Текст книги "Не играй со мной, мажор (СИ)"

Автор книги: Кристина Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 30

Иван

– Опоздаем, – произносит Лютаев так, словно ставит перед фактом.

– Я и так пропустила неделю занятий, – напоминаю ему, что после нападения не ходила в школу.

– На урок ты не пойдешь, пока мы не поговорим, – удерживая своим взглядом, выдает он.

Жаля нервные окончания, по коже пробегает морозец, мне удивительно слышать подобный тон в свою сторону. Хотя в начале нашего знакомства в голосе Вани тоже не наблюдалось тепла, но всё-таки разговаривал он чуть мягче. Если, конечно, память меня не подводит. Мне неуютно под его холодным колючим взглядом. В классе тепло, а я ежусь, словно вышла на мороз.

Лютаев ведет себя уверенно, будто не чувствует за собой никакой вины. Вместо того, чтобы оправдывать своё поведение, он требует объяснений.

– О чём?... О чём нам говорить? – мой голос звенит от злости, которая добавилась к обиде.

– Вида, какого ху…. хрена ты творишь? – цедит сквозь зубы, демонстрируя, что моя злость не идет ни в какое сравнение с его эмоциями.

Меня это задевает, бьет по моей уязвимости.

– Почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? – спрашиваю, вскочив со стула. Сжимаю кулаки, чтобы не поддаться желанию и не ударить Лютаева. Ответ мне его не нужен, даже слушать не стану. Хочу забрать свой рюкзак и покинуть класс. Дергаю рюкзак за ручку, а Ваня удерживает его за лямку. Ну и пусть сидит с ним обнимается! Психанув, разворачиваюсь и бегу по проходу. За моей спиной отлетает стул, грохочет упавшая парта. Не оглядываюсь, чтобы не терять драгоценные секунды.

Моей скорости явно недостаточно, чтобы сбежать. Перелетев через соседний ряд, Ваня первым оказывается у двери. Не узнаю его глаза, они стали намного темнее. Черты лица заострились. Делаю шаг назад, когда он начинает двигаться на меня. Лютаев напоминает мне хищника, который загоняет свою жертву в ловушку.

«Я не жертва!» – вспыхивает во мне.

– Дай пройти! – требую я, сжимая кулаки до отметин на коже.

– Не дам, Вида, – наступая на меня. – Мы ещё не поговорили.

– Я не хочу с тобой разговаривать. Мне не нравится твой тон, – упираюсь бедрами в учительский стол.

Пытаюсь проскользнуть мимо него, но Ваня хватает меня за бедра и одним движением усаживает на столешницу. Вырываясь, задеваю стопку тетрадей на краю стола, они веером разлетаются по полу. Лютаев притягивает меня к краю, расталкивает колени, втискивается между моих ног. Его близость, обожженная злостью, разгоняет по моим венам горячую кровь.

– Ты спрашивала, почему я с тобой так разговариваю? – сжимает пальцы на моих бедрах с такой силой, что там наверняка останутся следы.

С одной стороны, такой Лютаев меня пугает, но при этом каждая клетка в моем теле остро реагирует на него. Мне доставляет удовольствие видеть его эмоции, которые он обычно скрывает. Кто-то может подумать, что Лютаев спокойный, тихий, уравновешенный, но я-то точно знаю, что Ваня – спящий вулкан. Не понимая масштаба катастрофы, я своими действиями бужу его.

– Вида, уе*ки, которые тебя чуть не изнасиловали, на свободе. Ты сама просила не поднимать шума, поэтому дело закрыли. Если они решат отомстить, то знают, где тебя искать, – высказывает Ваня с претензией.

– Они ведь в больнице? – стараясь стряхнуть сковывающее тело оцепенение, спрашиваю я.

– Я не знаю, Вида. Их обещали отправить в другой город, но пока они здесь, тебе нужно быть осторожной. Из больницы они могут сбежать, как только почувствуют себя лучше. Пока их не уберут отсюда, лучше не расслабляться.

– В это время вокруг слишком много свидетелей, чтобы они решились напасть, – успокаиваю сама себя.

– Мы не будем проверять, нападут они на тебя или нет, – категорично. В нем опять вспыхивает злость. Упираясь лбом в мой лоб, он громко втягивает воздух, будто пытается погасить раздражение.

Звенит звонок, в коридорах становится тихо. Без сожаления думаю о том, что пропущу ещё один урок, теперь придется заниматься самостоятельно.

Мы стоим так какое-то время. Застыли в моменте. Не знаю, как Ване, а мне волнительно. Вдыхая его чистый запах с примесью мужского шампуня, жмурюсь от удовольствия. Я до сих пор на него обижена, но мое тело об этом забывает, оно будто получило дозу адреналина и тянется за следующей. Его губы так близко, что стоит чуть податься вперед…

– А теперь ты объяснишь мне, чем я тебя обидел? – отстраняясь, тихо спрашивает Ваня. Но в этом спокойствии слышатся металлические нотки. Даже если я решу слиться и не выяснять отношения, он мне не позволит. – В какой момент я дал повод сомневаться во мне? – продавливает мое молчание.

Я всю ночь кипела и варилась в своих обидах, а теперь не могу высказать их вслух. Подбираю слова, а все не то.

– Ты обещал приехать, я ждала, – бросив претензию, отворачиваюсь к доске, сложно смотреть ему в глаза, меня переполняют эмоции. Схватив за подбородок, Ваня заставляет вернуть взгляд к его лицу.

– Я извинился вчера, – напоминает он. Вроде нужно отпустить, а у меня перед глазами испорченный вечер. – Рита решила сменить дислокацию празднования своего дня рождения. Коваленко позвонил, попросил помочь перенести столы и стулья, которые привезли и расставили у бассейна. Я не мог ему отказать. Думал, быстро управлюсь и рвану к тебе, но все это затянулось, – с раздражением. – Потом телефон искал, чтобы позвонить и предупредить, что задерживаюсь. Не помнил, как вытащил его из кармана толстовки и оставил у бассейна….

Ваня продолжает говорить, а я цепляюсь за эти слова, вспоминаю предупреждение Камиллы. Не зря, видимо, она не верит Маргарите. Теперь и я вижу в этом спланированную акцию.

– Я собирался ехать к тебе, как закончу, но ты обиделась, я это почувствовал. Не стал выяснять отношения при посторонних. Написал тебе несколько сообщений, которые ты проигнорировала. Думал, утром во всем разберемся, а ты сбежала и включила игнор на полную мощь, – продолжая удерживать меня за подбородок, произносит, глядя в глаза. – Ты мне не доверяешь? – спрашивает Лютаев.

– Дело не в доверии… – веду плечами. – Мне было неприятно, что ты с ней, – выдаю то, что столько часов кипело во мне.

– Я выбрал тебя, Вида. И здесь, – тычет указательным пальцем в висок, – и здесь – ты, – бьет по груди в области сердца. – Мне не нужны другие.

– У нас…. нет секса, – понижая голос до еле уловимой слышимости.

– Случится, когда ты будешь готова. Я тебя не тороплю, – прижимает к себе, целует в макушку.

– Но ты же хочешь.… – упирающаяся в промежность ширинка наглядно этот демонстрирует.

– Хочу, но с этим мы подождем….

Глава 31

Видана

Подождем….

Я была благодарна Ване за терпение и понимание. Я обещала маме, что не буду спешить взрослеть. Конечно, были моменты, когда мне хотелось зайти с Ваней дальше поцелуев и ласк, но для себя я давно решила: секс только после окончания школы. Это мои первые серьёзные отношения, порой я настолько растворяюсь в них, что забываю об учебе. Наверное, я не хочу спешить. Боюсь…. Нет, не боли. Боюсь отдать всю себя парню. Думаю, мы вполне можем подождать несколько месяцев. Сможем ведь? Иногда я в этом не уверена. Когда Лютаев начинает меня целовать, я забываю обо всем.…

Ваня считывает моё желание, тянется к губам, жадно целует. Проходится кончиком языка по нижней губе, прикусывает её до легкой боли, посылая импульсы во все нервные окончания. Сдерживая стон, отвечаю ему на ласку – прохожусь своим языком по его губам. Руки сильнее смыкаются на моих бедрах, тянут к самому краю стола, чтобы не упасть, чуть поднимаю колени. Ощущаю его возбуждение, оно пульсирует прямо между ног. У меня сбивается дыхание, тело мелко дрожит. Не первый раз мы целуемся в такой позе, но раньше всегда на мне были штаны, а сейчас тонкий капрон и кружево стринг. Ощущения в разы сильнее.

Язык Вани расталкивает мои губы, проникает за край зубов, властно проходится по моему языку, сплетает их вместе. Цепляясь за плечи Вани, сжимаю на ткани пиджака руки. Если бы не ткань, на коже наверняка бы остались следы.

– Вида, давай тормозить, – разъединяя губы, хрипло произносит Ваня. – Посиди спокойно, – надрывно. Упираясь лбом в плечо, пытается выровнять дыхание. У меня перед глазами все плывет. Внизу живота предательски сжимаются мышцы. Мы стоим так несколько минут. Ваня чуть отстраняется, обнимает меня. В этот момент кто-то заглядывает в класс, я сижу спиной к двери и не вижу, кто там.

– Дверь захлопни, – подняв взгляд, требует Лютаев. Как только дверь с грохотом закрывается, Ваня утыкается носом мне в макушку, слышу, как дышит мной. Приятно до мурашек.

– Мы алгебру прогуляли.… – тяжело вздохнув, констатирую я. Ваня улыбается, я просто чувствую, как его изменившееся дыхание поднимает волосы на макушке.

– Можем сказать, что у меня случился приступ, а ты делала мне искусственное дыхание, – старается выдержать серьёзный тон, но я ведь знаю, что он шутит.

– Вань, прекращай. Лешка и так, наверное, пацанам растрепал, что мы в классе остались.

– Думаешь, в классе у кого-то есть сомнения, чья ты девушка? – поднимая за подбородок лицо, проводит подушечкой большого пальца по нижней губе. Наблюдая за Ваней, замечаю, как меняется выражение его лица, как тяжелеет взгляд. – Ничего плохого они о тебе не подумают, – заверяет Ваня и целует в висок.

Стоя в его объятиях, думаю о нашей ссоре, о вчерашнем вечере. Вроде помирились с Лютаевым, а осадок остался. Возможно, с мужской точки зрения он поступил правильно, откликнулся на просьбу Коваленко. Они неплохо общались, и между ними давно сложились определенные отношения. Вряд ли с моим появлением Ваня должен отсекать общение со своими знакомыми, разрывать связи и выказывать неуважение, но мне все равно было неприятно.

Я видела в этом специально спланированную акцию. Наверняка у Коваленко полно людей, которые могли заняться перестановкой стульев, сам он вряд ли стал бы выполнять работу носильщика, а тут позвонил Ване, попросил приехать и помочь. За двадцать минут можно было управиться, а он провел там столько времени. Потом телефон пропал, чтобы он не смог мне позвонить…

– О чём задумалась? – спрашивает Ваня.

– Да так.… ни о чём, – саму себя ругаю, что продолжаю акцентировать внимание на своих обидах. Ничего хорошего из этого не получится.

В это время звенит звонок с урока. В коридоре тут же раздается шум. Ваня помогает мне спрыгнуть со стола. Мы быстро собираем разбросанные тетради, кладем их на стол. Рассекая толпу учеников, Лютаев, держа меня за руку, ведет в класс биологии.

– Вы где были? – спрашивает Ками, догоняя нас в коридоре.

– Опоздали на урок, не стали заходить, – тут же находится с ответом Лютаев. Он вообще выглядит спокойным и расслабленным, будто каждый день прогуливает уроки. Ками всё понимает, выразительно смотрит на мои губы и подмигивает, а я краснею ещё сильнее.

Ваня прав, все в классе понимают, что мы не просто так прогуляли, но никто не подкалывает, относятся спокойно. Конечно, несколько недовольных взглядов от девочек получаю, но они меня не трогают. Враждебнее всех на меня смотрит Авдеенко. Рита, как ни странно, реагирует спокойно, улыбается.

– Я вас сегодня жду, – подходит к нашей парте, улыбается. – А тебе спасибо за помощь, – обращается к Ване. – Извини, что замучила вас вчера с отцом. Я их весь вечер заставляла переставлять столы, – переводит на меня взгляд. – Не каждый день восемнадцать исполняется, хочется, чтобы все было супер, – корчит рожицу. – Надеюсь, всем понравится то, что я приготовила, – закусывает то одну губу, то вторую. Видно, что нервничает.

– Коваленко, что тебе подарить? – спрашивает Алла с первой парты. – Я уже голову сломала…

И так весь оставшийся учебный день.

– Не хотела идти к ней на день рождения, но, если вы идете, пойду, чтобы приглядеть за этой змеей, – произнесла Камилла, когда мы вышли из школы. Я ни одного поползновения в сторону Вани сегодня не заметила, Марго вела себя со всеми парнями одинаково, но как только о своих подозрениях заговаривает Шахова, они начинают заползать и в мою голову. Может, не стоит слушать Камиллу?

Я рада была, когда мы дошли до стоянки, разговор сам собой прекратился. Ваня ждал нас в прогретой машине, как только мы сели, сразу тронулись. Сначала завезли домой Камиллу. Она пригласила нас в гости, но я отказалась. Уже с опаской поглядывала на экран телефона, ожидая звонка от мамы. Немного задержались у ворот Шаховых, потому что решали, во сколько за ней заедет Ваня, а потом они вместе приедут в интернат.

Подъезжая к интернату, я увидела автомобиль Марио. Он просил у меня геолокацию, скинула ему два часа назад, не думала, что он так скоро приедет. В это время телефон в моей руке ожил, на экране высветилось имя дизайнера. Хорошо, что звук я не включила, Лютаев даже не заметил.

– Вань, здесь останови, – попросила, указывая на место под деревьями. Он сразу же выполнил просьбу. Обычно мы целовались, прежде чем попрощаться. Ваня потянулся к губам, а я наклонилась и чмокнула его в щеку. – Мне нужно бежать, – указала на впереди стоящий автомобиль. Скрыть все равно не получится. Ваня не уедет, пока я не зайду в ворота, а Марио не станет сидеть в машине, когда я приближусь. Занервничала, потому что, если расскажу о Марио, придется рассказать и о маме….

– Кто это? – тут же насторожился Лютаев. Глаза сузились, между бровей залегла складка….

Глава 32

Лютаев

Подъехав к интернату, я сразу заметил припаркованную у ворот тачку. Заметная, дорогая, она сразу бросалась в глаза. Раньше я эту машину не встречал, а то бы запомнил. Первая мысль, пришедшая в голову – у Виды скоро появится сосед или соседка. Поставил зарубку в голове, что нужно пробить, кого к ней подселяют. Новый директор интерната предупрежден, что с её головы не должен упасть и волос, но мне спокойнее держать ситуацию под своим контролем.

Вида тоже замечает машину, начинает нервничать, суетиться. Просит притормозить на нашем месте. Наблюдая за ней, стараюсь разобраться, что происходит. Привычно тянусь за поцелуем, но, увернувшись, Вида клюет меня в щеку.

– Мне нужно бежать, – отводя взгляд в сторону, кивает на припаркованную впереди нас тачку.

Что за фигня?

Какого хрена происходит? Стараюсь не разгонять эмоции, но меня пипец как цепляет её поведение. Пытаюсь понять, что и где я упустил.

– Кто это? – стараюсь говорить ровно, но голос вибрирует от сдерживаемого напряжения.

– Один знакомый, – отводит взгляд в сторону.

– Знакомый… – тяну вслух.

– Я тебе потом всё расскажу, Вань, а пока мне бежать нужно, – тараторя, открывает дверь и выпрыгивает из машины. Не успеваю даже остановить. Так спешит к своему…. знакомому…

Насколько он хороший знакомый? Остаюсь сидеть в машине. Внутри бурлят злость и ревность. Несмотря на холод, открываю окно, запускаю в салон свежий воздух. От напряжения натягиваются мышцы. Я словно зверь слежу за каждым её шагом.

Вида нервничает, оглядывается несколько раз. Она ждала, что я уеду. Не хотела, чтобы я с ним встречался? Зря, Вида.

Кто бы мог подумать, что я настолько сильно втрескаюсь в девчонку, буду готов всего себя отдать! Засыпать и просыпаться с мыслями о ней, а теперь ещё и ревновать.

Вида подходит к машине. Водительская дверь открывается, из салона выползает.…

Павлин, ля!

Это что за петух?

Чем-то на Киркорова на сцене смахивает! Шляпа, белая шуба, крашеная в малиновый цвет борода, очки в тон….

Вида падает ему в объятия, он подхватывает её и кружит. Переломать бы ему пальцы, которыми он к ней прикасается. Их объятия явно затягиваются. Охрана крутится поблизости, внимательно следит, чтобы с моей девочкой ничего не случилось, но это меня мало успокаивает. Этот хмырь лапает Виду!

Открыв дверь, иду знакомиться… .с этим…

Может, он к шоу-бизнесу какое-то отношение имеет? Или модный стилист? Те любят под педиков одеваться. Видимо, женщины таким больше доверяют и легче расстаются с деньгами.

Наконец-то павлин ставит ее на землю, поправляет съехавшую на бок шляпу. Желание сломать ему все пальцы никуда не делось, но я не спешу вступать в конфликт, пока хочу разобраться, что вообще происходит. Останавливаюсь в трех метрах от них, меня они не замечают. Радостно воркуют.

– Ну ты смотри, с каждым днем все краше и краше, – тянет слова. – А я предлагал Лоре сделать тебя лицом бренда, а она не прислушивается, – цокает языком. – А ну, расстегни пальто, – командует петух-мулат.

– Марио, отстань. Я не поправилась, – смеясь, заверяет его Видана. Мои брови ползут вверх. Насколько близко они знакомы, что он помнит ее параметры?

– Надо уговорить Лору выпустить тебя на подиум. Из того шлака, что приходит на кастинг, все сложнее выбирать жемчужины, а тут такой бриллиант, – продолжает чучело сыпать комплиментами.

Вида вся раскраснелась, счастливая. Повелась на лестные речи? Каждая девчонка мечтает стать моделью, но я бы не хотел, чтобы моя девушка демонстрировала всем свое тело.

Мне не только пальцы павлину хочется сломать, но и язык оторвать.

– Марио, у меня учеба, ты же знаешь.

– Одно другому не мешает, – отмахивается чучело. – Приезжай в студию, сделаем с тобой фотосессию и отправим снимки Лоре.

– Она не согласится, – мотает головой Вида, расстроенной при этом не выглядит. – Я лучше к вам работать приду лет через шесть.

– Бессердечные! Убиваете меня, – прикладывая наманикюренные черным лаком пальцы к воротнику шубы. – Ладно, смотри, что я тебе привез, – открывает дверь машины, тянется к соседнему креслу.

Вида застыла в ожидании за его спиной. Меня злит, что она ни разу не глянула в мою сторону. Будто почувствовав мой посыл и вспомнив, что я так и не уехал, она резко поворачивает голову в сторону машины, но натыкается на мой взгляд. Бледнеет, теряется.

Не ждала, любимая?

– Вот, это то, что ты просила привезти на подарок, – протягивает павлин ей подарочный брендовый пакет. Вида забирает из его рук. Я вижу, как подрагивают ее пальцы, как рвано она дышит, а чучело, не замечая ничего вокруг из-за своей шляпы, продолжает: – А это специально для тебя, – машет вторым пакетом.

– Не нужно было, Марио, – негромко отвечает моя девушка. Облизывает пересохшие от волнения губы, косится в мою сторону, а я, застыв на одном месте, гоняю через нос воздух, словно бешеный конь.

– Смотри, какая прелесть, – заговорщицки тянет он, поддевает мизинцем что-то в пакете и вытаскивает на свет какой-то лоскуток…

Сука! Это нижнее белье? Павлин ей трусы дарит? В голове атомный взрыв. Руки сжимаются в кулаки, я перестаю понимать, что происходит. Кто этот мужик? Что их связывает с Видой?

Ля! Не будет левый мужик дарить девушке нижнее белье!

Меня на части разрывает. Удавить этого павлина или развернуться и уехать?!

– Это последняя коллекция. Смотрятся просто отпад. Тебе очень пойдет…. – продолжает гондон!

– Лично проверишь? – не выдержав, подхожу к ним. Встрепенувшись словно петух, он наконец-то замечает меня.

– Ваня, не надо… – между нами становится Вида. Защищает его?

– Кто этот красивый мальчик? – одаривает меня неестественно-белозубой улыбкой. Проходится по мне взглядом, и этот взгляд мне совсем не нравится. Хочется добавить красок его лицу. Думаю, к малиновой бороде пойдет желто-сине-зеленый…

– Это мой друг, – представляет меня Видана.

«Друг?»

Разрывает внутри до кровавых ошметок.

Павлин, будто считывая мои мысли, озвучивает вопрос:

– Друг? – выгибает он бровь, переводя взгляд на Виду.

– Мой парень, Марио! – выхватывает у него трусы, прячет их в пакет. – Что он должен был подумать, когда увидел, что ты мне трусы даришь?! – наезжает на него Вида. Я перестаю понимать, что их связывает, но Вида не спешит представлять чучело, а точнее, он просто не оставляет ей шанса, потому что тут же начинает говорить:

– О мой бог, у тебя парень появился? Наконец-то, малышка! – вполне искренне радуется, переводит взгляд на меня. – Красавчик. Вы классно смотритесь, – переводит указательный палец с Виды на меня, потом обратно. – Хочу с вами фотосессию.

– Марио, нет! – закатывает Вида глаза. – И, пожалуйста, маме об этом ни слова, – теперь она тычет его в грудь указательным пальцем. – Я сама потом ей расскажу.

Мой мозг не вывозит полученную информацию. Я тупо не понимаю, что происходит.

Маме?...

Какого?...

Глава 33

Видана

Забылась. Настолько обрадовалась встрече с Марио, что из головы вылетело, что за нами где-то там из машины наблюдает Лютаев. Вокруг Марио постоянно шлейф позитивной энергии. Он умеет расположить к себе собеседников, мягко затянуть окружающих в своё настроение. На короткий миг я будто вернулась в недалекое прошлое, где нет маминой болезни, интерната, новой школы.

Марио отвешивает мне комплименты, а я рассматриваю его образ, в котором продумана каждая деталь. Импозантно, но не вульгарно и не пошло. Он всегда выглядит кричаще. Мимо него нельзя пройти и не обернуться. Марио обожает эпатаж. Его внешний вид – визитная карточка в мир большой моды, где его любят и ценят.

За эти месяцы я забыла, как с ним весело, как легко и непринужденно он может затянуть тебя в яркое сумасшествие. Мы с ним несколько минут общаемся, а с моих губ ещё ни разу не сошла улыбка. Такой он не со всеми, на работе это ещё тот тиран и деспот. Марио сложный и многогранный, но для меня он намного больше, чем просто мамин друг. Я отношусь к нему с родственной теплотой.

У Марио всегда времени в обрез, а сейчас и вовсе на нем весь бизнес и общение с непростыми клиентами. Я уверена, что его уже где-то ждут, но он выкроил время, чтобы лично привезти мне заказ, а ведь мог отправить с курьером. Эгоистично с моей стороны его задерживать, но мне нужны эти минуты, как глоток воздуха.

Когда Марио полез в машину за пакетом для Риты, я вспомнила о Лютаеве….

Резко дернув головой в сторону «нашей» стоянки, вздрогнула, наткнувшись на его бешеный взгляд, даже внутри похолодела. Он стоял рядом. И как долго наблюдал за нами?

Подняла воротник пальто, будто это могло меня спасти от его взгляда. Марио не соперник Ване, но в этот самый момент Лютаев смотрел на дизайнера, как на своего врага. Мне стало не по себе. Вряд ли Лютаев опустится до драки, но он может все неправильно понять. Мы только помирились, и вот опять в воздухе запахло очередной ссорой. Нужно ее предотвратить, но я настолько растеряна и, чего скрывать, напугана, что не знаю, как себя вести.

Не подозревая об угрозе за спиной, Марио продолжал сиять позитивом. Как назло, привез не только Рите подарок, но и комплект нижнего белья для меня. Вот бы и лежал он в пакете, но мамин друг решил продемонстрировать мне презент. Выудил из пакета микроскопические трусики и потряс ими в воздухе. Охрана наверняка оценила. А как оценил Лютаев.... Удивительно, как нас ещё не испепелил его взгляд.

Трусы стали красной линией, которую Марио неосознанно переступил. Судя по тому, как сжались кулаки Вани, объяснения ему были уже не нужны.

Чтобы спасти маминому другу жизнь, пришлось познакомить их и приоткрыть завесу тайны. Ничто другое Ваню не остановило бы от расправы. Злость на его лице сменилась недоумением. По крайней мере с этим можно работать.

В глазах Марио загорелся неподдельный интерес, как только он взглянул на красивого парня с модельной внешностью. Он уже строил в голове хитромудрые планы, как заманить нас в студию, но я отказалась и попросила его держать язык за зубами. Марио ещё тот сплетник, но меня ещё ни разу не сдавал. Я хочу сама рассказать маме о Ване.

– Скучные вы, – махнув на нас рукой, поправляет шляпу Марио. Изображает обиженку, а я улыбаюсь. – Ну все, я помчал, у меня через два часа встреча с капризной баб… звездой, – вымученно улыбнувшись, Марио наклонился ко мне, чмокнул в щеку и негромко, но так, чтобы слышал Лютаев, спросил: – Он у тебя вообще не улыбается?

– Улыбается, – ответила ему, косясь на Ваню.

– Поверю тебе на слово, куколка. Сейчас он смотрит на меня так, будто хочет убить, – тянет слова.

– Он душка, Марио, – закусив губу, чтобы не рассмеяться. Брови Вани взметнулись вверх, он слышал, как я его назвала.

– Объяснения будут? – спрашивает Ваня, как только Марио садится за руль своей машины и, сигналя, трогается с места.

– Будут, – махнув Марио, поднимаю взгляд на Лютаева. – Сейчас хочешь поговорить или после дня рождения? – смотрю на время. Мне нужно позвонить маме и хоть немного позаниматься.

Ваня задумывается, пристально смотрит на меня.

– Идём, провожу тебя, – не отвечает на вопрос, но я вижу, как Ваню разрывает. Он не понимает, что происходит. Идём до корпуса интерната в полной тишине. – И часто он тебе трусы дарит? – прорывает Лютаева, когда мы останавливаемся у входа.

– Случается, – мне хочется его подразнить. Глаза Вани наполняются темнотой, он не отвечает на мою улыбку. – Моя мама модельер, у нее свой бренд одежды, – поднимаю пакет с логотипом, но Ваня смотрит только на меня. – Марио – дизайнер и правая рука мамы. Белье и одежду обычно мне дарит мама, но сейчас ее нет в стране, дела ведет Марио, – заканчиваю дрожащим голосом. – Я попросила его привезти подарок для Риты, он и мне решил подарить комплект из новой коллекции.

– Вида, я могу спросить, где твоя мама? – обнимая теплыми ладонями замерзшее лицо, тихо спрашивает Ваня. Он вообще очень внимательный, а у меня не осталось сил скрывать свою боль. Глаза щиплет от непролитых слез.

– Мама в Германии, – срывающимся, дрожащим голосом. – У нее… рак… – выдыхаю и больше ничего не могу сказать. Слёзы срываются с глаз. Я так долго держала это в себе, не могла ни с кем поделиться, а теперь меня прорвало.

– Тш-ш-ш.… Прости… я не знал… – стирая подушечками больших пальцев слёзы с моих щек, утешает Ваня. – Тихо, тихо, моя девочка.

Зацеловывает щеки, стирая губами соленые дорожки.

Так нежно он целовал меня в ночь нападения, когда мы остались одни в комнате интерната. Все разъехались, а я проснулась на кровати в его объятиях. Он не поехал домой и всю ночь провел со мной. Своими ласками и поцелуями вытеснял из памяти негативные моменты. Полностью они не стерлись, но воспоминания о том дне не причиняют мне боль. В ту ночь Ваня разделил её со мной. Вот и сейчас он забирает часть моих переживаний. Успокаивает одним своим присутствием.

– Я могу чем-нибудь помочь? – включается сразу в мои проблемы. В очередной раз доказывает, что не возраст делает из парня мужчину.

– Нет, – мотнув головой. – Просто никому ни слова, Ваня. Пожалуйста, никто не должен знать, что моя мама в Германии борется за жизнь.

Вижу, что Ваня не понимает, почему это надо скрывать. Видимо, ещё и об отце придется рассказать….