Текст книги "Чужая любовь (СИ)"
Автор книги: Лариса Васильева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
=4
– Добрый день, Екатерина! Какая неожиданность. Не знал, что вы здесь трудитесь. Каждый раз мучился, обращаясь в разные агентства. Оказывается, у меня знакомство в этой сфере имеется. Очень рад вас видеть. Прекрасно выглядите. Разрешите вашу ручку.
– Здравствуйте, Геннадий Владимирович. Присаживайтесь, пожалуйста. Решили отдохнуть, на солнышке погреться или в путешествие отправиться: мир посмотреть? Правильное решение. Какая страна вас интересует? Побережье какого моря или океана вы намериваетесь осчастливить своим посещением? Каким видом транспорта вы предпочитаете путешествовать: самолётом, железной дорогой, кстати, у нас прекрасные автобусные маршруты по странам Европы, – вежливо начала разговор Катя.
Её голос отчётливо звучал в тишине, наступившей в агентстве, казалось, что вентиляторы в процессорных блоках компьютера и те затихли.
«И чего же ты припёрся, Нарцисс Владимирович? Людмила Михайловна прислала, волнуется бедняжка. Испугалась. Как же ты выкручиваться будешь, когда я тебе путёвку втюхивать буду? Не за ней ты, конечно пришёл. Любовница прислала. Мозги мне пудрить будешь? Приударить за мной и соблазнить меня решили, чтобы скомпрометировать перед Ником, и я молчала о вашей связи. Ничего, дорогой, у тебя не получиться, на меня твои чары не действуют, для меня это просто комедия. Я, в отличие, от Людмилы Михайловны, родне стараюсь не гадить, даже будущей».
Вслух Катя вежливо продолжала:
– Может, предпочитаете морские или речные круизы. У нас колоссальный выбор. Кофе хотите?
– Вы меня приглашаете к себе на кофе? Я согласен.
– Нет. Дома я кофе не пью. Я предлагаю вам кофе здесь и сейчас.
– Спасибо, но нет. Здесь не хочется. Но в другом месте…
– В другое место хотите, подыщем другое место. В каком месяце вы желаете осуществить задуманное? Черногория или Болгария вас интересуют? Не дорого. Есть очень заманчивые предложения.
– А, вы, императрица Екатерина, что можете предложить по России-матушке?
– Извините, Геннадий Владимирович, я работаю по поездкам за рубеж. Прошу вас, пожалуйста, пересядьте на это кресло. Разрешите вам представить и порекомендовать Диана Андреевна, прекрасный специалист, подберёт вам великолепный тур по России, которым вы будете довольны, и больше не возникнет трудностей с выбором к какому туроператору обратиться.
Диане Андреевна вела себя, как невеста-девственница перед новобрачной ночью: покраснела, рассеянно озиралась, будто боялась чего-то или искала, начала поправлять причёску, суетиться, рассыпала рекламные буклеты, собирая их и складывая на стол, смахнула компьютерную мышь.
Геннадий Владимирович озадаченно смотрел на нескладные действия Дианы Андреевны, порывался оказать помощь в сборе печатных изданий, но, то ли испугался за свою жизнь или ещё большего погрома, отошёл в сторону.
– Нет, нет. Не надо по России. Я планирую поездку за рубеж. Надеюсь, Екатерина, вы подберёте мне, что-нибудь интересное.
– Или экзотическое?
– Нет, я хочу набраться сил, расслабиться и предпочитаю отдыхать с комфортом. Активный отдых или убийство животных, увы, меня не интересуют. Давайте вечером встретимся, я вас приглашаю, и за ужином обсудим мой тур.
– Я не знаю. Удобнее подобрать тур здесь, в офисе. Можно посмотреть видео предполагаемого места отдыха, обстановку и комплектацию номеров, ценовую шкалу.
– Вы выберете два-три предложения, расскажите их плюсы-минусы, и я что-нибудь выберу из предложенного вами.
Видя её нерешительность и озадаченность, он продолжил.
– Мы ведь с вами почти родственники. Кем бы мы были, если вы тогда вышли замуж за Никиту. Я плохо разбираюсь в родственных связях.
– Я хорошо во всём разбираюсь и в родственных связях тоже. Но вот с вами теряюсь в догадках.
– А это почему?
– Да просто не знаю, когда вы говорили про родственные связи, кого имели в виду мать или дочь? В первом случае это свёкор, а во втором – зять.
Он наиграно взмахнул руками.
– Вы всё, Катя, неправильно поняли. Увидели меня во дворе дома и придумали невесть что.
– Поверьте, этот вопрос меня совсем не интересует, чтобы тратить время на его обдумывание. Не будем отвлекаться, Геннадий Владимирович, давайте вернёмся к выбору тура. Загранпаспорт у вас есть? Или будем делать? В каком месяце вы планируете отпуск?
– Как посоветуете вы?
– Тогда назовите страну, в какой вы желаете провести отпуск или его часть, чтобы можно было предугадать хорошую погоду.
– Подберите мне всё сами, чтобы я остался доволен, уверен вы сделаете это великолепно, а я через пару дней зайду. Какие у вас маленькие красивые руки с тоненькими пальчиками.
– Вы едете один или с компанией?
– Это тоже решать вам, императрица. Составите мне компанию.
Высокий, стройный, тёмноволосый, ухоженный мужчина, одетый всегда со вкусом, с тёмными ниточной усиками, с красивыми, правильными чертами лица был мечтою многих женщин. Среди женщин у него не было врагов, враги были у его женщин, другие женщины, которые мечтали о нём. Каждую он одаривал комплементами, к каждой мог найти подход, ту узкую тайную тропку к сердцу и телу.
Едва успела закрыться за Геннадием Владимировичем дверь, как коллеги начали осыпать её расспросами и вопросами.
Главный среди вопросов, который волновал Диану Андреевну:
– Как ты, Катя, могла отказать такому мужчине дважды? Почему он мне не предложил пригласить его на чашку кофе? Отказаться от ужина таким мужчиной, с мужчиной-мечтой. От него так и прёт сексом. Я согласна. Откуда ты его знаешь? Он занят или свободен? Когда он сказал, что зайдёт?
Кате казалось, что поток вопросов никогда не иссякнет, не успевая ответить на один вопрос, ей задавали другой, она обрадовалась звону трубочек фурина, известившего о новом клиенте. Пока Елена Николаевна подбирала семейную путёвку, Катя обдумывала план дальнейших действий.
Она понимала, зачем и для чего подослала Людмила Михайловна своего любовника, что покупка тура всего лишь выдумка, предлог, чтобы встретиться с ней, очаровать, влюбить в себя, переспать и заставить молчать, боясь разоблачения перед Никитой. Катя была уверена в себе, что не поддастся его ухаживаниям и слащавым словам Геннадия Владимировича.
Она с первого знакомства с ним, с первой встречи в доме своего парня смотрела на него не более, как на мужа сестры Никиты Олеси, и с первого дня ловила на себе те взгляды, которые он по всему радиусу посылал всем особям женского пола.
Свидание с Никитой у Кати сегодня не было запланировано. После работы мать с сестрой ждали его в салоне, где арендовали помещение под парикмахерскую, и он обещал им помочь с перестановкой мебели.
Дождь к концу рабочего дня прекратился, ветер, свирепствовавший с утра, затих, и Екатерина, обрадовалась переменой в природе и возможностью пройти пешком до дома. С подругами, бывшими одногруппницами, Катя не встречалась. Встречи нуждались в материальных затратах, денег у неё с тщательной экономией едва хватало до зарплаты.
Бывшие хорошие знакомые искали хорошие партии, посещали тренажёрные залы, бары, кафе и рестораны и другие места, где можно познакомиться с будущим потенциальным женихом. Многие смогли устроиться в крупные компании, в коллектив с гендерным балансом. Катя работала в коллективе, состоящем из трёх женщин и хозяйки, и по жизни была реалисткой, не верила ни в принцев, ни в сказочных фей.
Под весёлую музыку, которая звучала в наушниках, в хорошую погоду она всегда быстро проходила своих две остановки до съёмного жилья. Катя не слышала ни сигнала машины, ни оклика водителя, обратила внимание только, когда кто-то схватил её за руку.
– Екатерина, опасно такой красивой девушке в наушниках ходить по улице.
– Не ходите, если вам опасно. Отпустите. Что вы пристали?
Злилась она, стараясь освободить руку.
– Садитесь в машину, я вас подвезу, так будет безопасней. Стоянка около агентства была занята, я ждал вас около остановки, а вы пошли пешком. Неужели не жалко таких красивых ножек? Прошу вас.
– Спасибо, Геннадий Владимирович, за предложение, но погода хорошая и я хочу прогуляться. До свидания.
Катя отдёрнула руку, за которую он старался её удержать, и быстро пошла вперед. Он что-то говорил ей в след, но ей было неинтересно. Она не перешла через пешеходный переход и пошла домой дворами, чтобы он не смог её преследовать на автомобиле. Чувство страха закралось в её душу, уходившую в пятки. Катя шла, постоянно оглядываясь, проверяла, нет ли преследования. Только войдя в квартиру, и увидела Веру Павловну за привычным занятием, успокоилась.
– Пришла, Катерина! Испугалась кого?
– Нет, никого я не испугалась.
– Дышишь, будто сильно торопилась и шла через двор всё оглядывалась, будто кто гнался за тобой, а говоришь, что не испугал никто. Не хочешь говорить, не говори. Я карты на тебя сегодня раскинула, ничего твоей жизни и здоровью не угрожает. Ужинать будешь или только чай пить?
– Не буду. Не хочется.
– Ты на себя в зеркало посмотри, скоро в мумию превратишься.
– Я не хочу быть толстой.
– Тебя таких пять надо, чтоб толстой стать.
Катя не стала спорить с хозяйкой, пошла к себе комнату. «Зачем я сказала, что видела кое-кого во дворе. Вечно наживаю себе проблемы. Если он ещё и про видео узнал, точно машиной сбил бы, нужно быть осмотрительней. Буду ездить с людьми маршруткой».
Услышав скрип ящика старого комода, её мысли переключились на Веру Павловну: «Как же мне ничего не угрожает? Карты она раскидывала. Только глупые люди картинкам верят. Скорее бы Ник позвонил, пожелать спокойной ночи!»
Никита в этот вечер впервые не позвонил, чем очень расстроил Екатерину. Сама она решила ему не звонить, показать свою гордость.
На следующий день утром, так и не дождавшись от него звонка с объяснениями, она начала волноваться и злиться. На работе её ждал сюрприз. Вначале день начался как всегда, но ближе к обеду пришёл курьер с шикарным букетом роз для неё. Белоснежные розы были так хороши, что Катя сразу простила Никите все его прегрешения. Букет произвёл фурор в их маленьком женском коллективе.
– От кого, Катюш, такое великолепие.
– От Никиты, конечно. Он вчера вечером впервые не позвонил. Утром тоже, я так злилась на не него. Глупая. А он такие розы.
Объясняла Екатерина причину появления цветов, ставя их в хрустальную, давно пустующую, вазу.
– Исправляется твой парень. Напрасно мы его жмотом считали. Прошлый раз деньгами спонсировал, раз не разбирается в туши для ресниц, теперь цветы. Даже на курьера денег не пожалел.
– Да, он такой! Очень красивый букет.
Произнесла она восторженно, с нотками гордости.
– Не букет, а букетище. Сколько роз, ты считала? Давай посчитаем.
Диана Андреевна посчитала чистые бутоны и громко произнесла.
– Двадцать три розы. Кать, смотри, здесь записка есть. На, читай скорей.
Красивая карточка в форме разбитого сердца, пропитанная ароматом более приятным, чем запах самих роз. Счастливая, дрожащими от волнения руками, Екатерина приняла её от Дианы Андреевны и с достоинством прочитала вслух.
«Перед прекрасной императрицей преклоняю колено. Молю, не откажите отобедать со мной. Надеюсь на ваше милосердие. Заеду. Ваш Геннадий».
Это было совсем не то, что она хотела увидеть и прочесть. Та гордость за своего молодого человека и ощущение полного счастья моментально покинули девушку. Она устало села на стул, ей было больно и обидно, Катя сдерживалась, чтобы не заплакать. Всматриваясь в цветы, которые теперь казались не такими совершенными и прекрасными, ей хотелось от них поскорее избавиться.
Однако содержание записки на других произвело триумф. Диана Андреевна выхватила карточку и прочла ёще раз, с большим воодушевлением.
– Счастливица ты, Катерина! Такого мужика подцепила. Скоро обед, чего расселась, макияж подправь, давай не теряйся. Потом расскажешь, куда обедать ходили, чем кормил?
– Никуда с ним я не пойду.
– Как не пойдёшь? Глупая что ли? Ты думаешь, он за тобой долго бегать будет? Собирайся и иди. Не пойдёшь, потом жалеть будешь.
– Как вы не понимаете, он бывшей муж сестры Никиты Олеси.
– И что с того, ты нам это уже говорила. Сейчас– то он свободен, а это главное.
– Я Никиту люблю, он в октябре съехаться согласился.
– Ты себя слышишь, что говоришь? Он согласился. Да он упрашивать тебя должен. Вы почти четыре года вместе, да если бы он тебя любил, то в октябре не съехаться согласился, а под венец повёл.
– Да, Катя, ты не глупи, он ведь в ресторан тебя приглашает, а не в гостиницу. Сходи, пообедай, выслушай, что он скажет, присмотрись. Потом и решишь, что дальше делать. Ты говорила, что он в банке работает, может с работой поможет, когда вакансия будет намечается подскажет, – в разговор вступила Елена Николаевна.
Екатерина не могла рассказать всей правды: « Как я откроюсь, что Нарцисс спит со своей бывшей тёщей и у меня есть видео на телефоне в доказательство. Не могу я им объяснить истинную причину такого поведения незадачливого любовника моей будущей свекрови». Катя вдруг поняла, что любовница Геннадия Владимировича не пошла домой без трусов, она просто была дома.
Спокойно обдумав сложившуюся ситуацию, она решила встретиться с ним: « Иначе они от меня не отстанут. Просто скажу, что видела во дворе бывшего однокурсницу или сослуживицу. Пусть успокоятся и не преследуют».
Елена Николаевна сумела красиво заплести Катины волосы колоском, Диана Андреевна подушила её своими французскими духами, подаренными богатым любовником. Геннадий Владимирович пришёл точно в назначенное время.
– Добрый день, прекрасной половине человечества. Аромат, как в саду рая у прекрасных соблазнительниц.
– Здравствуйте, заходите, пожалуйста.
– Я уже вошёл. Спасибо, Екатерина, что согласились со мной пообедать. Разрешите.
Подойдя к Кате, взял её под руку и повёл к выходу.
– До свидания. Заходите ещё, послышался голос Дианы Андреевны.
На что Геннадий Владимирович обернулся, расплылся в улыбке, которой всегда очаровывал лиц противоположного пола и произнёс тихим, глубоким голосом:
– Если не будете выгонять. Я не прощаюсь. Верну её величество в целости и сохранности.
Катя сидела в шикарном автомобиле, вжавшись в мягкое и удобное сиденье.
– Вам не холодно, вы сжались, может включить подогрев сиденья.
– Нет ничего не надо. Я просто волнуюсь, как вам объяснить, чтобы всё поняли и перестали меня преследовать.
– Я вас не преследую, а стараюсь за вами ухаживать, уделять вам знаки внимания. Мы почти приехали.
Катя порог такого заведения переступила впервые. Она в студенческие годы пару раз была в ресторанах, но намного проще. А чаще, в годы студенчества, это были кафе быстрого питания, где было всё значительно привычней и непринуждённей.
Она отказалась от предложенного ей меню, просто сказала: «Мне всё равно. Я не привередлива, что закажите, то и съем. Алкоголь не буду, не пью и не хочу лишиться работы».
– Вам очень нравиться ваша работа? Понимаю вас, Екатерина, интересное общение с людьми, разговоры о прекрасных уголках планеты, о путешествиях, познаниях чего-то нового неизведанного.
– У нас строгая дисциплина и я не хочу остаться без работы.
– Такой красивой девушке не трудно устроиться на работу, но работать необязательно.
– Ну, да! Мне, конечно, таких предложений не поступало, но я поняла, что вы имеете в виду: заиметь богатого папика, быть его игрушкой, содержанкой и наложницей, тупо жить, выпрашивая у него подачки и ждать, когда он заменит на более молодую и красивую. Меня такой расклад не устроит.
– Вы молоды и прекрасны, можете очаровать любого. Представьте, он влюбляется и предлагает вам иной статус, нежели любовницы.
"Что-то я не вижу ни одного очарованного мной, Никита со вчерашнего утра даже не позвонил», но в оппонент ответила:
– Я не люблю жить на «авось. Я хотела поговорить о вас Геннадий Владимирович.
– Обо мне? Почему не о нас? Не хмурьтесь. Давайте обо мне. Я рад, что вызвал в вас интерес.
– Прошу вас не надо за мной ухаживать, уделять, эти ваши так называемые, знаки внимания, не надо мне присылать цветы. Я этого не хочу.
– Вы не любите цветы?
– Почему, цветы люблю, но от вас не хочу.
– А что вы хотите? Подскажите.
– От вас ничего. Мне ничего не надо. Нет хочу. Хочу, чтобы вы просто забыли о моём существовании, а я о вашем. Прошу вас, сделайте одолжение. Не приходите больше на работу.
– Хорошо. На работу не приду, если вы согласитесь встречаться в другом месте.
– Вы что не слышите меня или не понимаете слов. Вы мне неприятны.
– Вы мне отказываете?
– Да, я вам отказываю. Я люблю другого человека, понимаете? Я люблю Никиту.
– Как можно любить такого бестолкового лодыря? Екатерина, послушайте, он ничего не сможет вам дать и никогда не жениться на вас, даже если потеряет от вас голову. Ему они не позволят.
– Вы не знаете. Мы собираемся жить вместе, просто отложили пока, ждём мой отпуск для переезда.
«Ничего страшного, если я слегка приукрашу реальность перед Нарциссом», – в оправданье на небольшую ложь подумала она.
– Какая наивность! Пройдёт несколько отпусков, прежде чем поймёте, что я был прав. Поймёте раньше, позвоните мне. Я вас отвезу.
Он подал ей визитку. Чтобы ещё сильнее не обострять ситуацию, она, молча, взяла визитку со стола, скомкала в ладони и выкинула, садясь в его машину.
Геннадий Владимирович молча вёл автомобиль. Катя видела, как дёргаются скулы на его лице, только помогая ей выйти, проронил: «Ты первая из баб мне отказала. Соплячка». Она отвернулась и пошла к входу в агентство, даже не обернулась, услышав шум машины резко срывающейся с места.
=5
После обеда опять начал накрапывать надоедливый дождик, то затихал на короткое время, то снова напоминал о себе. Клиенты турагентства с досадой бурчали недовольные прохладной и дождливой погодой. Входили, отряхивая зонты, не отказывались от чашки кофе или чая. В июне все напрасно рассчитывали на солнечный и тёплый июль, а на улучшение погоды в последнем месяце лета никто уже не надеялся.
У Кати вернувшейся с обеда настроение было, как у природы, она сдерживалась, чтобы с глаз не начали капать слёзы, которые, как и у погоды могли обернуться ручьями или потоками рек.
Коллегам, с их бесконечными расспросами и неподдельным любопытством, она объяснила просто, но слегка схитрив, не сказав всей правды:
– Я, как будущая невестка не устраиваю Людмилу Михайловну. Вот она и попросила бывшего зятя, приударить за мной, в надежде, что я поддамся его обаянию, и он сумеет меня соблазнить, чем скомпрометирует перед Никитой. Он мне никогда измены не простил бы. Геннадий Владимирович сознался и объяснил истинную причину такого своего поведения.
Дамы поохали, пожалели Катю, попили дружно чаю и решили подаренные не от чистого сердца розы разобрать на три букета. Выделенную ей часть цветов Екатерина, в отличие от коллег, намеривалась оставить на работе.
К вечеру дождь усилился, небо потемнело и, казалось, опустилось ниже к земле, давя её своей силой, мощью и превосходством. Настроение у девушки значительно улучшилось, она гостеприимно усаживала пожилую пару, пододвигая им кресла, предлагала кофе или чая, подбирала им тур, то и дело, поворачивая монитор то в свою, то в их сторону, демонстрируя красоту и комфорт выбранного места для отдыха.
Нетрудно догадаться, что настроение Катерины улучшилось после звонка Никиты, назначившего как всегда встречу на полпути и раскрывшего уважительную причину своего молчания. Она то и дело посматривала на часы, ожидая конца рабочего дня. Даже вопросы время от времени задаваемые Дианой Андреевной о брутальном импозантном мужчине, как она его охарактеризовала Геннадия Владимировича, не могли ухудшить её душевного состояния.
– Катюш, если у тебя с ним не срослось, нет, случайно, номера его телефончика, – не унималась Диана Андреевна.
– Он давал мне свою визитку, но я её выкинула ещё около ресторана, – честно призналась девушка.
– У вас бывший муж пороги отбивает, и есть мужчина, с которым вы встречаетесь, хвастались, что он щедрый, вам хорошо помогает материально?
– Он женат, и встречаемся украдкой, как преступники. Мы никуда никогда не ходим, он боится, что жена узнает, да и старше меня на пятнадцать лет. Зря визитку выкинула, не мне, так может Елене Николаевне номер пригодился.
– Нет, нет. Спасибо, конечно, за заботу, но мне никаких номеров не нужно. Пора, девчата, по домам собираться, компьютеры выключать.
Диана Андреевна, ничего не зная о личной жизни Елены Николаевны, сгорая от любопытства, несколько раз пыталась вывести её на откровенный разговор, но всё тщетно. Катю не интересовала чужая жизнь, ни чужая любовь, она спешила к любимому человеку, ничего не могло ей помешать, ни лужи, которые приходилось обходить, ни ветер, порывы, которого старались вырвать из рук зонт.
Продрогнув и промокнув, они вдвоём спешили к Никите домой. В прихожей их встретила Людмила Михайловна, скептически осмотрев Катю, громко произнесла:
– Не очень выглядишь. Точно выщипанная, мокрая курица.
Екатерина нанесла ответный, болезненный удар:
– Да и вы тоже не супер. Стареете на глазах. Вам надо беречь себя, возраст всё-таки уже солидный.
– Ты тоже моложе не становишься. Что там у тебя нового? Кого сегодня видела?
– Не поверите, Геннадия Владимировича. Он в агентство заходил.
Услышав знакомое имя, из своей комнаты вышла Олеся.
– И, что ему нужно было?
– Тур просил на двоих подобрать, острова хочет посетить.
– На острова, на двоих? С кем?
– Да откуда я знаю с кем, потом, как оформлять их буду, узнаю, но думаю с невестой. У нас такие туры и номера с огромными кроватями новобрачные заказывают.
Ответила Катя, решив позлить мать с дочерью, хотя вторую ей было жалко. Она юркнула в комнату молодого человека, понимая, что в ванную ей путь закрыт.
В августе вопреки прогнозам погода смилостивилась, наступила по-настоящему летняя погода. Клён ветками по ночам уже не пугал Катю стуча в окно, а при легком дуновении тёплого ветерка своими, ещё не пожелтевшими листьями, лишь слегка поглаживал стекло.
Екатерина, недовольно посматривала на календарь, висевшей на стене напротив её рабочего стола. Она в ожидании переезда и первого отпуска считала недели до конца октября. Её отношения с Людмилой Михайловной ещё стали хуже. Она считала, что Екатерина претендует на проживание и прописку, заставила Никиту забрать у Кати ключи от квартиры, каждый раз злилась, стараясь посильней обидеть и оскорбить девушку, которая всегда парировала её замечания и упрёки.
Никита, напрасно надеявшийся, на повышение, которое полностью зависело от Геннадия Владимировича, и последнее время часто был не в духе, срывал на Екатерине плохое настроение, а потом просил прощение. Его родители и сестра несколько раз пытались пригласить Геннадия Владимировича в гости, чтобы «в семейной обстановке поговорить о дальнейшем карьерном росте их сына», но прежде всегда доброжелательный и уважительный бывший зять, говорил коротко, холодно и отстранённо, ссылаясь на постоянную занятость, от приглашений и различных встреч категорически отказался. Никита во всём обвинял сестру, которая так не дальновидно развелась с его боссом. Сестра с матерью обвиняли Екатерину, у каждой на этот счёт были свои аргументы и соображения. Олеся высказывала их вслух, считая Катю разлучницей, Людмила Михайловна о мотивах своей ненависти не высказывалась, поддерживая поводы дочери.
Катю он больше не беспокоил, она радовалась, что он не помешал её отношениям с Никитой. Она не знала, как сказать доброй Вере Павловне о скором её съезде с комнаты, чтобы не обидеть её. Хозяйка, видя у Кати нехватку денег, часто брала только часть суммы за проживание, старалась угостить её чем-нибудь вкусненьким или накормить свежеприготовленным борщом или супом. Екатерина понимала, что должна предупредить Веру Павловну за пару месяцев до съезда, чтобы та смогла найти новую квартирантку до её переселения, что и сделала в конце августа.
– Как ты сказала, парня твоего зовут? Завтра с утра раскину на вас карту, – ответила она. –Что у тебя старухи сегодня выспрашивали?
– Глупости разные говорили. Они вас боятся, говорят, что вы им наколдовать можете.
– Вот дуры старые, мелют языком, как помелом, тоже мне колдунью нашли, – бурчала Вера Павловна, доставая из закромов холодильника банку со светло-жёлтой мазью. – Сырое, холодное лето в этом году, хронический бронхит одолевает, кашель замучил.
– Фу, как воняет ваша мазь от бронхита.
– Это не мазь, а барсучий жир, у Степановича купила, как в деревню ездила. Он охотой промышляет.
– Вонь какая, я думаю, он не барсука, а скунса порешил.
– Да откуда тут скунс завёлся. Скунсы, там, в Америке на америкосов ссут, у нас они не водятся, внесла ясность Вера Павловна, продолжая вечерний моцион.
Катя прошла в комнату, закрыла за собой дверь и занялась просматриванием в интернете предложений о сдаче жилья. Иногда звонила, узнавая условия проживания и цену. Подсчитывала, сколько денег будет уходить на хозяйство, проезд? Она понимала, что квартира не должна быть слишком далеко от работы Никиты, не дальше, чем в данный момент. Катя боялась, что он может закапризничать и передумать.
Екатерина, в ожидании обеденного перерыва, сидела перед монитором, внимательно изучая предложения на осенние месяцы, когда вошёл курьер с пакетом и назвал её. «Неужели опять от бывшего Олеськиного, никак не успокоится»,– мелькнуло у неё в голове.
– Мне ничего не нужно, я не возьму, забирайте свой пакет, и уходите, расписываться нигде не буду.
– Ничего забирать не буду. Я доставил. Не будете расписываться? Меня предупредили, что такое возможно. Не хотите, как хотите, – сказал он, оставив пакет на пустующем столе Дианы Андреевны, вышел.
Екатерина неторопливо подошла и с надменным взглядом заглянула в пакет. В пакете увидела то, что совсем не ожидала, что на несколько секунд привело её в шок. В красивом, бумажном, подарочном пакете с рисунком желтых тюльпанов лежали её вещи с комнаты Никиты: тапочки, халат и несколько личных мелочей. Не понимая происходящего, вопреки запретам молодого человека звонить в рабочее время, девушка дрожащими руками набрала его номер и потребовала объяснения происходящему.
– Никит, курьер принёс пакет, в нём мои вещи, те, что лежали в твоём шкафу. Ты помнишь, тапки, халат?
– Мать, наверно, подсуетилась. Только зачем на доставку тратиться? Я сам мог тебе отдать. Чего ты так переживаешь? Чего-то забыли, не хватает? Они с сеструхой хотят в моей комнате обои поменять. Меня в зал переселили на время ремонта.
– А вещи из шкафа, почему достали? Что после ремонта шкаф новый покупать будете?
– Да, нет, Катюх, просто, чтоб шкаф легче двигать было.
– А зачем она их мне прислала? Положила бы с твоими вещами.
– Да не знаю, я в бабские вопросы не лезу, может, боялась, что затеряются или запылятся за время ремонта. У меня новость хорошая, как-нибудь при встрече расскажу. Всё, Катюх, не звони, я занят, у нас с этим строго, пока.
Катя не понимала, почему он сказал, что сам мог передать вещи и это «как-нибудь при встрече» придавало неопределённость их дальнейших отношений.
Елена Николаевна, ставшая невольной свидетельницей происходящего, качая головой, подытожила: «Что, окончательно отселяют тебя от Никиты? Несостоявшаяся свекровь и золовка перешли к решительным действиям. Похоже и он не против такого поворота событий».
– Похоже на то. И, что мне делать?– спросила она, зачем– то рассматривая присланные вещи.
– Ты совета спрашиваешь? Зачем, Кать? Ты ведь всё равно по– своему поступишь.
– А вы, на моём месте, чтобы делали, как поступили?
– Я бросила бы его первой, чтобы не быть брошенной им. Не звони, не пиши, забудь, короче забей на него, сфоткайся с другими парнями, подругами, обязательно улыбайся на фотографиях и выложи на свою страницу, пусть видит, что ты и без него счастлива, жизнь вокруг тебя бурлит.
– Нет. Он сказал, что у него новость для меня хорошая.
– Что, он так и сказал, что для тебя у него хорошая новость?
– Нет, не так, не для меня, а просто– хорошая новость. Вдруг они для нас ремонт затеяли.
– И вещи тебе прислали? Катя, очнись, сними ты, наконец, розовые очки.
Забежавшая на работу Диана Андреевна с дочерью, принесла много новостей. Она выпросила у Виктории Валерьевне двухнедельный отпуск, чтобы закупить всё необходимое к школе. И теперь с девочкой ходила по школьным базарам и ярмаркам. Худенькая, тоненькая девятилетняя Маргарита с красивыми карими глазками и вздернутым носиком совсем не похожая на мать, не только внешностью, но и характером, критически осматривала Катю, которую видела впервые. В отличие от словоохотливой, и весёлой матери, ребенок был малоразговорчив, коротко и неохотно отвечал на банальные вопросы, задаваемые ради приличия Еленой Николаевной. Диана Андреевна то и дело перебивала этот немногословный диалог своим рассказом, и с нетерпением ждала, когда он закончится и у неё появится ещё один слушатель в лице Елены Николаевны.
– Девчонки у меня столько новостей, не перебивайте, а то клиент какой зайдёт, не успею всё рассказать. Риточка, Котёнок, налить тебе чаю? Сколько денег потратила, зато всё купила. У моей Марго будет в этом году всё новое и красивое. А это чей пакет, кто у нас сегодня тоже с обновками? – отвлеклась Диана Андреевна на злосчастный пакет в жёлтых тюльпанах.– Потом покажите, что купили. Представляете, кого я встретила в кулинарии. Зашли мы пирожных купить. Значит, Риточка выбирает, вдруг входит в кулинарию Виктория Валерьевна с очень интересным мужчиной. Красивый, такой, редкая седина на висках, её под локоточек держит и спрашивает: « Что разрешишь из сладенького мне сегодня купить?» Я как услышала, что он даже, что поесть у неё спрашивает, чуть в осадок не упала, ушла в другой отдел, отвернулась, чтобы она меня не заметила. Да отхватила наша победа себе мужика. Хорош, нечего сказать, такой представительный. Пей, чай, Рита. А позавчера твоего, Катюш, парня днём видела. На обед что ли они ходили, за столиком вчетвером сидели, два парня и две девушки. Он всё за одной старался ухаживать, ты присмотри за ним. Ой, встретили маму с мальчиком из Риточкиного класса, так подрос, вытянулся.
Приход посетителей заставил Диану Андреевну прервать поток новостей.
– Ну, ладно, девчата. Пока. Пойдём, Котёнок.
Пока Екатерина была занята с клиентами, она забыла и о злосчастном пакете и о попытках ухаживания её молодого человека за другой девушкой, но как только покупатель ушёл, она начала понимать, что Ник, её Ник, бросает свою Катюху.
«Нет. Не может быть. Он любит меня, говорил мне два дня назад. Надо встретиться. Поговорить. Сразу позвоню, как его рабочий день окончиться».
