Текст книги "Игрок (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

К такому можно привыкнуть.

Пламя свечей на столе подрагивало от порывов задувающего в нашу кабинку тёплого ветерка. Отражающиеся от глаз Дмитрия огни превращали его радужку в светящийся янтарь.

С трудом оторвав взгляд от его лица, заставляющего замирать моё сердце, я оглядела окружающую обстановку. Места под открытым небом располагались вокруг элегантного бассейна, причём каждый столик находился в отдельной кабинке.

Мне всегда хотелось здесь побывать, но цены в этом заведении были заоблачными. Морепродукты в Муранос ежедневно доставляли самолётами из разных уголков Италии.

Когда несколько минут назад облачённый в смокинг рыжеволосый официант возрастом слегка за сорок принимал наш заказ, я восхищённо изучила меню и остановилась на средиземноморском синем омаре. Дмитрий выбрал равиоли по-венециански с крабами и артишоками.

Я вновь повернулась к нему. – Ты всё время на меня смотришь.

– От тебя невозможно отвести глаз.

Всякий раз, когда я чувствовала на себе его взгляд, мои щёки розовели. Чтобы расслабиться, я снова пила, маленькими глотками смакуя выбранное им бесподобное вино. К тому же, его обещание сделать меня десертом здорово нервировало.

Неужели он планировал оральные ласки?

Когда он, подняв свой бокал, сделал крошечный глоток, мой взгляд упал на повреждённую кожу его костяшек. – Что случилось?

Он поставил бокал на стол. – Ничего.

Потянувшись через стол, я взяла его ладонь обеими руками. Провела пальцем по коже рядом с порезом, отчего Дмитрий сразу напрягся и издал длинный выдох.

Неужели даже невинное прикосновение дает такой сильный эффект? Это… впечатляет.

Интересно, как он будет реагировать, если я сделаю ему минет? Я сразу же представила, как ласкаю его губами. Сосу и дразню его член. Глажу кончиком языка серебряный пирсинг, вызывая дрожь во всем теле. Заставляя его так отчаянно желать разрядки… что он начнёт просто беспомощно трахать мой рот…

– Ну вот, – вдруг сказал он. – Ты покраснела. О чём ты только что думала?

Я отпустила его руку. – О том, о сём. Мои трусики можно будет выжимать.

– Готов убить за то, чтобы узнать твои мысли, когда ты краснеешь. Не хочешь рассказывать?

– Хм-м. Может, попозже я тебе покажу.

– Дразнишь.

Примерно всегда. Я вновь подняла свой бокал. – А ты почти не пьёшь, да?

Он покачал головой. – Не люблю терять контроль. Если не считать игр с тобой во время секса. В этом случае я предпочитаю сохранять контроль, пока ты полностью меня его не лишишь.

Я чуть не начала обмахивать себя ладонью, заметив этот голодный взгляд, который вряд ли смогу забыть. При свете свечей он просто завораживал.

Причём так казалось не только мне. Мимо нашей кабинки продефилировали, отчётливо вздыхая, две куколки (уже в третий раз).

– Ты везде это чувствуешь, да?

– Чувствую что? – Он ничего не замечал.

– Женское внимание. – Мой палец скользил по краю бокала. – Какими были твои последние отношения?

– У меня никогда не было отношений.

Я подождала ощущения скребущих по доске ногтей, но он говорил правду. – Значит, ты просто играешь с женщинами.

– Нет.

– Но либо одно, либо другое. – С подсчётами я справлялась. Если бы всякий раз он спал с новой женщиной, зарубки на его поясе приумножались.

– Какими были твои последние отношения? – спросил он.

Я не стала обращать внимание на то, что сам он мне не ответил. – Примерно год назад я рассталась с парнем, с которым встречалась почти два года. Мы собирались пожениться. – Бретт был таким нормальным, с простой и понятной жизнью. В то время нормальность и простоту я приравнивала к честности. – Свадьба должна была состояться через несколько недель. – Я только-только получила паспорт для медового месяца на Карибах, и как раз заканчивала шить свадебное платье, с которым промучилась уже кучу времени. То, с каким трудом мне это давалось, уже само по себе могло послужить сигналом.

– И он позволил тебе уйти?

Позволил?

– Что он мог поделать?

Дмитрий выдержал мой взгляд. – Будь я на его месте, я бы боролся.

Эти слова отозвались во мне дрожью. – Кто сказал, что Бретт не делал ничего подобного?

Каждое воскресенье я представляла, как он сочиняет очередное письмо, пытаясь достучаться до моих воспоминаний о счастливых днях и добраться до тех уголков сердца, которые ещё не успели окаменеть после его измены.

– И всё равно ты к нему не вернулась.

Я вздёрнула подбородок. – Он мне изменил.

– Мне очень жаль, Вика, – искренне произнёс он. – Тебе, наверное, было очень тяжело.

– Было. – Посчитав, что теперь моё подвенечное платье проклято, я, вместо того, чтобы продать, разрезала его на лоскуты. – Знаешь, все ставили против нас, но я была непоколебима. – Отношения с Бреттом заставляли меня впервые задуматься о некоторых вещах.

А что, если бы я не была аферисткой? Что если бы я могла представляться своим настоящим именем – всё время? Что если зарабатывать на жизнь шитьём?

– Я действительно считала, что у нас был шанс.

– Ты бы хотела снова быть с ним?

Раньше всё было неплохо. Я к нему переехала, а он оплачивал мне машину. Я сократила участие в розыгрышах и записалась на дизайнерские курсы. Он готовил, я делала уборку. Мы жили скромно.

Конечно, скрывать аферы было непросто, но и близко не столь тяжело, как нынешние обстоятельства. Даже после выплаты семейного долга меня всё равно должны выселить, а в моём распоряжении имеется лишь дышащий на ладан пикап. Разумеется, теперь у меня был Порше. Правда, ненадолго. Боже, столько всего навалилось. – Я не знаю, – рассеянно пробормотала я.

У Севастьянова выступили желваки. – Вот почему ты так осторожна.

Отчасти.

– Давай больше не будем о нём говорить.

Поколебавшись, он согласился: – Давай. Расскажи о себе.

– С чего же начать? – Я была близка с Дмитрием (дважды), и всё равно мы почти ничего друг о друге не знали.

– От чего Викторию Валентайн бросает в дрожь? – Его волосы развевал игривый ветерок.

Вот прямо сейчас мой пульс ускорялся благодаря золотоглазому русскому.

– По сравнению с твоими подругами моя жизнь довольно скучна.

Он никак на это не отреагировал. – Где ты училась?

– Я была на домашнем обучении. Родители хотели, чтобы я присоединилась к семейному бизнесу. Никто лучше них не справился бы с моим обучением.

– Расскажи о своей семье.

– После тридцати лет брака родители по-прежнему друг от друга без ума. Старшая сестра, Кэрин, моя лучшая подруга. Брат – мой герой. У меня большая любимая семья. Которая по отношению ко мне порой проявляет гипер-опеку. Но мне кажется… – я замолчала.

– Тебе кажется что?

Что они меня недооценивают.

– Ничего. А твоя семья? Ты сказал, что Максим тебя практически вырастил.

Очарование Максима, должно быть, частично перешло и на младшего брата. Возможно, именно поэтому в Дмитрии чувствовалась смесь лоска и неуверенности.

– Мама умерла, когда мне было пять лет, отец – когда мне было семь.

– Соболезную. – Я уже собиралась спросить о причинах, но его изменившееся выражение лица заставило меня передумать. Вместо грусти на его лице я увидела… гнев.

На руке, держащей стакан, побелели исцарапанные костяшки. Потом он, пытаясь успокоиться, вздохнул.

Я попыталась сменить тему. – Вы с Люсией вроде бы хорошо ладите.

– Да. Она мне очень нравится. – Он нахмурился и потом добавил: – Сначала всё было наоборот. Мне была неприятна сама мысль о ней. Не нравилось, как стал вести себя брат. О чём я не постеснялся ему сообщить, – по его тону было понятно, что он приуменьшил обстоятельства.

– В смысле?

– Он был убеждённым холостяком, который имел дело только с девушками из эскорта. Его самые длинные «отношения» длились не более часа. А потом я узнал, что он стал одержим какой-то женщиной – после одного-единственного свидания, и начал с ней жить – после второго. То, что после стольких лет он так резко переменился, заставило меня гадать, не вступил ли он в кризис среднего возраста.

– Почему ты изменил мнение?

– Это не очень приятная история.

Я махнула ему продолжать. – Пожалуйста.

– Из-за денег её начал преследовать мужчина, сначала собрав о ней полную информацию, а затем соблазнив. – Ой. Блин. Похоже на мошенника, возможно, многожёнца. Но настоящие аферисты никогда не выбирают хороших людей.

Но разве я сейчас занимаюсь не тем же самым?

– Он вынудил её выйти за него замуж, – продолжал Дмитрий, – намереваясь убить, как только она перепишет на него всё имущество.

– Господи. – Не аферист. Убийца, позаимствовавший наши методы. Девятый пункт в списке многоходовки накладывал запрет на убийство клиента. – Похоже, это был какой-то психопат.

– Именно. Она скрывалась от него годами, но он всё равно её нашёл и нанёс ножевое ранение прежде, чем мой брат успел ей помочь.

Мои глаза округлились. Невозможно было поверить, что кто-то мог ударить ножом эту милую девушку, с которой мы вместе хохотали.

– Что было дальше?

– Тот псих наставил на Максима пистолет, целясь прямо в голову, но брат всё равно пошёл прямо на него.

В его голосе звучала неприкрытая гордость.

– Максима бы не было в живых, если бы Люсия не нашла в себе силы в последний момент ударить ублюдка по руке. Пуля попала Максиму в плечо.

– Я даже не подозревала.

Он пожал плечами.

– Это не то, о чём мы с удовольствием рассказываем.

Я подпёрла подбородок рукой.

– Твой брат ради неё пошёл под пули?

– Da. – Вот теперь в его голосе звучала неприкрытая гордость. – Он был готов отдать за неё свою жизнь. Разве я мог проигнорировать этот факт?

Значит, Максим действительно принадлежал к трём процентам. А его младший брат – такой же?

– А Алекс? Вы с ним не близки?

– Ещё год назад я с ним даже не разговаривал. – То самое налаживание отношений. И ещё одна перемена, которую Дмитрий совершил примерно в то же время. – На протяжении десятков лет, с самого детства, я не мог находиться с ним даже в одной комнате.

– Почему? – Такую степень отчуждения с родным человеком я просто представить не могла. Конечно, порой и я злилась на свою семью, но каждый из них в мгновенье ока пожертвовал бы ради меня своей жизнью, равно как и я ради них.

– Его не было рядом, когда я в нём очень сильно нуждался. – Дмитрий отвёл взгляд, будто что-то вспоминая.

Да уж, этот человек страдал. И ждал, что его старший брат ему как-то ему поможет. Прошлое Дмитрия оставалось загадкой, но я была терпелива и собирала информацию по крупицам.

Однако потом я нахмурилась. В лучшем случае у нас оставалось восемнадцать дней. И, конечно, он ещё раньше может уехать обратно в Россию. – Мне очень жаль, Дмитрий. Но ведь с тех пор вы с Алексом во всём разобрались, верно?

– Да, мы восстановили отношения, – ответил он, хотя, очевидно, его мысли были обращены в прошлое.

Мне хотелось вернуть его в настоящее. К себе. – Эй, здоровяк, неужели год назад ты был на пороге смерти?

Его взгляд метнулся к моему лицу. – Почему ты это сказала?

– Ты снова стал разговаривать с Алексом, начал качаться и набрался мыслей о БДСМ. И ещё сделал пирсинг. – Чтобы не быть похожим на себя. – Были ещё какие-то изменения?

– Да. Множество. Для них пришло время. – И более беззаботным тоном он предложил: – давай поговорим о чём-нибудь более хорошем. Если бы не работа в «Каледон», что бы ты делала?

Вопрос о пороге смерти он оставил без ответа, но я решила не настаивать. – Я бы стала проектировать и создавать одежду. Я сшила это платье, которое ты одновременно любишь и ненавидишь. Я шью всю свою одежду.

– Разве ты не хочешь развивать свои способности?

Всё равно, что тянуться к звёздам. Это я уже проходила.

Даже если бы не наши семейные обстоятельства, мне, как минимум, понадобилась бы медицинская страховка. В крайнем случае, без дела не осталась бы моя собственная машинка для клонирования кредиток. Пожалуйста, Санта, пожалуйста.

Каждый член нашей семьи чем-то жертвовал. У каждого была сокровенная мечта. Кэрин хотела накопить денег и всё своё время посвятить сыну. Эл с бабулей планировали отправиться в круиз вокруг света, окручивая всех надоедливых туристов, чтобы дать им понять, что лучше сидеть дома. Мама с папой мечтали заменить все развешанные по дому фальшивки настоящими произведениями искусства. Артистичная душа Бенжи требовала снимать картины дикой природы, а не всяких дегенератов. Что до Пита…

Вообще-то, Пит был счастлив, устроившись на работу в Кали.

– У нас у всех есть мечты, да? – сказала я.

Дмитрий чуть наклонил голову. – Я начинаю в это верить.

Официант вернулся, чтобы вновь наполнить бокалы. Неужели я уже осушила свой? И в менее располагающих обстоятельствах я едва могла устоять перед Дмитрием, а уж после пары бокалов вина он легко заставит меня умолять о сексе. Опять.

Мысль о мольбе в одно мгновенье меня завела, и я вновь покраснела.

– Какие у тебя хобби? – спросил Дмитрий. – Ты ездишь верхом?

Сосредоточься, Вайс.

– Не ездила уже довольно давно. – С того времени, как разыгрывала аферу с недвижимостью рядом с ранчо в соседней Калифорнии. Моя семья терпеть не могла покидать Вегас, я же – наоборот. – А ты ездишь?

– Когда-то я катался с удовольствием. Подумываю возобновить прогулки. – Мило, должно быть. – Ты любишь бывать у моря?

– Без понятия. Ни разу не была.

– Как так? Разве тебе не хочется попутешествовать?

– Ну, разумеется. У нас здесь представлено столько миниатюр всех чудес света. Я бы с удовольствием полюбовалась на пирамиды Гизы, на настоящий дворец или на Эйфелеву башню. Получить первый штемпель в паспорте уже будет для меня огромным достижением. – Чёрт возьми, да я бы с радостью поехала обратно в Кали. Я всегда говорила, что если однажды выиграю в лотерею, то отпуск проведу именно там. – Но я не могу уехать надолго. Здесь у меня семья. Воскресные ужины обязательны к посещению. Можно пропустить лишь парочку в год.

– Должно быть, у вас очень близкие отношения.

– Они для меня – всё.

– Ты предана тем, кого любишь, – тихо заметил он.

– До самой смерти. – У меня имелась масса недостатков, но преданность для меня была превыше всего. Преданность любому, кто в моём понимании являлся частью семьи. – «До самой смерти» – это наш семейный девиз. – Который также давал понять, как долго Валентайны хранили секреты.

Губы Дмитрия почти изогнулись (самое близкое подобие улыбки, на которое был способен этот мужчина), а потом он поднял свой бокал.

– За преданность.

Мы чокнулись.

От его пристального взгляда я чувствовала себя не в своей тарелке, так что я лихорадочно пыталась придумать тему для разговора.

– В интернете о тебе немного информации.

– Предпочитаю, чтобы так было и дальше.

Так я и думала. Что же он старается скрыть?

– Типа «Наживайся тайком, не мели языком»? – Просто жизнеописание афериста.

– А, Шекспировский «Король Лир»

Я усмехнулась. Неудивительно, что он узнал цитату. Мой клиент был действительно ужасно умным.

– Так чем ты теперь занимаешься? Раз уж наработался на всю жизнь?

– Обслуживаю собственное имущество.

– Подозреваю, это такой скромный способ сказать, что ты управляешь финансовой империей, так как очень богат.

Он чуть склонил голову.

– Вообще-то, теперь всё подчинено технологиям. Я работаю один час в день из любой точки мира. Оставшееся время я решил потратить на собственные удовольствия.

– На что именно? Чего ты хочешь от жизни?

– Того же, что и большинство мужчин. Жену и пару ребятишек.

Поверить не могла, что он вслух сказал о жене. А также назвал ещё одно отличие между нами: дети.

– Собственную семью, да?

– Богатство ничего не значит, если его нельзя тратить на тех, кого любишь.

– В этом смысле поверю тебе на слово. Хотя странно, что ты до сих пор не остепенился.

– Просто раньше не встретил ту самую.

Раньше? А сейчас, типа, встретил?

Он говорил, что хочет определённости, но это всё-таки далеко от семьи и детей. Люсия, Натали и Джесс болтали, что Севастьяновы влюбляются с первого взгляда. Неужели Дмитрий и правда думал, что я – та самая?

Нет-нет. Всё-таки, родной язык у него – русский, скорее всего он просто неправильно употребил слово. Или я его неверно расслышала.

Но почему же он смотрит на меня с таким обожанием…?

Глава 16

Пока мы с Дмитрием беседовали, попивая вино и поглощая тирамису, я обнаружила, что в чём-то наши интересы совпадают.

Нам нравились одни и те же книги, и даже кое-что из музыки. Не улыбаясь и редко смеясь, он, тем не менее, обладал отличным чувством юмора.

– Может, именно ты заставишь меня оценить хиты восьмидесятых, – в уголках его глаз вдруг образовались морщинки. – Все другие мои наставники раз за разом терпели неудачу. – При виде его «почти» улыбки меня всякий раз бросало то в жар, то в холод.

Теперь, когда я стала лучше понимать выражения его лица и настроение, наш разговор потёк более плавно.

И всё же порой я чувствовала его социальный дискомфорт, который мог быть результатом недостатка практики общения.

Какой непростой, сбивающий с толку мужчина. Безупречный в одном и неумелый в другом. Бесподобный, но равнодушный к местным куколкам. Талантливый, но не умеющий читать людей.

Когда в сумочке завибрировал телефон, я поняла, что время позднее, и все мои с нетерпением ждут новостей.

– Мне уже пора.

Он жестом попросил счёт.

– Завтра мы отправимся в поездку. Проведём неделю в любом месте по твоему выбору.

После вчерашнего выступления мы снова вернулись к пятому пункту: «постепенно сообщить о своих нуждах».

– Мне надо работать. Как бы мне этого ни хотелось, но жить в купленном тобой порше я не могу.

Он вдруг застыл.

– Мне бы хотелось заботиться о тебе.

В каком-то смысле он меня тоже заманивал.

– Дмитрий, ты собираешься стать моим благодетелем? – игриво спросила я. В Городе Грехов побрякушка за оргазм являлась обычной ставкой.

Он смотрел на меня так, словно чувствовал какую-то ловушку.

– Я не хочу… чтобы ты снова от меня сбежала.

– Никуда я не собираюсь. Рассказывай.

Он вздохнул.

– Денег у меня больше, чем я могу потратить, но я не получаю от этого удовольствия. Я получаю удовольствие, находясь рядом с тобой, поэтому хочу этого как можно больше. Ненавижу твою работу за то, что она нас разлучает. Могу ли я продолжать делать тебе подарки?

Срань Господня! О таком клиенте можно только мечтать. Богатейший, сексуальнейший мужчина, способный на убийство. Но я снова погрузилась в сомнения. Чем добрее он ко мне относился, тем сложнее становилась моя работа.

– Давай не будем слишком спешить? – предложила аферистка неуравновешенному миллиардеру.

Он выглядел разочарованным.

– Я тебя напугал.

– Ты ведь скоро покинешь Вегас.

Казалось, он тщательно взвешивает свой ответ. Наконец, он сказал:

– Без тебя – нет.

У меня челюсть отвисла.

– Это была одна из тех фраз, которые не стоит произносить вслух, да?

Всё пространство вокруг заполонили красные флажки.

– Всё это слишком быстро. – Я изо всех сил пыталась успокоиться.

– По сравнению с другими парами? Да. Но мы оба понимаем, что будет дальше. – Ну не томи, приятель.

– Ты будешь моей, – сказал он. – Только моей. Считай это свершившимся фактом. Я выдохнула.

– Свершившимся фактом.

Предполагалось, что это я должна буду подвести его к такому финалу. Причём процесс будет длительный и потребует не только моих собственных знаний и умений аферистки, но и всеобъемлющей помощи всего нечистого на руку сообщества Города Грехов.

Дмитрий же преподнёс себя на блюдечке с голубой каёмочкой!

Наверное, что-то замыслил. Я прищурилась. Ну конечно!

– А что, удобно, – я зло на него посмотрела. Он выглядел совершенно сбитым с толку.

– Вот сейчас я совершенно тебя не понимаю.

– Ты обещаешь, мол, никакого секса, намекая на серьёзные отношения. Потом, по случайному совпадению, выясняется, что серьёзные отношения – это как раз то, что ты ищешь. Именно сейчас! Хотя раньше у тебя их никогда не было. А что, мы ведь можем переспать прямо сегодня!

– Ты такая упрямая красотка, – сказал он. – Я здесь не только ради секса. Клянусь, что не буду спать с тобой, пока ты не станешь только моей. – Его глаза вспыхнули. – Сегодня ты будешь умолять, чтобы я в тебя вошёл, но я всё равно сдержусь.

Я изучала его лицо. Этого парня можно заставить на мне жениться. Но можно ли без брачного контракта?

Это будет невероятнейший розыгрыш.

***

Когда мы вновь оказались в лимузине, он усадил меня к себе на колени. Мне сразу же захотелось свернуться в этих объятьях клубочком, впитывая его тепло, но надо было работать – соблазнять.

– Почему ты всё время усаживаешь меня к себе на колени?

– Если скажешь, что тебе неудобно, я сразу же перестану. – Его член подо мной начал твердеть.

– Ты сказал, что сегодня я вновь буду тебя умолять. Ты вот так вот решил, что мы будем близки?

– Учитывая, как ты трахала меня глазами весь ужин? – Когда в его глазах промелькнула смешинка, я поняла, что он меня подкалывает. – Мы не просто будем близки. Я собираюсь продемонстрировать, что тебе нравится бондаж.

Было ли мне любопытно? Разумеется. Но я не думала, что готова полностью отдать контроль.

– Не уверена на этот счёт.

– У тебя есть стоп-слово, – сказал Дмитрий, но в его тоне звучал вызов, словно он подначивал меня этим словом не пользоваться. – Либо ты его произносишь – либо полностью отдаёшься мне.

Я перевела взгляд с его лица на окно.

– Почему мы едем в мою сторону?

– Хочу посмотреть, как ты живёшь.

На всякий случай я убрала всё, имеющее отношение к аферам, и запретила там появляться членам семьи.

– Жильё у меня довольно жалкое.

Он притянул нас лбами друг к другу, как мне нравилось. Это позволяло чувствовать, что мы связаны. Слишком связаны.

– Тебе недолго там оставаться, Вика. – Потому что он хотел что-то для меня сделать!

– Если ты намерен меня связать, то учти, что никаких аксессуаров для бондажа у меня нет.

– Ты удивишься моим способностям к импровизации. Достаточно шарфа, возможно, пары поясов. Уверен, испытывая такую страсть к одежде, ты найдёшь всё, что мне понадобится.

– Зачем нужно меня связывать, если не ради секса?

– Чтобы получить так страстно желаемый мною десерт. – Член подо мной запульсировал.

Я едва удержалась, чтобы не потереться об него попкой.

– Что именно это значит?

Отвечая, он неотрывно смотрел мне в глаза:

– Это значит, что я буду целовать твою маленькую киску, пока твои бёдра не начнут дрожать, и влага не хлынет мне в рот. Я не остановлюсь, пока ты не закричишь.

Я сглотнула. Несмотря на предчувствия, я была в полном раздрае. Ведь часть меня отчаянно нуждалась в неистовом оргазме, который мог подарить мне этот мужчина. Но факты напомнили о себе.

– Я же сказала, что меня это не интересует.

– Ты опять меня отвергаешь? Но почему?

Мои щёки порозовели.

– Я не могу кончить от орального секса.

– У тебя такие разные румянцы. Я выучу каждый. – Протянув руку, он начал вытаскивать шпильки из моих волос.

– Серьёзно, Дмитрий. – Я вздёрнула подбородок. – И по статистике в этом я не одинока.

– Ты говоришь, что не можешь, потому что не могла в прошлом? – Он расплетал мои косички, взглядом провожая каждое движение своих рук. Мне показалось, что он никогда прежде не расплетал женские волосы, и сейчас хотел всё сделать правильно.

– Верю ли я после двух прошедших дней, что ты можешь сделать оральный секс незабываемым? Абсолютно. Но я просто физически не могу таким образом испытывать оргазм. Средней женщине требуется двадцать минут, чтобы так кончить, а я даже не средняя.

– Ты никоим образом не средняя, moy ángel. – Расплелась очередная косичка.

– Значит, я буду нервничать, поскольку ты скорее язык сотрёшь и станешь внутренне меня проклинать. В какой момент ты будешь готов сдаться? Можем установить таймер.

Расплетя мои волосы, он начал пропускать их сквозь пальцы.

– Я понял, в чём проблема.

– И в чём же?

Он наклонился, чтобы прошептать мне на ухо:

– Ты думаешь, что я стану лизать тебя для твоего удовольствия, а не для моего собственного.