Текст книги "Сказки Демона Цветов (СИ)"

Автор книги: Ксения Лазорева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Не смотри на меня так, парень – я избавил ее от куда худшей участи. Кажется, мои парни пытались позабавиться с ней, идиоты. Считай, что ее убили в бою, не такая уж плохая смерть для таких оборванцев как вы. Еще пару лет, и она отправилась бы утешать грязных пьянчуг в каком-нибудь закоулке Виеры.

– Вы...

– А тебя ждет кое-что получше – будешь маячковым в битве.

Солдаты за спиной командира ухмыльнулись. Маячковыми в сражениях обычно делали приговоренных к смертной казни преступников. Заклинания третьего уровня притягивались к телам людей, создавая сетку коллективного заклинания куда лучше простых маячков. Но собственная судьба сейчас волновала Рэя меньше всего, и слова командира, и грубые солдаты и готовящаяся битва. Боль, гнев, бессилие, желание отомстить, желание смерти... – все это тоже придет позже. Он видел только Май, лежащую ничком, из раны на спине стекала струйка крови и смешивалась с грязью. Май... Май...

– Май, – прошептал он и подполз, коснувшись ее лбом. Май...

– Оставь, она уже мертва, – фыркнул командир. – Она была твоей любовницей? Хоть ты и слабак на вид, похоже, так и было. Вон слезы какие льешь, славно девчонка, – расхохотался командир. Солдаты поддержали своего начальника.

– Май... мертва. Ты убил ее? – повторял Рэй словно заклинание.

– Ты просто тупой или только прикидываешься? Я убил ее, видишь, не дергается, – командир схватил девушку за волосы и перевернул на спину.

Рэй поспешно отвел взгляд, не в силах смотреть на уставившиеся в небо широко раскрытые глаза подруги.

В одно мгновение перед глазами промелькнула Май с медальоном: 'Мне идет?' Май с ножом в руке: 'Мы справимся'. Май на кухне: 'Все моют за собой посуду'. Май, расчесывающая волосы... сотни Май. Один образ накладывался на другой, но в конце осталась только та Май, что лежала перед ним.

– Командир, похоже ,он малость сбрендил, дай я привяжу его и дело с концом, астальцы уже наверняка рыскают здесь же, негоже сталкиваться с ними.

– Ты прав. Он безнадежен... от такой грязной шавки и ожидать другого нельзя, туп как пробка, даже не сказал ничего, хотя его девчонка умерла у него на глазах, – риокиец повернулся, готовый уйти и предоставить своим людям делать с парнем, что задумали, но в это время солдаты начали падать, как подкошенные – один, другой, третий...

Вжух... вжух... сквозь туман, скрывающий сознание и апатию, заморозившую все внутри, Рэй разглядел, как из спин риокийцев торчат толстенные стрелы. Нет, не стрелы – арбалетные болты. Третий, четвертый – и вскоре все солдаты валялись в грязи, а командир, дико озираясь уставился куда-то за спину Рэя. Апатично повернувшись, юноша заметил подходившую к ним группу из пяти человек в темно-бордовой форме. Солдаты Астала...

– Руайль, я же предупреждал не шастать по нашей территории, ты не понял три дня назад? – вперед вышел высокий и статный мужчина с окладистой светлой бородкой и залихватскими усами. 'Судя по форме, он из офицеров', – вскользь подумал Рэй.

– Не лезь не в свое дело, астальская шваль, как ты посмел убить моих людей?! – заорал малость пришедший в себя риокиец.

–Ты и твои люди – еще худшее отребье, чем этот паренек. До чего докатились солдаты Риокии, что убивают детей на потеху.

– Они мародерствовали, – возразил тот, кого асталец назвал Руайлем.

– Как и твои, мы видели, как вы шарились по трупам. Надеюсь, в сегодняшнем бою тебя пришьют.

Глаза офицера привлекли внимание Рэя – они были ясными и проницательными, совсем не похожими на риокийца, и выглядел он скорее слегка усталым, как человек, который вынужден выполнять важную, но скучную работу каждый день. На боку у мужчины висела связка белых флажков. Тоже маячковый...

А меж тем асталец продолжил:

– Руайль, мой тебе совет – иди-ка к себе, пока я не передумал и не оставил в качестве маячка для своей же армии, – офицер усмехнулся.

В это время его люди, не обращая никакого внимания на происходящее, методично устанавливали маячки взамен вынутых риокийских. Никто не замечал Рэя. Положив ладонь на тело Май, он ощутил холод – ее тело медленно остывало, но он все еще не верил, до конца не верил, что ее больше нет.

Выругавшись и выразив свое мнение обо всей астальской армии в целом, Руайль исчез в поднимающемся тумане. А потом офицер взял паренька за шиворот и повернул к себе.

– Ты ведь знаешь, что полается за мародерство?

– Мне все равно, убей меня, если хочешь, – безжизненно ответил Рэй. Ему действительно было все равно, что с ним сделают в следующую минуту.

– Все равно? Действительно совершенно плевать на свою жизнь? А... вижу, вас было двое, – офицер опустил Рэя, не думающего бежать, и коснулся сонной артерии Май. – Боюсь, тут даже риокийская медицина не поможет.

– Я знаю! – внезапно воскликнул Рэй. – Поэтому и говорю, чтобы ты убил меня!

– Э, нет, так не пойдет, парень – если хочешь умереть, можешь сделать это где-нибудь в другом месте. Через полчаса здесь будет прилично трупов, но они военные и получают за это деньги, а ты здесь не при чем. Ты риокиец?

– ...

– Я задал вопрос.

– Я из Астала, – буркнул Рэй.

– И грабил трупы астальцев – ты прав, по законам военного времени я должен оставить тебя здесь рядом с подругой.

– Ну так за чем дело стало? – понуро ответил Рэй.

– Слушай парень, – внезапно мужчина схватил парнишку за шею. – В твоем возрасте я рыл окопы и устанавливал маячки, потому что даже зная, что в следующем бою меня могли убить, когда я буду бежать с письмом в соседний полк, это все же лучше, чем сдохнуть в грязных портовых кварталах Ивары от голода.

– Эта жизнь не лучше, война – это грязь. Она забрала Май, – сбивчиво сказал Рэй.

– Эй, парень, тебе сколько лет? – казалось, офицер удивился.

– Четырнадцать.

– В таком возрасте я ни за что не поверю в какие-то глубокие чувства и любовь на всю жизнь. И не верю, что ты хочешь остаться здесь привязанным к маячку, а не отправиться с оружием в руках к Руайлю.

– Руайль?

– Тот командир риокийцев, мы давно знаем друг друга. Судьба такая, мы топчемся на этом пяточке годами, в бессмысленном противостоянии.

Впервые Рэй поднял взгляд.

– Военный и считаешь, что война не имеет смысла? Чушь... – протянул парень.

– Капитан, – к мужчине подошел один из подчиненных, – мы закончили на этом участке. Это последний, скоро сигнал к битве... – солдат с презрением взглянул на грязного паренька. – Что вы с ним возитесь? Если не можете убить, давайте я, – солдат поднял ладонь, приготовившись прочесть заклинание.

– Нет.

– Но вы же понимаете, это нарушение устава.

– Я прекрасно знаю устав, Вилл, – жестко ответил капитан. – Ступай, я сейчас вернусь. Строй наших, ты ведь моя правая рука?

– Есть, – нехотя отчеканил солдат и крикнул остальным: – Уходим, ребята, капитан скоро будет.

Когда они остались одни, мужчина присел на корточки возле растерянного Рэя и мертвой Май.

– Ну что, привязать тебя к одному из шестов и оставить? Знаешь, что бывает с теми, кто попадет под наслоение заклинаний третьей ступени? Когда разнонаправленные заклинания терзают твое тело, по лоскуту стирая кожу жаром или убийственным холодом? А потом ты медленно сходишь с ума, потому что заклинание зазеркалья заставляет тебя видеть собственное отражение снова, и снова, и снова... Ты позавидуешь мертвым, которых грабил.

Против воли, хотя уже решил, что примет смерть. Рэй сглотнул. 'Слабак, слабак!' – твердил он про себя, взгляд снова остановился на Май.

– Если умрешь здесь, мне все равно. А может, все же хочешь отомстить тому капитану риокийцев?

Плечи Рэя задрожали. Он и сам не понимал, плачет или смеется.

– Шутишь? Кто он, а кто я? Как я могу отомстить? Да месть самая бессмысленная вещь в жизни! Май уже не вернешь! – жарко воскликнул он и толкнул капитана в грудь. – Уйди, оставь меня! Или убей!

– Знаешь, ты и правда похож на облезлого злого котенка, которого слишком рано бросила кошка. Острые коготки, но слабые лапы, сильнейшее желание жить, но совершенная неспособность выжить в одиночку.

– Я не животное! – с обидой воскликнул паренек.

– Конечно нет, ты – человек, который отчаянно цепляется за жизнь, но принципы, которые уж не знаю кто в тебя так крепко вбил, заставляют показывать гонор, – капитан сделал паузу. – Взгляни на них, посмотри на свою подругу, – настойчиво повторил мужчина.

Против воли Рэй обвел взглядом будущее поле боя.

– Они уже ничего не могут изменить, их уже не спасти. А вот ты еще живой и способен бороться за свои принципы и идеи, раз уж они так тебе дороги.

– Оставь меня... пусть я грязный оборванец, но у меня есть принципы, от которых я не желаю отступаться...

В этот момент вдалеке прозвучал сигнал – чистый звук горна, ему ответил более низкий с противоположной стороны.

– Проклятые демоны, начинается. Что же теперь с тобой делать? – с досадой спросил капитан.

– Оставь, оставь меня! – Рэй замолотил кулаками, когда мужчина склонился нал ним.

– Мне это надоело, разберемся позже, я еще выслушаю про твои благородные цели и принципы.

Рэй и не заметил, как ребром ладони капитан рубанул по его шее. С тихим 'ох' парень потерял сознание, а мужчина с кряхтением закинул его на плечо и пошлепал по жиже в сторону лагеря Астала.

Скоро началось сражение. Налетело, закружилось, полдня проклятая и благословенная магия Слепых Богов терзала землю на крохотном клочке на границе Астала и Риокии, а потом Кошка-война потеряла всякий интерес к обессилевшим воинам, натешившись вдоволь, свернулась клубком и заснула...

Рэй проснулся на закате. Тело нестерпимо заломило, как только он попробовал шевельнуться. Запястья и лодыжки были надежно прикручены к стулу. По тому, как лучи солнца били прямо в глаза через маленькое квадратное окошко, лишенное стекол и занавешенное марлей, Рэй понял – очередной день битвы завершен.

Сделав три глубоких вдоха и выдоха, парень оценил обстановку. Судя по всему, он находился в небольшом домике, состоявшим из двух комнат. Дверь справа вела в спальню – оттуда виднелся край простой кровати, а комната, где его держали... Низкий потолок, балок не было, вместо них с чердака свисали лохмотья соломы. Слева дверь на улицу. С той стороны доносилось конское ржание, звяканье поварешек по котелкам, грубый хохот и лязг точильного камня по лезвию меча.

'Я все еще в лагере', – понял юноша. По комнате витал запад чего-то съестного. Вареная картошка, а еще копченая рыба... живот предательски заурчал.

– Голоден? Если да, скажи и я развяжу тебя.

Рэй дернулся, стул под ним зашатался. Не удержав равновесие, он вместе с ним рухнул на спину. Когда потолок перестал кружиться, перед глазами появилось перевернутое лицо сидящего на втором стуле позади него человека. Тот самый капитан!

Мужчина держал на коленях поднос, в руке – огромный ломоть хлеба с чем-то вроде сыра. Рэй был отвратителен сам себе, но все подробности трапезы он разглядел, как следует.

– Что ты собрался со мной делать? Будешь держать как домашнюю зверюшку? Слышал я, как аристократы развлекаются в столицах.

– Я не из таких, – усмехнулся капитан. – У меня есть жена, знаешь ли. Да и не настолько я богат.

– Не богат? – кровь прилила к голове, шум в ушах становился все сильнее, но Рэй и не думал просить поднять или освободить его – за кусок хлеба он не продастся. – Кто на войне может позволить себе занять целый дом, кроме аристократов?

– Я делил эту комнату с еще двумя офицерами, за последние две недели оба погибли, и пока ко мне никого не подселили, – пояснил капитан.

Рэй замолк.

– Может, все же хочешь поесть? – капитан, поощряя, протянул поднос, юноша попытался отвернуться, но это оказалось не так-то просто в связанном виде.

– Подумай сам – я не убил тебя, уберег от войны.

– Но Май умерла.

– Умерла, – согласился мужчина, – но ты жив. И если ты жив, на это есть причина. Думаешь, что подумает Май, глядя на тебя, такого жалкого, с вершины Древа?

Рэй зажмурился. Воспоминания о широко распахнутых глазах, глядящих в небо, вновь встали перед глазами.

– Май не попадет на Вершину Древа, – сквозь зубы произнес Рэй. – Нет никакого места для душ добрых людей, Те, кто умирают, просто растворяются в его соке, и никакая милость Аттрактора и Слепых Богов здесь не поможет. Им глубоко плевать на все наши проблемы и страдания.

– А ты философ, оказывается, забавно.

– Прекрати издеваться надо мной!

– Ничуть, просто пытаюсь понять, что ты за личность. Весьма интересная на первый взгляд, уж не знаю, что у тебя внутри, но я хотел бы посмотреть, каким ты можешь быть в других обстоятельствах, когда у тебя появятся инструменты и возможности.

Не дожидаясь просьбы, капитан рывком поднял стул и развернул его к себе.

– Глаза точно у кошки, – заметил он. – Так и сверкают, хочешь меня прирезать и сбежать? – спросил мужчина, увидев, как взгляд Рэя остановился на ноже, лежащем рядом на подносе.

– Я не убийца, я не такой как вы.

– Не такой как я... откуда тебе знать, какой я? Или это все твои стереотипы и принципы? Солдат – убийца, потому, что он убивает? Запомни, парень – если нет желания принести смерть, то ты и не убийца. Человек может убивать по многим причинам.

– Да, и каким же? – с вызовом спросил Рэй.

– Долг, честь, приказ...

– Простые слова! Май умерла потому, что тот солдат выполнял свой долг? Он просто издевался над ней, а потом прикончил без сожаления и дважды не взглянул, он простой убийца.

– Так и есть, война – грязное дело, и она марает людей, но не всех. А смог бы ты остаться чистым на войне, не поступиться своими принципами?

– Да! – жарко возразил Рэй. – Потому что они не зависят от положения, звания и титулов. Они то, что есть в нас с рождения, и это единственное, что есть у меня и что было у Май.

– Май, Май, ты словно одержимый. Попробуй, – капитан приподнял подбородок Рэя и заставил посмотреть себе в глаза, – не узнаешь, пока не попробуешь. Докажи, что сможешь.

Сверкнул нож, Рэй зажмурился. Но он всего лишь рассек путы на руках и ногах. Взгляд парня метнулся к двери, потом на нож.

– Прежде, чем нападать, подумай, – предупредил капитан, поднимая ладони.

– Неужели отпускаете меня? – с подозрением спросил Рэй.

– Я доставил в лагерь и сказал, что ты дезертир из армии Риокии, служил там маячковым, так не возникло вопросов. Мне велели тебя допросить. Допрос окончен, время ужина. Можешь поесть, а потом делать что хочешь.

– Вы и правда отпускаете меня? – Рэй захлопал глазами, не в силах поверить. – Это какой-то подвох? Отпустите, а потом затравите собаками или пустите стрелу в спину?

– О Древо, откуда у четырнадцатилетнего мальчика такие глупости в голове?

– Я видел, на что способны солдаты. Они хотели Май... – Рэй замолчал и отвел взгляд.

– Такие грязные вещи всегда следуют за войной, – кивнул капитан. – Ну так что, будешь есть?

Рэй посмотрел на протянутый ему кусок, сглотнул и помотал головой.

– Как знаешь, можешь идти. Но... подумай вот о чем по дороге, пока будешь бежать к своему логову, где бы оно ни находилось: сможешь ли ты теперь остаться прежним? Сможешь доверять прежним принципам? И примут ли тебя твои же товарищи?

До последнего парень не верил, что его вот так запросто отпускают, и по дороге последние слова военного звучали в голове, как он не пытался от них избавиться. 'Если поймешь, что прошлая жизнь не сочетается с твоими новыми принципами, всегда можешь вернуться, попробуем разобраться в них вместе'.

' Разобраться вместе? Да кто ты такой, чтобы указывать мне, как жить?' – твердил про себя Рэй, пока возвращался домой.

Рука Рэя легла на плетеную калитку. Сделав глубокий вдох, он отворил ее и шагнул во двор, но в следующий миг пыль под ногами взрыл вонзившийся в землю нож, за ним последовал еще один. На пороге показался Лейк, за его спиной прятались двое детей помладше.

– Убирайся, – процедил мальчишка сквозь зубы.

Рэй некоторое время смотрел на оружие, а потом нагнулся и спрятал за пояс.

– Верну, когда вы снова сможете мне доверять.

– Доверять тебе? Предателю? – кулаки Лейка сжались. – Ты продался военным, я все знаю! Брат Май в то утро пошел за вами, он не мог говорить, но видел все, что там произошло, видел как на его глазах убили Май, и на твоих тоже, а ты ничего не сделал! Пособник убийцы! – каждое обвинение врезалось в сердце каленым железом, но Рэю было нечего на это возразить.

– Так он заговорил?

– Да, потому, что испытал такой шок. А потом сбежал, мы потеряли его. И это тоже твоя вина.

– Я не предавал ее, – тихо ответил Рэй, – ее убили на моих глазах, по закону военного времени мародерство карается смертью.

– Тогда почему ты жив?! – с горечью воскликнул Лейк, тыча в грудь бывшего друга.

– На это нет причины, – сказал Рэй.

– И Май тоже умерла без причины?

– Ее забрала к себе Кошка-война.

– Чушь! – Лейк бросился вперед и схватил парня за грудки. Бросив на землю, он принялся молотить кулаками по лицу, бокам, куда только мог дотянуться. – Нет никакой Кошки-Войны! Если бы она существовала, она бы сжалилась над нами. Мы всегда слушались тебя и поклонялись ей, а что она нам дала? Смерть Май! А сегодня до тебя к нам наведались солдаты, отобрали все, что нашли в доме. Нет никакой кошки, есть только мы. И мы будем держаться вместе, чтобы выжить. Уйдем из дома и отправимся в Виеру, пешком пойдем, и ты нам не нужен.

Последние удары Рэй уже не чувствовал и не сопротивлялся, когда, плюнув ему в лицо, Лейк поднялся.

– Убирайся к своему капитану. Может, он даст второй погон, и ты наконец станешь солдатом, как всегда мечтал. Но запомни, смерть Май всегда будет на твоих руках. Знаешь, у тебя никогда больше не будет такой хорошей девушки как она, она была лучшей, она всюду следовала за тобой, а ты даже не замечал этого, она.. любила тебя, – казалось, сам этот факт приводил Лейка в полуобморочное состояние, и тут Рэй понял, что мальчишка тоже любил Май.

Тоже? А он сам? Рэю нравилась она, но любил ли он? Теперь уже не узнает. Медленно поднявшись, он отряхнул пыль и вытер кровь, сбегающую из уголка губ.

– Я уйду, больше я не стану вмешиваться в вашу жизнь и приказывать. Теперь вы свободны от власти Кошки и от моей. Можешь ненавидеть меня за это, твое право. Май умерла у меня на глазах, и я всегда буду хранить ее последние крики.

'Да,– думал Рэй, – пока я не забуду ее взгляд, у меня никогда не будет девушки, и чувства я продам только клинку, холодному и неумолимому, которым убили Май'.

– Прощай, Лейк, надеюсь, у вас все будет хорошо. Эти года, которые мы прожили вместе, были лучшими в моей жизни, – Рэй коротко кивнул и, развернувшись, широким шагом направился в сторону лагеря Астала.

Бесшумно, как привык, он прокрался мимо часовых. Петляя между палатками и домишками со спящими солдатами и офицерами, нашел лачугу, что принадлежала капитану Реайлену – так, оказывается, звали его спасителя. Долго стоял у входа, не решаясь войти, а потом резко дернул ручку. Упрямо сжав зубы, встал навытяжку, и стоял до тех пор, пока капитан не отвлекся от полирования меча.

– Вернулся? – спросил мужчина. – Я думал, ты убежал вместе со своей шпаной, или, по крайней мере, отправился искать где бы поживиться – у края риокийцев куда больше трофеев.

– Я попрощался со всеми и больше я не служу Кошке-войне.

– О, служба? Какие громкие слова для столь облезлого мальчишки. А знаешь ли ты, что это такое?

– Вы служите Асталу.

– Надо же, и что же еще?

– Вы присягали армии и стране.

– Неужели оборванец тоже хочет попробовать?

– Я... – никогда прежде слова не давались с таким трудом, – я хочу понять, что это такое. Если мне не понравится, просто уйду. Я не стану присягать ни Асталу, ни армии, но буду рядом с вами, чтобы понять, что это такое – служить.

– Если ты так настроен, лучше уходи сейчас. Мне не нужен тот, кто предаст не задумываясь или выложит врагу секретные сведения – или ты хочешь служить у меня, чтобы отмстить и однажды вонзить мне нож в спину?

– Зачем... мне это нужно? – Рэй опешил. – Ведь не вы убили Май.

– А, значит, все же месть, – понял капитан и отложив меч, поднялся, направившись к парню.

Рэй прилагал отчаянные усилия, чтобы, не шелохнувшись, встретить взгляд двух холодных карих глаз.

– Я хочу научиться быть лучшим солдатом, чем те убийцы. Военный должен уничтожать только врагов. Хочу искупить хотя бы как-то вину перед Май.

Реайлен вздохнул и покачал головой.

– Ее убили, потому, что твоя подруга была мародером, такой же, как и ты.

– Тогда зачем вы защитили меня, почему взяли к себе и завлекаете на службу?

– Зачем? Потому что у тебя взгляд дикой кошки, а глаза от волка. Кошка гуляет сама по себе, ее ничем не привяжешь, а волк – стайное животное. Он смел, честен, строг к себе и другим, он знает правду и идет строго определенной тропой всю жизнь. Хочу понять, что победит в тебе – облезлая кошка, которая охраняла тебя все эти четырнадцать лет, или волк, что станет верно служить Асталу всю оставшуюся жизнь.

– Я же сказал, что не стану вступать в армию, а только попытаюсь разобраться в себе.

– Я помогу тебе разобраться, – усмехнулся Реайлен,– с завтрашнего дня ты – мои глаза, уши, руки и ноги, будешь выполнять все поручения двадцать четыре часа в сутки, если понадобится.

Но спустя неделю Рэй так и не начал учиться. Через две стал терять терпение, а через три появилось стойкое желание сбежать. Он недоумевал, почему основными занятиями круглые сутки были мытье посуды на полевой кухне, штопанье мундира капитана Реайлена, а еще парень учился писать и считать – то, что многие дети знали еще в шестилетнем возрасте. Вскоре Рэй уже мог довольно сносно писать письма за капитана его супруге и дочерям в Ивару, где жила его семья.

– Почему все, чему я учусь – это азы школьной программы, когда вы начнете обучать меня искусству войны? – сердито спросил Рэй, усиленно натирая котелок.

Он сидел, скрестив ноги, у камина – вечер выдался сырой и промозглый. На улице моросил слабый дождь начала октября. Реайлен рассматривал карту, закинув ноги на стол.

– А ты не понимаешь? Потому что невозможно понять вот эту вещь и вот эту книгу, – он взял со стула рядом небольшой томик, Рэй по слогам прочел название:

– 'Теория осадных действий', – без элементарных познаний в математике это невозможно.

– Я уже знаю достаточно, чтобы понимать, – фыркнул Рэй, принявшись за серебряную флягу капитана. Он набрал горсть мельчайшего белого песка и усиленно скреб утварь.

– Да? А сможешь рассчитать, на каком расстоянии нужно поставить катапульту, чтобы ядро весом в пятьдесят килограмм долетело до крепостных стен, да и еще если учесть, что оно горит и с каждой секундой становится меньше?

Рэй захлопал глазами, а потом скривился.

– Нет. Но если прочту книгу, то все узнаю, мне незачем знания, которые никогда не пригодятся. Я могу понять суть проблемы и проанализировать ее, но только когда проблема появится.

– Да, знаю, у тебя необычный склад ума, – заметил Реайлен, отложив книгу и вновь вернувшись к карте, – ты способен к анализу, а это незаменимое качество для полководца.

– Хорош полководец. Драю котелки и фляжки, – Рэй сжал инструмент, да так, будто задумал швырнуть его куда подальше, но сдержался. Он уже давно понял, что капитан провоцирует его, каждый раз ставя в неудобное положение и задавая необычные вопросы. 'Не дождетесь, я не стану что-то доказывать – только хочу, чтобы вы сделали то, что обещали. Как я могу постигнуть азы науки, если вы даже книги мне не даете?'

– Я начну учить, когда пойму, что ты готов, – просто ответил капитан и вновь вернулся к своим делам, оставив Рэя только зубами скрипеть.

Короткие периоды мира вновь сменялись месяцами боев, армия Астала за это время по осенней распутице, а потом зимним заморозкам то отступала, то вновь придвигалась к границе. Такой статус кво длился на протяжении многих лет, люди приграничья давно привыкни к такому положению дел, друзья капитана уже не раз съездили в отпуск, но офицер не торопился к семье.

Как-то Рэй спросил, почему он не хочет навестить их. Реайлен помрачнел.

– Если вернусь, уже буду не в силах оставить их, – сказал он загадочную фразу.

– Не понимаю, разве вы сражаетесь не ради них?

– Нет, парень, я сражаюсь по приказу. Асталу ничто не угрожает. Мы просто хотим вернуть те земли, которые считаем своими. Мне осталось служить еще полгода, и потом я получу увольнительную и смогу вернутся насовсем.

– Неужели? – Рэй уже настолько привык к обществу капитана, что перспектива остаться в одиночестве по-настоящему испугала его. Даже не так – он понял, что все эти месяцы только терял время, так много не успел, и сейчас должен наверстать так много.

– А что будет со мной?

– Не волнуйся, к тому времени мы сделаем из тебя настоящего воина. Ну так скажи мне ответ на вопрос.

Рэй прокрутил в уме весь разговор и понял, что все это время капитан снова испытывал его, очередная проверка.

– Сейчас, – напомнил капитан, – у тебя нет времени на раздумье, ты в битве. У тебя ровно тридцать секунд.

Катапульта, ядро, расстояние... И тут ему в голову пришел простой и очевидный ответ.

– Я не стану передвигать ее или увеличивать вес ядра, просто защищу его форму с помощью закрепленного заклинания защиты, рассчитанного ровно на время полета ядра до стены, При такой массе оно составит семь секунд ровно.

Реайлен взглянул на парня с каким-то новым выражением.

– Невероятно! Признаюсь, ты сумел удивить меня, до этого я даже не думал над такой возможностью. Скоро мы приступим к штурму гарнизонной тюрьмы Риокии, из нее сделали настоящую крепость, и я внесу твое предложение на военный совет.

Рэй почувствовал, как от смущения у него горят уши. Неужели он действительно предложил что-то стоящее? И одновременно внутри проснулась гордость.

– Так теперь вы будете учить меня?

– Что ж, пожалуй, ты действительно готов, теперь к своим ежедневным обязанностям, которые никто не отменял, добавятся еще по два часа тренировок с мечом и луком, а еще бой без оружия, и прочие военные хитрости.

Взгляд Рэя остановился на арбалете, висевшем на стуле за Реайленом.

– Научите меня пользоваться этой штукой, – попросил он.

– Нет,– ответ был кратким и резким, – это оружие не для настоящих воинов, оно коварное и жестокое, к тому же, в нем всего два выстрела, оно не для боя.

– Но вы всегда носите его с собой.

– Это символ, просто символ, – туманно ответил Реайлен.

Но взгляд Рэя не отрывался от изящного оружия, он просто влюбился в этот инструмент.

Но на другой день учеба отменилась, и на следующий, и на неделю после этого. Риокицы коварным образом продвинули линию фронта на пять километров, полностью отрезав важный стратегический пункт – пограничную тюрьму. Чтобы перейти в наступление и захватить ее, армия Астала вынуждена была срочно мобилизоваться.

Эта неделя для Рэя наполнилась бесконечным громом взрывов – землетрясение прекращалось лишь на ночь, а небо скрылось за сполохами молний и стеной дождя. Солдаты с обеих сторон, обозленные и упорные, не желали уступать ни пяди земли. До вожделенной крепости осталась еще пара километров, но дальше риокийцы уперлись и стояли словно вкопанные. Однако неожиданно случился перелом, огнем заполыхали крепостные стены, и не прошло и нескольких часов, как гарнизон тюрьмы сдался, а риокийцы вновь отошли от границы зализывать раны.

Рэй от досады локти кусал – его не пускали даже к расстановке маячков, хотя его сверстники уже вовсю помогали на этом поприще. Он начал думать, что капитан ему не доверяет, ведь товарищи, с которыми он встретился в лагере, начали подшучивать над худощавым пареньком, что, мол, тот не способен к военному делу, поэтому ему не доверяют даже такую малость.

Он собрался серьезно поговорить со своим покровителем, но в тот вечер после совещания, когда лагерь праздновал победу, доставая вино главного надзирателя из погребков – немногочисленные узники, среди которых были и семьдесят военнопленных астальцев праздновали с ними – Реайлен ввернулся в дом необычно взволнованным.

Все, что хотел спросить Рэй, мигом вылетело из головы.

– Что случилось? – спросил он, оторвавшись от котелка, в котором помешивал уху.

– Ну, парень, я же говорил, что твоя идея нечто. Хотя ты рассчитал всего на пятьсот метров, мы кое-что подправили и разнесли их башни с расстояния в два километра.

В первую минуту Рэй не мог понять решительно ничего, но потом Реайлен пояснил:

– Твоя задача, которую я задал – насчет ядра. Считай, ты герой этой битвы. Я рассказал всему начальству, и сегодня тебя зовут на прием лично к командующему. Представляешь?

– Но... как же... – мысли понеслись вскачь, но гигантским усилием воли Рэй сумел усмирить их. – Как же уха? – невпопад спросил он.

– Да кому она нужна, а ну-ка живо одеваемся, командующий не любит ждать. Если повезет, сегодня тебя официально признают как рядового, разве ты не хотел этого?

Сердце заколотилось. На самом деле он не хотел вступать в ряды армии, но в последнее время что-то начало меняться. Рэй приказал себе успокоиться. Однако все волнение осталось дома. Когда он вошел в шатер командующего, он был сама собранность и сдержанность. Реайлен явно остался доволен тем, как генерал Мервин – так звали командующего – встретил его подопечного, и как вел себя сам Рэй. Юноша, конечно, ничего не смыслил в политике и уставе, но примечал, как и что делал Реайлен все это время, пока жил с ним, и сумел сделать все более-менее правильно. В результате из палатки он вышел с погонами рядового астальской армии и в чине посыльного отряда, которым командовал капитан. Вот так все и произошло.

Котелки и готовка никуда не делись. Но теперь в любую свободную минуту Рэй с головой уходил в тренировки, и вскоре понял, что без общих знаний у него мало что выходит. Несмотря на свою интуицию и логическое мышление, которые приводили в удивление не только Реайлена, но и многих из командования, он еще понятия не имел о науки стратегии, теории оружия, не говоря уж о магии. Хотя... с магией у него отношения не складывались.

– Магия ненадежна, – ответил он на предложение капитана позаниматься с ним. – Она не зависит от наших умений, а берет источник в таких областях, которые недоступны человеку, из самого Древа. Никогда не знаешь, как она поведет себя. Поэтому, лучше я буду надеяться на оружие, – парень взмахнул мечом, отбивая выпад Реайлена.

Стоял один из редких слегка морозных, но солнечных ноябрьских дней. Они устроили тренировочный бой на полянке в риокийском заповеднике. В это время астальская армия занимала уже и эту позицию, дела шли хорошо.

– Отлично, – усмехнулся Реайлен, – тогда отрази это: 'В ожидании дождя...'

Он еще не дочитал заклинание, а Рэй уже оказался на полпути к нему, и последнее слово так и не было сказано, когда меч был приставлен к горлу наставника. Но почти тотчас же парень отступил и поклонился.