прочего, я не хотела давать родителям повода обратить более пристальное внимание на Рида. В этом случае они, чего доброго, обнаружили бы связь с пожаром и другими событиями недавних дней. Для него бы это плохо закончилось.

Рид послушался, и папа пошел его провожать. А я молилась, чтобы он вернулся.

Мы с мамой сохраняли молчание, пока не раздался щелчок дверного замка и отец не вернулся. Лишь после этого она нарушила тишину. Мамина злость возвратилась.

– О чем ты думала, когда доверила магазин постороннему человеку? Да еще и оставила его там одного? А что бы ты сделала, если бы он обнаружил Архив?

– Я дала ему указания не заходить в подсобку, – солгала я, от всей души желая, чтобы на мне в этот момент было надето что-то, кроме халата. В этой пушистой ткани я ощущала себя маленькой и слабой, но это могло быть и из-за присутствия моей матери. Она всегда заставляла меня чувствовать себя мелкой и незначительной.

Мама всплеснула руками.

– О, ну теперь я успокоилась. Мужчины его возраста ведь всегда прислушиваются к тому, что им говорят. Не будь глупой, Фэллон!

Ее слова были словно пощечина. У меня сдавило горло, как будто от слез, а я ненавидела плакать.

– Рид не такой. – Почему у меня так дрожал голос?

– Ну конечно. – Я не имела ни малейшего представления, как маме всякий раз удавалось одним-единственным словом выбивать почву у меня из-под ног. Она не просто выставляла меня обманщицей и наивной девчонкой, а вкладывала в свои слова все тревоги и сомнения, которые когда-либо питала по отношению ко мне и Архиву.

Я не хотела давать ей такое поле для битвы и глубоко втянула в себя воздух, чтобы успокоиться и действовать логически, чего она всегда от меня и требовала.

– Почему вы здесь? – спросила я, стараясь говорить ровным голосом, хотя чувствовала себя далеко не уравновешенно. Мне было страшно. За Рида и за Архив.

Мама с папой обменялись многозначительными взглядами. Она открыла черную дамскую сумочку, надетую через плечо, и вытащила из нее мобильный телефон. Потом протянула его мне.

Я взяла его.

– Что это?

– Включи его, – велела она.

В замешательстве я нажала на кнопку включения и уставилась на знакомый экран блокировки. Я вскинула голову.

– Откуда у вас мой сотовый?

– Полчаса назад мы забрали его из отделения полиции, – объяснил мне папа. Он говорил без упрека, лишь с разочарованием.

Я моргнула.

– Что?

– Его нашли сегодня ночью во время облавы в тупике Мэри Кинг. Кто-то его потерял, – ответила мама. Теперь ее голос звучал более спокойно, но не менее грозно.

Потерял? Я попыталась восстановить в памяти, когда в последний раз видела свой сотовый, но вспомнить не получалось. Я знала, что клала его в карман тренчкота и сжимала в руке, однако после того как в тупик ворвалась полиция, все стало происходить слишком быстро.

– Офицеры не смогли вычислить владельца. Они позвонили по последнему набранному номеру и попали на Джесса, – продолжила мама. – У него хватило ума сказать, что у тебя вчера украли телефон. Вот уж не знаю, что он им наплел и как уговорил вернуть мобильник, вместо того чтобы сохранить его как улику. Тебе очень повезло, что он сейчас здесь. Все могло закончиться очень плохо. Что бы мы делали, если бы они обнаружили вашу с Джессом переписку о магии?

Я не находила слов. Я правда облажалась, тут не поспоришь. Правила созданы, чтобы их нарушать, и я в своей жизни натворила много дерьма, но редко по неосторожности. В тех случаях, когда я применяла магию и испытывала свои границы, всегда присутствовал некий расчет. Но это абсолютно вышло из-под моего контроля.

– Мне жаль. Я не заметила, что выронила его. Видимо, это случилось во время побега, но он защищен паролем.

Мама фыркнула:

– Ну да, это очень помогло.

– Мне действительно жаль, – повторила свои извинения я, притом каждое слово произносила от чистого сердца. Потерять телефон было ужасной халатностью. Наверняка полицейские посчитали бы шуткой наши с Джессом сообщения о магии, но никогда нельзя быть уверенной на сто процентов.

– Как ты вообще оказалась в тупике Мэри Кинг? – спросил папа.

– Я пошла на Черный рынок, чтобы поискать магический предмет, – честно ответила я, поскольку осознавала, что ни одна ложь на свете не вытащит меня из этого бедлама.

Отец кивнул:

– А почему не сказала об этом Джессу?

– Просто забыла.

– Забыла, – эхом отозвалась мама и в отчаянии воздела руки к небу. – Как можно забывать о чем-то столь важном? Он бы предупредил тебя об облаве или по меньшей мере стер бы все данные с твоего смартфона. Но это даже не самое худшее. А знаешь, что самое худшее, Фэллон?

Потупив взгляд, я покачала головой.

– Самое худшее – это что я не удивлена. Ты всегда была небрежна – во всем. В детстве ты убиралась в комнате только тогда, когда это было по-настоящему необходимо. К школе готовилась по минимуму, и такое же отношение отражается и в твоем Архиве. Артефакты попадают туда слишком поздно, информационные листы в базе данных обновляются несвоевременно, а о твоей активности в блоге Архивариусов я даже не хочу заводить разговор. То, что ты потеряла телефон, – это просто вершина айсберга.

Я сжала губы, чтобы сдержать подступающие слезы. Вообще-то я не из плаксивых, но мамины слова причиняли боль. Она выставила меня самым ужасным Архивариусом всех времен. Я и сама знала, что я не из лучших, и мне еще многому предстояло научиться. Происшествие с картами Таро и моим мобильником – тому доказательство. Однако я и не бездарь. Но как заставить маму это понять? Она ведь хотела видеть во мне только плохое.

– Одевайся! – распорядилась она.

– Зачем? – Неуместный вопрос, не собиралась же я целый день ходить в банном халате.

– Чтобы мы могли заглянуть в Архив, – спокойно объяснил папа, слегка мне улыбнувшись. Скорее всего, из-за случая с телефоном он сердился на меня так же сильно, как и мама, просто отец всегда лучше умел держать в узде свои эмоции.

– Сейчас вернусь, – сказала я и ушла в ванную, где заранее приготовила стопку свежей одежды. И лишь закрыв за собой дверь, взглянула на сотовый у меня в руке. Я разблокировала экран и обнаружила сообщение от Джесса:

«Извини. Проблема с телефоном касается Архивариусов. Я обязан был сообщить твоим родителям. Надеюсь, они не психанут».

Я хмыкнула. Не психанут? Когда это мама в последний раз не психовала? Я отправила Джессу короткое сообщение, давая ему знать, что все в порядке и я благодарна, что он избавился от полиции.

Одевалась я со скоростью света, чтобы не заставлять родителей долго ждать, и поспешила вниз по лестнице в кладовку, где папа уже расстелил ковер. Мы втроем спустились по ступеням в Архив, поприветствовавший нас хором шепчущих голосов. От знакомого звука мои мышцы расслабились, но я все равно оставалась на взводе. Так быстро родители не спустят меня с крючка.

– Хорошо, тогда приступим, – высокопарно произнесла мама и вытащила планшет из сумки, которую поставила на пол рядом с лестницей.

Я нахмурилась:

– Приступим к чему?

– К инвентаризации, – ответил папа.

– Мы наведем порядок в этом Архиве, – добавила мама и открыла базу данных магических предметов. Установив фильтр поиска, она вызвала на дисплей все артефакты, которые должны находиться в моем Архиве. Ключевое слово: должны.

У меня сердце ушло в пятки, казалось, что меня вот-вот вырвет, что, вероятно, пришлось бы даже кстати. Может, это достаточно отвлекло бы маму с папой, чтобы они не заметили отсутствие Таро. Но в желудке было пусто, и я осталась без отвлекающего маневра, один на один со своей тошнотой. Больше всего хотелось свернуться калачиком прямо на полу.

Когда родители заметят, что карт здесь нет, для меня все будет кончено. Не говоря уже обо всех предметах, которые лежали не на своих местах, а под раковиной. Отповедь по этому поводу я готова была выслушать, но потеря карт обернется для меня куда более страшными последствиями.

Итак, у меня три пути. Можно повести себя по-детски и придумать какую-нибудь отговорку, которую мама и папа с большой вероятностью раскусят. Или промолчать и надеяться, что исчезновение карт останется незамеченным, что также маловероятно. Или поступить как взрослая и рассказать правду. Наверное, не о Риде, но о Таро и их местонахождении.

Делать это я не хотела, но так будет разумнее всего. И разве это не то самое взрослое поведение, которое я хотела продемонстрировать своим родителям?

Я тяжело сглотнула, потому что, хоть это и шло вразрез с моими желаниями, я знала, как нужно поступить.

– Мам? Пап? – Они оба повернули головы в мою сторону. – Я должна кое в чем вам признаться, и вам это не понравится.

Мама издала раздраженный вздох, означавший то же, что и ее недавнее «ну конечно».

– Ты, естественно, помнишь ссылку на форум, которую прислала мне пару дней назад.

Она скрестила руки на груди и кивнула.

– Той же ночью я пролезла в дом к мадам Минерве и украла их.

Мама выжидающе смотрела на меня:

– И?

– И… – Я затаила дыхание и решила разделаться с этим как можно быстрее, поскольку легкого или простого пути не существовало. – И снова их потеряла.

А затем зажмурилась и отпрянула на шаг, так как рассчитывала, что на меня обрушится поток ругани и обвинений. Но, за исключением обычного шепота, в Архиве висела тишина. Я сосчитала от пяти до одного, однако предполагаемой выволочки не последовало. Я нечетко выразилась?

Помедлив, я открыла глаза.

Родители, не шевелясь, стояли впереди и смотрели на меня. Разочарование в их взглядах было таким же черным, как клинок неубивающего кинжала. Оно вонзилось мне в сердце, и что-то внутри меня сжалось.

– Что ты имеешь в виду под «потеряла»? – спросил папа.

– «Потеряла» в смысле «у меня их больше нет».

Он выгнул брови, словно говоря: «Расскажи нормально».

– В ту ночь лило как из ведра, а у меня не осталось денег на такси. Так или иначе, я пошла обратно к «Чародею» пешком, и тогда карты выпали у меня из кармана, – выдала я, гордясь своим правдоподобным объяснением, которое убирало Рида с линии огня. – Под дождем я промерзла до костей и сразу нырнула в кровать. А то, что карт нет, поняла уже позже. Это и есть причина, по которой я вчера ходила в тупик Мэри Кинг и ничего не говорила Джессу. Он не в курсе, что карты уже не у меня, а я подумала, что на Черном рынке кто-нибудь наверняка что-нибудь да знает. Но потом случился тот рейд.

Мама сделала глубокий вдох, после чего бесшумно выдохнула, как будто изо всех сил старалась предотвратить новый приступ ярости.

Папа не сдвинулся с места.

– И на этом рынке тебе помогли?

– Один человек сказал мне найти парня по имени Летив, а затем нагрянула полиция.

– Значит, у тебя есть только имя?

Кивнув, я виновато опустила глаза, в ожидании, что сейчас из родителей посыплются упреки. Однако в Архиве вновь воцарилась предательская тишина. Подобно насекомому, она проползла вверх по моей руке, забралась на шею и спустилась вниз по спине. Я поежилась, а волоски на руках встали дыбом.

– Скажите уже что-нибудь, – взмолилась я. Все лучше, чем это неопределенное молчание.

Мои родители посмотрели друг на друга, обмениваясь во взглядах невысказанными словами. Я закусила губу. В ожидании. В нерешительности. В страхе.

– Я не знаю, что сказать, – наконец призналась мама, и тошнота у меня в животе усилилась. – Такой уровень безрассудства и безответственности лишает меня дара речи, Фэллон. Мы сейчас говорим не о заколке для волос, которая с помощью волшебства перекрашивает светлые волосы в темные, или о ручке, которая пишет сама по себе. Мы говорим о картах, которые могут стоить людям жизни, если попадут не в те руки.

– Я знаю, – откликнулась я и звучала при этом такой же жалкой, какой себя и чувствовала. – Это была случайность. Я не намеренно потеряла карты.

– Но ты намеренно утаила это от нас, что в равной степени беспечно, – сказал отец и обвел взглядом Архив, словно смотреть на меня было выше его сил. – Мы могли бы тебе помочь. Джесс мог бы тебе помочь.

– Мне… мне жаль, – пролепетала я.