Текст книги "Барышня с подвохом или гонка на выживание продолжается (СИ)"

Автор книги: Ксения Ос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Компания переглянулась растеряно и недоуменно, а потом вопросительно уставилась на Волокова. Тот дернул плечом, что не понимает о чем речь и подобрался ближе.

– Простите, Ян Станиславович, – несмело отозвался он, пристраиваясь рядом даже не став вытираться после купания, – но я… мы не совсем понимаем, о чем вы говорите. Никто никуда подставлять вас не собирался. Разве я не заплатил за честное расследование, чтобы убийцу моего сына и наследника отправили за решётку и наказали по закону? Я же не прошу вас оболгать невиновного. Мои люди что чудом остались живы четко указали, что напала на них и ограбила барышня Иворова. Я просто хочу наказать преступника и ничего больше.

Лицо Волокова было настолько демонстративно честным и правдивым, что знавший правду Ковальский скривил губы в злой, презрительной усмешке.

– Действительно? Вы уверены в своих словах, Алексей Ионович? – уточнил он, заводясь еще больше.

Волоков, который все еще не понимал, к чему ведет собеседник, смотрел напряженно непонимающе, но его недоумение грубо проигнорировали.

– А подскажите ка мне любезный, какого садового овоща, твой сын и твои люди делали ночью на дороге и отчего там фонит огненной магией так, словно банный день в преисподней настал? Ты действительно будешь утверждать, что твои ближники и наследник, спрятав магомобили в лесной чаще, ночью, прогуливались чинно и невинно, а ехавшая с бала дамочка в бальном платье, нашла их в лесу напала вероломно? Ты, Светлость, действительно меня за идиота держишь?

Волоков покраснел от злости и набычился.

– Какая разница, что ты там надумал себе? – зарычал он с ненавистью, – тебе немалые деньги заплатили, чтобы ты утопил в крови суку, вот и отрабатывай их, а остальное и вовсе не твоя забота. Я хочу, чтобы эта тварь сдохла в застенках, в мучениях, чтобы даже имени ее не осталось, а прах развеялся. Чтобы даже могилы не осталось.

Волоков даже задохнулся от ненависти, перечисляя кары и наказание для лишившей его будущего девки, а вот Ковальский неожиданно успокоился.

Сидя все там же, на диванчике, он, вновь, не спрашивая, налил себе рюмку до краев и выпил, не предлагая хозяевам застолья и не чокаясь, а потом закинул в рот кусок ветчины, жуя лениво.

– Да, уж, удивил, – протянул он спокойно, – это надо же, ненавидеть девчонку за то, что она смогла защититься и не дала ухлопать себя. Я, конечно, многое видел, но твой цинизм, Алексей Ионович, все затмевает.

Ковальский отставил так и гревшуюся в руке рюмку, оглядел притихших, жадно прислушивающихся, но не желающих встревать в конфликт собутыльников и усмехнулся жестко.

– В общем, так, – сказал он уже серьезно, – сегодня я был во дворце и меня поставили в известность, что за девкой Иворовой сам царь-батюшка лично стоит и присматривает. Против воли Государя я не пойду, мне моя жизнь, как и должность дороги – привык я к ним, а Николай Васильевич очень заинтересован, чтобы она была жива, здорова и весела.

Ковальский поднялся и лениво прошелся вдоль небольшого бассейна и обратно.

– В общем, думайте и помните, что если с барышней Иворовой, что случится, то приду я в первую очередь к вам и спрошу по всей строгости закона тоже с вашей компании, – усмехнулся зло и неприятно. – А вот деньги за «честное расследование» я пожалуй себе оставлю, в качестве компенсации так сказать, за то, что в неприятности меня втянуть пытались, да за выволочку, что я во дворце получил.

Ян Станиславович постоял еще минуту, оглядел замерших в неверии мужчин и, усмехнувшись, в той же тишине покинул помещение.

Некоторое время все молчали. Наконец, первым не выдержал Волоков.

– Трус, – выплюнул он яростно, – подлый трус и мошенник! Так и знал, что связываться с ним нельзя.

Он поднял голову в поисках поддержки, но задумчивые собутыльники его порыв не оценили.

– Что будем делать? – спросил Стригин задумчиво и со значением посмотрел на толстяка Еропкина.

Тот, не торопясь покачал головой задумчиво, пожевал губу и наконец поднял глаза на собеседников.

– Даже и не знаю, что сказать, – сложил он пухлые руки на немаленьком животе и сцепил их в замок, – не знаю как вы, а я думаю, что рисковать своими членами рода нам не стоит, да и светиться сейчас никак нельзя. Предлагаю скинуться да нанять людишек со стороны. Если, грохнут девку, то хорошо, а подохнут, и не жалко. Главное, чтобы нас с этим делом связать нельзя было.

Стригин тут же поддержал приятеля, Волоков сжал кулаки в бессильной ярости, и лишь весельчак не участвовал в решении. На загнанных в угол подельников он смотрел насмешливо и с любопытством, прикидывая, как будет докладывать Воронцовскому о новых обстоятельствах в этом интересном и запутанном деле.

47. Оформление магазина

Заняться магазином Надежда смогла только через неделю после бала и нападения. К тому времени кашель, хоть и не прошел полностью, но практически отступил – только по утрам еще немного спазмы мучили, но не критично.

В магазине же тем временем все запланированные задумки довели до ума – очистили старые стены, поставили требуемые перегородки и установили небольшие подиумы по нарисованному проекту.

Осмотрев работу, Надежда осталась довольна и тут же отправила людей на ткацкую фабрику за отложенной тканью для портьер и драпировки стен, а на мебельную, несмотря на ворчание Петра Васильевича, поехала сама.

Почти целый день, девушка занималась отбором однотипной мебели, подбирая комплекты для каждой предполагаемой комнаты. Тут кстати, ей помогали Лиля с барышней Вольской.

Так получилось, что как только они поняли задумку Надежды, то глаза их загорелись в предвкушении.

– Да, нет, Наденька, эти обои не будут сочетаться с синими портьерами и этой мебелью, – азартно кричали они, в предвкушении, перебирая ту или иную ткань, – а детская? Ты действительно хочешь сделать эту комнату полностью розовой? С ума сошла? Девочки, конечно, хотят чувствовать себя принцессами, но тут даже я начинаю чувствовать себя розовым упитанным поросенком. Нет и снова нет! Обязательно надо сделать оттенок менее насыщенным и разбавить его чем-то нейтральным!

Надежда некоторое время выслушивала идеи и претензии, а потом, убедившись, что никто не собирается навредить, отдала инициативу по оформлению спален и комнат в загребущие руки девчонок с горящими глазами, у которых идеи фонтанировали так, что даже она, представлявшая, что должно получиться в итоге, ахала и изумлялась безмерно.

Вот тут-то, после привлечения помощниц, дело закрутилось с удвоенной скоростью.

К ее удивлению, что Лиля, что барышня Вольская, видимо отошедшая уже после «замужества», оказались самыми настоящими пираньями. Они вдвоем вцепились в рабочих, заставляя их делать и переделывать все по многу раз, пока результат не устроил их обоих. Они метались между мебельным заводом, магазином и швейной фабрикой, требуя новые и необычные ткани для постельного белья, пледы, пеньюары, многослойные шторы и кучу разных мелочей. Оформлять комнаты показалось им интересно и главное, взвалив на себя часть забот, они освободили Надежде время для других, новых задумок.

Магазин с лабиринтами готовых спален, детских и гостиных был готов пару недель спустя.

Безжалостно содрав идею своего мира, Надежда устроила все так, что покупатели шли большими, переходящими один в другой залами и гостиными с разнообразным товаром в виде необычных кресел, диванчиков, пуфиков, столиков и зеркал, расставленных так, словно находишься в богатом доме. Тот же, понравившийся плед, небрежно оставленный на кресле и создающий уют, можно было взять со стеллажа рядом и сложить в изящную корзинку, взятую у входа, а между тем заглядывать, словно подглядывая в готовые спальни, отгороженные друг от друга и якобы находящиеся в доме. Все было в диковинку для покупателя. Одинаковая мебель, собранная для конкретной спальни, с необычным высоким матрасом, застеленная красивым бельем, с чуть откинутым толстым одеялом и кучей милых, декоративных подушек будоражили умы. Взгляд тут же натыкался на небрежно брошенный на столике журнал или книгу, на оставленную на столике изящную чашку с чайником, вазу в виде цветка. Казалось, что хозяйка этого великолепия лишь на минуту вышла из комнаты и вернется вот-вот… Все те комплекты постельного белья, пеньюары, шторы и другие мелочи, что якобы небрежно оставлены на столе, брошены на кресло или просто находятся в комнате, также имелись в зале и их можно было купить.

Заплатить же за все великолепие, находящееся в корзине, можно было в одной из десятка касс находящихся на выходе. И да, как и в магазине ее мира, Надежда сделала так, что обойдя все три этажа, выйти можно было там же где и входил. То есть, хочет или нет, но покупатель проходил все отделы и залы, в результате, даже не собираясь ничего покупать, прихватывал некую мелочь.

Для мира, где мебель продавалась отдельно от матрасов и была разрознена, то есть, покупатель сам искал и подбирал, что то боле менее сочетающееся, это был прорыв. Надежда, пустила слух о необычности салона для дома и Москвичи с нетерпением ждали открытия обновленного магазина.

Последним штрихом девушка сделала зал ресторана быстрой кухни с отдельным входом, но открывать официально его не стала. Занять один из двух десятков столиков у огромного окна на втором, отгороженом частично этаже, где пол между столами сделали прозрачным и весь первый этаж как на ладони виден, могли лишь те, кто сделал крупную покупку. Покупатели получали яркую, сверкающую открытку, которую и меняли на любой напиток, имеющийся в наличии, сладкое пирожное или блин с начинкой.

Сначала Лиля с Любашей Вольской за голову схватились. Мало того, что полы прозрачные, что для барышень в юбках очень неприлично, так еще и страшно идти по нему, а главное, где это видано, чтобы бесплатно людей кормить?

Надежда посмеялась в ответ, подмигнула и призналась, что прозрачен пол, только если сверху смотреть, а снизу он затемнен, да непрозрачен вовсе. А по поводу людей кормить тоже все просто.

– Это всего лишь акция, чтобы народ привлечь, да купить товар заставить, – пожала плечами, – а по поводу прогореть – это тоже не ко мне. Девочки, у меня накрутка на себестоимость товара почти двести процентов, так что покупатель, купивший что-либо в моем магазине, уже с лихвой все расходы на перекус покрыл.

Поверили девушки или нет, она так и не поняла, но задумка сработала на все сто. Теперь, попасть в ресторан считалось не только модным, а небывалой удачей, которой хвастались перед друзьями и куда очереди были больше, чем мавзолей в советский период.

Позже, ресторан, конечно, заработал в полную силу, а сверкающие открытки девушка выдавала лишь особым покупателям, но, несмотря на довольно ограниченное меню без изысканых супов и похлебок, посещать его стало престижно, а потому, пустым он не стоял никогда.

48. Неправильное сватовство

К открытию магазина подготовились основательно, но все равно столкнулись с тем, что впустить всех разом, возможности не было. Чтобы избежать давки, пришлось делить очередь по тридцать человек и запускать каждые пятнадцать минут в сопровождении нанятых сотрудников.

Тут кстати тоже были свои нюансы, поскольку менеджеры, как их по привычке звала Надежда, не только рассказывали о товаре и показывали его, но и следили, чтобы ничего не испортили намеренно. Несмотря на то, что народу пришлось нанимать много, девушка ни о чем не жалела.

– Окупится, – беззаботно махнула она рукой, на вопросы добровольных помощниц и с удовольствием устроилась в уголке, наблюдая за реакцией потенциальных покупателей.

А посмотреть было на что. Несмотря на то, что бояре в большинстве своем проигнорировали открытие, богатых людей было много.

Иногда Надежда даже посмеивалась, глядя на открытые рты и шок, когда люди заглядывали за полупрозрачные шторы и оказывались в полностью обставленных, словно жилых спальнях, будуарах, гостиных.

Первую крупную покупку произвели через полчаса после открытия. Одна из купеческих дочерей вцепилась в сотрудника магазина, долго выясняла, чья эта розово-пепельная спальня, а когда поняла, что ее можно купить полностью со всем содержимым, включая портьеры и пеньюары, попыталась устроить скандал папеньке.

Впрочем, этого не понадобилось. Ошалевший торгаш оформил заказ, даже не торгуясь и оплатив, оставил адрес, куда и должны доставить вечером товар.

Девчонка еще возмущалась, что хочет получить все или хотя бы часть сразу, но менеджер строго оповестил, что упаковка спальни начнется после закрытия магазина и перегородил проход в купленную спальню двумя лентами, повесив табличку, что выкуплено купцом Рукавишниковым.

Торгаш тут же просек, что лишняя реклама ему не помешает, а его фамилию увидит куча народа и попытался договориться, чтобы оставить спальню еще на пару дней, но ему естественно не позволили. Дочь, которая хотела получить ее сейчас и немедленно, ждать была не согласна.

Купец, конечно, расстроился и скрепя сердцем, сдался. Наблюдавшие за представлением Надежда с Лилей и Любашей переглянулись и улыбнулись синхронно. В том, что магазин ждет настоящий, головокружительный успех, теперь даже сомнений не оставалось.

Всего в первый день было выкуплено восемь спален из сорока, не считая отдельных столиков, кресел и другой мелочи из текстиля и стекла. По меркам Надежды это оказалось много и она, с подругами, быстро соображала, чем можно заполнить помещения, которые опустеют после закрытия магазина.

Впрочем, девушки все решили сами, распределив отложенные в подвальном складе четыре комплекта мебели и раздав указания сотрудникам, они лично рванули на мебельную фабрику за недостающим товаром.

Надежда улыбнулась довольно, что хоть тут смогла делегировать обязанности и наконец-то смогла уделить время Мирославу.

С Острожским, кстати, тоже получилась интересная история. Через два дня после нападения он приехал с цветами чтобы поблагодарить и навестить спасительницу. Его даже не напугал кашель, бедный вид и темные круги под глазами девушки. С тех пор он часто заезжал в имение Иворовых на поздний обед или встречался с девушкой в Москве, когда та приезжала по делам.

Сначала, Надежда не воспринимала парня серьезно, но со временем даже привыкла к его присутствию. В Мирославе присутствовали все качества, что она ценила – ум, доброжелательность, внимательность к собеседнику. Еще ей нравился широкий разворот плеч и обаятельная улыбка, а главное, подкупали отсутствие сальных взглядов, глупых намеков и навязчивости. Мирослав казался почти идеальным и хотя девушка не была влюблена, парень ей нравился настолько, что она даже задумалась, а не предложить ли ему стать ее мужем.

Вообще, здесь такого, чтобы женщина выбирала, было не принято, поскольку выбирал всегда мужчина из соображений полезности такого союза и красоты девушки, а потом договаривался с главой рода о браке или временном договоре. Но она то, Надежда, и есть глава. Дело оставалось за малым – тихонько выяснить согласится ли выбранный ею мужчина поменять род и подписать соглашение о том, что не будет претендовать на главенство в семье.

Отчего то Надежде казалось, что договориться с влюбленным в нее парнем будет не сложно, но разные опасения все же присутствовали, а потому она продолжала приглядываться, словно невзначай задавала каверзные вопросы, интересуясь мнением на тот или иной вопрос. А еще, после каждого ответа она думала…

На открытие магазина Мирослав пришел с букетом ярких осенних цветов и коробкой недешёвых в этом мире, шоколадных конфет. Пока девушка была занята, он прошелся по магазину вместе с другими покупателями и теперь с восторгом рассказывал, сколько интересных и необычных вещей он увидел.

Надежда же благосклонно улыбалась и кивала одобрительно. Ни злости, ни корысти, ни лжи она в парне не чувствовала, а бесхитростное восхищение очень даже подкупало.

– Наденька, вы же понимаете, как только слух от уже побывавших людей разойдется по Москве, к вам все бояре лично придут, – улыбался он задорно, а потом в голову ему пришла какая-то мысль и он вдруг враз погрустнел.

Надежда удивилась. После долгих расспросов и натянутых улыбок, стало понятно, что парень на полном серьезе боится конкуренции.

– Наденька, ты со дня надень, знаменитостью станешь. За тобой столько мужчин начнет ухаживать, что я и рядом постоять не сумею, – поведал он о своих страхах, а девушка задумалась.

То, что опасения парня обоснованы, она и так знала, а поскольку такое развитие событий ее не устраивало, то решила – вот он шанс поговорить по душам и решить все проблемы разом.

Пока Мирослав грустно вздыхал, поглядывая на девушку, Надежда еще раз обдумала ситуацию и, понимая, что время уходит, решилась. Затащив парня в пока еще пустой ресторан и устроившись у высокого окна, Надежда честно рассказала, что ей нужен муж, но особый, не принадлежащий никакому роду и не вмешивающийся в дела будущего клана.

– Я не против, если мой будущий муж будет заниматься каким-то любимым делом или даже поможет в управлении предприятий. Мешать и ограничивать его я не буду, но на главенство в роду, а позже, возможно клана, он претендовать точно не сможет, – сказала твердо, – да и гарем я не потерплю, – жёстко озвучила она условия. – Предпочитаю честность и уважение в отношениях с обеих сторон, чтобы не бегать налево и не переживать, что надо мной или моим мужем пол Москвы смеется.

Высказав все, что накипело и, понимая, что попрала все устои и законы местного общества, Надежда отхлебнула цветочный чай и вопросительно уставилась на собеседника.

Мирослав молчал долго. Он задумчиво ковырялся ложечкой в пирожном со взбитыми сливками, но даже не заметил как превратил его в странное месиво.

– Значит, вы Наденька, делаете мне предложение, но готовы выйти замуж не потому, что полюбили, а из корыстных побуждений, чтобы избавиться от навязчивых ухажеров, – бесцветно подытожил он и вздохнул судорожно.

Надежда поморщилась недовольно, но поскольку сама же говорила о честности и доверии, отнекиваться и уверять в великой любви не стала.

Впрочем, прояснить ситуацию до конца следовало сразу.

– Не только поэтому, – сказала она спокойно, – на самом деле ты, Мирослав, – перешла она на более личное обращение, – нравишься мне как мужчина, как человек и как интересный собеседник. Мне уютно и комфортно с тобой. Думаю, из нас получилась бы отличная пара, если ты действительно готов рискнуть всем и согласишься на предложение.

Последние слова девушка озвучила совсем тихо, поскольку хоть и считала, что все эти местные условности по поводу бессловесности женщин глупостью несусветной, но делать предложение мужчине ей еще не приходилось.

К счастью, Мирослав все понял правильно и нарушение этикета никак не прокомментировал. Он помолчал некоторое время, а потом поднял глаза от тарелки и внимательно вгляделся в лицо девушки.

– Вы, Наденька мне очень нравитесь, думаю, я даже влюблён в вас, – сказал он просто, – а что касается амбиций, то мне все равно, – добавил спокойно. – Учитывая, что я третий сын и не самый сильный маг в роду, жениться по любви мне все равно не светило – быстрее нашли бы ту, что для рода полезнее или наложницу для продолжения рода подложили, а я так не хочу. Я семью хочу, детей, близкого и важного человека рядом.

Парень помолчал, посмотрел вниз и нахмурившись отодвинул перемешанное в кашу пирожное.

– Я согласен на все условия, – добавил он твердо, не отводя темного, колдовского взгляда. И я очень надеюсь, что ты полюбишь меня со временем.

49.

Свадьбу Надежда с Мирославом назначили, а точнее пока просто наметили, через три месяца, в конце зимы или первых числах весны.

Честно говоря, девушка надеялась, что они просто тихо обвенчаются через неделю или две, но Острожский напомнил, что выход из рода займет от пары недель до месяца. Все зависит от того, как глава рода Острожских на такой финт отреагирует и, лишь после этого, когда все обязательства перед прошлым родом будут сложены, можно будет сделать помолвку и публичное объявление.

– Наденька, как бы мне не хотелось ускориться, но свадьбу сразу после помолвки тоже проводить нельзя, иначе слухи нехорошие пойдут, – улыбнулся виновато Мирослав, – а так я хоть завтра готов жениться на вас.

Надежда нахмурилась – ей то до всех разговоров вообще все равно, но нагнетать обстановку не стала, все же им еще в этом замшелом, патриархальном обществе вращаться придется, да и если повезет, деловых партнеров заводить. В принципе, помолвка тоже не плохо. Главное, что обязательства будут озвучены, а это почти то же самое, что замужество.

Пока длился процесс выхода из рода, молодые люди продолжали встречаться, но отношения не афишировали. Впрочем, поскольку Острожскому пришлось озвучить причину выхода из рода перед собственным главой, это не помогло.

Уже через три дня к поместью Иворовых подкатил магомобиль с главой рода Острожских, отцом Мирослава, Борисом Сандровичем, его дядей Анатолием Сандровичем и еще двух родственников, представить которых никто не потрудился.

Отец парня Надежде понравился. Сначала понравился. Он не требовал ничего, зато внимательно выслушал девушку, крякнул и согласился, что перспективы быть мужем в роду Иворовых, у сына явно радужнее, чем рядовым магом в роду Острожских.

Дядя же парня оказался не так лоялен к предстоящей свадьбе и заявил, что поскольку маг уходит из их рода, то выгоды он не видит и даже попытался шантажировать Надежду.

– Вы же понимаете, барышня, что так не делается, – выпячивал, возможно, пухлую в далекой молодости, а теперь похожую на переваренный вареник губу Анатолий Сандрович, – по закону это вы, женщина должна войти в наш род и принести приданое для мужа. Вот магазин очень неплохое приданое. Не то чтобы очень богатое, – приуменьшил он выгоду, – но поскольку там прилагается несколько производств, то мы можем даже подумать о союзе.

И тут же спохватился.

– А может вам другого жениха подобрать, более зрелого и значимого? Зачем вам мальчишка зеленый? Например, я очень хорошо умею с женщинами управляться, да и баловать их не забываю, побрякушки красивые дарю. Могу пригласить вас к себе и уверен, моя жена расскажет, что я очень сильный мужчина, – пошло поиграл он бровями, – и главное, второй по значимости в роду, а это куда важнее.

Надежду даже передернуло от перспектив, но приклеенную на губах улыбку все же удержала. Только вот на непрозрачный намек усмехнулась презрительно.

– Благодарю, но я обойдусь, – сказала спокойно, – боюсь, что вы староваты для меня, да и затеряться в вашем цветнике не хочется. Зачем мне в очереди на внимание старого мужа стоять, да с одалисками ругаться, когда могу выйти за молодого, темпераментного мужчину и быть у него единственной женой?

Анатолий Сандрович поджал губы недовольно, взгляд его стал злым и высокомерным.

– Не обольщайтесь, Надежда Константиновна, Мирослав парень хоть и молодой, но не дурак, – процедил он презрительно. – Подождите, влюбленность пройдет быстро и вы не будите единственной женщиной. Иногда, бывает так, что даже наложница имеет больше прав, чем нелюбимая жена.

Надежда тонко улыбнулась.

Озвучивать нюансы брачного договора об отсутствии гарема и главенстве девушки как главе рода, они с Мирославом не стали, поставив в известность лишь о переходе того в род Иворовых, а потому, слова дяди пропустили мимо ушей.

– Если все вопросы решены, то мне хотелось бы закончить встречу, – намекнула она задержавшимся гостям, включая будущего свекра, что вроде и не протестовал против женитьбы сына, но и слушая гадости льющиеся от брата, слова поперек не сказал.

Мужчина ее разочаровал.

Почти три недели длилась эпопея с выходом Мирослава из рода Острожских. Лишь за две недели до пришествия Единого, что то вроде рождества и нового года в том числе, парень смог порадовать Надежду.

Тут правда выскочила еще одна неприятность. Выяснилось, что бывший род заблокировал все счета Мирослава и отобрал браслет удостоверяющий личность, что стало шоком для парня, но предполагавшая такой вариант развития Надежда отмахнулась небрежно.

Чтобы будущий муж не чувствовал себя нахлебником, она быстро пристроила его на мебельный завод в помощники управляющего.

– Поработаешь со знающим человеком, научишься дела вести, а там может еще какое производство откроем, вот и будешь при деле, – улыбнулась она на признательный взгляд парня.

Время летело с неуправляемой, почти космической скоростью. Уже к праздникам, на зимние каникулы, должны были вернуться Добрыня с Митькой и Олька. Мальчишек Морозовых она брать к себе побоялась, хотя подарки подготовила, и навестить планировала.

С развитием магазина, девушка взялась пополнять охрану поместья и предприятий. Тут кстати и помог ей Мирослав. Оказалось, что в бывшем роду он заведовал частично охраной, а потому знал нужных людей и главное, точно указал слабые места в организации охраны и даже выгнал пару нерадивых человек.

За то, что будущий муж сразу влился в коллектив и взял часть обязанностей на себя, Надежда была ему благодарна.

Единственное смущало, то, что маленькая компания сорванцов в лице спевшихся Анечки и Тимохи игнорировали парня полностью.

Нет, они не ругались и не враждовали и даже здоровались при встрече за столом, но ни дружелюбия ни участия друг к другу не принимали.

На расспросы о причинах такого поведения, Анечка только плечами пожала и сообщила простодушно, – Тима сказал, что это ненастоящий твой муж, – и пока девушка стояла в ступоре сбежала играть с Рексом и Аром.

Надежда попереживала еще немного, попыталась разгадать загадку, но поскольку Тимоха на вопросы отвечать отказался, то и пустила дело на самотек.

В принципе, то, что зла парень не несет, она и сама знала, а значит время все на свои места расставит.

50. Приглашение во дворец

Праздники прошли весело.

Приехавшие на каникулы дети были счастливы, веселы и главное здоровы. Они хвастались успехами в учебе, восхищались магазином и изменениями в усадьбе, нашли общий язык с Мирославом и даже позанимались с ним на шпагах и немного магией.

Сама же девушка за неимением свободного времени у нее и Петра Васильевича, занималась не часто. Наставник в редкие занятия ворчал, что девушке, будущей жене и матери, владение оружием не надобно, но все же учил ее.

К большому разочарованию Надежды, такими же редкими стали и занятия магией. Родственник часто зудел, чтобы она не ленилась и развивала родовые дары, а с производством и магазином другие справятся, но девушка хоть и обещала подумать, а контроль из рук старалась не упускать.

Несколько раз она пыталась заглянуть на теневую сторону, и даже на тропу встать, но тут ее притормозил призрачный Егор Ильич, внезапно вынырнувший из тени.

– Рано еще, – дохнул он холодом, преграждая путь, – пока сомневаешься, боишься и не можешь сконцентрироваться на конечной цели, на тропе делать нечего. Пропадешь.

Надежда вздохнула и с призраком согласилась. Немного напрягало, что призрачный родственник получил много воли и теперь мог появиться в любой момент в магазине или даже в ее спальне в особняке, но выгода от гонявшего воришек, предупреждавшего ее от ошибок призрака, все же перевешивала. Так и получилось, что дальше, чем заглянуть по ту сторону тени и номинального формирования этой теневой тропы, под присмотром Егора Ильича, Надежда так пока и не зашла.

с Мирославом все складывалось замечательно. После его переезда в особняк Иворовых видеться молодые люди стали чаще и что особенно приятно, уединяться. Дальше поцелуев дело, конечно не заходило, но и это Надежде нравилось.

Особенно им полюбились вечера в библиотеке, когда обсуждались дела и планы на будущее.

О помолвке объявление дали в Московском вестнике на следующий день после выхода Мирослава из рода Острожских. Несколько дней было спокойно, а потом особняк завалили приглашениями на званые вечера и ужины.

Надежда вздыхала, и поскольку вливаться в светскую жизнь была не готова, визитные карточки откладывала в сторону, а вежливые отказы поручила писать Лилии и Любаше Вольской, полностью взявшей на себя обязанности секретаря.

Приглашение во дворец на одно лицо пришло ей через неделю после праздника. Как выяснилось, правильно он звучал – «появление Единого, принесшего магию в мир, и обновление оного».

– Помесь рождества и нового года в одном, – усмехнулась девушка, понимая, что в плане некоторых праздников и веры не так уж и отличаются эти миры, впрочем, волновало ее это мало.

Так уж получилось, что на сам бал, посвященный празднованию, девушка умудрилась не пойти, сославшись на недомогание, а теперь, получив приказ на личную аудиенцию, пожалела о том.

Впрочем, делать было нечего. Пришлось вновь покупать платье, но хоть в этот раз не бальное, цеплять драгоценности из казны рода и на конфискованном у злодеев магомобиле (а возвращать его она точно не собиралась) ехать во дворец.

Встретил Надежду личный слуга Государя. Он строго глянул на подобравшегося Петра Васильевича, приказал ожидать сопровождающих ее родственника и охранников за воротами и повел девушку во дворец.

Долго ждать в этот раз не пришлось. Встреча прошла все в тех же покоях, что и прошлый раз, но отличалась тем, что стол в этот раз был накрыт заранее, а от поклонов положенных этикетом, царь, как и прошлый раз, отмахнулся раздраженно.

– Значит, добилась своего? Замуж собралась? – спросил он и, не дожидаясь ответа, придвинул ей чашку с собственноручно налитым чаем.

Честно говоря, в первый момент Надежда даже растерялась – чего хочет царь? Не может же он передумать и запретить ей выходить замуж?

Впрочем, учитывая, что лицо Николая Васильевича было слишком довольным и даже расслабленным, мысль эту отмела.

– Я, честно говоря, думал, что ты Вольского окрутишь – не зря же о судьбе сестры его позаботилась. Парень он видный, да и глава рода к тому же. Могли бы и объединиться, для общей цели.

Надежда, все еще не понимая, к чему клонит царь, вздохнула недоуменно.

– Вы правы, Государь, Кирилл Осипович красивый парень, – призналась она честно, – но не мой. Слишком уж молод, честен, да наивен не в меру, а мне не хочется рядом с ним злыдней себя чувствовать. Боюсь, не ужились бы мы с ним.

Николай Васильевич, посмотрел удивленно на Надежду и захохотал громогласно.

– Ай, да Надежда, ай, да девица. Не хочет она злыдней себя чувствовать! Так и скажи, что боишься осуждения, да что не позволит он твои не честные методы в приобретении имущества применять, – продолжал он смеяться, вытирая выступившие слезы. – Ну, девочка и насмешила меня. А Острожский, значит, поддерживает тебя? – задал неожиданный вопрос.

Надежда, от резкого перехода кивнула согласно и честно, забыв о тома потом, некоторое время создавала видимость, что пьет чай, поглядывая из под ресниц за продолжавшим посмеиваться царем. Наконец тот угомонился.