Текст книги "Чародей безумный"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава пятнадцатая

Род смотрел на своего бывшего приятеля и напарника, оцепенев от неожиданности. Он прекрасно знал это лицо, эту фигуру, хотя теперь на знакомом лице сияла гневная саркастическая усмешка.

– Посланцы ада больше не будут тебя беспокоить, – заверил Рода призрак.

– Большой Том, – прошептал Род, не веря собственным глазам.

– Да, это я. А почему ты, приятель, выглядишь таким мрачным?

Рот у Рода дернулся, но он не смог произнести ни слова из-за комка, подкатившего к горлу.

Призрак нахмурился, потом понимающе качнул головой.

– Ты считаешь себя виновным в моей смерти?

– Я должен был предотвратить ее, – прошептал Род. – Я просто обязан был не допустить трагического финала.

– Ты не мог этого сделать. Это произошло в битве, и первый удар нанес враг, а не ты.

– Но ты был человеком с моей стороны.

– Я был человеком со своей стороны и с ничьей иной. И служил тебе верным оруженосцем, но ради своих собственных целей, как ты прекрасно знаешь.

– Точно, – напоминание об обмане со стороны оруженосца помогло: дар речи вернулся к Роду. Он откашлялся и сказал громче: – Да, ты пытался манипулировать мной ради своих тоталитаристских приятелей из СПРУТа.

– Вот именно! Легко сказать! Я пытался манипулировать тобой, а ты, в свою очередь, хотел использовать меня.

Род неловко поерзал.

– Ну, я бы не стал так резко формулировать…

– Разве ты не пытался изо всех сил переубедить меня, чтобы я встал на твою сторону? Не пробовал переманить на сторону королевы?

– Вот видишь! Я знал, я догадывался, я был уверен, что виноват в твоей смерти!

– Нет, Род, ты не виноват и прекрасно знаешь это! – выпалил призрак. – Я участвовал в бою, преследуя свои цели, а не твои! А финал был делом моих рук, а не твоих! Что? Неужели ты так высокомерен, что приписываешь себе результаты всех событий того времени?

– Конечно, нет! Ты ведь меня знаешь!

– Знаю, и поэтому понимаю, что в собственном конце был виноват сам! И если ты не хочешь присвоить себе результаты того или иного события, то не присваивай и вину! А теперь признайся, парень, если ты не собирался превращать меня в свою пешку, то чего же ты хотел?

– Чтобы ты стал моим союзником.

Призрак помолчал, в его глазах загорелся огонек. Медленно он кивнул.

– В этом ты преуспел. Если бы я выжил, то наверняка стал бы твоим союзником.

– Хочется думать, что это так, – сказал Род. – Мы разделили вместе немало опасностей, не говоря уже о темницах, точно таких же, как эта. Я надеялся убедить тебя стать моим другом.

Призрак улыбнулся и ответил:

– И тебе это удалось в полной мере – ты меня убедил.

Род только смотрел на него. Потом тоже медленно улыбнулся.

– Вот как. Поэтому ты прогнал моих преследователей?

Большой Том презрительно фыркнул и махнул рукой.

– Этих трусливых койотов? Они не в состоянии выпытать тайну из простого купца, чего говорить о бесстрашном агенте!

Род усмехнулся. Может быть, Большой Том и родился на Греймари, но получил современное образование. Очень современное. Он – посланец из далекого – в несколько столетий – будущего и убежденный тоталитарист. Для него низшей формой человеческой жизни являются не преступники, а проклятые капиталисты, в цилиндрах и с сигарой в зубах, которые спят и видят, как бы облапошить несчастных пролетариев.

– Ну, меня эти мерзкие видения из Преисподней все-таки довели, – Род содрогнулся. – Не знал, что в глубине души я такой.

– Знал, иначе бы не сказал так. Знаешь и в то же время не знаешь, потому что каждый твой злой порыв строго контролируется и не может выплеснуться наружу.

– Но не сейчас, – Род отрезвел, вспомнив. – Я постоянно галлюцинирую и атакую все, что шевелится. Почти.

– Действительно, и именно потому ты ушел в глухие места, чтобы уменьшить риск причинить, вред кому-нибудь. Если не можешь управлять своими желаниями, следует найти способ стреножить тело, чтобы хотя бы уменьшить ущерб.

Род поднял голову.

– В своих словах, Большой Том, ты делаешь меня лучше, чем я есть на самом деле.

– Думаю, это не так, – призрак сел, скрестив ноги, и наклонился вперед, поставив локти на колени и заглядывая Роду в глаза. – Ты хороший человек, Род Гэллоуглас, и прекрасный товарищ. Не забывай об этом. Никогда не забывай.

– Не забуду – тихо пробурчал Род, невольно покраснев.

Призрак иронически приподнял бровь.

– Ну… постараюсь, – засмущался Верховный Чародей, – честное слово, Большой Том. Постараюсь.

– Постарайся-постарайся, – призрак оруженосца распрямился. – И знай, что безумие, в которое ты погружен, создано не тобой.

Род нахмурился.

– Создано не мной? Как безумие может быть «создано»?

– Очень просто. Например, можно добавить отравы в вино, – с усмешкой ответил Большой Том, – или в каштаны.

Какое-то время Род тупо смотрел на него. Потом заключил:

– Значит, ты успел поговорить с Фессом.

– Можно и так сказать, – призрак с улыбкой откинулся назад. – То, что он говорил тебе, сохранилось в твоей памяти, верно? А я всего лишь твоя галлюцинация.

– Ну… наверное, если ты так о себе говоришь… – Род выглядел несчастным. – Но все-таки в глубине души я надеялся, что ты реален.

– Ты веришь, что я существую, но в загробном мире, – напомнил Большой Том. – Если ты прав, возможно, мой дух говорит с тобой через это подобие моего образа. Или твое собственное подсознание говорит с тобой через меня, потому что, конечно, источник твоих галлюцинаций спрятан в подсознании.

– Я слышал, что галлюцинации – это проекции подсознания, точно так же, как и сновидения.

– Конечно, слышал, иначе ты бы не сказал сейчас об этом.

– Итак, значит, ты голос моего подсознания. – Род тоже откинулся. – Хорошо, примем это за аксиому. Тогда скажи мне честно, что выяснило мое подсознание.

– Твое подсознание выяснило, что компьютерный мозг твоего робота прав, как всегда, когда дело касается проблем разума, в том, что твои заклятые враги футуриане подослали старуху с каштанами, в которых находилось вещество, вызывающее галлюцинации.

– И, стало быть, паранойю? – Род кивнул. – Да, я слышал о веществах, которые способны на такое. Но как же моя семья, Большой Том? У них тоже начались галлюцинации? Ведь мои домочадцы тоже кушали отравленные каштаны.

– Нет, галлюциноген был выбран с селективной направленностью. Он оказался абсолютно безвреден для всех, кроме некоего индивида, носящего имя Род Гэллоуглас, поэтому у тебя в голове сейчас полный беспорядок.

Род покачал головой.

– Это невероятно. Ты можешь назвать вещество, которое действует так выборочно?

– Конечно. Ты тоже его прекрасно знаешь. Это ведьмин мох, гриб, который адекватно отвечает на телепатические проекции.

– Ведьмин мох? Но ведь это же яд!

– Твоих врагов подобное обстоятельство остановило бы?

– Гм… наверное, нет, – медленно проговорил Род. – Кстати, я не уверен до конца, что ведьмин мох так уж ядовит. Просто никогда не приходилось принимать его внутрь.

– Спроси у своих друзей эльфов, может, они знают.

Род поднял голову, он уже сделал кое-какие выводы.

– Но для эльфов он не может быть ядовитым: они ведь сами были когда-то созданы из ведьмина мха.

Большой Том кивнул.

– А отец Гвен, – размеренно продолжал рассуждать вслух Род, – Бром О'Берин, он-то наполовину эльф. Так что получается, что Гвен на четверть эльф, а каждый из моих детей – на одну восьмую.

– Не очень большой процент обэльфования, – согласился Большой Том, – но, скорее всего, достаточный.

– Точно, вполне достаточный, чтобы ведьмин мох соответствовал их подсознанию и вошел в состав ДНК! Конечно, он им не в силах повредить. Разве что придаст немного больше псионической силы. Но мне…

– Он усиливает твое подсознание, – раскрыл карты Большой Том, – и отключает контроль сознания. И тут появляюсь я.

– Да, появляешься ты…

Род несколько минут молчал, пытаясь свыкнуться с этой мыслью. Наконец он сказал:

– А зачем давать мне то, от чего я повсюду вижу чудовищ?

– Как зачем? – отозвался Большой Том. – Ты хотел бы, чтобы враг разрешил тебе странствовать в здравом рассудке?

– Хм, понимаю. Пока я в каждом из встреченных подозреваю монстров, враг тем временем поднимет восстание, – Род застыл, поняв, что именно сказал Большой Том. – Эй! Ты ведь не думаешь, что агент, который все это подстроил, следует за мной по пятам?

– А почему бы и нет? Разве ему не захочется быть уверенным в том, что твой рассудок продолжает оставаться не в себе?

– «Быть уверенным» в данном контексте звучит неприятно. Равнозначно термину «манипулировать».

– Естественно, весьма неприятно ощущать себя марионеткой, которую то и дело дергают нетерпеливые пальцы.

Род подумал, не имеет ли в виду Большой Том собственную паранойю. Но какая разница?

Никакой – если Большой Том действительно продукт разгоряченного воображения Рода. Конечно, если.

– Но, – осторожно сказал Род, – ведь ты можешь быть и реальным призраком.

– Призраков не существует в природе. – Большой Том улыбался. – Так же как летающих тарелок и песочных людей.

– Да ну? А как же Горацио Логайр и его придворные, которых я встретил в заброшенном углу наследного замка Логайров?

– Все это были конструкты ведьмина мха, – немедленно среагировал Большой Том.

Род кивнул.

– Возможно. Очень разреженные, но тем не менее искусно созданные каким-то древним бардом, который знал оригиналы при жизни, и пел об их деяниях после их смерти. Вероятно, его они особенно поразили, когда вернулись. Но…

– Что еще? – Большой Том наклонился вперед с профессиональным интересом.

– У меня есть сын, – задумчиво заговорил Род, – который недавно оказался психометристом. Он слышит мысли людей, запечатленные в предметах, а если бывает неосторожен, то начинает видеть и самих людей.

– Он способен пробуждать мертвецов?

– Я всегда говорил его матери, что Магнус чересчур шумлив, еще когда тот был ребенком. А теперь представим себе, что какой-нибудь человек, который не подозревает, что он скрытый психометрист, как-то зашел в замок Логайров…

– И не звали ли этого скрытого психометриста Родом Гэллоугласом?

– Если и звали, то он и сейчас ни о чем не подозревает. К тому же первый, у кого произошел небольшой «несчастный случай», побывал в замке, должно быть, несколько сот лет назад – и его страшный рассказ о встреченные привидениях еще больше усилили другие психометристы на протяжении столетий. Кто знает? Может быть, они там бывали так часто, что создали псионную стоячую волну, и спустя некоторое время призраки смогли существовать и без их воздействия. Или, возможно, я действительно несколько добавил им духа.

– Может быть, и добавил. А если им добавил, то почему бы не добавить и мне?

– Верно. У тебя есть ответ?

– Есть. Мои кости лежат не здесь и я никогда не бывал в этом замке живьем. Я даже не знал о нем.

– Хороший довод, – согласился Род, – но не непреодолимый для логики. По-видимому, ты оказал сильное воздействие на общественное мнение, Большой Том Я часто слышу, как нищие по всему Греймари рассказывают о славном сражении, в котором гигант Том сокрушал лордов и умер, благословляя Верховного Чародея.

Большой Том ответил язвительной улыбкой.

– Я не назвал бы это благословением.

– Встречая смерть, ты дал мне слова жизни.

– Если помнишь, я просил тебя не умирать ради сновидения, – взгляд призрака стал пристальным. – Вижу, ты послушался моего совета.

– Послушался, – медленно ответил Род, – поэтому я еще жив.

– Так же, как я мертв. Но я умер бы еще раз, если бы был уверен, что это принесет больше счастья бедному народу, за который я боролся.

– Само собой, – мягко сказал Род. – Люди знают и помнят тебя. Поэтому по всей стране по-прежнему рассказывают легенды о Большом Томе.

– А пришло ли к ним большее счастье? – резко спросил призрак.

– В общем, народу стало жить лучше, чем раньше, – заверил его Род. – Меньше людей умирает сейчас в гражданских войнах, которые в прошлом развязывали лорды, потому что Туан силой заставляет знать сохранять мир. И больше стало еды и одежды.

– Но не для всех?

Род развел руками.

– Я делаю все, что в моих силах, Большой Том. Ведь не могу же я мгновенно распространить в феодальном обществе методы современного сельского хозяйства и последние достижения галактической медицины?

– Конечно, не можешь, и я бы даже не хотел, чтобы ты это делал. Если дать все это человеку извне, то оно сразу исчезнет, как только твое правление кончится. Ведь то, что бесплатно достается, не ценится. И ты, и я прекрасно знаем эту сторону человеческого характера. Следовательно, как только ты сойдешь с политической арены, моментально настанет настоящий голод, а вместе с ним придут опустошительные эпидемии.

– Это уж точно, – вынужден был согласиться с мнением своего оруженосца Род. – Мы, пришельцы из грядущего, должны помочь греймарянам самим всего добиться, чтобы в дальнейшем они могли содержать себя сами. Своим каждодневным трудом. Но мы все же продвигаемся вперед.

– И ты не хочешь при этом обеспечить благополучие своих детей?

– Конечно, хочу. Но благополучие моих детей неразрывно связано с благополучием всего народа, Большой Том, к которому принадлежат и они. Высот современной технологии невозможно достичь за одно поколение. И кто же будет их учить после того, как меня не станет?

– Добровольцев найдется достаточно.

– Еще бы, анархистов-футуриан.

Большой Том повернулся и смачно сплюнул на пол.

– Они откажутся от внедрения всякой технологии и заставят несчастный мой народ снова скрести грязь палкой и пахать при помощи сохи!

Род кивнул.

– Да, – а таким образом не поддержишь современный уровень благосостояния населения. Но неужели ты считаешь, что твои тоталитаристы-футуриане добьются большего?

– Может быть, – сказал Большой Том, нахмурившись, – но, к сожалению, их очень мало интересуют сами люди. Они преданы не народу, а идее. Нет, уж если говорить начистоту, я бы взял наличные, а покупки совершал в кредит.

– Приятно слышать, что у меня есть союзники, – заключил Род.

– А ты не хотел бы стать посредником?

– Посредником при обмене? Нет, спасибо. Я не хочу быть даже посредником призраков, хотя нынешнее свое общество нахожу вполне приемлемым. Ты хочешь, чтобы я продемонстрировал твой призрак, надо сказать весьма живописный, твоим крестьянским последователям?

– Это было бы приятно, – признался Большой Том. Он никогда не страдал от ложной скромности.

– Тогда радуйся, приятель, это и так произошло, и без всякого моего вмешательства. Ты дал бедным понять, что они сами по себе чего-то стоят, что у обездоленных есть права, что они ценны не только тем, что являются говорящими орудиями и вкалывают на своих лордов, и эта мысль как будто захватила их.

– Приятно сознавать, что все это время мои идеи овладевали массами.

– Что ты имеешь в виду – «приятно сознавать»? – Род насупился. – Ты бродишь по этой земле с того самого часа, как героически встретил смерть. С тех пор ты желанный гость в любом крестьянском доме и перст грозного возмездия над постелью каждого лорда.

– Но как это возможно? – спросил Большой Том с лукавой улыбкой. – Я всего лишь твоя галлюцинация.

– Вот я и думаю, – пробормотал Род, глядя на своего старого помощника и дружественного противника. – Вот и думаю…

– Не думай. Это суеверие.

– Ничего плохого в желании покоя для мертвых нет. Что же не дает тебе спать, Большой Том? Что тебя мучает?

– Неужели не понимаешь – конечно, люди. Я не успокоюсь до тех пор, пока несчастные прозябают в нужде и живут во страхе, пока каждый сам не станет хозяином своей судьбы.

– Тогда тебе лучше заниматься не экономикой и политикой, а работать над душевным здоровьем. Своим и своих последователей. Ведь ты и сам не свободен.

– Народ – это моя постоянная боль, это мой тиран, – согласился Большой Том. – И ты хочешь, чтобы я отдыхал, а сам постараешься поднять людей на должную высоту, которая должна соответствовать личности?

– Есть такие планы, – отозвался Род. – Не уверен, что это получится у меня в полной мере, но попробую.

– Но вначале нужно вернуть себе здравый рассудок. Ты ведь понимаешь, что все, кто предлагал тебе гостеприимство, были совсем не теми, кем казались?

Род посмотрел на собеседника испытующим взглядом.

Потом сказал:

– Собственно говоря, я считал, что это только моя паранойя.

– Ты думал, что они хотят твоей смерти. Это не так. Но вспомни: каждый из них предлагал тебе еду и питье.

Род медленно поднял голову.

– Все было отравлено.

– Будь уверен, хотя и не экстрактом мака. В хлебе и воде твоих хозяев обязательным компонентом был ведьмин мох.

– И Модвис? Даже гном?

– Думаю, нет, иначе он не выдержал бы твоей пищи, когда ты готовил на костре в лагере.

– Да, он кое-что говорил о том, как я готовлю.

– Правда все равно станет известна. Поэтому ты не мог избавиться от галлюцинаций: каждый раз ты принимал все новые и новые дозы ведьмина мха.

– Так оно и есть! С этого момента сажусь на диету. Никакой еды или питья, если только они не мною приготовлены.

– Конечно, дичь, которую ты добывал, вряд ли была отравлена. Но я не советовал бы тебе пробовать дичь, которую можно добыть в этом подземелье.

– Не волнуйся: подземная кухня меня никогда не привлекала. Но кто из моих врагов пошел на все эти хлопоты и почему?

– А почему ты спрашиваешь?

Потому что сейчас не могу доверять собственным догадкам. Не забывай, ведь в данный момент я параноик.

– А я что, разве нет? Я ведь голос твоего подсознания.

– Скорее, ты голос моей совести. Хотя, ты можешь быть и настоящим призраком. В таком случае ты дашь мне непредубежденную оценку.

– Вряд ли непредубежденную, но все же скажу тебе, что твои старые недруги – и мои тоже – действительно отравили твою пищу и твой мозг и пытаются всякий раз, когда могут, добавить новую дозу, чтобы ты оставался неспособным к активным действиям.

– Значит, это анархисты? И, стало быть, в Раннимеде готовится восстание?

Большой Том кивнул, глаза его загорелись.

– А как же твои старые друзья? Только не говори, что тоталитаристы способны упустить такой шанс.

– Как хочешь, Род, я ничего не скажу в их оправдание. И в этом нет необходимости: ты уже сам все сказал.

Род вскочил на ноги.

– Мне нужно поскорее вернуться в Раннимед! Туан и Катарина, должно быть, сходят с ума, – он остановился, пораженный собственными словами.

– И впрямь, сходят с ума, – согласился Большой Том. – А как твой собственный разум?

– Когда начинается восстание, возглавляемое убежденными параноиками, небольшая паранойя у их главного оппонента не имеет особого значения.

– А как же твои жена и дети?

– Я, конечно, постараюсь держаться от них подальше.

– Не сможешь: они обязательно придут на помощь Туану и королеве.

Род застыл.

– А как же твои галлюцинации? – продолжал Большой Том. – Ты увидишь вражеского рыцаря, хотя на самом деле это может оказаться твой сын. Или убежденную агитаторшу в пользу анархии, которая на самом деле твоя дочь.

– Значит, я все-таки не могу идти сейчас на помощь своим венценосным друзьям, – Род медленно повернулся, глаза его сузились. – Ты пришел насмехаться над своим бывшим хозяином?

– Ты же прекрасно знаешь, что нет. Но прошу тебя окончательно излечиться, прежде чем вернешься домой.

– Послушай, я не знаю, сколько времени потребуется этим сволочным химикалиям, чтобы выйти из моего организма, но к тому времени, как я очищусь, война может быть уже закончена! И не в пользу тех, кто мне близок и дорог!

– Возможно, – рассудительно сказал Большой Том, – но дело обстоит таким образом, что тебе более важно не очищать организм, а узнать, кто стоит за этим весьма хитроумным применением ведьмина мха.

Род слегка успокоился, но продолжал смотреть подозрительно.

– Ведь в конце концов это всего лишь ведьмин мох, – объяснял Большой Том, – ты и раньше имел с ним дело. Неужели нельзя подчинить его своей воле теперь, когда он внутри тебя?

– Может быть, я сумею научиться, – осторожно согласился Род, – но как я узнаю об этом? А вдруг, и эта власть над галлюциногеном окажется галлюцинацией!

Большой Том покачал головой.

– Ты говоришь так, словно и вправду спятил. Говорю тебе, Род, это не так. Просто в твоем организме присутствуют вредные вещества.

– Вещества, которые подействовали на мою способность ощущать реальный мир таким, каков он есть. Нет, Большой Том, такое описание соответствует стереотипу поведения сумасшедшего. Только из-за того, что безумие вызвано искусственным путем, оно не перестает быть безумием.

Призрак пожал плечами.

– Возможно, ты и прав. Но всегда есть выход: может быть, ты сумеешь победить одни иллюзии другими.

Род задумался.

– Как это?

– Не могу сказать, – Большой Том вздохнул и встал. – Ты должен найти кого-нибудь, кто знает, как обращаться со своим необузданным воображением.

– Ты имеешь в виду поэта?

– Поэта или священника – или и того и другого. Специалиста в искусстве, который одновременно врачует чужие души.

– Замечательно, – выдохнул Род с сардонической усмешкой. – И где я найду человека, совмещающего такие способности?

– Не могу сказать. Но ты можешь по крайней мере сопротивляться иллюзиям, о которых наверняка знаешь, что они ложные.

– Минутку-минутку, – обрадовался Род. – Ты говоришь, что на самом деле я не сумасшедший, мне просто нужно изобрести новый способ мышления?

– Вот-вот, Род. Некоторым образом. Ты должен научиться создавать жизнеподобные образы, которые смогут противостоять ложным иллюзиям. Назовем их контриллюзиями. Твоя жена и твои дети родились с такой способностью и без труда справляются с иллюзиями, а ты для этой планеты чужак.

– Значит, я не столько отравлен, сколько просто не умею мыслить так, как нужно на Греймари, – медленно проговорил Род, – и мне предстоит всего лишь этому научиться, – он зажмурил глаза и покачал головой. – Твой совет как будто имеет смысл.

– Вот и постарайся научиться, – сказал Большой Том. – Твое подсознание проникло в область сознания, и сознание не может с ним справиться. Для начала попробуй вооружиться против тех иллюзий, в которых ты уверен, – или против истинно злых существ.

– Определенно ты имеешь в виду этого мерзкого старикашку Брума. – Род согласно кивнул. – Да, думаю, что могу сразиться с ним с чистой совестью. Он либо полнонаведенная галлюцинация, либо эспер, который подчинил себе целую страну.

– Поэтому давай ударим, – предложил Большой Том.

Где-то неподалеку раздался истошный вопль баньши, и из каких-то безымянных измерений выскочил мириад чертенят.

Большой Том смотрел на это представление с плохо скрываемым отвращением.

– Колдун Брум услышал мои мысли и призвал своих приспешников, – он повернулся, уперся руками в бока и взревел: – Прочь, исчадья извращенного разума!

Чертенята, пораженные столь неблагожелательным приемом, образовали вокруг него сферу из своих корявых тел. Лица их исказились в пароксизме гнева, они кричали, широко разевая пасти.

– Не приближайтесь ко мне! – взревел Большой Том, и шевелящаяся сфера застила. Вопли несколько ослабли.

– Они не посмеют напасть, пока я рядом, – сообщил Большой Том Роду. – Открой дверь, пока я их удерживаю.

– Хорошее разделение труда, – согласился Род и повернулся к двери. Он постарался погрузиться в транс и мысленно касался замка, трогал его, поворачивал…

Замок раскрылся. Род распахнул дверь.

– Хочешь присоединиться ко мне?

– С радостью, – Большой Том с улыбкой подошел к двери. Сзади снова начался дикий ор, и рослый призрак прикрикнул на свору дьяволят, не оглядываясь: – Идите-идите за нами следом, если посмеете, – а Роду он сказал: – Не сомневаюсь, Брум заключил их в подземелье, чтобы они пытали его врагов. Пусть свободно выходят!