Текст книги "Боташка (ЛП)"

Автор книги: Куки О'Горман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Сэл, – сказал он, – ты моя девушка.

Я ждала его объяснений, но их не последовало. Вместо этого он потянулся, чтобы снова взять меня за руку, и (конечно же) я подскочила примерно на фут.

– Ты чего так дергаешься?

– Дергаюсь? – Он поднял бровь, и я покраснела. – Не знаю. Просто не привыкла, что ты внезапно касаешься меня.

– Мы должны поработать над этим.

– Как? – спросила я жалобно.

Если я так смущалась, когда Бекс держал меня за руку, каковы шансы на то, что мы сможем убедить людей, что встречаемся?

– Я подумаю над этим. – Когда я подняла голову, глаза Бекса светились. – Есть так много вариантов.

Я не знала, что он имел в виду, не была уверена, что хочу знать. Его лицо было полно озорства, и почему-то в моей голове всплыл его комментарий: «Я парень. Я люблю женщин». Тьфу.

***

На Юге американский футбол возведен в культ, но в Чариоте, штат Северная Каролина, ему принадлежало первое место. Забудьте про шлемы и снаряжение, наши мальчики играли без «ракушек, предпочитая менее стесняющую и менее серьезную защиту. Конечно, существовал более высокий риск получения травмы, но они не желали ограничивать свои движения. Всегда считала, что это немного недальновидно, но, когда я сказала об этом Бексу, он возразил: «Пока ты знаешь, что делаешь, в этом нет никакой необходимости». Когда я одарила его скептическим взглядом, он добавил бесконечно мудрое: «Ракушки» для слабаков», – и на этом разговор закончился.

С защитой или без, старшая школа Чариота славилась своим футболом. Мы выигрывали кубок штата последние два года. Агенты разных колледжей приезжали почти на каждую игру; болельщики ликовали; родители, учителя, студенты – все приходили, чтобы посмотреть, как «Храбрецы» уничтожают своих противников.

Но в действительности они приходили посмотреть на Бекса.

Только один храбрец мелькал в заголовках газет. Только он бил все школьные рекорды по голам за сезон, по количеству сыгранных минут, количеству заработанных и забитых пенальти. И только ему уже предложили стипендии в десятке лучших университетских футбольных программ в стране.

Все называли Бекса «вторым пришествием», очевидно, ссылаясь на его британского предшественника Дэвида Бекхэма – одного из величайших игроков в истории футбола. Но Бекс никогда не покупался на это. Он знал, что он был великолепен на поле, был достаточно уверен в себе, чтобы не сравнивать себя с кем-то еще, и был достаточно откровенен, чтобы говорить об этом другим, – но они все равно продолжали это делать.

На самом деле именно Бекс был причиной, по которой мне поручали освещать спорт. Он отказывался говорить со всеми, не давал комментарии в местные газеты, пока не поговорит со мной. Как бы я ни обожала его за это, я знала, что не совсем компетентна в спорте.  Даже четыре года спустя я все еще ношу в переднем кармане джинсов шпаргалку по футбольному сленгу, просто на всякий случай.

– Я серьезно должна поверить в это?

Я вздохнула. Опять двадцать пять.

– Верь или нет, но это правда, – сказала я, старательно наблюдая за бегающими по полю игроками, прикладывая реальные усилия, чтобы не смотреть на нее.

– Так что? – сказала Хукер. – Ты хочешь сказать, что просто проснулась сегодня утром и поняла, что влюблена в Бекса, парня, с которым дружишь со второго класса? В парня, который совершенно случайно в это же самое время понял, что тоже влюблен в тебя? В парня, которого мы обе видели поедающим червяка на тринадцатый день рождения Тоби Штайнмана?

Не лучший момент Бекса.

– Я знаю, в это трудно поверить, но да.

Встретившись со мной глазами, она прищурилась.

– Или это все началось не так уж и недавно? Ты скрывала от меня, что была влюблена в него все эти годы и боялась высказать свои истинные чувства из-за страха быть отвергнутой?

Я сглотнула, и в это время толпа застонала. Другой команде удалось забить, но мы все еще выигрывали. Отвернувшись от Хукер, я принялась показательно расправлять плед, наброшенный на наши ноги.  Ночной ветерок был прохладным, но не охладил кровь, прилившую к моему лицу.

– В чем проблема? – пробормотала я. – Я встречаюсь с Бексом. Он теперь мой парень. Это не так сложно.

Хукер мгновение смотрела на меня, потом села обратно, скрестив руки на груди.

– Говори это столько раз, сколько хочешь, Шпиц. Я не куплюсь.

Вот упрямая, – подумала я, – и слишком проницательная.

С самого начала она видела меня и мой план насквозь. Я не знаю как, но она знала, что мы с Бексом вместе не по-настоящему. Хукер была не как все, она не поддавалась влиянию нескольких паршивых слушков. Она была слишком умна для этого и слишком хорошо меня знала. Как бы я ни пыталась лгать и лгать хорошо, даже после сцены в кладовке она упорно отказывалась вестись на этот обман с парнем.

– Привет, Зейн.

Я вздохнула. Опять двадцать пять.

– Э-э-э, меня не так зовут, – произнес глубокий голос с сильным акцентом.

– Замечательно, – сказала Хукер, и, открыв глаза, я стала смотреть, как она кадрит не-Зейна. Это всегда начиналась так. – Тогда как тебя зовут?

– Джулиан.

И он прошел тест номер один. Хукер принципиально ненавидела парней по имени Зейн, Блейн или Бадди. Она одарила его сверкающей улыбкой.

– У тебя есть девушка, Джулиан?

Он покачал головой. «Тест номер два», – подумала я. Если у него нет девушки, для Хукер это значило, что он легкая добыча.

– Отлично, я Лилиан, а это моя подруга Салли, – сказала она, похлопав по сиденью между нами, куда он с глупой улыбкой присел. – Салли как раз рассказывала мне, какой ты секси.

– Хукер, – прошипела я, но она дернула плечом.

– Салли всегда нравились иностранцы.

Джулиан даже не взглянул в мою сторону.

– А что нравится тебе, Лиллиан?

Она отмахнулась:

– Мне? Кого волнует, что нравится мне? Как я уже говорила, моя девочка Салли свободно говорит на втором языке. Держу пари, ты говоришь по-испански, не так ли, Джулиан?

– Если бы ты попросила… – Он поднес ее руку к губам, поцеловав костяшки пальцев. – …я бы разговаривал с тобой по-испански каждую ночь, ми амор.

Хукер взглянула на меня широко раскрытыми глазами поверх его плеча, и я покачала головой. Чего она ожидала? Так было всегда: 1) Хукер цепляет парня 2) она пытается обратить его внимание на меня. 3) парень, уже полностью влюбленный в Хукер, даже не замечает моего существования.

– Ты ведь не ходишь в Чариот? – засмеялась Хукер, убирая свою руку.

– В прошлом году я с отличием окончил Саутсайд.

Хукер одобрительно хмыкнула.

– Я предпочитаю, чтобы мои мужчины были не особо умны. Чем тупее, тем лучше, я всегда так говорю. Но Салли – отличница нашего класса.

– Правда?

Впервые Джулиан перевел взгляд на меня.

– Она питает слабость к умным парням.

Я хмуро взглянула на нее. Они и впрямь невыносима.

– Я тоже питаю слабость к умным девушкам, – сказал Джулиан, оценивая меня своими темно-карими глазами. Да, хорошо,  парень был

секси. Акцент делал его еще сексуальнее, но Хукер была единственной, кому нравились иностранцы. – Муа кальеньтэ. (прим.: muy caliente исп. – очень горячо или очень сексуально).

– Ладно, – пискнула я, вскакивая на ноги, когда Джулиан прижался ко мне бедром. – Я собираюсь поговорить с Бексом… со своим парнем.

– Парнем? – повторил Джулиан, но к тому времени я была уже на полпути вниз по трибунам. Надо отдать ей должное, Хукер была талантлива. Я не сказала ни слова, и все же она убедила Джулиана поинтересоваться мной. Моя лучшая подруга порой пугала меня.

Что толку иметь фальшивого парня, если Хукер не верит? Я оглянулась через плечо. Ее упрямое выражение лица, решительный взгляд ее глаз был безошибочным. Джулиан все еще сидел там, пытался разговорить ее, но она не обращала внимания. Я представила, как она мысленно листает каталог своих отвергнутых поклонников, сравнивая мои предпочтения и интересы с их, словно в дурацкой версии eHarmony(прим.: сайт знакомств).  Это недопустимо. Мне придется найти способ ее убедить, но пока дела обстояли не лучшим образом.

В перерыве я направилась к боковой линии, надеясь, что у Бекса будут какие-нибудь идеи.

К тому времени, когда я добралась туда, он был занят разговором с Риком Смитом и тренером Креншоу, поэтому я стала ждать в сторонке.

– Салли Шпитц, это ты? Черт, девочка, ты выросла. Скажу тебе, будь я на пару лет младше…

– Ты бы что? – спросила я, повернувшись, и увидела Клейтона Кента, помощника тренера по футболу и старшего брата Бекса. Его глаза весело сверкали.

– Я бы рассказал, как мне было больно, когда я услышал, что мой брат добрался до тебя первым. – Он изобразил страдание, но сохранил при этом лукавый взгляд.

– Как ты могла, Салли? Через пару лет, когда я буду стариком лет двадцати восьми, ты будешь миленькой юной штучкой, и мы бы идеально подошли друг другу. Я рассчитывал, что ты будешь держать меня в тонусе.

Я попыталась не улыбаться, но не удалось.

– Ты выглядишь достаточно бодро для меня, старик.

– Благодарю,  мисс Шпиц.

У Клейтона была та же уверенность, что и у его младшего брата, плюс здоровая доза южного шарма, который не покинул его даже после того, как он вернулся со степенью в области спортивного менеджмента из Массачусетского университета. Среди братьев Бекса он был моим любимчиком, главным образом потому что, когда я была ребенком, всегда покупал мне лотерейные билеты и пускал меня за руль своего джипа, поводить в глухом переулке, пока никто не видел.

– Итак, в чем дело?

Я подняла глаза, когда он остановился возле меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты и Бекс, – рассмеялся он, встретившись со мной глазами. – Спустя все  это время, вы двое просто взяли и сделали это? Ты ведь не думаешь, что я в это поверю.

– Почему нет? – спросила я, защищаясь. Надоели эти неверующие. – Почему в это так трудно поверить? Я недостаточно хороша?

– Сейчас, погоди минутку, – сказал он, приобняв меня одной рукой. – Это не так, и ты это знаешь. Если кто-то слишком хороша, так это ты, Салли. Бекс и ты, ты и Бекс? Это просто немного неожиданно, вот и все.

Господи, теперь он говорил так же, как Хукер.

Бекс неторопливо подошел к нам и положил руки на бедра.

– Уже начал окучивать мою девушку? – сказал он, кивнув на руку на моем плече. – Не спешишь ли, брат?

Я хотела рассмеяться, но вовремя остановилась. «Ревнующий» Бекс был очень забавным.

Клейтон отступил назад,  подняв руки вверх, как будто он совершил преступление.

– Прости, Бекс, не думал, что ты будешь возражать.

– Буду, – улыбнулся Бекс, встав рядом со мной. – Сэл все равно с тобой не будет.

– Почему нет? – сухо спросил Клейтон. – Я старше, мудрее.

– Да, это близко к гериатрии.

– Плюс, я в десять раз сексуальнее тебя, Болдуин Юджин.

Я могла бы поспорить с этим, но было намного интереснее слушать их стеб.

– Клейтон, – вздохнул Бекс. – Если бы я подумал, что ты это серьезно, то у нас были бы проблемы. Я бы превратился в Халка, чтобы надрать тебе задницу, а дальше что? Я был бы весь зеленый, в рваных футбольных шортах, и Сэл бы чокнулась.

Клейтон сымитировал зевок.

– И вообще, – отметил Бекс, – ты относишься к ней, как к младшей сестре.

– Да, но так было до того, как она похорошела.

Я рассмеялась, когда Клейтон глянул на меня из-под бровей, но Бекс нахмурился.

– Скажешь это еще раз, и я надеру тебе задницу.

– Хорошо, хорошо, я понял. Увидимся позже, голубки. – Посмеиваясь, он бросил несколько напутственных слов через плечо: – И если бы мама увидела, каким взглядом ты меня наградил, она бы с тебя шкуру спустила, Бекс. Собственники никогда не преуспевают. Не позволяй ему командовать тобой, Салли.

Бекс подождал, пока Клейтон не ушел за пределы слышимости, а потом повернулся ко мне.

– Как тебе? – спросил он с лицом, полным озорства.

Честно говоря, помимо того, что я на мгновение потеряла  дар речи, я была поражена. Он действительно говорил, как ревнивец, особенно ближе к концу разговора.

– Отлично, – сказала я, взглянув на трибуны. Хукер смотрела на нас словно ястреб, развалившись на том же месте, где я ее оставила. Встретившись с моим взглядом, она с вызовом подняла бровь. Это небольшое движение все сказало. – Но я не уверена, что этого было достаточно.

– Что?

– Бекс, кажется, у нас проблемы.

Увидев его недоумение, я пояснила:

– Хукер не верит, что мы на самом деле встречаемся. Она не купилась на это, как и Клэйтон пять секунд назад. Я до сих пор не уверена, что он повелся.

– Так что нам делать?

– Я не знаю, – сказала я растерянно. – Все не так, как я думала раньше. Ситуация просто свалилась мне на колени, идеально упакованная и перевязанная бантиком.

Губы Бекса растянулись в полуулыбке, а я закатила глаза.

– Ой, ты знаешь, что я имею в виду. Большинство, кто это слышал, смирился с тем, что мы вместе, конец истории. Ханна Теккерей даже сказала, что это было неизбежно. Но люди, которые знали нас всегда, сомневаются в этом, а это именно те, которых мы должны обыграть…

– Сэл...

– Это не может быть так сложно. Мне просто нужно придумать способ…

– Сэл, – Бекс сказал более настойчиво, останавливая меня в середине тирады. – Просто оставь это мне.

Я нахмурилась:

– Но Бекс, нам нужно говорить о…

– Больше никаких разговоров, – сказал он, наклоняясь ближе. – Лилиан до сих пор смотрит?

Сглотнув, я осторожно выглянула из-за него.

– Да.

– Хорошо.

Мое сердце забилось в три раза быстрее, когда Бекс наклонился еще ближе, встретившись глазами с моими. Я почувствовала его руку на своем подбородке, пытаясь дышать, когда он скользнул по моей щеке, пальцы остановились у основания шеи. Прямо под моим ухом он оставил долгий поцелуй. Это жест заставил меня вцепиться в его свитер. Бекс молча засмеялся, обдав дыханием мою шею, отчего я вздрогнула.

Я услышала насмешку в его голосе, когда он сказал:

– Знаешь, Сэл, ты не можешь подпрыгивать каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе. Что подумают люди?

Мне потребовалось две попытки, но я наконец выпалила:

– П-прости.

– Практика у меня дома завтра. Чтобы в десять как штык, – сказал он, когда раздался свисток.

– Практика? – ошеломленно спросила я. – Что…

– Бекс, – рявкнул Креншоу с другого конца скамейки, – прекрати строить глазки своей подружке и тащи задницу обратно в игру.

– В десять, – снова сказал Бекс, убегая. – Не опаздывай.

Я попыталась отделаться от всего этого, тряхнув головой. Но это только еще больше запутало мои мысли. Когда я посмотрела на Хукер, она сделала явно  преувеличенный зевок, как будто и не было поцелуя. Не впечатляет, говорили ее глаза, и когда я вернулась на свое место, ее слова это подтвердили.

– Тебе понадобится намного больше, чем сухой чмок, чтобы убедить меня, – проворчала она.

Я изумленно уставилась на нее. Сухой чмок? О чем это она? Конечно, я не эксперт, этот поцелуй был вершиной моего романтического опыта, но он превратил мои внутренности в кашу. Моя кожа до сих пор казалась неестественно горячей в том месте, которого коснулись губы Бекса. Я не могла забыть ощущение его дыхания на своей коже. Хукер была намного более опытнее меня, но это не означало, что она была слепой. Разве она не видела, в какое состояние это меня привело?

Взглянув на меня, она пожала плечами.

– Хорошо, хорошо. Было жарко, но, Шпиц, как это может быть с Бексом? Вы, ребята, всегда были друзьями. Это все равно, что если бы мы начали встречаться.

– Хукер, без обид, – сказала я, – но ты не в моем вкусе.

– Ничего, – сказала она в ответ. – Но на самом деле, ты знаешь о нем все. Он знает о тебе все. Нет никакой тайны.

Я покраснела.

– Он знает обо мне не все.

– О, да? Назови хоть одну вещь, которую он не знает о тебе.

«То же, что неизвестно тебе», – подумала я, но держала рот на замке.

– Вот именно, – сказала она, будто подтверждая свои слова, и мы сели смотреть вторую половину игры.

Я пыталась сделать хорошие заметки, записывать игру как можно лучше, используя список терминов, но это было бесполезно. Бабочки в животе были неумолимы. Сколько бы я ни пыталась раздавить их, проклятые насекомые просто не умирали. Вместо того чтобы смотреть игру, я снова и снова прокручивала этот поцелуй. Моя рука тянулась к месту под ухом, когда я отвлекалась, и мне приходилось отдергивать ее, прежде чем Хукер бы заметила, какая я неудачница. «Храбрецы» выиграли со счетом пять – два, Бекс забил три из пяти мячей и с и помог Эшу Страйкеру с последним голом, который тот забил головой перед самым финальным свистком.

Когда команда направились к шкафчикам, я последовала за ними, пытаясь не чувствовать себя неловко.

Мы с Бексом никогда не чувствовали себя неловко друг перед другом. Даже после того, когда я рассказала ему о своей тайне, что на всю жизнь влюблена в Люциуса Малфоя из Гарри Поттера. Эти волосы, этот голос, все эти примочки плохиша аристократа… Это было неловко, но герой был просто пальчики оближешь. Разве может быть что-то важнее?

«Да, верно, – подумала я, – вернемся к нашим баранам».

Это было намного важнее, чем мое признание про Люциуса. Это не фантазия; это была настоящая жизнь. Бабочки, которые  взбесились внутри меня, могли бы подтвердить этот факт.

– Ты уловила, что произошло в конце, Шпиц, или была слишком занята тем, что пялилась на мистера Совершенство?

Благодарная за то, что меня отвлекли, я включила свою внутреннюю южную красавицу.

– Боже мой, вот это да! Неужели это Эш Страйкер, он же Хлыст, говорит со мной?

– Смешно, – сказал Эш. – Так ты видела гол или как?

– Да, я видела. Я всегда знала, что у тебя крепкая голова, Эш. Спасибо за доказательство.

Он усмехнулся.

Мы все ближе и ближе подходили к Бексу, поэтому я решила прекратить поддразнивания.

– Можешь прокомментировать? Это была довольно милая игра.

Он внезапно остановился.

– Довольно милая?

– Хорошо, – сказала я, развернувшись, – это было потрясающе, великолепно, поистине мастерски.  Так лучше?

– Гораздо. – Губы Эша почти изогнулись в улыбке. – А вот комментарий для тебя, Шпиц. Бексу нужно сохранять голову в игре. Это единственный способ, которым можно выиграть кубок штата в этом году. Все болеют за нас.

– Моя голова всегда в игре, Страйкер.

Я вздрогнула при звуке голоса Бекса и почувствовала себя идиоткой.

– Мне так не показалось во второй половине, – сказал Эш.

– Как скажешь, чувак. – Бекс подошел ко мне. – Почему бы тебе не принять душ? Нам с Сэл нужно поговорить.

Пожав плечами, Эш ушел.

– Мне очень не нравится этот парень, – сказал Бекс, глядя ему вслед.

– Он в порядке, – сказала я. Бекс посмотрел на меня так, будто я сошла с ума, что вернуло обратно моих бабочек. Отлично, теперь я даже не могу посмотреть ему в глаза. Я откашлялась:

– Что там насчет субботы? Я не могу прийти в десять. Ты знаешь, я работаю до полудня.

– О, – сказал Бекс, откинувшись, – тогда давай в час. Я подумал, что нам нужно поработать над несколькими вещами. Я имею в виду, что если мы хотим, чтобы люди воспринимали все это по поводу парня серьезно, то нам нужно вести себя как можно естественнее, верно?

– Какие вещи?

Он улыбнулся в ответ на мою нервозность.

– Увидишь.

Его загадочный ответ достаточно меня разозлил, чтобы убить несколько бабочек в животе, но его  улыбка  вновь вернула их к жизни. К тому времени, как я взяла их под контроль, я  встретилась в машине с Хукер, которая выглядела довольно возмущенной.

– Тебе понадобилось так много времени, чтобы получить пару гребаных цитат? – было первое, что она сказала, когда мы сели в машину.

– Я разговаривала с Бексом, – возразила я.

– С Бексом – повторила она, как будто никогда не слышала этого имени. – С Бексом, твоим парнем?

Я стиснула зубы. Ее категорический отказ верить в мое вполне хорошее вранье начинал меня злить.

– Именно с ним.

– Знаешь, Шпиц, есть парень по имени Алекс. Он татуировщик. Я думаю, что вы бы подружились.

– Спасибо, но мне и так хорошо.

– Или, если тебя нравятся спортсмены, есть Джон Пул. Он ходит в школу с Уиллом, питчером команды «Тархилс». Отличный парень, очень умный. Я могу представить…

– Хукер, – перебила я, – я ценю твое предложение, но у меня есть парень. Бекс очень милый, но я не уверена, что обрадуется, узнав, что я встречаюсь с другими парнями.

Хукер фыркнула и потянулась включить радио.

«Что бы ни запланировал Бекс, лучше бы это было что-то стоящее», – подумала я. Было ясно, что Хукер не собирается оставлять попытки сосватать меня без боя. Когда мы остановились перед ее домом, она повернулась ко мне вместо того, чтобы выйти.

Я выключила двигатель. Ее задумчивое выражение означало, что предстоит разговор.

– Но просто это так странно, – сказала она наконец.

– Что? – спросила я.

– Ты и Бекс.

– И почему это странно? Мы тусовались все время. Мы всегда были друзьями. Нет никого, кому бы я могла доверять больше, кроме, может быть, тебя и мамы.

– Вот и я об этом. – Она скривилась. – Это почти кровосмешение, он тебе  как брат или что-то в этом роде.

Я фыркнула.

– Бекс мне вовсе не брат.

– Да, но он ведет себя как брат. – Тон Хукер стал философским. – Вот что случается, когда смотришь слишком много эпизодов «Звездного пути». Это просто нездорово. Следующее, что ты сделаешь, – будешь носить пончики за ушами и называть себя принцессой Шпиц.

– Во-первых, – сказала я, – это «Звездные войны», а не «Звездный путь».

Хукер не была большим поклонником силы.

– А во-вторых, у Леи и Люка не было романтических отношений. Это всеобщее заблуждение. Скайуокер не ее парень. Для Леи всегда существовал только Хан Соло, и никто другой.

Она покачала головой, губы скривились от отвращения.

– Знаешь что? Ты смотришь слишком много фильмов.

– А ты недостаточно, чтобы сделать такого рода сравнение, – возразила я

– Хорошо, – сказала она, – я признаю это. Но... Бекс? Правда?

Я кивнула.

– Не «он мне нравится», а… «я люблю его»? – Она изучала мое лицо слишком пристально, и я начала потеть. – Это ты хочешь сказать, не так ли, Шпиц? Ты влюблена в парня? Бекс – твой Хан Соло?

Мое горло сомкнулось, сдерживая слова, но я знала, что это могло быть единственным, что заставило бы Хукер поверить.

– Да, – сказала я охрипшим голосом, глядя ей в глаза, – все именно так.

Прошло мгновение, в течение которого Хукер продолжала смотреть, по-видимому, взвешивая мои слова, а я продолжала потеть. Затем, непонятно почему, она рассмеялась.

– Боже, Шпиц, – сказала она. – Ты такая лгунья.

Вылезая из машины, она помахала на прощание:

– Я позвоню тебе позже.

Я помахала ей в ответ, почти испытав облегчение. Конечно, я хотела, чтобы Хукер поверила в мою маленькую ложь. Остановить эпидемию свиданий вслепую было целью этого плана, а одурачить ее было неотъемлемой частью успеха. Но когда я состряпала идею о фальшивом бойфренде, я не все продумала. Все произошло так быстро, что у меня не было времени рассмотреть огромную загвоздку, которую я упустила, когда так неосторожно попросила Бекса стать моим фальшивым парнем. Мне даже в голову не пришло, что мне придется раскрыть свои секреты.

Хукер назвала меня лгуньей, и за последние несколько часов я сказала достаточно лжи, так что это было, по сути, верно. Самое смешное, что в тот момент я не врала. Это был мой самый глубокий, самый запрятанный, я-просто-умру-если-он-раскроется  секрет. Единственный, который бы я не открыла ни одной живой душе.

Бекс был моим Ханом Соло.

Даже если он не знал об этом.

Я была влюблена в него с детства и только сейчас поняла, что этот план может иметь неприятные последствия. Я могла только надеяться, что убедить маму будет проще.

Глава 6

Она откашлялась, а потом взорвалась первая бомба.

Обыденно – слишком обыденно – она спросила:

– Как?

– Что ты имеешь в виду? – пробормотала я, хотя, кажется, поняла, о чем речь.

– Он предложил тебе или ты ему? Где это случилось? Лилиан знает? Что она думает?

Вот тебе и проще.

Медленно налив молоко, чтобы не пролить ни капли, я отнесла пакет на место и опустилась на стул напротив дознавателя. На маме была одна из свадебных тиар, что она принесла домой, с белой фатой сзади. Ее пальцы выстукивали ленивый ритм по поверхности деревянного стола, однако взгляд оставался пронзительным.

– Я предложила ему, мам, – сказала я, потянувшись за яблоком, будто это были самые простые в мире слова. – В подсобке, после первого урока.

– Ты? – мама подняла бровь, монотонно постукивая: мизинец к большому пальцу, мизинец к большому пальцу.

Звук нервировал.

– Да, – я сделала большой глоток молока, быстро вытерев излишки с верхней губы. – И да, Хукер знает… но она не верит мне.

– Почему?

– Не знаю, – сказала я, вспоминая. – Она сказала, что это странно, мы с Бексом слишком хорошо знаем друг друга, и нет загадки. – Я рассмеялась. – Она вообще сказала, что мы как родственники. Думаю, на самом деле она просто не может поверить в то, что Бекс может встречаться с кем-то вроде меня. Ну, то есть, он мой лучший друг, но все-таки Бекс.

Внезапно мама прекратила барабанить пальцами.

– Это нелепо.

Я пожала плечами. В этом, по крайней мере, я была уверена.

– Именно так я и сказала. Серьезно, мам, мы с Бексом родственники? Он чертовски красив для этого.

Хотя, произнося эти слова, я заметила, какой красивой была мама, даже когда хмурилась. Полагаю, привлекательная внешность иногда передается через поколение.

– Это совсем не то, что я имела в виду, – ее глаза превратились в щелки, а это недобрый знак. До того, как я успела понять, в чем дело, она продолжила: – И когда это было?

– Вчера.

Секунды тикали, каждая отмечалась постукиванием пальцев и беспорядочным биением моего сердца. Я только что рассказала ей о нас с Бексом, и вот каким был ее ответ: сессия вопросов и ответов, которая определенно запутала меня, если бы я не была настороже. К счастью, после Хукер я была готова к этому.

Спустя какое-то время мама вздохнула.

– Почему ты просто не рассказала мне? – я подняла глаза, испытав шок, когда увидела блеск слез в ее глазах. – Я бы нормально отнеслась к тому, что ты встречаешься с Бексом, с той лишь оговоркой, что он хорошо с тобой обращается, а я не сомневаюсь, что так и есть. Вчера? Ты на самом деле думаешь, что я поведусь на это?

Это сразило меня. Она на самом деле сказала…

– Тебе не нужно врать, – продолжила она. – Совершенно очевидно, это продолжается уже некоторое время, но тебе не нужно хранить это в секрете, Салли. Я бы поняла.

Я не могла в это поверить. Ее быстрое принятие было так не похоже на категорическое непринятие Хукер, что мне потребовалось время, чтобы подобрать ответ.

– Прости, – сказала я после паузы. – Я не знала, как ты это воспримешь.

– О Боже, – сказала она, внезапно подняв руку к губам, – я так глупо чувствую себя из-за того, что помогала Лилиан со всеми этими свиданиями вслепую.

Все шло лучше, чем я ожидала.

– Ой, мам, не переживай так.

Она шмыгнула носом:

– Я просто не могу поверить, что ты не рассказала мне. Ну, то есть я всегда считала себя крутой мамой. Ну, знаешь, как мама-подруга, которая в курсе всех последних молодежных тенденций.

Я наклонилась, чтобы положить руку ей на плечо.

– Ты самая модная мама из всех, что я встречала, – сказала я, глядя ей в глаза.

– Да, конечно.

– Мам, это правда.

– Ты говоришь это только для того, чтобы улучшить мое настроение, но я люблю тебя за это, – мама взяла мою руку, на ее губах заиграла улыбка. – Так почему ты просто не подождала, пока Бекс предложит тебе? Он на самом деле так сильно тянет время?

Я покачала головой от одной лишь мысли об этом. Бекс пригласит меня на свидание? Это смешно.

– Бекс никогда не пригласил бы меня первым.

Мама выглядела сбитой с толку.

– Почему нет?

«Потому что, – мысленно ответила я, – даже если бы Бексу была нужна фальшивая девушка, ему не пришлось бы приглашать меня». Девочки бы выстроились в очередь ради шанса с ним, фальшивого или нет. Было слишком много других вариантов, и к тому же я не в его вкусе.

Сказала же я следующее:

– Потому что не стал бы.

Пожав плечами, я встала, потянулась и пошла к стойке забрать свои волшебную палочку и мантию.

– Дети придут примерно через двадцать минут. Мне нужно идти.

– Почему нет, Салли?

Мама встала передо мной, руки скрещены, тиара сверкает, и я поняла, что допустила ошибку.

Пытаясь отшутиться, я эффектно взмахнула мантией и сказала:

– Ну, потому что при всей своей силе Бекс никогда не ценил мою склонность к драме.

Мама снова забарабанила пальцами, на этот раз беззвучно, потому что по своей руке.

Перестав прикидываться, я решила вернуться к реальности.

– Ну же, мам. Ты ведь не серьезно спрашиваешь. Со всеми другими девушками, борющимися за его внимание, с чего бы он заметил книжного червя вроде меня?

А потом я остановилась, внезапно осознав, что ошибаюсь. Бекс заметил меня. Из всех других он выбрал меня, Салли Шпиц, в качестве своего лучшего друга. Впервые я была рада ошибиться.

– Салли, ты великолепна, – сказала мама, опустив руки вдоль тела.

– Да, хорошо, – сказала я, обходя ее. Несмотря на все мои старания, проскользнула нотка сарказма. Когда я подошла к двери, она снова остановила меня, загородив мне путь, чтобы я не смогла уйти. – Мам. Мне, правда, нужно идти. Они не могут начать без меня.

– Хорошо, хорошо, – опустив подбородок, она сощурила глаза, – но я серьезно, Салли Сью Шпиц. Ты мой ребёнок, моя малышка, и никому нельзя называть мою малышку некрасивой. Никому. Даже тебе.

Я невольно закатила глаза.

– Ну, мам, тебе не кажется, что великолепна – это немного преувеличено?

– Великолепна, – решительно повторила мама, застегнув верхнюю пуговицу моей мантии. – А теперь иди, пока не опоздала. Эти дети, наверное, разнесли там все. Когда ты будешь дома?

– Не знаю, – сказала я и добавила: – Потом я собираюсь к Бексу.

В ее глазах зажегся свет.

– А, понятно. Хорошо повеселиться.

Повернувшись, я улыбнулась, зная, что она точно повелась. «Одна есть, – подумала я, – осталась еще одна. Берегись, Хукер, теперь я пойду за тобой».

– О, и Салли?

По дороге к машине я обернулась.

– Только не слишком веселитесь, хорошо? Бекс хороший парень, но он парень. Передай ему, что я сказала ему держать свои штаны на замке, хорошо? Никаких малышей для моей малышки, поняла меня?

Я не могла сбежать достаточно быстро.

– Люблю тебя, – крикнула она, когда я заводила машину. – Передавай от меня привет Бексу.

Несмотря на неловкость, я почувствовала, как сладкая дрожь триумфа прошла по моему позвоночнику. Поезд ФБФ катился вперед. На самом деле в нем было всего два места, и задница Хукер вот-вот разместится на одном из них – нравится ей это или нет.

Может, это и звучало странно, но моя работа всегда создавала у меня хорошее настроение. Знаю, знаю, подростки должны быть все типа «Я ненавижу свою работу. Зарплата хреновая, режим хреновый, клиенты хреновые, босс пытается меня достать», но все это не относилось ко мне. Должно быть, я счастливая, потому что моя работа в библиотеке была просто офигительной.