Текст книги "Дисконект. Отключи меня от сети (СИ)"
Автор книги: Кристина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)
Глава 9
Тиен
Воздух врывался в лёгкие холодными потоками, но я не собирался останавливаться. Бежал уже седьмой круг в парке у наших развалин и слушал новый трек, который не вселял в меня радужных перспектив. Создать из такой дикой какофонии звуков целостный номер очень сложно. А учитывая, что до вылета в Киев у нас осталось меньше двух дней, подобное почти невозможно.
Вокруг необычайно тихо и пустынно. Ровно как и внутри – тишина и совершенно пусто. Объяснение этому только одно – Тереза уехала два часа назад, и я хорошо понимал, что она не в туристическую поездку отправилась. Скорее всего Тери опять что-то нашла и решила не посвящать меня в то, что я итак стал анализировать всё чаще в своей голове.
Доверие утрачено ко всем, кто был за периметром полуразвалившегося комплекса. Я стал подозревать каждого, но больше всего раздражала ещё одна деталь – невозмутимо-спокойный вид Тая, после того что он вытворил. Я знал и даже видел вчера в зале, как он принес извинения Терезе. Однако сейчас меня пожирало совершенно новое чувство – для меня было мало этих извинений.
«Ничтожно мало!» – я перешёл с бега на ходьбу, а вскоре и вовсе остановился и присмотрелся к тому, как за мной неустанно следовало двое наших парней из охраны. Они встали у парковки и ждали, когда мы начнем подниматься на холм, вдоль тесной и узкой улочки со старыми двухэтажными домами.
Как только я поравнялся с ними, со стороны въезда появился белый крайслер, а парни встали прямо передо мной.
– Спокойно! Это мой брат, – я тронул плечо одного из охранников и обошел его, наблюдая за тем, как водитель У Бома открыл передо мной двери автомобиля.
– Господин, Чон Тиен! – мужчина поклонился и стал ждать, когда я сяду в салон.
– Оставайтесь здесь! – бросил охране направляясь к машине, когда услышал слаженное:
– У нас приказ!
– Успокой своих людей, Тиен! – послышался голос У Бома, на что я лишь ухмыльнулся, и опять махнув парням, сел в салон крайслера.
Как только оказался внутри, дверца хлопнула тут же, а мой брат строгим тоном произнес:
– Откуда у тебя информация о том, что на вас с Аминой собирались устроить нападение?
Я поднял взгляд на брата, и расстегнул толстовку.
– Не важно откуда. Важно, что она есть!
– Дерзишь, Тиен? А ведь я тебя предупреждал, чтобы ты убрался из этого агентства, но ты не меня послушал, а совершенно чужого человека! – У Бом открыл окно со своей стороны и достал сигареты.
– Чего ты хочешь? – смотрю как он подкуривает и едкий дым, разносит совершенно тошнотворный запах по всему салону.
– Чтобы мой брат вернулся домой.
– С каких пор ты так проникся ко мне братскими чувствами?
– С тех самых, когда понял, что тебя хотят убить, Тиен! И признаться я впечатлён навыками твоей женщины. Хотя бы за твоё спасение, я готов сказать ей спасибо! – он усмехнулся и отвернув ворот пиджака, достал оттуда конверт.
– Ознакомься! – бросил на мои колени, но я и не притронулся к нему.
– Очередная ложь в вашем исполнении мне ни к чему, У Бом. Я достаточно долго верил в то, что мне внушили.
Брат повернул ко мне лицо и медленно прищурился.
– С каких пор, ты считаешь, что мы чужие, Тиен?! Открой конверт и посмотри что внутри!
Я нехотя раскрыл бумагу и вскинул брови.
– Откуда у тебя документы на моё настоящее имя? – поднимаю взгляд и вижу, как на меня смотрит хищник.
– Это я должен задать тебе вопрос, брат. С каких пор ты стал родственником одного из самых богатых айдолов? Ты хоть примерно понимаешь что сегодня получишь, после снятия ареста с имущества своего Сонбэ?
Бумаги в моих руках отдали холодом, а глаза застыли на злой ухмылке У Бома. Медленно вернулся к тому, что держал в руках и попытался осмыслить подобное.
– Ты главный наследник Ли Шин Сая. Все активы компании под названием «Агентство SMANGEL» официально перейдут в твою собственность. Ровно… – У Бом поднял руку и посмотрел на свои часы, – …через час прокурор снимет все обвинения с твоего Сонбэ и разморозит все счета.
У Бом говорил что-то ещё. Вот только я не слышал его совсем. Раз за разом перечитывая лишь одну фразу о том, что мне нужно явиться к адвокату Кан Ван Сику для оглашения завещания, ко мне приходила мысль, что это конец. Это не шутка, не розыгрыш и не игра. Холодные мраморные плиты колумбария и правда не приснились мне.
– Ответишь, как это попало к тебе? – в моем голосе звучала сталь и повелительный тон.
– Знамо как! Ты до сих пор часть нашей семьи. Только вот, мой младший брат об этом совершенно забыл. Поэтому, естественно всё что происходит с моим братом мне хорошо известно.
– Чон У Бом, – я сложил бумаги и вернул их в конверт, – Позволь поставить первую точку.
– Что? – брат вскинул брови и хохотнул, – Точку?
– Да. С недавних пор я решил, что самый лучший способ строить будущее – ставить сраные точки на всем, что мне мешает жить.
– Значит, я тебе жить мешаю?
– Нет, – я смотрю на безупречно выбритое лицо брата, на его усмешку, а потом мы встречаемся взглядами, – Ты мне не мешаешь. Мне не дают жить ваши деньги и погоня за статусом. Хотите вести войну с Джиллиан, но огорчены что упустили главный козырь? Ты ведь хорошо знаешь кто мой отец, У Бом, и что стало с его деньгами.
– Это бизнес, брат, – У Бом развел руками, но когда продолжил, его тон, как и голос изменились тут же.
У Бом выбросил окурок в окно и нагнулся ко мне тихо прошептав:
– Теперь послушай меня, Тиен. Я никогда не желал тебе зла. Мне было откровенно плевать чей ты сын, когда я учил тебя стоять на лыжах и плавать. Мне было плевать чей ты, когда ты сломал руку в двенадцать и я нёс тебя на спине, не позволяя и пальцем никому притронуться к моему брату. Мне было плевать какая у тебя фамилия, даже когда ты связался с агентом, который напрямую связан с моим главным конкурентом! Однако мне не было плевать, когда отец решил тебя использовать! Это я делал всё, чтобы ты не был вмешан в семейный бизнес. Это я наплевал на женщину, которую любил и женился на холодной твари, которая отказывается даже детей мне рожать. А я хотел бы детей, хотел бы любви, и хотел бы!!! – он повысил голос, но продолжил еле произнося, – Не быть частью этой семьи точно так же, как и ты. Однако я всегда знал, что старший отвечает за младшего. И если Хён Шик пропащий и погряз в бабках настолько, что дерьмо от бобовой пасты отличить не способен, то ты – нет! Поэтому хорошо послушай меня – мы не собирались тебя убивать. Я не подстраивал никаких нападений. А ответ на то, почему это всё происходило именно с тобой в этом конверте, который я получил сразу после смерти Шин Сая.
Всю жизнь я считал этого человека каменной глыбой без чувств. Сейчас я смотрел в глаза уставшему мужчине, который не просто прекратил дышать, ему перекрыли воздух.
– Да! Я готов лишить тебя всех акций. И у меня не будет выбора, Тиен. Потому и не отдавал тебе завещание, ожидая твоего решения. Хотел понять, сможет ли мой младший брат предать свою семью.
«Нельзя держаться за всё сразу. Невозможно быть в двух местах одновременно. Нельзя иметь два имени. Иначе не будет ни одного настоящего.»
– Сейчас ты решил поставить точку, Тиен. И я рад, что ты научился хотя бы этому у меня. Нельзя оставлять за спиной ничего. Каждая дверь должна быть закрыта. И сейчас у тебя есть выбор. Семья и брат, который готов быть рядом с тобой всегда, Тиен. Либо… Сцена и волчья стая, которая очевидно сделала этим наследством из тебя мишень. Шин Сай не дурак и не слабоумный. Я годами наблюдал, как он становился всё сильнее. Годами смотрел на то, как он и Шин Дан создавали структуру, которая фактически была неприступна. И я уверен, что этот человек не оставил бы агентство на парня, который является сыном его врага. Потому тебе и сказали кто ты, Тиен. Чтобы отдалить от нас. Чтобы заставить поверить, что мы использовали тебя всё это время, чтобы подобраться к Джиллиан. Но задай себе вопрос: ты хоть на что-то влиял в этом агентстве? Ты хоть как-то был полезен мне в качестве инструмента? Нет. Однако Шин Дан настолько ненавидит семью Ким, что через тебя уничтожит последнего родственника Ким Чон Сока. И сделает это он твоими руками, Тиен. Как только общественность узнает, что мы годами скрывали твою личность, что мы скрыли родство с человеком уличенным в коррупции и заказных убийствах – нам конец.
«Я дал обещание не бросать её…» – в голове прозвучал четкий внутренний голос, – «Я поклялся ей, что никогда не брошу и всегда буду рядом. Если для этого нужно бросить всех остальных. Что ж… Так тому и быть!»
– Мне плевать, – флегматично ответил и сжал конверт в руках, на что У Бом замер, а я продолжил, – Меня не интересует ни это наследство, ни месть Даниэля, ни что либо, что связано с моим настоящим отцом. Это… – я выпрямился и четко закончил, – …прошлое, которое к моему будущему не имеет никакого отношения.
– Значит, я правильно понимаю, когда подвожу итог и говорю, что у меня больше нет младшего брата?
Я видел, что У Бом не ожидал подобного от меня. Как и понимал, чего он добивался этой откровенностью.
– Прости, У Бом, но это та точка, которую я ставлю первой. Я – айдол и артист. Больше меня не интересует ни мир статусов и денег, ни мир, в котором мой брат говорит, что я инструмент.
«Она тоже должна перестать воспринимать себя так… Мне это не нравиться. Дико бесит, что она позиционирует себя куском метала, когда я прикасался и держал в руках прошлой ночью самое нежное и ласковое создание…»
– Я услышал тебя.
Он откинулся обратно на сидение и произнес сухим, деловым тоном.
– Прощай.
Сжимая в руках конверт, схватился за ручку дверцы, когда У Бом произнес нечто, что заставило меня замереть.
– Но ты должен кое-что знать…
Я повернулся обратно и У Бом закончил:
– Это последнее, чем я помогу тебе. Будь готов – отец не отправил Амину́ в Пхукет. Он попытается надавить на тебя, используя эту девочку. Просто так то, что ты сделал он тебе с рук не спустит.
Если бы это меня волновало, возможно пришлось бы задуматься над тем, что делать с этим многоточием, которое оставлено за спиной. Однако мне было не до этого.
Когда я вернулся обратно в здание новой студии, сразу решил отыскать Джея. Если кто-то и знал, что значат бумаги, которые я держу в руках, то только он. Прошел мимо зала на первом этаже и вошёл в гримерку, где сидели Волки и Кай со своими парнями.
– Вы видели Джей-ши? – обратился к Каю, который тут же посмотрел на столешницу трюмо за которой обычно переодевался Джей и оставлял личные вещи.
– Был ещё час назад здесь, – нахмурился Кай, пока я подходил к зеркалу Джея.
На столешнице не было ни сотового, ни ключей от его машины.
– А госпожа Хан? – бросил через плечо и поднял со стола странный пузырек.
«Систен… Капли для глаз?» – я покрутил флакон в руке и присмотрелся к нему, не понимая зачем Джей-ши это.
– Она, Стелла и Сон Ги улетели утренним рейсом в Киев, чтобы всё подготовить, – ответил Кай, продолжая смотреть видео, которое мы записали в зале.
– Вот тут, мне кажется, надо поменять нас местами. Центр картинки смещен, и если съёмка будет крупным планом, До Шика обрежет пополам. Это будет уродство на записи, – продолжил Кай, и парни подхватили.
– Да, ты прав. Мы же не видели ни той улицы, ни площади. В этой ситуации мы как слепые.
«Слепой…» – пронеслось в голове, и я бросил пузырек обратно на стол, доставая сотовый, чтобы набрать адвоката Кан Ван Сика.
Несколько раз прозвучали гудки, а я поймал в зеркале взгляд Ким Тая, который смотрел прямо на меня.
– Твоя семья, наконец-то, отдала тебе бумаги, Тиен-ши? – прозвучал голос Ван Сика в динамике.
– Да, – коротко ответил, продолжая смотреть в глаза человеку, который ненавидел меня по совершенно не понятной причине.
– Я жду тебя в офисе своей адвокатской гильдии. Тебе будет удобно закончить с этим сегодня? – прозвучал следующий вопрос.
– Да. Я и вправду закончу с этим сегодня, – сухо ответил и ждал, пока адвокат Кан закончит разговор.
– Отлично. До встречи, Ким Тиен Го.
Кан Ван Сик положил трубку, а я ровно произнес:
– Ким Тай! Нам нужно поговорить, – обернулся к двери, и ровным шагом пошел на выход, зная что Тай последует за мной.
Мы остановились в широком пустом коридоре, который вёл к лифтам, и я не оборачиваясь произнес:
– Я хочу, чтобы ты знал кое-что.
– Мне всё предельно ясно, Тиен. Не смотря на то, как я к тебе всегда относился, понимаю, что поступил низко. Однако это не отменяет того, что моё отношение к любому чобалю останется неизменно, Чон Тиен.
Я покачал головой и усмехнулся.
– Вы всегда считали и считаете, что чем-то лучше простых людей. Вам всегда легче жить, легче дышать, и легче переступать через людей. Ты годами не обращал ни на кого внимания, кроме своих парней. Продолжай делать это и дальше. Эгоизм – это бич таких людей, как ты!
– Прежде чем они погибли, Тай… – мой голос звучал ровно и сухо, – Я говорил с ним. Слышал голос Энджелы, который дрожал. А знаешь, что не покидает меня ни днём, ни ночью? – он застыл, хотел что-то возразить, но замер, когда я к нему повернулся лицом, – У меня в голове, словно у рехнувшегося на повторе стоит только голос маленькой девочки, которая даже не понимала, что умрет меньше, чем через минуту. Как ты думаешь? Я могу спать спокойно, жить спокойно и… Дышать, мать его, спокойно, понимая, что спасли не их! Что остался жить и гадить в этом мире такой чобаль, как я?!
Тай смотрел на меня немигающим взглядом, а в глазах сильного и холодного человека, я увидел стеклянный блеск.
– Мне больно точно так же, Ким Тай. Точно… так же. Однако возможно и сильнее, потому что спустя две недели я узнал, что никакой я и не чобаль вовсе. Что я, как и ты – сирота, Ким Тай. У меня нет матери! Мой настоящий отец – ублюдок, который убивал людей и сейчас сидит за это в тюрьме! Ты… не знал о моей боли ничего! Но ты посмел её сравнивать с пустотой.
– Что ты… – Тай опомнился тут же, – Что ты только что сказал?
– Я лишь хочу тебе донести, что я не позволю больше говорить со своей женщиной в подобном тоне! И в следующий раз! Я клянусь, ты не просто не сможешь и слово произнести! Ты захлебнешься собственной юшкой, если вытворишь подобную дичь ещё раз в отношении Терезы! Это всех касается! Мне плевать права она, или нет! Однако никто не смеет так говорить с ней!
Я холодно прошёлся по Ким Таю взглядом и отпихнул плечом с дороги.
– А что ты можешь, кроме громких слов? – его насмешка резанула по мне так, что я отпустил контроль.
Развернулся и врезал так, что Тай отлетел к стене, и уже там выпрямился и стёр кровь с лица.
– Ещё раз! – Ким Тай хмыкнул и пошел на меня.
Естественно мы сцепились тут же, и я схлопотал по ребрам так, что дыхание в груди сперло. Однако сумел вспомнить чему меня учил наставник в додзё. Я схватил Ким Тая, и бросив через себя, оседлал и занёс руку, когда за спиной послышались крики Тэ и остальных волков.
– Нет! – рыкнул тяжело дыша Тай, а потом ровно произнес, – Мы выясним этот вопрос сами!
Я сел на него и встряхнул рукой, скривившись.
– Уже выяснили, – поднялся с колен, смотря ему прямо в глаза и с удивлением заметил в них нечто новое.
– Я понял тебя. Прости… Яблок с собой нет, однако вижу, что извинения приняты.
Я дышал тяжело и пытался понять, в какой момент не заметил, что был частью этой семьи, но меня таковым оказывается совершенно не воспринимали.
Потому я протянул руку Ким Таю, которую он тут же крепко схватил, поднимаясь на ноги.
– Пять лет, мать твою! Не могли сразу разукрасить себе рожи? – за спиной послышался кислый голос Дже, а я покачал головой и ровно ответил, но не ему:
– Мне не нужны твои извинения, Ким Мин Тай! – Тай не выпустил моей руки, но и не перебил, – Однако все должны знать кто я, чтобы я поставил, наконец, и эту точку.
– Чон Тиен? – Лео обеспокоено позвал меня, но я отрезал холодным тоном:
– Моя фамилия не Чон! Меня зовут Ким Тиен Го, Лео. Я не сын Чон Шика, и с этого дня не имею никакого отношения к этой семье.
– Что?!
Этот вопрос и стал точкой для меня в прошлом Чон Тиена. Однако в ней осталось одно единственное многоточие, которое постоянно стояло перед моими глазами, как доказательство тому, что холодный бесчувственный эгоизм делает из человека не сильную личность, а наоборот превращает его в куклу. Если бы я не наплевал на всё, что меня окружало, не продолжал плыть по течению, как инертное нечто – никогда бы не допустил глупой фикции свадьбы, и никогда бы не позволил себе скатиться на самое дно, переспав с женщиной лишь для того, чтобы отомстить ей! Никогда!.. Если бы знал цену настоящим чувствам.
«Кукловод… Ты и сам не заметил, как он привел тебя сюда, парень…» – в голове прозвучали слова женщины, которая показала мне что такое чувства.
Именно Тереза дала мне возможность понять, что чувства и эмоции – это то, что делает нас людьми. Это то, что отличает нас от бездушных тварей.
– Готовимся к выезду! – скомандовал Ким Тай, – Помогите парням собрать вещи и аппаратуру. Хотя мы не едем, – Ким Тай сжал мою руку сильнее, – Мы будем с вами, Тиен.
Я кивнул и наконец, успокоился. Не знаю, правильно ли я всё сделал, или это было по ребячески. Однако просто спустить подобное поведение Ким Таю я не мог. Как и не мог его ненавидеть. Теперь я понимал, что семья это не названия – мать, отец, братья и сестры. Семья – это люди.
Каждый человек в семье делает ошибки. Каждая часть этой семьи может поступить неправильно. Но главное в понятии «семья» умение говорить «прости» и принимать эти извинения, ясно осознавая что и ты можешь завтра стать тем, кто будет вопрошать о прощении.
Пока я ехал на встречу с адвокатом Кан, понял и другую вещь – Сонбэ не использовал бы меня чтобы потом вот так просто пожертвовать собой.
Части огромного пазла двигались в моей голове. Первая встреча с Терезой и сьемки рекламы. Потом коробка с фото и взрыв в Пусане. Всё это не могло произойти просто так. Неужели Сай знал, что его хотят убить? Ведь зачем человеку писать завещание в тридцать девять лет? Зачем, когда у него семья и дети, бизнес и дело, которое он обожал?
Если так, то почему ничего не предпринял? Как Энджела допустила подобное? Опять столько вопросов, а итог – мраморные плиты, к которым я шел. Миновал несколько поворотов кладбища и пошел вдоль стены открытого колумбария.
Встал напротив изображения и не мог поверить, что смотрю на фото семьи.
– Такой же огромный снимок занимал всю стену твоего кабинета, Сонбэ.
Воспоминание того, как я впервые вошёл в помещение, которое играло тысячами цветов из-за витражей на потолке не покидало меня и поныне. Словно я стою не перед холодной стеной с букетом в руках, а прямо перед живым человеком, который встречая меня у своего стола, открыто улыбается и знакомит с теми, кто потом станет неотъемлемой частью меня самого. Там, на кожаном диване радужного кабинета сидел щуплый Шин, которому тогда исполнилось только двадцать. Он посмотрел на меня насторожено, но потом мягко улыбнулся и кивнул в поклоне.
Шин и Арым похоронены не здесь. Но их фото есть и тут. Они улыбаются с него, а в груди чувство словно все эти люди стоят рядом со мной.
– Меня стенали плети ртов людских… И убивало из величье… – я провел рукой по свежей карточке, которая торчала из писем на мемориале, и нахмурился.
«Эта фраза очень знакома… Словно я не раз её слышал, но вот где?»
Возложив цветы, развернулся и кивнул охране, которая стояла в двадцати метрах от меня. Мы прошли через арку, ведущую в эту часть, когда я увидел Пак Чи Джина прямо у высокого холма. Он спускался вниз от дерева. Там был похоронен Хан Чжон Мён. Я помнил это место, потому что Сонбэ и Джей-ши каждый год ездили сюда в день смерти Чжона.
– Тепъюним? – нахмурился и поклонился менеджеру, а он заговорил первым, когда мы поравнялись на подъездной дороге у моего автомобиля.
– Ты получил документы, и я знал, что ты приедешь сюда. Поэтому решил, передать тебе это здесь, Тиен.
Чи Джин-ши отвернул ворот пальто и достал оттуда конверт.
– Я не знаю, что в нем. Но Сай… – Чи Джин замер, протягивая мне конверт, и продолжил, – Сай отдал мне это в тот самый вечер, прежде чем ехать на фестиваль. Я был в их доме, поскольку Энни попросила присмотреть за Чжоном. В общем, Сай сказал отдать это тебе, как только ты получишь документы.
– Погодите… – я подался вперёд и взял конверт, но сперва задал вопрос, – Так… Всё это время вы знали?
– Да, Тиен. Я единственный, кто знал о завещании, потому что по закону во время его составления, должен присутствовать свидетель. Этим свидетелем был я.
Я прищурился и ответил:
– Они знали, что им грозит опасность! ВЫ знали и ничего не сказали нам с Терезой?
– Прости… – Чи Джин опустил голову и горько усмехнулся, – За те годы, которые я провел с ними, привык не задавать лишних вопросов, потому что Сай был мне как старший брат с самого начала. Когда он приказывал – я выполнял указания, потому что он не выбросил меня на улицу, хотя мог… Мог разорвать контракт, и я остался бы ни с чем. Однако этот человек позволил мне остаться среди тех, кто воплощал мои мечты. Я болен, Тиен. Болен настолько, что серьезные физические нагрузки могут меня убить. Другой агент наплевал бы на такого артиста. Но не Сай… Поэтому, я всегда делал то, что мне велено.
Я ничего не ответил, а лишь развернул конверт, и застывшим взглядом прочёл то, что в нём было написано.
"Я надеюсь, ты не сломал себе ничего, когда выполнял две нижние позиции, которые у тебя никогда не получались? Верю, что нет, потому что ты настолько же упрям, как и я.
Ты получил документы, которые подтверждают, что я завещал тебе всё, что смог создать за эти годы.
Я уверен в том, что тебя уже попытались убедить, будто я использовал мальчика, который был главным козырем чьих-то игрищ. Уверен, что попытались внушить будто я сделал из тебя мишень.
Они правы только в одном, Тиен. Я действительно выбрал тебя как мишень, но моя жена приставила к тебе лучшего спецагента, которого знала. Я всегда верил и доверял своей Энджеле, потому у меня и поднялась рука поступить именно так. Потому что я знал – Тереза спасет тебя даже ценой собственной жизни.
Сейчас, вернее через несколько часов, ты станешь обладателем абсолютной пустышки – денег. Потому что главное я уже отдал тебе лично.
Ключ-карта от зала, Тиен.
Как только ты вступишь в права наследования, человек, который все эти годы носил тысячи масок, наблюдал за нами как за куклами, чтобы наконец расквитаться, попытается тебя убить. Я очень прошу тебя – не забывай кто мы друг другу. Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-то случилось. Однако другого выхода, чтобы поймать его… у нас нет.
Пак Чи Джин очевидно сейчас стоит рядом с тобой. Уверен, что так, потому что просил его остаться и на оглашении завещания. Однако этому есть и другая причина.
Последняя просьба от меня. Если я имею право ещё что-то просить, после того что сделал.
Ты должен передать всё Пак Чи Джину. Все активы, всё что получишь в наследство – должно перейти в его руки, чтобы больше не подвергать тебя опасности.
Я молю небо о прощении за то, что подставил тебя под удар. Тому были причины. Если бы он не уничтожил меня, пострадал бы каждый из вас. Травля была только началом, которое я решил остановить по своему.
Однако ты должен знать и ещё одну вещь – я всегда верил в вас. А в тебя я верил сильнее всех, потому что знал, что если не буду – правда, которую ты узнаешь о себе, сломает тебя после стольких смертей и горя.
Я верю, Тиен. Верю в вас всех…
Берегите себя, не перетруждайтесь и помните – для меня вы всегда самые лучшие!"
Медленно по мне словно холодный ветер гулял волнами. Все звуки, даже в таком тихом месте, отошли на второй план. Все, кроме шелеста обычной бумаги в моих руках. В то, что это написано рукой Сай-ши, невозможно не поверить. Я знал почерк своего наставника, как и знал, что только он мог написать мне такие слова.
– Поехали, менеджер Пак! – произнес мертвым голосом и сам открыл дверь перед Чи Джин-ши, – Садитесь! У нас мало времени. Это нужно закончить сегодня!
Водитель тронулся с места тут же, как машина с охраной начала движение впереди нас. Всю дорогу я сжимал в руке простой листок, и мне казалось что до этого все бумажки, которые планомерно меняли мою жизнь – документы о моем настоящем происхождении, извещение о завещании, и даже коробка с кучей фото, билетом на дебют – всё это было пустышкой в сравнении с письмом, которое сжимали мои пальцы всё сильнее.
Здание гильдии адвокатуры оказалось похоже на центральную прокуратуру. Слепая Фемида встречала нас каменным изваянием прямо посреди широких и высоких ступеней. Проходя мимо этого постамента, я присмотрелся к повязке на глазах красивой девушки.
«Слепой…» – пронеслось в голове опять, и я задержался, чтобы посмотреть на статую опять.
Знаменитый дебютный номер группы «SUN» всплыл в памяти, как вспышка. Трое парней с завязанными глазами пели и танцевали так, что через неделю о них знала вся страна.
– Тиен? – менеджер Пак встал на несколько ступеней выше меня и ветер прошёлся в его волосах.
Неизменно фиалково-стальной отлив. Сколько помню этого человека, он никогда не менял то, как выглядел.
Видимо этот сумбур из мыслей в голове, результат того, что я подсознательно боялся своего решения. Однако, не собирался его менять.
В кабинете адвоката Кан была полная тишина, когда он зачитывал завещание Ли Шин Сая. Справа стоял менеджер Пак, а слева Кан Ми На, как ещё один свидетель.
– Если все согласны с решением покойного и претензий от опекуна его детей – госпожи Кан Ми Ны нет, то… – Кан Ван Сик посмотрел на меня и положил ручку на бумаги, – Господин Ким Тиен Го может вступить в права наследования немедленно, поставив свою подпись в бумагах.
Я взял черную гладкую ручку в руки и достав свой новый штамп, спокойно подписал все документы.
– Благодарю, господин Ким. Теперь, что касается передачи всех активов господину Пак… – начал адвокат Кан, однако я перебил его.
– Никакой передачи не будет до того момента, пока мы не найдем преступника, адвокат Кан.
– Тиен! – Чи Джин-ши строго повысил голос, однако я опять повторил:
– В этом кабинете находится самый защищённый, по словам покойного Ли Шин Сая, человек. Если сейчас передать всё другому, где гарантия что менеджер Пак будет в большей безопасности, чем я?
– Тиен… – Ван Сик переглянулся с сестрой и менеджером, продолжив:
– Нет, адвокат Кан. Простите… Однако я вам совершенно не доверяю! Как и госпоже Кан! Я наслышан… – я повернулся к женщине, на что она зло прищурилась, – …что она не позволяет никому из нас видеться с Санни. Более того будучи опекуном маленького ребенка, совершенно наплевала на его судьбу и отдала в руки Ли Шин Дана, тем самым отгородив брата и сестру от общения в такой сложный момент… Вам, господа – веры нет! Никому нет веры, пока мы не найдем того, кто до сих пор кошмарит наш дом!
– Это очень опасно, Тиен, – тихо произнес Чи Джин-ши, и я кивнул.
– Опасно, но у меня нет выбора! В этом листке бумаги ясно написано, что пока мишень я, у нас есть шанс. Более того, Тепъюним! У нас с вами сегодня много дел!
Забрав папку с бумагами и встав напротив госпожи Кан, повернул к ней лицо. В этот момент, наплевав на все манеры и конфуцианские каноны в этикете, прошептал:
– Если он не твой, то и после смерти твоим не станет, Кан Ми На. Нельзя любить одного ребенка от любимого мужчины, и ненавидеть другого, – женщина вздрогнула всем телом и подняла на меня взгляд полный боли, – Ли Тэ Чжон тоже его ребенок. А ты бросила его, и не позволяешь дочери видеть родного брата. Ты взращиваешь ненависть в семье женщины, которая простила тебе то, что чуть не погибла по твоей вине. Подумай над моими словами, и не превращайся в тварь, Кан Ми На!
– Господин Ким! – Кан Ван Сик не сказал это, он прорычал, когда понял что я сказал его сестре.
– Нет… – Кан Ми На подняла руку и остановила брата, – Не нужно, оппа! Слишком долго ты защищал меня.
Она посмотрела на брата, а потом повернулась обратно ко мне и холодно произнесла:
– Я услышала вас, господин Ким! Послушайте и вы меня! – женщина перешла на злой шепот и словно выплюнула мне в лицо, – Энджела – словно кумихо! Она как демон выела Шин Сая изнутри! И теперь посмотри, что с ним стало! Задумайся и ты, парень! Задумайся, ради кого ты лишился семьи, достатка и женщины равной тебе! Ты глуп и слеп, Тиен! И ты уже потерял всё! Не потеряй хотя бы жизнь, как он, ради американской шлюхи!
– Я был не прав… – убито выдохнул, – Слава небу, что маленький мальчик не попал в руки такого человека, как вы, госпожа Кан. Более того, я уверен и Сан Ми скоро поймет, кто её мать на самом деле.
Я даже не обернулся, когда выходил. Мне было противно до такой степени, что появилось желание проблеваться. Ненависть, озлобленность и зависть уничтожили эту женщину напрочь. Потому она и одинока. Никто не в состоянии выдержать такого человека рядом. Это хуже, чем пустая кукла. Это сосуд наполненный ядом – испив из которого хоть каплю, ты превратишься точно в такое же ядовитое существо. Однако эта женщина – мать девочки, которую я знал совершенно другой. Санни не похожа на Кан Ми Ну ничем. И то, что происходит сейчас явно не инициатива самой Сан Ми. А значит, Кан Ми На насильно удерживает дочь взаперти.
– Что ты собрался делать? – Пак Чи Джин сел рядом со мной в машину, и посмотрел нахмуренным взглядом.
– Мы не должны доверять никому, менеджер Пак. С этого момента, все кто находятся за пределами нового агентства – потенциальные подозреваемые. А сейчас нам нужно съездить кое-куда.
– Господин? – водитель опустил перегородку, а я четко произнёс:
– Вези к бывшему зданию агентства! Постарайся побыстрее! – я посмотрел на часы, которые показывали шесть вечера, а менеджер только тяжко выдохнул:
– Это бесполезно. Здание уже перекупило другое агентство. Скорее всего нас и внутрь не впустят. И вообще зачем это?
– В письме Сонбэ есть кое-что, что очень режет глаз. Он написал что я получу пустышку, когда до этого получил самое ценное, – я повернулся к окну и стал наблюдать за тем, как мы стремительно обгоняем поток машин.
– И что же это?
– Ключ-карта от репетиционного зала с полотнами, менеджер. Сонбэ отдал мне её за несколько дней до трагедии со словами, что мне никто не сможет воспрепятствовать попасть в зал, даже если здание выкупят. Очевидно, подобное делают не спроста. Тогда я пропустил этот момент, посчитав его неким символом того, что он не собирается сдаваться и ему нужна поддержка. Это было в день закрытия агентства. Значит, сегодня наступил тот день, когда оно откроется вновь.
Пока я не знал, что меня ждёт в том зале, но очевидным было и то, что Шин Сай дал ясно понять, что я должен вернуться туда.
