Текст книги "Сандра (СИ)"
Автор книги: Ксения Резко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Что?! – опомнилась Сандра, вцепившись в спинку переднего сиденья. – Вы и это обо мне знаете?! Откуда? Кто вам сказал?!
– Не волнуйтесь! Я вас не выдам… Хотя… если эта «тайна» вообще еще существует. По-моему, ваша судьба уже известна всем.
– Не может быть! Но кто… кто мог рассказать? Миля или Ники? А может…
– Тот, кто назначил вас своей женой.
– Лаэрт?! Но зачем?
– Он рассказал одному мне и без всякого злого умысла, – плавно крутанув руль, Эмиль направил машину на большое шоссе, но Сандра уже не созерцала виды. – Господин Мильгрей беспокоился за вас, что вы испугаетесь, пропадете в незнакомом городе и, поведав мне историю вашей матери, поручил оказывать вам всяческое содействие, что я и делаю. Вы согласны со мной, Алекс? Я действительно стал для вас нечто большим, чем просто работником – и все за ту же плату… Нет, нет! – махнул рукой молодой человек, увидев, как изумленно приоткрылись губы девушки, – я не прошу повысить мне жалование! Нет! Я делаю вам добро от чистого сердца – поверьте! И… из глубочайшей симпатии к вам!
Казалось, Сандра не поняла из услышанного ни слова. Она продолжала сидеть, широко распахнув глаза, хлопая пушистыми черными ресницами. Приняв эту реакцию на свой счет, шофер самодовольно улыбнулся.
– Если бы глубокоуважаемый господин Мильгрей отличался лучшим здоровьем, ему бы очень повезло с женой! О такой спутнице, как вы, можно только мечтать!
– По-моему, нам не нужно говорить об этом, – смущенно пробормотала Сандра.
– Конечно! – воскликнул молодой человек, пряча ехидную ухмылку. – Тем более, что мы приехали.
Взглянув в окно, Сандра увидела, что их автомобиль въехал под арку большого старинного дома. Через двор тянулись веревки, на них сушились простыни, реющие в воздухе подобно знаменам. Кое-где, в темных проемах давно некрашенных окон виднелись унылые лица, которые значительно оживились при виде новоприбывших.
Сандра толкнула дверцу и соскочила на землю, не дожидаясь услужливого Эмиля. Сколько чувств пробудилось в ней, когда она ловила каждую мелочь, каждую деталь той жизни, которой некогда жила ее несчастная мать… Ноги машинально вели Сандру – и она побрела, не обращая внимания на шофера, ибо попросту забыла о его существовании. Стены из белого кирпича, мощенный выщербленными плитами двор – о, какими же милыми были для Сандры эти места! Ей безумно захотелось жить здесь, среди простых людей, работать наравне со всеми, а не прозябать в роскоши, маясь от лени, где все «не положено», да «неприлично»…
Пожилые женщины, сидящие на ступеньках крыльца, взирали на спешащую к ним богато одетую девушку так, как если бы она появилась на балу в отрепьях.
– Кто это, Стефа? – недоверчиво сощурилась одна.
– Не знаю, – хмыкнула другая. – Наверное, очередная дамочка из благотворительного фонда.
– Здравствуйте! – улыбаясь, промолвила Сандра; от ее лучистой улыбки могли растаять даже самые очерствелые сердца.
Женщины немного растерялись.
– Здравствуйте, – ответили ей. – Вы к кому? Сейчас же день – все на работе…
– На работе… – заворожено повторила Сандра, испытав укол совести. Все достойные люди работают, в то время как она… Что делает она? Вместе со своими деньгами Лаэрт наградил ее ворохом обязательств, помимо воли поработив также, как когда-то поработили ее мать.
– Здесь ли жила Августа… Августа Риччи? – нерешительно спросила Сандра, с надеждой взирая на оторопевших старух.
– Августа? Не помню такую, – сказала одна из них, почесав затылок. С грустным вздохом девушка повернулась, чтобы побрести прочь, как совершенно неожиданно ее окликнули:
– Постойте!.. Точно-точно! Давно, кажется, лет двадцать тому назад, жила здесь одна семейная пара, у них была дочь с таким именем. Только вот она, еще будучи совсем молодой девушкой, уехала работать в какой-то богатый дом. Раз в месяц Августа привозила родителям неплохие деньги – старики так радовались за нее! Не каждый в то время мог пробиться на хорошую должность. Только вот кончилось все это бедой… Однажды к нам пожаловал представительный господин с вот такими пушистыми бакенбардами. Он назвался управляющим и сообщил, что его работница, дескать, заболела и скоропостижно скончалась, несмотря на хорошие условия, достойное жалование и тому подобное. Я и сейчас помню: плач стоял несусветный… – Стефа обвела глазами нагроможденный хламом двор, словно заново переживая свои ощущения. – Все мы были поражены, ведь эта Августа была бойкой, здоровой девчушкой, а тут – на тебе подарок! В общем, говаривали всякое… А господин выложил на стол пачку банкнот – компенсацию, – да укатил восвояси. Но девушку было уже не вернуть. Сейчас из ее семьи здесь никого не осталось: родители ненадолго пережили свою дочь – очень сильно они ее любили… А вы кто им будете? – опомнилась рассказчица.
– Долгая история, – отмахнулась Сандра и поспешно зашагала прочь, чтобы не выдать посторонним женщинам своего волнения. Неужели? Неужели она так и не увидит родных людей, встречу с которыми столь долго лелеяла в своих мыслях?
Не замечая ничего вокруг, спотыкаясь, девушка сломя голову бросилась к машине и, оттолкнув желающего ее успокоить Эмиля, забилась на переднее сиденье. Ей сейчас меньше всего хотелось с кем-то говорить. Она хотела просто побыть в одиночестве, чтобы прийти в себя, успокоиться после неутешительного известия. Она слишком надеялась на встречу с родителями своей матери, которым так и не суждено было узнать правду…
Девушка хотела попросить Эмиля скорее увезти ее с места несбывшихся надежд, как вдруг на ее колени из бардачка выпало несколько белых конвертов.
– Что это? – оторопела Сандра.
Эмиль, подскочивший как на пожар, хотел отобрать находку, но Сандра ухитрилась схватить один из конвертов и молниеносно вскрыть его.
– Нет! Только не это! – простонал шофер, скривившись, как от зубной боли.
Девушка уже читала запретное письмо. Напрасно Эмиль хватал ее за руки – потребовалась секунда, чтобы все понять: стоило увидеть в верху листка, исписанного красивым мелким почерком, свое имя, а внизу – размашистую подпись Лаэрта Мильгрея…
– Вы знаете, где он! Почему вы все скрыли? Почему не передали письма, которые он написал мне?!
Эмиль молчал, вероятно, в мыслях укоряя себя за роковую оплошность.
– Почему?! – возмущенно повторила девушка.
– Я желаю вам добра. Поймите, Алекс, – он проникновенно заглянул ей в глаза и хотел взять за руку, но она резко отдернулась, – поймите: господин Мильгрей обречен. Он не протянет долго… Передавая вам письма, беспокоясь, переживая, он, сам того не ведая, может влюбить вас в себя, а потом, когда случится непоправимое, заставит вас жестоко страдать. Поэтому лучше предотвратить ненужную боль. Я простой шофер, но кое-что смыслю в этой жизни. Я знаю, каково вам будет.
– Увы, – тихо вздохнула девушка и, из мраморно-бледной вдруг сделавшись пунцовой, отвернулась. – Слишком поздно…
– Что? – не понял молодой человек. – Что «поздно»?
– Поздно оберегать меня от несчастной любви. Я, конечно, благодарна вам, но обманывая меня, вы оказываете мне медвежью услугу. Кажется, я уже полюбила…
– Вы не могли полюбить его за такое короткое время! Это обман вашего воображения! – горячо возразил молодой человек, пытаясь тем успокоить самого себя.
– О, – с грустной улыбкой произнесла Сандра, – я поняла теперь, что иногда для того, чтобы полюбить, достаточно одного взгляда, одного жеста, одного доброго помысла… Любовь, я уверена, это не беда, от которой нужно спасаться бегством. Любовь – это великое счастье, которое дано людям для того, чтобы они поддерживали друг друга в трудную минуту. Даже если мое чувство к Лаэрту останется без ответа, я сделаю все, чтобы помочь ему!
Когда она обернулась, Эмиль невольно вздрогнул: ее глаза были глазами уже не глупенькой девочки, а глазами женщины, ради своей любви готовой на подвиг. «Она потеряна для меня», – промелькнула в голове предательская мысль, но он тут же отогнал ее.
– Вы отвезете меня к моему мужу, – сказала Сандра и вдруг испытала неведомую доселе гордость.
– Какой он вам муж! – дрожа от бессилия, вскрикнул Эмиль. – Всем вокруг известно, что между вами был лишь грубый расчет!
Она вжалась в мягкое вельветовое кресло. Глаза Эмиля свирепо горели – весь он будто ощетинился, и Сандра даже немного испугалась. Это поистине было открытием: в нее влюбились… Раньше, грезя о поклонниках, она даже не подозревала, как тяжело сознавать, что ты вынуждена отказать человеку, чтобы понапрасну не морочить ему голову.
За эти два месяца Эмиль ни разу не дал повода плохо о себе подумать: он не только осуществлял любое поручение Сандры или сестер, но и выполнял функцию управляющего, помогая неопытной хозяйке справиться с челядью, – и при том ничто, кроме порой смелых взглядов, не выдавало его влечения.
– Поехали! – потребовала Сандра как можно более уверенно, но, чего греха таить, командир из нее вышел никудышный: Эмиль засопел и демонстративно вылез из автомобиля. – Я тебя уволю! – доведенная до отчаяния, пригрозила она, но тут же осеклась. Кому она приказывает? Своему шоферу? Сандра забыла о том, что этот молодой человек, зная о ее прошлом, теперь ничего не боялся. Он только делал вид, что покоряется ей, притупляя ее бдительность, а сам в это время строил бессовестные планы…
Сандра не знала, что ей делать. Она снова зависела от других, она снова была несвободна… Даже живя в большом городе, имея немалые средства, она снова была связана по рукам и ногам. Девушка была уверена, что раз она не заработала богатство честным трудом, то не имеет права им распоряжаться. Каждую крошку хлеба Сандра привыкла заслуживать по?том и кровью: дома, если она не отрабатывала еду, мать просто не пускала ее за стол, и девочка вынуждена была ходить голодной.
Между тем время шло, а никто из двоих не думал идти на уступки: Эмиль нервно курил, опершись о капот, а Сандра сидела в машине, задумчиво читая письма Лаэрта. В них он справлялся о ней, о сестрах, о доме и слугах, но ни строчки не написал о самом себе, хотя Сандра уловила между строк столько отчаяния, что уверилась еще тверже: мешкать больше нельзя. Она обязана разыскать Мильгрея, чтобы помочь ему всем, чем только сможет.
Если бы они встретились в другом месте, в другой ситуации, то, может, все сложилось бы иначе. Если бы Лаэрт полюбил ее и женился на ней именно по этой причине – о, как бы было хорошо! Если бы… Кроме этого несчастного человека у Сандры здесь не осталось никого, кто бы бескорыстно желал ей добра. Милретт и Доминика существовали сами по себе, а Эмиль… Она исподлобья взглянула на его хмурый профиль с сигаретой в зубах и неприязненно поежилась. Что-то отталкивало Сандру от него, хоть его можно было без преувеличения назвать красивым…
Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, Эмиль все чаще поглядывал сквозь лобовое стекло на свою госпожу, но она не думала сдаваться: ее лицо было непроницаемо серьезным.
– Хорошо, я отвезу вас, – соизволили Эмиль, с силой захлопывая за собой дверцу автомобиля. Сандра едва заметно улыбнулась, но так и не удостоила его взглядом. – Вы… сердитесь на меня?
Девушка чуть заметно качнула головой.
– Нет? О, тогда вы просто ангел по плоти! Простите, я не сдержался…
– Такое бывает, – возразила Сандра, пожав плечами. – Ты отвезешь меня туда, больше мне ничего и не нужно.
Ее смирение, изводящее любое дерзкое упрямство, удивляло и раздражало его одновременно. В первый раз увидев эту девушку, Эмиль подумал, что завоевать ее не составит труда: стоит поманить конфетой, и Сандра как доверчивая собачонка побежит в его объятья. Лаэрт Мильгрей? Это же безликая тень! Разве может стоящий на краю могилы человек соперничать с ловким, сильным, горячим парнем, в котором энергия жизни бьет через край?! Увы, шоферу не стоило обольщаться: за простодушием Сандры скрывался твердый орешек, который нелегко расколоть…
– Туда далеко ехать, – сообщил Эмиль, не отрывая глаз от дороги, – может, заедем домой, вы передохнете и…
– Нет, – спокойно ответила девушка. – Я не могу думать о себе, когда кто-то страдает. Все это время я просто не находила себе места, думая о Лаэрте, да и теперь совесть не дает мне покоя. Я не должна была отпускать его!
– Милая праведница! – с ухмылкой, почти растроганный, воскликнул Эмиль. – Жалость вы принимаете за любовь и сами себе морочите голову.
Резко повернувшись к нему, она закусила губу – спорить больше не хотелось. Они уже в пути и можно наконец успокоиться. Мелькающие за окном деревья и столбы нагоняли дремоту; веки Сандры отяжелели. Утомленная переживаниями, она уснула, откинувшись на мягкое сиденье. Эмиль горько посмеивался, развивая нить прерванных соображений. Он не смел будить девушку до тех пор, пока свежая идея не посетила его голову.
– Я везу вас к господину Мильгрею, – внезапно сказал Эмиль. От звука его голоса Сандра встрепенулась и непонимающе огляделась по сторонам, приглаживая растрепанные кудри. – Я пошел против воли своего хозяина, ведь он велел мне держать всю информацию, касающуюся его местонахождения, в секрете. Но я рискнул нарушить обещание, и вы обязаны вознаградить меня…
– Конечно, – кивнула девушка, зевая. – Я щедро заплачу тебе…
– …поцелуем! – посмеявшись над ее реакцией, нагло заявил влюбленный. – За все мои труды вы, Алекс, будете обязаны поцеловать меня. Уверен, – добавил он, – когда вы увидите своего дражайшего Мильгрея, то с бо?льшим рвением попросите меня отвезти вас обратно…
Наблюдая замешательство несчастной девушки, он бы продолжал усмехаться и дальше, если б не ее голос, внезапно прозвучавший на удивление смело:
– Хорошо. Отвези меня, и я сделаю все, о чем ты попросишь.
Она отвернулась к окну, чтобы скрыть слезы.
14
Этот день навсегда перевернул ее отношение к Эмилю. Сандра росла не как большинство девочек: в детстве у нее не было подруг и дорогих игрушек, основное время она проводила в одиночестве, наедине со своими мечтами. Она жила как во сне, и ее воздушные замки – мерцающие разноцветными огоньками, завораживающие своей красотой, – были созданы силой ее воображения и помогали ей переживать трудности.
Нет, одиночество не сделало Сандру обозленной на весь мир – напротив, все ее существо было подобно чистому листу бумаги, и только теперь девушка начинала понимать то, о чем когда-то рассказывала ей мать. По простоте душевной она не верила ее словам о сложном устройства этого мира, ей просто не хотелось в это верить. Гораздо приятнее было представлять, что где-то далеко, за горизонтом, есть прекрасная страна, где люди добры и величественны, а повсюду царят гармония и любовь. Только по прибытии в город перед девушкой стала прорисовываться истинная картина мира, которая резко отличалась от ее детских фантазий.
Мама права: здесь за все нужно платить, при том еще немаловажно отличить истинного друга от лицемерного подхалима.
Солнце за весь день только один раз выглянуло из-за туч, озолотив изумрудно-зеленую долину средь невысоких покатых гор, поросших лесом. Лучи предзакатного светила, прорвавшись сквозь кордон плотных облаков, напоследок объяли землю, напоив ее теплом и спокойствием. В образовавшиеся на небе прогалины струился благодатный свет, который вдруг удивительно преобразил все вокруг: мрачные склоны гор, носящие на себе отпечатки веков, приобрели сочные, яркие краски лета; на высоких упругих стеблях травы, подобных острым зеленым клинкам, заблестели слезинки росы, а грозовое небо, кое-где проблескивающее вспышками молний, стало сиренево-лиловым. Вся природа будто ожила под лучами, так редко посещающими землю в пору затяжных дождей.
Но затишье длилось недолго. Вскоре облака снова затянули небосклон, стало темно и грустно. Воздух перенасытился влагой – запахло сыростью, и порывистый, жесткий ветер сорвал первые капли дождя.
– Прибыли! – объявил шофер, похлопав себя по карманам куртки в поисках сигареты.
Робко отворив дверцу, Сандра не спеша, словно еще не до конца решаясь, ступила на проселочную дорогу, пролегающую меж отвесных скал, размытую дождями и селевыми потоками. Сколько они ехали? Сандра не знала: эта утомительная поездка, казалось, будет длиться вечность.
Увиденное не обнадежило девушку: с трех сторон их обступали стены гор, погруженные в густые сумерки. Несмотря на то, что Сандра была привычна к подобным условиям, незнакомая местность пугала ее. Дорога, превратившаяся в грязное месиво, упиралась в скалу и никуда не вела – это был тупик.
Сандра поежилась, кутаясь в шифоновый шарф. Ветер трепал ее длинные волосы, бросая пряди на лицо, а моросящие капли дождя призывали укрыться в теплом, сухом месте. Девушка обернулась на своего проводника – Эмиль с видом выполненного долга разглядывал хмурое небо. От его сигареты вился шлейф сизого дымка.
– Куда ты меня завез? Здесь же ничего нет!
– Ошибаетесь, – медленно произнес он. – Мы приехали туда, куда вам было нужно. Вы сами напросились!
Молодой человек сплюнул себе под ноги, швырнул окурок в сторону и, в два прыжка преодолев расстояние, разделявшее их, притянул Сандру к себе за талию. Не ожидая подобной дерзости, она вскрикнула и затрепыхалась.
– Вы обещали поцелуй…
– Нет! – Сандра дернулась изо всех сил, но он лишь засмеялся и еще крепче сдавил тиски объятий. – Не сейчас… – Опомнившись, она обуздала свой страх и попыталась выдавить улыбку. – Я не уверена, что ты привез меня туда. Сначала докажи свою честность!
– Ладно, – хмыкнул Эмиль и неохотно отпустил девушку. – Только смотрите, госпожа Мильгрей: уговор дороже денег!
Он смерил ее пронизывающим взглядом и зашагал вперед – напрямик через заросли леса. Сандра была вынуждена последовать за своим проводником, перед этим скинув туфли. Ее загрубелые ступни не ощущали колючек и холода мокрой земли, отчего девушка шла уверенно, до колен подобрав длинные юбки.
– Зачем Лаэрт поселился так далеко? – громко спросила она у ушедшего вперед человека.
– А вы как думаете? – с нескрываемой неприязнью отозвался тот. – Он уехал сюда умирать, а не наслаждаться красотами природы!
– За что ты так не любишь его? – удивилась Сандра, хотя подсознательно уже знала ответ.
Через несколько секунд послышался злорадный смех Эмиля, эхом отозвавшийся у подножья гор.
– Я завидовал ему! Почему одним достается все: богатство, власть, любовь женщин, – а другим ничего? Ведь мы одинаковы! Я такой же человек, как и он, а был вынужден ходить у него в лакеях! За годы работы у этого человека во мне накопилось столько обиды, что мне теперь ни капельки его не жалко. Справедливость восторжествовала – вот и все.
– Ты жесток, а не справедлив! – возразила девушка.
Наконец как из ниоткуда в проеме между скал появилась сторожка – этакий оплот мира, обетованного людьми. От многолетней сырости крыша хибары покосилась, а стены покрылись мхом, но из трубы валил дым, а в закопченном оконце тлел свет лучины. Подумать только: на что обрек себя человек, всю жизнь проживший в шикарном белокаменном особняке!..
Подойдя к двери, Эмиль пнул ее ногой, и та со скрипом провалилась в темноту, из которой пахнуло спертым воздухом.
– Прошу! – с пафосом провозгласил молодой человек.
– Мне не привыкать, – отозвалась Сандра, после чего решительно переступила вросший в землю порог.
О, как напомнила ей эта картина жизнь на острове! Улыбнувшись грустным воспоминаниям, девушка ощупью продвинулась дальше. Мысли о матери нагнали печаль. Как она там без нее? Наверняка ей пришлось нелегко без молодой помощницы. Но Сандра не могла поступить иначе, не могла оставаться там. «Ну почему некоторые люди сознательно подвергают себя лишениям, будто у них нет иного выхода?! Выбор есть всегда! – подумала она. – Нужно бороться, ведь жить так хорошо!»
Когда ей навстречу вышел человек, Сандра едва не вскрикнула, но вовремя зажала рот ладонью. Этот кто-то чуть не сшиб девушку с ног, и оба, по-видимому, одинаково испугались друг друга.
– Лаэрт?.. – дрожащим голосом промолвила Сандра, пытаясь разглядеть фигуру, заслонившую собой остатки света.
– Наконец-то! – донесся в ответ скрипучий фальцет, который никак не мог принадлежать Лаэрту – у того был тихий, приятный голос. Неужели болезнь настолько исказила его?..
– Вы проходите, проходите, Алекс! – раздался за спиной девушки издевательский голос Эмиля. – Вы же так жаждали этой встречи!
15
Наверное, в ту минуту девушка впервые пожалела о том, что приехала сюда. Да, она два месяца ждала их встречи, часами просиживала у окна в надежде на возвращение Лаэрта, а теперь приняла решение самой разыскать его. Нет, она не должна жалеть!
Преодолев страх, Сандра протянула руку к стоящему перед ней человеку, как вдруг среди темноты вспыхнул огонь свечи, и она с удивлением увидела заросшего, как дикий зверь, пожилого мужчину.
– Не бойтесь, это местный робинзон, – обыденно пояснил Эмиль.
Помимо воли из уст Сандры вырвался вздох облегчения. Надежда на то, что Лаэрт жив и здоров, воскресла в ее душе.
– Наконец хоть кто-то приехал! – обрадовано воскликнул незнакомец, проводя девушку вглубь землянки. – Может, хоть вы объясните этому глупцу, что нужно бороться за свою жизнь! По-моему, ему требуется срочная моральная поддержка. Он наотрез отказался принимать настои трав, которые я ему приготовил, пьет только виски и каждый день твердит, что не хочет жить. Этакий глупец! Где он только взялся на мою голову! – без умолку бормотал старик себе под нос. Его лица почти не было видно: из зарослей спутанных волос сверкали лишь живые, пронырливые глаза. Из одежды на нем болтались рваные тряпки.
– Что ж, если хочет пить виски – пусть пьет! Если хочет умереть – пусть умирает. Желание господина – закон! – сказал Эмиль, доставая из-за пазухи припасенную бутылку, а Сандра еще раз поразилась бессердечию молодого человека. Теперь он показал свое истинное лицо! Это был совсем другой Эмиль, не тот, кто столько раз помогал ей раньше.
…Не позволив опомниться, девушку втолкнули в очередной узкий проход и захлопнули за ней дверцу.
Мысли путались. Волна скользкого страха прокатилась по телу Сандры. Она зажмурилась и прижалась спиной к стене, когда различила в углу некое подобие кровати. Здесь царила невероятно тяжелая атмосфера. На полу в беспорядке валялись чьи-то фотографии, пустые бутылки из-под спиртного… Сандра затаила дыхание, чтобы остаться незамеченной, но скрип половицы выдал ее.
– Кто здесь? – донесся откуда-то снизу слабый хриплый голос.
– Это я… – Она все-таки улыбнулась и самоотверженно шагнула в темноту. – Я пришла, и теперь все будет хорошо…
Из глаз хлынули слезы жалости, смешанной с искренней, нежной любовью; соленая влага ручейками заструилась по ее щекам. Сандра опустилась на колени перед кроватью, уткнулась лицом в скомканное одеяло, и ее хрупкие плечи вздрогнули несколько раз, но плача так и не последовало.
Воцарившееся молчание, вызванное то ли неожиданностью встречи, то ли избытком чувств, было нарушено одним коротким словом. Это слово произнес тот, кто сейчас лежал на кровати, но кто никак не напоминал гордого господина, каким Сандра узнала его однажды.
– Александра?! Александра! – воскликнул Лаэрт Мильгрей, и в его голосе смешались противоречивые чувства: радость, сожаление, благодарность. – Что, что ты…
– Я приехала, чтобы быть здесь с тобой, – заявила Сандра, впервые назвав его на «ты», и, расхрабрившись, медленно подняла глаза…
Да, он изменился: лицо осунулось, приобрело землистый оттенок; заострившиеся черты его стали резче и наполнились какой-то безысходной грустью, а впалые, темные глаза, блестящие лихорадочным блеском, смотрели взволнованно и отчасти – настороженно. На лбу и висках проступили капельки пота.
Их взгляды встретились, и она задрожала. Такого напряженного взора Сандра еще не видывала.
– Зачем ты здесь? Я же просил оставить меня…
– Я не могла! – воскликнула Сандра и, вдруг прижавшись лицом к его плечу, глубоко вздохнула. Рядом с ним было удивительно спокойно, хоть Лаэрт вряд ли мог сейчас постоять за нее. Дело было не в этом. Просто когда она вошла, когда увидела его, услышала его голос, то сомнений относительно ее приезда как будто не бывало. Она правильно поступила, приехав сюда…
Было темно и тихо, словно на дне глубокой ямы, но Сандра уже не боялась. Рядом с Лаэртом она чувствовала себя ребенком. Лишь бы он не прогнал ее, не оставил наедине с похабным шофером. Она проделала долгий путь, вытерпела насмешки Эмиля – теперь все было позади. Они остались одни на целом белом свете. Все посторонние мысли улетучились.
Почему Сандра раньше не понимала того, что испытывает к своему случайному знакомому? Быть может, лишь время способно расставить все на свои места… Но сейчас для нее не существовало другого столь же близкого и родного человека…
– Неужели я не дал тебе всего необходимого? – тихо спросил Лаэрт, пытаясь изобразить недовольство ее появлением, но Сандра все же угадала в его тусклом взоре проблески радости. – Неужели тебе не хватило того богатства, тех денег, что я целиком отдал тебе? Зачем ты отыскала меня? Зачем тебе я?
Вместо ответа она медленно перебралась с колющих колени досок на краешек постели и четко произнесла:
– Мне не хватало самого главного. Для счастья мне не хватало тебя.
Она слышала свой голос и не могла поверить, что он принадлежит ей. Неужто она говорит ему эти слова? Они сорвались с губ безотчетно, а значит, были правдой.
Изумленно смотря на девушку, Лаэрт не верил собственным ушам: неужели та пугливая девочка, какой была Сандра два месяца назад, теперь столь легко призналась ему в своих чувствах? Нет, скорее всего, она говорила это с целью поддержать его.
– Мне одиноко в городе, а тебе – здесь, – поспешно заговорила девушка, чтобы не дать ему опомниться, – я не могу жить на всем готовом и знать, что где-то ты совсем один. Однажды мне пришлось оставить нуждающихся во мне людей, но я не совершу такой проступок дважды. Да и этот Эмиль…
Словно почуяв угрозу, упомянутый шофер появился в дверях, и Сандра, запнувшись на полуслове, не решилась жаловаться на него в его же присутствии. Однако Лаэрт уловил испуг в ее глазах и потребовал, чтобы она закончила начатую речь.
– Да, продолжайте, госпожа Мильгрей, я не хотел помешать вашей беседе, – залебезил Эмиль, натянув на свою физиономию стандартную любезность обслуги, только Сандра уже знала, что скрывается под этой маской. Растерявшись, она не знала, как поступить. О, как ей хотелось рассказать Лаэрту обо всех нападках шофера, но Эмиль нарочно не уходил, буравя девушку пронзительным взглядом. «Говори-говори, выдавай меня, – безмолвно предупреждал Эмиль, – только он тебе все равно не поможет».
Наверное, Сандра была слишком пуглива и нерешительна. В присутствии этого человека ее будто парализовало. Вместо одних слов с ее языка сорвались совершенно противоположные:
– Эмиль очень нам помогает, он так добр ко мне и к сестрам… – оцепенело промолвила она, краем глаза наблюдая шофера, расплывшегося в удовлетворенной ухмылке.
– Раз так, я не понимаю, зачем ты привез ее сюда?! – спросил Лаэрт, со всей суровостью всматриваясь в Эмиля.
– Он не виноват. Это я заставила его, – поспешила вмешаться Сандра.
– Дамский каприз, если можно так выразиться, – бессовестно добавил шофер. «Трусиха!» – ругала себя девушка, но не могла произнести ни слова: Эмиль точно гипнотизировал ее.
– Немедленно отвези ее обратно, – повелел Мильгрей. – Женщине здесь не место. И проследи, чтобы никто не узнал, где я.
По-видимому, Эмиль только и ждал подобных распоряжений, потому что поспешил исполнить приказание своего несчастного хозяина. Выступив из темноты, он приблизился к девушке и протянул ей руку.
– Прошу вас, пойдемте, так будет лучше для вас обоих, – осклабившись, заверил молодой человек.
– Уезжай один, – резко ответила Сандра, отпрянув от него, как от огня.
Эмиль одарил ее лучезарной улыбкой.
– К чему вам мучиться в этих ужасных условиях? Ваш супруг вполне обойдется без вашей заботы!
– Я всю жизнь прожила в таких условиях, а забота лишней не бывает, – заявила она.
– Александра, прошу тебя, не надо! – Лаэрт хотел было приподняться, но тут же бессильно рухнул на подушки. – Не надо внушать себе любовь ко мне – так ты обманываешь и себя, и меня… Мы едва знакомы! Уезжай и не вини себя ни в чем.
– Я не могу, – твердо возразила девушка и отошла на безопасное расстояние от Эмиля, который мечтал скрутить ее и против воли выволочь на улицу. В полумраке сгустившихся сумерек Лаэрт Мильгрей казался безликой тенью. В нем еще теплилась жизнь, но уже не было желания этой жизни, чего Сандра решительно не понимала.
– Уходи. Я не хочу тебя видеть.
Нет, она не верила ему! Лаэрт говорил это с целью вызвать в ней обыкновенные человеческие чувства: обиду и негодование, в то время как его глаза говорили совсем иное.
– Я покину вас лишь тогда, когда вы будете совершенно здоровы, а пока – даже не надейтесь. Я буду постоянно маячить у вас перед глазами, чтобы вы еще сильнее захотели избавиться от меня, – процедила девушка и с видом невинной детской настойчивости поудобнее уселась на краю топчана.
Обескураженные ее поведением мужчины невольно переглянулись.
– Я сделал тебя своей наследницей, но не сиделкой! – воскликнул Лаэрт.
– Вы не считались с моим мнением, а я не буду считаться с вашим! – ответила Сандра.
16
Во второй раз Сандра проявила столь несвойственное ей упрямство и снова добилась своего. В мрачной каморке, где поселился человек, которого она едва знала, совместными усилиями была сооружена вполне мягкая постель из тщательно просушенного сена; но если хозяин сторожки, Морион, охотно поддерживал намерение Сандры находиться рядом с больным мужем, то Эмиль бросал на госпожу красноречивые взгляды, от которых той становилось не по себе. Он был одержим страстью, а корысть лишь укрепляла его пыл. Лаэрт Мильгрей попросту не замечал того, что шофер уже давно завидует ему, и по-прежнему считал слугу надежным и преданным.
В первую ночь на новом месте Сандра долго не могла уснуть. С Лаэртом она не обмолвилась ни словом, хотя его кровать стояла всего лишь в нескольких шагах от ее ложа, и девушка могла слышать его тяжелое дыхание. Быть может, он еще обижался за ее непрошенный приезд, а может, у него просто не было сил на бесполезные разговоры…
Она не знала, чем болен Лаэрт, да это было и не так важно. Все равно она вряд ли могла помочь ему чем-то, кроме как своей неустанной поддержкой.
Эмиль наконец ушел – он ночевал в машине. Сандра до сих пор содрогалась при воспоминании о том, как долго он возмущался ее поведением, прежде чем уйти. «Почему Эмиль не оставит меня в покое?» – недоумевала Сандра, хотя догадывалась, что у шофера было слишком много причин воспользоваться ее беспомощностью. Он так просто не отступится, слишком велика черная зависть…
