Текст книги "Трофей мажора (СИ)"
Автор книги: Лана Ирис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)
Глава 46
Больше не повторится.
А еще…
Даю слово, больше никогда не соглашусь на хитрые убалтывания моей матери. И как я сразу не догадался, что это не обычный семейный выход. Хотела она со мной время провести, как же… И почему я вечно ведусь на ее уговоры?
– Любочка, Дашенька, проходите, какой сюрприз! Какое приятное совпадение, – тараторит на выдохе, обнимает маму Любы, а затем и ее саму. – И мы как раз кофе решили выпить, это наша любимая кофейня, тут чудесные десерты! Присоединяйтесь к нам! Ника скоро тоже подойдет, она в одном из бутиков застряла, представляете, не может определиться с выбором туфель. Ох, бедняжка. Я ей говорю – бери обе пары! Пригодится, – натужно смеется.
– И мы так рады вас видеть, – произносит Дарья, расплываясь в деланой улыбке. – Действительно, вот так совпадение. А Люба как раз вспомнила об Антоне. В школе не насмотрелась, да? – на меня взгляд переводит. – Она говорит о тебе бесконечно…
– Ну, мам, – та тоже лыбится, закатывая глаза. – Не надо ему рассказывать!
А я мрачно смотрю на этот грандиозный заученный (нет, скорее – вымученный) спектакль. За что мне все это? Мля, как свалить по тихой, чтобы мать на меня не обиделась? И ради этого всего я пораньше ушел с тренировки.
Нет, я конечно и без тренировки спец, мне там нет равных, но это хотя бы в удовольствие. А теперь придется сидеть в неприятной компании.
Усаживаются к нам и тоже заказывают себе по чашке кофе. А еще, на кой то хрен, гору пирожных, которые они естественно есть не будут. Так и оставят томиться на столе. Блюстительницы фигуры.
Вздыхаю.
Ну что за пакость, а…
Они все трындят и трындят, а время, будто остановилось. Уже сотый раз поглядываю на часы, под укоризненным взглядом матери, и внимательным разглядыванием моего лица ненаглядной «невестой». Руки чешутся телефон достать и попробовать написать малявке. Авось, ее сотовый ожил?
Так, я же ей телефон хотел купить. Ладно, к чертям этикет. Отодвигаю стул и приподнимаюсь.
– Извините, мне нужно отойти на пару…
Не успеваю договорить, мама кладет руку мне на плечо, и я вальяжно опускаюсь на место.
– Даш, пойдем, я тебе покажу то ожерелье в ювелирном, – начинает подмигивать одним глазком, будто я не замечаю. – Помнишь, я тебе говорила.
– Аааа, то самое, – живо встает и хватает свою сумочку. – Давай, уже не терпится увидеть! А наши голубки пусть пообщаются наедине.
И живенько так сматываются.
Твою ж…
– Антон, – Люба отодвигает не тронутый десерт и плавно вытягивает руки на столе, а я наоборот – убираю. – Наконец-то мы можем поговорить.
Да уж, поговорить ей дай волю. Язык без костей, да только звучит всегда одно вранье и притворство. Смотрю на нее прищурившись, на кудряшки, аккуратно обрамляющие идеальное лицо, тонкую шею, вырез платья… Она бесспорно очень красивая, но с каждым днем раздражает меня все больше. Тем, что она не настоящая. Вся искусственная. Вот даже сейчас, хихикает и что-то рассказывает слишком театрально.
– Мне очень некогда, – перебиваю ее пустую болтовню. – Заканчивай быстрее.
Она замолкает, обиженно кривится.
– Ты что, все еще злишься из-за вчерашнего? Я же говорила, поджог не мы организовали, это несчастный случай. Клянусь! Девчонки ее припугнуть хотели, потому что эта выскочка хвасталась своими успехами по учебе, а я им твердила – не трогайте ее! Что взять с этой серости? Пусть дальше зубрит! А они…
– А я говорил – терпеть не могу вранье. Если тебе больше сказать нечего, я пошел, – поднимаюсь.
– Антон, – вскакивает, видно, как злится, но всеми силами себя сдерживает. – Когда уже у тебя появится на меня время? Я же тебе не чужая… ты вообще помнишь, о договоренности наших родителей? Наши отцы – друзья с детства, они как братья! Ты не забыл, что когда-то мой папа спас твоих родителей от смерти?! Видимо, уже забыл, да?! Если бы не он – ты бы сейчас был сиротой! Прояви благодарность и уважение! Свадьба, колечко, – тычет пальцем, на дурацкий перстень, который ей моя мама пихнула. Семейная ценность, переходящая из поколение в поколение. – Хотя бы одно свидание нам нормальное.
– Тебе оно нравится? – интересуюсь озадаченно. – Оно уродское.
Я, конечно все понимаю, и уважаю наши традиции, но кольцо реально страшное.
Какая-то огромная багровая плямба с непонятными черными закорючками по бокам, посереди ядовито-желтого толстого металла, к чему-то усыпанного яркими зелеными вкрапинами. Не знаю, под чем была моя пра-пра-пра… ну в общем – бабуля, когда решила, что эта странная вещица обязана стать семейным достоянием. Смотришь – и хочется себе глаза выколоть.
Люба видимо согласна, тоже глядит на него и невольно морщится.
– Да ничего, потом новое мне купишь.
– А че так, – ухмыляюсь. – Это носи всю жизнь.
Смеряет меня гневным взглядом.
– Антон…
– Слушай, свидание у нас уже было. Можно больше без прелюдий? Встретимся в брачную ночь, а? Ну, пока типа… отдохнем друг от друга…
Нет, я это не всерьёз, конечно. Все надеюсь, что до важного события успею что-нибудь придумать и снять с себя груз ответственности за чужие обещания.
– Нет, ты тогда злой был на меня! Сидел взвинченный! Свидание не удалось! А ведь я выполнила твое условие, добыла твой номер особенным путем, ты такого не ожидал, согласись? Я смогла удивить тебя, как ты и хотел. Антон, я ведь такая же, как и ты, виртуозно умею управлять другими людьми, и всегда своего добиваюсь. Этот мир у моих ног.
– Да, это ты интересно придумала, – соглашаюсь сухо, вновь глядя на часы. – Но мне пора уходить. Ты не скучай, вон, пирожное свое доешь, – киваю на стол.
Она на автомате поворачивает голову на свой десерт, а я в это время пытаюсь быстро ретироваться.
– Антон, – кричит вслед. – Еще одно свидание! То – ты испортил! Ты мне должен!
Оборачиваюсь.
– Я подумаю.
– Антон!
– Ладно, я напишу, когда смогу, – добавляю нехотя.
Довольно кивает и тут как раз к ней Ника подбегает, кидается ее обнимать и сразу же что-то рассказывать. Отлично. Можно со спокойной душой отправиться покупать телефон.
Долго не выбираю. Просто беру новую модель, которую рекомендует консультант. Жду, когда завернут в подарочную упаковку, положат в пакет и топаю на выход. Собираюсь сразу поехать, навестить свою девочку. Соскучился жуть.
Но ехать не приходится.
Пока иду, внимание привлекает огромный оранжевый стенд на витрине какого-то дешманского магазина. «Всю неделю Ярмарка Распродаж» – гласит надпись. Бегло мажу взглядом по толпе покупателей, а там, склонившись над одним из стеллажей, в горе разноцветных носков роется моя малявка. Тщательно так перебирает каждую пару, рассматривает внимательно и слишком уж довольно улыбается.
Вот те раз.
Захожу в это странное колхозное место, подхожу к ней сзади, наклоняюсь и шепчу на ушко:
– Привет, неМалявка.
И тут же вижу, как по нежной коже ее шеи ползет вереница мурашек.
Она резко разворачивается, глядит на меня во все глаза.
– Придурок, ты что тут делаешь?! – возмущенно кричит. – Ты меня напугал! Ты за мной следил?! Я знала, что следил, – своим маленьким дюймовочным пальчиком мне в грудь тычет. – Чувствовала, что кто-то за мной шел от самого дома, по пятам!
Смеюсь.
– Вот делать мне нечего, следить за кем-то. Обычно следят за мной, – говорю и наблюдая, как она мгновенно краснеет. – Я на машине приехал, пешком в такую погоду…брр, – плечами передергиваю. – А ты че такси не вызвала? Да и вообще, ты дома должна отлеживаться.
– Я себя отлично чувствую! Хочу подготовиться!
– К чему?
– К битве! – носки мне в руки пихает. – Подержи, мне нужно еще футболку поискать.
Направляюсь за ней, к следующему стеллажу со сваленной в кучу одеждой.
– Эмм… так… тогда… ты… почему здесь? – поворачивается, хлопает ресничками и губу мило закусывает. А я залипаю, как и всегда. – Раз не за мной… то есть… я не хотела, чтобы ты за мной…
– С семьей гулял. Вот, решил себе тоже здесь носки выбрать, – добавляю в шутку. – А тут ты.
– Ммм, – неверяще тянет она, сжимая губы в тонкую линию. – Ну да, конечно. Носки он себе выбрать хотел, – недовольно бормочет под нос. – Придурок!
Смотрит на меня с раздражением. Вот только она так умеет – в одну секунду, краснеть от смущения, пожирать меня влюбленным взглядом, а в следующую секунду – всем видом показывать, что на дух меня не переносит. Ее лицо все эмоции выдает, в раз.
Ничего ей от меня не утаить.
Не могу сдержать насмешки.
Она тут же отводит взгляд, наклоняется и начинает внимательно разглядывать рисунки на футболках.
– Ура. Нашла! – довольно прыгает, вытягивая несколько. – Пойду – померю.
Естественно, иду за ней. Да разве могу я такое пропустить?!
– Вот это очередь, – тянет разочарованно у примерочных. – До вечера тут простоим.
– Давай просто куплю тебе все это шмотье, что не подойдет – выбросишь, – предлагаю деловито.
– Ты что?! Нет! – дуется обиженно. – Я сама куплю… но после того, как померю.
Моего терпения хватает минут на десять. Нет, я не прочь и дальше на нее позалипать, но чужая болтовня, и толкучка слишком отвлекают. Да и душновато здесь.
Беру ее за руку и веду на выход.
– Подожди, – сопротивляется. – Ну что ты…
– Зайдем в какой-нить бутик и померим там.
– Но так нельзя!
Поворачиваюсь, бросая на нее очень недовольный взгляд.
– Для меня такого слова не существует. Сколько еще раз тебе это повторить? Стой здесь.
К охраннику подхожу, договариваюсь, конечно сразу, сунув награду раз в пять больше, чем стоят эти обшарпанные шмотки в ее руках.
– Пойдем, – веду ее в магазин на третьем этаже, где только что мерила платье моя сестра.
Малявка не спорит, но оказавшись там, понуро тушуется. Ну что сказать, сервис здесь повыше. Девушка консультант, завидев меня, тут же кидается на помощь, прыгая и сдувая с нас лишь ей видимые пылинки.
Как и в случае с моей сестрой, предлагает мне «Пока дама будет примерять, подождать и выпить чаю».
Ну уж нет, в этот раз меня такой вариант не устраивает.
Я с вешалки снимаю несколько самых маленьких платьев и уверено направляюсь к примерочной.
– Сюда иди, – запихиваю малявку и закрываю кабинку. Вот так, тут посвободнее, поприятнее пахнет и даже мини-диванчик умудрились залепить. Вешаю платья и поворачиваюсь. Смотрю на наши отражения в зеркале. Она мой взгляд ловит и розовеет. – Ну? Начинай, – киваю на футболки, которые она испуганно сжимает, смяв тонкую ткань в кулачках. – Я готов.
– А ты можешь выйти?
– Неа.
Краснеет еще сильнее, начинает шумно и рвано дышать. Я вообще реально футболки пришел глянуть, но от ее реакции сам нехило завожусь.
Так. Надо притормозить.
– Ладно, я отвернусь, – разворачиваюсь и тупо пялюсь на дверь.
Только как-то слишком тихо становится. Клянусь, я даже слышу, как у малявки от волнения зубы начинают стучать.
– Ну что?
– Сейчас, – отзывается тихо. – Ты точно подглядывать не будешь?
Выдавливаю из себя что-то не совсем утвердительное. Глупышка, тут же начинает активно копошиться.
Но я же сказал: не совсем утвердительное. Слегка голову поворачиваю, чтобы увидеть ее полуобнаженное отражение в боковом зеркале.
И снова на ней какое-то милое белье ни то с мышками, ни то с кошками.
– Не подсматривай, придурок! – моментально палит меня. Руками грудь прикрывает. А я, издав короткий смешок, вновь отворачиваюсь.
Но… как же трудно сдержаться.
– Я все, – заявляет дрожащим голосом. – Выбрала.
– А мне показать?
– Скоро увидишь! Не сейчас!
– А платье?
– Платье? Нет… платье у меня есть.
– Давай без капризов, ладно?!
Слышу, как раздраженно вздыхает. Затем – снимает платье с вешалки. Переодевается.
– Ох, – звучит ее мягкий голос. – Это платье такое…
Разворачиваюсь и…
Охр*неваю. Вот это да.
– Воу, – не могу от нее глаз отвести. Тонкая черная ткань соблазнительно облепила фигуру, которая у нее, что надо. Идеальная. – Зачет. Очень красиво.
Мелкая смущенно голову в сторону отворачивает, но вижу – комплимент порадовал.
Веду голодными глазами по ее телу. Что-то меня колотить начинает. Не припоминаю ранее за собой такой реакции ни на одну из девчонок. Странное чувство. Мне и нравится и не очень. Потому что это чувство я не могу держать под контролем. Оно слишком острое.
Такое ощущение, будто тело горячими зарядами скручивает.
Меня ведет.
Нестерпимо хочется поцеловать.
Подхожу, нет – крадусь к малявке с лютой решимостью. Она спотыкаясь, делает шаг от меня. Глаза испуганные, дрожит.
– Не смей… помнишь про уговор?!
Уговор… уговор…
Руки ставлю с обоих сторон, в свой капкан ее загоняя. Чтобы вырваться не могла. Впрочем, она уже не в состоянии сопротивляться. Веки прикрывает и задерживает дыхание. Наклоняюсь, не в силах отвести взгляда от ее пухлых манящих губ.
– Сейчас поцелует… – шепчет малявка еле слышно, сильнее зажмуривая глаза, – но я должна сопротивляться…
Всегда так делает. Наивная, не понимает, что часто произносит свои мысли вслух.
С улыбкой жду, что скажет дальше.
– Три…
Киваю.
– Два…
– Один, – произношу хрипло и мягко касаюсь ее губ. Сначала мягко, затем, более настойчиво. И определенно – улетаю.
Это просто взрыв каждой клеточки тела. Не меньше.
– Ладно, – произношу отстраненно, буквально через несколько секунд, но вдоволь насладившись моментом. И с самодовольством наблюдаю, как сильно она расстраивается. Ей, как и обычно – мало. Но, как и сказал, я не люблю контроль терять – хорошего понемногу. – Платье берем. И эти давай тоже, можно без примерки.
– Что? Нет. У меня на это денег не хватит, – кричит, и дерзко отталкивает меня. – Даже если я прямо сейчас свою почку вырежу и продам! И с двух не насобираю!
Пришла в себя и все по кругу. Включает недотрогу. Вот спрашивается: Для чего этот спектакль?
– Издеваешься? Естественно – я оплачу.
– Нет.
– А в чем ты собираешься идти завтра на вечеринку?! – спрашиваю с недоумением. – Ты – моя! А я к Своим Вещам всегда отношусь бережно… ходить в убогом тряпье и дальше – не позволю. У меня всегда все лучшее!
– Я не твоя вещь и никогда не буду ею! – в глазах зажигается мощная ненависть и злость. – Ни на время! Ни на постоянно! Слышишь?!
Ладно. Согласен. Это я грубовато ляпнул. Не подумал.
– Да на постоянно и не надо, – отзываюсь с ухмылкой. – Извини, я хотел сказать: К своей девушке я отношусь бережно, – добавляю вежливо.
Пытаюсь исправиться, но она уже зажглась. Шипит и фыркает.
Ага, телефон, я так понимаю тоже не примет. Ну, окей, я подожду до завтра. А потом ей придется мне подчиниться. Вопрос решеный. Я в себе не сомневаюсь.
– Выйди, я сниму это, – сопит, молниями в меня сверкает. Щечки красные. – Выйди я сказала! – трясется, пальцем на дверь указывает.
Я лишь слегка оговорился, а понтов от нее – повыше Эвереста.
И чего так завелась.
Спокойно беру все платья и сваливаю на кассу. Оплачиваю. Вручу ей завтра, после игры. Там вякать уже не сможет.
Успеваю ее нагнать, когда она пролетает мимо меня, сдавливая в руках футболки.
– Подожди, ты домой? Я тебя довезу.
– Нет, не домой! – косится на пакеты с платьями в моих руках и начинает шипеть еще хлеще. – Но я спешу! Сейчас куплю себе футболку, а потом – сяду на автобус и поеду на тренировку!
– Чего? Какую еще тренировку? – переспрашиваю удивленно.
– На тренировку с Ильей! – останавливаюсь и отшатываюсь, отступая назад, когда она бьет ладошкой мне в грудь. – Недалеко от наших домов есть баскетбольная площадка. Мы с ним весь вечер будем тренироваться и обсуждать завтрашнюю игру! Будем смаковать твой ближайший проигрыш! Обдумывать в деталях! Ох, как же мне не терпится увидеть твой провал! – на сильнейших эмоциях выдает мне все свои планы. Орет, до хрипоты в голосе. Я ухмыляюсь, надменно глядя в ее наивное маленькое личико. Как же классно, что я всегда владею собой. Как же круто, что меня никогда так не выносит. – А после этого я больше никогда не увижу твою высокомерную физиономию! Никогда! Слышишь?!
Остаюсь на месте, глядя, как она разъяренно убегает.
Хорошо. Подожду до завтра. Думает, я буду ревновать? Думает, испугаюсь, что она с ним? Да никогда в жизни. Еще не хватало мне свалиться на самое дно.
С самым невозмутимым видом, совершенно неторопливо двигаюсь на выход, прямиком к своей машине. Я на тачке частенько люблю погонять, даже в такую погоду – побезопаснее, чем на байке.
Обычно топлю по газу, выжимая до конца, и не парюсь.
Но сейчас – поеду не спеша.
Мне некуда торопиться.
Некуда.
Как только начинаю за собой замечать, что нервно стучу пальцами одной руки по рулю, и стрелка спидометра двигается выше – сбавляю скорость.
Куда торопиться? Автобус ползет не быстрее муравья. Пока мелкая доберется до дома, пока дойдет до этой площадки, я успею.
Я всегда первый.
Так. Стоп. Куда успею? Куда?
Но отчего ты выбегаю из машины и мчусь в свою спальню. Стремглав подбегаю к окну. Свет еще нигде не горит. Значит, не добралась.
Провожу ладонью по лицу. Да пофиг вообще. Пойду порублюсь в приставку.
Нет, лучше лягу, позалипаю в телефоне. Мне-то тренироваться не обязательно, я могу вообще ничего не делать и все равно буду самым лучшим.
Ложусь, и тупо гляжу в потолок. Мать стучит, сначала отчитывает, что их не забрал, что уехал один и им пришлось ждать водителя. «Если вместе приехали, ты не имел право уходить…» и еще что-то, но я часть не слушаю, киваю, пока она не сваливает.
Чет не хорошо мне. Щемит что-то в груди. Хе*ня какая-то.
Силюсь ни о чем не думать.
Если он ее коснется – я его убью.
Потом мать опять заходит зовет на ужин, говорит, что уже времени много прошло, а я все лежу, бездельничаю. Никогда такого не было. Беспокоится о моем здоровье, паникует и рассуждает о том, что возможно ей не стоит завтра уезжать. Отчего то… все раздражает дико.
– Не выдумывай! – встаю, подхожу к окну. Су*а, свет не горит. Уже девять вечера. Что они там так долго делают?! Направляюсь к шкафу, надеваю поверх футболки теплое черное худи. – Езжай спокойно, я в порядке. Не голоден!!!
Пролетаю мимо, проигнорировав мощное удивление в ее глазах, и взбешенно накидывая на бошку копюшон.
Вот что я сейчас вытворяю? Что?
Перепрыгиваю через ступеньки, выбегаю на улицу и мчу к игровой площадке. Хорошо знаю это место. В детстве там постоянно играл с пацанами. Пока не начал заниматься профессионально.
Уже когда подбегаю, слышу ее заливистый смех и его неприятный голос. Прячусь в тени, за деревом, наблюдая за их плясотрясками. Этот мудак скачет за ней по всей площадке, клешни к ней тянет. И это тренировка?! Мяч вообще на траве валяется. Что за идиотизм?!
Уже делаю шаг, собираясь выйти из тени и подкрасться поближе, но…
Вовремя себя останавливаю.
С*ка. Может, мне еще упасть в грязь, и подползти к ним по пластунски? Я случайно ничего не попутал?
Снимаю капюшон, голову откидываю и глаза прикрываю. Выравниваю дыхание.
Это не я. Девчонки обычно бегают за мной. Я до такого не могу скатиться. Что за бред. Да кто она такая? Ничего из себя не представляет. Да мне плевать, что они тут тренируются, обнимаются, пусть хоть чем занимаются, на большее – она не решится. Я знаю – все ее мысли принадлежат мне. Для нее существую только я.
Пусть развлекается.
Завтра. Завтра я ей покажу. Она узнает.
В Этом Мире Правлю Я.
Я – непобедим.
Разворачиваюсь и спокойным ходом иду домой.
Властно улыбаясь…
Глава 47
Властно улыбаясь, Антон вальяжной походкой входит в зал, где еще почти никого нет.
– Ооо, какие люди, а че так рано?! – ошарашенно восклицает кто-то из его команды. – Ты никогда так рано не появляешься… случилось чего?
– Когда хочу, тогда и прихожу, – надменно отвечает, с резкими интонациями в голосе. Затыкает всех и вся.
Его Величество скалится. Его Величество слегка не в духе.
– Да никто не возражает, – еле слышно, но напугано. – Конечно, Тох…
Начинаются рукопожатия и приветствия среди своих, а также обсуждения предстоящей игры. Я в это время разговариваю с Ильей, и, как и договаривались, делаю вид, что Антона вообще не замечаю.
– Ты уверен, что получится? – уже в сотый раз спрашиваю его, стоя прямо в зале, возле мест на первом ряду, недалеко от лестницы. – Что-то я нервничаю все сильнее. Арина говорит, он еще ни разу не проиграл за много лет, ни разу-уу, – пищу тоненько. – На его счету ноль поражений… Илья… я не знаю, может зря…
– Успокойся, – руки мне на плечи доверительно кладет. – Помнишь, что я тебе говорил?
– Помню.
– Веди себя уверенно. Футболка, кстати, у тебя очень крутая, ты умничка. Классно придумала.
Опускаю глаза и любуюсь рисунком. Ангелок с натянутой стрелой, цель – дьяволенок, с маленькими красными рожками. Она мне немного великовата и все же… я решила, что будет в тему.
– Ты еще плакат не видел, – отвечаю с улыбкой. – Я всю кухню краской избрызгала, колдовала полночи над ним. Тебе понравится, обещаю.
Илья смеется, потом настороженно глаза косит на Антона.
– Так, надо расходиться, а то он меня раньше времени убьет, и игра не состоится. Придерживаемся намеченного плана.
– Он злится? – с ликованием интересуюсь. – Ты уверен? Точно? Ревнует? Он смотрит на нас сейчас? На меня? Смотрит?
До сих пор не могу поверить, но Илья заверил меня, что это так. И что попадание в его голове мяча не было нелепой случайностью. Мне безумно сложно не посмотреть на этого придурка. После вчерашнего заявления, что я его вещь, мне еще больше захотелось, чтобы он проиграл. И пусть, мои чувства к нему еще велики, и пусть я горю, вспоминая наш поцелуй, я все равно его терпеть не могу! И я не отступлю!
Но мне так приятно от мысли, что он может меня ревновать. Неужели…неужели?
Однако, я сомневаюсь, ведь он говорил, что это нереально для него. Что он до такого не докатится.
Но все же ураган в моей душе не утихает.
– Уверен. Как тебя можно не ревновать? – задает вопрос, от которого я дико смущаюсь. – У меня для тебя тоже будет сюрприз, не пугайся, когда увидишь, но это поможет нам. И это, конечно, будет не честно… но… – голову приподнимает, губу прикусывает и усмехается. – В любви, как на войне – все средства хороши, да? – задорно подмигивает мне. – А эта игра – поле битвы. Правда, не знаю, останусь ли я после этого живым, но победа мне обеспечена.
– Ты меня пугаешь…
– Ладно, садись, я пойду, а то коршун совсем близко кружит, – за подбородок пальцами придерживает, когда хочу голову повернуть в сторону «коршуна». – Я что сказал… не смотри на него. Смотри на меня. Постоянно. Не отрывай глаз, – пальцы к моим глазам подводит, а затем, переводит на свои, мол, «только на меня». – Поверь, ему это не понравится.
Поднимаюсь на самый верхний ряд и сажусь на свое место, сразу разворачиваюсь к Аринке, чтобы ненароком не порадовать Антона своим вниманием. Все мое внимание сегодня отдано Илье.
Он сказал, что это вызовет в Антоне ревность, и тогда он снова начнется беситься, вследствие чего потеряет контроль над игрой. Это отвлечет его.
Он не справится.
– Так что за план? Я вчера не смогла дозвониться тебе, прочитала твое последнее сообщение и все, дальше – тишина.
– Аа, телефон выключился, больше так и не включался. Не знаю, что они с ним сделали, водой, может, залили… потому что страницы книг в рюкзаке выглядят странно, будто намокли. С серыми разводами и поприлипали друг к другу. Хорошо, что все мои документы лежали в папочке, и не пострадали.
– Ох, теть Шура тебя прибьет. Но я правда, правда не знала на этот раз, Варь… ты веришь мне?! Как сигнализацию услышала мы с Шурой побежали на выход, еще даже вода не полилась, я огня панически боюсь… у меня бабушка в пожаре погибла недавно, – дергается. – Хочешь, подойди к Шуре, она подтвердит, что я безумно испугалась! Она еще меня на улице успокаивала долго…
– Да верю я тебе, Арин, – твержу ей который раз. – И не подумала на тебя, честно. А насчет плана… вообщем, поможешь плакат развернуть, и нужно будет немного потанцевать и покричать, когда Илья будет мяч в корзину забрасывать. Мы болеем за него, сегодня Антон проиграет, – добавляю тише.
Аринка глаза большими делает.
– Он не проиграет, Варь… он никогда…
– Сегодня – проиграет, – достаю из пакета четыре разноцветных помпона для черлиндинга и танцев. – Держи, два – твоих.
– Оо, мы как студентки будем настоящий командой болельщиц! – радостно восклицает и глаза у нее начинают задорно блестеть. – Я всегда об этом мечтала! Давай мэйк еще сделаем! Я успею тебя накрасить. А потом, поселфимся!
– Нет, Арин, уже не успеем, – отмахиваюсь. – Не надо этой твоей косметики…
– Хотя бы шрамик твой на щеке замазать надо, – в косметичку лезет, тональный крем достает.
Невольно касаюсь царапины рукой. Да, она довольно-таки заметная, но визит фотографа перенесли, должен явиться не менее, через две недели. А так я утром его опять рассматривала и расстраивалась. Я итак, не писаная красавица, а тут еще красная полоса на всю щеку украшает. Нарастила же она себе когтища… Поворачиваю голову на компанию девчонок. Люба сегодня еще прекраснее, чем всегда. Платье ярко красное надела, губы такой же помадой под цвет платья накрасила. Вон, парни в ней уже дыры проделали своими голодными взглядами, а они сидят с Машкой и довольно хихикают.
Интересно, а Антон тоже на нее смотрит? Скашиваю глаза и, прищурившись, незаметно мажу взором по толпе баскетболистов в зале. Безразлично прохожу по лицу Антона, который тут же ловит мое внимание и клянусь, возникает такое ощущение, что он силится его удержать, но я веду дальше и останавливаю на Илье. Он с Пашей как раз разговаривает. Мяч в руках вертит. Я улыбаюсь. У меня в груди сердце отчаянно пульсирует.
Разрешаю Арине замазать царапинку и даже, накрасить мне губы ярко-розовой помадой.
– Привет, – отвлекаюсь, потому что рядом уверено садится Макс. – Как дела? – смотрит на помпоны в наших с Ариной руках и ухмыляется. – Будешь прыгать перед Антошкой и петь ему оду о любви? Такое он любит. А че отдельно от фанов? – кивает на толпу девчонок, во главе с Любой. Улыбается им. Но там явно часть фанаток Макса, потому что многие тут же начинают охать, и кокетливо отражать улыбку ему в ответ. И чего он сел возле нас? Надо было сразу к ним идти…
– И тебеее привееет, – сиплю ему тоненьким голоском, но достаточно звонко, чтобы услышали окружающие. – Мы не с ними, потому что они на проигрышной стороне. Нашу школу сегодня ждет жестокий провал, увы. Мне вас немного жаль, но мы – за победителей. За лучших! – вскидываю руки с помпонами вверх. – Ураа, школа номер 11! Вы – победители!
На нас оборачиваются с разных рядов, глядят на меня, словно перед ними самая настоящая дурочка, не меньше.
Аринка плечом пихает. Шипит и багровеет, пытается помпоны под коленями спрятать, выдвигая ноги. Все же уверена, что выиграет Антон.
Макс брови удивленно приподнимает, очень заинтересовано улыбается и хмыкает. Он тоже в победе Антона не сомневается.
Никто в этом зале не готов ни на секунду поверить в то, что команда Антона проиграет. Потому что это нереально. Немыслимо.
– Оу, у нас в этой школе целая бригада фанаток! – выкрикивает Паша, выставляя вперед руку и указывая на нас. Все внимание зала приковано к нам, и даже физруки оборачиваются. Андрей Васильевич впервые в жизни смотрит на меня уважительно. – Красотки! – Аринке подмигивает.
Она тут же вытаскивает руки обратно и тоже привстает. Ох, спасибо Паше, все же смогу рассчитывать на ее помощь. Уже думала, что она сольется. Но расположение этого парня ей явно по душе. Да, Паша хорош собой, тут ничего не скажешь.
Мне сейчас до жути хочется посмотреть на Антона и понять, подействовало ли на него. Но я стойко держусь, с кокетливо хлопаю ресничками, глядя на Илью.
Только болельщицы Антона тоже не дремлют, подскакивают, начинают горланить и разворачивают плакат. И, о боже, мой. Они притащили тот же самый, с корявой надписью: Антон лучший. Победу нашим.. Замарачиваться не стали. Зато, с нарядами своими заморочились. После игры можно не переодеваться – сразу на вечеринку.
– А нам плакат развернуть? – спрашивает Аринка.
– Не сейчас. Еще не время.
Когда игра начинается и раздается свисток, народ замирает. Вот тут уже можно и на Антона поглядывать, пока его вниманием завладел мяч, пока его мощная фигура носится по залу, лавируя среди игроков. Он не видит меня.
Вперед, поворот, поворот, прыжок.
Врыв голосов и аплодисментов. Первый гол.
Счет: Дьяволы 1, Ангелы 0.
Ну ничего. Ничего. Я ловлю утешительный кивок Ильи, и посылаю ему такой же в ответ.
Макс издает короткий смешок.
– Кхм…
Аринка понуро хныкает.
Бой продолжается. Взлет панического напряжения. Атмосфера накаляется.
Мяч у Антона.
Бег, прыжок.
Второй гол.
Счет: Дьяволы 2, Ангелы 0.
Мой длинный разочарованный вдох тонет во взрыве аплодисментов. Антон с улыбкой машет зрителям, и кидает свой надменный взгляд в меня. Ловлю на автомате.
В его глазах горит пламя победы. И эмоции: «Я же тебе говорил, я – лучший».
Отражаю с полной силой. «Еще не конец, ты – проиграешь».
По договоренности наших школ играем до 5 голов.
Продолжение.
Поворот, поворот, бег, бег, поворот.
Мяч у Антона.
Прыжок.
Гол.
Счет: Дьяволы 3, Ангелы 0.
Илья немного тормозит, его грудь вздымается. Он расстроенно обводит глазами свою команду.
После бурных аплодисментов объявляется перерыв. Спускаюсь к Илье на дрожащих ногах. Потрясенно поднимаю руки.
– Он играет сегодня с какой-то невероятно мощью. Я на тренировке такого не заметил. Не знаю, что у вас вчера произошло, но отрабатывает – с огромной отдачей.
– Что же делать? – я готова разреветься.
– Эй, – нежно касается моего лица. – Мы еще не проиграли.
Силой растягиваюсь в улыбке. Он отходит что-то обговорить с Пашей. Я остаюсь стоять на месте, со вздохом перевожу взгляд на парней, кто у кулера стоит, кто просто болтает. Команда Ильи выглядит удручающе грустными. Команда Антона – в приподнятом расположении духа. Перевожу глаза на Антона, он – на меня. Снова. Глаза в глаза. Он что сегодня постоянно смотрит на меня? Его губы дергаются, и сколько в глазах самоуверенности и самодовольства, словами не передать. Мне становится дико обидно. Весь его вид говорит:
«Посмотри, посмотри, я лучший».
«Посмотри, Кто Я».
Это его триумф.
Делает несколько уверенных широких шагов в мою сторону. Замирает недалеко. Голову приподнимает. Подбородок вскидывает.
– Что я тебе говорил, неМалявка. Я непобедим. А ты… ты – моя, – добавляет с хрипотцой в голосе. – Готовься. Будешь подчиняться мне и делать все, что я скажу. Ты сама подписалась. Таков уговор.
«Вещь», «Пока не наскучит». – всплывает внутри. Жжет.
Качаю головой. Шумно выдыхаю. Злость закипает с новой всепоглощающей силой. Накрывает волной. Задыхаюсь. Тону.
– Продолжаем! – выкрикивает Андрей Васильевич с легкой горечью в интонациях. – Погнали! – хлопает, зазывая команды, которые тут же рассыпаются по своим позициям.
– Илья! – выкрикиваю, не смотря на то, что уже все внимание зрителей нацелено на игру. Но это сделано намерено. Он поворачивается. – Я в тебя верю! – посылаю ему воздушный поцелуй. – Ты справишься!
