Текст книги "Боташка (ЛП)"

Автор книги: Куки О'Горман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Я сказала, что приду – а что еще я могла сделать? Когда у меня было трое из семейства Кентов, двоих из которых – с убедительными глазами Бекса, смотрящими на меня, я не могла сказать «нет». Не хотела.

Но к понедельнику я уже засомневалась в правильности выбранного решения.

Снова.

Я меняла свое мнение и меняла так много раз, что это уже не поддавалось счету. Умнее всего было бы вовсе не ехать. Там будет слишком много людей – моя мама, семейство Кент, братья Бекса. Они знали меня и Бекса лучше, чем кто-либо. Пикник был как минное поле. Один промах – и все. Мама еще не видела нас вместе после Большого объявления, и хотя родители Бекса были уже в курсе, никто из них еще не видел нас вместе. Вероятность разоблачения никогда не была выше, чем сейчас.

Сегодня школа была закрыта из-за общегосударственной конференции учителей, поэтому я не могла использовать немецкий клуб или необходимость остаться после школы, как предлог, чтобы избежать пикника. Библиотека была закрыта из-за ремонта электросетей. Варианты не особо радовали.

Очистка водостока должна была помочь мне прочистить голову. Там были слои и слои грязи. Я не думаю, что они убирались впервые за все двенадцать лет, что мы владели этим местом. Мама этого не делала. Мы никого не нанимали. Я была уверена в том, что мне не следовало забираться сюда, чтобы сделать это, но сегодня, когда пикник приближался так стремительно, и выхода не было видно, это было то, что нужно. Лестница, которой я воспользовалась, являла собой проржавевший старый хлам, прилагающийся к дому. Я занималась этим почти два часа. Мой разум находился за миллион миль отсюда. Пыль и грязь, сухие листья, неприглядность задачи – все это должно было отвлечь мое внимание... но этого не произошло.

– Дерьмо, – воскликнула я, выбрасывая очередной огромный ком грязи, – я ничего не могу сделать.

– Эй!

Окрик застал меня врасплох, и я потеряла равновесие. Спасли только мои руки. Они рефлексивно взметнулись вверх, вцепились в один из желобов и не отпускали его. Лестница давно исчезла из виду, лежала где-то внизу, в траве. Слишком большие рабочие перчатки сейчас явно были неуместны.

– В следующий раз предупреждай,  Сэл.

Я узнала этот голос, даже не глядя.

– Бекс, – сказала я как можно спокойнее – что было совсем не так, так как руки уже соскальзывали, – не мог бы ты поставить лестницу?

– Ты сможешь, – усмехнулся он, – стать женщиной-кошкой и запрыгнуть на нее? Сэл, просто падай. Я тебя поймаю.

Я энергично замотала головой.

– Просто принеси лестницу, пожалуйста.

– Сэл, я стою прямо под тобой. Я тебя поймаю.

– Нет…

– Да, я... Господи, Сэл, перестань упрямиться и просто падай.

Я заскулила, пальцы скользнули еще на дюйм.

– Я тебя поймаю. Обещаю.

– Смотри сам, –  сказала я и отпустила руки.

Мне не удалось не взвизгнуть, но когда я грациозно упала в объятия Бекса, он не издал ни звука. Бекс поймал меня, словно делал это каждый день. Как будто девушки, свисающие с водосточных труб – его специальность. Как знать? Возможно, так и было.

Подняв голову, я спросила:

– Ты делал это раньше?

– Никогда, – сказал он, с улыбкой в глазах.

– Ты уверен?

Он пристально посмотрел на меня.

– Абсолютно. Но знаешь, в отличие от некоторых, когда я говорю, что поймаю кого-нибудь, именно так и делаю.

Я вздохнула. Конечно, он поднимет этот вопрос.

– Ты никогда не забудешь, да?

– Да, – сказал он и усилил свою хватку. Удивленная, я обхватила его шею обеими руками. – Некоторые вещи трудно забыть.

– Я уже миллион раз говорила, что сожалею.

– Знаю.

– И это я пострадала, а не ты.

– Я знаю, Сэл.

– Тогда почему ты всегда об этом вспоминаешь? – пробормотала я.

– Лучший день в моей жизни.

Пожав плечами, Бекс снова усилил объятия, и я прищурилась. Всегда, когда я задавала ему этот вопрос, он не давал прямой ответ.

Мама вышла из дома, неся пять подносов с едой, и, увидев нас, улыбнулась.

– Привет, Бекс, – сказала она, когда я с пылающими щеками поднялась на ноги. – Можно спросить?

– Здравствуйте, миссис Николс, – он усмехнулся. – Я подошел и увидел, что Сэл застряла, свисая с одного из желобов. Естественно, я спас ее.

Я бросила на него быстрый взгляд. Как мило, он забыл упомянуть, что застряла я именно из-за него.

– Похоже, история повторяется, – сказала мама.

– Да, – ответил он, – только на этот раз никто не пострадал.

Я закатила глаза.

– Это было во втором классе. Ты был крупнее меня. Что ты ожидал?

Бекс поднял бровь:

– Ты сказала, что поймаешь меня.

– Как бы там ни было, я не видела, чтобы кто-то еще вызвался добровольцем.

 Я пыталась спасти его. Просто мне не повезло.

–  Если бы я не пришла и не уговорила тебя, ты бы просидел на этих качелях несколько часов.

– Ты сказала…

– И, – добавила я, – сломала руку после того, как ты чуть не раздавил меня.

– Ты же знаешь, мне всегда было не по себе из-за этого, – пробормотал Бекс.

– Вот видишь,  – кивнула я. – Я всегда переживала, что сломала себе руку вместо того, чтобы поймать тебя, как обещала. Мы квиты.

– Хорошо, – согласился Бекс, засовывая руки в карманы.

Мама, наблюдавшая за нашей словесной баталией, вздохнула.

Мы с Бексом посмотрели на нее.

– Какая замечательная история, – сказала мама с мечтательным выражением лица. – Вы познакомились, стали лучшими друзьями, а потом влюбились друг в друга? Говорю вам, лучше этого ничего не бывает. Надеюсь, ты позаботишься о моей девочке, Бекс.

– Мам, – смущенно пробормотала я.

– Не волнуйтесь, миссис Николс, – Бекс потянулся к моей руке, и я, не задумываясь протянула ее. С любовью глядя мне в глаза, он сказал:

– Я позабочусь.

Боже, как он был хорош!

Я бы поаплодировала достойному Оскара выступлению, но вместо этого улыбнулась, когда он мне подмигнул. Мы бы прекрасно справились с пикником, если бы Бекс продолжал в том же духе.

Мама позвонила миссис Кент, чтобы Бекс отвез нас (клянусь, именно от нее я унаследовала всю свою хитрость). Когда мы прибыли, весь клан Кентов был там, и трое старших мальчиков встретили нас у дверей.

«Да начнется игра», – подумала я, крепко держа за руку Бекса.

Он сжал мою руку в ответ.

– Марта, – довольно взвизгнул Клейтон, увидев мою мать. Он потянулся, чтобы взять один из подносов, откинул фольгу и приложил руку к сердцу. – Орех макадамия, мой любимый. Скажите мне, вы когда-нибудь думали о том, чтобы начать встречаться с мужчиной младше вас?

Вмешался Леонард Кент, самый старший из них.

– Перестань ее мучить, – сказал он, сверкнув победоносной улыбкой. – Привет, Марта, как дела?

Мама засмеялась:

– Все просто замечательно. О, Лео, здесь есть и кое-что для тебя, Олли и Тэда.

Услышав свое имя, Оливер высунул голову, улыбнулся маме и схватил поднос с арахисовым печеньем.

– Спасибо, Марта. Вы самая лучшая.

Каждый из братьев Кент был влюблен в мою мать.

Это должно было беспокоить меня, но не беспокоило.

– Салли Спитц, – сказал Лео, прищурившись, – по-моему, ты еще красивее, чем когда я видел тебя в последний раз. Какого черта ты встречаешься с этим парнем?

Бекс хмыкнул.

Олли проговорил с набитым печеньем ртом:

– Да, Салли, в чем дело? Я думал, что вы с младшим Болдуином держитесь подальше друг от друга. Когда вы, ребята, решили стать друзьями по поцелуям?

И это было только начало.

Начались подколки.

Братья окружили нас, когда мы сидели на диванчике в гостиной. Бекс натянуто улыбнулся, и мне пришлось отвечать на вопросы. К этому моменту мама уже прошла на кухню вместе с миссис Кент, за что я была ей очень благодарна. Были вещи, которые я просто не хотела, чтобы она услышала – например, первый вопрос.

Лео: Я слышал, что вы с Бексом целовались в его комнате. Он хорош?

Я (вспыхнув): Он великолепен.

Олли: О, да? Итак, когда медовый месяц?

Я: Мы не определились.

Клейтон: Ты назовешь одного из своих детей в мою честь, верно?

Я:  Как хочешь.

Клейтон: Да ладно тебе, Салли.

Я:  Ну уж нет.

Тэд: А как же я? Тадеус пятый –  звучит чертовски хорошо.

Я: Не в этой жизни.

Я ни за что не назову своего ребенка Тадеусом. Все братья Кент были названы в честь дядюшек; это была традиция, и у мистера и миссис Кент был длинный ряд братьев и сестер на выбор. Вот как Бексу навязали его труднопроизносимое имя. Они знали, что он будет их последним, и поэтому все имена, которые еще не были присвоены, выпали на его долю.

Бекс становился все более напряженным, выдерживая каждый смешок, каждый скептический взгляд, пока, наконец, не вскочил и не сказал:

– Кто готов к игре?

Ничто так не отвлекало братьев Кент, как вызов.

Мы играли каждый год, и чтобы сделать игру более справедливой, выбирался не футбол. Все знали, что если Бекс завладеет футбольным мячом, то никакого соревнования не будет. Братья научились на собственном горьком опыте, и мужской тестостерон процветал в семействе Кентов. Они ненавидели проигрывать, особенно друг другу.

Это была серьезная конкуренция.

– Я практически чувствую вкус победы, – сказал Клейтон, делая пару выпадов, чтобы согреться. – А ты чувствуешь ее вкус, Салли? Этот сладкий многообещающий вкус П-О-Б-Е-Д-Ы?

– Да, – улыбнулась я, – вкус на самом деле хорош.

Я играла, чтобы уравнять количество игроков в командах, и когда все решилось, состав команд был следующим: я, Олли и Клейтон против Бекса, Лео и Тэда. Возможно, сил для соперничества с ребятами у меня было маловато, но быстроты – предостаточно. К тому же я выросла с этими парнями и знала их слабые места.

– Мы справимся, – сказал Олли, бегая на месте. – У нас все получится.

– У тебя ничего не получится, – Лео хлопнул Олли по плечу и, смеясь, прошел мимо.

– Ты перестанешь улыбаться, когда мы уничтожим тебя, – сказал Олли, глядя на спину Лео так, словно там была мишень. Между ними было небольшое соперничество, поскольку они были старшими братьями. Лео был крупнее, но Олли лучше метал. Обычно они были сосредоточены друг на друге, так что мне не нужно было слишком беспокоиться о Лео. – Ты готова заполучить тролля, Салли?

В ответ на брошенный вызов я прищурилась.

– Черт возьми, да.

Золотой Тролль – приз, которому не было равных, желанный, очень востребованный, очень любимый и в то же время, совершеннейшая ерунда. Эта штука была просто уродливой. Кукла щеголяла безумными красными глазами, была лишена большей части волос, покрашена золотым лаком и криво прибита гвоздями к деревянному основанию, чтобы довершить ужасающий вид. Впрочем, внешность не имела значения. Если ваша команда взяла тролля, вы можете хвастаться этим целый год. Все дело в победе.

Убрав Лео из уравнения, я сосредоточилась на Бексе и Тэде. Бекса было трудно поймать. Я была уверена, что у него есть слабости, но обнаружить хотя бы одну из них было нелегко. Обычно я старалась держаться от него подальше. Он знал, что я не настолько хрупкая, и я знала, что он меня уложит. В прошлом году, в грязи, поту и жаре, это было не особо привлекательно.

Тэд был слабым звеном, целью номер один. Он питал слабость к девушкам, ко всем девушкам, так что даже если бы я бежала рядом с ним, он бы едва ли приложил усилия, так как боялся, что слишком сильно нажмет и мне будет больно. Наша стратегия была проста. Переманить Тэда на нашу сторону, эффективно выбив его из игры и сократив команду Бекса до двух игроков.

В толпе Олли изложил план игры и спросил:

– Все поняли?

Мы с Клейтоном кивнули.

Олли посмотрел на меня.

– Ты готова? Все зависит от тебя, Салли, поэтому ты должна быть готова лгать, обманывать, воровать – делать все ради получения Тролля.

– Чего бы мне это ни стоило, – сказала я.

Клейтон поднял бровь.

– Даже если будет нужно опустить твоего парня?

Прежде чем я успела сказать хоть слово, Бекс окликнул меня с другого конца двора.

– Эй, Сэл, не хочешь поторопиться? Команда Бекса уже сгорает от нетерпения, ожидая, когда мы получим наш приз.

– Тролль наш, – огрызнулся Клейтон.

 – Не в этом году, – самодовольно ответил Лео. – Впрочем, как и в прошлом.

– Это была счастливая случайность, – возразил Олли. – И только.

– Да, – сказала я, – солнце светит прямо в глаза.

– Извини, Сэл, – Бекс покачал головой, – ...но хотя ты и моя девушка, твоя команда пойдет ко дну. Не волнуйся, милая, с тобой я буду помягче.

Именно вот это «милая» и спровоцировало меня.

Обернувшись, я оскалила зубы и сказала:

– Он никогда этого не увидит. Давай сделаем это.

И мы сделали это. Все прошло без сучка и задоринки. В третьем тайме я увидела свой открытый мяч и взяла его. Олли только что бросил идеальный крученый, доставив мяч в мои руки. Я прижала его к груди, как новорожденного младенца, и сделала безумный рывок к линии ворот, но Бекс был там, чтобы перехватить меня менее чем в пяти ярдах. Он прижал меня обеими руками к боку, легонько похлопал, легчайшее прикосновение, но я выжала из этого все, что могла, откинувшись на бок, нырнув носом в траву и жалобно застонала, когда упала.

Бекс мгновенно оказался рядом со мной, опустился на колени, чтобы проверить, нет ли у меня травм.

– Сэл? – с пораженным лицом позвал он. Я еще сильнее уткнулась головой в плечо, стараясь не рассмеяться. – Сэл, тебе больно? Я не хотел... То есть, я еле-еле... Сэл, скажи что-нибудь, ты меня пугаешь.

При этих словах я подняла голову, глаза мои блестели.

– О, не бойся, Болдуин, я в порядке.

Глядя мимо него, я сказала:

– Но тебе лучше быть осторожнее. Тэд не выглядит особо счастливым.

– А? – это все, что Бекс успел сделать, а потом его уволокли.

Тэд был в отчаянии:

– Да что с тобой такое, Бекс? Ради Бога, она же девочка.

Я снова застонала, позволив ему поднять меня на ноги:

– Салли, с тобой все в порядке? – мягко спросил Тэд. –  Он сделал тебе больно?

– Нет, я в порядке, – сказала я, стреляя в Бекса улыбкой, когда никто не видел. – Наверное, Бекс просто не осознает своей силы.

У Бекса отвисла челюсть.

Тэд впился в него взглядом, и Лео сказал:

– Не прикольно, чувак. Не прикольно.

После этого игра стала легкой прогулкой. Наша стратегия сработала лучше, чем ожидалось, мы привлекли на свою сторону не только Тэда, но и Лео. С их нерешительными подачами Бекс в основном играл сам по себе. К концу игры Клейтон и Олли произносили победный тост, насмехаясь над остальными за их ужасную игру, а я стала обладателем Золотого Тролля. Пока я делала вид, что полирую его, подошел Бекс.

– Это был какой-то грязный трюк, – заметил он. – Так притворяться… Заставить нас думать, что у тебя серьезная травма… я не знал, что ты так умеешь.

– Ты просто злишься, что не подумал об этом первым, – сказала я, прижимая Тролля к груди. – К тому же, эта идея принадлежит Олли, а не мне.

Его глаза сузились.

– Ты действительно задержала меня на минуту.

– Бекс, ты едва прикоснулся ко мне.

– Да, но это все равно меня напугало.

Всмотревшись в его лицо, я поняла, что он говорит серьезно.

– Извини, я не хотела.

– Нет.

– Нет, что?

– Извини, Сэл, это не поможет.

Бекс стоял, уперев руки в бока, и качал головой.

– Я чуть не умер от чувства вины. Мои нервы все еще напряжены. Это потребует чего-то большего, чего-то ценного, чего-то... золотого.

– Ни за что, – сказала я, пятясь назад.

– Ты жульничала, – сказал он, подходя ко мне все ближе.

– Наша победа честная и справедливая.

– Думаю, ты согласишься, что победа – преувеличенная.

Я так тоже считала, но промолчала.

– Отдай мне тролля, Сэл.

– Ни за что.

Он поймал меня в ловушку, прижав к дереву на заднем дворе Кентов, но я все еще крепко сжимала трофей.

–  В этом году Голди мой. Ты не можешь забрать его, Бекс. Я тебе не позволю.

Глаза Бекс расширились.

– Ты дала ему имя?

–  Да. Несколько лет назад. И что?

 Я подумала –  если он настолько важный, пусть уродливый, почему бы не дать троллю имя? Смотреть у Голди было особенно не на что, но в этом году она поедет домой со мной. Сейчас моя команда выиграла только во второй раз. Он не получит ее без боя.

– Я не отдам ее тебе, Бекс. И как ты не старайся, я не передумаю.

Он ухмыльнулся.

– Кстати, за тобой должок.

«Если бы», – подумала я.

– Дай ее сюда, – сказал он, протягивая руку.

Нахмурившись, я бросила последний взгляд на Голди, пригладила ее редеющие волосы, а потом сунула куклу ему в грудь:

– Ты жалкий неудачник, Болдуин Юджин. Тебе кто-нибудь об этом говорил?

Он, задыхаясь, рассмеялся. Было приятно видеть, что мне удалось завести его.

– Вы, ребята, играете грязно, но я играю еще грязнее. Мошенники никогда не выигрывают, ты должна это знать.

– Неважно, – пробормотала я, проходя мимо него.

– Сэл, – позвал он, но я не остановилась. Хоть я и любила его, но временами Бекс действовал мне на нервы.

Бекс пришел всего через несколько секунд после меня, когда я заняла место за столом, и что бы вы думали? Они оставили нам два места, рядом. Отлично.

– Не сердись, – сказал Бекс, положив свою руку на мою и усадив Голди на пол между нами. Я взглянула на куклу, встретилась взглядом с Бексом и отвернулась.

– Да ладно тебе, Сэл.

– Эй, – сказал Клейтон, указывая пальцем, – почему она у тебя? Мы отдали Тролля Салли за хорошо выполненную работу. Она это заслужила.

Бекс вздохнул, сдаваясь. Я злилась из-за тролля, и ему просто нужно было переждать.

– Она отдала куклу мне, потому что почувствовала себя неловко из-за того, что обманула нас.

– Это правда, Салли? – спросил Олли, делая глоток колы. – Я думал, это потому, что вы двое так любите друг друга.

Я фыркнула, не обращая внимания на обиженный взгляд Бекса.

– Кто влюблен? – Лео вышел из кухни с высоко поднятой тарелкой. – О, – сказал он, остановив взгляд на наших руках. – Знаешь, я знал о Бексе, но никогда не подозревал тебя в этом, Салли. Влюбленность у него была большая, это точно.

Я почувствовала, как мой лоб напрягся. О чем это Лео?

– Ага, – засмеялся Олли. – Он влюблен практически с первого дня.

– Заткнись, – сказал Бекс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Он когда-нибудь читал тебе то стихотворение? – спросил Клейтон, улыбаясь.

– Да, – сказал Олли, – классика.

– Какое стихотворение? – с любопытством спросила я. Я понятия не имела, о чем они говорят, но это определенно звучало интересно. Кроме того, Бекс покраснел, и, все еще злясь на него, я не могла не обрадоваться этому.

Ответ последовал, но не от Бекса.

Когда родители и Тэд присоединились к нам, ставя еду на стол, миссис Кент заняла место по другую сторону от меня и положила передо мной книгу. Она была толстой, в цветастой обложке, и Бекс откинулся на спинку стула, проводя рукой по волосам.

– Господи, мам, – сказал он, – это на самом деле так необходимо?

Миссис Кент бросила на него взгляд, но улыбнулась мне.

– Я просто хотел показать Марте и Салли фотографии.

Моей матери, которая наклонилась к нам, она сказала:

– Я храню снимки с момента их первой встречи.

– О, – радостно сказала мама, – у нас дома тоже есть несколько фотографий, но не целый альбом. Я бы хотела получить копии.

– Я вам сделаю, – пообещала миссис Кент и открыла обложку.

Это было как путешествие в прошлое. Фотографии меня и Бекса в наш первый день в средней школе. Мы двое наряженные по случаю Хэллоуина – принц и принцесса. Потом на нас костюмы «Стар Трека», а с заостренными ушами и бровями Спока – на следующий. На другой странице – наш танец по случаю Дня Святого Валентина в средней школе. Дальше я – аплодирую на трибунах на одном из футбольных матчей Бекса. На следующей – суровый Бекс отвешивает мне щелобан. Бекс качает меня на качелях. Я обнимаю Бекса в парке развлечений, где ему было плохо после того, как он съел испорченный кукурузный хот-дог. Мы вдвоем в океанариуме, на параде, в кино. В этой маленькой книжке было достаточно воспоминаний, чтобы заставить меня забыть о Голди и простить Бекса за то, что он был придурком, но только на последней странице МОЙ гнев сменился на нечто совершенно другое.

– О, – сказала я, протягивая руку, чтобы коснуться последней фотографии.

– Да, – сказала миссис Кент, – и я очень люблю этот снимок.

Там были мы, семилетний Бекс, мне только-только исполнилось семь. Снимок был сделан на детской площадке у высоких перекладин, где застрял Бекс, и я уговаривала его слезть. На моей руке уже был ярко-розовый гипс, так что прошло не меньше недели или двух, но Бекс выглядел точно так же, как в тот первый день. Волнистые черные волосы низко падали ему на глаза, та же мальчишеская улыбка на его лице и по сей день. Мы оба глядели друг на друга, но я смеялась, слезы текли из моих глаз, когда я смотрела на Бекса.

Я любила его уже тогда.

– О, Кэрол, я должна его взять, – сказала мама. – Ты только посмотри, как он на нее смотрит.

Миссис Кент кивнула в знак согласия, но я не заметила, чтобы Бекс как-то особенно на меня смотрел. Конечно, его глаза улыбались, порой это бывало, но он всегда так смотрел на меня.

– А вот и самое интересное, – улыбнулась миссис Кент, вытаскивая что-то из-за фотографии и поднимая вверх. – Это Салли, от Бекса, но он так и не удосужился передать ей письмо.

– Мама! – воскликнул Бекс. Он попытался схватить листок, но не успел. Клейтон держал его в руках, развернул и прочистил горло, чтобы прочитать вслух. Бекс с красным лицом откинулся на спинку стула. Я никогда не видела его таким смущенным.

– Сэл от Бекса, – прочел Клейтон вслух. – Послушай, Салли, ты не должна пропустить это.

Бекс закрыл глаза.

Ладно, теперь мне действительно стало любопытно, и я запуталась. Почему Бекс так себя ведет?

Клейтон прочистил горло во второй раз и повторил:

– Сэл от Бекса. Есть девочка, которая мне нравится. Она ездит на желтом велосипеде. У нее длинные волосы. У нее круглые глаза. У нее приятный голос. Мне он нравится.

Тэд наклонился к Бексу и сказал:

– Это хорошо, чувак, очень хорошо.

Я видела, как Бекс машет ему рукой, но не могла отвести глаз от Клейтона.

– Когда мы познакомились, я сломал ей руку. Она милая, я подписал ей гипс.

Клейтон взял паузу, чтобы сказать:

– Ты мог бы написать лучше, чем это. «Познакомились» и «гипс» совсем не рифмуются, но я думаю, ты был молод.

– Вот здесь все становится хорошо, – сказал мне Лео.

С этими словами Клейтон прочел последние три строчки.

– Она моя подруга. Ее зовут Сэл. Надеюсь, однажды она станет моей девушкой.

Последовало много охов и ахов. Клейтон сложил листок и вернул его матери.

– Полагаю, твое желание исполнилось, не так ли, брат?

Это было всего лишь стихотворение, но оно значило гораздо больше. Это было взаимно. Когда-то, хотя мы были еще детьми, Бекс тоже любил меня.

Повернувшись к нему, я почувствовала, как мои глаза наполнились слезами.

– Это ты написал? – спросила я.

Бекс не смотрел на меня.

– Да.

– Для меня?

Он кивнул, но по-прежнему не смотрел мне в глаза.

Наклонившись, я поцеловала его в щеку.

– Спасибо, – пробормотала я.

Бекс удивленно посмотрел на меня.

– А это еще зачем?

– Это самая милая вещь, которую я когда-либо слышала.

Спохватившись, я понизила голос, чтобы только он мог слышать.

– К тому же, наши родители смотрят на нас, помнишь?

– Конечно, – сказал он, поднимая мою руку для поцелуя, но в его тоне было что-то странное. – Ты придешь на игру? Она последняя, потом отборочные.

– Конечно, – улыбнулась я, – Я хочу посмотреть, как ты надерешь задницу Боулдер Хай, как и всем остальным.

Снова повысив голос, я добавила:

– Кроме того, какой бы я была девушкой, если бы этого не сделала?

Его лицо, казалось, ничего не выражало, но я списала это на смущение. Прежде чем уйти, я отвела миссис Кент в сторону и попросила стихотворение. Она сказала, что оно все равно мое, и отдала его без вопросов. Перед отходом ко сну я перечитала его тринадцать раз.

Надеюсь, однажды она станет моей девушкой.

«Ах, Бекс…», – подумала я, засыпая. – «Я всегда ею была».

Глава 10

Вина. Она пожирала меня изнутри, и все, что я могла – это сидеть и себя гнобить, в то время как Бекс забивал третий гол за вечер. Толпа зааплодировала, он помахал в воздухе кулаком, болельщики Боулдера заохали. Парень был в ударе. Девушки строили ему глазки, слева и справа доносился свист. Громче всех свистела хорошенькая брюнетка, сидевшая примерно двумя рядами ниже, которая держала плакат с надписью, заключенной в большое блестящее розовое сердце: «Бекс, ты женишься на мне?».

– И ты позволишь ей выйти сухой из воды? – спросила находившаяся рядом со мной Хукер.

– А что я могу поделать? – пробормотала я. – Она никому не причиняет вреда.

Нахмурившись, Хукер посмотрела на меня.

– Скажу тебе, что сделала бы я. Будь Бекс моим мужчиной, я бы выхватила у нее этот плакат и швырнула ей в лицо. Показала бы, что к чему.

– Я так не могу.

– Это послужило бы ей хорошим уроком.

Я была плохим человеком, совершеннейшей лицемеркой, потому что именно это и хотела сделать, как только увидела плакат. Это желание усилилось, когда девушка попыталась мимолетно улыбнуться Бексу, который в перерыве повернулся и стал осматривать трибуны.

– Эй, Бекс, – крикнул Олли, – не думаю, что ребята из Пенсильвании видели это. Ты хочешь добить голы до четырех?

– Да, – сказал Тэд. – Хотя обрати внимание на Калифорнийский университет. Может быть, им ты нужен еще больше.

– Мой голос за Мичиган, – крикнул Клейтон со скамьи.

– Университет Северной Каролины, – завопил кто-то, и его встретили радостными возгласами.

– Индиана!

– Это должен быть Луисвилл!

– Ни за что! Огайо!

– Ну и что же это будет, сынок?

Бекс пожал плечами, когда толпа стала выкрикивать новые названия школ, а рекрутеры старались выглядеть так, как будто их это не волнует. Они плохо справлялись с этой работой. Все до единого сидели на краешках своих кресел, выпрямившись и напряжённо дожидаясь ответа Бекса. Он должен был появиться со дня на день. Рекрутеры учебных заведений ждали уже несколько месяцев. Помимо трех голов, Бекс уже сделал пять перехватов, две передачи и заблокировал пару голов. Это была одна из главных причин, почему они хотели его заполучить. Он был одинаково силен как в обороне, так и в нападении.

– Бекс, ты такой красавчик!

Голос брюнетки был громким и высоким, как сирена. От этого звука волосы у меня на затылке встали дыбом.

– Придешь ко мне на вечеринку в эту субботу?

– Нет, идем со мной домой, – послышалось от огненно-рыжей девушки, сидевшей в нескольких креслах от меня. – Мы хорошо проведем время.

Тогда-то я и решила, что мне не нравится красный цвет.

– Эй, – взвизгнула брюнетка. – Он мой!

Рыжая тряхнула волосами.

– Мечтай дальше, милая.

– Эй, – Хукер стояла, уставившись на них обеих, пока они не повернулись. – Бекс – это собственность Салли Сью Шпиц. Вот этой девушки... – она указала на меня, и я съежилась. – ...Он – ее парень, вы поняли? И оставьте его в покое.

– Да, отвалите, – добавил Лео. Еще пара «да» донеслась с мест поблизости, от людей, которых я даже не знала. Я еще глубже погрузилась в свое кресло.

Девушки усмехнулись, но спорить перестали.

– Хорошо, – Хукер удовлетворенно опустилась на место.

Встретившись со мной взглядом, Бекс улыбнулся и поднял вверх ладони, как бы говоря: «Они меня любят. Что поделаешь?» – прежде чем Креншоу потащил его обратно к группе.

– Все в порядке.

Лео похлопал меня по плечу.

– Бекс все равно никогда не поведется на них.

– Это точно, – согласился Тэд. – Он полностью твой, Салли.

– Хотя эта рыжеволосая довольно горячая штучка, – добавил Олли, за что получил от мистера Кента пощечину. – Ну и ну, я же только что сказал, что он верный. И все.

Это, кажется, удовлетворило родителей, и миссис Кент вернулась к разговору с моей мамой, которая подмигнула мне и одобрительно кивнула Хукер.

Моя ответная улыбка была отчасти гримасой.

Сидя там, в своем свитере Гриффиндора, я чувствовала себя так, как будто была на самом дне, мошенницей, негодяйкой.

Слизеринцем.

В конце концов, только слизеринцы солгали бы ради собственной выгоды. Только слизеринцы смогли бы воспользоваться преимуществом дружбы и попросить друга сделать что-то настолько нечестное. И никто, кроме слизеринцев, не стал бы продолжать все это только потому, что они слишком напуганы и трусливы, чтобы все отменить. Даже если это значит – не позволить своему другу сделать то, что он хочет, видя, что ему нужен кто-то другой.

Как эта горячая рыжая, которая только что сделала Бексу открытое приглашение.

Не знаю, почему меня это поразило сейчас. Мы с Бексом лгали уже несколько недель. Убедили всех, что мы пара, родственные души, созданые друг для друга. Учитывая, что Бекс выполнял такую впечатляющую работу на фронте Ф.Б.Ф, а я с каждым днем все больше влюблялась в него, это было совсем не трудно. Но здесь, на трибуне, наблюдая, как Бекс в одиночку устраняет конкурентов, слушая, как бесконечная вереница девушек, выкрикивает его имя, а Хукер утверждает, что Бекс – мой, я больше не могла вынести этого.

И скорее всего из-за того стихотворения. Слова, прекрасные и искренние, также вызывали чувство вины. Если я действительно люблю Бекса, как могла так поступить с ним? Разве не правильнее было бы отпустить его?

Удар по моей совести был настолько колоссален, что мне захотелось во всем признаться. Я могла бы это сделать. Это разозлит многих людей, и я, вероятно, обреку себя на пожизненный ад сводничества, но смогу это сделать. Бекс сначала рассердится, но потом все пройдет. Как он говорит, есть девушки, которые хотят встречаться с ним по-настоящему. Я удерживаю его. Возможно, лучше всего будет признаться до того, как он начнет на меня обижаться – или еще хуже, прежде чем я совершу какую-нибудь глупость и выдам себя. Я не хотела, чтобы он жалел меня. Бекс – мой лучший друг, и я люблю его, но скорее спрыгну с небоскреба, чем позволю ему привязать себя ко мне из жалости.

«Я должна это сделать», – подумала я. – «Признаться во всем, сознаться ради Бекса. Ради меня».

Именно так поступил бы типичный гриффиндорец.

Сделав глубокий вдох, я открыла рот и…

– Салли?

Вторжение в мысли напугало меня, слова застряли в горле.

– Кажется, этот мальчик зовет тебя, – прошептала миссис Кент.

О, мой бог.

Свисток. Игра возобновилась.

У меня перехватило дыхание. Здравый смысл вернулся с удвоенной силой, пронзив мой хрупкий щит храбрости, заменив на страх. Все доводы, по которым я не должна была признаваться, друг за другом хлестали меня по лицу, ошеломляя. Господи, о чем я только думала?

– Салли Спитц?

– Слизерин, – пробормотала я себе под нос.

– Что это было? – спросила Хукер, но я промолчала.

Забудьте про Гриффиндор. Мое среднее имя – не Сью, а Курица. Мой любимый цвет – не синий, а зеленый. Я была никем иным, как боящейся всего на свете притворщицей. Я вздохнула. Когда это я успела стать такой первоклассной трусихой?

– Салли? – теперь голос был ближе.

– Смотри-ка, – протянула Хукер, – это Мистер Сексуальный Серфер в чиносах (прим.: вид мужских брюк). Хочешь, чтобы я от него избавилась?

Я проследила за ее взглядом и увидела Остина Харриса. Мистер Сексуальный Серфер, как звала его Хукер, стоял в конце нашего ряда и улыбался мне. Наше первое (и единственное) свидание было коротким, но запоминающимся. Не каждый день увидишь, как парень признается девушке в вечной любви. Особенно когда эта девушка – ты. А парень знает тебя всего три часа. Я с нежностью вспоминала Остина как безумца с сердцем. Тот вечер, кажется, был много лет назад, с кем-то другим.