Текст книги "Бешеная скорость (СИ)"
Автор книги: Ксения Мартьянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)
– Охомутала? Правда?
– А что, разве это не так? – Она инстинктивно придвинулась ближе к его губам. – Я тебя не охомутала?
Её взгляд пробежался по его широким плечам и крепкой груди, спускаясь все ниже и ниже к границе, на которой начиналась простынь.
– Вообще-то, я думал, что это я тебя охомутал, – довольно заключил Дилан, заводя руки за голову и все так же не открывая своих глаз. – И судя по тому, что это ты сейчас не можешь оторвать своего взгляда от моего обнаженного тела – так оно и есть. Ты сходишь с ума от меня, признай это.
Дженнифер округлила свои глаза и интуитивно открыла рот, не веря в то, что он сказал это. Его самодовольная ухмылка и расслабленное лицо заставили её тут же возмутиться.
– Ты… ты… самый невыносимый мужчина на свете!
– От которого ты без ума, – улыбаясь, сказал он.
– Нет! И нет в тебе совершенно ничего особенного!
Дженнифер хотела было отодвинуться от него, но тут же ощутила, как резко переворачивается на спину и с обеих сторон блокируется его массивными руками. Она не успела ничего сообразить, как уже была приперта к постели и на неё смотрели самые сексуальные глаза на всем свете.
– Совсем ничего? – Прошептал он, заставляя её в мгновение ока ощутить невероятную сухость в горле, дрожь по всему телу и мольбы о близости, которые появились сразу же, как только он стал так близко к ней.
– Ничего, – тихо выдавила она из себя, предпринимая тщетные и бесполезные попытки выскользнуть из-под его тела.
– И ты не сходишь по мне с ума? – Спросил он, при этом, не прерывая зрительного контакта. Дженнифер снова собиралась дать отрицательный ответ, но тут же ощутила, как его рука легла на её бедро и медленно скользнула вниз. Её дыхание перехватило, и она еле сдержала стон, который уже был готов вырваться наружу. – Скажи, – продолжал он, – что ты не чувствуешь необходимости во мне.
– Нет, – на выдохе прошептала она, пока её тело предательски реагировало на его прикосновения.
– Скажи полностью, Дженни, – его рука добралась до оголенной области её живота, и он стал медленно задирать её майку вверх. – Скажи, что не теряешь рассудок, когда я касаюсь тебя.
– Не… – она задохнулась, когда его пальцы слегка оттянули край её трусиков.
– Скажи, что тебя совсем не волнует, что я так близко к тебе. И что ты не хочешь меня.
Она инстинктивно сползла вниз и прикрыла глаза, все еще пытаясь сохранять последние и малозначительные остатки своего здравого смысла.
– Дилан…
– Скажи, – его горячее дыхание обожгло её шею, – и тогда я остановлюсь. Скажи, что сходишь от меня с ума.
– Я…
– Продолжай, – шептал он, покрывая её шею нежными поцелуями.
– Я от тебя…
– Да… – растягивал он, наслаждаясь каждой секундой её беспомощности. Господи, неужели он и правда заставит её сказать это!
– Я…
– Милая! Ты дома? – Знакомый голос с нижнего этажа заставил их обоих замереть. А затем, окончательно осознав происходящее, Дженнифер резко распахнула свои глаза.
– О, Боже, это мама, – ошарашено прошептала она.
– Замечательно, мне пойти поздороваться? – Улыбнулся Дилан.
– Нет! – Она резко оттолкнула его и вскочила с постели, накидывая свой шелковый халат и засовывая ноги в тапочки. Пока Дженнифер завязывала волосы в хвост, то заметила, как Дилан довольно лежит на постели и даже и не думает шевелиться. – Почему ты ничего не делаешь?!
– Я хотел выйти поздороваться, но ты запретила мне, – ответил он, широко улыбаясь и снова заводя руки за голову. – Поэтому иди вниз одна, а я ещё посплю.
– Дилан, перестать сейчас же, а не то…
– Милая, ты наверху? Я поднимаюсь!
Голос матери заставил Дженнифер удариться в панику, а она почти никогда не паниковала. Боже. Боже. Боже. Что же ей делать?! Как выйти из сложившейся ситуации и не возыметь ещё больше проблем, чем у неё уже есть? Она беспомощно озиралась по сторонам, а затем замерла, когда её взгляд случайно упал на открытую дверцу гардероба.
– Залезай в шкаф.
– Прости? – Не понял Дилан.
– Залезай в шкаф! – Повторила она, подбегая к краю кровати и за руку поднимая его с постели.
– Шутишь? – Спросил он, заставляя её на мгновение посмотреть ему в глаза.
– А похоже?
– Не то что бы…
Она кивнула.
– Поэтому, залезай, – Дженнифер толкнула его в сторону своего огромного платинового шкафа, на ходу подбирая его одежду и швыряя ему в лицо.
– Я не полезу…
– Ещё как полезешь, – прошипела она. – Ты же хочешь продолжить наши отношения и при этом не объяснять моей маме, почему мы оба не готовы к свадьбе?
Дилан усмехнулся.
– Дженни, твоя мама современная женщина, она все поймет…
– Ага, – нервно усмехнулась она. – Ты и опомниться не успеешь, как она уже начнет рекомендовать тебе своих знакомых ювелиров. А когда опомнишься, уже будешь стоять в чертовом смокинге и надевать мне кольцо на палец. Залезай, говорю! – Прошипела она, пихая его внутрь, и уже собиралась было закрыть дверцы, но он придержал их.
– Что плохого во всем этом?
Она вздохнула.
– Например, то, что мы оба не готовы, – она снова попыталась закрыть шкаф, но он не позволил ей.
– Я никогда не говорил, что не готов.
Дженнифер застыла, внимательно смотря на человека, который стоял перед ней в куче висевших женских платьев, и её пальцы непроизвольно разжались. Ей вдруг показалось, что она ослышалась, и что он на самом деле не говорил этой нелепой глупости. А даже если и сказал, то просто оговорился, верно? Этим вечером на балконе, когда он сказал, что она может попросить его о чем угодно, ей до боли захотелось прижаться к нему и сказать: «женись на мне». Но разве она могла? Просто взять и спугнуть человека, который так много значит для неё, несколькими невинными словами, которые она мечтала услышать всю свою жизнь. Она знала Дилана достаточно долго, чтобы понимать, что такой человек, как он, никогда не будет готов к браку. Так могла ли она испортить то прекрасное, что было между ними, только лишь из-за собственных глупых грез? Только из-за мечтаний о белом платье и клятвах перед Богом? Она не смогла бы жить без него. Именно поэтому не осмеливалась давать ему даже малейшего намека на что-то большее между ними.
Дженнифер ощутила, как её руки медленно скользнули вниз, а затем увидела закрывающиеся дверцы шкафа как раз в ту самую секунду, когда Пэгги ворвалась в спальню.
– Милая! Вот ты где! Почему ты не отвечала мне?
Она направилась к дочери с широкой улыбкой на губах и раскрыв свои руки для объятий.
– Мама, – тихо и все ещё растерянно пробормотала Дженнифер, позволяя своей матери обнять себя. Она очень скучала по родительской ласке и, не смотря на неловкость всей ситуации, была рада, что её мама оказалась рядом с ней именно в этот момент. – Я не думала, что ты приезжаешь уже сегодня.
– Донна жить не может без своей блинной, – отмахнулась Пэгги, отстраняясь от дочери, – а я больше не могла слушать, как она скучает по собственной стряпне и надоедливым клиентам, – её мама расплылась в широкой улыбке, – но мы все равно замечательно провели время. Думаю, что это был лишь небольшой старт для наших будущих путешествий.
– Я очень рада, что все прошло хорошо, – Дженнифер взяла руки мамы в свои ладони и крепко сжала их, улыбаясь её присутствию. – Но почему ты не сообщила мне, что заедешь? Я бы встала пораньше, приготовила завтрак…
– Милая, к чему все эти хлопоты? – Прервала её Пэгги. – Я приехала к тебе не для того, чтобы загружать ещё большей работой. Просто хотела увидеть тебя перед тем, как ты снова увязнешь в своих делах на целый день.
– Наш журнал…
– … требует больших усилий и отнимает много времени, – закончила за неё Пэгги, а затем устало выдохнула, – знаю. Вы с Эммой просто парочка ненормальных, раз вам нравится всю свою жизнь посвящать работе.
Дженнифер улыбнулась.
– Гены, мама, от них никуда не денешься.
– Тогда где же в тебе мои гены? – Улыбнулась Пэгги. – Или ты переняла у меня лишь неудачи в личной жизни? – Эти слова заставили улыбку её матери мгновенно померкнуть. – Если это так, милая, то мне очень жаль, что я передала это тебе по наследству…
– Нет, мама, не говори так, – Дженнифер сильнее сжала материнскую ладонь.
– Знаешь, каждый день я молю Бога о том, чтобы он послал тебе прекрасного человека, который любил бы тебя больше жизни. И каждый день прошу Его уберечь от моих ошибок, – Дженнифер хотела было ответить, но Пэгги не позволила ей. – Обещай мне, что не повторишь мою Судьбу. Обещай, что никогда не примешь решения, которое сделает тебя несчастной.
– Мама…
Рука её матери ласково скользнула по её щеке, и Дженнифер прижала её своей ладонью, не желая расставаться с этим теплом. Она заметила, как в глазах её родного человека заблестели слезы.
– Я могу все пережить и вынести. Но не хочу знать, что кто-то причиняет тебе боль, – Пэгги медленно завертела головой. – Для матери нет большего горя, чем видеть, как страдает её ребенок.
Дженнифер быстро закивала, чувствуя, как что-то начинает тянуть в области груди, а затем ощутила, как по её щеке скатилась одинокая слеза.
– Я обещаю, мама… твои дети будут самыми счастливыми.
Пэгги улыбнулась сквозь слезы, а затем со всей заботой и любовью заправила выбившийся темный локон за её ухо.
– Я люблю тебя, милая.
– И я тебя, мама, – она бросилась в её объятия, позволяя своим слезам частично выплеснуться наружу. Она не должна была плакать. Не должна была оголять своих чувств. Но ощущала, что с каждой секундой ей становится все труднее сдерживать свои эмоции. Особенно при маме и особенно после тех слов беспокойства, которые так сильно терзали её материнское сердце.
– Полно, дочка. Ну-ну… не плачь, дорогая, – Пэгги гладила её по голове, и Дженнифер чувствовала, как успокаивается. Никакие объятия на свете не могут быть роднее и ближе, чем объятия матери. Они самый искренний и самый бесценный наш подарок. – Милая, – она слегка отстранилась, но только лишь для того, чтобы обхватить своими ладонями её лицо и смахнуть слезы с влажных щек. – Тебе ещё предстоит долгий и трудный день в редакции, а ты уже раскисла. Все станут называть тебя Грозным Кислым Лимоном, как когда-то называли твою тетю, когда она, не высыпаясь, бродила по офису и нагоняла страх на всех без исключения.
Эти слова заставили Дженнифер улыбнуться, и её мама тоже не удержалась от улыбки.
– Вот так уже лучше, – Пэгги улыбнулась шире, а затем сказала: – выпей кофе и беги на работу. А я поеду к своему внуку, по которому я безумно соскучилась!
– Ты даже не позавтракаешь? – спросила Дженнифер, тут же прекращая улыбаться.
– Нет, милая, и не уговаривай, – настаивала она, – у тебя и без меня полно незавершенных дел, – улыбка матери заставила Дженнифер замереть, но она не позволила ей задать вопроса, потому что быстро продолжила. – Обо мне не волнуйся, я уже позвонила Сарочке, она ждет меня со своими фирменными вафлями. Приезжай вечером после работы, я скажу Максу, чтобы приготовил твою любимую лазанью.
– Хорошо, – снова улыбаясь, кивнула она, – я постараюсь.
– Значит, договорились.
– Я провожу тебя, – Дженнифер направилась в сторону двери, невольно кинув взгляд на платяной шкаф и немного нервно поправляя свой халат. Дилан слышал их разговор… слышал все от начала и до конца, и не было и шанса, что он упустил хотя бы одно произнесенное слово. Она не знала, хорошо это было или плохо, но в одном была уверена наверняка – этого было уже не исправить.
Пэгги открыла входную дверь, заставляя Дженнифер ощутить легкую прохладу, проникающую в дом, и отвлекая её от уносящих её вдаль мыслей.
– Мама…
Пэгги обернулась, так и не выйдя за порог.
– Да, милая?
Дженнифер немного замялась, чувствуя, как душно становится в помещении, не смотря на ветерок, а затем скрестила руки на груди и подняла голову вверх, встречаясь с теплыми материнскими глазами.
– Как женщине понять, что мужчина готов быть рядом с ней? – Её шепот был неуверенным, и каждое слово отзывалось какой-то невыносимой мукой в сердце. – Я хочу сказать, что он готов… – её рот беспомощно открывался и закрывался, и она никак не могла закончить предложение до конца.
– …связать с ней свою жизнь? – Пришла ей на помощь Пэгги. Дженнифер выдохнула, а затем осторожно кивнула. Так осторожно, что этот жест могла бы понять лишь мать. И никто иной. Женщина сделала несколько шагов вперед и снова встала рядом с дочерью. – Порой, нам бывает очень непросто понять мужчин, милая. Так же, как и им бывает непросто понять нас. Бог учел это, когда создавал два настолько неодинаковых создания, которые испокон веков являются дополнением друг друга. Мы настолько разные, что очень часто задаемся вопросом: «А сможем ли когда-нибудь сосуществовать бок о бок? Сможем ли когда-нибудь жить в мире и согласии?» – но даже не задумываемся о том, что если бы ответ на этот вопрос был отрицательным, то Богу пришлось бы признать свою ошибку. А Бог никогда не ошибается, дорогая. Он создал мужчину и женщину, как две половинки одного целого. А для того, чтобы они чувствовали это – дал им сердце. Ты можешь ответить на этот вопрос лишь прислушавшись к себе. Лишь дав своим чувствам возможность говорить за тебя.
– А если… если я боюсь совершить ошибку? Боюсь сделать неосторожный шаг и потерять что-то важное, без чего не смогу жить?
Пэгги взяла руки дочери в свои ладони и крепко сжала их.
– Жизнь никогда не дает нам испытаний, через которые мы не смогли бы пройти. Это люди сдаются, потому что теряют веру. – Дженнифер опустила голову вниз, но Пэгги приподняла её за подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза. – Если ты что-то потеряешь, значит, это никогда тебе не принадлежало. Только истинные отношения могут выдержать абсолютно всё. Включая нелепые ошибки и неосторожные шаги.
Дженнифер кивнула так же легко, как и в первый раз, а затем Пэгги улыбнулась и, в последний раз, задержав на дочери свой взгляд, вышла за дверь.
– И милая, – она слегка развернулась в пол оборота, – я думаю, что тебе стоит позаботиться о вентиляции в своем шкафу, – её губы тронула улыбка, которая заставила Дженнифер мгновенно замереть. – Кто знает, как долго продлится наш следующий разговор.
Когда она, наконец, покинула её этаж, Дженнифер пришло на ум лишь два простых слова:
Вот черт!
Глава 20
Дженнифер переступила порог комнаты, и тут же замерла, когда её взгляд упал на полуобнаженного мужчину, стоявшего возле раскрытого платяного шкафа. Он уже натянул на себя джинсы и теперь застегивал их, совершенно не замечая, что она наблюдает за каждым его движением. Его голова была слегка приопущена, а руки напряжены настолько, чтобы иметь возможность продемонстрировать ей всю свою мощь и силу. Она до сих пор не верила, что эта внушительная и мужественная гора, готовая лишь при малейшем тревожном звоночке превратиться в огромнейшую скалу, полностью принадлежала только ей одной. И что она могла встать за неё в любой момент, когда только пожелает.
Дженнифер почувствовала, как сердце моментально сжалось. Больше всего на свете она боялась лишиться всего этого. Боялась потерять эти чувства, эти ощущения и эти моменты. Раньше она даже не думала, что этот мужчина когда-либо станет столь значимой частью её жизни, а теперь просто не представляла, как дышала бы, если бы он решил уйти. Она просто не смогла бы существовать вне того мира, который он ей подарил. И это было вовсе не преувеличение. Просто Дилан Бейли действительно был всей её жизнью.
– Эй, – Дилан повернул к ней свою голову, – тебя не учили, что подсматривать нехорошо?
Дженнифер подождала, пока он подойдет достаточно близко, а затем игриво обвила руками его шею.
– Боюсь, что когда ты появился в моей жизни, я забыла все хорошие манеры.
– Тогда я должен исправить это и преподать тебе несколько особо важных уроков, – тихо сказал он, обнимая её за талию.
– Ммм… – она сделала вид, что задумалась, – пожалуй, я смогу выделить несколько внерабочих часов и побыть твоей ученицей.
– Лишь несколько часов? – Осторожно спросил он, пока его руки теснее прижимали её к его телу. – Так мало?
Дженнифер изо всех сил старалась не смотреть на его губы, чтобы окончательно не потерять над собой контроль, но её голос уже отказывался повиноваться.
– Вы слишком ненасытны, профессор.
– Ты даже не представляешь, насколько, – она ощутила его горячее дыхание на своей коже, и мгновенно почувствовала, как по телу побежали мелкие мурашки. Её глаза инстинктивно закрылись, пульс участился, сердце застучало сильнее, а дышать стало так невыносимо тяжело. Господи, когда он находился так близко к ней, когда касался её и что-то еле уловимо шептал, то заставлял некогда рациональную и сильную женщину становиться безвольной куклой, полностью подчиненной его воле. Он мог дергать абсолютно за любые ниточки, мог просить её обо всем, чего хотел, и каждое его желание, каждый приказ имел бы стопроцентный успех. Потому что в его руках она полностью отдавалась. Отдавалась, потому что доверяла.
– Моя мама все узнала, – выдохнула Дженнифер, пытаясь отвлекать себя посторонними мыслями от сильнейшего желания снова избавить его от этих чертовых джинсов. – Она посоветовала мне установить в шкафу кондиционер.
– Я обожаю твою маму, – искренне и по-доброму рассмеялся Дилан. – Это вторая женщина, после моей любимой Донны, на которой я бы женился, совершенно не раздумывая, если бы встретил на пару десятков лет раньше.
Дженнифер резко уперла свои ладони ему в грудь, заставляя Дилана сосредоточить на ней свой взгляд.
– У тебя совсем нет совести, верно? – Сузила она свои глаза. – Ничего более умного сказать не мог?
– Ты ревнуешь меня к своей маме? – Тихим и самодовольным голосом спросил он, лишь сильнее прижимая негодующую Дженни к себе.
– Я не ревную тебя к своей маме, я просто удивляюсь твоему идиотизму, – она попыталась вырваться из его рук, но он держал её мертвой хваткой, и вовсе не намереваясь отпускать. – И если ты сейчас же не отпустишь меня, то узнаешь, какова я в гневе.
– Детка, я знаю, какова ты в гневе, – прошептал он, – и одна из его привилегий в том, что он не распространяется на меня.
– Что? Не распространяются? – Эти слова распылили её ещё больше. – Да не одна нормальная женщина не станет жить под одной крышей с таким самоуверенным засранцем, как ты! Понятно тебе?
– Я думаю, что смогу пережить это, – только и ответил Дилан, чем почти что полностью вывел её из равновесия, – но ведь… – он слегка задумался, отводя взгляд в сторону, а затем, спустя некоторое время, вернулся к её лицу, – постой, надеюсь, ты не включила себя в этот список? Это было бы большой ошибкой с твоей стороны.
Её рот непроизвольно открылся, а глаза расширились.
– Ты… ты только что назвал меня ненормальной?!
– Лишь потому, что иначе я просто не смог бы жить, – спокойно ответил он, а затем, когда она перестала дергаться, немного расслабился и коснулся рукой её волос. – Ведь меня не волнует никто, кроме тебя. И если бы ты оказалась в этом списке, то просто обрекла бы меня на вечные муки в одиночестве.
Глупая и неоправданная злость, которая ещё недавно овладела всем её телом и разумом, отступила так же быстро, как и появилась. Дженнифер положила голову ему на грудь и расстроено выдохнула.
– Почему я не могу злиться на тебя хотя бы в течение пары минут?
– Потому что это ты, – просто ответил он, – моя Дженни просто не может злиться на своего Дилана. Пусть даже всего и пару минут.
Она улыбнулась и блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь его близостью и чувством полной защищенности.
– Но проблема с мамой все ещё не решена, – тут же сказала Дженнифер. – Эта женщина слишком умна и любознательна. И если сегодня она не поняла, что тот парень в шкафу – это её любимый мальчик с соседнего двора, то это лишь вопрос времени.
– Эй, – Дилан слегка отстранился, – даже если Пэгги и узнает о нас, что тебя волнует?
Она подняла свои глаза на него.
– Секс по дружбе – не есть хорошо.
– Но у нас секс по любви.
– Но мама-то этого не знает! В её представлении мы дружим с самого рождения и плюс ко всему, когда встречаемся, не упускаем случая взбесить друг друга.
Лицо Дилана мгновенно растянулось в ухмылке.
– Не знаю, как ты, а я никогда не думал о тебе, как о друге.
– Правда? – Её брови медленно взлетели вверх. – А как же ты думал обо мне?
– Как о невероятно сексуальной женщине, которая своими выходками сводила меня с ума.
– Вот как… – растянула она, чувствуя, как он снова притягивает её за талию к себе. – Значит, я сводила тебя с ума?
– Каждый день. Каждую минуту. Каждое мгновение.
Его сильные руки крепче обхватили её, заставляя губы растянуться в улыбке.
– А я все не могла понять, почему ты отпугивал всех моих кавалеров. А теперь знаю – из-за ревности.
– Ревности? – Дилан тут же разжал свои объятия и направился к кровати, на которой лежала его рубашка. – Не знаю, что это.
– Ах так? – Дженнифер сложила руки на груди. – Значит, ты отказываешься признавать, что ревновал?
Дилан изобразил что-то похожее на кивок, и Дженнифер не смола сдержать самодовольной усмешки.
Ну ладно, она ещё покажет этому упертому ослу, кто из них прав, а кто просто хорохорится. Он увидит, как женщина может добиваться желаемого. Она заставит его признаться, это лишь вопрос времени.
***
