Текст книги "Безумие (СИ)"

Автор книги: Кристина Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Видишь? Сама понимаешь, что все не настолько красочно, как хотелось, а насчет выгула, так нет проблем можно устроить девичник и развлечься не далеко от стены.

– Нет уж, я лучше с Грегори прогуляюсь, чем с тобой. – Тихо буркнула я.

– О как? С каких это еще щелей?

– Ты сама сегодня видела с каких, а мне как-то не улыбается очнуться рядом с изувеченной тобой.

– То есть Блонди ты покалечить, не боишься?

– Он сможет защититься. – Лис рассмеялась.

– Дурная! Как раз таки эти амбалы и беззащитны перед нами, эдакие милые, послушные котятки, я не рассказывала тебе как чуть не зарезала Криса? Нет? Расскажу, не сомневайся, или ты думаешь меня от нечего делать, пять лет учили обращаться с даром? Или ты думаешь, что мой учитель от нечего делать все это время держал меня в склепе, подальше от людей? Так вот не зря, а я была не настолько нестабильна, по сравнению с тобой! – Гневно закончила Лис.

– Ну, как-то же я выживала без тебя все это время и ничего. – Флегматично заметила я.

– Девочки не ссорьтесь. – Вставил свое Грегори.

– Мы и не ссоримся, Вика ты же понимаешь о чем я?

– Да. Лис я буду держаться в стороне, чтобы вас не задеть.

– Сдохнуть решила? Вперед, только кто тогда будет заботиться о Сашке? Ты о нем подумай, он только стал похож на ребенка, перестал трястись и что? Маме крови захотелось, ей плевать.

– Не дави на мою совесть, ее нет. – Я перевела взгляд на Криса.

– Согласна.

– Вот же долбаебизм! Хрен с вами, согласна.

– Лис я буду рядом. Согласен. – Грегори. Милый, наивный Грегори.

– Блонди не в этом дело, ее кидает сейчас, она и даром в таком состоянии толком не сможет воспользоваться, а твои мускулы ее не защитят, не успокоят в пик ярости, наоборот возможно еще больше испугают.

– Ничего страшного, ко мне она почти привыкла, постоит за спиной, к тому же в первый раз ничего грандиозного не предстоит, а разведку насколько ты помнишь можно провести практически без крови.

– Ладно, замяли, а ты моя инвалидка готовься, поспать тебе сегодня не улыбается. – Я пожала плечами, не так это и страшно.

– Согласен и прикрывать Ангелочка буду я. – Сухо высказался Зверь и этим произвел фурор. Вот как? Прикрывать? Черт, мне не послышалось?

– Да счаз! Ты хрен моржовый вообще близко к ней не подойдешь. – Грегори высказался первым, но он явно предугадал мои желания.

– Во-первых, от хрена слышу, ну и во вторых, думаю, навряд-ли кто-то сможет похвастаться таким влиянием как я. – Похвастаться? Нет, не спорю, влияние есть, но настолько ли это такое большое достижение, чтобы им хвастаться?

– Ну а что? – Лис развеселилась.

– А сдохнет, Шакал от ее руки, так не жалко!

– Ты так говоришь, словно я настолько взрывоопасна. – Думаю, пора уже вмешиваться в этот цирк.

– Ага, бомба замедленного действия!

– Возможно, но это не дает никому права решать за меня. Мне не нужно прикрытие, не нужен дрессировщик.

– Так что за балаган развели? Все согласны, значит идем послезавтра, и у Вики нет прикрывающего. Лис она взрослая девочка, сама справиться, а теперь все по комнатам. – Практически ушли все, а Зверь пересел как раз напротив меня. Нет, я не задерживалась специально, все намного прозаичней, я просто задумалась над словами Лис и их правдивостью. Я действительно отчасти не готова.

– Значит, мой Ангелочек стал взрослым? – Желтые глаза впились в мои, мысли заметались в панике.

– Взрослой я стала с лет шести, если мне не изменяет память.

– И как видимо коготки отрастила?

– Ну, где я и где ты. – Кто бы знал, чего мне стоит этот спокойный голос.

– Ты еще поешь? – Резко меняет тему. Хочет вывести меня из себя?

– Нет. – Опять игры? Ну, так я почти не против них.

– Зачем ты здесь?

– То есть в мои благородные мотивы ты не веришь? – Коротко отмахнулась, всем своим видом показывая, что бесполезно и я его неплохо знаю.

– Ладно, хочешь правды? Я остался здесь из-за тебя. Легче?

– Ну да, как я и думала. Еще не наигрался?

– Наигрался, тут дело в-другом, я надеюсь, ты запомнила мои слова?

– Хищник не упускает свою дичь? Помню.

– Тогда не понимаю смысла вопроса. Я здесь только из-за тебя и лучше бы тебе понять, что ты моя.

– А не боишься вслух такое произносить? – Боже, оказывается Грегори остался со мной.

– Не боюсь. – Его рука протягивается через стол, а я не нахожу в себе сил отклониться от прикосновения. Теплые пальцы отодвигают длинную прядь, легко скользят по шраму, а его губы поджимаются.

– Не стану просить прощения, за прошлое, но мне бы в этом прошлом хотелось многое исправить. – Пальцы соскальзывают и возвращаются на свое место, а мое тело все еще заморожено. Он встает.

– И знаешь, пение тебе действительно помогает успокоиться. Мне понравилась вчерашняя песня. – Идет по направлению к выходу. А я еще пару секунд вспоминаю, как это управлять своим телом. Проскакивает сумасшедшая мысль, о том, что он прав, музыка на меня успокаивающе действует и пока до меня окончательно не дошел смысл его слов, стоит пообщаться с подругой, поделиться наболевшим.

– Мне стоит бояться? – Слова срываются сами по себе, и они как никто другой показывают, что это не предел моего ужаса перед ним. И если он сейчас хоть немного не подарит мне надежду на то, что я не окажусь в его замке, опять, меня не сдержит никакое чувство долга перед Сашкой. Я сбегу, не знаю куда, но сбегу или поступлю проще. Подставлюсь на охоте, умру быстро и без адских мук.

– А ты когда то переставала бояться? – Я знаю, он остановился, но не повернулся, и снова одел маску, а по безразличному голосу не распознать, что скрывает этот вопрос-ответ.

Сижу в ступоре, уставившись в пустоту, позволяя мыслям лихорадочно метаться, ни на чем конкретном не сосредотачиваясь. Сижу до первого всхлипа и тут же срываюсь, резко подскакивая, роняю стул, бегу по длинному проходу, лестница, второй этаж. Комната. Судорожными пальцами щелкаю замками чехла, достаю черную лакированную подругу, нежно глажу, слышу стук в дверь и тут же об этом забываю, когда мои пальцы пробегают по струнам. Мотив такой странной песенки сам собой рождается в голове, а пальцы покорно начинают свой танец на струнах.

Никому – никто не виноват. Каждой луже – по своей луне.

Только больше нет координат… на которых ты найдешься мне.

Я уже не там, а ты не здесь – разминулись, глупо облака.

Обезьянка, ты пока, что есть. Обезьянкой я жива пока…

Моя веселая, моя смешная боль…

Я обезьянка – ноль. Ты обезьянка – ноль.

(Тату – Обезьянка Ноль)

Песня без особого смысла, такая же запутанная, странная и грустная. Как раз то, что доктор прописал для душевно больных. Даже смешно, а в словах есть доля истины моего положения, может, поэтому ее и пою? Не знаю, само как-то вышло.

Звонко тяну последние аккорды, пытаюсь избавиться от всего, выкинуть из себя, что в душе клокочет, душит. Слезы бегут по щекам ручьем, но не ощущаются болезненно, еще один метод расставаться с эмоциями? Личная терапия. В моем случае действенная терапия и как он это понял? Нет, не хочу об этом думать. Еще раз прохожу припев, как заключительный выплеск, на последнем дыхании, мелодия обрывается, резко. Так же резко звуки жизни вокруг заполняют пространство. Сердце ведет свой размеренный отсчет. Не стоит паниковать, что здесь он из-за меня. Рядом сейчас есть люди, которые смогут защитить и это главное. Тихий стук привлекает внимание. Глажу струны, мягко, ласково. Говорю спасибо и обещаю, что позже почищу свою подругу от собственных слез.

Откладываю инструмент, иду, открываю не интересуясь. Знаю что это Грегори, поворот ключа, и я вижу странную гримасу на лице друга, а меня удивляет, то, что не помню, как закрывала двери на ключ.

– Ты в порядке? – Отмирает, переставая с шоком рассматривать мое лицо.

– Как видишь. – Пропускаю и закрываю дверь. Он осматривает комнату, словно впервые видит. А смотреть в принципе тут не на что, интерьер с нашим тут появлением не изменился.

– Это твое? – Он кивает в сторону гитары.

– Да.

– Не знал, что ты так умеешь.

– Как?

– Красиво петь и играть.

– Умею, но насчет игры могу честно признаться, что на втором куплете в двух местах сфальшивила, так что не особо и умею.

– Ни хрена себе? Вик, я в шоке. Это было супер, я только саму песню не понял, но это действительно супер.

– Не парься, слова песни даже мне не до конца понятны. – Улыбаюсь, на его похвалу.

– Значит, Шакал прав? – Внимательно смотрит в лицо.

– Насчет музыки и моего успокоения? Прав.

– Откуда знает? – Глупый вопрос, это существо знает обо мне практически все.

– У него в гостях, самым ужасным было время ожидания его прихода. Он тщательно следил за тем, чтобы наши с ним… встречи проходили неожиданно и ярко. – Замолкаю, закусывая губу до крови, отвлечь, не дать воспоминаниям всплыть на поверхность.

– И знаешь, со временем понимаешь, что ожидание это самое страшное время, в которое твой мозг сам себя начинает жрать. Все новые и новые страхи, новые красочные детали других встреч и так далее. Как только это поняла, стала отвлекать себя пением… – Опять замолкаю, потому чуть позже я поняла еще одну простую истину.

Стоило мне только открыть рот, как он появлялся. Иногда тенью, слушая, не мешая, но чаще всего физически. И это в принципе не главное, потому как не могу произнести вслух, то, что порой измучившись ожиданием, звала его своим гребанным пением. Желала быстрей отмучиться, желала хотя-бы такой сумасшедшей компании в его лице.

– Ты профессионально этим занималась? – Отвлекает Грегори.

– Нет, дар с рождения, потом пару лет в музыкальной школе, тогда же научилась играть на гитаре, а потом все бросила.

– Почему?

– Странный вопрос, может потому, что замкнулась, или потому что родители были не в восторге от этого увлечения. – Отговорок много, но истинную причину никому не скажу.

– Спой еще что-нибудь?

– Обязательно спою, только не сегодня, ты же помнишь угрозы Лис, мне стоит выспаться. – На самом деле спать не очень хочется, но мой голос должен дозироваться, как и любая музыка, если часто слушать одно и то же, быстро надоедает и перестает быть чем-то особенным. А мне нравится видеть восторг слушателей.

– О точно! Мда, угрозы Лис стоит воспринимать всерьез. – Смеется, и я пытаюсь натянуть на свои губы улыбку.

– Тогда спокойной ночи. – Делает шаг в мою сторону, а я отшатываюсь от него. И это нихуя не испуг, спокойно делаю демонстративный шаг назад.

Не могу позволить чужих прикосновений, не хочу, чтобы нарушали мое личное пространство без моего на то желания и то, что было сегодня ничего не меняет.

– Спокойной Грегори. – Сухо говорю, отвернув лицо.

– Ты даже не хочешь попробовать?

– Нет, не хочу.

– Я не такой как он, я не обижу тебя! – И он делает ошибку.

Он быстрый, мгновение и я прижата к стене рядом с дверью, его губы на моих, теплые, мягкие. Ласкает, приоткрывает, скользит своим языком в мой рот.

Медлю секунду и выбрасываю волну, от которой мое сердце ускоряет свой ритм, а окружающие замирают. Отклоняю голову, выпутываюсь от прижатого тела отхожу к окну, поглаживая губы пальчиком. Мой первый поцелуй. Ничего особенного, тепло и мокро и ужас, я даже не испугалась большого тела нависающего надо мной, а просто ощутила какую-то неприязнь от самой ситуации. Не так, не то. Глубокий вдох, выдох, ослабляю поводок своего дара, сердце успокаивается, волоски на руках встают дыбом, время начинает бежать с прежней скоростью. Думаю, Грегори немного сейчас дезориентирован моим отсутствием.

– Спокойной ночи Грегори. – Мой голос даже не дрогнул, мне просто как-то безразлично на все.

– Вик, прости, пожалуйста, я не хотел. – Он бормочет еще что-то, но я не слышу, смотрю на начинающий просвечиваться розовый горизонт.

– Выход знаешь где. – Перебиваю, отмахиваясь от его слов и извинений.

Грубо, знаю и знаю, что он действительно не хотел, а попытка «не пытка» как говорится, но объясняться сейчас не хочу. В последнее время я итак слишком болтлива. Надоедает.

Несколько минут тягучей тишины, слышу, как мягко захлопывается дверь за спиной. Завтра, все завтра, объяснения, разочарование, на сегодня уже нет сил. Зарываюсь в теплый плед и проваливаюсь в кошмар.

Утро наступает для меня через два часа. Лис бесцеремонно вваливается ко мне в комнату и показывает, что значит в ее исполнении ад. Она в этом искусна, как никто другой, поэтому время целого дня для меня остается только воспоминанием из составленных картинок, которые накладываются калейдоскопом. Начало пробежки… провал… столовая, где я приношу Грегори стакан сока и говорю, что все «Ок», «Я не в обиде»… провал… спортзал, после него большой провал. Помню только, как раскидала каких-то парней от злости и наступила темнота.

Тяжелое забытье, с частым дыханием, судорожным бегом по темному лесу перемежаются с голосами из реальности. Я узнаю ночной лес, в котором бегу, знаю от кого пытаюсь сбежать, знаю, что это только сон, а реальность не здесь, нет, она там, где раздается шёпот. Сосредотачиваюсь на разговоре, отталкиваю панику загнанной дичи, выныриваю.

– Лис это перебор.

– Самое то.

– Да на ней живого места нет, как она пойдет в патруль?

– Пойдет, не сомневайся, а мы ей в этом поможем и теперь я более-менее спокойна за свою шкурку.

– А ничего, что сейчас она сама беззащитна? – Вмешивается еще один голос.

Знакомые голоса, друзья. Пытаюсь пошевелить рукой и понимаю, что мое тело пульсирует от боли в ритме биения сердца. Больно практически все тело, даже зажмуренные веки ломит. Что она со мной делала?

– Сопротивляйся, я сказала, слабачка! – В голове калейдоскоп, удар энергией, больно и меня окружили семеро учеников центра, кажется, у меня сломаны два пальца на правой руке, но это не мешает мне еще сильней впиваться ими в рукоять тесака. Парни синхронно делают шаг, зажимая меня в кольцо, а слова Лис, как удары хлыстом, подстегивают меня к агрессии. Утираю мокрым рукавом кровавые сопли и, улыбаясь, вскидываю тесак. Кружусь, уклоняясь от ударов, только самой задеть сталью их не получается. Лис блокирует мои выпады, а вот их удары не сдерживает. Это похоже на избиение, я еще больше злюсь, но не могу одолеть противников и добраться до этой ведьмы, которая жалит не только словами.

– Кажется, кто-то проснулся? – Прерывает воспоминания голос из настоящего.

– Так тихо, тихо, не спеши, медленно открывай глазки. – Прижимает мое рванувшееся тело к мягкой поверхности.

– Вика, спокойно, все прошло, сейчас мы тебя немного подлечим и станет легче. – Лицо Лисы расплывается, но замечаю грусть в ее словах. Откуда эта грусть? Я не в обиде за ее уроки, даже такие кровавые.

– Прости меня малышка за слова. – Гладит по голове и оборачивается себе за спину.

– Грегори поможешь?

Не понимаю, чем мне может помочь Грегори, да и не так это важно, тяжелым усилием поднимаю руку, ложу на ладонь Лисы, сглатываю горькую слюну.

– Все хорошо. – Хриплю, а Лиса нервно улыбнулась, вернула мою руку на прежнее положение. Подходит еще один силуэт. Грегори. Что-то делает и подносит к моим губам руку. Заторможено открываю рот, в него тут же что-то течет, солоноватое. Сглатываю, морщусь, пытаюсь закрыть рот и отвернуться. Кровь. Он поит меня своей кровью? Зачем? Ни хочу, гадость.

– Мммм. – Пытаюсь отклониться, но мою голову тут же фиксирует другие руки.

– Надо Антонова, надо.

– Лис, а ты часом не заигралась? А если связь проявится?

– И что? Пару дней влечения к друг-другу, не страшно.

– Мммм. – Снова пытаюсь отвернуться и возразить. Не хочу никакого влечения, и уж тем более к Грегори. А как же он? Блядь, а может ему это на руку? Конечно.

А кровь все бежит, сколько я уже проглотила? Фу, а телу лучше, боль отступила, мышцы расслабляются, а кончики пальцев начинает покалывать, мурашки волной проходят по всему телу. Приятно, уже, кажется, не кровь глотаю, а жидкое тепло. Солоноватое, возбуждающее. Пульсирующий комок прокатывается по телу и застревает в низу живота, от чего мои бедра сжимаются, напрягается пресс, пытаясь унять настойчивую пульсацию. Начинаю ерзать и тут же опять глотаю такое изысканное питье, от чего мой позвоночник выгибается.

– Хватит. – Злое рычание раздается из темного угла, а рука с кровью пропадает.

Нет, не забирайте, еще немного, чуть-чуть, хочу взрыва. Тянусь вслед за рукой, яростно облизывая губы, но мое тело опять опрокидывают. Психую, выкидываю свой дар, все замирают, а я спокойно вылезаю из под рук. Перед глазами пелена, которая тут же спадает, стоит мне только приблизиться к Грегори. На его лице нет улыбки, он хмурится, пытаясь пережать большой порез на венах. В глазах вина – перед кем ты виновен? Прослеживаю направление его взгляда, он смотрит на кровать, где недавно была я. В чем ты виноват передо мной, Грегори? В том, что напоил целительным эликсиром – рассматриваю исчезающие синяки на руках, или в том, что дал попробовать чистый афродизиак? Так я не тебя хотела, а только крови! До меня не доходит весь смысл ужаса, разверзшегося предо мной.

Нужно было дать крови, чтобы излечить – дали. Последствия в виде возбуждения? Не страшно, переживу. Сейчас главное еще немного отдохнуть и все придет в норму ко времени выхода. И да стоит сказать спасибо Лис, потому как после этого избиения, чувствую какое-то мазохистское удовлетворение, спокойствие и уверенность. Чувствую свою силу под ребрами, как часть себя, а не что-то инородное, неподдающееся контролю. Делаю несколько шагов к дивану, краем глаза замечаю высокую фигуру со сложенными на груди мощными руками и опирающеюся на стену плечом. Подхожу ближе, сердце пропускает удар, но тут же возвращается в свой ритм. Мое чудовище, застывшее вместе с остальными. Гневно нахмуренные брови резким изломом опираются на складку, уходящую на ровную переносицу. Желваки под кожей напряжены, губы сжаты. В голове мелькает мысль, что чудовище красив в своем гневе и тут же пропадает, кому как не мне знать, что эта красота не может соперничать с черным, прогнившим нутром. Отхожу к дивану, там сидит Крис. Сажусь рядом, усмиряю свой дар, возвращая миру привычные звуки и движения.

– Концерт на сегодня окончен, где выход все в курсе, а кто не в курсе двигайтесь за основной массой. – Удовлетворенно откидываюсь на спинку дивана и потягиваюсь. Даже не буду смотреть на их лица. Хочу сейчас поспать.

– Вика? – Грегори.

– Все в порядке, спасибо Лис за урок, мне лучше, Грегори не выдумывай проблем на пустом месте и спасибо за кровь. Она действительно творит чудеса. И Шакал, хочу ради справедливости заметить, что несколько секунд назад ты был до безрассудства беззащитен предо мной, и как видишь, еще жив. Так что заруби себе на носу, еще раз пресечёшь границу моего логова и ты труп. – Говорю серьезные слова и зеваю.

– А теперь свалите, пожалуйста, я спать хочу.

Опять зеваю в благословенной тишине и поворачиваюсь на движение. Крис начинает вставать.

– Крис, когда нужно выходить?

– Через пару часов, но может тебе сегодня отдохнуть?

– Нет, я все равно дольше не просплю, да и как говорит Лис, сейчас я как никогда стабильна и готова к драке!

– Хорошо, если что, кто-нибудь тебя разбудит. – Они выходят, а я сворачиваюсь на диване и засыпаю спокойным сном.

Просыпаюсь как по часам через полтора часа, оставшееся время посвящаю бодрящему душу и исследованию идеального тела. Нет даже старых царапин, отстраненно смотрю на шрам на щеке, мелькает в голове безумная идея срезать травмированную кожу и напиться крови Грегори. Интересно мне это поможет? Или кожа срастётся опять в шрам? Да уж отстой получится, но не кто же не будет против, если попробовать? Мыслей, о том, что это будет больно, нет, если это поможет убрать постыдное свидетельство его сумасшествия с лица, то я потерплю.

8 глава

-Ну, так вот, огляделся, присмотрелся, а что? Белые, милые двухэтажные коттеджи с садиками, огородиками, бассейнами, и самое главное – в наличие круглосуточное питание. Тут тебе и негатив, и позитив, и раздражение, и чего греха таить высокомерие в купе с развратом! Думаю, ну где мне еще такое меню найти? Вот остался, а тут оказываются и соседи, что ни есть сатанисты! Вот так посмотришь, посмотришь, как есть милая парочка с кучей родственничков. Да только меня сложно обмануть! После их ритуалов такой выброс энергии случается, что неделю перевариваю!

Молодой, худой подросток запинается о какой-то мусор, но это не останавливает поток слов, выливающихся из губастого рта.

Иду позади основной группы, а Стас тащится рядом со мной. Видимо нашел в моем лице добровольного слушателя, а я и не-против. Рассказчик он хороший, деятельный, помимо повествования, умудряется смешно махать худыми руками и хорошо отвлекать мое внимание. Почему плетусь последней? Потому как устала от напряженных взглядов друзей с немым вопросом в глазах «С тобой все в порядке?». Странный вопрос по сути, сами избили, сами напоили, а сейчас интересуются моим состоянием? Смешные у меня друзья, или лучше сказать сумасшедшая жизнь? Хрен его знает, но мне хорошо. По-осеннему прохладно, темно, привычный пейзаж разрушенных зданий, щербатые заборы, дорога в выбоинах, а сбоку Стас и хорошо. Измененный до неузнаваемости и вправду напяливает личины как перчатки. Не черное существо, а нелепый подросток, который скрашивает своей болтовнёй непривычную тишину, исходящую от впереди идущих людей.

– С начала просто отъедался, а со временем рассмотрел потенциал и начал забавляться! Нет, ты прикинь, они после таких веселеньких ритуалов еще и сексом занимаются всем своим многочисленным составом, ну, а я что? Не мужик, что-ли? Присоединяюсь! А не так давно вообще решил повеселиться от души – пригласил одного хорошего рогатого знакомого, так он так эффектно вошел на алтарь своей величественной рожей и оскалом на пол лица, что сатанисты – эстеты не выдержали, да кто в обморок свалил, а кто и просто свалил с дебюта друга! Ох и ржали мы… не передать словами!

И вот нифига мне не верится, что Стас Глава Гильдии Перевертышей. Столько чистого, озорства в голосе, что просто кажется, что перед тобой самый настоящий, несносный ребенок. Скашиваю глаза на его нескладный взмах руками и опять смотрю на дорогу, он хмыкает.

– Что непохож на Главу?

– Мысли читаешь? – Вопросом на вопрос отвечаю, и меня не удивляет спокойность в голосе. Как ни странно, сейчас я своих мыслей не боюсь показать, ибо впервые за такое долгое время в них нет воспоминаний, паники.

– Да, нет, тут дело в живой мимике людей, и моей тяги к ее изучению.

– Не похож. – Отвечаю на первый вопрос.

– В том то и суть, что чем мы старше, тем больше бедокурим, но это не значит, что доля рассудка в нас не присутствует.

– По тебе не видно. Идешь, болтаешь, внимание привлекаешь, а это чревато.

– Уй, это для нас что ли? – Захохотал.

– Мышонок, сама присмотрись, к нашей компании юных натуралистов! Кто в здравом уме станет нападать на такую разношерстную толпу?

– В этом все и дело, что идем охотиться на неразумных существ. – Хмуро заявляю.

– Ну, ладно, ладно, скажу по секрету, что мое обостренное чувство голода не чует вечерний ужин. Тут. – Он указывает пальцем на пространство впереди.

– А вот, там, можно перекусить! – Он отводит руку левее.

– Но там их слишком много. Обожрусь. – Нервно добавляет, а я кидаю хмурый взгляд на него и прибавляю шаг.

– Так и знал! Стоило помолчать, черт! – Доносится уже в спину.

– Крис! – Окликаю долговязую фигуру идущую первым. Он останавливается.

– Стас, знает направление, где можно найти неприятности. – Прямо заявляю и жду, когда информация дойдет.

– И почему этот уебок молчал? – Шакал разворачивается и делает резкий шаг к Стасу.

И вот, то, что происходит с моим телом, меня пугает. Оно делает такой же решительный шаг, прикрывая спиной это сумасбродное существо.

– Есть претензии, высказывай мне. Это я его отвлекала. – Смело говорю, умоляя свой голос не дрожать. Не вижу цвета его глаз, вижу только злой их прищур. На что ты обозлен урод?

– Такая смелая? – Рычишь, надвигаясь на меня огромным телом, вот только я на удивление самой себе не боюсь защищать других от тебя. А вот себя защищать от тебя боюсь. Мы психи, все такие непонятные. И не стоит пытаться найти логику в моих действиях. Она отсутствует.

– Нет, сегодня мне выпала сомнительная честь изображать бесшабашную, а как говорит Лис – «Смелость входит в это понятие автоматически». – Стою, пытаясь усмирить желание вжать голову в плечи. Смелая нашлась. Ага.

– Жек, отвали от нее. Твоя ревность здесь сейчас не к месту. – Крис подходит вплотную к нам, рукой немного отодвигает Шакала в сторону, а я уставилась, как завороженная в это лицо с тщательной упорностью пытаюсь найти в нем эту самую «ревность».

Даже не прислушиваюсь к всеобщему обсуждению дальнейших планов. Уже даже перестала пялиться в лицо Зверю. Просто стою, в тихой панике. Какая ревность? К чему? Ко мне как законной дичи, которой, по сути, являлась этому монстру? Или иное? Господи спаси.

– Не, нет, нет, нет… – Шепчу как заведенный граммофон, пластинка, записанная на одно слово. Трясу головой, пытаясь вытряхнуть мысли, избавится от слуховых галлюцинаций и все будет как прежде. Вернется равновесие.

Обжигающая пощечина вырывает меня из черного омута своего сознания, возвращая трезвое мышление. Смотрю в испуганные глаза подруги, которая потирает ушибленную ладонь о кожаные шортики. Выглядит если честно как дешевая б**ь, и это она называет «сценический образ» и еще один способ позлить Криса.

– Все? – Хмуро интересуется, а я улыбаюсь благодарная такой помощи, а так же мысленно благодарю ее внешний облик. Он отвлекает. То, что нужно.

– Да.

– Нет времени на трагедии. – Она всматривается в мое лицо.

– Лис ты мне объяснишь? – Понимаю, что она немного в курсе всего дебелизма, которое произнес ее муж.

– Зачем? Вроде не маленькая, сама должна понимать... – Ухмылка расплывается на таком зловещем лице.

Сама? Просто у меня слишком много вариантов его ревности. Чувствую себя ребенком, от которого скрывают правду, что деда Мороза на самом деле – не существует. Ущербная. И это задевает во мне что-то, от чего челюсти начинают скрипеть под высоким давлением, а в глаза, словно песка насыпали. Злость. Даже не так, управляемая ярость, начинает клокотать и заставлять задыхаться. Сейчас не время, уговариваю себя, идя следом.

Отклоняясь, от выбранного ранее маршрута мы движемся влево в промышленную зону этого богом забытого места. Целенаправленно иду последней, не хочу ощущать взгляды на спине. Не хочу видеть предстоящую цель. Хочу войти и растворится в бешенном угаре от адреналина драки, а затем насладится видом черной крови в купе с запахом гниенья.

Такая возможность быстро представляется. Огромный ангар закрыт на замки, но это не проблема. Проблема предстает в полном виде после открытия дверей. Темно как в жопе, но это не мешает мне встать в стороне и насладится видом разверзшегося ада перед глазами.

Их слишком много для нашей группки. Но в драку пока не вмешиваюсь, отхожу к темной стенке и смотрю, кинжалы Лис как по мановению волшебной палочки выстраиваются в ровный круг, окружая в защитном контуре свою хозяйку.

Как Крис с Грегори красиво орудуя двуручными мечами, гибко танцуют, безжалостно уничтожая своих врагов.

Как Шакал сбрасывает свою личину, прибавляя в росте и приобретая шикарный густой мех. Такой бы мех на шубку. Смешок срывается с губ, привлекая внимание бледного безумца, но это ненадолго. Росчерк хищной стали, и я даже не успеваю взглянуть в глаза убитому. Голова падает, а с некоторой не торопливостью за ней и тело.

Я в отличие от этой разношерстной компании не двигаюсь плавно, не выставляю своих талантов на публику. Грубый взмах отнимает голову с плеч, встряхиваю кровь и размашистым шагом иду к новой жертве.

Вижу, как подросток Стас скользит змеей между хаосом из тел и прикасается. Ненадолго, слегка. Движение, касание кончиками пальцев, смерть. Иссушенные тела опадают, рассыпаясь по полу черным песком.

Картинка завораживающая, привлекающая внимание. Не драка, бойня больных. Не благородное убийство. Простое, обычное убийство. Краем глаза вижу слишком странное движение. Ровное, не хаотичное, целенаправленный уход с линии огня. Улыбка расцветает на обезображенном лице. Дар как родной подчиняется моим манипуляциям, выходит из тела и волной пробегает по ангару, овладевая каждым телом на своем пути, замораживая в нелепых позах.

– Море волнуется раз… – Не спеша иду вслед по гулкому бетону за хитрым дезертиром, по пути приветствуя бледнолицых хищной сталью, хватаю дезертира за шкирку, тащу. По пути, отсекаю всем встречающимся головы, которые так и не падают с плеч. Даже полоса грязной крови не проступает. Дотаскиваю тело до главного действующего лица нашего плана. Возвращаю дар обратно.

– Я по твою душу! – Смотрю на зависший перед лицом кинжал и нервно задираю брови.

– Разумный. – Подтягиваю тело, встречаю яркий искристый взгляд подруги и ухожу в противоположную сторону от основных действующих лиц, по пути встряхивая со стали грязь.

Прижимаюсь к стене, прикрывая спину, и начинаю свой танец. Быстрые, рубящие замашки, особо не рассматривая лево – право, поворот. Игра в рулетку – убьют-не убьют. А толпа обступает, прижимает меня ближе к стене, заставляет сливаться с ней, а я даже не-против, не пытаюсь себе помочь даром. Зачем? Так в моем кровавом танце намного больше чести. Так я не чувствую себя бездушным убийцей больных. Шансы равны? И черт даже мыслей о том, что честнее себе помочь, даром не возникает. Взмах… кровь… взмах… кровь… взмах… кровь… рывок?

Что-то новое?

Прослеживаю вцепившуюся в мою куртку огромную волосатую руку. Рука заканчивается мощным предплечьем и почему то жуткими черными глазами. Сквозь общую какофонию раздается гневное рычание и меня встряхивает знакомое чудовище.

– Тебе нужна нянька? – Ужасный, царапающий голос и очень странный вопрос.

– Нет. – Ухмылка не пытается сползти с моего лица.

– Тогда быстро включайся в работу! – Рычит, выкидывая руку, свободную от меня и тут же где-то рядом с моим ухом раздается тошнотворный хруст. Еще один убийца посрамивший эстетику.

Мы похожи.

Стряхиваю его когтистую лапу, продвигаюсь немного вперед.

– Спину прикрой! – Оборачиваюсь и со смехом говорю. Вообще абсурдность предложения веселит. Единственное существо, которое никогда не стоит подпускать, сзади, будет прикрывать мою спину? Абсурд. Но выбора нет, ситуация не предполагает других вариантов. Одной не выдержать такой темп.

Умело пущенная волна огибает меня, защищаю собственной спиной притаившегося, готового к атаке Зверя. Отступаю, развожу в сторону руки, как бы давая понять насколько я, послушная девочка и тоже участвую в борьбе против зла.

Рычит и тут же стартует, выполняет поставленные цели, собственно как и я. Сколько продолжается это шоу, не понимаю, мой нервный, грубый танец сливается в одно сплошное пятно грязи и черных вен на бледных лицах. В порыве, не впервые замечаю, что прохожу уже второй круг, даже натыкаюсь на уже обезглавленные тела. Нервное возбуждение подрагивает на кончиках пальцев, а сердце отбойным молотком бьется по ребрам в устойчивом ритме. Убийца, но сейчас это не бьет обухом по моей совести. Сейчас мне отчего-то очень хорошо.