Текст книги "Игрок (ЛП)"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Я готова была поклясться, что за мной наблюдают, когда пробиралась в темноте в туфлях с высокой платформой и в клубном платье.

Прищурившись, я внимательно осмотрела тёмные кусты вокруг нашего «подставного» домика. Я пыталась прислушаться, но «ИзАвБэ» после выключения зажигания ещё долго скрипел и скрежетал.

Эту паранойю я чувствовала на протяжении многих месяцев. Наверное, потому что меня сглазили.

Дмитрий сегодня не звонил, но прислал одну холодную смс.

ДСевастьянов: Свяжусь с тобой завтра.

Шестой упущенный клиент.

У задней двери я вновь бросила взгляд через плечо, не в силах избавиться от ощущения, что я не одна.

Может, кто-то из людей наркобарона следит за нами, пока мы не выплатим долг?

Конечно, это не мог быть Бретт.

Проскользнув внутрь, я направилась в операторскую. Небольшая комнатка была просто нашпигована записывающей аппаратурой.

Бенжи уже пришёл и расположился за столом с микрофоном и несколькими мониторами. На экраны передавалось видео с камер, установленных в доме и на улице – но снаружи никого не было видно.

Бенжи развернулся на стуле. – Думал, ты попозже придёшь. – Как и я, он тоже был одет так, чтобы пойти потом в клуб. Брюки-дудочки и приталенный пиджак выгодно подчёркивали его высокий рост. Худощавое лицо было гладко выбрито.

– Я просто изнывала от скуки, – и не могла больше оставаться в своей квартире.

Перед этим Пит написал, чтобы я не приходила, потому что в VIP-зоне никого нет.

Вайс: я всё равно могу отработать смену.

П3жды: Вечером отпразднуем и выпустим пар. Завтра ждём большую группу канадских мажоров.

Пытаясь не выглядеть так, будто отчаянно жду новостей от Дмитрия, я спросила о Найджеле.

П3жды: Он выписался из гостиницы.

Серьёзно??

Вайс: Дмитрий?

Ну разве смс из одного слова может быть такой жалкой?

П3жды: Из пентхауса никто не спускался. Даже не выглядывал. Я знаю, он тебе позвонит.

Вайс: Если лопнула труба, то пошло оно всё на.

Я бросила свою сумку с двойным дном на диванчик и сама плюхнулась рядом. Чтобы развеяться, я собиралась сегодня проехаться на велосипеде по Ред-Рок-Каньон, но «ИзАвБэ» мог не выдержать обратной дороги, к тому же я волновалась, что там не везде ловил телефон. Не то чтобы мне это было нужно.

Всего одно предложение, Дмитрий, да? После того, как он меня отшлёпал, и я до сих пор это чувствовала? Я не знала, обижаться ли мне или беспокоиться, так что решила обидеться.

– Ну, ты как раз вовремя. Кэрин появится через 10 минут.

Идеальная точность. Меньше, чем через час, я буду на танцполе. Вегас считался столицей электронной танцевальной музыки; даже наш местный клуб устраивал ЭТМ-субботы. После такой напряжённой рабочей недели мне просто позарез нужна была дикая клубная ночь – и оделась я соответственно.

Достав из сумочки игральную колоду и пытаясь успокоиться, я принялась бездумно её тасовать, разминаясь на основных трюках. Снятие мизинцем, фальшивое снятие, двойное снятие, фальшивое тасование.

– Плохой день? – Брат знал меня слишком хорошо.

– Нормальный. – Дерьмовый. Хотя не мешало бы вздремнуть, но я продолжала думать о том, что сделал со мной русский.

Вспомнив взгляд его пылающих глаз – и блеск пирсинга – я так возбудилась, что пришлось дойти до разрядки. Несколько раз подряд.

Потом я сломалась и погуглила слово Vika. Это оказалось русское ласковое сокращение имени Виктория. И я сразу размякла, как идиотка.

Но это было до того, как я поняла, что сегодня он не позвонит. Перебросив карты из правой руки в левую, я отделила червового короля.

– Ни одной весточки от него? – спросил Бенжи.

Теперь каждому в нашей семье было известно, что я тискалась с самым богатым человеком, какого мы только могли себе вообразить – и не смогла запустить в него свои коготки. Да с чего я вообще решила, что он позвонит? Это к слову о «дотянуться до звёзд». Он вообще был птицей совершенно другого полёта.

В мире существует примерно 1800 миллиардеров мужского пола. То есть, богат лишь один из четырёх миллионов человек.

Теперь мне самой было неловко за своё предложение не трогать его. – Он послал только одну смс, – беспечно кивнула я, и такое движение могло обмануть любого, но только не приятеля-мошенника.

– Эй, это для кого угодно слишком крупный клиент.

В воздухе повисла невысказанная фраза: «но для тебя, Вайс, особенно». Шесть сорвавшихся розыгрышей. Все были так поглощены моими недавними поражениями, что совсем забыли предыдущие годы побед.

А я так здорово начинала, и вся семья меня поддерживала.

Мама любила рассказывать друзьям:

– Помню, как Вайс выучила свой первый карточный трюк в четыре года, – её голос чуть грубел от эмоций. – Ручки у неё были такие крошечные, что она едва удерживала колоду на ладони. И даже не просите, чтобы я рассказала про её первый «трёхкарточный монти».

В «монти» дилер выкладывает две карты чёрной масти и одну даму червей, а потом отвлекает внимание, чтобы спрятать даму. У мамы даже осталось домашнее видео, на котором я обчищала этим фокусом туристов, приговаривая «Поплобуйте уследить за дамой, сэл!»

Бенжи вновь развернулся к мониторам.

– А вот и лимузин конгрессмена.

Законодатель, приехавший из среднего запада, был женатым отцом четверых отпрысков – но поклялся Кэрин, что он бездетный кинопродюсер из Калифорнии, который овдовел, когда его жена скоропостижно скончалась в страшной автокатастрофе. Ну, Кэрин ему сказала, что она разведённая бездетная официантка и начинающая актриса.

Бенжи сунул мне свой мобильник.

– Посмотри, какие смски он отправил прямо перед этим свиданием. – Он поставил сканер на конгрессменов телефон, пока того отвлекала Кэрин.

Если бы мы проделали такое с телефоном Дмитрия, может, я бы смогла разобраться в том, что сейчас происходило в пентхаусе.

Я просмотрела сообщения политика за последний час, в которых он писал, что целый день якобы провёл на переговорах, и сообщал своей (чудесным образом живой) жене, Шейле, что как раз собирается лечь спать и свяжется с ней утром. Жена ответила, что он невероятно много работает, и что она и все дети его просто обожают.

Вишенкой на торте стал его ответ: «Ради своей семьи я готов на всё».

Меня замутило.

Пока Кэрин и её спутник шли к дому, Бенжи сказал в микрофон:

– Проверка наушника. Проверка.

За спиной клиента она подняла вверх большой палец.

– Пусть он упомянет свою «мёртвую жену», детка, и я весь вечер буду платить за напитки, – продолжал Бенжи.

Снова поднятый большой палец.

Я десятки раз видела, как она это проделывала. Такая сексуальная и умелая, она даже никогда не прикасалась к голому члену. Изобразив мини-стриптиз, она просила клиента лечь на кровать и продемонстрировать, насколько сильно он её хочет. Он растягивался и хватался за сосиску, а она склонялась над ним, стоя на коленях. Потом, словно собираясь опуститься ниже, она говорила какие-то непристойности, пока мужик на неё глупо таращился с выражением крайнего отчаяния на лице.

Оп-ля. Дело сделано. Зачастую под определённым углом казалось, что мужчина уже внутри.

Как только Бенжи собирал достаточно доказательств, на основании которых можно было бы требовать развода, он отправлялся колотить в дверь, изображая разгневанного бывшего мужа. Тогда Кэрин мигом выпроваживала клиента через чёрный ход.

Блин, да я бы так тоже смогла – если бы хоть раз у меня получилось заманить сюда кого-нибудь. Хотела бы я целоваться с отбросом? Нет. Но это не играло никакой роли…

Пока Кэрин разливала напитки, начиная затягивать удавку, я отложила карты и достала телефон, надеясь, что не услышала звук о приходе смс.

Ничего.

Мигал значок непрочитанных электронных писем. Я обнаружила предложения от школы дизайна, ссылку на скачивание календаря «горячих пожарников» от бабули и новости швейного форума.

Я знала, что завтра придёт очередное письмо от Бретта. В конечном счёте, его попытки меня вернуть сводились к длинным, полным раскаяния голосовым сообщениям, в которых он клялся, что с той секс-бомбой у них почти ничего не было.

Потом началась еженедельная почтовая рассылка с воспоминаниями о нашем прошлом. На протяжении нескольких месяцев он писал мне каждое воскресенье.

На прошлой неделе:

На втором свидании ты сцепилась с Джеком Дэниэлом, и Джек победил. Пока тебя тошнило, я придерживал твои волосы. Ты сказала, чтобы я возвращался на вечеринку. Я понял, что предпочту остаться в туалете с тобой, чем буду тусоваться с другими. На следующий день ты сделала меня просто героем и задорно отблагодарила.

Я всегда буду тебя любить, Б.

Если не брать в расчет предательство, мне было жаль, что он зациклился и не мог двигаться вперёд. В смысле, да, мы планировали соединить наши судьбы и жить долго и счастливо и всё такое, но ведь прошёл уже целый год. Вполне возможно, моё одиночество подогревало в нём надежду.

– Ух ты, – протянул Бенжи. – Это ты ей сшила?

Я взглянула на монитор. Кэрин уже перешла к стриптизу?

На ней было моё последнее творение: нижнее бельё, состоящее из алых лент в духе весёлой вдовы.

Я сконструировала бельё так, что снять его для мужчины было практически невозможно. Расстегнуть каждую ленту – та ещё головоломка для терпеливого мужчины, она же – идеальная приманка для медовой ловушки.

Своего сына, Кэша, сестра родила всего шесть месяцев назад, но, подстёгиваемая местью, Кэрин быстро вернулась в форму. Единственным напоминанием недавней беременности оставалась её грудь, которая теперь была больше моей.

При виде Кэрин в нижнем белье плечи Бенжи напряглись, а дыхание участилось – хотя он старался никак себя не выдать. Увы, некоторые реакции скрыть невозможно. – Не старайся выглядеть, как ни в чём не бывало. Мы же аферисты, помнишь? – Детали были нашей профессией.

Он бросил, не отводя взгляда от картинки: – Ты очень несносная сестрёнка, ты в курсе?

– На самом деле я ведь тебе не сестра, а значит и Кэрин тоже.

– И твои родители – не мои родители. А своих родителей я люблю.

Сегодня они нянчились с Кэшем. – Папа с мамой могут стать тестем и тёщей. Или ты просто будешь членом семьи без каких-либо ярлыков. – Как Русский Эл, наш лучший сообщник.

– У меня в голове и так полно всякого. Последнее, что мне нужно – влюбиться в Кэрин.

Только появившись в нашем доме, он страдал от ужасных кошмаров, с криком просыпаясь посреди ночи. Я пробиралась к нему в комнату и спала на полу, чтобы отгонять собой то, что его пугало. Я была слишком мала, чтобы знать: нельзя никого оградить от собственных воспоминаний.

С тех пор он почти оправился, но, конечно, я понимала, почему он вздрагивал, услышав выстрел.

– Ну вот, – сказал Бенжи. – Сейчас она его разговорит…

Выдержки из аудиозаписи голоса конгрессмена:

– Ничего подобного я раньше ни с кем не испытывал. Даже с Шейлой, упокой господи её душу. (Бинго!)

– Моя покойная жена была моей единственной женщиной. (Не считая оргии с эскортницами вчера вечером)

– Я сделал вазэктомию. Можно не пользоваться презервативами. (Шейле это точно не понравится, конгрессмен)

И люди ещё удивлялись, почему я считала мужчин слизняками? Даже Кэрин, похоже, начинала терять терпение.

Как только клиент оказался голый в постели, сжимая свой тощий член, Бенжи пробормотал в микрофон:

– Уже скоро.

На своих шпильках она продефилировала к кровати и оседлала мужика, одновременно начиная свои грязные разговорчики по сценарию, выверенному и отполированному годами. Лучше классики ничего не придумать.

Бенжи давал указания:

– Сдвинься чуточку влево. Ещё немного. Почти, почти – готово. Фотография ценой в миллион. А на видео будет видно, как трясутся его руки. Готова встретить своего раздражённого бывшего мужа?

Поднятый большой палец.

Вставая, Бенжи мне подмигнул.

– Представление начинается.

Глава 10

Музыка грохотала, свет лазеров пронзал слабо освещённое пространство клуба, а вокруг меня на танцполе тусовались полуодетые двадцатилетки.

Голова у меня кружилась, тело двигалось под звуки хауса.

Я с удовольствием выгуливала своё крошечное чёрное платьице. Оно было коротким, облегающим и с длинной молнией спереди для быстрого доступа. На поверхность ткани на десятке разных языков была нанесена надпись «старайся», которая становилась видна только в ультрафиолетовом свете. Сапоги на высокой платформе достигали середины бедра. Я нанесла яркий макияж, надела серьги-шипы и неоновый ошейник, который мне сунул кто-то в клубе.

Мои волосы свободно развевались, от образа «хорошей девочки» ни осталось и следа.

На обед у меня было желе с алкоголем – кто сказал, что это не еда? – и целое ведро Ром-колы. Разумеется, я опьянела. И спросила Кэрин со всей серьёзностью: – Если мошенничать, разыгрывая медовую ловушку, значит, мы будем медовыми мошенницами?

Сейчас моим партнёром на танцполе был темноволосый Дейн с красивыми мускулами и «ролексом» на мясистом запястье.

В сумочке уже лежало двое часов, которые я подцепила у пары ребят, осмелившихся мне отказать, за что и поплатились.

Я вновь потёрла шею сзади. Мне по-прежнему казалось, будто за мной наблюдают. Может, другой мошенник?

Ха!

Неподалёку Пит смеялся и танцевал с каким-то пупсиком. В одной из VIP-кабинок сидели Кэрин и Бенжи.

Они опрокидывали одну рюмку за другой, отставив в сторону локти. Чествуют будущего президента?

Впервые оказавшись в этом клубе, мы наткнулись на вечеринку-девичник. Кэрин специально проследила за моей реакцией. Год назад она организовывала в Кали мой собственный девичник; неделей позже я застукала Бретта.

И в тот день мне захотелось встряхнуть эту будущую невесту, посоветовав ей: – Надевай на палец мужчины обручальное кольцо только если уверена, что он никогда не захочет его снять.

В сущности, Бретт спас меня от развода и обманутых чувств в будущем.

Подумав об обманутых чувствах, я сразу же вспомнила о Дмитрии Севастьянове. Который не удосужился сегодня даже позвонить.

Может, у него свидание с другой? Внутри шевельнулась ревность. Разве можно ревновать Дмитрия к какой-то воображаемой женщине сильнее, чем Бретта с живой стриптизёршей в моей кровати?

Ответ на этот вопрос меня смутил, так что я протанцевала поближе к Дейну. Он усмехнулся, полагая, что я уже готова.

Почему бы с ним не переспать? Но, с другой стороны, зачем?

Он – не был моим ключом.

Я дотронулась до загривка. Чёрт, меня не отпускало чувство, что за мной наблюдают. Я оглядела клуб.

И дыхание перехватило.

У края танцпола стоял Дмитрий Севастьянов и неотрывно смотрел на меня. В чёрных брюках и строгой синей рубашке он выглядел безупречно, однако казался взволнованным.

Как он меня нашёл? Что ему нужно? Он окинул меня взглядом, явно потрясённый моим внешним видом. Он что, ожидал увидеть вчерашнего ангела?

Потому что, малыш, его больше нет.

От того, как двигались мои бёдра, дыхание Дмитрия участилось. Наверное, стоит показать ему, что он мог получить, если бы удосужился позвонить.

Я повернулась к нему лицом, двигаясь более чувственно, так, словно танцевала только для русского. Похоже, Дейн обиделся и, выругавшись, отчалил в сторону.

Подняв руки вверх, я поиграла локонами, затем скользнула ладонями вниз по своему малоприличному платью, одновременно покачивая бёдрами. Мои сапоги были просто созданы для таких танцев.

Кулаки Дмитрия были крепко сжаты, в глазах светилось желание. Он не делал никаких попыток скрыть свой выпирающий член. Казалось, он готов был накинуться на меня прямо у сабвуфера.

Соски напряглись. Гадая, видно ли всё по моим глазам, я облизнула губы.

Похоже, он дошёл до предела. Ринувшись на танцпол, Дмитрий схватил меня за предплечье.

– Пойдём со мной. – Из-за музыки ему пришлось кричать. – Мы уходим. – Пока он тянул меня сквозь толпу, люди останавливались и таращились на нас, но его это совершенно не волновало.

– Я тут с друзьями. – Никого из моих не было видно! – И не хочу уходить!

Он повернулся ко мне лицом, оскалившись. – Ты собиралась трахнуть того парня?

– А ты из ревнивцев, что ли? – Идеальный объект для дойки. И, естественно, он будет всё отрицать.

– С тобой? Да! Я готов был его убить!

Мамочки. Он это… буквально? – И всё равно ты мне не позвонил? – Может, для розыгрыша не всё потеряно?

Его взгляд метнулся.

– Мне надо с тобой поговорить.

Музыка не давала возможности продолжать диалог, но и уйти с ним я была ещё не готова.

– Есть одно место. Идём в конец зала. Взяв меня за руку, он пошёл в указанном направлении, пока не наткнулся на сплошную чёрную стену.

– Сюда, – я нырнула за портьеру в секретную зону клуба.

Он последовал за мной. – Что это за место?

– Карусель. Во времена сухого закона здесь торговали спиртным. Все стены были уставлены старыми карнавальными декорациями.

Лучи света падали на керамических лошадок одной из первых каруселей, работавших на пару. В углу были свалены барабаны, до сих пор пахнущие гримом. С потолка свисали яркие вывески и гимнастические сети. – Теперь об этом помещении знают лишь местные.

Администрация открывала этот зал для частных вечеринок, так что мне тоже несколько раз довелось здесь быть. Это место мне всегда казалось волшебным. Долгими ночами здесь нередко обжимались парочки, поскольку в этом помещении не было видеонаблюдения.

– И оно просто… здесь. – Он осматривал комнату, бормоча, – с такими вещами мне нужна помощь.

– С какими с такими?

Он встретился со мной взглядом. – Мне нужно, чтобы занавес поднялся. Нужно, чтобы мне показали то, что я никогда бы не смог увидеть сам.

Эти странные слова – плюс мои коктейли – равнялись полному отсутствию понимания с моей стороны. – Как ты меня нашёл?

– Этот клуб популярен среди работников «Калидон».

Я забежала в кабинку. – И о чём ты хотел поговорить?

Он проскользнул за стол и уселся рядом. – Я пытаюсь… – Он закрыл рот. Новая попытка. – Я хочу… – Его глаза пылали какой-то сдерживаемой эмоцией, но сам он выглядел расстроенным, словно потерпел неудачу, пытаясь понять, что у меня на уме. – Ты на меня злишься?

Пальчиками я провела по присборенному голенищу сапога. – После того, что между нами было, я надеялась, что ты позвонишь. – Как настоящий аферист, он поманил меня и исчез.

– Сегодня я был внизу, полагая, что ты или Питер работаете в казино.

Я ведь сказала Дмитрию, что, возможно, буду работать. – Но не позвонил?

– День так быстро прошёл. Меня сильно… отвлекли. И я звонил три часа назад.

Когда мы как раз приехали в клуб. Телефон был в сумочке. – Хочешь выпить чего-нибудь?

Не удержавшись, он придвинулся ещё ближе. – Нет. Я должен сохранять контроль.

– Зачем?

– Вчера мне хотелось сделать с тобой то, что смутило бы тебя ещё сильнее. Если бы я выпил, то сделал бы.

– Например? – я была заинтригована.

– Я бы хотел добраться до тебя ртом и доказать, что оральный секс тебе нравится. Я бы хотел высечь тебя посильнее, чтобы ты подольше помнила обо мне. Я бы хотел погрузиться в эту плоть, которую я ласкал, и трахать тебя, пока ты не закричишь.

Моё дыхание участилось.

– Я чувствовал потрясение. У меня никого не было какое-то время, и вдруг появилась ты. В его пронзительном взгляде многое можно было прочесть, но алкоголь во мне делал эту задачу невыполнимой.

– Как долго у тебя никого не было?

– Очень долго. Могу поспорить, я ждал именно тебя.

Ой.

– Дмитрий, чего ты от меня хочешь? – Встретившись с ним взглядом, я сократила остававшееся между нами расстояние. – Просто скажи, и проверим, хотим ли мы одного и того же.

Он смотрел мне в глаза, раздувая ноздри. – По твоим словам всё выходит так просто.

– Ну, так и не усложняй. Просто подведи итог.

– Мне нужно больше того, что было прошлой ночью, – его слова сочились неприкрытым желанием.

Я прильнула к нему и пьяно прошептала: – Хочешь слова облизать мои сиськи?

– Пощадите, – прошипел он, и рывком усадил меня к себе на колени, прямо на выпирающий твёрдый член.

Жар от его эрекции я чувствовала даже сквозь одежду, веки сразу отяжелели. – Я так понимаю, это значит «да», – я поёрзала на нём.

Он резко вздохнул. – Мне нужно больше тебя. Больше твоего тела.

Это напомнило мне недавнее одиночество и раздрай.

– Но ты не позвонил? – пробубнила я расстроенно и пьяно. – Если бы позвонил, мы бы поговорили. Смогли бы лучше друг друга узнать.

– Я… не узнавал сам себя. Думаешь, я не хотел с тобой поговорить? Я боялся тебя отпугнуть. Мне говорили, я могу быть очень настойчив.

– Это девушки так говорили?

– Это все так говорили.

И хотя его одежда была безупречна, а лицо – гладко выбрито, на коже осталось несколько порезов. Между обидой и волнением я выбрала последнее. – Почему ты не узнавал сам себя? – Что-то случилось? Я чувствовала нарастающее желание защитить.

– Я поссорился со своим братом, Максимом.

– Очень жаль. По-моему, вы очень близки.

– Так и есть. После смерти родителей он практически меня вырастил.

Почему же этого не сделал его старший брат?

– Хочешь рассказать о том, что случилось?

– Максим сунул нос в мои дела. – В его глазах вспыхнула чистейшая ярость. – А потом он сказал, что я, скорее всего, потеряю то, чего так сильно желаю.

Разговор принял странный оборот. Снова я напилась во время розыгрыша и оказалась в уязвимом положении.

– Я попросил семью уехать, – сказал он.

– А сам остался? Из-за инвестиционных возможностей?

Он кивнул, и его взгляд смягчился. – Da. – Обведя помещение взглядом, он выдохнул. – Такого я не планировал.

– Ты всегда всё планируешь?

– Если это что-то важное, то да. – Обхватив мой затылок, он притянул нас лбом ко лбу. Мне нравилось, когда он так делал. Казалось, он тщательно выбирал слова, – растерянность… мне вредит. Я… плохо с этим справляюсь. – Его голос срывался, и сам он казался немного спятившим. – Мне нужно, чтобы была определённость. Но разве с тобой определённость возможна?

Вряд ли под определённостью мы с ним подразумеваем одно и то же – разве что он имеет в виду закрепление отношений после одного дня знакомства.

– Пойдём в мой номер.

Ух ты, и это когда я только-только поверила, что ему нужно нечто большее, чем просто секс.

Значит, я не должна думать ни о чём большем, чем просто деньги. Розыгрыш продолжается. Пора вновь прикинуться хорошей девочкой. – Этого не будет. Вчера я оставила о себе неверное представление. Не знаю, почему я так себя повела. – Правда. – Но повторения не будет. – Ложь.

Он одарил меня своим гипнотизирующим взглядом. – Побалуй меня – и я побалую тебя. – Он говорил о деньгах? Или о сексе?

Поскольку я была пьяна, то зарывшись лицом в шею Дмитрия, вдохнула его запах.

– Твой аромат совершенно сводит меня с ума. Если ты когда-нибудь уложишь меня в свою постель, я, наверное, буду просто кататься на простынях и мастурбировать.

– Я никогда не перестану представлять эту сцену, – простонал он.

Оторвавшись от его плеча, я взглянула Дмитрию в лицо и затрепетала от взгляда полуприкрытых глаз. Я гладила его грудь, и мне нравилось, как в ответ двигались его мышцы. – Наверное, ты качаешься.

– Добросовестно весь прошлый год.

– Дай угадаю, – сухо заметила я, – так ты недостаточно горяч?

– Я качаюсь, чтобы сфокусироваться, а не ради внешнего вида. Очевидно, я тебя привлекаю, – ответил он, словно только это имело значение.

– Не слишком ли самонадеянно? Что, если я притворялась?

– Ты была слишком возбуждена, чтобы притворяться. И готов спорить, что ты думала обо мне, когда снимала напряжение сегодня.

– Ага. Так и было, несколько раз. Под душем я ласкала себя пальчиками и кончила так, что у меня колени подогнулись.

– Пощади, женщина! – снова взмолился он, и его член подо мной дёрнулся. – Ты не знаешь, что ты со мной делаешь.

Вот только я знала.

– Если ты не заметил, я слегка набралась. Позаботишься обо мне?

Быстрый кивок. – Непременно.

Я улыбнулась. – Мне это нравится. Ты не воспользуешься моим состоянием? Я не хочу заниматься с тобой сексом.

– Значит, не хочешь, – он будто не верил собственным ушам.

– Мне не нужна короткая интрижка – даже если ты рассчитываешь на длительный срок.

– А что тебе нужно? – казалось, его очень интересует мой ответ.

– Мужчина, достойно зарекомендовавший себя, – убедительно ответила я, хотя моя планка была слишком высока.

– Значит, я не трахну тебя. Но это не значит, что я не смогу тебя трогать. Мне до боли нужно доставить тебе наслаждение, – он протянул ко мне руку.

– Здесь? – в «Карусели»? Сейчас в этом тёмном помещении мы оставались одни, но надолго ли?

– Здесь.