Текст книги "Боташка (ЛП)"

Автор книги: Куки О'Горман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Так в чем проблема? – он сел. – Тебе нравится тусоваться со мной. Мне нравится тусоваться с тобой. Даже если ты используешь меня, чтобы вызвать ревность у Бекса, мне все равно. На его лице, когда мы танцевали, было ...

– Это была не ревность, – перебила я. – Это было отчаяние.

Эш пожал плечами.

– Одно и то же.

– Нет, это действительно не так, – протянув руку, накрыла его ладонь своей. Он так хорошо ко мне относился, и мне действительно нравилось с ним общаться. По крайней мере, у меня появился друг. – Я не хочу, чтобы Бекс страдал. Никогда не хотела.

– Ну...

– Знаю, знаю, Бекс тебе не нравится, – я покачала головой и беспомощно пожала плечами, – но он нравится мне. Даже если это не взаимно, я все равно буду дружить с ним. Не могу видеть его таким грустным.

– Шпиц, этот парень заставляет тебя грустить, когда он рядом с другой девушкой. Что он сделал ради спасения твоих чувств?

Я покраснела. Он был прав, но это ничего не меняло.

– Ты невероятна, – сказал Эш, глядя на мое лицо. – Бекс слепец, потому что не видит того, что перед ним. Но ты, Шпиц – я раньше никогда не встречал таких.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты – чудо природы.

Я попыталась отстраниться, но Эш не позволил. Он одной рукой взял мою руку, и накрыл ее другой.

– После всего, через что он заставил тебя пройти, большинство девушек хотели бы порвать Бексу глотку, но ты – нет.

Я почувствовала потребность все объяснить.

– Он не нарочно. Бекс понятия не имеет о моих чувствах, так что это не его вина.

Эш указал на меня.

– Вот. Именно об этом я и говорю.

– Что?

– Ты сама себя слышишь? Защищаешь его. Он размолотил твое сердце в мясорубке, а ты за него заступаешься, – брови Эша опустились; странным голосом он сказал: – Ты в самом деле любишь этого парня, не так ли?

– Люблю, – ответила я. Удивительно, с какой легкостью я сказала это Эшу. Никогда бы не подумала, что смогу признаться в этом кому-либо, не говоря уже о Хлысте, но дело было именно так.

Он отвел взгляд, медленно отпустил мою руку и провел кончиками пальцев по волосам.

– Похоже, я не могу с ним соперничать, – пробормотал он себе под нос.

– Спасибо за все, Эш, – улыбнулась я, говоря серьезно. – Теперь, когда я знаю тебя –настоящего тебя – могу честно сказать, что ты один из лучших парней среди всех, кого я когда-либо встречала.

Эш рассмеялся.

– Знаешь, а ты такая же плохая, как Бекс.

Я нахмурилась. С чего он это взял?

– Шпиц, я не хороший, – решительно сказал он. – И не хочу быть твоим другом.

– Что?

Он закатил глаза и встал.

– Вы, умные девочки, в таких вещах всегда разбираетесь хуже всех. Зачем парню вроде меня приглашать тебя на свидание, если все, чего я хочу – это дружба? Может быть, ты и миленькая, но не особо наблюдательная.

– Что? – повторила я. Я слышала слова, слетавшие с его губ, но смысл их оставался для меня загадкой. Как будто он намеренно пытался сбить меня с толку.

Он наклонился и захватил меня в плен своих рук, расположив одну ладонь на спинке скамьи возле моей головы.

Пока он изучал мое лицо, я сглотнула. В конце концов, парень улыбнулся. Его улыбка – чисто плохой мальчик, никакого хорошего и в помине не было.

– Я уже говорил, ты мне нравишься, Шпиц, – сказал он, и у меня перехватило дыхание. – Очень нравишься.

Пока я сидела в шоке, он медленно сократил расстояние между нами, его губы начали двигаться по моим в поцелуе. Как спичка, разжигающая костер. Между нами вспыхнул пожар. Он горел несколько секунд и не потух сразу же после того, как парень отстранился.

Хукер была права. Эш отлично целовался. Это было дерзко и неожиданно, как и сам парень, но не более того. Как бы хорошо это ни было, каким горячим ни был бы поцелуй – а он был таким, поверьте мне, – я не чувствовала ничего того, что чувствовала с Бексом. Когда Бекс целовал меня, это было правильно, так идеально, что я знала. Именно тут мое место.

– Эш, ты мне тоже нравишься, но… – я замолчала, не желая смутить его. Не то чтобы мне не понравилось целоваться с Эшем. Любой девушке понравилось бы целоваться с ним, но была одна проблема. Он не был Бексом, но не могла же я сказать парню об этом прямо.

Хлыст пожал плечами, словно прочитав мои мысли.

– Просто хотел, чтобы ты знала – у тебя есть выбор. Может быть, это и к лучшему, ведь в следующем году ни одного из нас не будет в Чариоте.

– Тебя не будет? – удивленно спросил я. – Почему?

– Папа положил глаз на место в Сенате, – с сарказмом ответил парень. – Думаю, это значит, что выпускной класс я буду заканчивать в частной школе. Весело.

Мы оба знали, что это не так. Для старшеклассника с университетскими футбольными устремлениями школа Чариот был подходящим местом. Очень жаль, что родители забрали его прежде, чем он успел попасть на глаза агентам.

– Мне так жаль, Эш, – потянувшись, я сочувственно положила ладонь на его руку. – Не повезло.

– Именно так.

Он поймал мою руку, игриво глядя на меня, и провел большим пальцем по костяшкам пальцев.

– Я буду скучать по тебе, Салли Шпиц.

Я рассмеялся.

– И я, Страйкер.

– Если с Бексом ничего не получится, дай знать.

Улыбнувшись в последний раз, и нежно поцеловав меня в висок, он ушел.

Я смотрела ему вслед, дольше, чем следовало бы. С таким же успехом Эш мог бы сказать мне, что он пришелец с планеты Вулкан. Если бы парень сделал это, я и то была бы удивлена меньше. Парню, не просто парню, а Эшу «Хлысту» Страйкеру, нравилась я, Салли Шпиц, первоклассная заучка со степенью по чудачествам. Не просто нравилась, а Нравилась. Новость об этом была такой же правдоподобной, как научная фантастика, но парень был серьезен. И этот поцелуй, он определенно был настоящим. Мои губы все еще горели.

Покачав головой, я вошла внутрь. Помимо того, что он запутал меня, и, давайте посмотрим правде в глаза, поднял мою уверенность в себе как женщины, разговор с Эшем заставил меня осознать один неоспоримый факт: парни странные!

Еще одно подтверждение этого я получила позже, когда читала «Гарри Поттера». Сегодня явилось десять из двенадцати зарегистрированных детей. Мы были на действительно интересном моменте, когда Хагрид нашел Гарри и семейство Дурслей, скрывающихся в лачуге, окруженной морем. Детям это нравилось. Я говорила за каждого персонажа, и никто не мог устоять перед притяжением стиля Джо Роулинг.

Понизив голос, я заговорщически подмигнула детям, а затем сказала, изображая глубокий кокнийский акцент Хагрида:

– Эй, вы, пустые головы, сходите вон проветритесь, может, полегчает.

Они захихикали, когда на меня шикнула моя начальница, старший библиотекарь, миссис Карранса.

Глаза детей вокруг меня стали размером с блюдце, они подались вперед, по мере того, как приближался самый интересный момент.

– Короче так, Гарри, ты...

Я остановилась на полуслове, заметив Бекса, который стоял неподалеку от нас и смотрел на меня с улыбкой.

– Что? Что? – спросила Гвен Глик, дергая меня за руку.

– Заткнись, Гвен. Дай ей закончить, – Винс Сплоттс оттолкнул ее руку.

Я сурово посмотрела на него, стараясь забыть о Бексе.

– Ну, Винс, ты же знаешь, что мы так не разговариваем во время Уголка.

– Я знаю, но...

– Извинись, пожалуйста, – сказала я.

– Но, мисс Салли, она меня раздражала. Я просто хотел сказать...

– Я слышала, что ты сказал, – я скрестила руки на груди и наклонила голову к Гвен, губы которой теперь дрожали. – Пожалуйста, скажи Гвен, что ты извиняешься.

Винс закатил глаза и пробормотал:

– Прости.

Я посмотрела на девочку в выцветшей футболке «СтарТрек».

– А ты что скажешь, Гвен?

– Извинения приняты, – пробормотала Гвен, переводя взгляд на Винса. – И я никого не раздражаю.

– Гвен.

– Простите, мисс Салли. Теперь мы можем услышать продолжение? Что Хагрид сказал Гарри?

– Что он волшебник,– ответил Бекс.

Увидев его, Гвен улыбнулась и помахала рукой, как безумная. Он улыбнулся в ответ.

– Правильно, – сказал я, захлопывая книгу, – и думаю, что пришло время рисунков.

Дети застонали.

– Но, мисс Салли, мы даже не закончили главу, – жалобным голосом сказал Винс.

– Мы сможем ее закончить на следующей неделе.

Обычно я старалась читать им по две главы за раз, но сейчас здесь был Бекс, и вид у него был такой, словно он хочет что-то сказать. Я сомневалась, что хочу это слышать, но уже была не так сосредоточена.

– Ребята, просто поднимитесь в приемную и попросите у мисс Каррансы бумагу и цветные карандаши. Я скоро приду.

Дети встали и с ворчанием направились в читальный зал.

– Я все равно буду смотреть фильм, – пожав плечами, сказал Винс

Он поспешно ушел, и осталась только Гвен.

Бекс шагнул вперед.

– Привет, Сэл, мисс Гвен. Как дела?

– Приветик, Бекс, – сказала Гвен, подпрыгивая на носках. – Все хорошо. Мисс Салли отлично читала, я получила по всем предметам наивысшие баллы. Кроме физкультуры, – пробормотала она, – которая на самом деле не является уроком.

– Прости конечно, – сказал Бекс, – но физкультура была моим любимым предметом в начальной школе.

Гвен с подозрением посмотрела на него.

– Правда?

– Разумеется.

– Ну, на самом деле я не особо старалась. Может быть, в следующий раз у меня получится лучше.

– Я в этом уверен.

Он одарил ее одной из своих сногсшибательных улыбок, и десятилетняя девочка стала выглядеть так, как будто по уши влюблена. Просто Бекс так действует на всех женщин.

Я вмешалась, пытаясь спасти девочку от его влияния.

– Это здорово, Гвен. Ты сегодня нарисуешь мне еще одну красивую картинку?

– Но я разговариваю с Бексом,– запротестовала она.

– Иди Гвен, – сказал Бекс. – Мне нужно кое-что сказать мисс Салли. Мы еще поговорим в другой раз.

– Хорошо, – Гвен надулась, бросая на нас взгляды через плечо.

– Мне в самом деле нравится эта рыженькая, – сказал Бекс. – Она напоминает мне тебя, Сэл.

Я кивнула.

– У нас много общего, – например, любовь к Треку и, о да – мальчику, стоявшему передо мной. – Что случилось?

– Не здесь. Не хочу, чтобы кто-нибудь услышал. Это кое-что личное.

Я пыталась подавить свой страх, пока мы пробирались между рядами.

Как только мы перестали слышать детский шепот, я остановилась и повернулась к нему. Похоже, он нервничал и напряженно думал. Первое было в новинку для меня. Бекс почти никогда не нервничал, а когда такое и случалось, то обычно значило, что надвигается что-то плохое.

– В чем дело? – спросила я, прежде чем потеряла остатки мужества. Никто никогда не пользовался этой частью библиотеки. Мы были тут совершенно одни. Я пыталась решить, хорошо это или нет.

– Я хочу, чтобы ты порвала с Эшем, – сказал Бекс.

Я ожидала чего угодно, но только не этого.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты рассталась с ним, Сэл, – казалось, парень был смущен, но не дрогнул.

– Почему?

Взгляд Бекса беспокойно двигался по книгам вокруг нас, как будто в них можно было найти ответ.

– Это просто неправильно, – наконец сказал он. – Вы со Страйкером очень разные, Сэл. Он не тот, кто тебе нужен.

Мысленно я была согласна, но решила послушать и посмотреть к чему это приведет.

– Я имею в виду, он такой придурок, – продолжал он. – А ты...

– Что?

– Ты... ты… – я нахмурилась, и он попытался отступить. – Нет, нет, я ничего такого не имел в виду. Это нечто хорошее, Сэл. Очень хорошее.

– Насколько хорошее, Бекс?

Парень нахмурился, как будто я сказала какую-то бессмыслицу.

– Дело в том, что вы двое, вместе... это просто неправильно. Разве ты этого не чувствуешь? Я не могу сосредоточиться на учебе. Я побеждаю соперников на поле, но я не могу радоваться по этому поводу, потому что вспоминаю, что ты с Эшем. Тебя больше нет рядом. Я так скучаю по тебе, это сводит меня с ума…

– И?

Я затаила дыхание. Одна невозможная вещь уже случилась сегодня. Не слишком ли – желать другую? Неужели Бекс чувствует то же, что и я? Похоже, что так, но я боялась надеяться.

– Правда вот в чем, Сэл, – Бекс выдержал мой взгляд, пока я ждала, как на иголках. – Эш тебе не подходит. Знаю, что ты с ним не так давно, но думаю, есть простой выход. Ты могла бы сказать ему, что поняла, что все еще испытываешь ко мне чувства. Это сгладит ситуацию, и будет правдоподобной ложью. Через пару недель закончится учеба, а до тех пор я снова буду играть твоего парня. На этот раз притворяться будет легче. Однажды мы уже делали это.

Моя грудь сжалась, воздух из легких вышел за один долгий выдох. Это именно то, что он должен был мне сказать?

– А ты как думаешь, Сэл?

Я подумала, что у меня сердечный приступ – вот что я подумала. Правда, было ощущение, будто я умираю.

– Хорошая идея, правда?

Глупо, вот как я сейчас себя чувствовала. Как самая большая дура в мире, и это была моя вина подумать хотя бы на секунду, что Бекс – что он может – полюбить меня вот так.

По моему лицу текли слезы, но я не могла сдержать их. Не в этот раз.

– Это ужасная идея, – сказал я, мой смех походил на рыдание. – Это худшая идея, которую когда-либо слышала.

Его взгляд стал озабоченным, он шагнул вперед, но я не подпустила его ближе. Просто не могла позволить Бексу подойти ближе, иначе развалюсь на части.

– Потому что ты хочешь продолжать притворяться, в то время как все, чего хочу я – чтобы все было по-настоящему.

Он замер.

– Почему...

– Я люблю тебя, Бекс, – сказала я, и эти слова прозвучали правдиво, несмотря на слезы. – И всегда тебя любила.

Бекс отшатнулся, как будто мое признание физически выбило его из равновесия. От шока на его лице мне лучше не стало.

– Знала, что никогда не посмотришь на меня, но ты должен был догадываться, – продолжила я. – То, как я всегда следовала за тобой, как хотела быть рядом больше, чем с кем-либо еще в мире. Наша дружба всегда была крепкой, Бекс, но я любила тебя с самого начала и никогда не переставала. Даже после того, как поняла, что ты никогда не сможешь полюбить меня в ответ, – прошептала я.

Одним плечом он тяжело опирался на книжную полку, его взгляд искал мои глаза. Бекс покачал головой, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне.

– Я бы знал. Ты бы мне сказала.

Вырвался еще один смешок-всхлип.

– Я говорю тебе сейчас, Бекс. Знаешь, слизеринцы иногда бывают храбрыми.

– Сэл, я... я тоже тебя люблю.

Я вскинула голову, забыв про слезы.

– Что ты сказал?

– Я люблю тебя, Сэл. Всегда любил, – повторил Бекс, взглянув на меня.

– Не надо, – сказала я, делая шаг назад, когда он сделал еще один шаг вперед. – Пожалуйста, не делай этого, Бекс.

– Делать что? – спросил он и продолжал приближаться, пока моя спина не уперлась в стену. Я попыталась отвести взгляд, но он был близко, слишком близко.

– Я говорю, что люблю тебя, Сэл. Просто не было подходящей возможности, чтобы сказать тебе об этом. Думал, что все испорчу, если скажу тебе. Вдруг это не взаимно. Я чувствую это с того самого момента, как увидел тебя. Просто... у меня никогда не хватало смелости сказать это вслух.

– Бекс, пожалуйста.

– Я говорю правду, – Бекс покачал головой и провел пальцами по моей щеке. – Почему ты не можешь поверить мне?

Вопрос был так похож на тот, который когда-то ему задавала я. Хотя речь шла о его дурацкой приносящей удачу щетине, ответ, который он дал, подействовал так же хорошо.

– Хочу, Бекс. Правда, хочу, – слова сорвались с моих губ. – Просто не хочу рисковать чем-то настолько важным и проиграть.

Он усмехнулся, убирая от меня руку, в его глазах было узнавание. – Господи, Сэл, это не так...

– Если я ошибусь, – задыхаясь, снова заплакала я, – последствия будут слишком болезненными.

– Сэл, – сказал он через мгновение. – Я не понимаю.

Положив руку ему на лицо, я почувствовала, как щетина впивается в кожу. Улыбаясь сквозь слезы, я сказала:

– Знаю, что ты не понимаешь, Бекс. Это как ты и эта борода. Иногда тебе так хочется верить чему-то, что ты убеждаешь себя в истинности этого.

Бекс хотел ответить, но я покачала головой.

– Но это не так, Бекс. Не обманывай себя, – я попятилась. – Я достаточно большая дурочка для нас обоих.

Когда я сказала миссис Карранса, что мне нужно уйти пораньше, она не стала меня расспрашивать. Должно быть, я выглядела ужасно, потому что эта женщина обычно требовала объяснений всему. В машине переключила радио на местную радиостанцию, где в итоге говорили о Бексе. Пенн или калифорнийский университет – говорили они. После результатов этой недели круг сузился до двух лучших вариантов. Их голоса ударили меня под дых, но это было все равно, что бередить старые раны.

Когда я вошла в дом, мама сказала:

– Салли, у меня для тебя кое-что есть.

Ее голос доносился из кухни, так что я пошла в ту сторону, едва осознавая, что мои ноги двигаются.

– Мам, я не... – и замолчала, увидев ее лицо.

Ее глаза были такими яркими, подбородок дрожал – настолько сильной была ее улыбка. Мама так сияла, как будто проглотила солнце. В руке она держала большой белый конверт с печатью Дьюка на лицевой стороне.

– Большой конверт, – сказала она, кивая и высоко поднимая конверт. – Ты сделала это, детка. Ты поступила.

Когда она бросилась вперед, крепко обняла меня, обняла ее в ответ, не зная, что еще делать. Мама продолжала говорить, как здорово у меня получилось, что она всегда знала – меня примут, и как Дьюку повезло со мной.

Но новость не подействовала на меня так, как я того ожидала.

Мое признание пошатнуло равновесие тщательно выстроенного мира. Теперь Бекс знал – и не пошел за мной. Воспоминание о том, как он лгал нам обоим, но в основном самому себе, было... трагичным. Хорошо, что я все выплакала. Я поступила в Дьюкский университет, мечта стала реальностью, но главное желание только что лопнуло прямо у меня перед носом. Куда бы он не поступал, Бекс все равно уедет. Это было похоже на сцену в «Стартреке», когда Неро уничтожает планету Вулкан, от нее не остается ничего, кроме большой тлеющей черной дыры. Сейчас той черной дырой была моя душа, и даже мысль об университете Дьюка не могла обрадовать.

Кто знал, что можно быть такой счастливой и грустной одновременно?

Глава 17

Я переминалась с ноги на ногу, пока не почувствовала, что больше так не могу. Посмотрела на часы, и когда увидела время, мой пульс подскочил еще на одно деление.

– Мам, ты готова? – крикнула я.

– Еще пять минут.

– Я не хочу ничего пропустить.

– Не пропустим.

Она сказала «еще пять минут» десять минут назад, и времени у нас уже было в обрез. Игра начнется ровно в семь. Через тридцать минут.

– Ну и дела, – сказала мама, входя в комнату. Она выглядела свежей, как маргаритка. – Почему ты так торопишься?

– Мам, парковка быстро заполнится. На чемпионате всегда полно народу.

– Мы найдем место, Салли.

«Да», – подумала я. – «Наверное, где-нибудь в соседнем округе».

Мама не спеша красила губы, я же старалась не поддаваться волнению. Броутон в этом году был хорош. Их команда не собиралась просто так отдавать титул штата. Сегодня вечером они должны были играть с «Чариот».

– Хорошо, готова, – сказала мама, перекидывая сумочку через плечо.

– Наконец-то, – ответила я, хватая ключи и практически бегом направляясь к двери.

Как только мы сели в машину, включила зажигание

– Ремень, – сказала мама, и я закатила глаза.

Конечно же, я пристегнуласт, всегда делаю это. Мама переключала радиостанции, как будто у нас будет время слушать. Возможно, ей и нужно двадцать минут, чтобы добраться до стадиона, но не мне. Превышение скорости на десять миль (прим.: ограничение скорости 10 миль = 16км/ч) – не нарушение.

– Салли! – строгий тон мамы говорил об обратном.

Я сбавила скорость до семи. Но серьезно, это ведь чемпионат!

– Похоже, Бекс сделал свой выбор, – небрежно бросила мама. – Вряд ли кто-нибудь ожидал, что это будет UNC. Все думали, что он уедет из штата.

– Знаю, – перебила я ее, – но Тархилз – номер один.

– Это поэтому он выбрал их?

– Не знаю, мам. Он еще и близко для его семьи.

– И для тебя, – заметила она. – Дьюк где находится? В десяти милях (прим.: 1 миля = 1,6км) от UNC?

Я стрельнула в нее «не начинай» взглядом.

– Уверена, это даже не пришло ему в голову.

Мама не отступала.

– А я уверена, что именно так и было.

«Как такое могло случиться?» – подумала я. «Бекс даже не знает, что меня приняли».

Он избегал меня с той неловкой сцены в библиотеке – и это было прекрасно, потому что сама тоже избегала его. Нажимая кнопку, я остановилась на станции с множеством гитар и кучей басовых.

Бекс действительно вчера сделал заявление, и, как и все остальные, я настроилась посмотреть его. Он не звонил. Хотя я и брала телефон множество раз, но сама тоже не звонила. Мы как будто не были знакомы. Практически не разговаривали, а если подобное и случалось, говорили ни о чем. Я скучала по нему сильнее, чем когда-либо. Времени до окончания школы оставалось мало, и если бы я ничего не сказала, если бы не придумала эту дурацкую идею с фальшивым бойфрендом, мы бы проводили каждую минуту вместе.

Или, по крайней мере, я так себе напридумывала. Все было очень запутано. Я с трудом могла вспомнить старые добрые времена, когда мы с Бексом были просто «я и Бекс». Теперь, когда над нашими головами нависла вся эта любовная история, он молчал, а я просто пыталась держать себя в руках. Конечно, наши будущие учебные заведения были рядом, но какое это имело значение, если мы даже не говорили друг с другом?

Как и ожидалось, когда мы с мамой приехали, нам пришлось припарковаться примерно в миле от стадиона. На стоянке не было свободных мест, поэтому мы вынуждены были оставить машину у обочины через несколько улиц. Пока я пыталась отдышаться, забрали наши билеты. Блин, какой же долгой была прогулка!

– Ты сделала это, – сказал Хукер, когда я присоединилась к ней и Цицерону, на наших местах.

– Едва ли, – ответила я, озираясь в поисках мамы.

Мое внимание привлек ее пронзительный свист, и я, наконец, увидела, с кем она остановилась поговорить. Семейство Кент, все кроме Бекса и Клейтона, конечно же, смотрели на меня и воодушевлено махали руками. Проглотив горечь, я помахала им в ответ. Бекс уже несколько дней был не особо рад видеть меня.

– Ты можешь в это поверить?– спросила Хукер, когда я снова повернулась к ней.

– Поверить во что?

Должно быть, пока она говорила, я ушла в себя или еще что, потому что Хукер выглядела немного разраженной.

– Бекс, – произнесла она таким тоном, как будто этим было все сказано.

– А что с ним?

Хукер уставилась на меня, как будто у меня на лбу выросло глазное яблоко.

– Шпиц, ты, должно быть, шутишь. Разве ты не смотрела вечерние новости? Или утренние?

– А. Ну да.

– Тогда почему ты не радуешься? – она склонила голову набок. – Вы с Бексом будете в нескольких минутах езды друг от друга. Я хочу сказать, конечно, ваши университеты – абсолютные соперники, но после всех этих переживаний, мне казалось, ты будешь на седьмом небе.

– Да, – грустно сказала я. – Я тоже.

– Да ладно тебе, – фыркнула она. – Совершенно очевидно, что он делает все это для тебя. Как ты этого не понимаешь?

Я приложила руку к ее губам.

– Давай не будем об этом, хорошо?

Хукер нахмурилась.

– Ты ведешь себя как дура. Тебе же это известно, да?

Я пожала плечами. Пока мы не обсудим это, не буду вспоминать, что Бекс не сообщил мне эту новость лично. Я могла бы забыть, что мы не разговариваем, притвориться, что все может быть как прежде.

Игроки вышли на поле, и я тут же переключилась на Бекса. Его зеленое с белым джерси сияло в свете фонарей стадиона, лицо было решительным, челюсть густо покрыта щетиной, вместе с другими игроками он высоко поднимал ноги, чтобы согреться.

Выглядел он фантастически. Исчезла поникшая, жалкая тень человека, которым он был чуть меньше недели назад. Это был Бекс в своей стихии, отдающий распоряжения команде, зажигающий толпу. Команда «Чариот» была здесь, чтобы победить. Снова раздался голос Бекса, сильный и властный.

Я изо всех сил старалась не думать о том, что до недавнего времени не проходило и дня, чтобы я не слышала этот голос. С тех пор, как мы познакомились.

Первые сорок пять минут были мучительными. «Чариот» выигрывал одно очко, но лидерство было завоевано с трудом. Бекс и Эш играли ничуть не хуже, чем в любое другое время турнира, но команда Броутона не давала слабинку. Каждый раз, когда мы делали что-то грандиозное, они отвечали тем же. Мы вынудили их нападать, но их защита убивала нас. Гонять мяч по полю, от ворот к воротам, было почти невозможно. Их парни были повсюду. Какая бы команда, в конце концов, ни выиграла, она бы бесспорно это заслужила.

В перерыве счет был три:два, и я почти охрипла от крика. Два гола забил Бекс, остальные Эш. Мама снова была там, внизу, с Кентами, братья выразительно размахивали руками, скорее всего, переживая лучшие моменты «Чариота». Конечно, здесь было из чего выбирать.

– Блин, Шпиц, – Хукер толкнула меня локтем в бок. – Он как одержимый.

Я гордо улыбнулась. Одержимый – не то слово. В последней игре Бекс выполнил работу Рика Смайта – заблокировал ворота своим телом, мяч отскочил от его груди. «Феномен» тут подходило больше.

– Бекс самый лучший, – сказала я, улыбаясь. – Нет никого лучше.

Она скорчила гримасу, прислонившись спиной к Цицерону.

– Фу, пощади меня.

Цицерон обнял ее одной рукой, обсуждая последнюю защиту с парнем, сидевшим позади него.

– Если ты так сильно его любишь, то, что было в доме Мерседес? Я думала, между вами все кончено.

– Да, – пробормотала я, жалея, что сказала это. Хукер внимательно наблюдала за мной, ее взгляд был слишком прямым. Я боялась, что если она посмотрит пристально, то увидит боль, которую так тщательно скрывала.

– Ты говоришь не особо уверенно, Шпиц, – возразила она. – Если бы все еще не было кончено, мне было бы что сказать. Во-первых, вы с Бексом ведете себя как пара первоклассных идиотов. Почему ты не можешь просто сказать ему...

Вскочив на ноги, я решила, что, возможно, пришло время сделать перерыв в дамской комнате. Хукер явно собиралась сказать мне все причины, по которым я должна признаться Бексу. Быть там, сделать это. Мое сердце до сих пор не зажило. Очередь в дамскую комнату будет долгой – долгожданное избавление от любопытных глаз Хукер.

Они сказали, что в перерыве будет что-то особое, но у меня не было никакого желания смотреть. Так продолжалось до тех пор, пока на поле не вышел Бекс с микрофоном, за ним следовал Эш, а Клейтон тащил за собой стул. Увидеть эту троицу было столь неожиданно, что я медленно опустилась обратно на свое место.

– Какое жалкое оправдание для развлечения, – воскликнула Хукер, но я проигнорировала слова подруги.

Тогда я еще этого не знала, но она не могла ошибиться сильнее.

– Всем привет, – сказал Бекс, и его голос эхом разнесся по громкоговорителям. – Наслаждаетесь игрой?

Эти слова были встречены громким ревом аплодисментов и парой свистков. Естественно, они раздались со стороны Броутона.

– Да, и я тоже, – Бекс преувеличенно вытирал пот со лба и задыхался, как будто он действительно много работал – что он и делал. Толпа засмеялась. – Вам всем наверняка интересно, что я здесь делаю.

– Да, – заорал Олли. – Какого черта ты тут делаешь, Бекс?

Это вызвало несколько смешков. Я наблюдала, как Лео потянул его вниз, ударил по голове, а потом перевела взгляд на Бекса. «Какого черта он делает?» – гадала я. Он должен использовать это время, чтобы отдохнуть и зарядиться энергией. Вместо этого развлекает фанатов.

– Хороший вопрос, Олли, и я как раз собираюсь ответить тебе на него.

Бекс ухмыльнулся, когда толпа притихла, в ожидании, что он скажет дальше.

– Всем известно, что я немного суеверен. И доказательство тому, – сказал он, показывая пальцем, – на моем лице. Но иногда, если хочешь получить нечто большее, приходится чем-то рисковать.

Когда Бекс уселся на стул, поднялся ропот. Эш вытащил из кармана бритву, держа ее так, чтобы всем было видно.

Я поднесла руки к губам, поняв, что он собирается делать.

– Что такое? – спросила Хукер, положив руку мне на плечо. – Шпиц, ты в порядке?

Я практически ничего не понимала. Он ведь не станет... нет?

– Не делай этого, Бекс! Не делай этого! – крикнул один из его фанатов.

Оглядывая ряды, Бекс нашел меня глазами, наши взгляды встретились. Мой был потрясенным, его – полный решимости. Микрофон уловил его слова, из-за чего их услышали все, хотя на самом деле они предназначались только для моих ушей.

– Это для тебя, Сэл.

Кто-то ахнул – точнее, целая куча людей. Возможно, и я была в их числе. Следующее, что помню – Клейтон намылил щеки и подбородок Бекса, стараясь покрыть всю нижнюю часть его лица. Эш двинулся за ним, наклоняясь, чтобы угодить.

– И этот идиот разрешил мне сделать все это только для того, чтобы доказать, насколько он серьезен. Не ведись на это, Шпиц. Лучше позвони мне, – заговорил в микрофон Эш, прежде чем сделать первое движение

Приглашение Эша в одно ухо влетело, из другого вылетело. Я была слишком сосредоточена на так называемом идиоте, которого любила.

Бекс брился, и вся удача, которая могла заключаться в его бороде, уходила с каждым прикасанием лезвия к коже. Потребовалось меньше пяти минут, но все это время толпа, казалось, не дышала. Когда все закончилось, Бекс встал и стукнул Эша по спине, как это иногда делают парни, и Хлыст ответил ему тем же.

Как я уже говорила, парни – странный народ. Временами.

– Спасибо всем, – сказал Бекс, глядя прямо на меня, прежде чем Клейтон украл микрофон для своего личного особого объявления.

– Салли Шпиц, – сказал Клейтон, оглядывая аудиторию, и мое лицо вспыхнуло. Я еще ниже опустилась на сиденье. Он все равно заметил меня, но не стал привлекать ко мне внимание, так как другие тоже искали меня. – Вот ты где, девочка. Просто хотел, чтобы ты знала: если мы проиграем, это будет на твоей совести.

Ну, спасибо, Клейтон. Если раньше не было известно, что это я, то теперь они уж узнали наверняка. Я не могла никуда смотреть, не встретив пристального взгляда одного из многих фанатов «Чариота». Я отметила для себя выходы – на случай, если все пойдет наперекосяк.

– Я не понимаю, – сказала Хукер, на ее лице был вопрос. – Почему он сказал, что это для тебя? Все, что он сделал – это сбрил дурацкие волосы на своем лице.

– Не знаю, – солгала я, улыбаясь.

Отвернувшись, встретилась взглядом с очередной пылкой поклонницей. И перестала ухмыляться, не желая провоцировать девушку, но изнутри сияла. Хукер и не нужно было это понимать. Как сказал Бекс, представление было для меня, и я точно знала, что оно значит. Мое разбитое сердце излечилось и мне было бы все равно, даже если бы атаковала половина стадиона. Признание Бекса окрылило меня. Я могла бы улететь оттуда, если бы захотела.

Вторая половина игры была еще более жесткой, чем первая. «Броутон» вырвался вперед, четыре:три, до конца оставалось всего несколько минут. Угрожающие взгляды становились все хуже, поэтому Хукер отодвинулась на несколько мест, переживая за свою безопасность. Тут требовались общие усилия, и Бекс объединился с Эшем. В самый непредсказуемый момент, особенно для меня – врага общества номер один в секции старшей школы – Бекс забил последний гол, сделав невозможный удар, на который был способен только он.