Текст книги "Рожденная на рассвете (ЛП)"
Автор книги: Кристина Девис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Кристина Девис
Рожденная на рассвете
Переведено специально для группы
˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜
Оригинальное название: Born at Dawn
Автор: Кристина Девис / Christina Davis
Серии: Трилогия Да'Валиан #1 / Da'Valia Trilogy #1
Перевод: StefKroner, Cat_Soup, Yenna
Редактор: Светланка Пачковская
Глава 1
Четвертый Файерсайд*, 1631 год
(Файерсайд – Самое холодное время года, Файерсайд следует за Аутон и предшествует Вестайв.)
Сегодня в архивах мы нашли кое-что интересное, и я думаю, что это ключ. Пришло время, чтобы то, что я здесь пишу, тайно осуществилось. Если мы правы, а я подозреваю, что так оно и есть, я буду вполне готова завоевать титул донажи*, когда прибудет саммит. Нам нужно только доказать, что мы обнаружили правду, прежде чем кто-то ещё догадается.
(Донажи – топпель маджила (высшая по званию женщина воин Да'Валиа), пользующаяся благосклонностью Дианца – бога войны и правящая кланом Да'Валиа. Это не унаследованное положение и маджила должна завоевать свое место лидера. Ее правление заканчивается только тогда, когда она умирает.)
– Монажи Да'Вода-Лира
–
Второй Вестайв, 1650 год
Нева замерла, услышав звук шагов за дверью, нарушивших устойчивый гул воющего ветра. Когда она пробралась внутрь через матовое окно, в башне было холодно и пусто, к тому же, Флинн заверял ее, что герцог будет участвовать в празднествах внизу до поздней ночи.
В полной темноте, присев на корточки возле запертого сундука, она затаила дыхание в надежде, что слуга пройдет мимо. Но тут до нее донёсся щелкающий звук отмычки и ключа, проворачивающегося в замочной скважине. У нее внутри похолодело. Мгновенье спустя кто-то приоткрыл дверь, а затем, с едва различимым щелчком, запер ее.
Нева беззвучно подалась назад и прислонилась к каменной стене комнаты. Понимая, что если лазутчик зажжёт свечу, то она тут же будет обнаружена, Нева чуть слышно прошептала заклинание, призывая к жизни свои любимые чары. Жгучая боль магии невидимости накрыла ее в тот момент, когда мужчина в черных бриджах и блузе шагнул в комнату. Неве пришлось заплатить за эти чары немалую цену: боль миллиметр за миллиметром прошивала ее кожу и жалила, словно ядовитый плющ. Она изо всех сил старалась справиться с зудом до тех пор, пока он полностью не исчез.
Тканный ковер заглушал шаги мужчины, когда тот, щурясь в лучах лунного света, осматривал комнату. Он задержался на мгновенье, проходя мимо места, где стояла Нева, и снова принялся за дело. Она невольно сморщила нос. От него пахло кислым молоком.
Сверхострое зрение Невы позволяло ей видеть, как сильно напряжено чисто выбритое лицо незнакомца. Его короткие волосы были почти такими же светлыми, как ее собственные. Она отметила пронизывающий взгляд его карих глаз и нос с горбинкой.
Нева безмолвно наблюдала, как он обошел вокруг стола и направился в дальнюю часть комнаты. Там он опустился на колени прямо перед запертым сундуком.
Она стиснула зубы и потянулась рукой к кинжалу, привязанному к ее лодыжке.
Такая работа, как в эту ночь, попадалась нечасто, к тому же Нева надеялась, что она поможет ей прославиться. Не говоря уже о том, что Флинн Абернати, самый уважаемый и грозный предводитель воров на Ледяном Перевале, поручил эту работу ей. Кто-то другой ради такого пошел бы против Кодекса Воров.
Нева могла напасть на мужчину внезапно. Она не обладала полной силой маджилы, женщины народа Да’Валиа, но она была способна далеко не только видеть в темноте. Да’Валиа были быстрыми, сильными, безжалостными существами. Любой из них без колебаний стер бы этого человека с лица земли. Но не Нева. Люди говорят, что воры не знают чести, но она была другого мнения. Отец учил ее следовать Кодексу Воров.
– Не стоит этого делать, – сказала она, сбрасывая с себя чары и отходя от стены.
Мужчина обернулся, вздрогнув от неожиданности, но быстро спохватился, отскочил от сундука со спрятанным призом и, выхватив из своего кармана иллюминатор, швырнул его в воздух.
Магический шар вспыхнул желтым светом и завис под потолком в центре комнаты. Температура резко упала почти до нуля и пар от дыхания Невы стал виден в тумане. Иллюминаторы на время отображали все то, что было сокрыто во тьме или с помощью заклинаний, и Нева не знала, украл ли незнакомец один из них или заплатил за него чьим-то серебром, или кровью.
Затем она ощутила на языке привкус крови. Он заплатил кровью.
Он нахмурился, загородил собой сундук и внимательно оглядел ее. Нева была одета не так, как когда она развозила по городу дрова в светлое время дня. Вместо теплой меховой куртки и традиционных юбок, она надела совсем другой костюм. Ее черные ботинки отлично сочетались с облегающим комбинезоном, а палантин цвета угля укрывал ее светлые волосы.
– Добрый вечер, голубушка! – протянул он, постепенно приходя в себя. – И кто же ты такая будешь?
Нева с некоторым облегчением отметила, что у незнакомца был иностранный акцент.
– Это мне стоит спросить у тебя, – ответила Нева. Любой человек, купивший иллюминатор ценой крови, был опасной угрозой.
– Позволь представиться, – слегка поклонился он, не спуская с нее глаз. – Мое имя Тэтчер Салливан. Возможно, ты слышала обо мне.
– Тебя здесь быть не должно, – тихим озлобленным голосом произнесла Нева. Она не купилась на его галантность. Он явно не выказывал намерения отойти в сторону и уступить ей эту работу.
– Ах, – кивнул он. – Как точно подмечено, но, увы, я все-таки здесь!
– Ты нарушаешь Кодекс!
На его лице появилась презрительная усмешка.
– Меня послали сюда люди, действующие за пределами твоего Кодекса.
Внезапная мысль промелькнула в голове Невы. Его имя Салливан, а акцент выдает в нем чужака с западных земель. О, она отлично знала, кто он такой. Хамелеон. Хоть она никогда не слышала о том, чтобы он работал так далеко на севере, известен он был именно тем, что брался за контракты, не согласованные с местными, по всему Цирандрелу.
Было совершенно не важно, кто его нанял. Кто-то пошел по неверному пути. Сообщество воров могло бы это простить. Но, если Флинн узнает, что Тэтчер работал на Ледяном Перевале, то он непременно получит голову вора.
– У меня есть к тебе предложение, – протянула Нева. Она хотела, по возможности, не усугублять ситуацию. – Но я спрошу лишь один раз, так что слушай внимательно. Если ты сейчас же покинешь это место, я ничего не скажу Флинну. Но, если ты вынудишь меня применить силу, пеняй на себя!
– Сожалею, голубушка, но я обещал к рассвету передать одним очень важным людям кое-какую вещицу.
– Послушай…
Нева успела сделать пару шагов в сторону мужчины, прежде чем он швырнул в нее новое заклинание. Оно сбило ее с ног, отбросив к стене: Нева с грохотом впечаталась в стену и повалилась на жесткий пол. Простого человека такое заклинание лишило бы чувств. Но не полукровку Да'Валиа.
Тэтчер понадеялся на успех и не стал проверять сработала ли магия. К тому моменту, когда Нева смогла подняться, он уже открывал сундук с помощью отмычки и ключа.
Он был так увлечен своим занятием, что не заметил ее. Неву же просто трясло от злости. Не думая ни секунды, она напала на него. Тихо, плавно, практически молниеносно. Она нанесла ему удар такой силы, что он с грохотом влетел в противоположную стену. Тело Тэтчера обмякло: его рука лежала на полу в неестественном положении. Иллюминатор, мигнув, исчез и комната вновь погрузилась во тьму.
Мысль о том, какой шум они устроили, заставила Неву съежиться. Она молилась, чтобы гвардейцы ничего не услышали. Возможно, ей стоило поступить с Тэтчером иначе, но заниматься самобичеванием было попросту некогда.
Она должна была вернуться в таверну отца, как можно скорее. Когда пропадало что-то значительное городская Стража проверяла всех, имевших на теле клеймо вора, а значит ей было жизненно необходимо алиби.
Нева тут же переключилась на сокровища, лежащие перед ней. Кубок выглядел весьма неприметным среди трех свитков, отделанных кожей, и самого большого целительного кристалла из всех, что ей пришлось повидать. Но кубок все же привлек ее внимание.
Ни разу не взглянув на покалеченное тело Тэтчера, она протянула руку и прикоснулась к тусклому металлу. Нева подняла кубок, чтобы положить его в сумку, но с удивлением обнаружила, что мышцы не слушаются ее. Ножка кубка стала нагреваться, и в нем зашипело и забулькало черное масло.
Она пыталась глубоко вдохнуть и отпрянуть, но ничего не получалось. Она даже не могла пошевелиться. Очередная попытка высвободить руку с треском провалилась.
Она беспомощно наблюдала, как жидкость закручивается в воронку, а затем обретает форму и превращается в миниатюрное изображение гор. Их размер странным образом увеличивался сначала в два, а затем в три раза, пока все масло, не проливаясь, не исчезло из кубка.
В нос ударил острый запах смолы, и комната стала наполняться тихими шепотками. Звуки перемещались из угла в угол и были настолько слабыми, что она не могла ничего разобрать, а те слова, что ей удавалось услышать, она не понимала. Это был древний диалект.
Масло взметнулось в воздух, как маленький океан во время неумолимой бури. Он ширился, сметая со стола свитки и перекашивая настенные гобелены, пока не принял идеальную форму здания, размером даже больше самой Невы, обрамленного пламенем из черного масла. Это здание было таверной ее семьи, где Нева жила с отцом, теткой и младшими двоюродными братьями. Люди с безмолвными криками выбегали через центральную дверь. Ее отец выскочил на улицу, поторапливая ее кузенов, бежавших впереди него. Пламя слегка потрепало их в момент, когда они выбирались наружу.
Находясь в плену у кубка, Нева была вынуждена смотреть, как черная волна стирает предыдущую картину и формирует новый сюжет. Она увидела саму себя, нагую и бледную, находящуюся в центре огромной комнаты и окруженную людьми Да’Валиа. Она был стройной девушкой, с высокими скулами матери и большими глазами отца. Наполовину человек, наполовину Да’Валиа, она не была ровней никому из множества представителей народа Да’Валиа, заполнявших комнату, тех Да’Валиа, что в едином порыве, одновременно набросились на ее фантом.
Видение схлынуло волной и за ним последовало новое. Нева увидела рогатые фигуры, сошедшиеся в битве в маленьком лагере. Снова Да’Валиа. Их нечеткие формы сражались на мечах, демонстрируя чистую, пылающую силу в своих атаках. Она же стояла на расположенном рядом холме. Она выглядела не так как обычно: лицо было скрыто под капюшоном плаща, а на шее сверкало незнакомое колье. Через мгновение огненный шквал обрушился на тела и палатки, сметая все на своем пути.
Нева смотрела на видения, представшие перед ней, и чувство тошноты подкатывало к ее горлу. Каждая новая сцена пробуждала в ней ужас.
Они были слишком детализированы, слишком реальны!
Внезапно волны со всех сторон схлынули вниз. Смола приняла форму воронки, втягиваясь обратно в кубок, и шепот стал стихать. Но вдруг из кубка вырвалось новое видение: еще одно суровое лицо, испещренное шрамами. Мужчина Да’Валиа с длинными зубами и толстыми, выдающимися рогами. В его глазах плескалась сама смерть.
Лицо рассыпалось на части и упало вниз – в недра кубка.
Магия, сопротивляясь силе, запирающей ее обратно в кубок, ответила ударной волной, которая накрыла Неву, ворвалась в ее разум и отбросила ее тело в другой конец комнаты.
Глава 2
Восьмой Файерсайд, 1631 год
Тришула Дианца – величайшее оружие из когда-либо созданного, поэтому никто из нас не ожидал, что будет легко, но, несмотря на расхождение во мнениях, мы изо всех сил пытаемся найти свой путь вперед.
Пришло известие, что Тринижи прибудет со дня на день, и она захочет быть в деле. Я бы все отдала, чтобы удержать ее от участия в охоте, но я не могу позволить, чтобы это выглядело так, будто я ее боюсь.
Если мы не сумеем доказать нашу находку до ее прибытия, то она станет моим главным конкурентом. Что бы ни случилось, я не позволю ей победить. Очевидно, что она будет ужасным лидером, судя по тому, с каким презрением она выполняет приказы и заманивает зверей из других маджил для развлечения.
– Монажи Да'Вода-Лира
–
Пролетев несколько метров в воздухе, Нева вновь рухнула на жесткий деревянный пол. Половицы с треском проломились под тяжестью ее тела и она охнула, ощутив острую боль в плече. Текущая по ее венам кровь Да’Валиа делала Неву менее восприимчивой к боли, но уродливый кровоподтек оставался на ее коже до самого рассвета.
Нева со стоном перевернулась. Остатки магии кубка туманили ее разум, вызывая приступы тошноты. Она сглотнула подступивший к горлу ком в попытке не обращать внимания на неведомый доселе жар, разливающийся по ее коже.
Нева не знала, как долго она пробыла в плену кубка. Время, которое она провела, пялясь на странные видения, могло быть как реальным, так и измененным с помощью магии. Но сейчас ей было не до этого. Она пыталась подняться на четвереньки: необходимо было срочно спрятать трофей и покинуть башню, пока в нее не заявилась Гвардия.
Пошатываясь, она встала на ноги и предусмотрительно натянула перчатки, прежде чем сунуть кубок в свою черную поясную сумку.
Нева услышала грохочущий топот гвардейцев, доносящийся снизу. Она обернулась, чтобы взглянуть на Тэтчера, но обнаружила, что вор исчез вместе со своим иллюминатором.
По ее телу пробежала дрожь. Этот человек был призраком.
Нева выхватила нож из-за голенища своего ботинка и начертила на крышке сундука четыре полоски, похожие на следы когтей, в надежде, что воровке по прозвищу Рысь – так ее называли в воровском кругу – это ограбление сослужит хорошую службу. Она была убеждена, что после него люди станут шептаться о Рыси, как об одном из самых лучших воров королевства. Легкая улыбка коснулась ее лица и через мгновенье она уже бежала назад к окну спящей башни. Бежала к своей свободе.
Она схватилась за ледяную стену и выбралась наружу. Студеный ветер так и норовил оторвать ее от каменной башни и, глядя вниз на десяток этажей, оставшихся до земли, где каменные выступы казались размером с жемчуг, она в душе благодарила Дхианза за свою силу.
Нева успела два раза перехватить выступы в стене, прежде чем высокая меховая шапка показалась из окна башни.
– Стой!… именем Ордена… остановись! – прокричал ей гвардеец.
Ветер унес почти все его слова, к тому же Нева не собиралась замедляться, что бы там ни было. Она могла бы справиться с двумя, а при должном успехе, с тремя или четырьмя гвардейцами, однако сила крови Да’Валиа и мастерство в метании ножей не спасли бы ее, если бы им удалось ее схватить. Проникновение в одну из башен Замка расценивалось как преступление против короля Стефана и Ордена Цирандрела. Вторая метка осужденного и колодки, вот что ждало бы ее в этом случае. А быть может и кое-что похуже.
Нева с опаской посмотрела вниз и отпустила руки. Она пролетела около десяти футов, прежде чем ей удалось схватиться за деревянную балку. Вдруг ее боковое зрение затуманилось. Это были последствия того влияния, которое оказала на нее древняя сила. Она соскользнула с обледеневшей балки, едва успев ухватиться другой рукой.
Сосредоточься! – сказала она себе, затем сделала три глубоких вдоха и ее зрение прояснилось.
Несколько раз она раскачивалась и прыгала, хватаясь за выступы. Рефлексы, подобные рысьим, помогали ей не сорваться вниз. Она даже подумать боялась, как бы отчитал ее отец, будь он очевидцем ее способов ускользания от погони. Такая импровизация была попросту опасна. Надо бы ему получше учить ее.
Она слышала шум, оповещавший, что гвардейцы собрались в обледенелом дворе прямо под ней.
Как только Нева достигла уровня третьего этажа башни, в ее голове родился план побега. Она оказалась в зоне обстрела лучниками, и даже при сильном ветре, точный выстрел из арбалета легко нашел бы свою цель. Нева сменила направление движения и, толкнув со всей силы ряд смертоносных сосулек, спрыгнула на арку, расположенную в саду. Ледяные копья обрушились на группу гвардейцев и разлетелись на мелкие осколки среди кряжистых кустарников и ледяных скульптур.
Нева изо всех сил старалась удержать равновесие на крыше обледенелой арки. На земле перекрикивались гвардейцы, большинство из которых все еще находились в саду, когда она добралась до противоположного конца арки, но все же они были слишком близко.
Соберись! – снова приказала она себе, и сделав сальто, спрыгнула с края арки. Слыша, как гвардейцы несутся на нее с двух сторон, Нева вскочила на ноги и стремглав бросилась прочь, отдаляясь от звуков музыки и шума празднества, доносившихся из главного зала. У нее не было возможности ускользнуть через ворота: оба прохода ревностно охранялись Гвардией. Понимая это, она рванула дальше – в недра Замка.
Соблазн применить заклинание невидимости буквально не давал ей покоя, но протокол гласил, что чем быстрее Гвардия потеряет ее из виду, тем скорее они побегут за помощью к одному из магов Замка и предупредят городскую Стражу. Прикрыться защитным заклинанием нужно будет на улицах города, пока маги и Стража еще в неведении, иначе все пойдет прахом.
Нева толкнула массивную дверь, ведущую в библиотеку, проскользнула внутрь и, запирая ее, опустила балку, которая всегда служила засовом во время непогоды. Она слышала крики гвардейцев: голосов становилось все больше, но она сосредоточилась на поисках наиболее удобного выхода. Она успела промчаться мимо возвышающихся над ней книжных полок и проскочить в боковую дверь, когда гвардейцы показались у противоположного входа.
Нева прыжком преодолела два лестничных пролета. Она неслась через все двери, открывающиеся перед ней, постоянно меняя маршрут, до тех пор пока не оказалась в архиве библиотеки. Это был ее путь к свободе.
Она сдвинула мраморный бюст – памятник великому мыслителю, почившему много веков назад – и в стене открылся проход. Нева пробралась туда, попутно возвращая статую на ее прежнее место.
В кромешной темноте она медленно спустилась в недра Замка, двигаясь в веренице подземных туннелей по памяти. Отец Невы, а еще раньше и дед Невы использовали эти туннели, чтобы удрать от погони. Она считала большой удачей – знать их секретные ходы. Конечно, порой они казались ей неоправданно сложными, но теперь эта их особенность не стала помехой, а наоборот пришлась очень кстати.
Наконец Нева добралась до самого края земель Замка. Снег лежал здесь ровным полотном и доходил до верха ограждения, очерчивающего городскую границу. Сетуя на отсутствие другого пути, она выбралась наружу через заброшенный коллектор нечистот, проскользнув через отверстие в решетке, окруженное льдом и грязью.
Оказавшись наверху, она прижалась к земле за сугробом и лежала так до тех пор, пока не убедилась, что вокруг нет ни души. Нева закрыла глаза, снова окутывая себя чарами невидимости, и принялась тереть ссадину на шее, ощущая как по телу проходит волна, похожая на зудящий ожог. Затем она поднялась на ноги и двинулась дальше.
За пару кварталов до места назначения Нева прошептала заклинание, известное только нескольким избранным людям Флинна. Заклинание действовало медленно и не подходило для активной работы, но оно могло укрыть ее от чужих глаз, когда ей необходимо было исчезнуть. После активации такой магии ни человек, ни собака, ни даже маг уже не могли обнаружить Неву на городских улицах. Маг, работавший на Флинна, каждый год по новой рисовал нужные руны, благодаря чему магия не ослабевала, и Нева никогда не пренебрегала такой защитой, возвращаясь домой после очередного дела.
На этот раз она не замедлила шага. Тяжело дыша, она добралась до таверны своего отца – здания, построенного из камня и дерева. На первом этаже таверны располагались кухня и трапезная, а на втором – жилые комнаты для постояльцев и для членов ее семьи. Нева вошла в дом через кухню, вдыхая дурманящий воздух, наполненный ароматами чеснока и тимьяна. Ее тетя Маргарет стояла возле плиты и помешивала что-то в кастрюле. Это была высокая женщина с моложавым лицом, и только седые пряди, разбросанные по рыжим волосам, выдавали ее истинный возраст.
– Быстрее закрывай дверь! – не оборачиваясь, проговорила Маргарет. Карие глаза тетушки были обращены в пустоту, будто все ее мысли блуждали в совсем ином времени и месте. С ней такое нередко случалось после смерти ее мужа Авеля.
Нева последовала ее совету и поднялась по черной лестнице прямиком в свою комнату. Вздохнув с облегчением, она сбросила с себя чары невидимости и тяжело опустилась на пол, обхватывая голову руками.
Ограбления всегда были нелегким делом. За это Нева и любила эту работу. Но с такими трудностями, как в этот раз, сталкиваться приходилось нечасто. С этого дня Флинну лучше начать предлагать ей самые выгодные дела, ведь она не только доказала, что сможет проникнуть в Замок Трэскони во второй раз, но и украла вещь прямо из башни герцога.
Нева отвязала свою поясную сумку и, не раздумывая, забралась на кровать. Держась одной рукой за потолок, чтобы не упасть, она отогнула кусок обоев в углу комнаты и с легкостью разместила черную сумку и окутанную чарами перчатку внутри стены. Затем она вернула обои на прежнее место и спрыгнула вниз. Она изо всех сил пыталась абстрагироваться от назойливого ощущения, что что-то не так. Что мучающие ее тошнота, головокружение и лихорадка указывают на что-то.
Нева зажгла свечу. Теперь при свете она смогла активировать привычное заклинание маскировки, делающее ее кожу и волосы более тусклыми и позволяющее скрыть маленькие, едва выступающие рожки на голове. Повседневные маскирующие чары были сокрыты в подвеске, которую Нева носила на шее. Подвеска позволяла избежать боли и сильнейшего зуда, возникающих при произнесении заклинания, и делала ее неотличимой от простых людей, которые могли подметить ее необычный цвет кожи, не будь она укрыта заклинанием. Когда Да’Валиа собирались вместе, люди не представляли для них никакой опасности, но одиночка мог быть воспринят людьми, как источник зла. Вот почему Неве было так важно соблюдать осторожность и только ее семья знала тайну ее происхождения.
Не теряя ни минуты, Нева надела рабочую форму: коричневое платье из тяжелого муслина было дополнено сеточкой для волос и широким кожаным браслетом, скрывающим постыдную метку преступницы на ее правом запястье. Попадись она еще пару раз, и она бы уже плыла в сторону Острова Литлориан, где ей было бы суждено прожить остаток дней под присмотром драконов-надзирателей.
Она немного подтянула платье спереди и взглянула в зеркало, чтобы убедиться, что волосы скрывают кончики ее заостренных ушей. Она всматривалась в свои вымытые с мылом голубые глаза и чувствовала, что должна выглядеть как-то иначе. В висках у нее стучало, но зеркало упрямо отражало ее привычный облик. Вспышки видений из заколдованного кубка мелькали в голове Невы и наводили ужас, но она старалась не поддаваться и не позволять страху завладеть ею. Она надеялась, что работа сможет помочь ей отвлечься.
– Нева! – приветственно прокричал ее отец, снискавший дурную славу Шон Робертс, как только она спустилась по лестнице. Он улыбнулся во весь рот и это движение оживило его большие голубые глаза, наполовину укрытые кустистыми рыжими бровями. – Сегодня полно работы! Хватай кувшин с медовухой и помоги старику, ты ведь поможешь, а?
Нева взяла два полных кувшина с прилавка и улыбнулась в ответ.
Шон усердно трудился, чтобы поддерживать таверну на плаву, но возраст уже играл против него. Годы, проведенные в беготне по крышам и лазанье по коллекторам, взяли свое, подарив взамен лишь слегка поседевшие волосы и покалеченную ногу. В последнее время хромота приносила все больше страданий его тучному телу. Именно поэтому им так нужны были деньги, которые Нева добывала воровством: они позволяли оплачивать услуги лекаря, давали возможность мальчишкам учиться в школе и заменяли доходы от работы таверны, когда во время Файерсайда перевал был завален снегом. Флинн ссудил им половину тех денег, которые были нужны для открытия таверны, и они до сих пор были должны ему кругленькую сумму.
– Ну, конечно, Па! – согласилась Нева, толкая вперед вращающуюся дверь и входя в трапезную, наполненную шумом и смехом посетителей. Это было ее алиби.
Аромат стряпни Маргарет улетучился, как только Нева оказалась в облаке сладковатого дыма курительных трубок. Шум разговоров заглушал треск пламени в высоком каменном очаге, и комната тонула в теплом оранжевом свете, идущем от горящих поленьев. Нева повернулась к первому столику, за которым сидели несколько пастухов – завсегдатаев таверны.
– Неважи! – окликнули ее пастухи по полному имени, демонстрируя свои пустые кружки и горсть монет.
– Господа! – Нева сделала реверанс и принялась разливать медовуху, болтая о погоде и о последних событиях нового года.
У двери Нева остановила одного из подручных Флинна, чтобы передать тому новости о Хамелеоне. Конечно, теперь Тэтчер наверняка использовал маскировку, ведь Нева видела его лицо, но предупредить Флинна и защитить тем самым его владения было совершенно необходимо. Флинн обеспечивал ее, а в прежние времена и ее отца, постоянной работой, Нева уважала его и считала своим долгом послать предупреждение, на тот случай, если он ещё не знал о внезапном появлении Тэтчера. Предводителю воров стоило быть осторожным.
За третьим столиком Нева обнаружила знакомую компанию, по большей части состоящую из мужчин, которых она с детства называла Дядюшками. Все пятеро были членами того же воровского круга, что и они с отцом.
– Хэй, бездельники! – Нева подняла кувшин, готовясь наполнить их стаканы, и Флетчер с силой плюхнул на стол свою кружку прямо перед ней. Обычно именно он первым опустошал свой сосуд и Нева снова наливала ему выпивку.
– Ребята, гляньте-ка, кто здесь! – прервал Морти свой брехливый рассказ о том, как его однажды по ошибке приняли за знаменитого рыцаря, который все присутствующие слышали уже не меньше дюжины раз – и протянул свою кружку Неве.
– Морти, – сказала Нева, окидывая его беглым взглядом. – Ты что-то неважно выглядишь!
Белые волосы старика торчали в разные стороны, а глазная повязка съехала набок.
– А у тебя глаз наметан, – отшутился он. – Да, денек и впрямь был не из легких. А ты, милая, не заметила ли чего-то необычного сегодня на улицах?
– Да, нет, в общем-то, – невозмутимо ответила Нева. – Видела нескольких слоняющихся чужеземцев, но ничего особо интересного.
Им не стоило ничего знать про Тэтчера. Флинн в скором времени разберется с ним сам.
Пока Нева разливала выпивку, Арчибальд повернулся к Адаму, самому молодому парню из их компании.
– Адам, разве ты не сказал мне минуту назад о том, что на улицах шастает разъярённая Гвардия? – Арчибальд говорил таким тоном, будто находился в блаженном неведении, театрально почесывая при этом свою лысину.
– Именно так я и сказал, Арчи! – Адам откинулся на спинку стула, по обыкновению ухмыляясь и цинично приподнимая одну бровь. – Слышал они немного расстроены ограблением в герцогских покоях. Но раз Нева сказала – только горстка чужеземцев в городе, быть по сему. Куда уж мне.
Адам Тейт был старше Невы на несколько лет, но никогда не прекращал подтрунивать над ней, даже будучи взрослым. Правда на беду, благодаря волнистым волосам и ямочке на подбородке, Адаму все сходило с рук. Он был широкоплечим юношей с живым харизматичным взглядом и очаровательной улыбкой. Но опасность окружающим сулила не только его внешность: он был превосходным охотником и следопытом, и имел обыкновение отлавливать должников по всему городу.
Нева подняла запястье и, не смотря на полупустую кружку, перестала наливать ему мед. Волна легкой паники подступила к ее горлу. У нее была репутация человека, никогда не отлынивающего от опасной работы. При всем желании она не могла отказываться от таких дел, коль скоро она хотела, чтобы у Рыси была хорошая репутация и достойная оплата. Если Адам наблюдал за тем, как Гвардия выходила из Замка, то было очень вероятно, что мужчины, сидящие за столом, были в курсе ее приключений.
– Думаю, я тогда лучше приберегу медовуху для тех чужеземцев, – ответила Нева.
Воры залились смехом. Они знали, что из них двоих Нева была куда более рисковой персоной. Адам хорошо преуспел в торговле, но смелости ему явно недоставало. Он стал намного реже участвовать в воровских делах, а основной свой доход получал с продажи оружия. По правде говоря, он неплохо устроился. Связи с Флинном и сводным братом, работавшим на корабельного комиссара на Ледяном Притоке, служили гарантом его благополучия.
На этот раз Нева не собиралась спускать Адаму сарказм в ее адрес на глазах у вырастивших ее мужчин, а они, должно быть, испытывали истинное удовольствие, наблюдая за тем, как она подтрунивает над ним в ответ. Иначе зачем Морти было выносить на обсуждение ее работу.
– Малышка, – усмехнулся дядя Нил, – Мы знаем, что ты можешь постоять за себя. Только будь поосторожнее с путешественниками за угловым столиком.
Нил наклонил свою лохматую голову, тайком указывая на слабо освещенный стол в дальнем конце зала. Компания друзей часто полагалась на чутье Нила, поэтому Нева восприняла его предупреждение всерьез. Но она не обернулась после его слов. Вместо этого она засмеялась и отошла от их столика, оставив наполовину пустой только кружку Адама.
– Мне нужно обслуживать посетителей, господа. Прошу, не учудите чего-нибудь, пока меня нет!
Вместо того, чтобы вернуться на кухню, Нева повернулась и двинулась в противоположном направлении, с показным усердием высматривая, не нужно ли еще кому-нибудь подлить выпивки. Она остановила взгляд на двух мужчинах, сидящих в угловой нише. Один из них посмотрел на нее в ответ, и его лицо показалось Неве знакомым. На нем был черный балахон барда; она была уверена, что он уже пел в их таверне в прошлом году и, насколько она помнила, обладал добродушным нравом.
Второй гость был одет в плащ с капюшоном и она не могла рассмотреть его лица. Нева не сомневалась, что это был мужчина, потому что еще ни разу не встречала женщину столь внушительных размеров: его стать впечатляла, даже когда он сидел. Но одна только массивная фигура вряд ли могла объяснить беспокойство Нила. Он бы не стал болтать почем зря, если бы компаньон барда не был опасен.
Вернувшись на кухню, Нева наполнила кувшины и, сделав глубокий вдох, направилась к угловому столику. На первый взгляд мужчины казались достаточно спокойными, но неприятности, порой, принимали самые разные обличия.
– Добро пожаловать в таверну семьи Робертс, господа! – поприветствовала их Нева, – еще медовухи?
Она мельком взглянула на спрятанную в длинной бороде улыбку, которую послал ей бард, и повернулась к другому мужчине. Первое, что бросилось ей в глаза – была его черная, как смоль, кожа. Казалось, что его мускулистая грудь, часть которой выглядывала из туники, была слеплена из угля. Незнакомец наклонил голову, чтобы рассмотреть ее, и свет настольной лампы озарил его лицо.
