Текст книги "Чародей безумный"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Неужели это предел его существования – такая смена иллюзий?

Он думал об этом, и чем больше думал, тем сильнее сердился. Странно, но сейчас это предположение казалось ему правильным. Может быть потому, что гнев не сосредоточивался на ком-то одном. В конце концов, кто может быть ответственным за его нынешнее состояние?

Конечно, тот, кто навязал ему эти иллюзии.

Так кто же это?

Модвис говорил, что это колдун Брум, живущий в своем населенном призраками замке на востоке.

Но Модвис – житель Гранкларта. А кто насылает несчастья на Греймари?

Может быть, колдун Брум.

Почему бы и нет? Насколько может судить Род, фантастические враги, нападавшие на него в Гранкларте, имели реальные соответствия – реальных людей, поправил он себя, потом поправил поправку, вспомнив утверждение Фесса, что человек, которого Род принял за старого отшельника, на самом деле пытался его убить. Если этот отшельник был настоящим замаскированным убийцей, почему им не может быть Брум?

Попытка возможна, особенно в Гранкларте, где злые волшебники существуют априори. Кстати, Фесс определил, что Модвис в реальной действительности – лепрекон…

Род огляделся, нахмурившись. Кстати, а где Модвис? Он вспомнил, как гном сморщился, сократился…

Его взгляд устремился к огню.

Может быть, это заботливый Модвис укрыл его одеялом и развел костер?

Род в смятении встал, его охватили дурные предчувствия. Возможно, на расстоянии удара находится его подлинный друг. Род постоял немного, приходя в себя. Он чувствовал себя удивительно хорошо: чары развеялись. Он решил больше не поддаваться галлюцинациям: последствия этого просто убийственны.

«Убийственно» – последнее слово ему не понравилось. Он отбросил эту мысль и пошел прочь от костра. Если Модвис где-то поблизости, Род не хотел его видеть, хотя сам не мог сказать, почему. Он продолжал испытывать недоверие ко всякому, кто окажется рядом с ним. Может, это просто недоверие к самому себе?

Неважно. Результат тот же самый – необходимо держаться в одиночестве. На мгновение Верховный Чародей остановился. Ему хотелось прихватить с собой меховое одеяло, но он передумал: поневоле потом будешь чувствовать себя вором. Добрая душа, которая укрыла его, не заслуживает такого отношения. Род чувствовал себя обновленным, полным энергии – и голодным настолько, что готов был съесть целого медведя. Неплохая мысль, если бы удалось такового встретить. Тогда лорд Гэллоуглас обзавелся бы собственной меховой шкурой.

Глава четырнадцатая

Если кто-то и преследовал чародея, то оказался достаточно умен, чтобы не показываться ему на глаза. Род три дня шел по покрытой снегом равнине, разводил костры, когда начинали стыть ноги, строил из ветвей шалаши, когда солнце садилось. Жареные куропатки оказались не таким уж плохим лакомством на обед, как и случайные кролики. Но на оленей Род не охотился: вряд ли он съел бы все мясо, прежде чем то испортится – к сожалению, походные холодильники в Гранкларте были не предусмотрены. Впрочем, то же относилось в полной мере и к Греймари.

Потом дичи стало меньше, редкие фермы выглядели давно заброшенными, и Род решил, что вступил на территорию, опустошенную чарами колдуна.

Озябший, с обветрившимися тубами, но странно обновленный, Род вышел наконец на восточный берег и увидел на утесе, далеко выдающемся в море, замок колдуна.

Нетрудно было заключить, что это замок именно злого колдуна: облака становились черными И густыми, когда клубились над его башнями, молнии постоянно били в шпили на башенках замка, но, как ни странно, не причиняли строению никакого вреда. Род поднимался по склону утеса в непрерывных раскатах грома. Не в первый раз пожалел он об отсутствии Фесса, а еще больше – Модвиса.

И тут на него напал первый дракон.

Не очень большой, всего несколько метров длиной, но ревел он очень убедительно, а двухфутовый язык пламени, пожалуй, произвел бы сильное впечатление на инспектора пожарной охраны.

– Прочь! – закричал Род, отгоняя его одной рукой, а второй цепляясь за опору. Дракон отлетел, трепеща на рудиментарных крылышках, а Род заорал изо всех сил, тряся головой: дыхание этой твари действительно было горячее! Если это и было иллюзией, то чрезвычайно убедительной.

Дракон сделал круг и с оглушительным ревом – так воет сирена пожарной машины – снова напал. Род достал меч, ударил дракона по пасти и закричал по-французски:

– En brochette![12]12
  En brochette! – На вертел! (фр.)


[Закрыть]

К несчастью, чудище по-французски не понимало. Оно с размаху ударилось о грудь Рода, и меч пронзил страшилищу мозг. Дракон мгновенно умер, кувыркнулся вниз – и потащил за собой меч. Род стиснул зубы и попытался выдернуть меч из рептильей башки, прекрасно понимая, что без оружия непременно погибнет, но онемевшие пальцы соскользнули с рукояти. Под действием силы тяжести чародей устремился вниз, вопя от ужаса, море полетело ему навстречу, но вид проносящихся мимо скал напомнил Роду, что он ведь может левитировать. Чародей подумал, как отталкивающе выглядят эти скалы внизу, и они действительно оттолкнули его, замедлили падение и остановили в двух футах от своих голодных острых зубов, потом сила левитации потихоньку начала поднимать его тело. Со вздохом облегчения он уцепился за свою прежнюю опору, расслабился, и поэтому пришлось строго напоминать своему организму, что цель еще не достигнута. Тело сначала жаловалось, потом собралось и вновь начало подъем на утес, и тут ожил мозг и насмешливо напомнил, что ежели он левитирует, а не занимается пародией на левитацию, то гораздо легче подняться на вершину с помощью мысленного приказа. Пораженный простотой этой мысли, Род задержался на минуту, потом улыбнулся, шагнул в пустоту, думая «Вверх!», и молча поплыл к основанию крепости.

Тут на него напал второй дракон.

Огнедышащий опускался вниз, как ракета Фау-Один, наполняя пламенем темнеющее небо, словно напоминание о роке. Род отлетел в сторону, но чудовище изменило курс и, по-прежнему пламенея, полетело к нему. Род завопил, сделал обманный разворот и приземлился прямо позади крыльев дракона, похожих на крылья летучей мыши, крича:

– Пошел прочь, игуанодон!

Дракон оказался обидчивым и название одного из динозавров принял за изощренное ругательство. Рептилия повернула голову назад, пытаясь одним метким выстрелом из огнеметной пасти сжечь дерзкого наездника. К несчастью, ему это почти удалось; к счастью, он при этом отклонился, и заряд пламени в образе шаровой молнии пролетел мимо. Но Роду обожгло руки, он дернулся в сторону – но слишком сильно дернулся. И с криком свалился вниз, обхватив ногами ребра дракона и потащив его за собой. Дракон выпустил струю горючей жидкости, пытаясь восстановить равновесие, но ему это не удалось, и противники как были вдвоем, так и полетели на острые скалы, поджидающие горе-летунов внизу.

Так не пойдет, ошеломленно подумал Род и попытался ударить зверя в морщинистое горло под челюстью. Поток пламени с хлопком прекратился, но дракон отчаянно сопротивлялся, мотая головой. Род еле-еле сумел нацелить его нос вверх и полетел, дергаясь и раскачиваясь, назад, к бастионам замка, цепляясь изо всех сил за скользкую чешую, покрывающую бока живого летательного аппарата и одновременно стараясь удержать в желудке обед.

Шершавая стена утеса сменилась гранитными блоками с пятифутовым карнизом между каменной кладкой и пропастью; Рода на мгновение охватила паника, едва он представил себе, как поднимается над укреплениями и превращается в подушечку для иголок, когда часовые с превеликим удовольствием воспользуются представившейся возможностью потренироваться всласть в стрельбе по движущейся цели. Но тут на него снизошло вдохновение, и на дракона тоже, как только Род повернул его башку в сторону замка. Дракон устремился прямо к гранитной стене и со всего маху ударился о нее лбом. Род соскочил и прижался к стене, а дракон кулем полетел вниз, закатывая глаза и судорожно хлопая кожистыми крыльями. Его падение не обеспокоило Рода: мифическая зверюга была только ошеломлена и, вероятно, придет в себя, не достигнув скал.

С другой стороны, если она так поступит, то может снова вернуться для очередного захода для огнеметания. Значит, необходимо до этого неприятного момента найти способ проникнуть в замок. Род оттолкнулся и снова начал подниматься, потом вспомнил о гипотетических лучниках и решил чуть задержаться для исследования. Он завис у основания стены в поисках какого-нибудь отверстия и внезапно его пытливый взгляд остановился на подъемном мосту.

Он очень удивился, обнаружив его спущенным. Род внимательно посмотрел на ворота замка.

– Должны же в нем быть хоть какие-нибудь часовые, – пробормотал он. – Если они вообще есть, то обязательно здесь.

Но по-прежнему не было видно ни одного смертного часового, ворота казались совершенно Покинутыми, не говоря уже о том, что выглядели они полуразрушенными…

Единственный смертный часовой…

Род вздрогнул. Это Гранкларт: какой часовой может охранять замок колдуна?

Что ж, был только один способ проверить – но очень осторожно. Род ступил на подъемный мост, проверяя прочность досок.

Доска под ногой мгновенно расщепилась.

Род отскочил, сердце его колотилось, когда он смотрел, как обломки, кувыркаясь, падают в зеленоватые воды рва. Да, несомненно, что-то в этом мосте таилось такое, чего не видит глаз, что-то более угрожающее и менее материальное. Род подумал о полете, почувствовал, как ноги его отрываются от поверхности, и снова шагнул на мост, делая вид, что идет, хотя на самом деле плыл в воздухе. Но ради сохранения правдоподобия касался ступнями досок.

Что-то холодное охватило его лодыжку и потянуло вниз.

Род кубарем покатился с моста и сразу же заметил высунувшееся из воды длинное гибкое щупальце, которое держало его за ногу. Не смотря на панику он почувствовал сильное отвращение и попробовал взлететь, таща за собой щупальце. Очевидно, тому не понравилось сопротивление; оно снова дернуло, причем достаточно сильно. Род потерял равновесие и рухнул в воду. Хорошо еще, что успел глотнуть воздуха, прежде чем вода накрыла его с головой. И только теперь он потянулся за мечом.

Что-то холодное обвилось вокруг его запястья.

Еще что-то обернулось вокруг пояса.

Рода переполнило отвращение, он лихорадочно подумал «Вверх!», но хозяин щупалец был наготове и потянул вниз с еще большей силой. В груди у Рода закололо, он уже слишком долго находился под водой. В панике он представил себе, как вода внутри кожаной оболочки превращается в пар.

Щупальце, сжимавшее его запястье, взорвалось.

Род наконец-то выхватил меч и разрубил щупальце, обвивавшее его ногу, что-то огромное завопило от боли и задергалось под ним, его пронзительный крик заполнил подводный мир. Пока страх и отвращение боролись друг с другом, Род перерубил щупальце, державшее его за пояс. Из него хлынула бурая кровь, вода мгновенно покраснела. Род ударил снова, увидел, как из темноты поднимается новое щупальце, ударил и его, потом снова отхватил то, что держало его за руку. Щупальце отпало, и Род пробкой полетел к поверхности, слыша страшный крик боли.

Род взлетел на добрых двадцать футов в воздух, прежде чем сумел справиться со своими эмоциями и выровняться. Но тут его охватило чувство вины: весь утес дрожал от криков, доносившихся из-под воды. Следовало по крайней мере прикончить зверя из жалости.

Так милосердно он и поступил. Раскрыл сознание в поиске, сморщился, ощутив боль подводного существа, но заглушил ее, собрал всю мысленную энергию и вложил ее в один обжигающий, но завершающий удар.

Три щупальца плетьми взвились из воды, задергались в конвульсиях, упали и застыли.

Род плыл в воздухе, потрясенный, но приободрившийся; крик стих, чудовище перестало биться в агонии. Воздух и вода снова успокоились. Род вздохнул и снова обратил внимание на ворота. Там сгущались тени: пространство под стальными остриями решетки потемнело и заполнилось мраком.

Род набрался храбрости и проследовал туда.

Тьма окружила его, тьма, наполненная призрачными стонами. Не один стон, а десяток, вначале один, потом другой, потом третий, четвертый, пятый и шестой, десятый, двенадцатый, все разной высоты, все разной интонации. Голоса будто завели перекличку, один стихает, и тут же начинает другой. В каждом голосе слышалось особое чувство, но спектр этих чувств был не очень широк: гнев, стремление к мести, боль, ужас, угрызения совести. Они заполнили замок долгим захватывающим сердце хором.

Что-то засветилось перед Родом и быстро стало ясным – фигура молодой женщины с голым черепом под длинными распущенными волосами, очищенные от плоти челюсти были разинуты в вопле отчаяния. Прежде чем Род успел отшатнуться, молодая женщина растаяла, и на ее месте появился мужчина со злым, изуродованным шрамами лицом и тощим телом, задрапированным в жуткие лохмотья. Он поднял руку словно для удара, но тут же тоже растаял. И против Верховного Чародея появился третий призрак, в плаще с капюшоном, в тени сверкали злобные глаза, костлявая рука протянулась к горлу Роду.

Род не испугался, а упрямо шагнул вперед. Его охватил промозглый холод, когда его рука прошла сквозь руку призрака; но вот призрак растаял позади. Появился следующий, но, больше не обращая на них внимания, чародей продвигался вперед; к призракам, которые не могли причинить никакого вреда его телесной оболочке, он привык.

Конечно, он не собирался попадать в западню, в которую его могли заманить призраки. Чтобы избежать неожиданностей, чародей плыл в нескольких дюймах над полом.

Наконец призраки ему надоели, и он вспомнил о собственном блуждающем огоньке. Мысленно передернув плечами, он заставил светящийся шар появиться у себя на ладони. Тот давал достаточно света, чтобы разглядеть каменные стены и уходящий вдаль коридор, но чтобы разогнать призраков, яркости не доставало. Род продвигался к Большому Залу, а призраки продолжали появляться перед ним и исчезать, словно почетный караул из фантомов. Страх в его сердце сохранялся, но теперь не один, а в сопровождении раздражения: после всех испытаний он ожидал встретить здесь нечто большее, чем ярмарочный балаган, населенный безответственными привидениями.

Но тут он прошел через арку и обнаружил это большее.

Помост в конце зала был освещен высокими светильниками с огненными шарами на вершине каждого. На величественном троне восседал лысый пожилой человек в длинной красной мантии.

– Кто посмел выступить против могущественнейшего колдуна Брума? – спросил хозяин замка глубоким низким голосом.

Жутко было слышать этот вопрос, учитывая, что губы старика при этом не шевелились. Но Род перевел свой страх в раздражение. Он нахмурился.

– Против тебя? А почему ты считаешь, что я против тебя?

Колдун с минуту сидел неподвижно, по-видимому озадаченный (Род на это очень надеялся), потом ответил:

– Никто не приходит к Бруму по доброй воле. Чего ты ищешь в моем замке?

– Свой здравый рассудок, – немедленно ответил Род. – Ты наложил на меня заклинание безумия, колдун. Сними его сам, иначе…

Старик оскалил острые зубы, и резкий безумный хохот заполнил зал. Хотя Род приготовился к неожиданностям, он был потрясен неадекватной реакцией.

– Подойди ближе, смельчак-недоросток, – приказал пришельцу низкий голос, хотя смех еще продолжал звучать под сводами присутственного зала. – Я хочу взглянуть на червя, который смеет грозить Бруму Великолепному.

Род сузил глаза и, колеблясь, направился к помосту – и тут же пожалел об этом. Отсюда он смог разглядеть глаза колдуна. Налитые кровью, смотрящие и не видящие, следовательно, совершенно безумные.

Теперь колдун уже не чревовещал, а говорил собственным голосом, шевеля губами, и голос его напоминал шелест ветра в тростнике.

– Почему ты считаешь, что именно я наложил на тебя заклятие?

– А кто еще мог это сделать? – возразил Род с логикой параноика.

– У тебя совершенно нет врагов? – спросил колдун. – Никто больше, кроме меня, не желает тебе зла?

– Есть некоторые, – сознался Род. Про себя он начинал гадать, кому принадлежит низкий голос.

– Тогда спроси тех, кто сражался с тобой, – приказал колдун, и низкий голос провозгласил: – Ты ничто перед Брумом, смертный. Почему он должен заботиться о тебе, тот, у кого под командой бесчисленное количество демонов?

– И не только, – пробормотал Род. – Думаю, ты знаешь, кто я такой и на что способен. Говорю тебе, глупый старик, снова: немедленно сними свое заклятье!

– Я устал от этих игр и от оскорблений, – выпалил колдун, и между собеседниками сверкнул огонь, взметнувшийся до потолка язык пламени быстро обежал вокруг Рода и начал надвигаться на чародея.

Плащ его задымился, обожженный, Род закричал. Может, это и была галлюцинация, но уж слишком убедительная. Он попытался сосредоточиться, представил себе ледяной куб с температурой в абсолютный нуль, и пламя заметно опало.

Колдун удивленно посмотрел на противника.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь меня? – спросил Род, делая шаг к возвышению. – Теперь об этом заклятии…

– Прочь! – Брум швырнул в чародея огненный шар.

Род отскочил, выхватил меч, опустился на одно колено и направил меч в сторону возвышения. Огненный шар свернул к нему, ударился о меч и взорвался с громким звуком.

Колдун выпучил глаза.

Род притронулся к обгоревшим остаткам меча, пытаясь проверить, насколько они горячи. Он снова подумал о ледяном кубе, потом подобрал меч, представляя себе рапиру с длинным, в ярд, острием. Лезвие снова появилось, отсвечивая металлическим отблеском, присушим стали. Род удовлетворился сделанным и многозначительно посмотрел на Брума:

– Я понял. Ты создатель чудес – я имею в виду Греймари. А здесь ты эспер и пиротик.

– Что это за глупости? – загремел гулкий голос, и от стены отделилось копье и устремилось к Роду.

Род отступил, парировав его рапирой.

– Ну, хорошо, значит, ты еще владеешь телекинезом. Хочешь, чтобы я в свою очередь показал, что могу?

Глаза колдуна сузились, и неожиданно Род всплыл над полом, перевернувшись вниз головой.

– Эй, послушай, ты уже доказал, что можешь пользоваться телекинезом! Достаточно! – он нырнул к Бруму, отталкиваясь собственной мыслью. Почувствовал направленный удар силы, но напрягся и прошел сквозь него. Колдун закричал в страхе и соскочил со своего трона, успев увернуться от надвигавшегося Рода.

Род присел рядом с троном, следя за Брумом, запоздало вспомнив, что на Греймари колдуны не владеют телекинезом: эта особенность генетически ориентирована на женский пол. Исключение составляют только он и его мальчики. Откуда же этот несносный Брум получил эту способность?

Очевидно, это из области фантазий. И следовательно, происходит в Гранкларте.

– Святотатец! – произнес гулкий голос. – Кто ты такой, что смеешь осквернять замок великого колдуна?

– Он и так уже достаточно осквернен, – Род повернул острие рапиры в сторону Брума. – Если хочешь избавиться от меня, убери заклятие.

Но глаза Брума неожиданно вспыхнули красным пламенем, начали разрастаться и заполнили все поле зрения Рода, а патриарх всех головных болей и заодно мигреней расколол ему голову. Смутно он сознавал, что на него обрушился необыкновенно мощный удар проективной телепатии. Он даже не знал о существовании таких сильных ударов. Чародей постарался ответить ударом собственной силы, но вся голова его словно была охвачена огнем, и он мог только видеть заполнивший зал красный туман и плавающие огненные шары. Сознание собственного существования заполнило всю обозримую вселенную, и в ней остались только красный туман и горячая боль, настоящее без прошлого и будущего, вечное и не знающее надежды на прекращение.

Но все же через какое-то время это состояние прекратилось; боль ослабла и превратилась в нормальную головную боль. С каждым ударом пульса она волнами обрушивалась на Рода, но красный туман рассеялся, так что Род снова мог видеть. Он услышал гул, сопровождаемый металлическим звоном и бряцаньем, потом раздался насмешливый удаляющийся хохот. В глазах еще стояли яркие геометрические фигуры. Наконец Род смог рассмотреть какие-то оранжевые полоски сквозь эти яркие круги. Потом краски поблекли, сменились пурпуром и синевой, и за оранжевыми полосами Род увидел каменные плиты. Он нахмурился, повернул голову и увидел прямоугольник оранжевого света, пересеченный полосами. Полосы были черного цвета.

Прутья железной решетки.

Он снова находился в темнице.

Род позволил себе расслабиться. Возможно, ему грозит постоянная смертельная опасность, но в данный момент он был в безопасности. Он обнаружил, что удивляется, как до сих пор остался жив. Если колдун способен был затолкать его сюда, почему он просто не убил Рода?

– Потому что хочет использовать тебя для торговли.

Род озадаченно поднял голову, глядя сквозь тьму, пытаясь разглядеть, кто это с ним разговаривает.

Это оказалось нетрудно. Тот, кого он искал, испускал собственное свечение – красноватого оттенка. У подсказчика обнаружились черные усы и эспаньолка, красные рога и красный хвост с острием на конце. Все в нем было красное, за исключением черного плаща, и выглядел он чрезвычайно знакомым.

– Готов подумать о контракте?

Род со стоном опустился на седалище и приготовился к оживленной торговле. Но вначале сделал доблестную попытку вообще отказаться от торга.

– Спасибо, но я думаю, что попробую еще немного продержаться.

Дьявол пожал плечами.

– Твой выбор. Берите его, парни!

С дикими воплями на Рода устремилась дюжина демонов, снабженных для правдоподобия крыльями летучей мыши, красной кожей, хвостами и рогами.

Род заорал:

– Это нечестно! – и подумал о невидимом щите.

Воздух перед ним засветился. Передний демон ударился о невидимое стекло, полежал, распластанный, секунду-другую, потом отшатнулся и снова упал на спину.

– Какого черта ты себе позволяешь подобные фокусы? – воскликнул жизнерадостный дьявол.

– Неправильно квалифицируешь мои способности, – Род постарался, чтобы в голову ему приходили только святые мысли. Какой же святой патронирует подобные ситуации? Святой Видикон? Или святой Джуд?

Остальные демоны нажали на тормоза, но все же не успели: они отпадали от невидимого щита Рода, как костяшки ожившего домино.

– Эй, помните о своем профессиональном долге! – крикнул дьявол. – Начинайте пытки!

– Но, босс, – пропищал маленький демон, – как мы станем пытать его, если не можем войти в контакт?

– Придумайте что-нибудь! Найдите способ!

– А я-то думал, что вы, шеф, сами придумаете.

Из этого возгласа одного из подчиненных дьявола Род решил, что никто из них не может похвастать смекалкой.

– Подумать только, – усмехнулся чародей, – в таком департаменте, как ваш, и такие бестолковые сотрудники.

– К сожалению, это так, – дьявол нахмурился. Потом улыбнулся своей дьявольской улыбкой, обращаясь к подчиненным. – Бездельники, вы не можете добраться до него, но он может вас видеть и слышать!

– Ну и что?

– Расскажите ему о нем самом, – улыба стала шире, обнажив острые клыки. – Начните с правды.

– С правды? – в ужасе воскликнули маленькие демоны.

– Вы меня слышали, с правды! – рявкнул большой дьявол. – Вы ведь хотите причинить ему боль? Тогда поведайте о его реальной сущности!

Конечно, сразу напомнил себе Род, дьявол может и солгать. На то он и дьявол.

И вовремя напомнил. Первый маленький демон подскочил к невидимой преграде, глаза его злобно горели.

– У тебя ужасный характер, ты ведь знаешь это? О, закипаешь ты медленно, но когда закипишь, тебе все равно, кого ты сожжешь!

– Я это знаю, – проворчал Род, но все равно внутренне поморщился.

Демон не обратил на него внимания; он повернулся к одному из своих товарищей, который превратился во что-то напоминающее женскую фигуру в юбке и корсете.

– Гвен, какая ты злая! Всегда пристаешь ко мне, всегда надоедаешь, пилишь, не даешь ни минуты покоя!

– Я пристаю к тебе? – взвизгнула дьяволица. – А кто прежде всего к кому приставал? Ты думаешь, я произвела это отродье самостоятельно? Позволь сказать тебе, чудовище…

Род сохранял каменное лицо, но в глубине души дрогнул. Он ведь на самом деле не думает так о Гвен, правда? И надеется, что жена не думает так о нем. Хотя Бог видит, причины так думать у нее есть.

Дьяволица отскочила, и остальные тоже отступили в тень, оставив одного, который представлял самого Рода – и становился все более похож на него.

Глаза широко раскрыты, желтые и блестящие. Что-то зарычало в ночи.

– О, нет! – воскликнул демон. – Вытащите меня отсюда! кто-нибудь, помогите мне! – колени его начали подгибаться, дрожь распространилась на все тело. – Я боюсь, черт побери! Помогииии-те! – он повернулся, чтобы убежать, но желтые глаза раскрылись еще шире, мигнули, и он попятился, застонав: – О-о-о-х! Что же мне делать дальше?

Род в негодовании поднял голову. Кем бы он ни был, но труса никогда не праздновал. Бывает, что его мучает страх, да. Но не тот храбр, кто не испытывает страха никогда, а тот, кто способен преодолеть страх. Многое пугало Рода в жизни, но он никогда не бежал.

Значит, демоны добрались до его сущности.

– Я убью их! – завывал демон, выхватывая меч. – Если я только выберусь отсюда, я им вырву сердце!

– Они могут быть невиновны, – предположил дьявол. – Может быть, они безвредны.

– Будут, когда я с ними покончу!

Род ощутил пустоту внутри. Они его прижали. С болезненной уверенностью он ощутил, что обвинение справедливо. Он ударяет из страха – и часто без всяких оснований.

Демон с обличьем Рода, казалось, сморщился, его одежда превратилась в клочья, покрылась грязью. Плечи его обвисли, колени согнулись, и он направился к настоящему Роду, шаркая ногами. Поднял голову, и Род увидел налитые кровью глаза и грязное небритое лицо. Словно сосулька пронзила сердце Рода.

Нищий левой рукой запахнул рваный плащ, а правую протянул к Роду, сложив ладонь горстью.

– Не найдется ли у тебя монетки? Что угодно… Милостыня, добрый человек! Милостыни!

Мимо прошла процветающая пара, и попрошайка бросился к ней, протягивая руку.

– Дай мне пенни, добрый сэр!

Где-то кто-то застонал.

Леди украдкой взглянула на него, потом повернулась к сопровождающему, а тот проворчал:

– Он этого недостоин, моя дорогая. Если бы был достоин, не попрошайничал бы.

– Как скажешь…

Мимо прошел, огрызнувшись, еще один преуспевающий джентльмен.

– Прочь с моего пути, отброс человечества! Кто-то продолжал стонать, и Род понял, что стонет он сам.

– Бесполезный фрукт, – фыркнул новый прохожий. – Ничего не стоит.

– Нет! – завопил Род. – Это неправда! Ни капли правды! Я хороший! Я работаю! Я достоин!

Но преуспевающие прохожие собирались вокруг, показывали на него, жестикулировали, болтали и смеялись, в смехе их звучали сарказм и злоба, они смеялись, смеялись, и Род завопил;

– Не-е-е-е-е-т! Нет, нет! Н-е-е-е-е-е-е-е-т!

– НЕТ! – загремел низкий голос, и мир превратился в неразборчивый гневный рев. Что-то маленькое неожиданно расширилось, стало гигантским, устремилось на прохожих, ревя, как локомотив экспресса, глаза выпучены, они сузились в гневе, рот округлился от ярости. Маленькие демоны в ужасе разбежались, а привидение обратилось к большому дьяволу, который в страхе задрожал и повернулся, чтобы убежать, но гневный призрак вытянул гигантскую руку, схватил его, изорвал в клочья и отшвырнул. Шум стих, дьявол и его демоны исчезли, а Род скорчился в жалком ужасе, когда гигантский призрак повернулся к нему.

И тут Род застыл, не веря собственным глазам. Он потянулся к призраку и прошептал:

– Неужели это ты, Большой Том.