Текст книги "Далекий край 3 часть"

Автор книги: Ксения Золотарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 48 страниц)

И с этими словами достала, пару других коробок с вещами. И открыла последнюю коробку, и достала оттуда потрясающее платье.

– Это вам нравится, – спросила хозяйка у Хауса.

– Да, это то, что надо, – сказал Хаус, хозяйке.

– Вы идете, а я пока дам, эти платья девушкам. А то, вы, судя по всему вы здесь будете до вечера, – сказала хозяйка, Хаусу.

– Хорошо, – сказал Хаус, хозяйке.

И пошел на свое место. И тут же его перехватила Элоиза.

– Где ты был? – спросила Элоиза у Хауса.

– Мы слишком мешаем хозяйке этого прилавка, – сказал Хаус, Элоизе.

– Несомненно, ведь они уже наверное целых два часа, одевают платья, а ты никак не можешь выбрать, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Этим я и занимался. Посмотрите, что я выбрал, – сказал Хаус, Элоизе.

И первая вышла, в бежевом платье, с черным поясом Джульетта.

– Ну, это тебе нравится, – спросила Джульетта, прекрасно зная ответ, что он скажет, снова нет.

– Оно прекрасно Джульетта, и мне очень нравится. Что скажите Элоиза, красиво ведь, – спросил Хаус у Элоизы.

– Просто шикарно, нет слов. Не белый, цвет конечно, но очень к тебе лицу, – сказала Элоиза Джульетте.

– Так, это да, – спросила Джульетта у Хауса.

– Конечно же, да, – сказал Хаус, Джульетте.

– Что ж, мне не сильно нравится, но если ты сказал да, то да, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Попроси, чтобы тебе его упаковали, – крикнула Элоиза, Джульетте, вдогонку, когда та скрылась за занавесками.

– Хорошо, – крикнула Джульетта, матери.

Вслед за сестрой появилась  Вероника. Она выглядела в голубом платье просто обалденно, как говорится. На ней был, простой синий пояс, как говорится, открытая шея, и руки.

– Ну, – сказала Вероника, завороженная своим обликом у Хауса.

У Элоизы произошел шок. Она никогда не видела, чтобы платье на ее дочери было настолько красиво. Как будто она снизошла сверху. Она выглядела просто очень красиво.

– Нет, слов, оно тебе очень подходит, – сказала Элоиза, дочери.

– Хаус, – спросила Вероника у Хауса.

– Мама права, ты выглядишь в нем, как принцесса, – сказал Хаус, Веронике.

– Ну, спасибо, за комплимент, – сказала Вероника, ему.

И с этими словами пошла вслед за своей сестрой, упаковать вещи.

– А у тебя неплохой вкус, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Я старался, – сказал Хаус, Элоизе.

А тем временем Джульетта, и Вероника, говорили с хозяйкой, и платили за свои платья.

– Да, это очень красиво, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Я немного в этом разбираюсь, потому что у меня есть сестра, если быть честным, и она мне немного рассказывала, о платьях, и прочей вашей атрибутике, хотя я не люблю этого делать, это не мужское занятие, – сказал Хаус, Элоизе.

– Наверное, чувство стиля, должно присутствовать в твоей избраннице, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Разумеется, – сказал Хаус, Элоизе.

И тут вышли из-за занавесок Вероника и Джульетта.

– Мы готовы, – сказала Вероника, матери.

– Да, ну тогда идем, – сказала Элоиза, им.

– Минутку девушки, я хочу сказать пару слов вашей матери, прошу вас, – сказал Хаус, им.

– Конечно, – сказала Джульетта, Хаусу.

И Хаус склонился над ухом Элоизы.

– Их образ не завершен, нужны аксессуары, – сказал Хаус, Элоизе.

– Это что типа украшений, – спросила Элоиза у Хауса.

– Ну да, – сказал Хаус, Элоизе.

– Не беспокойся, об этом, мы зайдем, за этим в конце, – сказала Элоиза, Хаусу, также тихо.

– Ну что закончили, – спросила Вероника, нетерпеливо у Хауса, и матери, которые о чем-то своем шушукались.

– Да, идем за обувью, – сказала Элоиза, своим дочерям.

И они все дружно пошли за обувью, как говорится. Они подошли к прилавку, и стали смотреть, разную обувь.

– Что будем брать? – спросила Вероника у матери.

– Вы же отказались, чтобы я вам делала облик, и выбрали на мою роль Хауса, пусть он вами и командует, – сказала Элоиза, Веронике.

– Да, Хаус, что нам взять, – спросила Джульетта у Хауса.

– Я бы тебе посоветовал Джульетта, одеть, взять вот эти сапоги, надеюсь, ты умеешь ходить на каблуках, – сказал Хаус, Джульетте.

– Да, умею, они хоть бежевые, но неплохие, – сказала Джульетта, Хаусу.

– А мне что брать? – спросила Вероника у Хауса.

– Возьми не сапоги, в вот эти полусапоги, но только черные, хорошие, – сказал Хаус, Веронике.

– Мне нравится, – сказала Вероника, Хаусу.

Они взяли обе по паре сапогов, и двинулись к хозяину этого места, поскольку здесь было слишком много народу.

– Подождите нас здесь, мы сами, – сказала Вероника, Хаусу и матери.

– Мы подождем, – сказал Хаус, девушкам.

И они, наверное, ждали их минут двадцать не меньше. Пока, они прошли сквозь толпу людей, пока взяли нужный размер, пока им их запаковали, как говориться, по ощущениям Хауса, прошла целая вечность. Потом они вынырнули из толпы.

– Ну, вроде бы все, теперь домой, – сказала Джульетта, Элоизе и Хаусу.

– Вообще-то Хаус, отел заглянуть в мир аксессуаров для вас, – сказала Элоиза, дочерям.

– Правда, и выберешь для нас прекрасные изделия, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Я постараюсь, – сказал Хаус, Джульетте.

– Ладно, – сказала Вероника, Хаусу.

И они двинулись к месту, где торгуют аксессуарами. К счастью, там никого не было возле этого прилавка. И они все вместе встали.

– Что желаете? – спросил хозяин у покупателей.

– Выбрать, что-нибудь, например, вот это сколько стоит, – спросил Хаус у хозяина.

– Один фарлонг, – сказал хозяин, Хаусу.

– Манон мой, Хаус, и кому это красное украшение предназначается, – спросила Вероника у Хауса.

– Джульетте, а еще на руку, типа браслета, такого же цвета, огненно-красного, – сказал Хаус, хозяину.

– Сейчас найдем, – сказал хозяин, Хаусу.

И он полез вниз, под прилавок, и вытащил коробки, и достал нужную коробочку.

– Посмотрите, а это подойдет, – спросил хозяин у Хауса.

– Это то, что надо, – сказал Хаус, хозяину.

– А мне что? – спросила Вероника, недовольно у Хауса.

– Пока не вижу, не спеши, – сказал Хаус, Веронике.

Просто у него глаза разбегались от такого количества украшений как говорится, а нужного все не было, никак.

– Может вам подсказать что, – спросил хозяин у Хауса, глядя как он берет и смотрит каждый камень.

– Мне трудно вам описать, как он должен выглядеть, но он должен быть небесно-голубого цвета, и сильно прозрачным, как будто вы дарите сокровище водного мира, или отрываете от коралла, – сказал Хаус, хозяину.

– Ну, я не знаю. Вот посмотрите это, мне это привезли недавно, – сказал хозяин, Хаусу.

И с этими словами снова вниз, за небольшим ящичком.

Он вытащил оттуда такую красоту, что у Вероники перехватило, наверное, дыхание.

– Какая красота, боже мой, – сказала Вероника, маме, и Джульетте.

Джульетта увидела камень просто неземной красоты, это было настоящие эстетическое великолепие.

– Мы берем, – сказала Вероника, за Хауса.

– И браслет тоже, – сказал Хаус, хозяину.

– Да, минуточку, – сказал хозяин, им.

И с этими словами, за таким же красивым браслетом, снова вниз в ящик.

– Вот  за все с вас, четыре фарлонга, – сказал хозяин, им.

Элоиза заплатила, за все, как говорится, и они вышли, наконец.

– Нам пора, а то мы не успеем ужин приготовить, – сказала безаляпиционно Элоиза, им.

– Да, покупки просто превосходные, я уверена, что сражу всех наповал, – сказала Вероника, Хаусу.

– Конечно милая, а сейчас нам нужно поспешить, – сказала Элоиза, им.

И они двинулись на выход с данного базара как говориться. Хаус же следовал за ним. Девушки, по крайней мере, будут блистать на балу как говориться. И своей красотой, и одеждой, и аксессуарами. Все-таки его сестренка была права. Платья и украшения, всегда делают свое дело, как девушка была бы некрасива. Поэтому Хаус считал достоинством, если девушка ухаживает за собой, следует своему определенному стилю в одежде. Они вышли из базара только через тридцать минут, миновав при этом все ряды, что они проходили раньше. Лошадей   их сторожили, пока не прибудут хозяева. Элоиза с ними расплатилась, и они тронулись с места. Судя по всему, они действительно задержались на базаре. Они выехали около десяти часов примерно, а сейчас судя по всему, что солнце заходит, около пяти часов вечера не меньше.

– Сколько сейчас времени? – спросил Хаус у Элоизы.

– Сейчас около шести вечера, а мой муж и Артур придут к восьми, надеюсь мы успеем, приготовить ужин, – сказала Элоиза, озабоченно, Хаусу.

– Успеете, а если что они подождут, – сказал Хаус, Элоизе.

– Ты не понял, что ли Хаус. Мы сегодня едем, в Мейру, – сказала Вероника, Хаусу.

– Что сегодня? Но почему сегодня? – спросил Хаус у Вероники.

– Нам придется туда добираться достаточно долго, возможно придется заночевать, – сказала Вероника, Хаусу.

– А когда этот праздник будет? – спросил Хаус у Веронике.

– В понедельник, если успеем, прибудем в Мейру, в воскресенье утром, – сказала Вероника, Хаусу.

– А что если не успеем, – спросил Хаус, у Вероники.

– Значит, прибудем вечером, но в воскресенье, – сказала Вероника, Хаусу.

– Ясно, – сказал Хаус, Веронике.

– А это значит, мне не только ужин сготовить, но и собрать им нужно все в дорогу, ночевать на улице не приятное развлечение, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Верю, – сказал Хаус, Элоизе.

И они благополучно замолчали. Хаус думал о том, что скоро он будет в Мейре, и все эти последние дни, что он проводит здесь наконец-то закончатся, и наступит долгожданная пара, тишины, мира и спокойствия. И его еда, и кормежка, перестанут сказываться на их семье. Элоиза думала, о том, что ей предстоит сделать, и то, что ей придется объясняться с мужем, из-за того, что она забыла приготовить ему обед, вследствие того, что они задержались на рынке, и того, что девушки долго примеривали свои платья. Джульетта думала о том, как побыстрее можно убраться отсюда в город, чтобы как следует там поразвлечься вволю. Когда над твоей душой не стоит, твои родители, и не спрашивают у соседей, где ты была, с кем ты была, и задают много лишних и ненужных вопросов. Вероника же думала о том же. Она надеялась, отдохнуть вволю, также как и ее сестра. И не могла дождаться, когда это наступит. Они подъехали к дому, никого не было. Элоиза слезла с лошадей, тут же, и велела.

– Хаус, загони лошадей в загон, пожалуйста, а вы обе со мной, – сказала Элоиза, Веронике и Джульетте.

– Может мне помочь ему, – спросила Вероника у матери.

– Нет, не надо, я сам справлюсь, – сказал Хаус, Веронике.

– Ты уверен в этом, – спросила Вероника у Хауса.

– Да, уверен, иди, – сказал Хаус, ей.

И с этими словами Вероника последовала вслед за матерью. Когда Хаус, взял лошадей, и завел их на место, потом снова закрыл ворота, после того, как их завел в загон. Когда он подошел к дому, работа там уже шла во всю. Судя по всему, они готовили и что-то делали. Хаус зашел внутрь, и увидел их.

– Может я могу помочь, – спросил Хаус у Элоизы.

– Нет, ты не можешь ничем нам помочь, это наше дело, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Зато мне ты можешь помочь, – сказала Вероника, Хаусу.

– Да, и чем же? – спросил Хаус у Веронике.

– Покорми лошадей, овсом, они должны быть сыты, – сказала Вероника, Хаусу.

– Я их покормлю, если ты скажешь, где овес, и все предметы нужные для этого, – спросил Хаус у Вероники.

– Овес, лежит в другом сарае, инструменты там же, – сказала Вероника, Хаусу.

– Я сам разберусь, – сказал Хаус, Веронике.

И пошел в другой сарай. И принес лошадям как положено еды. Пока он кормил всех лошадей, сеном, так называемом овсом. Элоиза, Джульетта, и Вероника приготовили ужин. А когда Хаус вернулся, обратно, дома уже были Карл и Артур.

– Привет Хаус, неужели ты сам выбирал  платья для моих дочерей, – спросил Карл, не веря, ему.

– Я лишь давал советы, а они выбирали, – сказал Хаус, Карлу.

– Они тебе сказали, что мы едем в Мейру, завтра очень рано утром, – спросил Карл у Хауса.

– Они сказали сегодня вечером, – сказал Хаус, Карлу.

– Извини, я пошутила. Завтра утром рано, около пяти часов утра, если быть верной, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Да, это неприятно, придется рано встать, – сказал Хаус, Элоизе.

– Точно поэтому чтобы рано встать, нужно, рано лечь спать, – сказал Артур, Хаусу.

– Это очевидно. Спасибо за ужин дорогая, все было очень вкусно, я пошел отдыхать, – сказал Карл, вставая со своего места.

– Спокойной ночи, – сказала Элоиза, мужу.

И Карл пошел в комнату. Артур положил последний кусочек, хлеба, и тоже поблагодарил мать за ужин, и пошел спать. Хаус лишь отодвинул тарелку от себя.

– Ты закончил? – спросила Джульетта у Хауса.

– Да, – сказал Хаус, Джульетте.

И девушки стали убирать соответственно со стола.  Хаус сидел просто и смотрел как они убирают со стола.

– А вы не поедете с нами? – спросил Хаус у Элоизы.

– Нет, Хаус, я не поеду, я останусь дома. Слава, Манону, это будет настоящий отдых. Никаких завтраков, и ужинов, по-моему, это самый лучший отдых для меня, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Ну, если вам будет здесь хорошо одной, – сказал Хаус, Элоизе.

– Мама, будет не одна. Она будет с подругой, у них здесь праздник намечается, в доме, правда мама, – спросила Вероника у матери.

– Да, милая, и мне будет очень весело. Вы отдохнете в Мейре, а я здесь, – сказала Элоиза, Веронике.

– Ну ладно, тогда я тоже пошел спать. Разбудите меня, когда нужно вставать, – сказал Хаус, девушкам.

– Джульетта, разбудит тебя, – сказала Вероника, Хаусу.

– Спокойной ночи, – сказал Хаус, им.

– И тебе того же, – сказала Джульетта, Хаусу.

Хаус пошел к себе отдохнуть. Он зашел к себе в комнату, там все уже было разобрано. Он переоделся, и попытался уснуть. Но никак не мог, он думал о Мелани. Где она сейчас? Но почему он ничего не знает об этой огненной девушке практически ничего. Что ей нравится, есть, что она любит читать, что ей нравится смотреть. Почему так мало ее зная, он до сих пор вспоминает, ее черные глаза. Ее слова. О любви, о том, что она останется с ним. Почему эти простые полуобещания превратились в пыль, и во время что их разделяют на части. Как тяжело забыть, ее. Ее красоту, ее страсть к нему. Он до сих пор слышит ее признание в любви. Она первой призналась ему в любви раньше него. Он помнил, когда открыл глаза, и понял печаль, и ее сожаление, что она призналась ему в чем-то личном, можно даже сказать сокровенном. Он прикоснулся к ней, он так боялся сделать ей больно. Но оказалось, что она и боли не почувствовала, он был не первым мужчиной в ее жизни. Кому она дала свою девственность. Кто прикасался к ее телу, раньше. Он был ее любовью, или просто мимолетной страстью. Наконец, он справился с этими страхами, и этой ревностью, и наконец заснул. Но выспаться ему не дали, кто-то изо всех сил молотил ему дверь. Хаус спросонья ничего не понял.

– Хаус, вставай, уже пора, – кричала судя по всему Джульетта, под дверью, ему.

Хаус недовольно потянулся, и констатировал, что легче встать, иначе она своим стуком разбудит всех вокруг. Хотя все, это мало сказано, он был уверен, что все уже встали.

– Встаю, не стучи, – крикнул Хаус, ей через дверь.

– У тебя есть пять минут, на сборы, пять минут, на легкий завтрак, и поскорее пожалуйста, – крикнула Джульетта, Хаусу.

– Хорошо, – сказал Хаус, ей.

Джульетта перестала стучать, и ушла. На улице, было еще темно, но солнце практически проклевывалось везде. Скоро будет уже настоящий рассвет. Пока лишь легкие сумерки, и красота. Хаус еще ни разу не вставал так рано, и не представлял как это может быть красиво. Он оделся, и вышел.

– А где все? – спросил Хаус у Элоизы.

– Они пошли за лошадьми, – сказала Элоиза, Хаусу.

– А как же завтра? Джульетта говорила что-то о завтраке, – сказал Хаус, Элоизе.

– Разумеется. Но завтрак будет не слишком плотным, как обычно, можно даже сказать чересчур легким. Вот стоит самовар, наливай себе чаю, и вот тебе, кусочек хлеба, и друл, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Спасибо, нет не надо за мной ухаживать, я сам могу налить, – сказал Хаус, Элоизе.

И с этими словами взял самовар и налил себе оттуда горячей воды в кружку большую. И сел есть, но поесть спокойно ему не дали, потому что с улицы пришла Джульетта.

– Ты еще не поел, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Уже почти закончил, – сказал Хаус, Джульетте.

– Поторопись, одного тебя ждем, – сказала Джульетта, Хаусу.

И с этими словами она вышла на улицу.

 

 

Глава№2

«Ярмарка невест».

 

Хаус постарался как можно быстрее допить свой чай, и доесть хлеб, чтобы поспешить, как они и просили.

– Лучше возьми друл, съешь по дороге, – посоветовала Элоиза, Хаусу.

– Спасибо вам за все, что вы приютили меня, что вы помогли мне. Жаль, что я с вами больше не увижусь, – сказал Хаус, Элоизе.

– Нет, не надо со мной прощаться, я этого не люблю. Не думай ни о чем, хорошо, и делай так как подсказывает тебе разум, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Вы самая мудрая из женщин что я встречал, – сказал Хаус, Элоизе.

– Спасибо за комплимент мне, а теперь иди, к ним, они ждут тебя, – сказала Элоиза, Хаусу.

– Прощайте, – сказал Хаус, Элоизе.

– И ты тоже прощай, – сказала Элоиза, Хаусу.

Хаус вышел на улицу, и Джульетта, с Вероникой, вздохнули с облегчением. Они уже все были готовы, и при полном как говорится параде.

– Я просто прощался с вашей матерью, – сказал Хаус, Джульетте.

– Понятно, садись, и поехали, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Заодно и посмотрим, как у тебя получается, – сказал Карл, Хаусу.

Но Хаус не подвел школу Веронике Джеммер. Он сел на лошадь правильно, и очень умело, не так грациозно как Вероника, садится, но сделал он все верно.

– Молодец, – сказал Артур, ему.

Они вышли на улицу. А Элоиза лишь вышла на улицу, и крикнула.

– Присматривай за ними, – крикнула Элоиза, мужу.

– Не волнуйся, милая, иди отдыхай, – крикнул Карл, ей.

Артур закрыл за собой как положено ворота. И они тронулись в путь.

– Судя по всему путь будет длинный, – сказал Артур, Хаусу.

– Надеюсь я не засну на лошади, – сказал Хаус, Артуру.

– Ты уж постарайся, – сказала Вероника, Хаусу.

Они ехали спокойно и ровно, без всяких там рывков, и прочего бега в галоп. Шли спокойно, и ровно. Но это продлилось недолго.

– Я хочу поехать быстрее, – заканючила Вероника, им.

– О, Манон, опять начинается, – сказал Артур, сестре.

– Но я хочу, – сказала Вероника, отцу.

– Не может быть и речи. Хаус не достаточно искусен в езде, – сказал Карл, категорично Веронике.

– Но, почему же я могу и в галоп, мы так уже ездили, но только минут двадцать не больше, не могу в таком темпе долго ехать, – сказал Хаус, Карлу.

– Почему ты раньше не сказала мне Вероника, что ты научила его ездить галопом, – спросил Карл у Веронике.

– А ты и не спрашивал, – сказала Вероника, отцу.

– Не нарывайся, – сказал Артур, сестре.

– Мы можем и поехать в галоп, если так хочет Вероника, – сказал Хаус, Карлу.

– Ну, что ж, хорошо, – сказал Карл, Хаусу.

И пустил лошадь бежать быстрее, как говорится. Вероника взвизгнула от наслаждения, и удовольствия. И развила можно сказать сумасшедшую скорость. Она неслась впереди всех, как угорелая просто, и получала от этого действия удовольствие.

– Все больше не могу, выдохся, – сказал Хаус, Веронике.

– Еще минутку, – крикнула Вероника, смеясь Хауса.

Когда она ехала на лошади, она была такой счастливой, что трудно это только представить. Хаусу такая быстрая езда, не слишком по душе. Он просто не умел правильно управляться с лошадью, и еще не был достаточно уверен, что правильно все делает. И ему трудно было получать от быстрой езды удовольствие. Вскоре Вероника сбавила темп, и они поехали в ровном одном темпе.

– Видишь как я могу быстро, – сказала Вероника, Хаусу.

– Ты всегда была лучшей наездницей, сестра, – сказал Артур, Веронике.

Потом, они спокойно ехали дальше. Солнце уже встало, и рассвет стал уже очевиден. Если бы солнце еще не слепило глаза, было бы гораздо лучше. Хаус достал друл, что он не успел съесть на завтрак, и доел его на ходу. Судя по всему, у Вероники сзади на плечах был рюкзак, и там скорее лежали все вещи. У Джульетты, был другой рюкзак, также был рюкзак и у Карла и Артура. Один Хаус был без ничего. Возможно, они решили, ему ничего не давать, пусть лучше с лошадью сумеет управиться как надо. Они долго ехали. Потом, Карл остановился.

– Привал пару минут, – сказал Карл, им.

И вслед за ним, как говорится, слезли остальные. Вероника быстрее отца слезла с лошади.

– У кого еда? – спросил Карл, у них.

– У меня папа, – сказала Джульетта, отцу.

– Тогда давай, организуем быстро обед небольшой и поедем дальше, – сказал Карл, Джульетте.

– Конечно, папа, – сказала Джульетта, отцу.

И стала доставать продукты, которые она взяла дома. Она достала, большую банку, чего-то там. Хаус не знал что там. Потом Вероника достала кружки, и Джульетта туда налила то, что было в банке. Потом они это раздали всем.

– Это горячий бульон, там морковка, зелень, и кусочек мяса, – сказала Джульетта, всем.

Хаус был, и рад тому что Джульетта дала ему. И каждому она дала по кусочку хлеба, приличному кусочку, и друл на десерт. Они все это съели практически в полной тишине. Потом, они все убрали на место.

– А теперь в путь? – сказала Вероника, им.

Хаусу уже надоело ехать на лошади. Он сильно устал. Просто ему было не очень удобно ездить на лошади. Он к этому не привык еще. А его друзья Джеммеры, похоже им было достаточно хорошо. Он ни разу не услышал, какое-ту жалобу. Они похоже были привычны к таким переходам. Хаус думал о своем, о Мелани, о том, где его сестра сейчас может быть. Он не знал, где она, и жива ли она. Он так пытался вспомнить, все, но там было пусто в его памяти. Будто невиданная сила, сожгла ему эту память. Он помнил мать, свою, он помнил отца своего. Но он не помнил ничего остального. Он помнил сына, что остался у него от другой девушки. Что сокрыто в памяти у него? Путь был непрекращающимся. Они проезжали, поля, леса, и разные луга. Солнце нещадно палило голову, поверх этой накидки, что они дали ему, пропитанной водой. Жара была сильной. Похоже здесь было лето. Хаус, старался изо всех сил. Сколько времени, они шли, он не знал.

– Мне надо поесть, – сказал Артур, девушкам.

– Потерпи, еще пару часов, мы не добрались до леса, – сказала Джульетта, брату.

– Хоть друл дай, – сказал Артур, Джульетте.

– И мне тоже, – сказал Хаус, терпевший, тоже самое.

– Короче Джульетта, остановись, и дай каждому по друлу, – сказал Карл, дочери.

Они тут же остановились, и Джульетта опустилась вниз. Сняв с плечей рюкзак, она достала каждому по друлу. И каждый выпил воды, оттуда же. И потом они снова сели на лошади. Хаус, ехал и не жаловался ни на что.

– Ты не устал, – спросила Джульетта у Хауса.

– Ну да. Но если надо я могу и потерпеть, – сказал Хаус, Джульетте.

– А ты терпеливый однако, мой отец думал что ты будешь жаловаться, ведь непривычно целый день провести на лошади – сказала Джульетта, Хаусу.

– Я думал об этом. И думал о том, что мужчина не должен жаловаться на свою судьбу, и вообще жаловаться. И решил подождать, когда стемнеет, все равно я ночью не вижу, – сказал Хаус, Джульетте.

– Не переживай, через час должно темнеть. И Вероника сейчас подыщет нам место для ночлега, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Это хорошо, а то я не железный, чтобы ехать всю ночь на лошади, – сказал Хаус, Джульетте.

– Это и не нужно, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Кстати, нам еще долго ехать, – спросил Хаус у Джульетты.

– Половину пути уже проехали, так что осталось примерно столько же, может даже чуть меньше половины 1/3 часть, – сказала Джульетта, Хаусу.

– Это успокаивает, – сказал Хаус, ей.

И они, перестали разговаривать. Целый час, они ехали, и Хаус любовался заходом солнца. Это было восхитительное зрелище и очень красивое к тому же. Поэтому, он видел отчетливо, когда солнце окончательно село, за горизонт. И Вероника только тогда объявила привал. Они спустились с лошадей, как говорится, привязали их к деревьям, чтоб не убежали ночью. Артур и Карл с Хаусом пошли, за хворостом для костра. Хаус старался, следовать за ними. Хотя, он не любил темноты, потому что боялся ее. Ему было бы спокойнее, если бы у них был бы огонь. Но отказаться от своего долга Хаус не посмел. Он, старался смотреть под ноги и не ступать, на все подряд. Он опасался змей, и прочих мелких грызунов. Когда они принесли хворост к девушкам, он вздохнул с облегчением. Он сели по разные стороны. Джульетта, достала по, картошке, каждому, и кусочку сала, и сунула по каждому, по четыре картофелины. Вероника достала соль. И каждому по кусочку хлеба. Карл взял, ближайшую палку небольшую, и посадил на нее картофелину. Артур, последовал примеру своего отца. Хаус сделал тоже самое. И они жарили картошку на костре, как девушки развели костер, он не знал. Он этот момент просто пропустил. Развернулся, к ним спиной, а когда повернулся он уже во всю горел. Они ели, картошку, сало, соль, и хлеб в полной тишине.

– А где спать будем, прямо на земле, – спросил Хаус у Джульетты.

– Да, но вот держи, это тебе под голову, чтобы было удобнее, – сказала Джульетта, Хаусу, подавая тяжелый предмет.

– Спасибо, – сказал Хаус, Джульетте.

– Отличный ужин, – сказал Артур, сестрам.

Хаус промолчал, ничего хорошего не было. От картошки были одни воспоминания, она практически вся обгорела на костре, а жарить профессионально, как Джеммеры он не умел. Он знал, что у Мелани хорошо все получается. Интересно, где Мелани этому могла научиться. Карл с Артуром поблагодарили детей за ужин. И установили вахту, первым за костром, присматривает Вероника, потому что она всегда поздно засыпает, вслед за ней, после двух, часов ночи, Артур за костром следит. А все остальные, продолжают спать. Хаус не мог заснуть, а когда он, наконец, задремал, то видел постоянно свой мир. Все-таки, этот мир, не станет его миром. Он проснулся от того, что его толкала Джульетта в бок.

– Просыпайся, – сказала Джульетта, толкая Хауса.

– А мне плевать, – сказал Хаус, ей.

– Отлично, тогда мы оставим тебя здесь – сказала Джульетта, ему.

От этих слов Хаус быстро тут же проснулся. И увидел что Карл, Артур и Вероника, судя по всему доедают свой завтрак.

– А мне, – спросил Хаус спросонья у Джульетты.

– Вон там, стоит, – сказала Джульетта, Хаусу.

Хаус встал, у него спина затекла лежать на спине, и это малость сказать не очень удобно. Он встал, подошел к горячему чаю, хлебу, и небольшому куску мяса. И взяв все это, постарался все это съесть. Разумеется, он проспал, и его дожидались. Потом, Вероника, с Джульеттой все разложили по разным рюкзакам. Одно ясно, на улице было темно, но скоро судя по всему задребезжит рассвет. Это было отчетливо видно, по всему что их окружало. Артур затушил костер, рука Вероники нарисовала какой-то знак.

– Что это? – спросил любопытствующий Хаус у Веронике, сзади со спины.

– Это знак, для друидов, чтоб они здесь снова вырастили зелень, потому что мы сожгли здесь хворост, – сказала Вероника, Хаусу.

– Это знак, для богов, – сказала Джульетта, Хаусу.

–  Мы долго будем стоять и вас ждать, – сказал Карл, девушкам.

И спустился вниз с лошади. Вероника начертила знак, и он не с того, ни с сего стал гореть синим пламенем.

– Что это? – спросил Артур, у Вероники.

– Разве, знак призыва, так должен гореть, – спросил Артур у Веронике.

– Я не знаю, – сказала Вероника, Артуру.

Карл подошел ближе, к ним, чтобы посмотреть, что ои там все столпились. И увидел, как знак, призыва ни с того ни с сего в руках смертной стал силой. Такое возможно лишь у руках магички.

– О, Манон, Вероника, – сказал Карл, дочери.

– Что? Я не знаю почему так произошло, я в этом не виновата, – сказала Вероника, отцу.

– Я не виню тебя ни в чем, дорогая. Я готов плясать от радости, милая, – сказал Карл, улыбаясь во всю, и танцуя как ненормальный.

– Папа ты сошел с ума, – спросила Вероника, глядя на отца, который лихо танцевал.

– Извини, я так рад, это новый доход для нашей семьи, правда и расходы будут большие, но все равно я счастлив, – сказал Карл, танцуя, на месте.

– Объяснись, – рявкнул Артур, отцу.

– А что объяснять то? У Вероники есть магический дар, как и у ее матери. Хвала, Манону, дар, – сказал Карл, им.

– Магический дар, значит я буду магичкой, – сказала Вероника, отцу.

– Ну да, – сказал Карл, дочери, пританцовывая на месте.

– Вероника, это такие деньги, Вероника, – сказал Артур, обнимая сестру тут же.

– Я знаю. Но мы собираемся долго тут стоять и обниматься, знаете дорога не ждет – сказала Вероника, им.

– Да, действительно, – сказал Карл, ей.

И они резво вскочили на лошади. И тронулись в путь. Но Карл Джеммер был очень счастлив как говориться. Не зря, же он женился на магичке как говориться. Всегда есть шанс, хоть и маленький что его дети унаследуют дар матери, если он достаточно силен. Поэтому Карл, последний этап дороги просто был счастлив. Вероника тоже радовалась этому. У нее есть дар а это значит она будет богата. И не будет знать что такое нищета, и она сможет помогать матери деньгами, и средствами. Джульетта же думала, может и у нее есть дар. И то, что ей надо будет сходить вместе с Джульеттой, на эти испытания, может и у нее обнаружится этот дар. Хаус, тоже думал, об этом. И о том, как неисповедимы разные пути. И куда эти пути могут привести другого. Солнце уже встало, как говорится. А путь все равно продолжался. Хаус радовался  новому дню. День обещал быть хорошим. Внезапно впереди заблестели башни города. Мейра! Она уже была практически близко. Можно сказать даже не очень далеко. Хаус был рад, что наконец этот путь для него закончится. И эти муки, что он проводил верхом на лошади, он терпел стоически, стараясь не жаловаться на судьбу. Город был прекрасен, именно таким Хаус и запомнил его тогда, когда видел его в последний раз. Он не ожидал что Лейла окажется самой принцессой, он даже как говориться этого не представлял. Он думал, что она простая торговка, а Джеммеры сказали что она настоящая принцесса. Хаус до сих пор этому не верил не мог не поверить просто. Он должен сам это увидеть, во все глаза. Но похоже они были правы. Город был прекрасен, чем ближе они к нему приближались, тем сильнее его захватывали воспоминания. Наконец путь завершился возле стен, где и произошла заминка.