Текст книги "Чародей безумный"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава двадцатая

Род очнулся, ощущал ставшую уже привычной тошноту. Он застонал и схватился за живот. Все, что ему хотелось – так это только лечь и спокойно умереть.

Потом он понял, что и так лежит. И смотрит на белые стены, а рядом с его койкой стоит грубый самодельный стол и такой же стул, а на стене висит распятие. Род посмотрел на серебряного Иисуса и решил, что тошноту он способен вынести.

Что-то холодное и влажное коснулось его лба. Он машинально отшатнулся – и увидел полную женщину с добрым лицом и деловитыми манерами в коричневой монашеской рясе. Волосы ее были упрятаны под капюшон, по краю которого проходила широкая белая полоска.

– Успокойся, – тихо проговорила монахиня. – Боль скоро пройдет. Ты был тяжело ранен и потерял много крови. Ты должен отдыхать.

– Думаю, я… смогу это сделать, – простонал Род. – И… поймите меня правильно… я высоко все это оцениваю… особенно огонь, но скажите ради Бога… где я?

– В нашем монастыре, – ответила монахиня. – Меня зовут сестра Патерна Тетса. Болит живот?

– Нет, но меня подташнивает…

Род подавился.

Женщина достала из-под стола глиняную миску и поставила на пол у кровати.

– Воспользуйся этим, если потребуется. Тебя только сейчас начало тошнить или тошнило и до схватки?

– Схватки? Ах, с великаном… Нет, добрая женщина… ну, я был… я видел то, чего нет… и уже несколько дней… ну, потом я ослабел, у меня кружилась голова, меня тошнило… – Род закрыл глаза, ожидая, когда пройдет приступ боли. Когда спазм миновал, он выдохнул: – И такие приступы тоже.

Сестра Патерна Теста снова сунула руку под стол и достала бутылку с розовой жидкостью. Налила немного в плошку, похожую на половинку яичной скорлупы, протянула ему и приказала:

– Выпей. Сразу полегчает.

Род осторожно взял сосуд. Ему хотелось бы думать, что у него по-прежнему галлюцинации, но тошнота обычно наступала после приступов, а не во время. Род проглотил лекарство и нахмурился.

– Странно. Почти вкусно.

– Скоро подействует, – монахиня взяла скорлупу и откинулась в кресле. – Давно ли ты видишь то, чего нет в реальности?

– С тех пор, как поел каштанов, которые продала незнакомая старуха. Вы говорите, что я участвовал в схватке?

– Да.

– Значит, вы тоже ее видели? А с кем я сражался?

– С воином и пятью вооруженными крестьянами.

– Гм… – Род покачал головой. – А я видел перед собой великана и толпу беспрестанно галдящих троллей. Скажите, а вы видели, как мне помогал высокий светловолосый рыцарь?

Монахиня покачала головой.

– Рядом с тобой бились только высокий черный конь и лепрекон, но ты действительно уложил столько противников, словно был не один, а по крайней мере вас было двое.

Итак, Беабрас, стало быть, не реален.

Но тут до него дошла первая часть сказанного, и он вскочил с широко раскрытыми глазами.

– Мой конь! Мне нужно помочь ему!

Он сел на край кровати, но женщина уперлась рукой больному в грудь и твердо сказала:

– Ты должен отдохнуть. А что касается твоей лошади…

«Я здесь, Род».

Род вздрогнул, услышав голос Фесса.

– С ним все в порядке!

– Само собой, – невозмутимо подтвердила сестра Патерна Теста. – К воротам подошел молодой человек, позвал лошадь, и та пошла за ним. Он постучал в ворота, и мы его впустили, потому что у него тоже кружилась голова от удара.

– Удар по голове! – воскликнул Род. – Боже! Проверили, нет ли у него сотрясения мозга?

– Конечно, проверили. Никакого сотрясения мозга. Будьте уверены, храбрый молодой человек не ранен, хотя голова у него болит, как у тебя.

– Минутку, – возразил Род. – Вы не должны знать, что существует такое понятие, как «сотрясение мозга».

Монахиня пожала плечами:

– Медицине меня научил монах много лет назад. В конце концов, его знания привели меня в этот монастырь.

– Вы хотите сказать, что основали монастырь?

– Нет, он здесь стоит уже больше двух сотен лет и состоит из нескольких зданий: ты сейчас в нашей гостинице. Мы называем себя орденом Кассет, наверное, потому что умеем лечить головы и мозги, которые в них содержатся. Ты ведь знаешь, что «casse tete» на французском языке означает «разбитая голова»?

Род знал, а вот женщина явно не знала, что такое кассета.

– Значит, официально вы не относитесь к ордену святого Видикона?

– Понятно, не относимся. У нас нет формального устава, хотя имеются свои правила. Мы всего лишь женщины, объединенные желанием жить вдали от мира, но всегда готовые оказать помощь нуждающимся в ней.

Род кивнул.

– А кто аббатисса?

– У нас ее нет. Мы не придерживаемся принципа старшинства. Я ведь сказала: мы всего лишь женщины, которые живут как сестры. Но другие зовут меня матушкой. Не знаю уж, шутка это или почесть.

– Итак, вы мать Патерна Теста, – Род подумал, что в этом титуле нет никакой шутки. – Я тоже буду звать вас матушкой, пока нахожусь у вас в гостях.

– Это не обязательно.

– Нет, так нужно, – Род нахмурился и прижал ладонь ко лбу: боль уменьшилась, но еще чувствовалась. – Интересно, продолжаю ли я видеть галлюцинации: знакомые монахи никогда при мне не упоминали о существовании такого монастыря.

– Они и не могли упоминать: мы им не сообщали о себе и не хотим сообщать. Хотим только, чтобы нас, кассетинок, оставили в мире.

– И не хотите получать приказы от аббата?

– И это тоже, – признала мать Патерна Теста, – хотя меня больше беспокоит то, что он мог бы нас распустить. Но так как мы не настоящий монастырь, а только называем себя так, мы не подпадаем под его правление.

Род кивнул.

– Это я могу понять. Хотя нынешний аббат – прекрасный молодой человек, его преемник может оказаться совсем другим. Да, я вас понимаю.

– Однако заверяю тебя, рыцарь, что мы совершенно реальны.

Род пожал плечами.

– Так же считали и все остальные галлюцинации.

– Да, но разве они знали, что ты видишь то, чего нет?

– Я им этого не говорил, – признал справедливость заявления монахини Род. – А тебе сказал. Так почему ты не исчезаешь?

– Потому что я существую независимо от того, есть ты здесь или нет.

Последнее утверждение имело неприятный философский привкус. Род подозрительно взглянул на мать Патерну Тесту.

– Однако скажи мне, – продолжала добрая женщина, – почему ты бродишь по таким диким местам, если знаешь, что болен головой?

– Именно по этой причине, разве вы не понимаете? Я почувствовал, что галлюцинации угрожают мне, и начал сражаться с ними – при этом я вполне мог причинить вред кому-нибудь реальному. Особенно жене и детям, – он с трудом сел. – Это напомнило мне о моем дорогом мальчике. Молодой человек, который привел коня – мой сын. Где он…

Комната наклонилась, и Род обнаружил, что смотрит в потолок, а на лбу у него снова влажная тряпка.

– Ты должен лежать еще несколько часов, – приказала ему мать Патерна Теста. – Мы скоро приведем к тебе твоего сына, но сначала я должна еще поговорить о твоей болезни.

Род пожал плечами.

– Моя болезнь – это всего лишь нарушение химического состава крови – так сказал мне призрак старого друга, которого я встретил в пути, – он посмотрел искоса, но мать Патерна Теста невозмутимо кивнула.

– И что сказал этот призрак?

– Что каштаны, которые я съел, сделаны из ведьмина мха, и мой организм не знал, как с этим справиться.

– Очень правдоподобная гипотеза, – согласилась монахиня. – Есть много таких умельцев, которые создают из ведьмина мха разные кошмары, даже сами того не подозревая. И это жуткое вещество, попадая им в кровь, заставляет оживать чудовищ, образы которых приходят им в голову во сне. И они видят наяву ожившие сны и не могут справиться с порождением собственного разума.

«Хм, – подумал чародей, – это вполне согласуется с гипотезой Большого Тома».

– Так как же мне выздороветь, матушка?

Монахиня снова сунула руку под стол и достала глиняный кувшин. Вытащила пергаментную пробку и макнула палец в жидкость, приговаривая:

– Это волшебное снадобье, которым снабжает нас Волшебный Народец. Они всячески приветствуют наше лечение. Это средство гномы и эльфы сами используют, чтобы можно было создавать иллюзии, которые они порождают собственным воображением, и при этом не поддаваться им.

Быстрым искусным движением она коснулась глаз Рода непосредственно под нижними веками так быстро, что он не успел отдернуть голову, а она уже закрывала кувшинчик, улыбаясь загадочно, как Мона Лиза.

– Теперь ты будешь все видеть, как оно есть в реальности.

Род подозревал, что средство это чисто психологическое, если оно вообще способно принести пользу в его положении – иначе к чему весь этот рассказ о Волшебном Народце? – но для излечения готов был испробовать что угодно.

– Спасибо, матушка.

– Я рада тебе помочь, – просто ответила она.

– Хочешь теперь увидеть сына?

– Конечно, – оживился Род.

Мать Патерна Теста наклонилась, убирая кувшинчик, потом встала, подошла к двери и открыла ее.

За порогом стояла вылитая принцесса, одетая в пастельные облака, с короной на голове.

– Приветствую тебя, матушка, – улыбнулась красавица. – Как наш пациент?

– Выздоровеет, – ответила монахиня и повернулась к Роду. – Это наша постоянная покровительница, графиня Бин.

– Очень рад, графиня, – Род приподнялся на локте, но графиня подошла к нему быстрой легкой походкой и сказала:

– Не поднимайтесь из вежливости, прошу вас. Вам нужен отдых.

– Ладно, – Род снова лег. – Значит, вы тоже не галлюцинация.

Графиня подняла брови.

– Вы считали, сэр, что видите меня во сне?

– Да, и матушку тоже. Понимаете, я и прежде страдал галлюцинациями. Например, этот монастырь показался мне мраморным замком, с такими чистыми и прозрачными стенами, что всякий видел себя в нем таким, каков он на самом деле.

Графиня опять подняла брови.

– Если бы это было на самом деле, то являлось бы следствием самого могущественного заклинания и самым настоящим благословением.

– Не совсем так, – попробовал внести каплю сомнения в сосуд ее уверенности Род.

– Разве благословение может подразумевать под собой что-то плохое? – но графиня не дала ему возможности ответить, повернувшись к двери. – Я должна заняться делами своего лорда, но позволь вначале впустить человека, который вас ищет. Молодой человек, это ваш отец?

В дверь вошел Магнус, напряженный, как струна лютни. Увидев, что изможденный отец смотрит на него во все глаза, мальчик едва не упал от облегчения. Потом встал на колени у кровати, удерживая руку отца в своих горячих ладонях.

– Прошу прощения, сэр! Я должен был охранять тебя, но какой-то мужлан застал меня врасплох и так крепко ударил по голове, что я лишился чувств.

– Уверяю тебя, не нужно просить прощения. – Род хлопнул юношу по плечу, он не мог сдержать улыбки. – Итак, сын, ты считаешь, что настала твоя очередь оберегать меня?

Магнус вспыхнул и опустил глаза.

– Приятно сознавать, что твой ребенок стал взрослым и на него можно опереться, – мягко сказал Род. – Очень приятно сознавать. Я всегда буду рад, когда ты окажешься рядом со мной.

Магнус снова посмотрел на отца, прочитал гордость в его глазах и улыбнулся.

– И спасибо за то, что позаботился о Фессе, – добавил Род. – Я был не в состоянии этого сделать.

– Да что уж там, – лицо Магнуса потемнело от тревоги. – Кто напал на тебя, сэр? Эльф говорил о схватке с шестью противниками, и ты победил их всех шестерых без всякой помощи.

– Он недооценивает себя, – ответил Род, – и забывает о Фессе.

Но про себя подумал: неужели деяния Беабраса – это в реальности результат его собственных рук?

Кто-то снова постучал в дверь. Ее открыла мать Патерна Теста.

Снаружи стояла молодая монахиня:

– Матушка, у стены стоят какие-то люди и призывают нашего пациента.

– Иду.

– Я тоже, – Род сел.

– Нет, – приказала раненому мать Патерна Теста.

– Уверяю, я могу ходить! – Роду в кровь хлынул поток адреналина. – Помоги мне, сын, – чародей не стал дожидаться, пока тот отреагирует на его слова, ухватил Магнуса за плечо и встал.

– Ты потерял много крови, добрый джентльмен! Тебе нужно отдыхать!

Род обменялся многозначительным взглядом с Магнусом, потом повернулся к матери Патерна Теста.

– Вы выдержите шок? И не подумаете при этом, что я чудовище?

Монахиня нахмурилась.

– Я как никак целительница. Могу приспособиться к любому проявлению сверхъестественного. О чем ты говоришь?

Род не стал отвечать и принялся мысленно отталкиваться от пола. И поднялся в воздух на целых шесть дюймов.

Глаза матери Патерны Теста расширились. Она медленно кивнула.

– Значит, ты чародей.

– Прости.

– Возрадуйся, сэр, сие дар божий, – монахиня повернулась к двери. – Ну, как хочешь. Если можешь, иди с нами.

Они вышли, пересекли двор, подошли к часовне и поднялись по лестнице. В верхнем помещении находился большой колокол. Они обошли его и выглянули в высокое узкое окно.

Внизу, перед воротами монастыря, шестеро вооруженных людей опирались на копья. Выглядели они как разбойники: на всех была одежда разного цвета, но далеко не лохмотья. Перед ними нетерпеливо расхаживал высокий человек в красной мантии. У него была лысая голова, на поясе меч, и Род узнал его лицо.

– Брум! – воскликнул он.

– Ты его знаешь?

– Еще бы! Это колдун, который наслал на меня безумие!

Магнус смотрел на колдуна с презрением и ненавистью, глаза его сузились. Мать Патерна Теста кивнула.

– А кто это с ним?

– Я вижу наемников, – ответил Род. – Кого еще я должен видеть?

– Великана и троллей, – ответила монахиня. – Это они нападали на тебя прошлым вечером.

Род снова посмотрел на стоявших у ворот. Потом сказал:

– Что ж. Приятно знать, что я вернулся к реальности.

Но на самом ли деле это было для него приятным ощущением, он не сказал.

Мать Патерна Теста довольно улыбнулась.

– Ты сражался с ними, как настоящий демон, как два или три человека одновременно. Я вижу, снадобье восстановило твое зрение.

– Действительно. Но как могла простая мазь сделать так много?

– Видения производит та часть твоего мозга, которая ведает зрением, – напомнила монахиня. – Ведьмин мох придал силы этой части, увеличил ее возможности, и поэтому твой бодрствующий мозг не мог победить видения. Но теперь волшебная мазь открыла тебе глаза, а то, что поместил в нее Волшебный Народец, убедило твой мозг, что ты теперь не видишь сны. И поэтому видений, которые производит ведьмин мох, ты больше не видишь.

Род нахмурился, думая о побочных эффектах, его обеспокоило слово «увеличил».

Человек в красной мантии с раздраженным жестом повернулся к воротам и крикнул:

– Так будет кто-нибудь говорить со мной или нет? Мы знаем, что Верховный Чародей скрывается за этими стенами, что он тяжело ранен! Отдайте его мне, или мы начнем действовать по-другому!

Мать Патерна Теста с легким удивлением, взглянула на Рода.

– Вот оно оказывается что. Ты не просто чародей, а Верховный.

– Прости, что сразу не сказал, – извинился Род. – У служителей церкви часто складывается неправильное представление о таких людях, как я.

– Мы знаем, что волшебство – это дар божий и что на острове Греймари те, кого простой народ называет чародеями, не хуже любых других людей. А зачем этот человек тебя ищет?

– Чтобы убить, – ответил Магнус бесхитростно. – Мой отец стоит между ним и властью.

Род не пошевелился.

– Правду говорит парень? – задумчиво спросила монахиня.

Род кивнул.

– Этот человек входит в группу, которая стремится свергнуть короля и королеву. До сих пор их останавливали только я и моя семья.

Монахиня постояла в раздумье. Потом повернулась к окну и выкрикнула:

– Верховный Чародей попросил защиты у церкви! И он получит ее! А ты должен уважать право святилища. Если нарушишь его, твоя душа в опасности!

Стоявшие рядом с Брумом тревожно зашевелились и зашептались, но он прикрикнул на них:

– Что я слышу? Вас пугают детские сказки? Неужели вы думаете, что у вас действительно есть душа, которой может грозить опасность?

Солдаты перестали переминаться и уставились на Брума с неподвижными лицами. Мать Патерна Теста успокоилась. Брум раздраженно махнул рукой.

– Ну, тогда ладно. Приведите женщину и прихватите с собой столб!

Это приказание его люди выполнили с готовностью. Они смотались в близлежащий лес и немного погодя вернулись со столбом и вязанками дров. Столб установили в яме, которую вырыли заранее, нагромоздили вокруг дрова. Потом привели к месту предстоящей экзекуции женщину в пастельном платье с короной на голове.

Мать Патерна Теста ахнула.

– Боже мой, да это же графиня!

– Она выехала из монастырских ворот полчаса назад, – сообщила стоящая рядом монахиня и побледнела. – Графиня сказала перед отъездом, что лорд ждет ее в полдень. Мы просили ее прихватить с собой охрану, но она и слушать не захотела!

Графиня сопротивлялась, пиналась и даже кусалась, но разбойники на сопротивление пленницы ответили тем, что привязали ее к столбу. Брум повернулся лицом к монастырю и насмешливо улыбаясь, крикнул:

– Выдайте сейчас же Верховного Чародея, или ваша покровительница отправится сей момент к своим предкам!

Монахини побледнели еще больше, но графиня воскликнула:

– Нет! Не смейте заставлять милосердных кассетинок нарушать права святилища!

– Она не права. – Род повернулся к лестнице. – Пожалуй, мне следует выйти за монастырские стены.

– Сестры! – окликнула мать Патерна Теста, и две монахини преградили Роду путь.

Он сердито повернулся к матери-настоятельнице.

– Я не настолько плох, чтобы отсиживаться, когда несчастной графине грозит мучительная смерть!

– Я вас предупредил! – закричал Брум и швырнул факел на груду сухих дров. Поднялось пламя, заклубился белесый дым.

– Смотрите, смотрите! – насмехаясь, провозгласил Брум. – Предки пришли сопровождать ее!

И у них на глазах дым превратился в аморфную голову с пустыми глазницами и стонущим ртом, эта голова медленно поднялась к небу.

Монахини запричитали от ужаса, но Род воскликнул:

– Не позволяйте ему запугать вас! Мы знаем: он может проецировать видения, а дым для этого подходит не хуже ведьмина мха! Это Брум делает головы, а не предки!

– Но она сгорит! – стенали монахини.

– Нет, не сгорит, особенно, если я схожу к этим скверным парням на свидание, – прорычал Род и выпрыгнул в окно часовни.

– Папа! – закричал Магнус и устремился за ним. – Ты еще не восстановил силы! Упадешь!

Но Род выровнялся почти над самой землей и теперь без видимых усилий планировал к месту схватки. Он оглянулся через плечо.

– В чем дело?

Магнус глотнул и ответил:

– Ни в чем.

Род приземлился прямо перед Брумом и сразу сделал выпад мечом. Брум отразил его удар, отступил и ответил атакой. Род отпрыгнул и позвал:

– Фесс!

Ворота монастыря распахнулись, и из них с ржанием вылетел большой черный конь.

Глава двадцать первая

Род нападал и отражал удары, однако краем глаза умудрялся посматривать по сторонам. Фесс бил разбойников передними копытами, потом схватил одного за воротник зубами и отбросил в сторону. Разбойники нападали на робота со всех сторон, и в обычных условиях это вызвало бы знаменитый приступ, но сейчас на спине Фесса сидел Магнус, он отбивал удары сразу трех мечей – два руками, третий мыслью – и сдерживал бандитов до тех пор, пока Фесс не занялся ими вплотную.

Разбойники устремились к стене, чтобы обеспечить себе безопасность с тыла, но земля выскользнула у них из-под ног, и они с кубарем покатились на спины.

Это из-под земли поднялся Модвис со своей палицей.

Матушка зажмурила глаза, потом печально покачала головой.

– Молю Бога, чтобы они остались живы!

– Аминь! – подхватила сестра Линн.

Тем временем Магнус на мгновение отвлекся, и разбойники напали на Фесса с четырех сторон. Магнус зарычал от злости и начал попеременно отбиваться правым и левым мечами, бандиты отступили от него, а Фесс попытался дотянуться зубами до разбойника перед собой, одновременно ударив копытом другого, слева, – и застыл как вкопанный.

Магнус гневно и раздраженно прошипел что-то сквозь зубы, и солдаты перед ним оторвались от земли и, покачиваясь, поплыли к деревьям.

А Род сражался, охваченный паникой и гневом. Он опасался за судьбу ни в чем не повинной графини. Она уже кашляла от дыма своих поддельных предков.

Откуда ни возьмись подул ветерок и унес призраков направо.

Род не хотел знать, откуда явился этот ветер, но боялся, что догадывается. Он отразил удар, отскочил и сам напал, задев плечо Брума. Колдун выкрикнул проклятие и тоже отскочил, потом сузил глаза и что-то прорычал.

Точно, именно прорычал – и как раз в это время мазь эльфов, должно быть, перестала действовать, потому что колдун начал расти и разбухать, теперь он возвышался над Родом на целых восемь футов, то и дело раскрывая пасть и размахивая огромной дубиной.

Великан вернулся.

А вокруг раскричались тролли, потрясая грубыми копьями. И среди них метался молодой волк, рвал зубами волосатые ляжки и отскакивал, прежде чем те, кому они принадлежали, успевали ударить.

Он находился в страшной опасности, и сердце у Рода дрогнуло.

– Магнус! Убирайся отсюда, быстрее…

Этого мгновенного отвлечения внимания от боя оказалось достаточно. Огромная дубина резко опустилась. Род увидел это движение, но было слишком поздно отпрыгивать, и дубина ударила его по темени. Он упал, и почему-то не в голове, а в правом боку вспыхнула обжигающая боль. Вокруг головы бешено заплясало пламя, и Род с ужасом понял, что рухнул не куда-нибудь, а как раз в костер у столба. Он попытался встать, но, уже вставая, понял, что пламя не растет, напротив, гаснет. Морщась от боли, Род все-таки поднялся. Мир вокруг покачивался. И Род вновь устремился к великану, нацелив острие меча негодяю в живот…

Но путь преградила спина Модвиса, гном-храбрец чувствительно хватил палицей по колену великана.

Великан взревел и отступил, схватившись за ушибленное место.

– Назад, быстрей! – крикнул Модвис Роду.

– Но… но… – окружающее расплывалось, но Род помнил, что ему надлежит сделать прежде всего и о чем позаботиться. – Графиня…

– Она свободна и в безопасности! Быстрей к воротам!

Род удивленно повернулся. Конечно, место подле столба было пусто, а пламя окончательно погасло.

Он не стал ни о чем спрашивать – довольно крякнул и скользнул в ворота.

Великан взревел и кинулся за ним.

Взорвалось пламя, заполнив проем ворот.

Великан еле успел затормозить, тролли попрятались за его спиной, испуганно перешептываясь.

У Рода появилась возможность подумать. Что он там должен делать, когда снова начинает видеть галлюцинации? И кто говорил ему об этом… Ах да, святой Иоанн. Он должен вспомнить и открыть свой сосуд с разумом. Род на секунду закрыл глаза и отчетливо увидел груду флаконов и прямо перед собой сосуд со своим именем, после чего пар, выходящий из него, окутал ему голову…

– Лорд Гэллоуглас! – позвал Модвис, и Род посмотрел сквозь пламя и увидел, как съеживается и уменьшается великан, снова становясь лысым старикашкой Брумом. За его спиной беспокойно маячили уже только четыре разбойника и выглядели они основательно запуганными.

– Это только иллюзия! – презрительно хмыкнул Брум. – Смело вперед, и вы даже не почувствуете пламени!

Разбойники зашептались. Они не казались убежденными в словах своего предводителя.

– Ну, тогда смотрите! Я сейчас же покончу с этим подлым чародеем! – закричал Брум и отчаянно шагнул в огонь.

Он хотел пройти сквозь него, сохраняя достоинство, но с воплем выскочил, сбивая пламя с мантии. Его люди посмотрели на это дело, переглянулись, повернулись и ударились в бегство.

Но добежав до деревьев, остановились и попятились: перед ними выписывал в воздухе восьмерки поющий меч, а с боков к ним приближались факел и шаровая молния.

Но Род этого не видел: они с Модвисом были слишком заняты, сбивая пламя с одежды Брума. Когда одежда уже только дымилась по краям, он поднял голову и взглянул на колокольню. Конечно: там стояла матушка Патерна Теста и с каменным лицом смотрела на пламя. Роду стало как-то нехорошо: должно быть, у этих монахинь все-таки есть что-то общее с монахами ордена святого Видикона.

Но тут собравшись с силами Брум зарычал и снова набросился на него.

Род от неожиданности присел, когда Брум взмахнул рядом с ним мечом. Чародей едва успел достать свое оружие, но в это время Модвис ударил колдуна, и Брум промахнулся, качнувшись вперед. Род отскочил в сторону, а колдун как упал ничком, так и затих.

Род недоверчиво наклонился к нему, тяжело дыша.

Модвис, более практичный, уже развернул веревку и начал связывать Брума по рукам и ногам.

– Он… он пси… – прохрипел Род. – Веревка… не удержит, когда он придет в себя.

– Он не очнется.

Род удивленно поднял голову и увидел свою жену.

– Ты хорошо держался, – сказала она лепрекону. – Не могу даже придумать, как достойно отблагодарить тебя.

– Мне достаточно знать, что я помог тебе и твоему супругу, – ответил Модвис, явно оробевший в присутствии могущественнейшей из ведьм Греймари.

– Но мы у тебя в долгу, – настаивала Гвен, – и заклинание, которое тебя удерживало здесь, на поверхности земли, больше не действует.

– Не действует, – подтвердил Модвис. – Но я, по крайней мере, расплатился.

– И очень вовремя поразил злодея, – Гвен повернулась: из обгоревших ворот выходила графиня в сопровождении Корделии и Грегори, а из часовни в тоже время вышла мать Патерна Теста.

Но сначала нужно было узнать самое необходимое.

– Что с бандитами? – спросила Гвен.

– Они спят, мама, – заверила ее Корделия, и не проснутся, пока их караулит Джеффри.

– Лучше бы им и не просыпаться, – грозно сказала Гвен. – Он ведь не разбудит одного из них для развлечения?

– Нет, – послышался голос Джеффри с другой стороны, явно разочарованный.

Графиня удивленно посмотрела на разгневанную ведьму.

– Что ты за женщина, раз приказываешь совершать такие ужасы?

– Я их мать, – коротко ответила Гвен.

– И моя жена, – гордо добавил Род. Он повернулся к другой присутствующей здесь матери. – Мне кажется, ты и твои сестры больше знаете о волшебстве, чем хотели сказать мне.

– Мы целительницы, – невозмутимо отозвалась мать Патерна Теста, – а тот, кто умеет лечить, умеет и причинять вред, – с этими словами она наклонилась, подняла голову Брума и вылила ему в рот содержимое какого-то пузырька.

– Не буди его! – в тревоге воскликнул Модвис.

– Я не бужу, – монахиня встала. – Я ему дала снадобье, от которого он проспит не менее суток, – она посмотрела на Гвен. – Как ты оказалась рядом, когда нам потребовалась помощь, леди?

– Мы закончили дело, которым просил меня заняться муж в Раннимеде, – ответила Гвен, – а мой старший сын просил о помощи. Поэтому мы и пришли как можно быстрее.

– Да, уж весьма, – подтвердила графиня. – Даже не знаю, как отблагодарить тебя за то, что сняли меня со столба!

– Ты помогала добрым сестрам, которые в свою очередь помогли моему мужу, – мягко проговорила Гвен. – И если бы мы могли сделать для тебя больше, мы бы сделали, – она повернулась к монахиням. – И для вас тоже, сестры.

– Мы всегда рады помочь, – просто сказала мать Патерна Теста. Потом, нахмурившись, женщина повернулась к Роду. – Но мы просили тебя отдыхать.

Род покачал головой.

– Я не мог спокойно смотреть, когда из-за меня сжигали невинную женщину.

– Но ты из-за потери крови и усталости не мог даже поднять меч. Как же ты сражался?

– На чистом адреналине, – ответил Род и, уже говоря это, понял, что приток допинга прекратился. Неожиданно он ощутил страшную слабость, и свет снова померк.