Текст книги "Далекий край 3 часть"

Автор книги: Ксения Золотарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

– Это еще зачем? – спросил Лен с порога у Лейлы.

– Я думала, что тебе нужно расслабиться. Давай, с тобой выпьем чаю, он, знаешь ли, малинный, очень полезный, – сказала Лейла, Лену.

– Ну что ж давай. Может голова тогда пройдет, – сказал Лен, Лейле.

Лейла положила поднос на стол. И поняла что чай, который предназначался Лену, оказался у нее. Она замялась.

– Что-то не так, – спросил Лен у Лейлы.

– Нет, бери, – сказала Лейла, Лену.

Тот протянул руку, и взял ее кружку. У Лейлы чуть не округлились глаза. Ее спас наверное счастливый случай просто.

Лен сделал глоток.

– Вкусно. Малина, и успокаивающее травы я угадал, – спросил Лен у Лейлы.

– Да. Я подумала, что малина хорошее средство, но мелисса лучше, – сказала Лейла, Лену.

– И мята, с пустырником, – сказал Лен, Лейле.

– Да. Там это есть, – сказала Лейла, Лену.

– Очень вкусно, – сказал Лен, Лейле.

– Я уверена, что поможет от головы, – сказала Лейла, Лену.

– Хаус все у себя, еще не спускался, – спросил Лен у Лейлы.

– Нет, занят своими экспериментами, – сказала Лейла, Лену.

– Предложи ему тоже чая, – сказал Лен, Лейле.

– Конечно, – сказала Лейла, Лену.

И тут голова Лена запрокинулась, и он упал прямо на стол.

– Лен, – сказала Лейла, позвав его.

Но он ей не ответил. Лейла взяла свою чашку, и поставила обратно на поднос. И подошла к Лену, коснулась его шеи, пульс был ровным, судя по всему он спал. Похоже ее чай сработал. Теперь очередь Хауса, как говориться. Лейла взяла поднос, потом долила воды, прохладной, будто чай был полным. И пошла наверх к Хаусу. Она постучала к нему в дверь.

– Входите, – крикнул Хаус, Лейле.

Лейла зашла внутрь, и чуть было не спотыкнулась неизвестно на что. Хаус там все разбросал как всегда по своей комнате. Болтики, шпильки, всякие штучки, все валялась на полу. О чем можно легко наступить, и сломать себе шею. Лейла осторожно подошла и села.

– Ну как? – спросила Лейла у Хауса.

– Да, неважно. Не получается, не соединяются полярности, полюсов, хоть убей, – сказал Хаус, Лейле.

Последняя ничего не поняла, из его бреда. И решила его немного отвлечь.

– Я подумала, что ты наверное голоден, вот принесла чаю, – сказала Лейла, Хаусу.

– Это хорошо, – сказал Хаус, ей.

И схватил стакан с горячим чаем. Он сделал пару глотков, потом поставил обратно.

– Сейчас доделаю, провод не туда поставил, вот он и заискрился, – сказал Хаус, ей.

– Я бы поставила его туда, – сказала Лейла, Хаусу.

– Нет, тогда я его спалю, ладно, сейчас соображу, – сказал Хаус, ей.

И за этим делом, он выпил еще немного чая.

– А может быть, его подсоединить  к этому полюсу, – спросила Лейла, Хаусу.

– Нет, здесь находится…, – не закончил Хаус, свою фразу как практически сразу же вырубился. Лейла увидела что он упал, отодвинула как говориться весь его эксперимент подальше, и забрав поднос ушла, проверив что он жив. Сейчас было около девяти часов вечера. Они будут спать до самого утра. И ничего не услышат, хоть тролля зови. Лейла вышла из комнаты Хауса, забрав последние остатки вещей, и все остальное. Потом достала письма, которые она написала заранее им обоим. Потом Хаусу подсунула в комнату письмо можно сказать что под дверь. А Лену, прямо на стол, рядом с светильником. Потом, открыла окна, и прямо оттуда, использовала заклинания полета. Она побоялась идти, пешком по лесу. Мало ли ее заметят вампиры, или еще кто. Она не собиралась рисковать своей жизнью, и жизнью еще не рожденного ребенка. Как она его ласково называла «маленький козленок». Она оказалась на месте, достаточно быстро. Лен плохо знает остров, как и те места, где ее нужно будет искать. Одна пещера простирается прямо на несколько миль. Она начинается прямо в воде, куда так просто не доплывешь. Лейла понадеялась что ей хватит кислорода. А на всякий случай, использовала заклинание головного пузыря. Чтоб она могла дышать. Сняв всю одежду, она нырнула уже в практически прохладную воду, и стала медленно погружаться. Она все видела под водой, и руками стала грести. Она плыла, упорно, размеренно, стараясь сильно не напрягаться. Она проплыла важные скалы, стараясь их не задевать. Потом развернулась и стала грести наверх. Потом она вынырнула, и увидела как пещера с водой, все дальше простирается. Лейла теперь плыла, сверху, не ныряя. Увидев, тупик в конце, она нырнула просто. И зашла с другой стороны. Она плыла уверенно и смело. Ее не смущала темнота, глаза ее привыкли к этому. Она всегда любила темноту. Она пропылила, наверное, несколько метров, просто. А потом она вынырнула, и  вышла на сушу, с небольшим разворотом. Сюда она попала немного раньше, когда нырнула под то озеро. Но она знала, что сюда можно попасть другим способом, если тот вход замуровать. Она произнесла заклинание, и рвануло сильное землетрясение. Лейла точно знала что завалило. Это вход с это место. А Лен пусть ищет, где хочет. Лейла встала, и увидела эту красоту. Необычный гранит, пещера просто светилось внутренним светом, и изяществом. На Лейлу тут же нахлынули чувства. Это было так красиво, так завораживающе что ли. Лейла прошла по коридору, дотронувшись до края пещеры. Она была теплой, значит в ней была жизнь. Хоть маленькая, но она все-таки присутствовала. Лейла прошла несколько метров, потом спустилась вниз. Стало темнее. Лейла коснулась тайного места, и увидела все то. Что она сюда отправила своим заклинанием. Тигра, которого она выпила, оленя, кровать, и все прочее. Лейла решила, что пора ей тут обустроиться. Она не любила закрытые пространства. Ну что ж видимо, придется привыкать. К тому же это не дворец ее отца, здесь можно посмотреть разные территории. Может быть даже есть жизнь. Лейла постелила постель, и практически сразу же завалилась спать. Она не спала очень долго. И ей просто был необходим сон. А все остальные дела можно было оставить на потом. А тем временем во дворце Лена. Лен, как и Хаус, наверное, проспали несколько часов, когда проснулись утром. Лен встал, со стола, думая, что как он умудрился заснуть прямо здесь на своем рабочем месте. Лен повернулся, и увидел что в кабинете никого нет. И Лейла, судя по всему ушла к себе отдыхать. Он лениво потянулся, и тут его рука заметила записку. Она автоматически ее взял и прочел. Это было записка от Лейлы.

«Лен. Это я Лейла. Возможно, ты сейчас думаешь, что просто в очередной раз заснул на рабочем месте. В своем кабинете. Но это не так. Я дала немного успокаивающего тебе, которое расслабляет мышцы, и тонизирует. Проще говоря, я подсыпала тебе дурмана немного. Не переживай, хороший сон никому не повредит. Ни тебе, ни Хаусу. Не знаю что сказать, как объяснить, что ты сделал мне очень больно, своими словами. Словом ты совершенно неосознанно   ранил меня. Зачем говорить, то, что я хотела сказать совершенно давно. Но все никак не могла решиться. Каждый раз, говоря с тобой, я поступала, как тебе хочется. Говорила, что ты бы хотел от меня услышать. Я сделала все, что зависело от меня. Приняла Высших твоих, на очередном официальном приеме. Тот вечер, что мы были вместе он был осознанным. И тот вечер, когда мы желали друг друга, был тоже особенным. Ты называешь это страстью, влечением. Но как можно назвать, то, что я всегда приходила тебе на помощь, когда она была тебе нужна. Я стала для тебя всем, что ты хотел видеть. Страсть, это когда людей связывает лишь влечение. А нас связывало, не только страсть, но и дружба. А в сочетании этих двух вещей, в моей душе родилась к тебе то, что я называю любовью. Я любила тебя, я до сих пор тебя люблю. Лен. Если ты отрицаешь это чувство, значит я тебя не нужна. Я ощутила себя игрушкой в твоих руках, вещью, которую использовали, а потом выкинули. Вещью, которую можно купить дорогими вещами и подарками. Скажи, разве моя любовь вещь? Разве я игрушка, с которой можно играть, и выбрасывать в пустоту. Я любила тебя, я была готова на все. Я бы притворялась до тех самых пор, пока стало невозможно притворяться больше. Я не могу больше притворяться, тем, что ты хочешь видеть во мне, и я этого не хочу. Я устала, от этого. Да, я люблю тебя. Моя жизнь принадлежит тебе. Но я подсыпала тебе успокаивающее, чтобы уйти. Не пытайся меня искать. Ты меня не найдешь. Я должна побыть одна, от всего, что у меня есть. Я должна побыть одна, подальше от тебя. От всего что нас с тобой связывало. Прости, меня за этот поступок. Не знаю, сколько времени пройдет. Тебе это письмо покажется любовным бредом. Но это не бред. Я действительно тебя люблю. И я это делаю, ради себя, ради того что у меня еще осталось. Меня не будет, во дворце, не знаю сколько времени. Но потом я вернусь. Лейла.

P.S. Напиши мне письмо, когда приедет мой отец к тебе. Тогда возможно я и вернусь обратно. Вызови беркута моего. Он найдет меня.

 

Лен прочитал это письмо, и понял, то, что не мог никак понять. Все пазлы стали в одно единое целое. Никто тебе не должен, мир не должен. Но Лейла всегда была должна. Она возможно, и не должна была, но она его любила. Она так и написала ему письмо. Это означает одно, она с ним прощается. Но куда она могла покинуть его? Он точно, знал, что она не могла уйти одна. Он бы это почувствовал. Она написала, что беркут ее найдет. Она сказала, что на острове. Значит, Лейла не могла уйти далеко. Надо ее найти. Сказать, ей правду. Сказать, что он сожалеет. Только сейчас Лен, наконец, понял, что сделал. Она женщина, а это значит сердце, чувства, связаны с ее чувственностью. И неважно, ведьма она или нет. Теперь он это понял. И значит, он совершил очень серьезную ошибку в своей жизни. Лен чувствовал раскаяние, и свою вину. Но он должен ее найти. Она написала, чтобы он ее не искал. Но как можно выполнить ее просьбу, если что-то пойдет не так. Лен взял записку, и запихнул в шкаф стола. Надо поговорить с Хаусом. Это было просто необходимо. Еще вопрос, что она написала Хаусу. Лен достал бумажку, и пошел к Хаусу. Он надеялся, что Хаус его поймет, хоть, и правильно все рассудит. Решение принимать ему, но он должен знать, что и почему. Ведь он все-таки ее спутник, каким плохим он не был. И отвечает за нее. Значит, он не должен ничего говорить Пенелопе и Ричарду, о том, что их дочь пропала из дворца. Вернее она сбежала отсюда. Значит, его нужно было убедить в этом. И чтобы до конца не усложнять ситуацию. Лен пошел к Хаусу в комнату. А Хаус тем временем уже встал, и оделся, и уже собирался выходить из комнаты, как упал на один предмет, который не убрал до сих пор. И тут перед носом, он увидел письмо. Он автоматически протянул руку, и взял его. Раскрыв, его он понял, что оно принадлежит Лейле. Вот что там было написано.

«Хаус. Это я Лейла. Наверное, сейчас я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Написав это, я понимаю, что возможно не раскрывалась тебе до самого конца. Очень многое я умалчивала от тебя. Скрывала, недоговаривала. Мне было нелегко тебе такое сказать. Я всегда воспринимала тебя как брата. Очень хорошего брата, которого у меня никогда не было. Я всегда хотела иметь брата, но это было невозможно. Потому что по женской линии, у старшего поколения, должны рождаться лишь девочки. Чтобы они впоследствии стали ведьмами. Зачем я тебе это говорю, не знаю. Глупо, наверное. Мне жаль, что пришлось так с тобой поступить. Прости, что подсыпала тебе снотворное средство тебе в чай. И тоже самое я проделала и с Леном. Чтобы он не смог мне помешать. Не ты, ни он. Вы мужчины, и этим все сказано. Не поймете меня. Но я покидаю этот дворец, ухожу навсегда. Ты сейчас, наверное, подумаешь, зачем, почему она так опять поступает. Что ею движет, уходить неизвестно, куда убегая в неизвестность. Могу ответить любовь. Я это скрывала очень долго от тебя. Я любила Лена, очень сильно любила. У нас даже был роман, а потом все прекратилось с его изменой. В этот момент я его даже ненавидела. Я пыталась его ненавидеть. Он сделал мне больно. Существо, которое я любила, сделал больно. Я полностью перед ним раскрылась. Как говориться душа нараспашку. Какое мне теперь дело, до чужого человека, или другого мужчины. Я пыталась себя заставить себя, его ненавидеть, презирать. Но не смогла. Любовь оказалась сильнее, той злобы и ненависти, которую я пыталась в себе разжечь. Я не смогла. И продолжала его любить. И надеяться. Я приехала сюда, с огромной надеждой в душе. Надеясь, что наши чувства не остыли. Мне даже на какой-то момент показалось, что он любит меня. Но это всего лишь показалось. Он использовал меня Хаус. Он не любил меня ни капельки. Пишу это я в глубокой печали. Я уверена, он сейчас будет говорить, что ему жаль. Я не хотела жалости, мне была нужна любовь. И только любовь. Ты думаешь, какая я глупая, сбежала из дворца, как малолетняя девушка, без мозгов, влюбленная дурочка, которой всего от силы, 12-13 лет. И мне надо было просто ему сказать об этом. Мне трудно было сказать правду. Трудно сказать люблю. Мне приходилось смотреть ему в глаза, и делать, как он хочет. Говорить, так будто мне все безразлично. Хотя это совершенно не так. Дело не в усталости, а в кое чем другом. Здесь в этом письме я объясню тебе причину, почему я ушла из дворца. И я уверена, что ты меня поймешь. Прошу не говори, ему правды. Не показывай письмо. Ты предашь, меня, мою душу. А если ты это сделаешь, я не смогу простить больше никогда. Сохрани мою тайну. Причина в том, что два дня назад, я узнала, что я беременна. Да, это сродни чуду. Мой ребенок жить, вернее наш с Леном будет жить. Мы были близки, и это его ребенок. Понимаешь в чем причина, я хочу этого ребенка, всем сердцем, всей душой. Люблю, и хочу. Но во мне борются две невидимые силы, одна из которых разум, а другая сторона сердце. Сердце, которое любит этого ребенка, и готова ради него на любые жертвы. Готова даже жизнью, заплатить если придется. А вторая сторона медали, это разум. Разум, который говорит, что я принцесса Арарата. И не какая простая ведьма, с рядовым обыкновенным даром. Я особенная, и заслуживаю особенного обращения. А это значит, моя жизнь бесценна. И Лен будет рассуждать именно так, и никак по-другому. Он не допустит, чтобы мне пришлось заплатить нужную цену. Он мне этого не позволит. Потому что я принцесса Арарата. И этот ребенок, возможно даже убьет меня. Даже если так, я все равно его рожу. Я приняла решение, и пусть весь мир будет против меня. Я решила я его рожу, и это моя жирная точка. Я не позволю Лену, и никому либо еще убить его. Я буду защищать его до последнего вздоха, и пусть мир меня проклинает сколько хочет. У меня не было выбора, Хаус. Его просто не было. Выбор, у меня был, либо родить, и умереть. Либо чтобы умер он, мой ребенок. Этого я не допущу. Поэтому я вижу единственный выход, это побег. Убежать из дворца, чтобы Лен не нашел раньше срока нужного. Или когда будет уже поздно. Я готова к боли, и знаю, что меня ждет. Я готова заплатить требуемую цену. Прости, что не рассказала тебе раньше, всего этого. Мне было страшно, рассказать правду. Я не знала твоей реакции, не говори Лену, почему я сбежала. Я написала ему в записке, что устала от него. Устала притворяться, тем кой я не являюсь, поэтому и ушла. Прости меня. Лейла.

P.S. Сохрани мою тайну».

 

Хаус все прочитал, и не мог поверить в то, что он прочитал. Она с ума сошла что ли. Она что с головой совсем, что ли не дружит. Но почему же, она все прекрасно ему написала, объяснила ему свой поступок. Ловко, ушла от ответа в письме обращенному к самому правителю Лену. Она сказала, что ждет от него ребенка. Что она беременна от него. А это значит, Лен станет отцом, а его ребенок будущим архивампиром. Она написала, что у нее нет выбора. Она все прекрасно понимает. Она сделала выбор, она выбрала сердце, она выбрала жизнь. Она его любила. Хаус схватился за голову, почему он раньше не замечал этого. Их теплые отношения, простые, прогулки между друзьями. Она написала ему, что он ей как брат, которого у нее никогда не было, и не может быть по определению. Потому что ведьминские способности, передаются, только по женской линии, и если в семье нет мальчиков. Хаус, не знал, что сделать. Как поступить. Лейла что ты натворила. Но с другой стороны, он ее понимал, она поступила как женщина. Как истинная мать этого ребенка. Она выбрала его, и неважно как придется, и кому заплатить. Она выбрала, его. Зачем выбирать любовь, если она была насквозь лжива, и в которой ничего не было. Если у нее будет ребенок, а Хаус в этом не сомневался не на секунду. Внезапно все пазлы сложились в одно целое. Ей было плохо, ее тошнило, немного, потом рвало. Она долго могла спать, хотя это ей было можно сказать что непривычно. Она обожала грибы. Как он мог быть таким глупым, и не замечать, этого раньше. Видимо он все-таки был глупым. Ребенок будет ее любить, без слов, безоговорочно, не ставить условия, или какие либо препятствия. Он понимал ее выбор, но вот проблема поймет ли Лен. К тому же она не простая ведьма, с даром, а принцесса Арарата. Она дочь короля Ричарда, и королевы Пенелопы. Манон, а что с ними будет, если они узнают, правду. Какой позор, а весь их гнев падет на него, как на самого крайнего. Великий, Боже, и ему тоже достанется. Надо было ее найти. Вернуть, обратно, объяснить, что это не выход. Что так нельзя с людьми обращаться, они этого не заслуживают. Они дали, ей все, но они в этом не виноваты. Пусть пощадят его Боги, надо было ее найти. И если ей не вправить мозги, все закончится очень плохо. О, Манон, а еще приедет ее отец, через несколько месяцев, что с ним будет, если он узнает что его дочь пропала. Хаус думал, о ситуации, в которую попала Лейла как в дверь постучали.

– Кто? – спросил Хаус у двери.

– Хаус, это я открой, пожалуйста, срочный разговор, – сказал Лен, ему.

Хаус, понял, что это Лен. И понял о чем сейчас пойдет речь. Он открыл дверь, и впустил  правителя.

– Ты получил это, – спросил Лен у Хауса, показывая на записку.

– Получил. Она оставила у меня под дверью, – сказал Хаус, Лену.

– Манон за что. Да, я совершил ошибку, но за что, же так жестоко, – сказал Лен, Хаусу.

– Ты получил то, что заслужил. Она не могла больше притворяться, и ушла, – сказал Хаус, Лену.

– Мы могли просто поговорить. Она должна была мне раскрыться, я бы понял ее, – сказал Лен, Хаусу.

– Она мне написала, что ей жалость не нужна, – сказал Хаус, Лену.

– Что она тебе написала? Дай почитать, – сказал Лен, Хаусу.

– Не могу, это личное, – сказал Хаус, Лену.

Стараясь скрыть секрет Лейлы, из-за чего она в действительности ушла.

– Ты что-то скрываешь от меня, я это вижу, – сказал Лен, Хаусу.

– Эти слова предназначены только для меня. И мне кажется, мы должны подумать о другом, – сказал Хаус, Лену.

– Я все равно, хочу прочесть, то, что она тебе написала, – сказал Лен, Хаусу.

Хаус лишь покачал головой. Он не собирался, открывать Лену истинную причину Лейлы. Потому что он прекрасно понимал, что будет хуже.

– Хаус, ты что-то недоговариваешь мне. Если там есть что-то такое, то я должен знать, – сказал Лен, Хаусу.

Хаус не успел отреагировать, как Лен выхватил письмо из его рук.

– Лен, – воскликнул глубоко обиженный Хаус, ему.

– Прости. Но ты можешь пока почитать мое, – сказал Лен, Хаусу, отдавая свое письмо, ему.

Хаус взял обреченно письмо для Лена и прочел. Хотя он прекрасно понимал, что там написано. Лейла все объяснила ему. А Лен прочитал письмо. А потом дошел до слов: «Причина в том, что два дня назад, я узнала, что я беременна. Да, это сродни чуду. Мой ребенок жить, вернее наш с Леном будет жить. Мы были близки, и это его ребенок. Понимаешь в чем причина, я хочу этого ребенка, всем сердцем, всей душой. Люблю, и хочу. Но во мне борются две невидимые силы, одна из которых разум, а другая сторона сердце. Сердце, которое любит этого ребенка, и готова ради него на любые жертвы. Готова даже жизнью, заплатить если придется. А вторая сторона медали, это разум. Разум, который говорит, что я принцесса Арарата. И не какая простая ведьма, с рядовым обыкновенным даром. Я особенная, и заслуживаю особенного обращения. А это значит, моя жизнь бесценна. И Лен будет рассуждать именно так, и никак по-другому. Он не допустит, чтобы мне пришлось заплатить нужную цену. Он мне этого не позволит. Потому что я принцесса Арарата. И этот ребенок, возможно даже убьет меня. Даже если так, я все равно его рожу. Я приняла решение, и пусть весь мир будет против меня. Я решила я его рожу, и это моя жирная точка. Я не позволю Лену, и никому либо еще убить его. Я буду защищать его до последнего вздоха, и пусть мир меня проклинает сколько хочет. У меня не было выбора, Хаус. Его просто не было. Выбор, у меня был, либо родить, и умереть. Либо чтобы умер он, мой ребенок. Этого я не допущу. Поэтому я вижу единственный выход, это побег. Убежать из дворца, чтобы Лен не нашел раньше срока нужного. Или когда будет уже поздно. Я готова к боли, и знаю, что меня ждет. Я готова заплатить требуемую цену. Прости, что не рассказала тебе раньше, всего этого. Мне было страшно, рассказать правду. Я не знала твоей реакции, не говори Лену, почему я сбежала. Я написала ему в записке, что устала от него. Устала притворяться, тем кой я не являюсь, поэтому и ушла. Прости меня. Лейла.

P.S. Сохрани мою тайну».

 

Лен нервно сжал листок, бумаги, когда все прочитал до самого конца. Он сжал, его крепко, чувствуя, понимая, теперь, что Лейла не от него устала. Она не поэтому сбежала. Будь ее воля, это бы продолжалось и по сей день. Причина была в ребенке. В ребенке, которого она носила в своем чреве. Их ребенке. Она выбрала его, вместо него. Как и любимая нормальная женщина. Зачем, теперь ей он, лживое, бессердечное существо, если у нее есть тот, кто будет ее любить без условий. Дрянь. Какая она все-таки дрянь. Она поставила его в безвыходное положение. Когда выхода нет. Ее не будет девять месяцев. А это значит, что она умрет, но родит ребенка. И он никак не сможет этому воспрепятствовать. Ни он, ни Хаус. Но его Ричард Чернов убьет, если узнает что произошло в действительности. Убьет, и все. И неважно как. Лен посмотрел внимательно на Хауса.

– Ты должен мне помочь, – сказал Лен, Хаусу.

– Чем я могу помочь? Я не могу повлиять на Лейлу, если она лишилась рассудка, – сказал Хаус, Лену.

– Дело не только в Лейле, но и в нас. Ты представляешь что будет, если узнает об этом, отец Лейла, а если узнает ее мать, Пенелопа, – сказал Лен, Хаусу.

– Подумать страшно. Они нас убьют, за то, что произошло, – сказал Хаус, Лену.

– И особенно будут виноват я. Потому что я старше, я должен это был предвидеть, но не предвидел, не смог я ее раскусить, – сказал Лен, Хаусу.

– Да, и я тоже, – сказал Хаус, Лену.

– Она оставалась до самого исчезновения загадкой, но уйдя, она раскрыла карты. Зачем? Если мы не сможем, ей никак помешать, – сказал Лен, Хаусу.

– Это верно, не сможем. Она нам выхода не оставила, но, как говориться они все равно узнают. Отец Лейлы приедет через год, что мы ему, скажем, – спросил Хаус, у Лена.

– Я надеюсь, что мы сможем ее найти. Ты читал в моем письме, что она сказала, что будет на острове. К тому же я отчетливо ее чувствую, и знаю, остров она не покидала, – сказал Лен, Хаусу.

– Откуда вы это знаете? – спросил Хаус у Лена.

– Просто знаю. Если бы она покинула остров, я бы почувствовал, трудно тебе объяснять, магическая сила, выброс, – сказал Лен, Хаусу.

– Значит, она прячется на острове, – сказал Хаус, Лену.

– Скорее всего, а значит, у нас есть год, чтобы ее найти. Я пришел к тебе с просьбой, не говори пока ничего родителям Лейлы, – сказал Лен, Хаусу.

– Само собой, ведь как только они узнают, начнется, паника, и они приедут сюда, – сказал Хаус, Лену.

– Я надеюсь, что мы ее найдем за это время. Она не могла надолго схорониться, здесь трудно спрятаться, надеюсь, ты мне поможешь, – сказал Лен, Хаусу.

– Я еще хотел, вам кое-что сказать. Намного раньше, до этих событий, я кое-что замечал за Лейлой, но после всего, что она написала, я сумел сложить два и два. Я не думаю, что Лейле придется ждать девять месяцев, – сказал Хаус, Лену.

– Я тебя не понимаю, – сказал Лен, Хаусу.

– Как, вы не замечали, тот факт, что ее тянет постоянно ко сну. Что она спит даже больше меня, потом сонливость, потом ее потянуло на грибочки. Она их так, ела, как будто никогда не ела, их раньше. Потом, ее рвало, не замечали, не часто, но время от времени, а она ссылалась, что отравилась чем-то. Теперь все сложилось. Она уже была беременна, судя по всему, и до меня только теперь дошло, – сказал Хаус, Лену.

– Ты уверен, что ее тянуло на грибочки, – спросил Лен у Хауса.

– Уверен, как и в том, что дышу. Ведь это первые признаки беременности, сонливость, тошнота, странные желания, если не говорить что она даже слегка поправилась, а я тупой этого не заметил, – сказал Хаус, Лену.

– Ты в этом разбираешься, – спросил Лен у Хауса.

– Немного. Знаю основу, мог бы догадаться, но не догадался, вот что обидно, – сказал Хаус, Лену.

– А я бы в жизни не догадался, – сказал Лен, Хаусу.

– Вероятно, потому что ты мало общаешься с женщинами, и не знаешь их натуру, – сказал Хаус, Лену.

– Вполне возможно. Но мы не должны болтать, мы должны действовать, – сказал Лен, Хаусу.

– Полностью согласен. Я поем, и пойду ее искать, – сказал Хаус, Лену.

– Будем искать ее поочередно. Ты утром, а я ночью, мы не дадим ей не единого шанса, – сказал Лен, Хаусу.

– Так и сделаем, – сказал Хаус, Лену.

И они вышли из его комнаты.

– Никому не слова, не хватало, чтобы все узнали, что Лейла пропала, – сказал Лен, Хаусу.

– Само собой, – сказал Хаус, Лену.

И начались поиски. Хаус искал утром, и днем, пока Лен был занят, своей работой. А вечером, когда Хаус приходил, начинать искать шел Лен. Они надеялись, вернуть Лейлу. Вбить в ее маленькую головку благоразумие. Хаус искал ее везде, он обошел весь лес, как можно, вдоль и поперек. Исследовал все места, где только можно. Но это было бесполезно. Первые два дня прошли можно сказать впустую.

– Никаких результатов, – сказал Хаус, Лену, когда тот собирался уходить ее искать.

– Это только начало, мы найдем, ее, я в этом уверен, – сказал Лен, Хаусу.

– Хотелось бы верить, что ищем не впустую. Ты уверен, что она на острове, – спросил Хаус у Лена.

– Уверен, но все сто процентов. Мы должны найти место где она схоронилась? Там должно быть тепло, и уютно, придется походить по деревне, но лучше всего это сделаю я. Ищи в лесу, она должна там появится, – сказал Лен, Хаусу.

– Мы не сдадимся, – сказал Хаус, Лену.

– Именно. Еще посмотрим, кто упрямее, и упорнее, – сказал Лен, Хаусу.

– Хотелось бы верить в это, – сказал Хаус, Лену.

– Ладно, я пошел, – сказал Лен, Хаусу.

И с этими словами он сбежал вниз. Чтобы то ни стало, он должен ее найти. Лен осмотрел весь остров почти. Лен шел быстро, увидел людей, они шарахнулись от него как от чумы. Лен схватил человека за грудки, тот оказался в его руках, как игрушка, чувствуя его холодное дыхание.

– Убьешь, – спросил несчастный у вампира.

– Может быть. Если не ответишь на вопросы, – сказал Лен, парню.

Молодой человек еще был молод, но глаза выдавали страх перед ним. В них плескалось отчаяние.

– Хорошо. Что ты хочешь знать, – спросил парень у Лена.

– Я ищу девушку, молодая, красивая, на втором месяце беременности, не видел, – спросил Лен у парня.

– Нет, таких я не видел, – сказал парень, Лену.

– Ладно, живи, так и быть. Но если ты мне соврал, шкуру сдеру, – сказал Лен, парню.

– Это правда, – сказал парень, Лену.

– Это было лишь предупреждение, – сказал Лен, парню.

И отпустил его. Лес был приятным, и хорошим. Лен, за ночь, успел сбежать по всем человеческим деревням, и поспрашивать о Лейле. Но проблема в том, что никто ее не видел. Ни одна душа, почти.

Это было недалеко от океана. Лен схватил парня, и поднял его, тот испугался, соответственно, и закатил глаза, будто падает в обморок.

– Не закатывай глаза, – сказал Лен, парню.

Тот ошалел, посмотрел на вампира. И посмотрел на него.

– Я не убью тебя,  кое-кого ищу, – сказал вампир, парню.

– Кого? – спросил парень у вампира.

– Девушку, она красивая, и беременна, предположительно на втором месяце, – сказал Лен, парню.

– Нет, не видел. Только если Ленка, видела, – сказал парень, вампиру.

– Что за Ленка? – спросил Лен равнодушно у парня.

– Моя сестра. Она ходила на рыбалку, рано утром, часов в девять, и видела беременную женщину, ее рвало, – сказал парень, Лену.

– Я сейчас тебя отпущу, а ты мне приведешь свою сестру. И не дай Манон, меня обмануть, хуже будет, – сказал Лен, пообещав, парню.

– Да, сэр, – сказал парень, Лену.

Последний разжал руку, и парень упал на пол. Потом поднявшись с пола, он подобрал конечности, и двинулся в строну деревни. Он озирался по сторонам, он видел вампира, и ему было страшно. Он не желал его обманывать, прекрасно понимая, что с вампирами шутки плохи. Он зашел в дом. Все увидели его и кинулись к нему.

– Малик, ты цел, неужели он тебя так просто отпустил, – сказала, захворав, его мать.

– Да, матушка. Я сам не верю, что ушел, он хочет видеть Ленку, – сказал Малик, матери.

– Как ты посмел? Как посмел обменять мою жизнь, на свою, ты жалкий подонок, продал свою сестру. Гнить тебе вечно в аду, – закричала Ленка, Малику.

– А ну замолчи дура, раскричалась, – рыкнул на нее отец.

Лена посмотрела на отца, и вся сжалась. Они ее продали, этому вампиру. Обменяли на свои жалкие шкуры, на свою жалкую жизнь. Лену надоело ждать, возле ворот, и он подошел к дому.

– Я не хочу умирать Малик, ты спятил, а ты отец, неужели позволишь, – кричала девка в голос, на отца.