Текст книги "Обретение силы (СИ)"

Автор книги: Ксения Мелова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

   Поэтому мальчик наскоро натянул вчерашние, аккуратно сложенные отцом вещи. Сам-то он, скорее всего, бросил их абы как. Зари огорченно нахмурился. С этого момента отец не должен постоянно заботиться о нем, пришла и его пора. Раз Шакир взял его с собой в такой путь, то стоит доказать, что сделал он это не зря.

   Мальчик взял в руки свертки с тканями и поспешил за отцом. На улице было свежо. Просто удивительно, как этот город может сохранять прохладу среди мертвых равнин! На этот раз, Зари поменьше вертел головой, однако, и старался примечать все то, что не заметил вчера. Теперь его внимание привлекли многочисленные памятники. Как всегда, внимательный к своему сыну Шакир начал рассказывать о героях Безымянного. Времени останавливаться у них не было, но отец пообещал, что они обязательно осмотрят все внимательно позднее. Зари не сомневался. Раз отец сказал, значит, так и будет.

   Они оказались на своем месте одними из первых, и довольно споро разложили принесенный товар, за что и были тут же вознаграждены. Зари первым увидел того самого мужчину, который вчера купил у него синюю шаль.

   – Доброго вам утра! – поприветствовал он Шакира с сыном, – моим родным очень понравилась ваша шаль. Надеюсь, у вас есть нечто подобное.

   Шакир спокойно улыбнулся и развернул сверток с последними шалями. Каких тут только не было! И хотя Зари видел работу отца, знал, как создается каждый стежок, но даже сейчас, он залюбовался отцовской работой, словно увидел ее впервые. И сейчас в предрассветных лучах светила, шали казались поистине прекрасными.

   – У вас настоящий талант, – признал незнакомец, касаясь кончиками пальцев легких тканей. Зари заметил на его руках лишь один простой серебряный перстень и разочарованно выдохнул. Он-то надеялся, что незнакомец окажется самым настоящим князем, а, может, и императором!

   – Благодарю, господин, – довольно улыбнулся торговец, – позвольте посоветовать вам эту шаль. Она переливается разными цветами, в зависимости от времени дня и положения светила, и уникальна по своей природе. Андийские нити, из которых я и изготовил ее, никогда не повторяются по расцветке. Вы, наверняка, слышали? Каждый раз узор будет новым.

   – Уговорили, – широко улыбнулся незнакомец, – и, правда, замечательная вещь!

   Как и в прошлый раз, незнакомец не стал торговаться, и отдал вдвое больше назначенной цены.

   – Отец, – сказал Зари, как только мужчина скрылся из вида, – этот человек вряд ли кто-то известный, у него на указательном пальце лишь одно кольцо.

   Шакир громко рассмеялся, да так, что торговцы специями повернулись в его сторону.

   – Сын, поверь мне, внешность часто вводит нас в заблуждение. Ты должен был смотреть не на кольцо, а на тонкие аристократические пальцы, не на простой хитон, которые у нас носят слуги, а на гордый профиль и осанку. Поверь мне, мы еще встретим его на турнире!

   Мальчик радостно улыбнулся. Теперь к историям, которые он поведает дома, добавилась еще одна.

   Торговля шла хорошо. Зари радовался, что может помочь отцу и наслаждался всем, что видел. А видел он немало! Чего только стоили личные княжеские гвардейцы, которые устроили парад именно в этот день. По широкой рыночной улице гордо маршировали воины всех мастей. Зари не знал толком их рангов, но прислушивался к разговорам старших и кое-какие выводы делал. Очевидно, что раз здесь присутствует охрана вельмож, то и сами они где-то неподалеку. Так волнительно!

   Отец как раз рассказывал ему о прошлогоднем турнире, когда торговцы отчитывали нищего, который никак не мог разобраться в мелких деньгах, а это оказался ни кто иной, как князь земель Хатамкари, известной своими лесами и удивительными мастерами-творцами, предающими дереву форму того, чего они хотят. Так, шкатулка из Хатамкари стоила как целый оазис вместе с его жителями. Зари смеялся, когда Шакир описывал лица торговцев, когда они узнали, кто именно перед ними.

   День оказался удачным. Удивительно, но Шакира знали, и частенько отец приветствовал жителей и гостей Безымянного по именам, словно давнишних приятелей. Это было приятно. Зари смотрел, как уважительно люди рассматривают работу отца, как беседуют с ним, рассказывают свои новости, как просят совета местные подмастерья. И уже многочисленные, присутствующие здесь воины в дорогих одеждах, расшитых мелкими золотыми пластинами, не привлекали его жадный взгляд. Мальчик с упоением и гордостью в сердце учился у отца достоинству.

   Шакир, как и вчера, оставил на попечение Зари лоток и ушел на какое-то время. Вернулся он нескоро, с улыбкой выслушал новости о проданных мотках ниток, взял деньги и протянул сыну медные таблички.

   Мальчик повертел в руках холодный, довольно искусно обработанный метал.

   – Это наши места на турнире.

   – Вот это да, отец! Наверное, они стоили дорого?

   – Не стоит об этом волноваться, сын. Посетить Безымянный и не увидеть такое событие – лишь потратить время. К тому же, в этот раз ты очень мне помогаешь, мы уже окупили наш путь и проживание, так что ни о чем не беспокойся. Посмотри еще на это, – Шакир протянул сыну какую-то коробку, мягкую на ощупь.

   – Такой ткани у нас нет. Секрет ее хранится в землях Данай, и мастера зорко следят за этим, передают тайну лишь самым надежным ученикам. Это аксамит, ручная работа. Потрогай, чувствуешь?

   Мальчик провел рукой по нежной ткани коробки и кивнул. Да, словно гладишь человека, мягкая как кожа, теплая, живая.

   Шакир улыбнулся. Сын его понял.

   – Но сам секрет в другом. Открой.

   Зари приметил едва видимый крючок и аккуратно его поддел. На бархатной подушке лежала тонкая золотая цепь, унизанная по центру синим камнем.

   – Мой подарок маме. Что думаешь?

   – Это ... просто ..., – мальчик так и не смог подобрать нужного слова, цепь, словно змея переливалась под лучами светила, завораживала, приковывала взгляды, а камень казался средоточием чьей-то души, так загадочно и притягательно мерцала его сердцевина.

   – Думаю, ей понравится, отец, – восторженно сказал Зари, и Шакир засмеялся и ласково провел рукой по уже порядком отросшим волосам сына.

   Наступил вечер, и торговцы стали сворачивать свои лотки. Все принесенные сегодня товары Шакир и Зари продали, и теперь могли позволить себе немного побродить по Безымянному, насладиться несуетливым и размеренным вечером, вдохнуть свежесть и поклониться матери Тьме, а затем и вознести хвалу отцу Свету.

   В центре города за рыночными улицами и площадями, за жилыми домами стоял храм, монолитный, выстроенные в скале и сейчас в закатных лучах светила казавшийся величественным и вечным. Храм Света и Тьмы. Единственный на равнинах Макпал. Сюда стекался простой люд и благородные, торговцы, стремившиеся поблагодарить Изначальных за свой доход и ищущие вдохновения ученики, грешные и Ашу. Все здесь становились равными.

   Зари ощутил странный трепет, стоило ему коснуться голой стопой каменного пола. По обычаю, все приходящие должны были разуться, так и сейчас, мальчик замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Его словно коснулась молния, прямо от пяток до головы, стремительная, но нежная, исследовала, изучила и теперь медленно покидала.

   – Сын, поклонись Изначальным, – прошептал Шакир, и Зари посмотрел вперед. Охнув, мальчик склонился в три погибели, но не выдержал положенного времени и снова поднял взгляд. Две каменные фигуры, мужчина и женщина, словно живые смотрели на бродивших у их ног людей. Зари показалось, что в данный момент изваяния смотрят именно на него. Мальчик пошатнулся и чуть не упал. Шакир вовремя поддержал его под локоть, однако, ничего не сказал. Зари всматривался в фигуры матери Тьмы и отца Света и все больше ему казалось, что они напоминают ему его собственных родителей. Мальчик моргнул и покачал головой.

   – Что ты увидел, сын? – оказалось, что Шакир внимательно наблюдал за ним все это время.

   – Даже не знаю, они, – он слегка поежился, – кажется, смотрели прямо на меня, так глубоко, сюда, – мальчик коснулся своего лба, – и еще, они так похожи ... на вас с мамой.

   Шакир улыбнулся, и на миг Зари показалось, что в глазах отца блеснули слезы.

   – Почему ты спрашиваешь, отец?

   – Есть предание, сынок, – Шакир оттеснил сына от главного входа и присел на одну из многочисленных лавочек, – что каждый, кто впервые ступит в сей храм, сможет увидеть свое сердце, самое дорогое в жизни, свою самую большую ценность. Ты – моя гордость, Зари, – отец поцеловал сына в лоб, и мальчик ошарашенно оцепенел. Еще никогда отец не проявлял такой нежности. Нет, Зари всегда знал, что родители любят его, но так... прилюдно... Мелькнувшее смущение отступило, и мальчик поцеловал руку отца, ощущая его мозоли и шероховатую ладонь.

   – Пойдем, – голос Шакира слегка подрагивал, – вознесем благодарность и хвалу Изначальным.

   Зари кивнул и, не отпуская отцовской руки, пошел вперед. Чем ближе он продвигался вперед, тем величественнее казались созданные чьими-то руками фигуры. Они остановились у самого подножия, и Зари пришлось задрать голову, чтобы хоть что-то рассмотреть, но с такого расстояния разобрать лица Изначальных уже не представлялось возможным.

   – Положи это матери Тьме, – Шакир протянул Зари тончайшую драгоценную ткань, в которой был завернут свежий цветок лотоса. Зари осторожно, дрожащими руками положил нехитрое подношение у ног Изначальной и поклонился Ей. Ему, наверное, показалось, но волна тепла охватила его тело. Мимолетным видением перед ним пронесся оазис, улыбающаяся мать, колодец, их дом, запах тканей и краски...

   – Сынок, – голос отца развеял накатившее видение, – а это отдай отцу Свету. В свертке мальчик увидел изящный серебряный ханджар. Красивый! Такого кинжала он не видел даже у встреченных воинов! Сколько же он стоил? Мальчик покосился на отца, но тот лишь отмахнулся. Мол, не о чем беспокоиться.

   – Просто положи у Его ног.

   Зари так и поступил. В этот раз он не испытывал страха, словно и, правда, сидел у ног родного отца, который вот-вот погладит его по голове. Мальчик аккуратно положил свое подношение среди многих прочих, но тут случилось нечто неожиданное: лежащий на плоской поверхности кинжал почему-то упал к ногам Зари. Мальчик недоуменно посмотрел на нахмурившегося отца. Он уже собирался снова положить его к стопам Изначального, как прямо за его плечом показался уже знакомый им по дороге в караване Ашу.

   – Не стоит. Отец дает нам понять, что эта вещь твоя. Не расстраивайтесь. Ваш дар в ином. Позвольте Богам вести вас.

   Старик произнес свои странные слова, и пошел дальше, словно его здесь не было. Шакир немного посомневался, но затем поднял кинжал и протянул его сыну.

   – Пусть будет так.

***

   Ночь вступала в свои права в Безымянном спокойно, как полноправная хозяйка, сначала окутывала высившиеся вдали холмы, затем накрывала темной шалью храм, а после него и дома простых горожан. Ночь приносила покой и безмятежность, становилось легче дышать, ощущалась прохлада, легкий ласковый ветерок шевелил занавесями в домах и выметал прочь тревоги ушедшего дня.

   Шакир наконец-то смог отдохнуть. Понаблюдав какое-то время за спящим сыном, не расстающимся с кинжалом даже во сне, он сам глубоко выдохнул и погрузился в мир грез. Ему снилась родная земля, стены каменного дома, фигура женщины у окна. Еще немного и он вернется домой. Скорее бы!

   Новый день в Безымянном городе для торговцев, как обычно, начался рано. Причем, в этот раз улицы были запружены людьми, телегами, суетливыми слугами и посыльными. Все бежали, толкались, старались пройти вперед как можно быстрее. Зари оставалось только недоуменно крутить головой. Ведь вчера они вышли как раз в это время, и улицы были пусты.

   – Не удивляйся, сынок. Сегодня – день турнира. Мы откроем лавку только до обеда, а потом, как и все прочие, отправимся на трибуны.

   Мальчик кивнул, еще смутно представляя, что на самом деле его ждет. Он пытался представить великих воительниц, повелевающих всеми стихиями, видел во сне их исполинские фигуры, развивающиеся на ветру алые волосы. Почему именно так, он толком и не знал. Ему казалось, что все избранные не похожи на остальных, они выше, более могучие, самые справедливые.

   – Не спи, Зари! – прикрикнул Шакир, когда мальчик столкнулся с очередным спешащим по своим делам прохожим, – не потеряй товары!

   – Прости, отец! – поспешно извинился мальчик и поплотнее прижал к себе свертки с нитями, булавками, иглами и прочими необходимыми принадлежностями.

   Зари, казалось, заразился и сам волнением толпы. Когда товар был разложен, он прислушивался к разговорам, слышал какие-то непонятные ему имена, старался их запомнить, вновь и вновь отмечал небольшие группы столпившихся мужчин, делающих ставки, и ждал, ждал... Время, словно в насмешку над ним, лениво и размеренно шло, не торопясь, наслаждаясь теплом нового дня, ярким солнцем и прекрасным видом на бесконечную равнину Макпал.

   Когда отец сказал, что оставшиеся товары необходимо свернуть и отнести в гостиницу, Зари даже не сразу поверил, что пришло время.

   Они с трудом продирались сквозь ожившие улицы Безымянного, люди потоком стекались к югу города, и Зари издалека увидел возвышающиеся древние деревья, а за ними монолитные каменные стены. Сооружение было таким громадным, что мальчик, кое-как пообвыкшийся в городе, был поражен.

   Амеретэт – огромный амфитеатр, созданные еще до возведения стен Безымянного, представлял собой эллипс, в центре которого находилась арена, посыпанная вездесущим песком. Зари огляделся и непроизвольно уцепился за край одежды отца. Сотни, тысячи людей поднимались и спускались по кольцам мест, разговаривали, шумели, приветствовали друг друга, напоминая бурлящий рой диких пчел. А волнение было настолько осязаемым, настолько вязким, что Зари запутался в его тенетах, и если бы не твердая рука отца и его уверенный взгляд, он бы просто потерялся в этом водовороте.

   Когда Шакир нашел их места, и Зари, наконец, смог перевести дух, он посмотрел вверх на гигантские арки, устремленные к самому светилу. Кто мог построить это? Уж точно не обычный человек. Зари хмыкнул, примечая какие-то знаки на арках.

   – Отец, что это? – мальчик показал пальцем на одно из изображений.

   – Раньше здесь было четкое подразделение на сословия, здесь, где сидим мы, могли находиться только жрецы отца Света. Этот знак означает молнию, – Шакир старался перекричать гомон толпы, а затем просто махнул рукой, обещая поведать все сыну уже после турнира.

   Зари тем временем присматривался к все прибывающему потоку людей. Да сколько же их? Одежды смешались, тут были и простые балахоны из дешевого небеленого полотна, и тонкие цветные хитоны, и кольчуги, и тяжелые меховые плащи... Зари чувствовал, как кружится голова от голосов, запахов, чувств и эмоций. Нетерпение, ожидание, восторг, все смешалось, преобразилось и устремилось туда, вниз к арене, где должно было состояться величайшее событие.

   Мелькнула секунда, а затем весь амфитеатр погрузился в тишину, и Зари показалось, что он оглох, настолько резким был контраст.

   – Смотри, сын, начинается, – довольно сказал Шакир и указал на вышедшего на арену человека с алым знаменем.

Глава 2

Лишь воля к победе рождает истинную красоту, лишь чистое сердце дарует победу.

 

Состязание

   Кроваво-красное полотнище развевалось на ветру, привлекая к себе внимание всех присутствующих. Замер амфитеатр, замерла сама жизнь.

   – Приветствуем всех жителей и гостей Безымянного! – провозгласил мужчина, державший знамя, и его слова коснулись ушей каждого, настолько поглощающей была тишина. Зари слышал даже жужжание насекомых вдалеке.

   – Прошу приветствовать и Избранных, которые поборются за право стать сильнейшей!

   Последние слова потонули в гомоне и выкриках толпы. Зари уцепился пальцами за край сиденья, боясь пошевелиться, и внимательно рассматривал все происходящее внизу. Вот, сейчас появятся они, могучие, всевластные Избранные! Такие непохожие на всех, уникальные люди!

   Мальчик судорожно сглотнул слюну и наклонился вперед, почти касаясь головы сидевшего впереди человека. Он не видел никого вокруг, не слышал имен, все продолжающихся ставок, приветствий, все его внимание было там, в самой сердцевине Амеретэт, и мальчик перестал дышать, когда увидел первую Избранную, вышедшую на песчаную поверхность арены.

   – Перед вами первая ученица остада Рушана – Айдана!

   Толпа взревела с новой силой, а сам Зари сидел, словно громом пораженный, и не мог прийти в себя. Первая ученица. Значит, самая сильная. Не так ли? Но, что он видит? Низкая, возможно, даже не выше его, смуглая, слегка раскосая, как и все жители равнины, с черными, как смоль волосами, стянутыми в тугой жгут. И это Избранная? Мальчик не мог поверить своим глазам. На ней не было яркого цветного платья, лишь темные, довольно узкие штаны, да рубаха до колен. И все. Зари недоуменно повернулся к отцу, и понял, что тот смеется.

   – Прости, сын, но неужели ты ожидал, что они отличаются от нас? Они живут с нами бок о бок, родом из схожих оазисов. Лишь Изначальным ведомо, почему именно они заслужили эту силу. И я ведь тебе уже говорил – не суди по внешности!

   Это Зари знал и сам. Но! Он ведь представлял их иначе! Ну хотя бы не такими низкими!

   Шакир снова засмеялся, словно прочитал мысли сына.

   – Не отвлекайся, смотри!

   И внимание мальчика вновь сосредоточилось на арене.

   – Вторая ученица остада Рушана – Тэхирих!

   На этот раз Зари поморщился от чрезмерного ликования толпы. Неужели люди будут сопровождать этих ... девчонок дикими криками каждый раз. Он не понимал этого беснования, волнение угасло, уступив место легкому раздражение и недоумению. Вторая ученица прославленного учителя оказалась точной копией первой.

   – Близнецы, – Шакир озвучил мысль сына, – дважды благословенная семья.

   Зари же подумал, что все это несправедливо. Почему в империи все сложилось именно таким образом: лишь девочки получали благословение Изначальных. Ни один мужчина никогда еще не был носителем дара. Хотя именно мудрейшие из мужчин становились наставниками, их уважали, ценили и относились к ним как к самим Ашу, ни больше, ни меньше. Вот о чем надо было спросить у Ашу! Уж он точно знал ответ. Зари только цокнул языком, вспоминая об утраченной возможности.

   – Приветствуйте! Третья ученица остада Рушана – Адина!

   Зари знал, что учителя редко заботятся о более чем двух ученицах и удивился, что Рушан остановил свой выбор сразу на трех одаренных девочках.

   К слову сказать, ставшая рядом с подругами Адина, мало чем отличалась от остальных, разве что была еще тоньше и казалась более хрупкой. Зари разочарованно вздохнул и принялся озираться по сторонам. Ну, хоть императора-то он должен приметить! Наверняка, тот выделяется из всей этой толпы. По логике, он должен занимать самые высокие места со своей свитой. Мальчик вывернул шею, всматриваясь в дальние кольцевые ряды.

   – Зари, – отец дернул его за рукав, – ты смотришь не в ту сторону, сынок.

   Мальчик перевел взгляд на арену, и заметил, что пропустил появление еще трех Избранных. Их имена он не слушал, их внешность не вызвала какого-либо интереса. Девочки были похожи друг на друга как сестры, хотя расстояние и было приличным.

   – Первая ученица остада Шира – Пари!

   На этот раз Зари задержал взгляд на вышедшей на арену девочке. Она была выше всех остальных, казалась более крепкой и сильной, и уж точно не была местной. Ее странные песчаные волосы выделялись издалека и вились непокорными прядями, хотя и были заплетены в несколько толстых кос.

   – Уроженка Дальних Земель, – пояснил Шакир, но Зари и сам это понял.

   Остальные выходившие Избранные не заинтересовали его, и мальчик заскучал. Он видел вдали на первых рядах самих уважаемых учителей, уже седых, в преклонных годах, но хранящих мудрость поколений. К его немалому удивлению, он приметил среди них и несколько женщин уже в годах. На них были странные одежды, которых раньше он не встречал.

   – Отец, – Зари слегка поморщился от очередных оглушающих криков, – кто это?

   Шакир сразу понял его и пояснил.

   – Это Перизат, хранительницы храма. Не все Избранные избирают своей участью охрану наших земель, для некоторых ближе оставаться под сенью матери Тьмы и отца Света, сынок.

   Зари нахмурился. Разве такое возможно? Отказаться от удивительной судьбы, путешествий, схваток с порождениями зла ради того, чтобы прозябать в храме? Мальчик не мог этого понять, и заметил, как осуждающе качает головой Шакир.

   – Придет время, и ты осознаешь, что у каждого свой путь.

   Дальше отец не стал говорить. Загремели барабаны, и пронзительный звук труб ознаменовал начало состязания.

   На песчаный бархат арены с двух противоположных концов вышли две темноволосые девочки, хрупкие, лет пятнадцати, не больше. В одной из них Зари сразу же узнал Айдану. Ее представляли первой, и она же являлась первой ученицей великого Рушана. Своей мудростью этот человек превосходил всех живущих ныне, и считался просто кладезем информации. Зари перевел взгляд вправо и невольно вздрогнул. Напротив Айданы стояла ее полная копия. Цвет одежды, плетения в волосах, узоры по краю кофты – все было идентичным, зеркальным.

   – Надо же..., – проговорил отец, и Зари услышал его, потому что на арене снова воцарилась тишина, – никогда не видел, чтобы близнецы сражались против друг друга, ведь они суть половины единого.

   Справа кто-то раздраженно цыкнул, но Шакир, казалось, не обратил на это внимания. Он немного подался вперед, зачарованный предстоящим зрелищем. Зари невольно поддался его настроению и снова посмотрел вглубь арены.

   Девочки стояли напротив друг друга, и секунды складывались в минуты. Однако, никто из зрителей не шумел, не выкрикивал больше их имена, все ждали, и вскоре их ожидание было вознаграждено.

   Айдана, первая по силе, вскинула руки вверх, и сначала Зари подумал, что ему напекло голову. В ее руках, прямо в ладонях, зажглись костры!

   – Отец..., – ошеломленно прошептал мальчик, – что ... это?

   – Это магия, сын. Смотри.

   Следом же, руки Тэхирих окрасились в нежно-голубой цвет и покрылись глыбами льда, переливающегося под солнцем. А затем началось то, что Зари никогда не видел даже в своих снах. Девочки выкрикивали какие-то непонятные слова, и то огонь, то лед, срывались с их рук, жалили друг друга, царапали. Скорость их передвижения была едва уловимой, а сами шаги и движения рук походили на странный танец, а, когда Айдана, держа в одной руке сгусток пламени, а во второй – глыбу льда, начала швыряться в сестру, Зари просто задохнулся от восторга. Так не бывает! Ведь они лишь люди! Маленькие девочки!

   – Они щадят друг друга, – голос отца вернул мальчика к реальности, и он покачал головой, не соглашаясь. Неужели, это не полная их сила? Невозможно!

   Тэхирих медленно отступала к стене арены. В отличие от Айданы, в ее руках был лишь лед. Видимо, на такое сочетание стихий она была не способна. Однако, как заметил Зари, ее удары были более точны. Льдинки, острые, как лезвия, больно ранили Айдану, оставляя полоски порезов на ее лице и теле.

   Зрители едва слышно перешептывались, стараясь уловить малейшие движения юных воительниц, вслушивались, словно могли понять, в их словах и, казалось, будто двигались вместе с ними в едином танце битвы.

   Зари ощутил, как воздух равнины Макпал, Безымянного города и разбросанных повсюду алых цветов растворяется в удивительной свежести. Запахло чем-то новым, прекрасным, мимолетным и поистине нечеловеческим.

   В этот самый миг Зари почувствовал, как плотная невидимая пелена окутывает его тело. Он попытался пошевелить пальцами. Но, куда там! Обездвиженный, он не мог даже ничего сказать, лишь смотреть.

   Одновременно Тэхирих громко вскрикнула, упала на одно колено и швырнула в сестру маленькую льдинку, размером с иголку, но стоило ей пронестись вперед, как она превратилась в огромный куб льда. Однако, он не нанес Айдане ни малейшего вреда, та успела растопить его огнем и все больше отступала.

   Зари видел, что Тэхирих держится из последних сил, она уже не поднималась, и, так и стоя на коленях, в одной руке сплела ледяной щит с потрясающей воображение тонкой резьбой. Он тут же принял на себя удар из огня и льда, но выстоял, хоть и покрылся сеточкой трещин.

   Мальчик искренне переживал за Тэхирих, он видел, как по ее лицу катятся капли пота, как она сжимает зубы, стараясь противостоять своей же сестре. И когда, Айдана, уверенная в своей силе, держа в руке сплетенное из огня и льда яркое копье, подошла к склоненной сестре, Зари закрыл в отчаянье глаза и замер. Время замерло вместе с ним. Ускоренный бег сердца остановился. Тишина, вязкая и тяжелая, обрушилась на уши мальчика, он ничего не слышал и не видел, но лишь мгновенье. Вдруг он ощутил тепло, где-то там вдали, на арене, два сгустка, неровные, совершенно разные. Исходящие от них искорки переливались буквально противоположными цветами. Айдана и Тэхирих. Мальчик потянулся к съежившемуся огоньку, протянул ему руку, помогая встать, обнял, поделившись своим теплом, в ответ забрал зародившийся страх, боль, неуверенность и много чего еще, темного, спутанного в клубок. Удар сердца прозвучал как колокол. Зари вздрогнул и открыл глаза.

   Среди зрителей было все так же тихо, но что-то изменилось. Люди ошарашенно смотрела вперед, словно не верили произошедшему. Зари тоже наклонился и, привычным движением, потер глаза. Тэхирих все так же стояла на коленях, с ее рук капал растопленный лед, все, что осталось от щита, а у ее ног лежала без сознания Айдана, первая ученица, старшая и высшая по силе. Что же могло произойти?

   Зари неловко поерзал и посмотрел на свои руки, они были мокрые и оставили влажные отпечатки на лавке. Отец тоже обратил на это внимание.

   – Зари, сынок, как ты?

   Шакир с явным волнением осматривал сына, разом забыв о произошедшем на арене.

   – Мы сейчас же уйдем, ты переволновался, ведь никогда не видел ничего подобного. Посмотри, какой бледный!

   Но Зари замахал руками, не обращая внимания на гневные и раздраженные взгляды сидящих поблизости.

   – Отец, пожалуйста, я хочу посмотреть! Давай посидим еще немного, мне станет легче. Дай мне воды.

   Шакир протянул висевшую у него всегда на поясе мягкую флягу, и мальчик выпил чуть ли не половину, встретил все такой же нахмуренный взгляд отца, и снова попытался его успокоить.

   – Уже легче, наверное, из-за солнца.

   Шакир снова вытер пот со лба сына и неловко притянул его к себе.

   – После второго боя будет небольшой перерыв, мы уйдем, и это не обсуждается.

   Мальчик тяжело вздохнул, решив не спорить с отцом. В любом случае, состязания продолжатся и завтра. Тут он вспомнил о случившемся и улыбнулся. Удивительно, но Тэхирих выиграла, о чем сейчас как раз объявлял глашатай, а возле уже пришедшей в себя Айданы, кружились наставники.

   Прошло несколько минут, и участницы первого боя покинули арену, оставив после себя подпалины на песке и уже высыхающие лужи. Зари только сейчас почувствовал слабость, но решил не говорить отцу, и так они мешают всем, ничего страшного не случится, если еще немного подождать.

   На арену вновь вышли две девочки. На этот раз одна была со светло-желтыми волосами, которые торчали в разные стороны, как непокорные искры дикого костра. Пари. Мальчик сразу узнал ее. Вроде бы, она была первой ученицей своего наставника. Имя второй девочки Зари не расслышал, но решил лишний раз не переспрашивать отца.

   На этот раз бой начался почти сразу, никто не ждал, и никто никого не жалел. Возле юркой темноволосой девочки разом осела земля, словно нечто тяжелое врезалось в нее, но сама девочка легко отскочила в сторону и выставила руки вперед. Из них, Зари мог поклясться, вырвалась ослепляющая молния и ударила в Пари. Но уроженка Дальних Земель просто ступила в сторону с поразительной грацией и замерла, словно каменное изваяние.

   Зари, поначалу, хотел крикнуть ей, как-то растормошить, но понял, что и это тоже часть битвы, но уже незримой для простых людей. Девочки стояли лицом к лицу на расстоянии не более десятка шагов и пристально смотрели друг на друга.

   Секунда.

   Другая.

   И, вот, темноволосая девочка надрывно кричит, зажимая рану на плече. Зари видит, как кровь капает на песок, слышит, как глашатай объявляет, что бой окончен, понимает, что Пари одержала победу, но его тело его не слушается. Мальчик падает на колени отца и погружается в темноту.

   Всполохи. Живые и постоянно изменяющиеся. Агатовый серый сменяется более теплым латунным, и тут же вспыхивает яркой вспышкой холодной лазури. И так постоянно, стремительно и каждый раз по-новому.

   Зари медленно открыл глаза, все еще щурясь от разнообразия цветов, заполнивших его сознание. Еще никогда прежде ему не снилось подобное. И описать-то не хватает слов. Странные разноцветные огни, иногда затухающие, а подчас напоминающие пустынные костры, огромные, дикие, пожирающие хворост с жадностью и неумолимостью.

   – Сынок..., – знакомый ласковый голос возвращает его к реальности, – как ты?

   Зари переводит взгляд на отца. Нахмуренный. Уставший. Тени под глазами. Обеспокоенный.

   – Что случилось?

   – Ты потерял сознание.

   Мальчик рассеянно посмотрел на потолок.

   – Это все из-за жары, отец, – он старается улыбнуться, чтобы хоть немного стереть отцовскую морщинку меж бровями.

   – Возможно. Но сегодня ты никуда не идешь. Отдыхаешь здесь.

   Зари смотрит в окно и видит, что уже рассвело.

   – Отец! Наша лавка!

   – Я открою ее чуть позже, не переживай.

   Мальчик проглатывает скользкое, словно уж, чувство вины, и вновь ощущает острые приливы беспокойства.

   – Отец...

   – Это не обсуждается! – Шакир перебивает сына и помогает тому слегка приподняться на подушках, – знаешь, в первый раз, еще когда я был примерно твоего возраста, мой отец взял меня с собой в Безымянный. Путь настолько вымотал меня тогда, – Шакир зачарованно смотрит куда-то мимо сына, и тот понимает, что перед отцом встают картины прошлого и замирает, пытаясь уловить их отголоски, – когда же мы, наконец, добрались до места, я пролежал несколько недель с горячкой, не помогая отцу ни в чем, и тогда так и не увидел знаменитые состязания.

   Отец мягко улыбается, пытаясь подбодрить сына. Но сам Зари буквально видит этот графитный клубок непрекращающегося волнения в груди Шакира.

   Зари находит в себе силы и улыбается в ответ, не понимая толком, что происходит. Затем берет отца за руку, неловко подбадривая.