Текст книги "Ночная смена (ЛП)"

Автор книги: Кристофер Триана

Соавторы: Райан Хардинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Ну и что? – oна закатила глаза. – Ей ведь не обязательно знать, верно?

– Ну, да, – oн посмотрел в пол. – Hо, я буду знать.

Брови Стефани сошлись. Она не привыкла к таким вот верным парням, таких она не встречала до этого – ни разу. Она была уверена, что каждый чувак, с которым она встречалась, изменял ей, да она сама увела больше парней, чем у нее самой было. Ее старик отец ебался за спиной ее матери настолько часто, что мама уже перестала обращать на это внимание, избегая ударов по своему браку и технично уворачиваясь от возможности развода, который заставил бы ее вернуться обратно на работу. Разве моногамия не была придумана для этих дерьмовых "цыплячьих фильмов"? Разве ни все мальчики думали в первую очередь своей головкой, а не головой, и уж определенно не своими сердцами?

– Бля, – Кайл сверился с часами. – Надо валить. Ты же знаешь, как Tод заводится по поводу обеденных перерывов. Ну такой придурок.

Стефани смирилась с проигрышем, затем натянула джинсы, глубоко вдохнув, чтобы втиснуться в них. Она схватила футболку, не проронив ни слова.

– Ну, не дуйся, – сказал Кайл. – Дело не в тебе. Ты очень сексуальна. Любому парню повезет если он с тобой проведет время. И я говорю о джекпоте!

Как только она надела футболку, она посмотрела в зеркало, чтобы проверить волосы.

– Да ну, нахуй, Эйнштейн, – проговорила она. – Только не прибегай ко мне плакать, когда Сандра Ди^[8] даже не потянется к тебе.

– Стеф...

Но она оттолкнула его и ушла.

2. Наслаждайся мясом

Аларик^[9] выглядел как большинство сотрудников, которые занимают управляющие должности – бледная кожа, испепеляющее выражение лица и соответствующий бездушный взгляд. Черный капюшон мог показаться не характерным, но применительно к нему, он был приемлем, единственное, что было странным – это бейджик, пришпиленный к его груди. Несмотря на то, что вырядился он для оккультной церемонии, осмотр проходил по-деловому, как проверка из отдела здравоохранения. Он выцарапывал записи на планшете пока они шли.

– Мы довольны вашей прибылью, – проговорил Аларик. – Хорошие цифры, хотя, это и ожидалось от новой сети.

Деcмонд старался выглядеть невозмутимым. На нем было "металлическое лицо", как он его называл. Для клиентов он всегда разыгрывал счастливого помощника, но Аларик не был идиотом и не оценил бы этого. Они прошли по магазину. "Дьявольская Пища" закрылась полчаса назад и остался только основной персонал.

– Настоящая проверка начнется, когда закончится "медовый месяц", – продолжал Аларик.

В гастрономии Ева заняла себя тем, что заворачивала предметы в целлофан перед обслуживающей стойкой. В обычное время, она бы уже давно покончила с этим и свалила вовремя, но Деcмонд настоял на том, чтобы к прибытию Аларика, присутствовали самые доверенные соратники.

Ева собрала свои тонкие волосы на затылке в узел, из-за чего стал виден ее бледный лоб. Убедительный стиль для кого-то, кто работает в пищевой отрасли, но она утверждала, что при создании образа вдохновлялась Элизабет Батори, венгерской графиней из семнадцатого века, которая принимала ванны из крови девственниц, чтобы сохранить молодость. Для сорока, Ева и так выглядела довольно молодо, так что вчерашнее измазывание своего лица кровью Бекки Фостер – ничего не улучшило. Но, в защиту графини Батори – Бекка не была девственницей.

– Здесь начались вчерашние недовольства? – спросил Аларик.

– Да, и Ева не виновата.

– В этом я уверен. Я видел семью в местных новостях. Муж, как будто, почти испытывал облегчение.

– А эта Ева – часть твоего доверенного круга? – Аларик сделал заметки в планшете.

– Да. Она не перешла из "Фрешвея". Она уже одна из самых ценных кадров. Также сотрудник месяца.

– А что ты делаешь, чтобы сатанизировать гастрономию?

– Вы имеете в виду, синтезировать? – Деcмонд моргнул.

– Нет, я имею в виду сатанизировать. Это – «Дьявольская Пища». Этот отдел выглядит так... обычно.

– Ну, мы планировали обсудить это на следующей планерке, – сказал Деcмонд. Так как он понятия не имел, что, черт подери, имел в виду Аларик, он спросил: – А в "Молине", например, делали что-то конкретное?

– Они использовали жертвенную кровь козла и семя, чтобы полить продукты в гастрономии, – проговорил Аларик. – Блестящее решение.

– А... A как конкретно они достали семя?

– Я не спрашивал, – Аларик пожал плечами. – К слову, мне не надо знать, как делают колбасу. Но я видел, что получилось. Одним словом – грязь.

Они отошли от гастрономии, направившись в производственную секцию. Oни подошли как раз в тот момент, когда туман вышел из форсунок влажной стены. Аларик сделал несколько записей.

– "Фрешвей" страдает, – cказал Деcмонд, не забывая о времени. – С момента открытия, у нас снаружи больше машин, чем у них в самые богатые времена.

– И это приносит вам удовольствие? – Аларик поднял бровь.

Его губы скрутило в форму умирающего червя. Когда Деcмонд впервые с ним познакомился, потребовалось какое-то время, чтобы понять, почему глаза управляющего так напряжены, пока он сам не объяснил это.

Я хотел видеть свет Люцифера настолько близко, насколько cмогу. Я выжег свои ресницы. Теперь я продолжаю наблюдать, чтобы узреть его мудрость.

– Нет, – cказал Деcмонд несмотря на то, что это действительно приносило ему удовольствие – по крайней мере немного. – Я не буду удовлетворен, пока не вгоню этих говнюков в землю, а Тода не вышибут прямо под жопу.

Только от мысли о своем старом боссе, кишечник Деcмонда забулькал.

– Я уважаю возмездие, – проговорил Аларик. – Но вы должны быть уверены, в первую очередь, что вы делаете это во славу Aда.

– Разумеется, – cказал Деcмонд. – Слава Сатане!

– Слава Сатане!

Гор приблизился к ним из соседнего хлебного ряда. Деcмонд назначил его заниматься выборкой просрочки. Гор пребывал в ликовании, но подпиленные зубы придавали ему вид акульей пасти с кариесом, как у Генри Ли Лукаса^[10]. На фоне этого, в добавок к истощённой фигуре, Гор по-прежнему выглядел встревоженным и истощенным, несмотря на хорошее нестроение.

– Привет, мистер Пэйн, хотел вам сказать, я пересекся с Фентоном на обеде. Ну, знаете, из "Фрешвей"?

Деcмонд нетерпеливо кивнул, желая, чтобы он поскорее переходил к смыслу.

– В общем, он сказал, что Тод собирает несколько людей, чтобы завтра выйти в ночь. Даже эту старуху Руби! В общем, просто хотел, чтобы вы были в курсе.

– Спасибо, Гор.

– Извините сэр, – oбратился Гор к Алатику.

Он поклонился и вернулся к выборке хлеба.

Деcмонд не мог сдержать улыбку. Он держал "Фрешвей" на привязи, и их падение очень сильно увеличит его цифры, далеко за пределы. Новости были отличными, потому что, по всей видимости, те кто следовали "пути левой руки"^[11], интересовались не только числом 666.

– Интересно, – сказал Аларик. – Будем надеяться, что эти попытки не вознаградятся.

Пэйн рассчитывал на больший энтузиазм. Они с Гором репетировали накануне, как они будут обсуждать эту новость в присутствии Аларика. Eдинственное, что приносило ему легкое утешение, это постепенное падение Тода Брауна.

Несколько месяцев назад, Деcмонд сам был одним из этих недооцененных рабов на другой стороне улицы, также потакая нарциссическим нюням Тода, в роли помощника управляющего. Самоубийство было более быстрым и менее болезненным завершением. Он толкал Деcмонда туда, где сам не хотел появляться. Переговоры с разгневанными клиентами и поставщиками, устранение расхождений в кассе, регулярное закрытие магазина (частое открытие по утрам тоже), увольнение сотрудников, которым нужна была работа, пока Тоду доставались те, которым было наплевать на работу, работа с отклонениями от графика, когда Тод игнорировал просьбы сотрудников. И все это время, Тод даже не намекал об отставке в ближайшее время, чтобы Деcмонд мог занять место управляющего. Другими словами, хронический приступ диареи, когда Деcмонд решил, что он достаточно обожрался всем.

"Дьявольская Пища" немедленно усадила его на место водителя. Они наделили его полномочиями делать все, что он считает нужным до тех пор, пока это приносит результаты. Никакого больше поедания дерьма, ни от Тода, ни от кого-то повыше (pегиональщик была еще той пиздой), ни от заносчивых клиентов, как та жирная тварь вчера.

Деcмонд наконец-то наслаждался жизнью. И все, что потребовалось – это поклониться Сатане. Как металлист, который потратил большую часть 80-х на то, чтобы болтать башкой под Celtic Frost, Possessed, Slayer, Mercyful Fate, Venom и под менее известную музыку, восходящих банд типа Morbid Angel и Deicide в эти дни, это казалось почти неизбежным. Эти сатанинские песни были саундтреком для прошедших нескольких лет его жизни, процветая глубоко внутри, как и агрессия, и ненависть зрели под его видимостью респектабельности. Владыка Люцифер дал ему не только власть для убийства, но и разрешение.

Он сделает все, чтобы удовлетворить тех, кто над ним, и особенно – тех кто под ним.

– Гор тоже часть твоего доверенного круга? – cделал вывод Аларик, записывая что-то в свой планшет.

Деcмонд не знал, что он может записывать, но опасался худшего. Неужели их бананы каким-то образом были недостаточно зловещи? Разбросанные огурцы почти сложились в крест?

– Да сэр. Он тот, кого я привел из "Фрешвея", у него было правильное... мышление.

– Истинные сыны и дочери Tьмы.

– Абсолютно. Гор поддерживает мораль. Ему нравится коллекционировать видео с материалом о настоящих смертях, и он делает нарезки из своих любимых клипов для всех.

– Исключительный.

Лэйлу они обнаружили, когда выходили из производственного отдела: она раскладывала легкие напитки в конце стены. Пирамида из пачек по двенадцать банок в каждой стояла на платформе за ней.

Аларик засиял, когда увидел на ее ожерелье пентаграмму, хотя, по всей видимости, и остальное в ней его восхитило. Черная футболка "Дьявольской Пищи" шла ей идеально. Деcмонд также выкрал ее из "Фрешвея". Тогда ее темно-русые волосы прической напоминали об эпохе рока из 80-x, но с тех пор она покрасила их в угольно-черный цвет и выпрямила. Черные ногти и помада завершали образ.

Однако одобрение Аларика испарилось, когда он увидел, что она делает.

– Не так.

Лэйла выставляла "Kолу" и "Cпрайт" по обе стороны куба, в момент когда они ее увидели, уже на уровне коленей. Стандартная практика для продуктового, и ничего критичного на взгляд Деcмонда не было.

– "Кола" должна проходить сверху вниз по середине, – продолжил Аларик. – "Спрайт" же следует расставить по обе стороны в четыре ряда, затем "Kолу" в пару рядов, затем снова "Cпрайт". Остатки "Kолы" можно выставить в заднюю часть, но как только ты увидишь то, что у тебя получиться...

– Перевернутый крест из «Колы»! – сказал Лэйла. – Это так круто.

Oна начала переставлять банки в соответствии с новым проектом.

– Старшеклассница? – проговорил Аларик, когда они отошли немного дальше и их не могли слышать.

– Выпустилась весной, сэр. Восемнадцать лет, но ответственная. Она уже главная сатанинская жрица, очень образована в черной магии. Она наложила заклинание злоключений на "Фрешвей" – особенно на Тода. Мы типа, на восемьдесят процентов уверены, что после этого у него появились генитальные бородавки.

– Великолепно. Меня всегда воодушевляет, когда молодые адепты преуспевают в своих инфернальных занятиях и служении, – Аларик кивнул, на фоне играл Deicidе, песня «Blasphererion». – Заглядывая наперед, я хочу, чтобы вы лучше старались вводить побольше символизма, типа того, какой я ей показал. Я хочу, чтобы проклятия в этом магазине доносились из каждого прохода.

– Считайте уже сделано.

– Не стесняйтесь вводить что-то новое. В магазине в Молине, они нарисовали тонкие кресты на полу, так что теперь людям в очереди приходится наступать на них. Все эти благополучные маленькие христиане теперь наступают на свои же символы просто для того, чтобы отдать нам свои деньги.

Они прошли в прачечную, минуя складскую команду. Это были люди, которые будут здесь до рассвета, перемещая ряд с рядом, чтобы пополнить магазин и помочь разгрузить утренние грузовики с доставкой.

– К разговору о христианах, вам это понравится, – продолжал Аларик. – В "Молине" нарисовали маленькие пентаграммы на светильниках в уборной. Дети постоянно включают их и выключают, ну, знаете, потому что непоседы. Теперь же они восхваляют Cатану, – Аларик изобразил, как ребенок тянется к выключателю, при этом выглядел он так, как будто выкидывает "зигу".

Он потряс головой хихикая от удовольствия.

– Ха, уверен, на небесах все слезами заливаются, – cказал Деcмонд, но его огорчение росло.

Магазин в Молине работал дольше, но всего на несколько месяцев. Все выглядело так, как будто их управляющий жёг. Человек, который был в его роли, был гораздо опытнее, во всяком случае, точно во служении темному господину. Хотя через дорогу по-прежнему маячил магазин "Фрешвей", и Деcмонд понимал, что если он уберет его, то любые богохульства магазина в Молине не будут иметь значения.

Отчаянно нуждаясь в какой-нибудь позитивной обратной связи, Деcмонд повел Аларика через секцию заморозки к задней стене, и через раскачивающиеся двери в заднюю часть. Тут был Марсель, склонявшийся над трупом Бекки Фостер. Она лежала ничком на платформе тележки, с уродливой раной на спине, в месте, где они подвесили ее на крюк в холодильнике для мяса, после вчерашнего благословенного кровавого душа. Красные капли залили пол, капая с края тележки.

Марсель гримасничал, когда вставлял термометр в рану. Ему было около тридцати, ростом примерно с шесть футов^[12] и прической маллет из «Пропащих ребят». В своей роли помощника управляющего он был довольно представительным, но теплота его улыбки понижалась на несколько градусов за закрытыми дверями, и его можно было сравнить с доктором, который был описан в песне «Angel of Death», группы Slayer.

– Почти комнатная температура, – отчитался Марсель.

Аларик осмотрел результат ручной работы, сбитый с толку обилием ран, который были по всей плоти. Он поднял ее голову за волосы. Специальная, сверхмощная овощерезка проделалa отвратительную работу с ее лицом, оголив череп и глазную кость. Неистовое прокалывание Евы, резаком для коробок прокололо глазное яблоко. Голова ударилась лбом о край тележки, когда Аларик отпустил волосы.

– Вас навещала полиция? – только и спросил он.

– Мы подтвердили, что она была здесь, даже воспользовались ее кредиткой, чтобы оставить официальный след. Гор и Марсель выяснили, на какой машине она приехала и бросили ее на полпути к Молине.

– Я не волнуюсь. Вы тоже не должны. Он защитит вас.

Деcмонд кивнул, но вспомнил книгу про Ричарда Рамиреса, которую он читал в прошлом году. Серийного убийцу, дьяволопоклонника толпа избивала до полусмерти, пока не вмешалась полиция, которая предположительно не была направлена Cатаной в его спасение. Какая, нахуй, это была защита? Была разница между верой и идиотизмом.

– Мы собираемся использовать тело в ритуале, – проговорил Деcмонд, поняв, что Аларик не выглядел так, что ему интересно, что они собираются делать с телом. Черпая вдохновение из рассказов о "Молине", он добавил: – Мы вырежем отдельные куски и будем их продавать покупателям, чтобы те поедали человеческую плоть, – и еще один взрыв вдохновения: – Человеческую плоть, которую использовали в сатанинском ритуале. Мы просто назовем это "свиные задницы". Все равно никто не догадается.

– Но это плече, – на автомате сказал Аларик. – Ты же понимаешь, что он предпочел бы, чтобы кого-то действительно убили во имя него? Что-то, что тебе не нужно было сначала размораживать?

Заговорил Марсель, благослови его Люцифер:

– Мы подыскиваем людей, которых не будут искать: бомжи, бродяги, наркоманы. Они тут часто проходят.

– Интересно... Потому что у вас здесь был бродяга на прошлой неделе, и он мог приворовывать, а воровать в "Дьявольской Пище" все равно, что воровать у самого Люцифера.

– Как вы... – Деcмонд и Марсель обменялись ошарашенными взглядами.

– Мы повсюду, – тут же вставил Аларик. – Целые армии в каждом городе. Безликие.

– Ладно, пятьдесят на пятьдесят, что он был бомжом, либо поклонником гранжа.

– Гранжa? – Аларик свел брови.

– Альтернативный рок, – cказал Марсель. – Ебать, это хуета и...

– Вы должны были убить его в любом случае.

Марсель бросил на Деcмонда взгляд, говорящий: Я же говорил.

– Мы не видели, чтобы кто-то у нас воровал, – сказал Деcмонд.

– Пэйн, – вздохнул Аларик. – У этого места есть потенциал, чтобы стать премиум локацией для "Дьявольской Пищи" и заслугой нашего темного господина. Хотя требуется больше инициативы. Спустя месяц, я могу уверенно заявить...

– Мы нападаем на "Фрешвей", завтра ночью, – услышал сам себя Деcмонд.

Эти слова скорее всего удивили его больше, чем остальных, но как только он их озвучил, звучали они правильно.

Это был ответ, это была инициатива. Глаза его босcа засияли желтым и переливающимся оттенком.

– Нападаете, говоришь?

– Я решил, что переманить их клиентов недостаточно. Я хочу, чтобы наш магазин убил любую конкуренцию – причем буквально. Они молить будут нас о пощаде, валяясь в ногах. Мы пойдем на другую сторону улицы и перережем им глотки, нахуй. Все во славу Сатане!

Впервые, зубы Аларика сформировали улыбку под тенью его капюшона. Деcмонд глубоко выдохнул, внезапно осознав свою двойную роль – управляющего и мастера церемоний.

Слава Сатане!

* * *

Гор пожалел, что не может это заснять. Нарезать эту женщину вчера было несравнимо волнительно, но насколько это было бы круче – записать это для своих нарезок видео? Он хотел увидеть, как он сам уродует, видеть как плоть отделяется под его ножом. Возродить крики и власть на то, чтобы забрать чью-то жизнь, затем перемотать. Они насиловали душу этой сучки до тех пор, пока явно не узрели Дьявола.

А теперь это.

Они повесили толстую суку на крюк, который болтался в освещаемой факелами камере. Ее руки и ноги были пригвождены колами к столбам, из-за чего тело выглядело как перевернутое распятие, она висела вниз головой, как убогий Святой Петр. Гор едва мог отвести взгляд от ее титек, которые болтались от ее груди к ее лицу. Большие розовые соски. Густой куст между ее целлюлитных бедер. Красные огни играли по всей ее исколотой плоти, создавая тени, которые двигались, и создавалось впечатление, что они живые.

В каком-то смысле она выглядела как девушка из конца фильма «Безумие»^[13], только старше, больше и менее симпатичная. В дни, когда он работал во «Фрешвей», Гор искал менее известные фильмы ужасов, подобные тому канадскому предложению по бутлегерским каталогам, которые он набирал по рекламе на задворках «Фангории»^[14]. Он иногда одалживал их Фентону, иногда Кайлу, воспевая Дарио Ардженто, Лючио Фульчи, Марио Баву, Жанa Ролленa^[15], Джо Д'Амато^[16], Йоргa Буттгерайтa^[17]. Снятые-для-видео фильмы о каннибалах, дешевые слешеры, кровавые джалло и пр. Хотя, в те дни на это у него было не так много времени. Сейчас же его фанатизм по фильмам был направлен на то, чтобы коллекционировать шокирующие документалки, которые содержали реальные сцены смерти, записанные с казней и несчастных случаев. Черт, он на это реально подсел. Сейчас Фентон и Кайл для него были мертвы, хотя Фентон и проявлял интерес в присоединении к «Дьявольской Пище». Чувак, замолви за меня словечко. Я почти наверняка уверен, что собираюсь покинуть ебучий «Фрешвей». Но Гор не привык давать рекомендации, и у него были сомнения насчет приверженности Фентона. Здесь вы должны были быть готовы убивать в любой момент, почти как вчера. Фентон конечно имел репутацию местного пацана в молодости, но размяк от жизни ленивого обдолбыша, и больше подходил для дочерей и «SEGA», чем для резни и Сатаны.

Они перетащили тело Бекки через скрытый проход в камере (который находился за плакатом группы Goat of Mendes, который был опоясан рамкой в пентаграмму), подальше от глаз покупателей, чтобы оставить ее в задней части магазина в морозильнике. Сейчас вся кровь стекла на пол. Под ее телом сформировалось кровавая клякса Роршаха, которая растекалась по пеплу пентаграммы.

Лэйла подползла вниз под тело, держа в руках черную чашу. Где бы из тела не планировала потечь кровь, ее молодое тело было готово там извиваться.

Гор подготовил пентаграмму заранее, пока Деcмонд решал дела с Алариком. Признаться, это не была его лучшая работа. Углы были косыми, круг не ровный, но он подумал, что это все равно считается. Никто не посмотрит на нее и не узнает, что это. Пепел принесла Ева, который она взяла из погребальной конторы своего дяди. Она же и зажгла черные свечи по кругу пентаграммы.

Все выглядело довольно первобытно. По-древнему. Как будто злобные духи вот-вот возникнут в темноте ночи, так что эта церемония вполне отвечала потенциалу адской церемонии. Здесь легко было поверить, что откроется разлом для Люцифера, который готов будет услышать их просьбы и молитвы, и даровать свои сумасшедшие благословения.

Гор, Ева и Деcмонд голые стояли на коленях по кругу пентаграммы. Марсель стоял напротив тела Бекки. Oн был единственным, на ком было что-то надето – на нем была маска саблезубого тигра, которая очень сильно была похожа на маску для Хэллоуина, только с правильно расположенными разрезами для глаз. Он также держал мясницкий нож в руке, его эрегированный член опасно пульсировал рядом с лезвием.

Лэйла встала и заняла место в середине круга. Она держала чашу поверх головы, и продекларировала:

– In nomine Dei nostri Satanas Luciferi excelsi^[18].

Затем поднесла чашу к своим губам.

Гор сосредоточился на ее нагом теле – если быть конкретнее, то его привлекла татуировка Бафомета на ее бедрах и символ Некрономикона на лобке. Он облизал пересохшие губы. У Лэйлы там было выбрито, это было чем-то, что по-прежнему сносило ему башку, и он подумал, что неплохо бы добавить в свою коллекцию видео снафф-порно. Будет весьма артистично сделать нарезку из прямого репортажа с телевидения, где Бадд Дуайер^[19] выносит себе мозги, а затем вставить кадры, где чувак, водит яйцами по несовершеннолетнему лицу Трейси Лорд. С ним что-то собиралось заговорить, даже несмотря на то, что он нихуя не въезжал в то, что ему собираются сказать.

Как будто бритого лобка было недостаточно, у Лэйлы также были проколоты оба соска. Гор считал ее симпатичной даже до дней во "Фрешвее", когда он ходил под скучным христианским именем Гордон. Они ходили в одну школу, она была на два класса старше. Он и Фентон провели много скучных часов в магазине, обсуждая Лэйлу и Милу, и Стефани, и те плохие, грязные вещи, которые они хотели сотворить с их телами. Каким-то образом, это не привело к тому, чтобы Гор пригласил Лэйлу на свидание, но основная разница в работе в "Дьявольской Пище" состояла в том, что такая распутная похоть была фактические в описании к должности. Фентон бы молотил в дверь сейчас, чтобы его приняли на работу, если бы он знал об этом, но третья заповедь черной магии заставляла хранить молчание. Tак что Гор никогда не распространялся о своих приключениях. Также запрещалось записывать этот ритуал на видео.

Лэйла передала чашу Деcмонду. C ее подбородка стекала кровь.

Она вернулась к своему призыву.

Марсель вогнал нож Бекке под выемку на груди, затем загнул на угол, чтобы вскрыть живот почти что до мотни. Рана не сильно кровоточила. От газов, которые высвободились из ее внутренностей, у Гора заслезились глаза. Напротив него, Ева приняла чашу и глотнула из нее, затем передала ему.

Он ожидал, что кровь мертвого будет на вкус иной, и так и получилось, хотя, возможно это было чисто психология. На вкус она была тяжелее, горче, но он умудрился проглотить соки Бекки и передал чашу Марселю.

Лэйла засунула руку в живот Бекки, а затем вынула ее держа шмат органов в ладони. Она поднесла их к лицу и обмазалась кровью, гноем и желудочным соком.

Напротив от Гора, Ева наблюдала сцену с вожделенным восторгом. Она немного раздвинула колени, просунула туда руку и начала ей там работать. Это было что-то, что заводило Гора не меньше, чем бритый лобок. Управляющая гастрономии была старше его, но когда зрелые сучки выглядели настолько хорошо, проблем с разницей возраста не было. Она начала дышать ртом, ускоряя дыхание, пока не начала сотрясаться на глубоком выдохе. Тощий хер Гора встал и покрылся молофьей. Он мог, и трахнул бы и Еву, и Лэйлу вместе. Это было разрешено, даже поощрялось.

Он не мог представить, что кто-то отказывает себе в таких удовольствиях, когда общался с людьми, которые надевали свои лучшие воскресные наряды и клялись не делать ничего, что могло бы на самом деле доставлять удовольствие (как эта чопорная сучка Мила, судя по тому, что он слышал). Что это за болезнь?

Соотношение здесь обычно было в пользу мужчин 3:2, но сегодня вечером у них было четное число... ну, если брать в расчет труп.

* * *

По телу Евы по-прежнему расходились слабые волны удовольствия, как последствия после оргазма. Наблюдение за тем, как Лэйла ласкает и обнюхивает внутренности требовало разрядки. Она ничего не могла с этим поделать.

Она любила кровь – пила ее, измазывала себя ей. От вида достаточно сильно истекающего кровью человека, она могла кончить. Ее накрывало удовольствием волна за волной, когда они резали Фостер, снова и снова. Хорошо, что Ева была голой. Если бы она швырнула свои трусики в стену, они бы прилипли, стекая со стены, подобно желейному осьминогу, которые продавались в капсулах в автоматах.

Ее по-прежнему трясло от вида крови, которая стекала из тела, как будто труп был свежим. Этого было достаточно, чтобы Ева промокла в нужных местах. Ее когда-нибудь преисполнит священным светом, когда она примет кроваво-красную ванну, подобно графине Батори, она искренне верила, что это зрелище понравится ее доверенному господину и хозяину, и поможет ей продвинуться по карьере в магазине.

Призыв Лэйлы в какой-то момент приостановился для Евы, в ее головокружительном тумане. Влажные внутренности сочились через пальцы девушки, которая ласкала пердящие кишки Бекки. Их связка висела в углублении, которое ножом проделал Марсель.

– Отец, – проговорила Лэйла, – прими эту испорченную плоть, которую мы предлагаем тебе, и благослови меня даром пророчества, – oна погладила жирные, похожие на сосиски звенья. – Открой мне наше будущее, и сделай эти внутренности узлами судьбы.

Деcмонд в ожидании наблюдал с пола. Региональному управляющему он дал смелое обещание, и все они испытывали наэлектризованность в воздухе. Завтра они уничтожат своего конкурента и установят свое доминантное положение, которое принадлежит им по праву. Смерть слабым, процветание сильным.

Стеклянное выражение лица Лэйлы прояснилось. Обрезки кишок просочились через ее пальцы и упали на подбородок Бекки.

– Победа Сатаны обеспечена, – улыбнулась она своему боссу. – Зло восторжествует!

Блаженное выражение гуляло под усами Деcмонда.

– Срезай ее, – cказал он Марселю.

Саблезубая маска кивнула, Марсель поднял мясницкий тесак с пола. Он махнул лезвием в воздухе, чтобы отсоединить руки и ноги трупа по запястьям и лодыжкам. Он с помощью Лэйлы спустил тело, проявляя деликатность, которую они не проявили бы в каком-то другом случае.

Ева подползла к лежащему телу, чтобы ухватиться за ближайшую культю – одну из лодыжек. Одной рукой она сжала икру, второй же рукой надрачивала ей, как гигантскому пенису. Ее действия вызвали восхитительные брызги крови на ее бледных грудях. Если бы она не кончила несколько мгновений назад, этого было бы достаточно, чтобы вызвать у нее оргазм. Но сейчас ей требовалось немного больше времени.

Рядом с ней, Марсель вошел в Лэйлу сзади, оба они поползли по полу. Кровь из чаши испачкала ей лицо. Ева наклонилась и стала вылизывать щеки и рот Лэйлы, как кошка. Новый оргазм подлетал к ней ракетой от угольного вкуса, пока Лэйла дышала на нее, охая и содрогаясь, пока Марсель долбил ее маленькую "киску".

Деcмонд положил руки на груди Еве, его эрекция прижалась к ложбинке между ее ягодицами. Она повернулась к нему и промурлыкала, чтобы он не торопился, пока она не смажет кровью из культи Бекки свой анус. Убедившись, что это произошло, она подставила ему свой зад, оставаясь в вертикальном положении. Головка его хера вошла в ее задницу медленно и сладко.

Между ног мёртвой Бекки, Гор вылизывал ее холодное влагалище, жуя губы ее сереющего мяса.

Ева взялась за несколько петель тонкого кишечника Бекки и размяла их до размеров толстого кишечника. Она прижала внутренности к своему клитору, закатив глаза, когда терла их взад-вперед, липкость крови сливалась с ее влажностью. Она ахнула, представив, что может почувствовать внутри себя слизь крови на члене Десмонда. Ева засунула внутренности в свое сочащееся влагалище, достаточно толстые, чтобы растянуть мембрану и прижаться к длине Десмонда. Она трахала себя до тех пор, пока оргазм не пробил ее, подобно молнии. Деcмонд тоже кончил, достав свой хер и украсив ее кончей. Его сперма стекала по ее спине, как горячий воск.

Мгновенно угаснув, она отпустила внутренности, и они вытекли из нее, как опавший член. Наблюдая за этим, Гор наконец вошел в Бекку, бешено долбя ее неподвижное тело. Ева протянула ему один моток кишки, вставив ему в прямую кишку. Парень взвизгнул, его ягодицы напряглись.

– Продолжай трахать ее! – потребовала она.

Парень пошатнулся в сочащейся ране, и Ева затолкнула кишки глубже, потянув его за волосы и оттянув его голову назад. Она слизала ушную серу, затем засунула язык в ноздрю в поисках слизи – все для того, чтобы почувствовать человеческие выделения. Посасывая его шею, она могла чувствовать, как ее любимая жидкость пульсирует в венах. Она боролась с искушением укусить его и высвободить свои "вампирские" дни подросткового возраста, в течение всей этой паники по сатанизму в 80-х. Она со своей девушкой часто участвовали в своего рода шабашах, но вместо колдовства, они были одержимы фильмами о вампирах, типа «Ночь страха» и «Почти полная тьма», и наряжались в невест Дракулы. Разумеется, они не по-настоящему были бессмертными, но это не останавливало их от распития человеческой крови, которую они получали от парней, которые были не против поделиться парочкой капель, в надежде, что их хотя бы потрогают такие роскошные готические девчонки. В случае с Евой – иногда она пила кровь жертв, которые не отдавали ее добровольно. B большинстве своем, это были дети с района, которые оставались без присмотра.

Маленькие ручки обняли ее и накрыли груди. Ева развернулась и увидела Лэйлу. Лицо девушки было покрыто уже не только кровью, с ее лба и подбородка капала сперма Марселя. Девушка улыбнулась, и снова Ева облизала ее, втягивая детей, которые никогда уже не будут рождены, глубоко в рот – смакующая, глотающая, проклятая.