Текст книги "Обретение силы (СИ)"

Автор книги: Ксения Мелова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

   – Чем же ты заслужил такую честь, малец?

   Парень пожал плечами и улыбнулся.

   – Об этом не меня нужно спрашивать.

   – Конечно, – согласилась старуха, – только учителя твоего мне не суждено уже увидеть, знаю я, что новые травы мне уже не собрать. Но знаю, зачем ты приехал сюда. И честно скажу – не знаю, что это.

   Молодой человек отставил тарелку в сторону и обхватил руками горячую глиняную кружку, с удовольствием вдохнул исходящий из нее пар.

   – Расскажи мне все по порядку.

   – Долгий рассказ получится.

   – У меня есть время, Хилини. Я тебя внимательно слушаю.

   Молодой человек вышел из домика знахарки и глубоко вдохнул, ощутив разом и накапливающуюся тревогу, местами, даже страх, беспросветность и откровенное равнодушие. Еще чуть-чуть, и люди перестанут печалиться ранним смертям, просто закроют глаза на странности, и через год-другой этого поселения не станет и вовсе. И это еще в лучшем случае.

   Он сошел по древним скрипящим ступенькам и направился к центру Атры по единственной протоптанной дороге. Жители продолжали откровенно пялиться, а он теперь примечал, как и раньше, в детстве, странные темно-багровые всполохи вокруг, над людьми, над жилищами, везде, куда только достает взгляд. Раньше он не знал, что значат эти цвета, лишь догадывался. Сейчас же он все понимал, и оставалось лишь найти средоточие мрака и уничтожить его.

   По словам Хилини, все началось лет пять назад, но точно сказать она не могла. Приметила только очевидные признаки: мор скота, повсеместные смерти новорожденных, начинающийся упадок. В глаза вновь бросился странный мох на жилищах. Ученик остада подошел к одному из домов поближе и царапнул ногтем по наросту: черный с зеленоватыми прожилками мох медленно, но верно поглощал здания. Оставалось лишь удивляться, почему жителей это не заботит.

   Собрав небольшое количество мха в склянку, молодой человек приметил, играющую с ленивой собакой, худенькую девочку. Она казалась прозрачной, а кожа была такой тонкой, что можно было даже рассмотреть венки на ее лице. Огромные, от худобы, зеленые глаза с любопытством стрельнули в незнакомца.

   – Здравствуй! – произнес молодой человек и присел на лежавшее у дороги бревно.

   – Здравствуйте, – пропищала девочка и обняла несчастное животное, которое даже не могло пошевелиться.

   – Твоя собака болеет?

   – Да. Как и я, – признался ребенок и тут же воровато огляделся, – мама запрещает мне разговаривать с незнакомыми людьми.

   Молодой человек хмыкнул и улыбнулся.

   – Извини, не будем расстраивать твою маму. А, вот собаку я могу посмотреть. Может, даже попытаюсь ее вылечить. Позволишь?

   В глазах ребенка тут же загорелся лучик света. Сам же ученик остада чуть не задохнулся от больно ударившего потока эмоций. Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

   – Так, ты позволишь посмотреть на твою собаку?

   Девочка уверенно кивнула, и, так как пес не мог сделать и шага, молодой человек подошел сам и присел на корточки рядом.

   Он легонько погладил тяжело дышащую собаку, ощутив и слабое биение сердца, и истекающую, словно песок, жизнь. Животное доверчиво ткнулось сухим горячим носом в ладонь незнакомца, доверяя ему свою судьбу.

   – Он совсем ничего не ест.

   Молодой человек только кивнул и закрыл глаза, отрезая себя от звуков вокруг, эмоций, всего лишнего и видя перед собой лишь одно животное. Его свет угасал. Причем, словно утекал в одном направлении. Молодой человек повернулся в ту сторону, вслед за жизненным ручейком существа. Не отпуская пса, он рассмотрел впереди дом. Пожалуй, самый большой во всей Атре. Затем, он перевел взгляд на ребенка, отмечая, что и жизненная сила самой девочки стремится в том же самом направлении. Понятно, почему знахарка ничего не нашла. Ей не дано видеть так, как ему. Теперь стало ясно, где искать первый ключ.

   Шумно выдохнув, он не сразу открыл глаза, и тут же столкнулся с внимательным детским взглядом.

   – Ну, как?!

   – Подожди еще немного, – улыбнулся молодой человек и положил обе ладони на пса. Животное замерло, ощутив втекающие жизненные потоки, и тут же резво вскочило, и юркнуло за подол девочки. Та радостно завизжала, и этот веселый крик показался чем-то странным и, на удивление, чуждым в Атре, словно здесь не смеялись долгие годы.

   – Спасибо! Спасибо...

   Молодой человек вновь просто кивнул. Его лечение было временным. Он лишь подпитал своей энергией это существо, и сил понадобилось не очень много. Нужно пресечь сам уход жизненных сил, тогда и девочка сможет преодолеть свою болезнь и слабость.

   Не желая тратить время, он поднялся, отряхнул штаны от налипшей влажной земли и листьев, и пошел к примеченному им дому. Теперь, когда он знал, куда нужно идти, он видел и тонкие паутинки потоков, едва заметные даже ему. Все они стремились в одном направлении, чтобы напитать кого-то, дать силы или ... Вариантов было много, и необходимо проверить все.

   Остановившись у деревянных ворот, ученик остада уверенно постучал в них. На его зов откликнулись не сразу. Калитка отворилась лишь для того, чтобы показать лицо дряхлого седого слуги.

   – Чего надобно?

   – Я – лекарь, приезжий, осматриваю больных. Есть такие?

   Слуга почесал крючковатый нос, задумался и нехотя буркнул:

   – Ожидайте, спрошу у хозяйки.

   Молодой человек присел на широкую лавочку, терпеливо ожидая ответа. Как говорил учитель, всегда нужно пытаться решить проблему мирным способом.

   Спустя несколько минут, слуга вернулся и отворил двери.

   – Проходите. Хозяйка вас примет.

   Молодой человек вошел под сень высокого дома и чуть не задохнулся от смрада. В отличие от ветхого домика знахарки, где свежесть трав, наоборот, позволили вздохнуть полной грудью, здесь же сразу помутилось в голове, и он удивленно посмотрел на ничего не замечающего слугу.

   – Что-то вы побледнели. Как бы вам самому лекарь не понадобился.

   – Нет-нет, все хорошо. Душно у вас.

   – Это да, да хозяйка не велит окна открывать. Холода скоро ведь, детенка чтобы не застудить.

   Молодой человек внимательно осматривался, стараясь дышать через раз. Оставалось удивляться, как живые могут спокойно переносить эту вонь! К тому же, образ довершали и темные, словно выгоревшие стены, и клубы пыли у потолка.

   – Давно живете здесь? – спросил ученик остада, закрывая нос ладонью.

   – Да, почай, всю жизнь! Еще родитель мой и дед служили господам здесь. Дом старый, конечно, это, но теплый, так что в зиму самое оно.

   – Понятно.

   – Пришли. Сейчас доложусь.

   Молодой человек слышал, как старик что-то невнятно, подобострастно бормочет за дверью, но больше всего его поразил властный женский голос, уже не молодой, но стальной и звонкий. Сразу было видно, что хозяйка привыкла повелевать.

   – Проходите, лекарь.

   Перед ним отворили мутные, давно не чищенные, витражные двери. Редкость в этих краях.

   – Приветствую вас, госпожа. Меня зовут Зари, и я – лекарь. Есть ли у вас больные, которых я могу осмотреть?

   – Приветствую и тебя, – из тени багряного балдахина вышла уже пожилая, седая женщина, с прямой спиной и слегка вздернутым подбородком, – лекарь, говоришь? А бумаги-то имеются?

   – Конечно, – Зари вытащил из перекинутой через плечо сумки свиток с печатью и протянул женщине.

   – Так-так, – протянула женщина, небрежно поправив выбившуюся из прически прядь волос, – и, правда, настоящий лекарь, да не откуда-то, а из самой столицы. Как же вас занесло сюда, любезный? Провинились в чем-то?

   Зари нисколько не смутился, лишь вежливо улыбнулся.

   – Отнюдь, госпожа. Мой наставник довольно строг, и в плане обучения следует своим принципам. Он направил меня сюда, чтобы я набрался опыта, и мог действительно применять свои знания, а не только бравировать ими.

   – Неплохо сказано. Судя по всему, наставник – не дурак. Что ж, ваша помощь нам действительно может пригодится. Многие наши работники болеют, однако, оплата только после результата. Шарлатанов не терплю.

   Зари хотел сказать, что болезни совсем не удивительны при таком-то запустении, но решил, что правильнее пока промолчать.

   – Начните сейчас же. Слуга вас проводит.

   Как по команде, двери отворились, и уже знакомый старик, сгорбившись, неловко поклонился проигнорировавшей его госпоже, и указал Зари на выход.

   Вновь темные и пыльные коридоры, вновь запах тухлятины и мертвечины. Зари не выдержал и спросил своего сопровождающего:

   – Как вы здесь дышите?

   – Что? О чем вы, господин лекарь?

   – О запахе, конечно же, невозможно дышать.

   – Хм... Ну, не проветриваем же.

   – Дело не в этом, очень специфический запах...

   – Господин лекарь, лучше займитесь своим делом, к нашим делам вы никакого касательства не имеете. Лечите больных, а остальное спрашивайте у хозяйки, если осмелитесь, конечно.

   Зари спокойно кивнул, давая понять, что именно так он и собирается поступить, но сначала сам узнает природу этого ужасного запаха.

   Тем временем, они оказались на кухне. Здесь все шипело и булькало, вновь порождая ужасные ароматы. Молодой человек почувствовал, что еще немного, и он просто упадет без сознания. Тихо пробормотав под нос пару слов, чтобы никто не заметил, он махнул рукой перед собой и облегченно вздохнул. Теперь у него есть час, не больше, пока эти выворачивающие нутро ароматы снова его не настигнут.

   Прислуга, тем не менее, казалось, никаких неудобств не замечала. Они спокойно кашеварили, переговариваясь между собой и бросая любопытные взгляды на нового гостя.

   Теперь, когда отвратительный запах не мешал ему, Зари смог рассмотреть больше. Над каждым человеком висело сероватое облако, то и дело, фосфоресцирующее, словно в преддверии грозы. Эти люди действительно мало что замечали: их не волновал ни смрад, ни грязь вокруг, как и отвратительное варево, которое было предназначено для еды, их глаза были серы и пусты. Лишь его присутствие немного взбодрило этих людей, да и то, наверняка, потому, что он здесь впервые. Но скоро и это любопытство угасло, и глаза людей вновь покрылись серой пленкой пустоты и равнодушия.

   Не нужно было обладать его способностями, чтобы понять, здесь творится неладное, и времени осталось считанные дни. Об этом свидетельствовал и вид людей: серая, будто пепельная кожа, руки-тростинки, впалые щеки.

   – Пришли, господин лекарь, сюда, тут у нас больные маются, уже который месяц...

   Зари прошел в небольшую комнатку с наглухо закрытыми окнами, с одной горящей свечой. Удивительно, что эти больные еще живы, – промелькнула мысль. На грязных койках лежали, едва дыша, две девочки-подростка.

   – За детенком смотрели обе и слегли вот..., – прокомментировал старик.

   Первым делом Зари, несмотря на сопение старика за спиной, чуть приоткрыл окна, впуская какой-никакой, а свежий воздух, затем распорядился позвать прислугу с чистым бельем и водой. Старик в ответ огорченно покачал головой, но все же пошел исполнять приказ. В это время молодой человек осмотрел больных, и лишний раз только поразился силе их духа. В таких условиях невозможно было оставаться в живых, к тому же, он приметил и тонкую нить исходящей от каждой девочки силы. Кто-то подпитывается их жизненной энергией, и, так как нити видны четче, то эпицентр находился где-то рядом.

   Как только появились две неопрятные служанки, одна – с тазом воды, а другая – с кипой белья, он вышел из комнаты и немного осмотрелся. В коридоре не было никого. К счастью, старик решил не мозолить ему глаза, очевидно, разочаровавшись в его лекарских способностях, а, может, побежал докладывать о его действиях своей ненаглядной госпоже.

   Дотронувшись ладонью до маслянистой грязной стены, он глубоко вдохнул и закрыл глаза, вслушиваясь в дом, проникая в его камни, каждую комнату и трещину, каждый потайной закоулок и каждую живую душу. Тут же он ощутил все вместе: и тяжелое сердцебиение древней кухарки, и четкие приказы госпожи дома, и шарканье старика, и посапывание младенца, а затем и крик умирающего дома. Дом стонал, мучился, камни не могли вынести того, что здесь происходило, основание подтачивалось, и вот-вот грозилось рухнуть.

   Стиснув пальцами поверхность, Зари будто пытался просочиться в сами стены, он «спрашивал», где то, что приносит боль и живым, и неодушевленным, где центр? Дом услышал его, и с радостью, на мгновение очнувшись от своих страданий, повел его коридорами, потрескивающими ступеньками, выше и выше. Зари очутился в уютной светлой комнатке. Все здесь радовало глаз. Такие нежные цвета, новая мебель, кружева и множество игрушек. У стены – роскошная колыбель, а в ней – само очарование, девочка со светлыми волнистыми волосами мирно спала, сжав крохотными пальчиками серебряную погремушку.

   Зари поначалу недоуменно огляделся. Совершенно непонятно, но дом «привел» его сюда, именно в это место. Может быть, зачарованный предмет? Взгляд молодого человека тут же уперся в удивительно изящную погремушку. Эта вещь казалась действительно старой. Вероятно ... Но тут ребенок пошевелился и открыл глаза. Девочка не заплакала, стоило ей увидеть нового человека, наоборот, она внимательно, совсем не по-детски смотрела на него, и от этого взгляда стая мурашек пробежала по его спине. Затем, видимо, что-то поняв для себя, ребенок улыбнулся, явив острые, словно подточенные зубы и сверкнул алым, совершенно нечеловеческим взглядом. Эта улыбка не была проказливой и ласковой, о, нет, несмышленое дитя, издевательски скривило губы ухмылкой превосходства, будто спрашивая, что ты можешь мне сделать?

   Зари открыл глаза, вновь стоя у стены и тяжело дыша. Две служанки стояли рядом, ожидая от него чего-то. Наверняка, он не услышал их вопроса.

   – Господин, мы закончили. Вам еще нужна помощь? – повторила одна из них.

   – Нет, благодарю, теперь я сам.

   На их лицах не отразилось ни единой эмоции. Словно механические куклы, они развернулись и пошли по своим делам. Зари же понадобилось еще несколько минут, чтобы прийти в себя после всего увиденного.

   Он вернулся к больным и немного подпитал их своей силой. Решение, как и в случае с животным, было временным, но это могло, хоть и на несколько часов, продлить их жизнь, а за это время он сможет что-то придумать. В такие моменты он ненавидел своего наставника. Ведь он точно знал, что здесь происходит. Зари мог в этом поклясться!

   Неизвестно, каким образом демон вселился в это дитя, но единственным средством было убить его закаленным в особом пламени ножом, пока тело не окрепло достаточно. Но, как поднять руку на подобное существо? Зари стиснул голову руками, в который раз помянув наставника нелестными словами. Ведь теперь, когда Зари более-менее узнал учителя, он понимал, что тот не остановится ни перед чем, лишь бы пресечь зло, и ему бы ни составило особого труда убить младенца, тем самым освободив поселение от надвигающейся гибели. Ребенок будет расти очень быстро, высасывая все силы из людей и места, в котором он находится. Месяц-два, и он станет на ноги, уверенно пойдет, и его сила уже не будет детской, отнюдь, он уничтожит все на своем пути. Зари знал это, как понимал и то, что у него нет выбора. Надо решиться, но ... как?

Глава 9

Спроси у своего сердца, и оно даст единый верный ответ

 

Решение

   Зари провел целый день, осматривая больных, которых оказалось больше, чем он ожидал. Люди были на последнем издыхании. Он действительно приехал вовремя. Оставалось лишь догадываться, знал ли о данной ситуации наставник или просто подозревал? Плохо думать о человеке, так много давшем ему, Зари совсем не хотел, но мысли... как их удержать?

   Все это время, пока он варил укрепляющие настои, собирал травы и коренья, делая вид, что занимается лекарским делом, он вновь и вновь пытался вспомнить хоть одно средство, чтобы избежать убийства. Молодой человек перебирал в памяти бесконечные свитки и талмуды, сказания наставников древности и записи Избранных, пока уже под вечер, не вспомнил о труде одного из остадов. Тот утверждал, что столкнулся с сонмом злых духов во главе с Эрешкигаль, их полновластной правительницей. Современники посчитали его безумцем, не иначе, как сумасшедшим, поскольку никто не смог бы избежать гибели при подобном стечении обстоятельств, но сам остад описывает свое спасение так: Вспомнил я, что так страшит дух мерзостный, и пожертвовал самым сокровенным, что было у меня. При виде жертвы, закричали они, как ни одна тварь на земле, исказились лица их, и в тот же миг исчезли.

   Зари вспомнил слова остада слово в слово. Он не знал, что принес в жертву тот человек, но понимал, что может сделать сам. Это был большой риск, но он прекрасно осознавал, что если поднимет руку на младенца, то больше никогда не сможет посмотреть в глаза людям, а уж и родителям и подавно.

   Теперь он знал, где находится эпицентр и должен был присутствовать именно там, чтобы злой дух как можно сильнее ощутил его магию. Зари перевел дыхание и осмотрел ослабленных больных, коих уже набралось больше десятка, хотя с утра он помогал лишь троим. Время бежит как песок, и нельзя более сомневаться.

   Зари опустился на колени, прямо на грязный пол, закрыл глаза и вновь воззвал к дому, проникая в его стены, становясь с ним единым целым. Он рассмотрел каждую его песчинку за одно лишь мгновение, и дом тут же поделился с ним своей болью. Здание погибало, тяжело дыша, не вынося смрада рождающегося здесь демона, люди больше напоминали тени и двигались автоматически, выполняя приказы, которые были отданы годы и годы назад.

   Зари «посмотрел» еще дальше, раздвигая руками стены, и оказался в комнате госпожи. Лишь она одна казалась живой. Женщина в ее годах не могла быть матерью младенца, но не оставалось сомнений, что она причастна к появлению этого существа здесь, в этом мире.

   Стоило ему оказаться в этой комнате, как хозяйка тут же замерла, уставившись злым взглядом, как разу туда, где он незримо находился. Мгновение-другое, и вот, она уже качает в сомнении головой, так и не сумев рассмотреть его. Очевидно, что эта женщина владеет каким-то даром, но ее способности не развиты, и она больше прислушивается к своим ощущениям, но мало их понимает.

   Зари облегченно выдохнул. С ней можно разобраться и позже. Сначала, младенец, а точнее – то, что обитает в нем, то, что высасывает жизни из всех вокруг.

   Он беспрепятственно вошел в комнату со спящим ребенком. Смрад был невыносимым, становилось дышать все труднее, казалось, воздух будто загустел, став клейкой массой, в которую попадали все, как мухи в паутину.

   Зари опустился перед колыбелью на колени, и тут же младенец открыл алые, как угли, глаза и победоносно, совершенно взрослым, немигающим взглядом уставился на Зари. Существо в нем ликовало и будто говорило: «вот, и ты у моих ног, смертный».

   Но Зари не пришел признавать власть и могущество зарождающегося демона, и тот через мгновение это понял, когда молодой человек, воздев руки, начал шептать слова на древнем наречии, могущественные и необратимые.

   – Что ты делаешшшь, человечишшшка? – коверкая слова, произнес демон устами младенца, – осстановисссь!

   Вокруг комнаты воссияли камни кромлеха, созданного с единой целью. Младенец дернулся, но тело его еще не позволяло переноситься молниеносно, и этого мгновения Зари хватило, чтобы поток силы из его тела устремился в разные стороны. Все линии жизненных потоков сходились здесь, у колыбели младенца, и Зари высвободил все, что мог, лишь бы обрубить, пресечь исход энергии. Раз за разом он отрезал каждый волосок-жизнь, каждое мгновение приближало его к цели, а демона лишало такой сладкой пищи.

   – Тебе не справитьссся! Их слишком много! – заорал демон утробным голосом.

   – Знаю, – тихо ответил Зари, и в тот же момент в комнате воцарилась тишина. Демон, не мигая, всматривался в лицо склоненного перед ним человека.

   – Ты сссдохнешь!

   – Знаю.

   Удивление. Непонимание. Промелькнувшая догадка.

   – Нетт...

   Зари больше его не слушал. Единственное, чем он мог пожертвовать без ущерба для других, была его сила, его жизнь. Он прожил не так уж мало. А как много он узнал! Иного пути для него не было. В любом случае, попробовать стоило.

   Вспышки света породили алую, ослепляющую зарницу. Где-то в доме послышались крики, возбужденные голоса, но Зари не обращал на них внимания. Люди стали просыпаться, открывать глаза и видеть, слышать по-настоящему.

   Сцепив зубы, он напрягся еще больше, продолжая шептать заученные прежде слова. Пот заливал лицо, а руки мелко дрожали, норовя безвольно упасть, но лица больных людей, иссушенных голодом демона, не выходили из его головы, тоненькая фигурка девочки и умирающий пес преследовали его, не давали сдаться, и он продолжал черпать силы из уже, казалось бы, высохшего источника. Еще и еще.

   Когда последняя нить оказалась отрублена, молодой человек скривил в подобии улыбки обескровленные губы и повалился на пол без сил. Наградой ему стал плач ребенка. Настоящего ребенка. Исчезли шипение и алые глаза. Этот младенец будет жить. Застучали в дверь, послышались испуганные голоса, но все это было где-то там, далеко, и теперь казалось чем-то абсолютно неважным.

***

   – Глупый мальчишка.

   Зари открыл глаза и попытался осмотреться, но это у него вышло не сразу: глаза жгло огнем, и они тут же заслезились.

   – Не смотри! – влажная, пахнувшая травами тряпка, опустилась на его глаза.

   Он попытался заговорить, но губы даже не пошевелились.

   – Я уже жалею, что взял тебя в ученики, такого безмозглого надо было еще поискать! – продолжал негодовать голос, вызывая у Зари приливы мигрени, – морщишься? Ну-ну! Это еще цветочки! Посмотрим, что будет дальше, глупец! Будь проклят тот день, когда я дал обещание! Что-то точно помутило мой разум, раз я согласился взять тебя к себе!

   Блаженная тишина накатила внезапно, и он ей обрадовался. Чьи-то недовольные слова мешали, ужасно хотелось спать, а теперь стало так хорошо... Только вот эти разноцветные проблески так и мелькали перед глазами, даже, когда они были закрыты. Что они значат?

   На этот раз его разбудила жажда. Он не знал, сколько спал, как и то, где он находится. Повернув голову, он не сразу понял, что может двигаться. И, что самое главное, это не приносит дикой боли.

   – Проснулся, значит, дурень?

   Голос показался знакомым. Где он мог его слышать? Ах, да! Это же наставник!

   – Пить...

   – Сейчас, – недовольно буркнул голос, и тут же ему на губы упала влажная тряпица. Но этого было так мало! Как же хотелось родниковой холодной воды! – Тише-тише! Больше все равно не дам. Скоро подоспеет обед.

   Он раздраженно и обессиленно откинулся на подушку, закрыв глаза, которые стало покалывать.

   – Спешу тебе сообщить, пока ты в сознании, что твое предприятие все же окончилось благополучно, что, на самом деле, огромное везение.

   О чем это он? Зари наморщил лоб, пытаясь собрать мысли воедино, и не сразу, но все же вспомнил поселение Атра, окруженное хвойными лесами, девочку-тростинку, полуживого пса и младенца с алыми глазами.

   – Что ж, я прибыл вовремя, еще издалека ощутив потоки силы. Твоей силы. Не знаю толком, что ты хотел сделать, но у тебя получилось. Демон был изгнан, так и не достигнув пика мощи. Госпожа Сар сопровождена мной под стражу за пособничество темным силам. Оказывается, демон обещал ей молодость, и она принесла в жертву свою внучку, дитя своей единственной погибшей в родах дочери. Ребенок, кстати, в безопасности, я ее осмотрел, все будет хорошо.

   Зари тихо вздохнул. Получилось.

   – А, теперь перейдем к тебе. Ты ошибся, ученик, причем, во многом. Позволь мне рассказать по порядку. Во-первых, что пришло тебе в голову, когда ты понял, с чем столкнулся? Не отвечай!

   Хотя Зари и не мог при всем желании ответить, он понял, что наставник, на самом деле, очень переживал за него.

   – Я надеюсь, ты помнил, что младенца нужно убить? Иначе, вся моя наука коту под хвост, Зари! Я понимаю твои колебания. Но посмотри на всю ситуацию с другой стороны: ты рискнул, и этот риск оправдал себя. А если бы нет? Что тогда? Ты знаешь, сколько жителей в том поселении? Сколько женщин, детей? Все бы они до единого были на твоей совести, и тебе уже не суждено было бы обрести покой, зная, что ты натворил.

   Зари выдохнул, понимая, что так бы оно и было. Но, как же наставник не понимает? Он должен был так поступить! Просто обязан!

   – Дальше. Знаешь, сколько в империи таких, как ты?

   Он знал ответ, но и его не мог произнести. Даже попытка сказать что-то вызывала приступ боли. Лучше замереть, переждать.

   – Я тебе скажу. Ни од-но-го, Зари. Ты – единственный Избранный мужчина. Понимаешь, что это значит? Тебе уготована судьба спасти многие сотни и тысячи, а ты, – наставник повысил голос, так что у Зари тут же застучали отбойные молотки в голове, – ты, сопляк, плюнул на все и решил отдать все свои силы, чтобы спасти неразумное дитя! Глупец! Мы переживаем тяжкие времена, и ты оставил бы нас один на один со сворой озверевших демонов. Ты понимаешь это?

   Он понимал, но тогда, в тот момент, он даже не мог подумать иначе, и все эти слова, которые сейчас произносит наставник, были от него далеки.

   – Зари, – молодой человек ощутил, как прогнулась кровать под весом тела Саргона, я чувствую, что ты не согласен со мной, но, поверь, спасти всех невозможно. Кто-то не хочет быть спасенным, кому-то просто не судьба, но до конца, слышишь, до самого конца ты должен бороться за свою жизнь. Она-самое ценное. Прошу, подумай над этим.

   Наставник ушел, и Зари слышал звон посуды, эхом отдающийся в его больной голове. Теперь ему было больно даже думать, но одна мысль звучала четко и твердо – он поступил бы вновь так же, не раздумывая ни секунды.

***

   Дни и ночи он не различал, не понимал хода времени, лишь удивляясь терпению наставника, который больше не порицал его и старался не вспоминать тот случай, лишь изредка повторяя, что за все нужно платить, а за добрые побуждения – платить вдвойне.

   Он уже мог сидеть на кровати без приступов головокружения и есть самостоятельно. Один раз наставник даже помог ему выбраться на свежий воздух, но Зари тут же потерял сознание, и подобных «вылазок» больше не было.

   День за днем он ощущал, что его руки вновь наливаются силой, он снова видел тени, цвета над предметами, теперь-то он понимал, что они значат, чувствовал энергию места.

   – Наставник, что сейчас происходит на границе? Я так долго приходил в себя, и ...

   – Неужели стало интересно?

   – Так и есть.

   – Ничего хорошего, мальчик. Бреши появляются то тут, то там, и Избранные не всегда могут их сдержать. Многие гибнут...

   Зари помолчал.

   – Мы ...

   – Поедем, мальчик, но не сейчас. Ты едва держишься на ногах, да и холода скоро. Всему свое время.

   Зари выдохнул, стараясь не думать о судьбе Тэхирих. Где она сейчас? Жива ли? Он часто вспоминает ее, пытается представить, но далекие видения-воспоминания стираются из памяти, и остается лишь воображение, дорисовывающие детали.

   – Я скоро буду, просто дождись, – едва слышано прошептал молодой человек и машинально потер палец.

Глава 10

Бойся. Страх – есть чувство, пожалуй, самое сильное

 

Путь

   Как только Зари смог относительно неплохо держаться в седле, они отправились в дорогу. Парню оставалось только удивляться, как наставник смог раздобыть в такой глуши пару неплохих выносливых коней, да еще и теплые, подбитые мехом плащи.

   Оказалось, что он провел в постели большую часть зимы, а теперь будто впервые ощущал свежий, еще морозный, покалывающий ноздри воздух и любовался редкими пушистыми снежинками, падавшими на стылую почву.

   – Сначала мы доберемся до поселения Нисан, там передохнем и определимся с дальнейшим маршрутом. Реки еще могут быть скованны льдом, так что, возможно, придется выбрать иной путь, вдоль берега.

   Зари кивнул, в этом вопросе полностью доверяя учителю. Тот избороздил империю вдоль и поперек и знал разнообразные истории о каждом клочке земли, даже если о нем не знали и сами местные. Словно угадав его мысли, Саргон заговорщицки спросил:

   – А знаешь ли ты, ученик, почему Нисан носит такое название?

   Зари едва заметно улыбнулся, почесав ухо и поплотнее накинув капюшон.

   – Нет, учитель Саргон.

   – Что ж, я тебе поведаю эту занимательную историю...

   Как и раньше, он окунается в полотно повествования, следуя за словами своего наставника, а теперь-рассказчика, видит его глазами, слышит его ушами и, словно, сам находится посреди тенистых лесов, вдали от людских глаз...

   Величественные кипарисы, которые невозможно объять руками, тянутся ввысь, они – свидетели былых времен, возможно, самого зарождения, могучие и вечные, как сами Боги. За их стволом легко спрятаться, что и делает мальчуган лет 7. Его друзья бегают вокруг, окликают друг друга, но он спрятался слишком хорошо, так что здесь, в корнях дерева, да еще и присыпанных листвой и высохшими ветвями, его точно никто не найдет. Лучше него никто не может схорониться. Он даже может не дышать целые три минуты, а не двигаться способен и часы! Его не выдаст ни шорох, ни вздох.

   Приятель Чори пробегает совсем рядом и не замечает его. Сердце исполняется ликования. Как и отец, он станет первым охотником. Даже звери не могут почувствовать его, куда уж там Чори!

   Он слышит, как ребята кричат, что сдаются, и выбирается довольный из своего укрытия в паре десятков шагов от них.

   – Нисан! Как ты ... Как у тебя так получается? Я ведь проходил там только что!

   – И я..., – удивленно говорит кто-то, а мальчик радостно улыбается, подставляя лицо ласковому весеннему светилу, едва-едва проникающему сквозь величественные кроны.

   – Ты просто знаешь лес, Нисан, – говорит вдруг Чори, и все ребята замирают.

   – А ведь точно!

   Нисан смакует эти слова, и в глубине души осознает их простоту и правду. Да, так и есть. Лес – его друг, его укрытие, его ...

   – Нисан! Скорее! Смотри! В деревне пожар!

   Ребята тут же бросаются в указанном направлении, и не добежав до места и сотни шагов, в ужасе замирают.

   Демоны.

   Нисан тут же падает наземь под укрытие еще не набравшей силу травы, стараясь слиться с ней, спрятаться, избежать ужасной участи, но крик испуганного Чори лишает их всех возможности скрыться.

   Угольно-дымчатая фигура с алыми огнями вместо глаз молниеносно оказывается рядом с ними. Дух замирает от страха, отвратительного и тошнотворного, замедляющего время и заставляющего каждую частичку дрожать и молить о пощаде.