Текст книги "Игрок (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
Дмитрий провёл костяшками пальцев по линии подбородка, и дальше, вдоль моей шеи.
– Прекраснее нельзя и представить.
Я вздрогнула, когда он коснулся ключиц. Его руки продолжали опускаться всё ниже. Он расстегнул молнию на моём платье так, что грудь готова была вывалиться наружу – на что я и рассчитывала, создавая его дизайн.
Горячая ладонь проскользнула внутрь, обхватывая меня. Я выгнулась к неё, а он что-то пробормотал по-русски. Я могла поклясться, что расслышала в конце его имя.
Он разговаривал сам с собой? Но этот вопрос, как и моё беспокойство – исчезли, когда он потёр один сосок подушечкой большого пальца. Меня пронзило волной удовольствия, и он перекатил вершинку между пальцев, сначала слегка ущипнув. Потом – чуть сильнее. Потянув за сосок в последний раз, он перешёл к другой груди, принимаясь её массировать. – Раздвинь для меня ножки.
Я позволила одному колену откинуться в сторону.
Его вторая рука поднималась вдоль внутренней поверхности моего бедра всё выше и выше. Костяшки скользили по чувствительной коже.
Ещё выше. Он дошёл до моей мокрой киски. – Ты не надела трусики? – рявкнул он. Я думала, он обрадуется, а не придёт в ярость. – И кто из них получил такой сюрприз? Тот, с кем ты танцевала?
– Может, в следующий раз ты мне позвонишь.
– Может, я научу тебя желать только меня, – он снова выглядел немного спятившим. – Лишь я знаю, что тебе нужно.
Разве я не подозревала, что он был моим ключом? Очевидно, Дмитрий подозревал то же самое. – Ну, скажи, что мне нужно.
– Я сейчас покажу.
– Но я тоже хочу к тебе прикасаться, – моя рука нырнула вниз.
– А-а. – Схватив за запястье, он прижал мою ладонь к своей груди. – Это лишь для тебя.
– Может, ты думаешь, что я настолько забудусь, что позволю себя трахнуть?
– Хотел бы я видеть тебя настолько раскрепощённой. – Этот низкий голос, эти гипнотизирующие глаза. – Но сегодня я буду только трогать тебя, Вика. Подчинись моим желаниям.
Вика. Уменьшительная форма моего имени. Невероятно сексуально. Он просто источал жар. В тот момент мне безумно хотелось сдаться этому мужчине. Но надо было продемонстрировать сопротивление. – Почему именно я всегда оказываюсь в уязвимом положении? Ты, в отличие от меня, ничем не делишься.
– Не делюсь? Хочешь, открою тебе секрет? Это тебя удовлетворит?
– Попробуй и узнаешь.
В его голосе слышалась хрипотца: – Я передёрнул в лимузине, когда вчера возвращался в отель. Хотел, кончая, чувствовать на языке твой вкус. После двух рывков я излился в кулак, облизывая губы, думая о тебе.
Я судорожно выдохнула. И повторила его же собственные слова: – Я никогда не перестану представлять себе эту сцену.
Может, он изобразил на лице микро-улыбку, но и она померкла, когда он начал поглаживать мою кожу у самого входа. – Хочешь чувствовать мой палец внутри? Невероятно, но его член подо мной стал ещё твёрже.
– Да, – я задыхалась. – Да…
Он сместил меня так, что теперь мы оба были развёрнуты в одну сторону, мои раздвинутые ноги лежали у него на коленях, а его ладони покоились на моих бёдрах. – Тогда подними руки и переплети их за моей головой. Не убирай их оттуда, что бы я ни делал.
Выбора у меня не было, и я подчинилась.
– Умница. В награду он ввёл свой средний палец между моими влажными губками.
Я вскрикнула, и моя киска сжалась.
Он хрипло застонал: – О, Боже, ты такая тугая. И такая скользкая. И любишь кончать, правда? – Он вращал пальцем внутри, изводя меня. Потом начал просовывать внутрь второй.
– Вот так, – прохрипел он. – Прими их в свою сладкую маленькую киску. Хочешь, чтобы я трахал тебя пальцами? Тогда прими их глубже.
От этих фразочек и его сексуального акцента я просто таяла!
Другой рукой он надавил на мой лобок и на низ живота, отчего его пальцы внутри показались ещё больше. Он вытащил их, потом погрузил обратно. Снова и снова. – Чего бы я только не дал, чтобы заменить их собственным членом.
И моё тело тоже молило об этом горячем набухшем органе. Он ещё ни разу не коснулся клитора, а я уже была на грани.
– Дмитрий, мне нужно кончить!
Он проигнорировал мою мольбу, продолжая двигать пальцами в медленном, сводящем с ума темпе. Он перекрещивал их, погружая в меня, и снова скрещивал, вынимая.
Его опытность меня поражала. Несмотря на то, что столько удовольствия, сколько доставлял он мне, я не получала за всю свою жизнь, я подсознательно задавалась вопросом, как буду дальше без этого обходиться.
И, словно прочитав мои мысли, он произнёс: – Тебе придётся держать меня поблизости ради этого. Ты ласкала свою киску в душе, но этого ты сделать не сможешь. Ты не сможешь, сплетя пальцы, засовывать их так глубоко, чтобы достать до всех чувствительных точек.
– Дай мне кончить, пожалуйста! – Или трахни меня. Я представила, как он насаживает меня на свой большой проколотый член.
– Дам. В конце концов. – Глубоко во мне он двинул пальцами так, словно подманивал кого-то.
Я резко выпрямилась. – О! О-о-о. Я больше не выдержу! – Я могла бы довести себя до пика за миллисекунду и чувствовала такой соблазн. Но всё равно оставила руки там, где они были. – Я помню, что говорила о сексе, но это было не серьёзно! У тебя есть резинки? Я на таблетках, но, возможно, стоит подстраховаться.
Между вздохами он произнёс: – Я никогда раньше не занимался сексом без резинки, так что могу это сделать с тобой. – Он не лгал.
– Значит, мы это сделаем? – с энтузиазмом спросила я.
Он вновь застонал. – Чтобы трахнуть тебя, я готов на убийство. Подумай только, на что я могу пойти, чтобы заполучить тебя полностью.
Я ахнула, потому что не считала, что он лжёт.
– А значит, мне придётся сдержать слово.
От досады я тяжело задышала. Казалось, прошли годы, а он продолжал удерживать меня так близко к пику! – Я сейчас просто взорвусь!
– В этом и есть смысл. Это и есть БДСМ, – прошептал он мне на ухо. – Доминирование, удерживание на краю, игра. Я же не всегда буду тебя шлёпать. – Он вынул пальцы.
– Не-е-ет! Они мне нужны. Верни их обратно.
Он прижал два пальца, раскрытых в виде буквы V по обеим сторонам от клитора, заставив чувствительный бугорок выпятиться наружу.
Я извивалась на его члене. – Прикоснись к нему, – прошептала я, – прикоснись к нему. Пожалуйста-пожалуйста, милый, прикоснись к моему бедному клитору.
Издав стон, указательным пальцем другой руки он медленно потёр выставленную напоказ плоть.
Моя голова откинулась на его плечо.
– Сейчас ты на всё готова, правда, красавица?
Я что-то невнятно бормотала. Он владел мной. Контролировал.
Этот мужчина прорвался через все барьеры, превратив меня в первобытное, бьющее через край желание.
Приближающийся оргазм казался самым мощным из всех, которые мне довелось испытать. Самым глубоким.
Пугающим.
И уже практически достигнув пика, я вдруг заметила сквозь ткань портьеры какого-то человека. – Дмитрий, с-стой. Мы не одни. Я уронила руки вниз.
Вошедший блондин – сёрфер по всей видимости – позвал ещё кого-то:
– Сюда.
За ним следовали рыжеволосая красотка и ещё один симпатичный темноволосый мужчина. Выглядели они такими же пьяными, какой чувствовала себя я. Вся троица уселась на противоположной стороне комнаты в ещё одной кабинке. Рыжеволосая оказалась посередине.
От талии и выше я полностью находилась в их поле зрения! Моя грудь, освещённая мерцающим светом ошейника, чуть не вываливалась наружу. – Так нельзя! – шикнула я Дмитрию, не переставая, однако, двигать бёдрами.
– Им не видно то, что происходит у нас под столом. Ты правда хочешь, чтобы я остановился? – Он продолжал меня гладить. – Скажи «Дмитрий, не трогай мою киску».
У меня получилось только всхлипнуть.
Троица окинула нас взглядом. Рука Дмитрия двигалась. Они не могли не понимать, чем он занимается.
Парни хищно на меня посмотрели, а их руки принялись гладить рыжеволосую. Которая встретилась со мной взглядом, а потом вытаращила глаза. В этой комнате нас обеих ласкали одновременно – и мы обе это знали. Вскоре веки у рыжей отяжелели. Казалось, зрители её нисколько не смущают.
Неужели я выглядела так же? Неужели Дмитрий завёлся от этой девки? Я бросила на него взгляд. Он смотрел только на меня.
– Я не могу позволить тебе это, – пробормотала я.
– Конечно, можешь. – Словно сам дьявол шептал мне на ухо, порабощая волю.
Конечно, я могла. Нет! Вайс, приди в себя.
– Мы не будем делать ничего из того, что не сделают они, – продолжал он. – От этого вскипает кровь, разве нет? Так отдайся этому ощущению, Вика. Отдайся мне. Снова переплети руки за моей головой.
Такая уязвимая позиция для чужих глаз.
– Сделай это, иначе я не дам тебе кончить.
Не-е-ет! Дрожа, я подняла руки и сцепила их наверху. В награду он шокировал меня, сквозь платье ущипнув мой сосок. Я едва сдержала стон.
Рыжая тоже завела руки назад, но темноволосый поднял ставки, стянув ниже её облегающее платье и обнажив дерзкие грудки.
Ей явно нравилось выставлять себя напоказ. Её спина выгнулась, и я не сомневалась, что её бёдра тоже насаживаются на пальцы партнёров.
Пока я на неё смотрела, её руки опустились – одновременно с молнией моего платья. Дмитрий тоже решил меня раздеть?
Такого просто не могло быть.
От стыда хотелось провалиться. Или кончить. Опять в моей голове всё перемешалось, и смущение лишь подогревало возбуждение.
Я собиралась его остановить, но потом поняла, что рыжая двигала под столом двумя руками. Она дрочила обоим.
И все трое пялились на меня.
– Это какой-то… разврат, – прошептала я. Это недопустимо.
– Подчинись мне, – потребовал Дмитрий. – Я лишь следую твоим нуждам, потому что ты – развратная девочка.
Это он меня такой делал. И вот я уже выгнула спину. – Да, да…
Он шире раздвинул платье, оголяя грудь.
Реакция зрителей – полуприкрытые веки и приоткрытые губы – сделала мои соски ещё твёрже. Дмитрий и сам был для меня незнакомцем, а теперь зрелище разделяли ещё трое.
– Смотри, какой ты стала влажной! – пробормотал он, совершая эти адско-райские движения пальцами. – Ты ведь хочешь, чтобы на тебя смотрели.
Я хотела! Во мне пульсировало это желание: чтобы он меня контролировал, а другие бы на это смотрели.
Почувствовав, что я сдаюсь, он ткнулся носом мне в ухо. – Разве не приятно делать то, что я говорю?
Теперь я уже непрерывно стонала. И готова была расплавиться на глазах у этих чужих людей. Меня так сильно трясло, что грудь подпрыгивала на радость публике.
Решительно потянув меня за волосы, отчего я (и рыжая) одновременно вскрикнули, Дмитрий уложил мою голову себе на грудь. – Ты ведь хочешь, чтобы они знали, какая ты влажная? – Те два пальца он погрузил глубоко в меня, продолжая большим пальцем массировать клитор.
– Ааа! Уже близко, уже близко… – О, Божечки, четыре человека увидят, как я кончаю.
– Может, показать им, как блестят мои пальцы от твоей смазки?
– Нет, н-е-ет. – От одной лишь мысли об этом моё лицо вспыхнуло. Светить сиськами – это одно, я и сама так делала раньше, но то, что он предлагал – нечто совершенно интимное!
Только Дмитрий уже поднял вверх мокрые пальцы, которые освещались моим неоновым ошейником. От этой картины рыжая вскрикнула и ещё сильнее заёрзала. Темноволосый застонал, его тело дёрнулось. Блондин выругался и стиснул зубы, пытаясь не кончить.
Я словно обезумела. Никак не могла выровнять дыхание. – Сейчас… закричу. Не дай мне… закричать.
– Не дам. Всего лишь попробуй. Потом я доведу тебя до конца. Другой рукой он вновь занялся моим клитором, а влажные пальцы поднёс к моему рту. Обжигая шею горячим дыханием, скомандовал: – Соси.
Абсолютно недопустимо. Готова ли я на такое перед всеми? Слова не складывались в предложения. – Как… ты… – я осеклась, прошептав, – что со мной происходит?
– Подчинись, Вика.
Издав крик, я наклонилась к его пальцам. Я сосала их, пробуя собственный вкус. Глаза закатились, бёдра насаживались на его ладонь.
Дмитрий выдавил с болью в голосе: – Они на тебя смотрят. Пялятся. Покажи им, как моя развратная девочка любит кончать.
Я самозабвенно облизала его пальцы, когда он их вынимал.
Его ладонь зажала мой рот. Погрузив в меня пальцы другой руки, он начал ими вибрировать…
Пик. Конец. РАЗРЯДКА.
Я взорвалась, вопя в его ладонь, пока тело билось в конвульсиях. Его голос в моём ухе лишь усиливал и без того ослепляющий оргазм. Он говорил, какая я красивая. Что ему никогда не забыть, как в его объятьях я впала в неистовство.
Он говорил, что я – совершенна.
Полёт. Восторг. Этот мужчина.
Через некоторое время я пришла в себя после самого сильного оргазма, который у меня когда-либо был. О котором я когда-либо мечтала.
Он убрал руку от моего рта. По-прежнему бормоча ласковые вещи, он продолжал нежно меня поглаживать, пока я не оттолкнула его руку.
Я слышала только наше дыхание. Прижавшись к шее, я вдыхала его запах. В знак благодарности лизала его кожу, чувствуя растущую привязанность внутри.
Клубная музыка становилась всё громче.
Клуб.
Вернулось осознание реальности. Я только что яростно кончила. Здесь. Перед чужими людьми.
Я осмелилась поднять голову. Рыжая запыхалась, её грудь вздымалась. Она обмякла на темноволосом, который откинул голову назад. Блондин тяжело дышал, очевидно, только что кончив.
Они все, наблюдая за мной, достигли оргазма.
Меня переполняла досада. Я не могла смотреть им в глаза.
А Дмитрий? Я повернулась к нему. Раздутые ноздри, стиснутые челюсти. Казалось, необходимость дойти до разрядки сводила его с ума. Он явно со мной ещё не закончил.
Наверное, думал трахнуть меня прямо на столе. Эта мысль заставила всхлипнуть от желания – а потом я просто пришла в ужас. Он ведь мог сделать со мной всё, что угодно.
Всё, что угодно.
Хотя я надеялась, что он обо мне позаботится, даже попросила его об этом специально. Ещё один мужчина, предавший моё доверие.
А я не хотела, чтобы он меня предавал.
Дёрнув язычок молнии, я, как могла, застегнула платье. – Пусти меня. Сбежать.
– Вика? – казалось, он был сбит с толку.
Я попыталась вырваться и повторила сквозь зубы: – Пусти.
Наконец, он меня отпустил, и я, пошатываясь, встала на ноги.
– Что случилось? – Поморщившись, он поправил свой выпирающий член.
– Ты должен был за мной присмотреть. А не вынуждать выставить себя напоказ перед незнакомцами! – не в силах встречаться ни с кем взглядом, я вылетела из комнаты.
Дмитрий следовал за мной по пятам. – Вика, подожди!
– Оставь меня в покое! – Я лавировала в толпе, пытаясь добраться до нашего столика. Кэрин и Бэнжи уставились на огромного русского.
– Я еду домой! – объявила я им. Потом, схватив сумочку, устремилась к выходу.
Прежде чем я успела подозвать такси, Дмитрий поймал меня, схватив за запястье.
– Поедем со мной в отель! – По выражению его лица было видно, что он едва сдерживается. Этот взгляд утопающего теперь меня пугал. – Мы поговорим…
– Я доверилась тебе, а ты мной воспользовался! Не хочу тебя больше видеть!
– Ты ведь это не серьёзно. – Взгляд Дмитрия заметался, словно сам он не мог совладать со стремительно ухудшающейся ситуацией.
Из клуба выскочили Пит, Бэнжи и Кэрин, переводя взгляды с меня на Дмитрия и обратно.
– Пойдём со мной, Виктория. Быстро, – негромко произнёс он.
Я вырвала руку из его хватки. – Оставь меня в покое!
Моя семья задаёт вопросы потом. Сейчас они обступили меня, готовые броситься на защиту.
Пит закрыл меня своим телом. – Господин Севастьянов, сейчас вам лучше уйти.
Тот смотрел на Питера в упор, выражение лица обещало смерть, как будто он собирался зубами вырвать у него глотку. – Никогда не вставай между мной и ею. – Он сжимал и разжимал кулаки. – Последствия будут плачевными.
Эта угроза испугала бы кого угодно, но Пит не отступил. – Как насчёт вернуться к этому завтра, немного остыв?
Дмитрий повернулся ко мне, сразу потеряв свой смертоносный взгляд. Он нахмурился, но я помотала головой. – Я сказала: не хочу тебя больше видеть.
Его взгляд потух, и это меня обескуражило. Хотя в тот момент я его ненавидела.
– Как пожелаешь. – С этими словами он ушёл прочь.
Я смотрела на его удаляющуюся фигуру, едва замечая, как по щекам текли слёзы.
Глава 12
Остановившись перед дверью скромного домика моих родителей, я поправила на бедре корзину с грязным бельём и прислушалась.
– Надо было видеть, как Севастьянов на неё смотрел, – говорил Пит.
– Он так смотрел, пока она не сказала ему отвалить навсегда, – заметил Бенжи. – Там в клубе Севастьянов сделал что-то такое, чего она стерпеть не смогла, о чём и сообщила ему чётко и ясно.
Я отказалась раскрыть подробности. Утром, когда воспоминания о прошедшей ночи наложились на похмелье, я только и смогла закрыть ладонью лицо. Дмитрий стал для меня просто каким-то секс-Свенгали
Я, скорее, была на стороне Бенжи, и не думала, что русский ещё позвонит. Вспоминая его потухшие глаза, я вновь почувствовала внутренний укол. Разве можно так привязаться к мужчине всего за два дня? Особенно после того, что он со мной сделал?
Я ревела из-за этого козла. А я не ревела, даже когда порвала с Бреттом!
– Десять штук на то, что он позвонит, – сказал Пит.
– Принимаю, – откликнулся Бенжи.
Распахнув дверь, я ворвалась в гостиную, бросив на каждого свирепый взгляд.
Пит сидел в видавшем виды кресле, оттачивая карточные фокусы на журнальном столике. Бенжи расположился на бугристом длинном диванчике, обложившись запчастями к видеокамерам. Мама с папой сидели рядышком на широкой кушетке. Она шила платье, он – работал с ноутбуком.
Кэрин только что усадила Кэша в манежик рядом с диваном, и малыш приветливо загулил. Бабуля и Русский Эл за раскладным столиком для бриджа играли в шахматы и потягивали шерри из маленьких хрустальных бокалов.
За раздвижной стеклянной дверью были видны и другие мои тёти и дяди, расположившиеся со своими детьми у бассейна.
Хотя мои младшие двоюродные братья и сёстры уже делали успехи в мошенничестве, жульничая в «Марко Поло», в воде я по-прежнему была непобедима.
Сначала стирка. Я подтянула корзину повыше. – Вы что, ребята, ставите на меня? Как на скаковую лошадь?
Мама отложила шитьё, чтобы меня обнять. – Строго говоря, они ставят на Дмитрия. В этом случае он будет скаковой лошадью.
Круги под глазами она профессионально замаскировала косметикой, но я всё равно узнала об этом по запаху отдушки. Конечно, она не спала ночами, волнуясь за папу.
– Давайте больше не будем упоминать Дмитрия, лады? – буркнула я, голова мучила меня похуже несобранного флэша.
Бенжи прыснул. – Да-да, как будто можно не говорить о слоне в комнате.
– Об очень большом слоне, – подал голос Эл. Он пригладил свою длинную седую бороду. Наверное, отращивал её в противовес лысине.
– Виктория, дорогая, – начала бабушка, – почему бы тебе не рассказать нам, что именно произошло в клубе между тобой и твоим русским джентльменом?
Ой.
– Э-эм, в другой раз, бабуля.
В её тёмных глазах читалось веселье. Шерри всегда так на неё действовал, и Эл своевременно наполнял рюмки.
Когда у Эла умерла жена, мои родители, чтобы он не чувствовал себя одиноко, начали приглашать его на воскресные ужины. Двадцать лет назад. Он приходил каждое воскресенье, так что, в конечном счёте, тоже стал частью семьи.
То, что бабуля и Эл стали друзьями с далеко идущими последствиями, не замечать становилось всё сложнее.
Мама положила руку мне на плечо и глубоко вздохнула. – Милая, ты действительно сказала миллиардеру, который от тебя без ума, что не хочешь его больше видеть? – Этот вопрос она задала так, как любая другая мать бы спросила «Милая, ты что, принимаешь наркотики?»
– Я… да. – Что такого в нём заставляло меня делать такие странные поступки? – Но вечером я собираюсь зацепить канадского кита. Всё образуется.
Папа закрыл ноутбук, собираясь вмешаться. Он никогда на меня не сердился, но я терпеть не могла его разочаровывать.
Мама снова села с ним рядом. Они всегда были не разлей вода, лучшие друзья и партнёры.
Их подделки знаменитых картин висели на всех доступных стенах. – Севастьянов тебя ударил, горошинка? – Он свирепо прищурил голубые глаза. – Я его убью, если он только посмел…
– Нет! Не ударил. Он совсем не такой.
– В этом я с ней согласен, – сказал Пит. – Он, может, и собирался прокатить меня мордой по асфальту, но женщину никогда бы не тронул.
Наши сдвоенные усилия на этот счёт смогли папу утихомирить.
Кэрин склонила голову на бок. – Похоже, Севастьянов тебя напугал.
Да!
– Немножко. Но не конкретно он сам. – Я нахмурилась. – Лишь частично он. – Все вокруг по-прежнему ждали объяснений. – Мне просто не нравится, какой я становлюсь рядом с ним.
– Он позвонит, – сказала Кэрин. – Поверь мне.
Поверь мне? Все хихикнули.
Эл задумчиво произнёс: – Значит, теперь мы ждём звонка.
– Хватит задерживать дыхание, иначе задохнётесь. Я кинула сумку на диван и потащила корзину в прачечную. Каждое воскресенье я стирала здесь свои вещи. Каждое воскресенье мама специально для меня, загодя, освобождала стиральную и сушильную машины.
Запустив стирку, я вернулась к остальным. Перегнувшись через край манежа, я чмокнула нашего красавца в макушку. Кэш заморгал зелёными глазками и потянулся ко мне своими пухлыми ручками, отчего я сразу же растаяла. Подхватив его на руки, я опустилась на любимое место на диване.
Любовь в моём сердце к этому маленькому человечку просто оглушала. – Ты становишься таким большим! Строго между нами, тебе лучше завязывать с пивом и острыми крылышками, малыш.
Хлопанье ресницами и агуканье.
По тому, как я вела себя с ним, можно было подумать, что я и сама хочу детей. В принципе я морально готовилась забеременеть от Бретта, но не планировала ещё ничего конкретно.
Кэш снова заагукал, демонстрируя свой первый зуб. С такими глазами и такими тёмно-каштановыми волосами он вырастет полной копией своего отца.
Пятнадцать месяцев назад Кэрин случайно забеременела от невероятно богатого топ-менеджера. Когда она всё ему рассказала, тот обвинил её в том, что она сделала это намеренно, и разорвал отношения. Только она действительно его любила. В тот раз не было никакого розыгрыша.
Фамилия у него была Уолкер.
Очень подходящая.
После рождения ребёнка Уолкер, ни слова не говоря, начал посылать ежемесячные чеки. Ну, они и назвала ребёнка Кэшем. Нам всем казалось, что это очень смешно.
Если не шутить, когда тебя обрюхатили и бросили, то когда же ещё это делать?
Мы подумывали, не начать ли ежемесячно платить Уолкеру взносы за пользование его спермой. Когда вернёмся к прежней жизни, погасив долг. Кстати говоря…
– Посылка конгрессмену уже отослана? – спросила я Бенжи.
– Ага. Сейчас он как раз смотрит видео внезапно отличного качества и проклинает себя. За удовольствия надо платить.
В сопроводительном письме мы требовали полного подчинения, в противном случае угрожали отправить улики во все главные СМИ страны (правда). И предупреждали, что если шантажируемый начнёт откалывать фокусы, группа Анонимус внесёт его в свой список нечистоплотных людей, подлежащих финансовому уничтожению (враньё).
Хотя Бенжи свою работу выполнял безупречно, его талант художника никак не использовался в аферах. Ещё с подросткового возраста он хотел стать фотографом дикой природы, и сейчас уделял этому занятию всё свободное время. Пока оно у нас ещё было…
Когда из моей сумки раздался звук смс, все смолкли. Бенжи забрал у меня Кэша. – Прочти смс, Вайс.
Вытаскивая телефон, я вдруг занервничала, не зная, на что надеяться. Взглянула на экран.
– Письмо от Бретта.
Послышались стоны.
– Непреклонный Бретти, – пробормотал Пит.
– Правильный Бретти, – подхватил Бенжи.
Я закатила глаза.
– Вы, ребята, даже не осознаёте всей иронии, называя Бретта непреклонным и правильным. Ни тем, ни другим он не являлся. – Они его невзлюбили за то, что он был простым законопослушным Маглом, неспособным понять наш стиль жизни. В те несколько раз, когда я приводила Бретта на семейные сборища, присутствие лоха наводило на всех паранойю и тоску.
Я давно подозревала, что тогда с Бреттом всё было подстроено, лишь бы от него избавиться. Девушка, с которой я его застукала, была невообразимо сексуальной, профессиональной стриптизёршей. Бретт даже не знал её фамилии. Как она вообще оказалась на нашей вечеринке? Чутьё мошенника подсказывало, что здесь было что-то не так.
Но раз я никого не поймала за руку, то решила об этом забыть. Наверное, это была такая самозащита для эго – построить теорию заговора.
– Парню стоит отдать должное, – сказал папа. – Год прошёл, а он всё не сдаётся.
– Этих отношений я никогда не понимала. – Мама рылась в своей швейной корзинке. Буду утверждать до посинения: мы – совсем другой породы. А, значит, единственная пара для мошенника….
– Другой мошенник, – закончила я вместо неё. Мама с папой являлись идеальным примером. Он был женатиком в одной из страстных афер Бриллиантовой Джилл, но женат оказался лишь на словах – и для пользы его собственной аферы.
Мошенница для мошенника.
Раньше я отмахивалась от маминых слов, но теперь поняла, насколько она была права. Необходимость постоянно следить за словами и поведением, когда рядом был Бретт, изматывала.
– Если бы мне давали доллар каждый раз, когда я это слышу, у нас бы вообще не было никаких проблем.
– Слушай-слушай! – Бабуля сделала новый глоток шерри. – Но с этой теорией я не согласна. Надо просто найти того, кто будет любить тебя больше жизни. Тогда любой, кто посмеет разрушить ваши отношения (например, другая женщина), с таким же успехом может попробовать его убить.
Папа улыбнулся мне. – К тому же, в моём случае придётся признать, что твоя мать расставила медовую ловушку. Один раз я так уже попался.
Мама игриво шлёпнула его по животу.
Рано или поздно придётся проверить электронный ящик, так что можно сделать это сейчас. Открыв еженедельное письмо от Бретта, я прочла вслух:
Тейлгейт, Четвёртое июля. На твою ладонь сел светлячок, и его свет отражался в твоих глазах, когда ты смеялась. Никогда раньше я не ждал поцелуя так сильно.
Я всегда буду любить тебя, Б.
Я вспомнила тот вечер. Он поцеловал меня, его честные карие глаза блестели, когда он говорил, как сильно он меня любит…
Потом я нахмурилась. Это ноющее чувство в груди – действительно вызвал Бретт? Вот чёрт. Пустота внутри была из-за Дмитрия.
– Кстати, о лохах, положивших глаз на Вайс…, – Пит повернулся ко мне. – Как насчёт смски Севастьянову?
– Но так не принято, – негромко заметил Бенжи, потому что Кэш задремал у него на груди. – С другой стороны, и сам он – нестандартный объект. Чувак владеет двумя инженерными патентами, которые входят в полсотни самых высокодоходных.
– Не знаю, что это значит, но звучит божественно, – вздохнула бабуля. – Что такого ужасного он мог натворить в клубе? – Она по-прежнему собиралась докопаться до истины.
– Я плохо соображала вчера. Напилась.
– Виктория Валентайн! – цокнула бабуля. – Никогда не пей на розыгрыше!
– Нечестно, у меня был выходной. – Отложив телефон, я вытащила из сумки колоду карт.
– Когда Кэрин будет сегодня в казино, думаю, ей стоит разведать обстановку с Севастьяновым, – предложила мама. – Если его привлекла Вайс, то привлечёт и очень похожая на неё девушка.
Помогите! Я сняла колоду и принялась тасовать карты, не собираясь упоминать, что у Кэрин уже была попытка.
– Мама права, горошинка, – сказал папа. – Надо сменить разводящую – только в этот раз – поскольку ты всё равно планируешь заняться приехавшими мажорами, а он – такой уникальный клиент.
Мама выразилась более конкретно. – Ты оттолкнула самого жирного клиента за всю карьеру нашей семьи.
Эл передвинул фигуру на шахматной доске. – Только в Америке все эти кошки-мышки.
Кэрин села рядом со мной на диванчик. – Севастьянова я уже отбросила, но если ты меня проконсультируешь, может, мне повезёт. Раз он тебе больше не интересен, ты же не будешь возражать, правда?
Мысль о том, как Дмитрий будет касаться моей сестры… как в её ушке будет звучать его низкий голос…
К горлу подступила желчь. В сердце вцепилась ревность.
– Не пойдёт, – сказал Пит, спасая меня от необходимости отвечать. – Этот парень хочет Вайс. Только её. Поверьте мне. – Снова раздались смешки. – Он будто одержим. Когда я встал между ним и Вайс, то на секунду подумал, будто он собирается меня убить.
От воспоминания его убийственного взгляда у меня мурашки побежали. – Да, что-то в нём есть ненормальное. Мой радар на нём пищит, не переставая.
Да потому что он сумасшедший! Сам в этом признался! Разговаривает сам с собой и «плохо справляется с растерянностью». В его предпочтения входит порка незнакомых женщин в туалете и унижение их в ночных клубах.
– Он тебя обманул? – спросил папа.
– Ни разу. Но всё равно с ним что-то не так. – Я чуть не добавила «поверьте мне», но вовремя удержалась.
– Мы не просим тебя выходить за него замуж, – сказала мама. – Мы просто хотим, чтобы за следующие две недели ты обобрала его по-максимуму.
– Напиши ему через телефон, – сказал Эл. – Объясни, что изменила желание.
Папа ободряюще мне улыбнулся. – Если бы не крайние обстоятельства, мы бы тебя об этом не просили.
– Крайние обстоятельства? – Пит сложил руки на груди. – Мы так теперь называем убийство? – Он смотрел прямо на меня. – Потому что именно этим займётся дядюшка Джо, если мы пропустим платёж.
Во мне вскипела досада. – Значит, надо бежать!
Кэш на руках у Бенжи проснулся и зевнул, оглядывая всех вокруг.
– Это наш дом, – твёрдо сказал папа. – Это наши люди. Это наша абсолютно последняя игра.
Я смешалась. – Но даже если я восстановлю контакт с Дмитрием, как мы переведём это в финансовую плоскость? А каждая потраченная на него секунда означает упущенное время с другими. Пит принимает сегодня новых китов…
Снова звук смс. Снова все напряглись. Затаив дыхание, я отложила карты и взяла телефон.
– Это от него.
– Слава госпоже Удаче! – воскликнула бабуля.
– Что он написал? – Кэрин придвинулась ко мне поближе.
– «Заберу тебя на ужин в семь». – Меня охватило невероятное возбуждение, и, боюсь, наша отчаянная ситуация была тому виной лишь отчасти.
– А что, мне нравится. Прямо. Коротко. Чётко.
– Что мы ему ответим? – мама встала и принялась ходить взад-вперёд. – Надо его зацепить посильнее. Больше знаков вопроса, Вайс. Игриво, но не чересчур.
Если я снова в деле, значит, сделаю по-своему. Я напечатала три буквы.
– Какого чёрта? – спросила Кэрин.
– Что она сделала? – воскликнула мама. – Что она сделала???
– Вайс ответила… «нет».
Я подняла взгляд, съеживаясь при виде шокированных лиц. – Интуиция.
– Грубовато, горошинка, – сказал папа. – Будем надеяться, что он любит охоту.
Эл взял бабулину ладью. – Мы, русские мужчины, действительно любим охоту.
Снова звук смс. ДСевастьян: Другие планы?
Мама стиснула руки. – Пожалуйста, будь… милой.
Я напечатала ответ.
Кэрин сообщила для остальных: – Она написала, что собирается с друзьями в клуб. В сообщение добавила иконки: стакан с мартини, таблетка и капающий шприц.
