Текст книги "Темный страж"
Автор книги: Кристин Фихан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Это началось с нее. Она не могла вспомнить в своей жизни времени, когда бы она не знала Тайлера Дрейка. Он был более постоянной величиной, чем ее собственные отец или мать, пока не превратился в разрушительную, извращенную и одержимую силу. Дрейк убил ее отца, чтобы занять его место в ее жизни. Ее мать и брат были уничтожены с одной лишь целью – чтобы она принадлежала только ему. Именно она была тем, кто должен положить конец его убийствам, раз и навсегда.
Выбросив из головы все ненужное, Джексон начала спускаться по лестнице. Она двигалась бесшумно, не позволяя даже шелесту одежды выдать ее присутствие. С каждым шагом ее желудок сжимался все сильнее. Она была на правильном пути. Освещение на лестнице было тусклым, а к тому моменту, когда она спустилась к основанию лестницы, стало еще хуже. Но это не имело значения. Ее зрение теперь стало феноменальным.
– Люциан ? – она потянулась к нему прежде, чем подумала об этом, прежде, чем поняла, что собирается делать.
– Он был здесь, ангел. Мы нашли в патрульной машине двух мертвых офицеров. Их несколько раз ударили ножом .
Она на некоторое время замолчала, раздумывая над его сообщением.
– Ты уверен, что это работа Дрейка ?
Она не могла ошибиться. Как же так? Возможно ли, чтобы спустя столько времени она начала терять свою особую чувствительность, которая давала ей возможность ощущать близкое присутствие зла? Возможно ли, что она испытывает отсроченные последствия нахождения в непосредственной близости ко многим убийствам?
– Ощущения такие же, как и раньше, в квартирах. И у них отсутствуют глаза. Самое странное в том, что я не могу уловить запаха. Поэтому не могу выследить его. Я заметил это еще в том доме. Словно нечего выслеживать.
– Что дает сканирование? Ты, кажется, всегда знаешь, кто где находится.
– Несколько людей внутри, но я не могу сказать, кто они такие. Никто не разговаривает. Телевизор включен. Я собираюсь войти.
– Будь осторожен, Люциан. Это ловушка. Дрейк хочет твоей смерти больше, чем чьей‑либо еще. Другие для него ничто. Все это затеяно ради тебя.
– Никто не увидит меня, если я сам не захочу этого.
– Просто будь осторожен, – она позволила их связи медленно разорваться. Ощущения в ее животе были сильны, как никогда. Что‑то дьявольское притаилось в этом здании, преследуя ее друзей, и она не сомневалась, что это Дрейк. Возможно, Дрейк уже побывал на конспиративной квартире Барри, пытаясь выманить их из участка.
Джексон продолжила двигаться, а ее чувства неслись впереди нее, ища офицеров, заключенных и, если повезет, нарушителя. Вдруг за углом от своего местоположения она уловила движение. Прижавшись к стене, не единым звуком не выдавая себя, девушка дюйм за дюймом начала приближаться к источнику тихого шума. Она подошла ближе и ее глазам предстала бесформенная куча, лежащая на полу справа от нее. Джекс замерла. Ужасная темнота заполонила ее. Дрейк был здесь, и он уже начал убивать.
– Люциан? Он здесь .
Она направилась к темной фигуре, драматично брошенной на пол. Девушка видела, что мужчина был мертв, что его форма была равномерно пронизана дюжиной ножевых ударов. Его голова была повернута под странным углом. Это был Халибу. Его глаза отсутствовали. Отличительный знак Дрейка.
– Ты уверена ? – его голос оставался прежним: спокойным, уверенным, утешающим своей непоколебимостью.
– Абсолютно. Я прямо сейчас стою над телом его очередной жертвы и ощущаю его присутствие .
– Здесь что‑то не так, любимая. Он также и здесь… След его энергии… Ты можешь ее у себя почувствовать?
– Я не совсем уверена, что ты имеешь в виду .
– Это должно быть похоже на ту же самую силу, которую ты ощущала при появлении упыря, а позже вампира. Она также присутствовала в квартирах. И здесь она тоже есть. Но я больше не думаю, что Дрейк побывал хоть в одном из этих мест. Не сомневаюсь, что мы имеем дело с марионетками, запрограммированными вампиром, клонами Дрейка, призванными продолжать его дело. Мне кажется, что в опасности все люди, у которых есть хоть одно воспоминание о тебе .
Джексон двинулась дальше. Она не слишком хорошо знала Киттера, так мимоходом здоровались, а из остальных заключенных никто не был с ней знаком, за исключением Терри Стивенса. Стивенс был закоренелым преступником, уличным торговцем, крепко повязанным с одним известным адвокатом. Если, как она думала, злоумышленник находится в подвале и если Люциан не ошибается, то Стивенсу грозит огромная опасность. Он частенько встречался с Джексон.
– Похоже, ты прав. Ощущение немного другое, но и в доме оно также отличалось. Означает ли это, что Дрейк мертв? С чем же мы тогда имеем дело ?
– Просто убирайся оттуда. Я буду у тебя, как только разделаюсь со своим – не могу покинуть этих людей перед лицом опасности, которую представляет для них эта тварь. И мне не хочется, чтобы и ты столкнулась с таким могущественным созданием.
– Я офицер полиции, Люциан, и не собираюсь сбегать при малейшем намеке на опасность. Здесь находятся заключенные и еще один офицер. Я должна позаботиться об их безопасности.
– У меня нет времени на споры, ангел. Пока мы с тобой разговариваем, убийца делает свое дело. Я отправляюсь на помощь людям, а тратя время, добиваясь твоей уступчивости, я только подвергну тебя опасности. Поэтому неизменно оставайся со мной, чтобы я мог оказать тебе любую помощь, которая может тебе понадобиться, – в тихом голосе Люциана прозвучало нечто большее, чем его обычная нежная команда. В нем было принуждение, чтобы подчинить ее волю его, уверенность, что она поступит так, как он прикажет.
Было так странно находиться в двух местах одновременно. Если бы она пожелала, то могла бы «видеть» глазами Люциана, когда он молчаливо скользил по зданию, невидимый смертными. Она видела, как двое мужчин в штатском прошли в непосредственной близости от него и даже не заметили. Используя свою возможность двигаться с невероятной скоростью, он превратился в расплывчатую тень. Одно прикосновение его ладони, и дверь распахнулась, а Люциан столкнулся лицом к лицу с тем, что выглядело как Тайлер Дрейк.
У Джексон перехватило дыхание.
– Это он. Это Дрейк !
Рука Дрейка опускалась вниз, окровавленный нож был зажат в его кулаке. Но сознание Люциана быстро установило преграду между орудием убийства и потенциальной жертвой Дрейка. Нож, не причинив вреда, упал на пол. Когда взгляд Люциана мимоходом скользнул по жертве, Джексон мельком увидела Барри Рэдклиффа.
Руки Барри были все в порезах, словно он пытался отразить удары. На его правом бицепсе виднелась ярко‑красная полоска, а на правой стороне рубашки – размытое подсохшее пятно.
Как раз в тот момент, когда Люциан направился к Дрейку, что‑то отвлекло Джексон – не звук, а скорее движение воздуха. Она развернулась, автоматически поднимая пистолет. Недалеко от нее, почти возвышаясь над нею, стоял Дрейк, в его глазах горело злорадство и безумие. В руке он сжимал нож, на котором Джексон увидела следы крови, капавшей и с его рук. Девушка сделала три быстрых выстрела, прямо ему в сердце и, не медля, отскочила в сторону, прокатившись под столом и встав позади него на ноги.
Все три пули попали точно в цель. Дрейк замер, слегка покачнувшись, потом отвратительная, едкая усмешка расползлась по его лицу. И он снова двинулся в ее сторону. Она выстрелила еще два раза, на этот раз целясь в лоб, в мертвую точку, боясь, что на нем был надет бронежилет. Два красных круглых отверстия расцвели в центре его лба. Он снова замер. Кровь потекла вниз, затем брызнула непрерывным потоком, заливая его лицо, попадая ему в глаза. Но он продолжал ей улыбаться, выражение его лица ни капельки не изменилось, и он опять начал двигаться в ее сторону.
– Киттер? Ты здесь? Это Джексон Монтгомери. Халибу мертв. Дрейк убил его. Отзовись, если ты жив, – прокричала Джексон. Она двигалась, стараясь держаться так, чтобы между ней и Дрейком находилась мебель. Девушка пыталась увести его от камер, в которых содержались заключенные.
– Я прикрываю тебя, – прокричал в ответ Киттер. – Замри, Дрейк! Еще один шаг в ее сторону, и я стреляю.
Дрейк даже не подал вида, что слышал. Его глаза, не отрываясь, смотрели на Джексон. Он не мигал и не делал попыток стереть с лица кровь. Он продолжал двигаться вперед. Киттер выстрелил, выстрелы раздались так быстро, что прозвучали как один. Полицейский готов был поклясться, что спина Дрейка распалась на части, но мужчина продолжал двигаться вперед.
– Что за черт? Джекс? Что происходит?
– Выведи заключенных отсюда, Киттер. В первую очередь позаботься о Стивенсе. Я думаю, он в большей опасности, чем все остальные. Давай же, торопись.
– Он должно быть «под мухой»… – озадаченно пробормотал сам себе Киттер.
– Делай, как я сказала. Выведи заключенных, – Джексон отдала приказ своим самым строгим голосом, возвращая Киттера к их насущным проблемам. Действительно, заниматься перемещением заключенных было проще, чем иметь дело с нереальностью существования человека с наполовину отстреленной головой и преследующего другого офицера.
– Люциан, скажи, что мне делать , – она даже не осмелилась «посмотреть» глазами Люциана. Было слишком проблематично иметь дело с двумя Дрейками в двух разных местах. Она и так была достаточно сбита с толку.
Он вновь был с нею. Его дыхание объединилось с ее, замедляя его так, что она смогла расслабиться и взять себя в руки. Его сердце вернуло ее к нормальному устойчивому ритму. Его тепло наполнило ее тело уверенностью и полнейшей верой.
– Сосредоточься, ангел. Смотри прямо на него. Он не сможет причинить тебе вред на расстоянии. Не отрывай от него взгляда, что бы ни случилось. Помни, ты больше не человек с их ограничениями. Ты – карпатка, со всеми способностями карпатской расы. Ты можешь превратиться в туман, если возникнет такая необходимость .
Джексон скользила с непринужденностью карпатцев, даже не осознавая этого. Она быстро и молчаливо передвигалась по комнате с картотекой, в то время как существо, которое, как предполагалось, было Дрейком, не переставая преследовало ее. Девушка, не отрывая взгляда от окровавленной мерзости, почувствовала, как в нее начала вливаться сила Люциана, наполняя ее уверенностью и властью.
По мере того, как она смотрела на Дрейка, пламя начало танцевать на его коже, лизать его руки и плечи, грудь и даже голову, так что его волосы почернели и истлели. И сразу же по воздуху поплыл запах горелой плоти. Напуганная, Джексон постаралась отвернуться.
– Оставайся спокойной, Джексон. Оставайся сосредоточенной. Ты должна уничтожить это. Он инструмент немертвого, ничто не остановит его от поставленной перед ним цели .
Девушка обнаружила, что не может отвести глаз.
– Люциан, пожалуйста. Я не могу никого убить, особенно таким образом .
Крик вырвался из самой глубины ее души. Дрейк не боролся, он просто зашелся в высоком, непрерывном, почти неземном вопле. Этот звук резал ей по ушам, рвал на части сердце. Дрейк же продолжал приближаться к ней, и с каждым его шагом пламя поднималось все выше и выше, пока полностью не поглотило его.
– Я знаю, что ты не можешь, любимая. Ты – свет в моей жизни. И это не ты убила его, Джексон, а я. Это я уничтожил то, что уже было мертво. Я – темный ангел смерти, и был им на протяжении двух тысяч лет. Всю ответственность за это несу я .
Джексон не могла не смотреть на внушающее ужас зрелище. Страшное создание горело в огне, но, тем не менее, продолжало преследовать ее. Поскольку пламя сжигало его дотла, некоторые части его тела начали в виде пепла опадать на пол. Она обратила внимание, что огонь не перекинулся ни на пол, ни на полки, на которые натыкался Дрейк, кружа вслед за ней по подвалу. Девушка знала, что у основания лестницы столпились офицеры, которым, казалось, что‑то мешало войти в комнату. Она могла слышать их отчаянные попытки прийти ей на помощь.
Слезы заструились по ее лицу, когда на ее глазах почерневшие остатки, некогда бывшие человеком, наконец‑то рухнули в вихре пламени. Но, даже очутившись на полу, тварь пыталась дотянуться до нее, рассыпаясь по пути.
– Люциан, пожалуйста, остановись. Оно уже не сможет выжить , – прокричала она, страшно боясь, что никогда не сможет забыть этого.
– Оно должно быть уничтожено полностью, любовь моя, или будет снова и снова восставать, чтобы служить своему создателю. Мне жаль, поскольку я понимаю, как это для тебя трудно.
Джексон чувствовала его глубокое сожаление из‑за того, что он был вынужден использовать ее для такого неприятного дела – убийства на расстоянии, использования ее глаз, – но он не смягчился, продолжая удерживать ее на месте, пока тварь, буквально не превратилась в груду пепла. И как только он отпустил ее из‑под своего влияния, она сразу же рухнула на пол. Ее волосы были влажными от пота и прилипали к лицу. Дрожь сотрясала ее тело. На краткий миг она закрыла глаза, испытывая счастье, что может сделать это. Как Люциан мог проживать день за днем, месяц за месяцем, год за годом, терпя такие мучения? Ее сердце потянулось к нему, точно так же, как оно тянулось к уничтоженному им созданию.
Люциан, тенью присутствовавший в ее сознании, позволил себе вздохнуть, позволил своему сердцу забиться. Ему бы следовало знать, что Джексон именно так и отреагирует – с полным сочувствием к нему. Она думала о нем и об его унылом образе жизни, а не о том, что он только что сделал – уничтожил нечто, используя для этого ее. Он сосредоточился на ней, закрыв глаза и наслаждаясь своим собственным чудом. Джексон . Она была чистым свежим ветерком, уносящим зловоние смерти из его сознания.
Он медленно повернул голову, чтобы еще раз взглянуть на гору пепла рядом с Барри Рэдклиффом. Барри был все еще жив, приятно удивляя своим желанием жить. Упыри редко терпели неудачи в выполнении поставленных перед ними задач. А Барри пришлось довольно долго сражаться с тварью, тем самым давая Люциану время проникнуть сюда и уничтожить это создание. Очутившись рядом с Рэдклиффом, Люциан замедлил его сердцебиение и работу легких, предотвращая гибель офицера от кровопотери, пока сам разбирался с клоном Дрейка. Теперь он склонился над телом мужчины.
– Он точно будет жить ?
Люциан обнаружил, что улыбается. Джексон и понятия не имела о том, как быстро восстанавливает свои силы. Она с такой легкостью прикасалась к его сознанию, используя их личный, интимный канал связи, словно делала это всегда. Она начинала привыкать к изменениям в своем теле, к силе, обладательницей которой стала. Она была женщиной с невероятным чувством самоконтроля, которая использовала особые таланты карпатского народа, почти не осознавая этого.
– Вне всяких сомнений. Кровотечение я остановил. Главной же проблемой станет ликвидация последствий. Барри будет помнить только нападение Дрейка. Я вложу ему в голову воспоминания о том, что это всего лишь была неудавшаяся попытка подражателя. Ты должна будешь ясно дать понять, что то же самое произошло и у тебя.
– Один из офицеров стрелял в упыря, марионетку, клона, как хочешь, так и называй. Он чуть не снес ему голову выстрелом. Киттер также видел, как я выстрелила в эту тварь. Три раза в сердце и дважды в лоб. Сам же он два раза выстрелил ему в затылок. Он знает, что это существо не упало.
– Постарайся найти его как можно быстрее. Я вложу ему воспоминание, что от расстройства ему все показалось. Что вещи часто выглядят иначе, чем есть на самом деле.
– А пепел в обоих случаях?
– Пепел будет только в полицейском участке. Отсюда он исчезнет.
– Временные рамки не совпадут.
– С этим разберемся позднее. Они поверят, что в обоих местах нападение совершил один и тот же человек, и что теперь он мертв. Что он облил себя какими‑то химикатами, лишь бы не попасть в тюрьму. Анализ пепла только подтвердит твой рассказ. Сам я не смогу прийти к тебе прямо сейчас, поскольку должен доставить Барри в больницу и убедиться, что наши временные рамки совпадают, но все это время я буду с тобой.
Джексон встала и медленно побрела к лестнице. Как же она устала. Шум, поднятый офицерами, пытающимися добраться до нее, заставил ее понять, что прошла минута или чуть больше, хотя ей это время показалось бесконечным. Вечностью. Заклинившая на лестнице дверь внезапно распахнулась, освобождая дорогу, и полицейские хлынули в помещение. Девушка прислонилась к стене, позволяя им окружить ее. Это была всего лишь человеческая компания, но какое же успокоение она оказывала!
Девушка нуждалась в поддержке. И как только мысль об этом промчалась в ее голове, Джексон сразу же ощутила, как ее обняли руки Люциана, крепко прижимая к его теплому телу. Иллюзия оказалась настолько реальной, что она неподвижно замерла, наслаждаясь чувством быть частью кого‑то еще. Мужчины, осмотрев ее и убедившись, что она не ранена, заговорили все сразу, но для нее их голоса слились в один непонятный гул.
Через остальных протиснулся Том Андерсон.
– Дайте ей немного пространства. Джекс, ты в порядке? – он слегка встряхнул ее за руки. – Что здесь произошло?
Джекс с трудом сглотнула. Запах горелой плоти был отвратительным.
– Ад произошел здесь, Том. И это был не Дрейк. Какой‑то подражатель… не знаю. Он выглядел как Дрейк, да и его М.О.. был так невероятно похож на его, что ввел меня в заблуждение, но это был не Дрейк.
– Киттер сказал, что выстрелил в него дважды, снеся половину его затылка. Он рассказал, что и ты выстрелила в него три или четыре раза, но это его не остановило.
Джексон кивнула.
– Киттер, действительно, попал в него. Я в этом уверена, поскольку видела кровь. Я редко промахиваюсь, но он точно продолжал двигаться, – она увидела Киттера и направилась прямо к нему. Она встала перед ним, и ее широко раскрытые шоколадные очи поймали его взгляд: – Он вел себя так, словно был накачен наркотиками. Какими‑то сильнодействующими, ты так не думаешь?
Сила Люциана так и излучалась через нее. Джексон могла чувствовать его внутри своего сознания, чувствовать, как он берет Киттера под свой контроль. Офицер кивнул медленно, задумчиво.
– Не вижу, в чем еще может быть дело. Я повидал множество ужасных вещей, связанных с креком на основе PCP. Я выстрелили в него, но он даже не моргнул.
Джексон отвела взгляд от мужчины. Она чувствовала, как поток информации – созданная Люцианом история – прошли через нее к Киттеру. Сила Люциана внушала ей благоговение. Он сделал это так гладко, так эффективно, казалось, совсем не прилагая усилий. Впервые за все время она позволила себе задуматься над этим – что это значило.
– Нет никакой необходимости искать причины, чтобы бояться своего Спутника жизни, сладкая , – от его чисто мужского удивления она чуть не улыбнулась. – В твоем воображении и так достаточно причин. Если бы я намеревался обернуться в вампира и начать преследовать людей, то давно бы это сделал. Ты – свет в моей тьме. Для меня больше нет возможности обернуться .
– Тебе нет необходимости обращаться, чтобы обманывать людей. Ты и так это делаешь годами. Веками. Ты всегда поступаешь по‑своему .
Джексон сразу же почудилась похожая на волчий оскал усмешка, хищный блеск зубов. Она даже услышала, как он низко зарычал.
– Позер!
И решительно вернулась к стоящим перед ней проблемам. Ее коллеги изучили пепел, и теперь вновь собрались вокруг нее, требуя ответы на свои вопросы.
Она подняла руку, призывая к тишине.
– Понятия не имею, что произошло. Одно мгновение он приближался ко мне, весь окровавленный с ножом, зажатым в его руке, а в следующее мы услышали, как вы столпились на лестнице. Он что‑то сказал, но я не поняла что именно. Думаю, это было что‑то типа «никто не возьмет его живым» или какие‑то еще слова в этом духе, но я не уверена. Все произошло так быстро. У него была какая‑то жидкость, которую он вылил на себя, а потом поджег сам себя. Это было ужасно. Я подумывала выстрелить в него, чтобы прекратить его мучения, но не смогла, и теперь его крики будут преследовать меня всю мою оставшуюся жизнь.
– Ты хотя бы видела это? Тела нет… от него ничего не осталось. Ничего кроме кучки пепла. Люди не сгорают подобным образом. Да и на полу или где‑нибудь еще нет ни следа от пожара, – заметил Том.
– Он сгорел быстро, слишком быстро, – ответила Джексон. Потом встряхнула волосами: – Мне нужно куда‑нибудь сесть. Это ночка оказалась дьявольской. Кто‑нибудь слышал: от капитана есть новости?
– Диспетчер только что позвонил и доложил, что примерно пятнадцать минут назад поступило сообщение о том, что на Рэдклиффа напал какой‑то маньяк. Рэдклифф боролся с ним, в результате чего его пришлось доставить в больницу. На месте происшествия обнаружили двух полицейских, убитых в патрульной машине. Преступник скрылся. Может быть, это был точно такой же парень, как наш малый. Они считают, что это был Дрейк.
– Кто‑нибудь знает, как дела у Барри? – взволнованно спросила Джексон. Она так устала, что споткнулась на лестнице, и Том обнял ее рукой за талию, чтобы помочь ей.
– Я позвоню в больницу, Джекс. А ты, тем временем, прежде чем свалишься, сядешь сюда. Ты невероятно рисковала, спускаясь в подвал одна. И как дверь умудрилось заклинить? Нам пришлось выламывать ее. Разобрав на части, – заметил Том, доказывая свою точку зрения, потом помог ей дойти до ее стола. Когда она с отвращением посмотрела на разложенные там записи, он быстренько собрал их. Прямо сейчас ей ни к чему было смотреть на напоминание о смерти своих соседей и друзей. – Позволь мне принести тебе стакан воды.
– Спасибо, Том. Это была долгая ночь, – она оценила его внимательность.
Том передал Джексон стакан воды и стал смотреть, как она пьет. Он всегда считал ее красавицей, но сейчас в ней появилось что‑то новое. Она стала загадочной, какой‑то неземной. А ее голос был настолько красив, что он готов был слушать его вечность. У нее были классически кокетливые глаза. Он слышал их описание, но никогда в действительности не понимал, что это означает, пока не заглянул в ее глаза. Она двигалась с летящим изяществом, сексуально‑невинно. Он с трудом мог оторвать от нее свой пристальный взгляд и не пожирать глазами.
Джексон широко улыбнулась ему, совершенно не представляя о том хаосе, который создавала. Том так пристально наблюдал за ней, что она смутилась. Пробежав рукой по волосам, она проговорила:
– Знаю, что выгляжу ужасно. Знаю, что в полнейшем беспорядке.
Она выглядела такой хрупкой, что ему ужасно захотелось притянуть ее к себе и защищать все время. Не задумываясь над своим поступком, Том положил руки ей на плечи, намереваясь легким массажем снять ее напряжение. Но прежде чем он смог сделать это, холодный ветер пронесся по комнате, ледяной сквозняк зловещего предупреждения. Когда Джексон и Том подняли глаза, над ними, возвышаясь, стоял Люциан.
Вначале Джексон едва могла дышать. Что‑то дикое и неприрученное было в нем, что‑то темное и опасное мерцало в глубинах его черных глаз. Не ярость. Ледяная смерть. Когда он посмотрел на Тома, Джексон внезапно испугалась за мужчину, а почему – не могла сказать.
– Люциан? – она тихо произнесла его имя, молчаливо спрашивая.
Люциан даже не повернул головы в ее сторону, он просто встал так, что его тело оказалось между нею и офицером полиции. Он улыбнулся, почти приятно, но эта улыбка все равно напоминала волчий оскал.
– Не помню, чтобы мы встречались. Я – Люциан Даратразанофф, жених Джексон, – он протянул руку, а его черные бездонные глаза, казалось, гипнотизировали. Его голос как всегда был мягким и нежным: – Вы должно быть Том. Джексон часто вас упоминала. Я невероятно ценю, что вы приглядели за ней, – сделав шаг вперед, шепотом проговорил он. Том несколько раз кивнул, улыбаясь в ответ.
Сердце Джексон забилось так сильно, что это напугало ее. Она не могла обвинить Люциана в невежливости, хотя его демонстрация власти прямо перед всеми, заставила всех в комнате замолчать. Они были полицейскими, детективами, жестокими копами, привыкшими к опасным ситуациям, но что‑то в Люциане вынудило их замереть на месте. Это напугало ее. Неужели она избавилась от Дрейка только для того, чтобы связаться с кем‑то намного хуже? У Люциана, безусловно, достаточно сил, чтобы быть еще хуже. Что же в ней такого, что в мужчинах пробуждаются их худшие качества?
– Ничего, ангел. Для меня ты само совершенство. Я – карпатец, и мне не изменить того, кем я являюсь.
Она потянулась, чтобы расчесать свои волосы, чтобы привести их в некое подобие порядка – раздражающая привычка, от которой она не могла избавиться. Она чувствовала, что находится не в выгодном положении, выглядя такой лохматой. Люциан поймал ее руку и поднес к своему теплому рту, его пристальный взгляд целиком и полностью сосредоточился на ней одной.
– Не надо, милая. Ты прекрасна такая, какая есть , – тотчас же лед в его темном взгляде превратился в бархатисто‑черный голод, откровенную любовь, которую он не побеспокоился от нее спрятать. А когда он притянул ее под защиту своего тела, его прикосновение было невероятно нежным.
– Благодарю всех вас за то, что присмотрели за офицером Монтгомери, и за то, что положили конец этому кошмару, который отказывался покидать ее жизнь. Вы все очень преданы ей, и я ценю это, точно так же, как и она. Если когда‑нибудь мы сможем что‑нибудь сделать, чтобы отблагодарить вас за это, не стесняйтесь и сообщите нам. Барри Рэдклифф, как только его осмотрят в отделении неотложной помощи, будет перемещен в никому неизвестное место. С ним все будет в порядке. Он прекрасно держался до нашего прибытия. Кто бы ни напал на него, он, должно быть, услышал, как мы подъезжаем и сбежал. Он ушел до того, как нам представился случай поймать его.
Он наклонил голову и поцеловал Джексон в макушку головы.
– Я забираю Джексон домой. Уже почти рассвет, и она невероятно устала. Она может вернуться вечером, чтобы закончить свой рапорт. Доктора заявляют, что очень важно, чтобы она отдыхала, поэтому я не могу сделать ничего иного, кроме как проследить, чтобы она выполнила это предписание. Я уверен, что капитан все поймет.
По поводу этого раздалось несколько насмешливых фырканий.
– Не рассчитывайте на это, – проговорил один детектив, – он не из тех, кто понимает.
Люциан соответствующе улыбнулся, но его глаза стали пустыми и холодными, когда его взгляд покинул Джексон и переместился на говорившего.
– На этот раз он поймет.
Гарольд Докинс вызывающе посмотрел на Люциана.
– Джексон, мне необходимо поговорить с тобой минутку наедине. Надеюсь, вы понимаете, мистер Даратразанофф, работа есть работа.
Люциан небрежно пожал плечами, едва заметная улыбка тронула уголки его рта. Но вместо того, чтобы смягчить его жесткие линии, улыбка наоборот придала его внешности более надменный, более опасный, чем когда‑либо до этого, вид. Он стал казаться опытным, неприрученным и свирепым воином.
Джексон неохотно покинула убежище, которое ей давало тело Люциана, и последовала за Докинсом в другой конец комнаты.
– В чем дело, Гарольд? Я устала, и если капитан не понимает этого, то очень плохо, – она работала вместе с Гарольдом Докинсом несколько лет. Его возраст приближался к пенсионному, и он всегда поглядывал на Джексон, как на дочь.
– Кто этот парень? Что ты о нем знаешь? Он ведь даже не из этой страны. Мне кажется, что он опасен, Джекс. Это просматривается в том, как он двигается, как держится. Ты ничего не видишь за всем этим европейским шармом. Он вполне может забрать тебя куда‑нибудь за границу и спрятать так, что никто не сможет помочь тебе. Такие вещи случаются сплошь и рядом.
– Если серьезно, Гарольд, то я не думаю, что это произойдет, – Джексон постаралась не рассмеяться, ласково похлопав пожилого человека по руке. Люциан действительно выглядел так, что готов в тайне утащить ее в гарем. – Я не та милая жертва, которая не может защитить себя. На самом деле, Люциан считает, что я немного безумна. Он говорит, что я ходячий арсенал.
– Я хочу, чтобы ты меня выслушала, Джекс. Не бросайся никуда очертя голову. Подумай, прежде чем начать действовать. Этот парень…
– Мой жених, Гарольд. Он только выглядит пугающим. На самом деле он плюшевый мишка, – солгала она.
Люциан напоминал ей скорее огромного волка, хитрого, опасного и невероятно умного. По отношению ко всем, но за исключением ее. С ней он всегда был неизменно ласковым. Ей хотелось защитить Люциана. Он спас Барри. Он на протяжении многих веков защищал людей. Но она не могла сказать этого, не могла объяснить Гарри, что Люциан посвятил свою жизнь защите остальных людей.
Она повернулась в сторону Люциана, который незамедлительно пересек комнату, направляясь к ней. Взяв ее маленькую ладошку в свою руку, он поднес ее к своей груди, удерживая напротив сердца, когда они направились к выходу из участка.
Глава 11
– Ты так непринужденно ведешь себя в компании мужчин.
Джексон посмотрела Люциану в лицо. Его голос был бархатисто‑мягким, ничего не выражающим. Черты его лица, по которому ничего нельзя было прочесть, были одновременно суровыми и беспощадными, подобно ветру, дробящему гранит, и такими чувственными, что у нее захватывало дух. По какой‑то необъяснимой причине в ее животе настойчиво затрепетали крылья бабочек, и она тот час же занервничала. Джексон заставила себя небрежно пожать плечами, досадуя на свою реакцию на его простое утверждение.
– Я все время работаю с мужчинами. Тренировалась вместе с ними. Выросла в их окружении. Среди моих знакомых очень мало женщин, – теперь на нее накатило раздражение, поскольку это напоминало речь дерзкого ребенка. У нее не было никаких оснований чувствовать вину. Она не сделала ничего плохого. Это он вел себя как ревнивый муж.
Она прикусила губу. На самом деле он не вел себя так, он просто таким образом запугивал. Власть до такой степени приникла к нему, что он стал выглядеть опасным. Настолько опасным, что милый Гарольд решил предупредить ее насчет него. Может, Люциан и не имел в виду ничего такого, может все дело в его акценте, из‑за которого его слова и прозвучали такими угрожающими… Может, все дело в его ничего не выражающем лице… Когда они направлялись к поджидающей их машине, Джексон вновь посмотрела на него.
Антонио держал дверь открытой, но на этот раз он не улыбался. Он посмотрел на нее, а потом покачал головой, как будто она совершила какой‑то тяжкий грех.
– Что? – выпалила она, переводя взгляд с одного мужчины на другого: – Что?
Рука Люциана скользнула ей на затылок, нажимая достаточно сильно, чтобы она автоматически скользнула в салон лимузина.
– Она ходячее бедствие, – прошептал Антонио, достаточно громко, чтобы девушка смогла расслышать.
Джексон подождала, пока Антонио сядет за руль автомобиля и они быстро направятся в сторону их дома.
