Текст книги "Я - хищная. Пророчица (СИ)"

Автор книги: Ксения Ангел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 27. Старый знакомый

Новая жизнь, в общем-то, мало отличалась от старой. Работа, вечера с книгой... Казалось, я перечитала уже все, что можно было прочесть.

Иногда сидела, глядя на совят, заполонивших широкий подоконник в моей комнате, и думала о будущем. После того дня, когда очнулся Влад, я часто размышляла о том, что будет со мной завтра, как сложится пасьянс и что мне это принесет.

Плохое решительно отметала, оставляла лишь бытовое, человеческое. За страхами и магическими влечениями я совершенно забыла о не так давно планируемом спокойном быте с Матвеем, подготовке к новой для меня роли. Понятно, что сейчас это уже потеряло актуальность, но мысли упорно возвращались к известию, которое тогда я так и не успела осмыслить. И когда это происходило, в груди начинало невыносимо щемить, а необъяснимая грусть не отпускала до вечера.

Мама ведь смогла построить семью. Пусть ненадолго, пусть это за версту разило фальшью, но я родилась, и отец любил меня.

А потом я понимала, что так не смогу. Не после того, что узнала об атли, не после того, что пережила. Связать жизнь с обычным человеком, скрывать свою истинную сущность и болезненную тягу к другому...

Влад, и правда, восстановился быстро. Никто не успел опомниться, как в доме уже звучал его проникновенный голос, а жизнь завертелась в прежнем ритме. Впрочем, спустя неделю после выписки из больницы, он отправился в Лос-Анжелес, и стало спокойнее дышать. Во всяком случае, мне.

Мы не возвращались к прежним разговорам о венчании, он никак не намекал на нас и вообще мало со мной разговаривал.

Обиду я прогнала сразу, отругав себя за ненужные переживания, а потом долго собой гордилась.

После хельзы внутри поселился страх, напоминающий о злосчастном ритуале.

Может, я и правда наивная дура, если считаю, что проклятие остановит Влада? Глеб убежден, что я в опасности. А ведь он знает Влада с детства, не то, что я.

Жертва.

Это слово совершенно не нравилось, особенно когда примеряла на себя. Если Влад и правда решится, смогу ли дать отпор? Похоже, пора всерьез об этом задуматься. В хельзе на счету у него было шесть нали. Два – не так много. Возможно, он пропустил через себя и их.

Холодок страха пробежал по позвоночнику. Пробежал и исчез.

Я не буду подозревать его! Лучше сразу отречься и уйти, чем не доверять тому, кто призван меня защищать. Бояться уснуть, потому что Влад может войти и взять ночью мою кровь.

Но даже не это самое страшное. У меня было время подумать и решить для себя. Нельзя оставаться слабовольной, списывая собственные ощущения на последствия мести давно почившей ведьмы. Ведь они во многом настоящие. Реальные. Мои.

Мне нравится в нем все. То, как он смотрит, как двигается, говорит. Как идет ему стрижка, какие удивительные у него глаза. Как бешено стучит сердце, когда он приближается с полуулыбкой – немного хищной, но в то же время ласковой.

Я не могу отбросить это и списать на проклятие. Потому что тягучую, невыносимую тоску нельзя подделать. Потому что хочу видеть его счастливым независимо от того, будем ли мы вместе.

Если Влад действительно решится провести ритуал, у меня просто ничего не останется. Поэтому нельзя верить. Просто нельзя.

И я не верила.

Жила себе, пока другая, более реальная и осязаемая опасность не появилась в жизни атли.

Яркая вспышка заставляет вздрогнуть, зажмуриться, но уже через секунду помещение погружается в темноту. Я продвигаюсь на ощупь, примерно знаю направление. Ощущение опасности – дикое, рождающее дрожь по телу – не отпускает ни на секунду. Но я иду, потому что нужно узнать, где Глеб.

Впереди дверь – она закрыта, но в щель у пола проникает свет. Я осторожно приоткрываю ее...

Глеб сидит на стуле, его голова опущена. То ли без сознания, то ли спит. Темные волосы спутанными космами падают на лицо. А склонившись над моим другом, стоит охотник.

В голове кавардак, я уже готова переступить порог, но охотник вскидывается, улыбается, и я узнаю его. Это тот, из подворотни. Тот, что чуть не убил Кирилла, а затем меня, вселившись в Славика.

Первая мысль: он выследил атли, несмотря на то, что я сбила его со следа. Оно и немудрено, город-то маленький. Но размышлять об этом некогда. Глеб там один на один с ним.

А потом понимаю, что это не так.

Охотник смотрит налево и улыбается. Туда, где стоят Рита с Владом. А потом я буквально слышу, ощущаю физически, как рвется жила хищного.

Пол в коридоре на поверку оказался невероятно твердым, и ушибленная рука болела. Или же твердой оказалась стена, о которую меня с силой швырнуло?

Я мало помнила, но знала одно: есть два человека, которым я должна позвонить. Осторожно пошевелив рукой, убедилась, что она не сломана. Телефон нашла в нескольких метрах от себя – видимо, выронила при падении. Батарея лежала отдельно, чуть поодаль. Нужно было покупать какую-нибудь противоударную модель, с моим-то даром. Что ж, рано или поздно придется – не думаю, что этот выдержит многочисленные падения.

Время на перезагрузку показалось вечностью, длинные гудки раздражали – я потеряла им счет, и когда Глеб взял трубку, громко выдохнула:

– Где тебя носит?

– Фига се, приветствие!

– У меня было видение. Плохое. Охотник засек тебя, так что где бы ты ни был, Измайлов, дуй домой!

– Хочешь сказать, я на крючке? – совершенно безэмоционально поинтересовался мой друг.

– Не знаю...

– Если это так, мне нельзя домой.

– Плевать мне на всякие нельзя! – выкрикнула я, а потом добавила умоляюще: – Глеб, пожалуйста.

– Не дрейфь, Полевая. Прорвемся! – выдал он и повесил трубку.

Такого я точно не ожидала. Застыла, уставившись на потемневший экран и часто моргая. Шок медленно уходил, и я понимала, что Глеб не вернется домой. Во всяком случае, пока не будет уверен, что атли в безопасности.

И я знала об этой его черте, могла предположить. Вот и что теперь делать?

Набрала его еще раз, но приятный женский голос вежливо оповестил о недоступности абонента – Глеб выключил телефон.

Думай, Полина, думай. Я рванула назад в комнату, схватила куртку.

Он может прятаться от охотника, но я-то его знаю: где бывает, чем живет. Не раз ездила с ним на эти байкерские сборища, внушавшие непонятный ужас и трепет. Я найду его и заставлю вернуться домой.

Со скоростью звука спустилась вниз, пробежала мимо застывшей в недоумении Риты и вальяжно раскинувшейся на диване Лары.

У выхода обернулась, посмотрела на сестру.

– Звони Владу, – бросила, наспех натягивая куртку и открывая дверь. – Скажи, у меня было видение. Охотник. Глеб на крючке.

– Постой, а ты куда? – испугано спросила Рита.

– Как куда? Искать его, разумеется, – ответила я и выбежала в ночь.

Пришла домой под утро, утомленная и в отчаянии. Либо Глеб знал, что я брошусь на розыски, либо затаился где-то, чтобы не нашел охотник. Он ведь мог вселиться в любого из знакомых Глеба, а если тот будет один... Впрочем, охотник всегда найдет способ выследить хищного. Вопрос времени, а его у нас не так много.

– Не нашла? – Сестра встретила в гостиной. Бледная, с мешками под глазами. Видно, что провела бессонную ночь.

Я покачала головой.

– Филипп тоже ищет, Полина. И Кирилл. Фил просил передать, чтобы ты не выходила из дома.

– Пусть катится! Глеб мой друг.

– Влад так и сказал. Что ты не будешь сидеть на месте. – Она осуждающе нахмурилась. – Он скоро приедет.

– Это радует.

– Поспи. На тебя смотреть жалко. – Рита взяла меня за руку, ободрительно сжала. – Вот увидишь, найдем мы его.

До вечера я маялась в доме, обзванивая тех из друзей Глеба, кого не успела навестить ночью. Тщетно – никто его не видел или не признавался, что видел. Я злилась на себя за то, что сказала о видении, на него – за то, что такой упрямый. На охотника, который вновь вернулся запугивать нас.

Как же надоело бояться!

Под вечер полностью выбилась из сил. Прилегла и задремала в свете закатного солнца, расплескавшего золото по светлому покрывалу. Снилась какая-то муть – я бежала, падала, поднималась. Снова бежала. Страх проник и в сны, заполнив их тревогой и отчаянием. Проснулась, когда уже стемнело. Наспех приняла душ и спустилась в гостиную.

Дом, казалось, опустел. То ли все настолько боялись охотника, что попрятались, то ли наоборот дружно отправились на поиски Глеба.

Одна лишь Рита копошилась у входной двери, тщетно пытаясь влезть в рукав, который постоянно ускальзывал назад.

– Уходишь? – спросила я, подходя ближе.

– Влад вернулся, – сонным голосом ответила Рита, продолжая натягивать пальто.

– Это замечательно!

У меня немного отлегло от сердца, потому как выключенный телефон Глеба и его исчезновение со всех горизонтов тревожило неимоверно. Я боялась, что больше никогда его не увижу. Не помню, когда в последний раз я за кого-то так сильно боялась. Глеб просто был рядом, говорил колкости, но никогда не оставлял. Если бы не он, Юлиана точно закончила бы начатое, и не факт, что я бы не умерла.

А теперь он в опасности, и страшный охотник может его убить.

Но с возвращением Влада вернулась и уверенность. Этот точно знает, что делать. Всегда.

Маргарита тем временем успела одеться и целенаправленно двинулась к двери.

– Эй, ты куда? – опомнилась я.

– Нужно идти, – так же безлично ответила Маргарита, скользнув по мне пустым взглядом.

Секунды хватило, чтобы понять...

Я уже видела такой взгляд в тот день, когда приходил Тан. Чернокнижник призывал ее специальным ритуалом, замешанным на крови.

Я бросилась к входной двери и перехватила руку сестры. Рита дернулась, но я улыбнулась и погладила ее по голове.

– Ты права, – сказала, – надо.

В полном молчании мы сели в красный «Форд», и сестра тронулась.

Честно признаться, ехать в машине ночью с человеком в трансовом состоянии за рулем – то еще удовольствие. Рита лихо вырулила на трассу и нажала на газ. Я влипла в сиденье, посылая небу просьбы о благополучном прибытии, хотя и не знала, куда мы направляемся. Сестра же в свою очередь выглядела уверенной и целеустремленной.

Лишь в машине я поняла, что телефон оставила дома – он благополучно почивал рядом с моей уже год не пополняемой коллекцией совят. И как теперь связаться с Филиппом?

Так, стоп! Рита сказала, Влад вернулся...

И тут я поняла. То есть не то, чтобы полностью была уверена в догадке, но видение не могла игнорировать. Охотник призывает родню Глеба, а значит, сам Глеб у него. И если Влад в Липецке...

Додумать я не успела – Рита резко завернула в переулок и затормозила у серой «хрущевки». Вышла из машины и направилась к подъезду, не удосужившись даже поставить авто на сигнализацию. Плохой знак. Очень плохой.

Ночное небо нахмурилось, соглашаясь.

Я поспешила за сестрой, хотя поспевать за ней было весьма проблематично. Порыв ветра забрался под воротник, где-то вдалеке залаяла собака, и я поежилась.

Что я делаю? Нужно остановить Риту, придумать план, а не идти прямо в логово к охотнику.

Поздно. Она вошла в подъезд – как назло, на двери не оказалось кодового замка или домофона. Впрочем, охотник наверняка предусмотрел бы это.

Одинокий фонарь отбрасывал желтую кляксу на черную гладь асфальтовой дорожки. Мимо шнырнула кошка, я дернулась, и она отскочила в сторону. Сердце стучало гулко, но в то же время медленно, словно застыло в смоле. Мысли спутались и превратились в вязкую кашу.

Войти? Охотник молод, нас будет минимум трое против него. Выстоим? Я не боевик, Глеб в моем видении был без сознания, а Рита боится собственной тени. К тому же она под заклятием.

Можно найти телефон, позвонить Филиппу. Впрочем, пока он приедет, все будет кончено.

Что ты сделаешь, Полина? Пойдешь за сестрой? Убежишь? Будешь стоять в нерешительности?

Я вспомнила торжествующий взгляд охотника, уверенность в моей смерти, дикую боль от прикосновения смертоносных щупалец к жиле...

И шагнула в подъезд.

Только войдя, поняла, что не знаю, на какой этаж подниматься. Вот дура, нужно было не сомневаться и идти за Ритой сразу! Что теперь делать? Как найти нужную квартиру? Звонить в каждую? Отличный план, Полина!

– Иди домой, – услышала рядом знакомый голос. Обернулась.

Влад подвинул меня и прошел мимо, словно мы были едва знакомы, и я просто встала на его пути. Поднявшись на один пролет, остановился. Обернулся. Глаза пустые, ничего не выражают.

– Иди домой, Полина, – повторил настойчиво и продолжил путь.

– Ага, как же! – прошептала я и, стараясь не шуметь, направилась за ним.

Правая дверь на третьем этаже была приоткрыта. Влад неслышно скользнул в проем и скрылся в темноте коридора. Я глубоко вздохнула и нырнула за ним.

Темнота настигла резко, полностью лишив ориентиров и остатков уверенности. Квартира пугала неестественной тишиной, а ведь тут было помимо меня четыре человека.

Теперь я не сомневалась, что на Влада тоже влияет кровное заклятие... Сможет ли он дать отпор охотнику? Что, если нет?

Рука скользнула по стене, нашарила выключатель и случайно нажала на кнопку. Хлынул яркий, проникающий свет, я зажмурилась и попыталась выключить, но лампочка треснула, и коридор вновь погрузился во тьму.

Я замерла, не дыша. Наделать шума в квартире разъяренного охотника – только я могла так лажануться. Спасательница, называется! Гаечка недоделанная!

Я поморгала, чтобы привыкнуть к темноте, а затем увидела свет из-под двери.

Мои видения никогда не ошибались прежде. Охотник там – в комнате. Вместе с Глебом, Владом и сестрой. И вряд ли они смогут противостоять ему сейчас.

Каждое движение давалось мне с трудом, словно невидимая паутина оплела ноги, мешая двигаться. Один шаг, второй... До заветной двери каких-то полметра. Я осторожно приоткрыла ее и заметила, как дрожит рука.

Глеб сидел на стуле – в той же позе, как и в видении. Рита стояла справа, положив руку ему на плечо. Натянутая, как струна, испуганная, с застывшими слезами на глазах.

А невдалеке – Влад. Именно на него смотрел охотник и улыбался.

– Совсем по-другому себя чувствуешь, да? – зло спросил он. – Когда именно твои родные в опасности. Когда знаешь, что через секунду кто-то из них умрет.

– Ты сдохнешь быстрее! – тихо сказал Влад.

«Кто-то на крючке, – пронеслось у меня в голове. – Может, Глеб, но скорее всего Рита. Да, именно Рита – она боится пошевелиться, застыла, как статуя». Нужно что-то делать, Полина. Огреть охотника, пока он не убил кого-то.

Я метнулась в темноту коридора, пытаясь нащупать что-то тяжелое, но наткнулась лишь на пустое трюмо, больно ударившись рукой.

Свернула влево, нашарила еще один выключатель. На этот раз оказалась на кухне. Миленькой кухне с тюлевыми занавесками и клетчатой скатертью на столе. Как-то не вязалась такая обстановка с хозяином квартиры, готовым убить мою сестру.

Я открыла пару ящиков, нашла скалку и, не раздумывая, схватила. Размышлять о том, зачем охотнику скалка, не стала – времени не было. Решительно вернулась назад, набрала в грудь побольше воздуха и приоткрыла дверь. Все остались в тех же позах, что и когда я уходила – наверное, каждый из них был напряжен и готов к атаке. Ну, каждый, кроме Риты и Глеба – они точно никого бы атаковать не стали.

Не раздумывая, я распахнула дверь и ринулась вперед. Охотник повернулся и ловко перехватил мою руку, а через секунду я застонала от дикой боли в животе. Скалка с глухим звуком упала на пол, и краем глаза я увидела, как дернулся Глеб. Дернулся и снова обмяк.

– Какое милое нападение, – улыбаясь, произнес охотник. – Так отважно. И глупо!

Вблизи он оказался совершенно обычным. Про таких еще говорят «среднестатистический». Круглое лицо, приплюснутый нос, внимательные глаза чайного цвета. И ореол смерти.

Я перевела взгляд на Влада. Он хорошо держался. Уверена, мысленно он уже убил меня самым изощренным способом за то, что я пришла, но лицо оставалось бесстрастным. Почему-то вспомнилась его просьба в больнице не подвергать себя опасности. Да уж, отличная атли из меня вышла, ничего не скажешь!

Охотник медлил. Странно, ведь он мог уже несколько раз прикончить меня или Риту. А Глеба так вообще давно – ведь именно его кровью он завлек сестру и Влада в квартиру.

Но он ждал. Чего?

– Ты, наверное, считала, что молодой охотник может не заметить твоего присутствия, но того грохота, что ты устроила в прихожей, невозможно было не услышать.

Я молчала. Смотрела ему в лицо и готовилась к боли. Говорят, когда рвется жила, боль невыносимая, словно вырывают внутренности.

– За кого ты мстишь? – тихо, но саркастично спросил Влад. – Сестра? Мать? А может, все прозаичнее, и это девушка?

– Заткнись! – выдохнул охотник и дернулся, а я вновь застонала от боли.

Что Влад задумал? Разозлить его? Что ж, тогда я буду первой, кого он убьет.

– Ты думаешь, вам все позволено, потому что вы сильнее? Думаешь, такие, как мы, должны страдать из-за вашего голода? Алчности? Я порву жилу девчонки, ты и моргнуть не успеешь!

– И тут же умрешь, – спокойно парировал Влад. – Она слаба, так как с момента посвящения не выпила ни одного ясновидца. А вот я, – Влад сладострастно улыбнулся, – взял немало. И среди них было много самородков. Но наверное, ты из тех трусов, которые бьют лишь женщин и детей.

Влад отвлекал его. Пытался переключить внимание охотника на себя.

– Твоя смерть была бы подарком небес, – ответил охотник, улыбаясь. – Но я могу убить зверушку и уйти. А ты будешь смотреть, как ее смерть добавит мне сил. Потом я вернусь и убью всех, кого ты любишь. Поодиночке.

– Это глупая затея, – прокашливаясь, усмехнулся Глеб. – Он не любит никого.

В душе я выдохнула с облегчением, так как боялась, что он не очнется. Мысли, эмоции, логика – все работало на пределе. Не хочу, не хочу умирать!

Впрочем, теперь в комнате было два воина, хотя один и остался привязанным к стулу.

– Он прав, – бесстрастно сказал Влад. – Можешь убивать. Но ты не уйдешь – не успеешь.

Я не могла ничего поделать, разве что заставить себя успокоиться. Отбросить панику, она только мешает. Поэтому осторожно осмотрелась.

А квартирка ничего так. Приятная обстановка, светлая стенка, телевизор, мягкий диван с разбросанными подушками. Журнальный столик, на нем пульт и журналы для автомобилистов. На окне – тюль, как и в кухне. Очень уютно, даже не скажешь, что здесь живет убийца.

Интересно, как именно становятся охотниками? Я читала, что сильнейшие из ясновидцев удостаиваются превращения, но как? Что именно произошло, чтобы мирный человек обозлился настолько?

Глупый вопрос. Потери меняют...

– Это не вернет их, – невольно сказала я, и охотник отвернулся от Влада. – Не вернет тех, кто ушел.

– Я не идиот. – Он горько улыбнулся. – Но я живу по законам справедливости. Жизнь за жизнь, маленький отважный зверек. – Покачал головой, грустно улыбнулся. – Не нужно было приходить сегодня.

– Это не справедливость, а глупость! – выдохнула я. Напряжение в жиле стало невыносимым – она ныла, сжималась, пытаясь увернуться от цепких щупалец убийцы. Ладони зачесались от прилива кена, в голове шумело.

– Мир вообще несправедлив, – ответил охотник и потянул щупальца на себя.

Говорят, критические ситуации активизируют мозг, и люди становятся способными делать что-то, о чем и подумать не могли в нормальном состоянии. Некоторые противостоят целой банде отморозков в темном переулке, иные, надышавшись дымом, спасают себя и родных из горящего дома. Кто-то выживает после продолжительного пребывания на лютом морозе.

Когда чувства отключены, включаются инстинкты.

Боль отступила на задворки сознания. Я выставила руки вперед, защищаясь, и из них мощным потоком выплеснулся кен. Меня отбросило назад, и я упала, больно ударившись головой о стену. Охотник полетел в противоположную сторону. Открыв глаза, я увидела, что одежда на его груди обуглилась, а кожа покрылась волдырями.

– Фига се! – сказал Глеб и замолчал, а Рита громко всхлипнула.

Я взглянула на Влада.

Удивить его всегда было непросто. Вернее, невозможно. Но в этот раз он ошеломленно смотрел на меня, как на какое-то чудо света. Округлившимися глазами с диким выражением лица, словно видел не меня, а что-то неизведанное и опасное. А затем опустил глаза, резко развернулся и подошел к лежащему в углу охотнику.

– Нет! – воскликнула я, вставая и потирая ладонью ушибленную голову. Она тут же взорвалась тысячью разноцветных искр и ослепительной болью. – Влад, не нужно.

Подошла к нему, ухватила за руку, которую он уже занес для удара.

– Отойди! – прохрипел вождь атли, даже не взглянув на меня, однако руку не отнял.

– Убьешь его, и будешь не лучше.

– Он – охотник. – Влад повернулся ко мне, сверкнул глазами. – Заманил нас сюда, чтобы убить. Сейчас нет времени рассуждать о справедливости.

– А когда будет время? Когда ты сделаешь что-то, о чем потом будешь жалеть?

– Я никогда не буду жалеть об этом! – раздраженно ответил Влад, стряхивая мою руку.

Вместе с головной болью во мне поднялась злость. Он всегда все решает сам. Всегда. Не обращая внимания на желания близких, на их потребности. Делает то, что заблагорассудится, идет по головам. Сильный, твердый и ужасно упрямый.

Странно, мне раньше это даже нравилось, но сейчас почему-то взбесило. Я встала между Владом и приходящим в себя охотником.

– Я буду жалеть, если позволю.

И он снова удивился. Похоже, сегодня мой рекорд по непредсказуемости. Наверное, будь ситуация иной, я бы собой гордилась. Но не сейчас – сейчас неподходящее время.

– Отойди, Полина.

Показалось, что если сейчас не послушаюсь, первым делом Влад ударит меня. Та часть, что прогибалась под него, тянула в сторону. Отойти, дать ему прикончить врага. Завершить этот ужасный вечер, забыть.

Я тряхнула головой и выставила ладони так, как сделала это с охотником.

Черт, что я творю вообще? Серьезно пойду против Влада? Раньше мне такое и в голову не могло прийти, и вот я стою и выступаю против него на глазах у Глеба и Риты. Странно, но страха не было – только злость и решимость. С непонятной силой во мне словно проснулось что-то, и именно оно говорило сейчас за меня.

– Нет.

Влад, казалось, не воспринял мои слова всерьез, потому что дернулся вперед с целью отодвинуть меня с дороги. Тогда я выпрямилась и подняла руки выше, обращая его внимание на то, что вовсе не шучу.

Секунда – и в его глазах замешательство. Еще секунда – недоверие. А потом злость.

Что ж, моя сильнее. Я уже убила раз по его указке. Того древнего, который даже не попытался навредить мне. Не хочу больше смертей, плачущих ясновидцев, ужасных опасностей!

– Не нужно. Этого. Делать. Влад.

Он закрыл глаза, спокойно выдохнул. Затем посмотрел прямо в глаза одним из своих самых пронзительных взглядов. Психологическая атака – его сильная сторона.

–Ты угрожаешь мне? Я твой вождь, забыла?

– Нет, – сказала я, – не забыла. Но интуиция пророчицы говорит, что не нужно убивать охотника. И я не могу ее не послушать, извини.

Время словно остановилось, и казалось, я не смогу выдержать его взгляд. Никогда не хотела, чтобы он смотрел на меня так – как на врага. Что ж, желания иногда ничего не значат. Я все ждала, когда он ударит – мысленно готовилась к этому.

Влад не проигрывал. Никому и никогда. И не прогибался.

Но он вдруг отвел взгляд и отошел. Просто отошел в сторону, и я поняла, что победила. Выиграла. Но что? Зачем я и правда рисковала? Ради чего?

Посмотрела на охотника. Мужчина был удивлен не меньше, да оно и понятно: не каждый день тебя защищает хищная после того, как ты держал ее жилу на крючке. Выглядел он скверно – рана на груди сочилась и пузырилась. Края обуглились, словно он получил горящий снаряд в грудь.

Что же такого в моем кене? Я же просто пророчица...

– Ты же знаешь, что я вернусь, – сипло выдохнул он, пытаясь встать. Помогать ему я не собиралась – хватит того, что спасла. Меня теперь будут судить – тут и к бабке не ходи. Интересно, какое наказание предусмотрено за спасение охотника?

– Если рискнешь убить кого-то из атли, я лично тебя прикончу.

Сама не ожидала, что скажу это. Впрочем, остального тоже. Может, у меня раздвоение личностей, и теперь вторая «я» проснулась и жаждет крови? Бред. Все это стресс, я чувствовала, как меня начинает трясти.

– Рита, развяжи Глеба, – резко скомандовала вторая «я».

Влад не двигался и стоял спиной ко мне. Я не могла видеть его лица, но понимала: ничего хорошего там не найду. Ладно, потом подумаю об этом – сейчас нужно уходить, иначе охотник рискует увидеть мою истерику, и тогда эффект будет не таким ошеломляющим. Он же продолжал пялиться, что раздражало.

– Знаешь, я редко соглашаюсь с Вермундом, – произнес Глеб, подходя и потирая запястья, – но на этот раз... Какого черта ты творишь?

– Я же не спрашиваю, какого черта ты заставил меня не спать, переживая за твою жизнь!

Влад подошел к нам. На меня не смотрел, только бросил охотнику:

– Если вернешься, ты не жилец!

Затем добавил, обращаясь к нам:

– Уходим.

Взял Риту за руку и вышел из квартиры.

Сложно выигрывать у него. Еще сложнее, чем прогибаться. Хотя выигрывать, наверное, всегда сложнее.

– Ты идешь? – Глеб потянул меня за рукав, и я вынырнула из омута чайных глаз.

– Иду.

Выйдя из подъезда, громко выдохнула, понимая, что напряжена до предела. Посмотрела на машину Риты, на припаркованный неподалеку черный «Ауди» и метнулась в сторону.

Я не бегала так быстро очень давно. Ветер хлестал по лицу, навстречу неслись дома, машины, прохожие – все это появлялось и тут же исчезало, заменяясь новыми, совершенно ненужными впечатлениями.

Не знаю, сколько я так неслась. Пришла в себя на лавочке в знакомом дворике, где прошла моя юность – уютном, с детской площадкой и развешанным на улице бельем. В окнах бывшего пристанища маняще горел свет, и лишь здесь, в отгороженном мирке, которые еще хранил отпечаток нормальности, я поняла, что плачу.

Напряжение постепенно уходило, и все, что оно сдерживало, хлынуло большой и мощной волной. И я позволила истерике завладеть собой – нужно выплеснуть страх, удивление, обиду. Все, что копилось во мне, но не находило выхода. Я обняла себя за плечи и зарыдала в голос.