Текст книги "Боташка (ЛП)"

Автор книги: Куки О'Горман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

В этом году Хукер увеличила число ловушек, вознамерившись свести меня с кем-нибудь к выпуску.

– Выпускной класс, Шпиц, – сказала она в первый же день. – Я должна найти тебе парня.

– Вовсе нет, – был мой ответ.

– Да, должна.

Ее глаза засверкали.

– Я хочу быть свахой. А какая же из меня сваха, если я даже не могу найти мужчину своей подруге? Подобное недопустимо.

– Но....

– Никаких «но», Шпиц. Я найду тебе парня или умру, пытаясь это сделать.

Плохо, что я не могу рассказать ей, что уже нашла одного, собственно говоря, Единственного.

Но это был секрет, который я скорее унесу в могилу.

Хотя я и просила Хукер бесчисленное число раз перестать сводить меня, она никогда не слушала. Ей следовало знать, что это было гиблое дело. Она не понимала, что у меня в друзьях школьный Адонис? Единственная девушка в Чариоте, которую никогда не клеил и не лапал обожаемый всеми бабник.

Должно быть, со мной что-то не так. Недостаточно красивая, недостаточно женственная, что-то еще. Я давно смирилась с этим, так почему она не может?

Уроки закончились быстро. После школы встреча в Немецком клубе немного затянулась – что случалось крайне редко, так как в нем было всего два участника – поэтому мне пришлось бежать к трибунам, чтобы успеть к концу тренировок. Я провела рукой по лбу, и оказалось, что тыльная сторона руки мокрая. Очевидно, мои железы пропустили уведомление о том, что девочкам потеть не положено, потому что я определенно щеголяла не просто легким блеском.

Мои глаза переместились к бровке футбольного поля, заметив, как Бекс флиртовал с очередной длинноногой болельщицей, второй за день. Тренер Креншоу прокричал его имя, голос прорезал воздух со всем изяществом горна. Бекс даже не шелохнулся. Он был потным как дьявол, но казалось, мисс «Двойное сальто назад» ничего не имела против этого.

Креншоу, покраснев, снова позвал Бекса, но тот уже заметил меня. Игнорируя тренера, Бекс побежал ко мне.

– Наслаждаешься шоу? – спросил он, задрав низ майки, чтобы вытереть лицо.

Разразилась череда девчачьих визгов.

– Конечно, – сказала я, покачав головой, – но даже близко не так, как они.

– Ох, Сэл, дай мне передохнуть. Я тут вкалываю изо всех сил. Собираешься написать обо мне что-нибудь хвалебное?

– О да, определенно, – кивнула я, постучав пальцем по своему блокноту. – Не беспокойся. Это будет достойно Пулитцеровской премии.

– Эй, послушай.

Он прочистил горло, когда Креншоу проорал его имя в третий раз.

– Если ты не можешь выдержать жару, уходи с поля.

Он сделал паузу, широко улыбнувшись.

– Так что ты думаешь?

– О чем? – спросила я.

– Думаю, это будет цитатой для моего выпускного альбома.

– Серьезно?

Его лицо погрустнело.

– Слишком очевидно?

– Да, немного.

Будучи не в состоянии выдержать этот взгляд, я добавила:

– Но тебе вроде как подходит.

– Правда?

Его лицо вдруг засияло.

– Тогда я остановлюсь на этом.

– Сними ее!

За криками последовала очередной взрыв девчачьего смеха.

Повернувшись к хихикающей толпе девчонок, Бекс ухмыльнулся.

– Только если вы хорошо попросите.

– Хорошо просим, – ответили они в унисон, и я чуть не подавилась. Когда он тут же не разделся, девочки заскандировали: «Снимай! Снимай!».

Вот почему группе поддержки нельзя тренироваться рядом с футбольным полем. Слова становились все громче и громче по мере того, как они становились более смелыми, неуправляемая толпа девочек-подростков с разбушевавшимися гормонами с мегафонами. Это было страшное зрелище.

– Ты ведь не собираешься и вправду слушать их, – заметила я категорично.

– Что еще я могу поделать?

– Бекс, бойся темной стороны.

– Что это значит?

– Это цитата мастера Йоды, – ответила я, – и ты точно знаешь, что это значит. Бекс, тебе не стыдно?

– Не-а, – сказал он, снимая майку через голову одним движением, вызвав смесь аплодисментов, криков и признательных вздохов.

Я покачала головой, борясь с тем, чтобы не опускать глаза ниже его подбородка.

– Что я могу сказать, Сэл? – сказал он, отступая. – Это как та песня из мюзикла «Оклахома». Я просто парень, который не может сказать «нет».

Кинув футболку одной из болельщиц, он помчался на центральное поле, все время улыбаясь. Он шлепнул по заднице нахмурившегося тренера Креншоу, а потом команда вернулась к делам.

Я записала цитату Бекса, сделав на полях заметку включить ее в свою новую статью, в то время как девочка, которая поймала футболку Бекса, прижала ее к сердцу и притворилась, будто упала в обморок.

По крайней мере, я надеялась, что это было притворством.

Глава 3

– Бекс, не так высоко! Уронишь.

Закатил глаза.

– Расслабься, Сэл, я проделываю это каждую ночь.

Посмотрев на фартук с оборками, что был на нем, я приподняла бровь.

– Ты каждую ночь носишь розовое кружево? Вау, Бекс. Спустя все эти годы наконец-то открылась правда.

– Если это был укол моей мужественности, ты знаешь, что это не работает. – Бекс подбросил тесто еще выше, ухмыльнувшись, когда я ахнула. – В любом случае, зачем ты заставила меня надеть это?

Потому что только одна вещь была круче Бекса без майки – Бекс в фартуке ярко-розового цвета с надписью «Поцелуй повара» на груди, готовивший пиццу для меня и моей мамы. После тренировки он пошел со мной домой, поэтому мы могли пообщаться до того, как он пойдет на работу. Мамы не будет несколько часов – у нее консультация в Биксби. Бекс готовил для нас ужин как минимум один раз в неделю. Фартук был лишь бонусом. Его подарили маме, но даже она сказала, что он лучше смотрится на Бексе. Что напомнило мне…

– Моя мама думает, что ты сексуальный.

На этот раз он почти уронил тесто по-настоящему, спас его лишь перед самым падением на пол. Выражение его лица было непередаваемо.

– Это мило, – произнес он, придя в себя.

Положив тесто на сковородку, он прижал его по краям и начал раскатывать корочку.

– Мило? – повторила я. – Может быть странно? Жутко? Во всех смыслах неправильно?

Метнув на меня косой взгляд, он спросил:

– Почему тебя это так сильно волнует?

– Вовсе нет, – соврала я. Моя мама запала на единственного парня, которого я втайне любила всегда. Ничего такого. Кто расстроится из-за подобной мелочи?

– По крайней мере ,мы знаем, что у Марты хороший вкус.

– Бекс!

Он рассмеялся, отчего я скрестила руки. Полив тесто соусом и выложив на него сыр, пепперони и ананас, Бекс поставил пиццу в духовку, установил таймер, потом подошел и сымитировал мою позу. Он ухмыльнулся, но я не поддавалась.

– Кстати, говоря о вкусе, – сказал он после паузы, – что за музыка?

– Классика восьмидесятых, – фыркнула я. – Если тебе не нравится, смело переключай станцию.

– Нет, мне нравится. – Бекс легонько толкнул меня локтем в плечо. – Навевает воспоминания, да?

– Да, – согласилась я, моих губ коснулась улыбка. Мы с Бексом прошли через тот же этап восьмидесятых, что и каждый ребенок. Малоизвестный обряд посвящения.

– Насколько я помню, ты был неравнодушна к тому парню из фильма про танцы.

– Я была неравнодушна к его танцу, – фыркнула я. – И не делай вид, будто не знаешь его имени.

Вздохнув, Бекс провел рукой по волосам.

– Не буду отрицать. Я хотел быть Суэйзи.

– Хм-м, – произнесла я, любуясь на синие, как у Суэйзи глаза Бекса с густыми темными ресницами. – Я припоминаю, как ты носил черную рубашку и слаксы целых два месяца. Думаю это ты был влюблен.

– Я... – Бекс замер, так как игравшая песня закончилась, и началась новая, та самая. Как будто радио было настроено на наш разговор. – Потанцуем, Сэл?

Ты уверен? – сказала я в ответ. – Шестой класс был давно.

– Да, но ты заставляла меня репетировать каждый день четыре месяца подряд.

До того, как я смогла напомнить, что это он настаивал, чтобы мы репетировали так помногу (Бекс всегда был перфекционистом; это одна из причин, почему он был первым в спорте и учебе), он, улыбнувшись, протянул руку.

– Думаю, я справлюсь.

Взяв его руку, я встала в нужную позицию. Стоя у меня за спиной, Бекс положил мою руку себе на шею и медленно провел по ней кончиками пальцев, потом скользнул по ребрам к талии. Я пыталась (и неудачно) не дрожать. Наверное, это было не такой уж хорошей идеей.

Разучивать финальный танец из фильма "Грязные танцы" было трудно. Долгие часы мы репетировали у меня дома, пока не отработали все движения. Разница между шоу талантов в шестом классе и настоящим моментом была ошеломительной. Я не ожидала, что его прикосновение так на меня подействует. Я имею в виду, что всегда любила его, но когда тебе одиннадцать, все по-другому. Маме приходилось пропускать откровенные сцены, чтобы мы могли смотреть фильм сколько угодно. Слова песни «Time of My Life» были такими же невинными, как и прежде. Но я так остро ощущала его присутствие. То, как он сжимал мое бедро, как вел по полу кухни. Эти глаза. В шестом классе этот танец попадал в категорию PG, но с уверенными прикосновениями Бекса и моим колотящимся сердцем мы определенно достигли категории R.

Когда он прижал меня к своей груди, я отшатнулась.

– Что случилось? – спросил Бекс, потянувшись ко мне. – Ты в порядке, Сэл?

– В порядке, в порядке.

Я снова отпрыгнула, глядя как его рука упала, желая, чтобы мой голос не звучал таким запыхавшимся. Для прикрытия я сказала:

– Просто не в форме, наверно. Может быть, мне стоит начать тренироваться как ты.

– Не-не. – Бекс откинулся на столешницу. – Ты в норме.

– Говорит парень с шестью кубиками, – сказала я, пытаясь взять себя в руки.

– Нет, правда, – сказал он. – Мне не нравятся худые девушки.

Приму к сведению.

– Так какой тип тебе нравится?

Вопрос был настолько неуместным, что я подняла глаза.

– Что?

– Ранее, в школе ты сказала, что не увлекаешься плохими мальчиками… или девочками, – добавил он, подмигнув. – И мне стало интересно, кем ты увлечена.

Тобой.

Без шуток, это была первая мысль, пришедшая мне в голову. Вот блин. Это не просто закончит нашу дружбу, Бекс убежит без оглядки, если я скажу ему такое. Возьми себя в руки, Шпиц.

– Не знаю, – ответила я.

Боясь ответа, я все же спросила:

– Как выглядит девушка твоей мечты?

– Веснушки, – сказал он без промедления.

– Что? – усмехнулась я, хотя втайне мне было приятно. У меня были веснушки!

–Тоже мне, сузил область поиска.

– Ты не дала мне закончить. – Сфокусировав свой взгляд на мне, отчего у меня перехватило дыхание, он продолжил – Милые веснушки, волнистые коричневые волосы, примерно метр шестьдесят восемь, карие глаза. Естественная красота.

– Бекс…

– Она умна, – заговорил он одновременно со мной, – может цитировать «Звездные войны», а когда злится, матерится как немецкий матрос. Она та, кто может рассмешить меня, девушка, которая является собой и позволяет мне быть мной. Звучит довольно неплохо, правда?

Я таращилась на него. Мгновение, два часа – я не знаю. Он говорил искренне, но этого не может быть. Я не могла быть такой везучей.

– Это не смешно.

– Ты видишь, что я смеюсь?

– Бекс…

– Да, Сэл?

– Ты ведь шутишь... да? – пришлось мне спросить. Даже если нотка надежды в моем голосе выдавала слишком многое, мне все же нужно было спросить.

Последовала неловкая пауза.

Потом на лице Бекса появилась улыбка, глаза засияли.

– Блин, видела бы ты сейчас свое лицо, – засмеялся он, пока я пыталась прийти в себя. – Бесподобно.

Хорошо. Вот и ответ.

– Ты хочешь знать мой типаж, Сэл? Женский.

– Это все? – спросила я.

Бекс пожал плечами.

– Я парень. Я люблю женщин, – сказал он и ухмыльнулся. – Одних больше, других меньше.

Стряхнув с себя оцепенение, я врезала ему, ударила прямо по руке.

– Ты дурак. Почему ты говоришь все это? Чтобы поставить меня в неловкое положение или как?

Он рассмеялся, будто ничего не случилось.

– Это правда, Сэл. Ты уничтожила меня для других женщин.

– Да, конечно.

– Где еще я найду девушку, которая бы так же наносила удар?

– Ха-ха, смешная шутка, – сказала я, у меня перехватило горло. Мне следовало знать. Бекс ничего не говорил, за все это время ничего не предпринял. Но когда он меня описывал, его взгляд смягчился – или мне показалось?

Таймер сработал, и Бекс достал из духовки пиццу. Корочка была золотисто-коричневой, сыр растекся по всей поверхности.

– Я лучше пойду, – сказал Бекс, поставив поднос и подхватил с пола свою сумку. – Увидимся позже?

– Наверно, – сглотнула я и выдавила из себя улыбку. – Да пребудет с тобой сила!

– И с тобой.

Подойдя к выходу, Бекс помахал рукой, и я сделала то же самое в ответ, пытаясь не замечать боль в груди.

***

– Мам, ты видела мои перчатки?

Я обыскала всю свою комнату, под кроватью, тумбочку, даже проверила книжную полку. Поиск начался около часа назад, после того, как я выполнила домашнюю работу. Вопросы по математическому анализу были легкими, но на чтение времени ушло больше, чем обычно – в основном потому, что я заново проигрывала разговор с Бексом. На волосы тоже потребовалось больше времени. Несмотря на то, что сказал Бекс, они не были волнистыми. Большую часть дней они были непослушными. За прошедшие годы я смирилась с веснушками, усыпавшими мои щеки и переносицу. Но они не были милыми, они просто были. Оглядываясь назад, я должна была догадаться, что это было шуткой с самого начала. Мне не нужно было думать столько времени. Может быть, тогда мне бы не пришлось опаздывать.

– Мам? – позвала я снова, зайдя на кухню.

– Какие перчатки? – спросила она, не поднимая головы, глядя на схему счетов, сравнивая образцы ткани. Невеста выбрала в качестве свадебных цветов оранжевый и ярко-зеленый. Я вздрогнула. Мои глаза разболелись лишь от одного взгляда на это сочетание.

– Хм, единственные перчатки, что у меня есть, – я попыталась сделать так, чтобы мои слова не звучали насмешливо. В том, что эти тупые вещи пропадают, не было ее вины. – Короткие, желтого цвета. Яркие, тянущиеся, ну те, что дешево смотрятся.

– Ах эти, – сказала мама, отказавшись от янтарного цвета в пользу красно-оранжевого.

– Ты смотрела в корзине?

Побежав в прачечную, я перерыла корзину с грязной одеждой.

– И тут их нет.

Я знала, что шансов было мало. Я давно не надевала их, еще со времен вечеринки в честь моего одиннадцатилетия, в стиле «Людей Икс» – и к тому же я подозревала, что некачественный материал не выдержал бы стирки.

Возвращаясь назад, я бормотала:

– Могу поклясться, что прошлой ночью я положила их на свой комод.

– А ты проверила, не валяются ли они где-нибудь на полу?

Я кивнула.

– Да, даже проверила за спинкой кровати.

Вздохнув, я скользнула на место перед ней.

– Полагаю, мне придется идти без них. Хукер расстроится. Ты знаешь, она вывернется наизнанку ради этого.

– Не беспокойся, – сказала мама, прикладывая друг к другу несколько квадратиков. Похоже, она собиралась соединить клеверно-зеленый и цвет апельсиновой кожуры с нотками золотистого. Неплохо, учитывая, с чем ей приходится работать. – Лилиан не…

– Что не? – пробормотала я, ковыряя стол, пока ждала маминого ответа. Когда она не ответила, я подняла глаза и увидела, что она уставилась на меня.

– Что не так?

Она покачала головой.

– Ничего. Салли... что с твоими волосами?

– Ох. – Я инстинктивно поднесла руку к коричневым локонам. – Я просто использовала термобигуди и немного начесала их. Нанесла детскую присыпку на переднюю прядь, чтобы больше походить на Шельму, ту, которая из сериала девяностых, а не из полнометражного фильма. Тебе нравится?

– Я не уверена, – сказала мама, слегка нахмурившись. – Это делает тебя... старше.

– Большое спасибо, – сказала я, даже не пытаясь скрыть сарказм. Старуха в семнадцать. Моя жизнь становится все лучше и лучше. Встав, я стала разглаживать оставшиеся складки на своей черной футболке Люди Икс. Перчатки завершили бы наряд, ну да ладно. Придется обойтись так. – Хорошо мам, я пошла.

Мама посмотрела на часы.

– Но еще нет и одиннадцати.

– Хукер захотела встретиться пораньше, чтобы занять хорошие места.

–А как же перчатки? – спросила мама, провожая меня к двери. – Ты не хочешь посмотреть еще раз?

– Нет, все нормально, – я поцеловала ее в щеку. – Хукер придется смириться с этим. Мам, люблю тебя.

– Но Салли, не могла бы ты просто подождать?

Прежде чем она договорила, я открыла дверь… и увидела парня, шагавшего от небесно-синего «сайена» к нашему дому.

– Мама, скажи, что ты этого не делала, – прошипела я сквозь стиснутые зубы.

– Я этого не делала, – сказала она, но я не купилась. Ее улыбка была слишком сияющей, а сама она выглядела слишком довольной для невинного наблюдателя. А потом последовала правда:

– Это Лилиан.

– Я же ей сказала – больше никаких свиданий.

– Она просто пытается быть хорошей подругой. Кто знает, Может быть, он твоя вторая половинка?

– Если первые восемь не были моими вторыми половинками, шансы не в его пользу, – сказала я. – К тому же я не хочу, чтобы Хукер чувствовала себя третьей лишней.

Мамин взгляд был проницательным.

– С каких это пор Лилиан ходит куда-либо без парня?

Она была права, но…

– Я не буду этого делать, – я покачала головой. – Не сегодня.

– Нет, будешь, – сказала мама, выталкивая меня на крыльцо, хотя я пыталась отступить.– Его зовут Остин Харрис. Судя по словам Лилиан, он хороший мальчик, и я пообещала проследить, чтобы вы ушли вместе. А сейчас… – она сунула что-то мне в руку, – иди и повеселись.

Дверь захлопнулась. Невероятно. Мама в буквальном смысле выкинула меня из дома. Услышав, как защелкнулся замок, я посмотрела на то, что она дала мне.

Желтые перчатки. Должно быть, она забрала их из моей комнаты днем, когда я была в школе.

Моя мама – расчетливый гений.

Эта мысль практически заставила меня ухмыльнуться, но к этому времени Остин добрался до двери.

– Привет, – сказал он, улыбаясь, и протянул мне руку. – Я Остин. Я столкнулся с Лилиан в книжном магазине, и, полагаю, она решила… ну да.

– Салли, – произнесла я, пожав его руку. У Остина было тело серфера/модели с соответствующим лицом. Я не могла понять, с чего он был таким милым. Парни с такой внешностью, как у него, редко были такими. Но присмотревшись к нему, я заметила… карманный протектор? Я думала, что это миф. А на его темно-синем галстуке, свободно повязанном поверх белой незаправленной рубашки, красовалась эмблема Хогвартса.

– Тебе нравится Гарри Поттер? – спросила я, кивнув на него.

– Еще как, – с энтузиазмом сказал он, но потом как будто спохватился: – Я имею в виду, да. Гарри Поттер крут. Если тебе нравятся такого рода вещи

Я ухмыльнулась.

– Я ношу гриффиндорский свитер по меньшей мере раз в неделю.

– Правда?

– Правда.

– О. Это хорошо. – Он облегченно вздохнул. – Я думал, что облажался в первые же пять минут.

– Нет, все хорошо, – сказала я, а потом глянула на свой телефон. Если я не буду там через десять минут, Хукер начнет метать молнии из глаз.

– Послушай, Остин, я не знаю, что тебе сказала моя подруга, но мы встретимся с ней в кинотеатре. Если я не буду там через десять минут, билеты будут распроданы.

– «Люди Икс», да? – Остин выудил из кармана два билета.– У меня они уже есть. Лилиан отправила мне сообщение пару часов назад.

– Вау. – Я и в самом деле была впечатлена.  Изворотливость.

Хукер вдруг достигла неимоверной высоты. – Итак, ты не против затусить с нами обеими?

– Нет, если она такая же классная, как и ты, – он слегка покраснел, но показал в мою сторону. – Кстати, мне нравятся твои волосы.

– Спасибо, – ответила я.

Вот так я и оказалась на пути в кино с Остином Харрисом, парнем, которого едва знала, который уже сделал мне комплиментов больше, чем все мои неудавшиеся спутники вместе взятые, и был поразительно осторожным водителем.

Слишком осторожным. Он водил как девяностолетний старик с катарактой. Если он еще раз остановится на желтый, я за свои действия не отвечаю.

Когда мы вошли, Хукер, одетая в атрибутику Шторм, подпирала стойку с закусками, нетерпеливо постукивая ногой. Белые ботфорты, что она надела, выглядели будто нарисованные, но не шли ни в какое сравнение с белым боди из лайкры и плащом. Моим любимым штрихом был парик-каре серебристого цвета, который она специально надела для этого случая. Классическая Хукер. Она никогда ничего не делает наполовину.

Заметив меня, она оттолкнулась от стойки.

– Эй, Шпиц! – позвала она, махая. – Салли Сью Шпиц, сюда!

Я легонько помахала в ответ и постаралась не смущаться, так как все головы повернулись в мою сторону.

Контролер остановился, не закончив отрывать корешок от билета.

– Шпиц? – спросил он, а потом улыбнулся. – Боже всемогущий, ты, должно быть, ребенок Ника.

Я с трудом удержалась от гримасы и кивнула.

– Вот это да! – На визитке парня было написано «Эдди» , и он был одет в костюм. Я предположила, что он менеджер. – Знаешь, а ты похожа на него.

Вообще-то я думала, что похожа на маму, ну да ладно.

– Твой отец – отличный мужик. Он помог нам тут, в Regal Cinemas, подавить противозаконную деятельность.

– Хм-м-м, – произнесла я, пытаясь не закатывать глаза. Если продажа попкорна и сладостей по таким высоким ценам не преступление, тогда я не знаю, что это.

– Когда в следующий раз увидишь его, не забудь передать привет от Эда.

– Конечно, – сказала я и, уходя, добавила: – Но вы, скорее всего, увидите этого придурка раньше меня.

Хотя мы и жили в одном городе, я не часто видела своего отца. Он был как один из тех прыщей, что выскакивают, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Неприятный сюрприз, который превращает жизнь в ад до тех пор, пока не избавишься от него. Для большинства людей это был Ник Шпиц, один из любимых полицейских Чариота. Я же знала его как парня, которого застукали с нянькой – в то время как я в соседней комнате смотрела мультики. Мама подала на развод на следующий же день.

– Наконец-то.

Когда я добралась до нее, Хукер стояла, уперев руки в бедра – неустаревающая поза супергероя. Не думаю, что она делала это сознательно. После разговора о моем отце этот вид заставил меня улыбнуться.

– Я уже начала было думать, что ты не придешь. Уилл уже там, занял нам места. Почему так долго? О, привет, Остин.

Протянув руку, Остин сказал:

– Лилиан, привет еще раз, и спасибо тебе. Салли – чудо.

– И не забывай об этом, хвастун.

Потянув меня в сторону, Хукер прислонила свою голову к моей и спросила:

– Итак, что ты думаешь?

– Он очень милый, – сказала я. – Мне не нравится, что для помощи ты завербовала мою маму и натравила его на меня перед самым выходом из дома. Но он кажется нормальным.

Она сморщила нос.

– Просто нормальным? И все?

– Да, вообще-то, он неплох.

– Шпиц, парень носит брюки чиносы и попытался пожать мне руку. – Она дернула прядь своего парика. – Я нашла его склонившимся над книгой размером больше моей головы в отделе фантастики и фэнтези «Барнс и Нобл.

Это звучало подозрительно.

– А ты что делала в «Барнс и Нобл»? – спросила я.

– Разве не понятно? – засмеялась она. – Искала мужскую версию тебя.

Сама того не желая, я рассмеялась.

– Рада, что ты считаешь это забавным, – сказала она. – Я всегда говорю – в тихом омуте черти водятся. И, пожалуйста, не убивай меня.

– Не убивать тебя за что? – спросила я.

– Эй, Лил, я вижу, ты нашла мою спутницу.

Повернув голову, я увидела, как Чез Нили оценивающе рассматривает мою задницу.

Хукер пристально смотрела на Чаза, в то время как я смотрела на нее. Это невозможно

– Я сказала тебе не называть ее так, – сказала она.

Чаз поднял обе руки.

– Прости, я забыл.

Мне же он сказал:

– Кстати, клевая прическа. Это действительно придает тебе что-то такое. Почти делает горячей штучкой.

Я пристально посмотрела на Хукер, которая ударила себя ладонью по лбу.

– Вообще-то, она моя спутница, и она и так горячая штучка, – сказал Остин, немного покраснев. – Не слушай его, Салли. Ты определенно горячее, чем многие, если не самая горячая девушка здесь.

Как бы сильно я ни наслаждалась тем, что Остин отстаивал мой уровень великолепия, я была готова закончить этот разговор и пойти смотреть кино. Я не думала, что Хукер может превысить фиаско с Дейзи, но это вне конкуренции. Это официально было мое самое неловкое свидание.

– Мы идем? Уже почти полночь. – Не дожидаясь ответа, я потащила Хукер ко второму залу справа, оба моих спутника последовали за нами. – Скажи мне, что не делала этого.

– Я хотела, чтобы тебе было из чего выбирать, – стала объяснять она. – Два парня, одно свидание, шансы на успех удваиваются. Разве не гениально? На этот раз ты можешь выбирать: умный и странноватый – опять же, мальчиковая версия тебя – или сексуальный и... сексуальный.

– Ты передо мной в долгу за это.

– Знаю, знаю, – сказала она, сверкая глазами. – Но определенно после этого тебе будет что записать в твой дневник. И респект за сексуальную прическу. Я прям завидую. У меня так никогда не получится.

Я чуть не споткнулась.

– Что?

Хукер кивнула.

– Тебе идет. Теперь все, что нам нужно, – найти подходящий лифчик, чтобы придать твоим девочкам более презентабельный вид, и ты в дамках.

Закатив глаза, я пошла по проходу, чувствуя, что мне нехорошо. Поддерживающий лиф был последней из моих проблем. Это было ясно еще до начала просмотра трейлеров.

В итоге я села между Остином и Чезом. Первый предложил мне подлокотник, спросил, удобно ли кресло, поинтересовался, нужно ли мне что-нибудь из буфета. К десятому вопросу– «Почему людям нравятся Люди Икс? Лига Справедливости круче» – мне было уже достаточно. Кино – не место для разговоров, и нескончаемые вопросы уже пора было прекратить. Кроме того, все знали, что это несопоставимо. Члены Лиги Справедливости были лишь подражателями Людей Икс, просто и ясно. От того, что он каждые пять секунд шептал что-нибудь мне на ухо, я едва слышала, о чем говорили в фильме.

Чез, хоть и не такой болтливый, был так же невыносим, но по другим причинам. Он пытался положить свою руку мне на бедро, несмотря на то, что я множество раз сбрасывала ее. Его постоянные попытки заглянуть в вырез моей футболки привели к тому, что я так близко наклонилась к Остину, что один раз мы даже стукнулись головами. Обломавшись, Чез развалился в своем кресле и сказал мне, чтобы я пошла и купила ему большую колу и попкорн с дополнительной порцией масла. Услышав его слова, Остин возмутился, назвал его кретином, и эти двое начали спорить и переругиваться через мою голову.

Перепалка не прекращалась до тех пор, пока не подошел один из парней-секьюрити и не пригрозил вышвырнуть нас. После этого они, к счастью, замолчали. Но к этому времени кино практически закончилось.

Когда пошли титры, Чез потянулся, а потом сказал:

– Похоже, правду говорят, Шпиц. Ты и впрямь зажатая.

Я резко развернулась к нему:

– Прости, что?

– Зажатая, – повторил он. – Ну, типа фригидная.

– Кто так говорит? – спросила я, не веря своим ушам. Я была рада, что Остин где-то внизу – ищет под сиденьем свой телефон. Он уронил его во время просмотра фильма. Мне бы не хотелось, чтобы это кто-то услышал.

– Люди, – пожал плечами Чаз. – Лилиан сказала, что ты совсем отчаялась.

Хукер придется многое объяснять.

– Ich bin nicht das, was Du gerade über mich gesagt hast, – прошипела я. – Und Du bist ein Idiot. (прим. – с немецкого – Я не такая, как ты говоришь. А ты – идиот!)

Судя по растерянному выражению его лица, я, похоже, произнесла все это на непонятном для него немецком. Плюс-минус несколько ругательств.

– Неважно.

А потом он ушел. Слава богу, потому что еще две секунды, и я бы использовала против него хук слева, как меня учил Бекс.

– Итак, – сказала Хукер, подойдя ко мне, – как все прошло?

Мои брови поднялись, я набросилась на нее.

– Ты сказала ему, что я отчаялась?

Ее глаза расширились.

– Он не должен был говорить тебе этого.

– Хукер, – простонала я.

– Хорошо, хорошо, – сказала она. – Прости. Чаз был чем-то вроде крайней меры. Шикарные волосы, упругая попка, но в голове пусто. А что насчет Остина?

Я покачала головой. Как это могло быть моей жизнью?

– И он тоже не то? – спросила она. – Хорошо, не проблема. Следующий будет лучше, обещаю.

– Не будет никакого следующего. С меня хватит. – Она отошла, а я встала в конце ряда в позу а-ля Россомаха и сделала последнюю попытку. – Ты слышишь меня, Хукер? Хватит. На этот раз я серьезно.

– Да, хорошо, – бросила она – пока, Шпиц.

– Салли? – Остин терпеливо ждал возле двери, с телефоном в руке. – Ты готова?

– Да, – ответила я, дурно себя чувствуя. Я забыла о его присутствии. – Прости за все это. Я понятия не имела, что Хукер приведет для меня еще одного спутника.

– Все нормально.

– Спасибо за понимание.

Дойдя до него, я покачала головой.

– Остин Харрис, ты слишком милый, себе же во вред.

Остин молча шел рядом, казалось, он глубоко задумался, и я испугалась, что сказала что-нибудь не то. Нам обоим пришлось пережить эти ужасные два часа с Чезом Нили. Этого было достаточно, чтобы испортить настроение кому угодно.

Как только мы вышли наружу, он остановил меня, положив свою руку на мою.

– Салли, – начал он нерешительно, – есть… кое-что, что я хочу сказать... но я не хочу расстроить тебя.

«Так вежливо», – подумала я.

– Хорошо, я слушаю.

Как бы там ни было, вряд ли это что-то плохое.

Сделав глубокий вздох, он сказал:

– Я думаю, что люблю тебя.

Я выдохнула со свистом.

– Я знаю, что это внезапно, – сказал Остин, взяв меня за руку. – Я знаю, что мы только встретились, но... Я также знаю, что чувствую. Я никогда не встречал девушку, с которой мне было бы так легко общаться. Салли, я просто чувствую. Ты для меня единственная.

Я ответила не сразу. Мой шок был столь сильным, я была настолько удивлена, что едва не проглотила язык.

– Остин, – произнесла я, пытаясь сохранять спокойствие. Ситуация требовала деликатного подхода.

– Да, любимая?

О, это конец.

– Ты сумасшедший?!

– Но....

– Нет, – сказала я, сделав шаг назад. – Ты не можешь говорить серьезно.

– Но, Салли, я люблю тебя!

Его лицо было таким открытым, он казался таким уверенным. Наряду с тем, что его признание напугало меня, я почувствовала искреннее сожаление по отношению к парню. Остин Харрис явно был чокнутым, но чокнутым с сердцем.

– Нет, Остин... – Я покачала головой и заставила свой голос звучать как можно нежнее. – Не любишь. Ты едва знаешь меня.

– Я знаю, что чувствую, – сказал он решительно. – Я люблю тебя, Салли Шпиц, вот и все. – Он сделал паузу, чтобы взглянуть мне в глаза. – Ты... испытываешь что-нибудь ко мне?

– Да, дружеские чувства, – ответила я. – Я бы хотела называть тебя своим другом, Остин, но не более того. Прости.

Глядеть на то, как с его лица исчезала надежда, было подобно пощечине.

– Я все понимаю, – сказал он, ударяя носком своего ботинка по тротуару, глядя куда угодно, только не на мое лицо. – Я на самом деле выставил себя дураком, да?

– Нет, – ответила я. – Ты хороший парень, Остин. Есть кто-то и для тебя. Просто это не я. – Я протянула руку. – Так... друзья?

– Друзья, – согласился он, и мы пожали друг другу руки. – Ты готова идти?