Текст книги "Игрок (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Кресли Коул
Игрок
Этапы многоходовки (только для профи)
Найти клиента. Цель – жадный, бесчестный, имеющий отношение к криминальным кругам.
Подготовительная работа. Выяснить подробности личной жизни, устранить препятствия, собрать команду.
Встреча. Обеспечить незабываемое первое впечатление.
Внедрение. Интегрироваться в жизнь клиента.
Разогрев. Постепенно познакомить клиента с нуждами.
Жертва. Пожертвовать чем-то ценным, чтобы укрепить доверие клиента.
Кризис. Ультиматумом создать ощущение срочности. Клиент должен либо действовать, либо навсегда упустить возможность.
Ловушка. Вынудить клиента принять на себя нерушимые обязательства.
«Желание – словно игра в шахматы. Делай всё, что требуется, чтобы победить».
– Дмитрий Севастьянов, компьютерный гений, самостоятельно заработавший состояние
«Главное правило аферы: никогда-никогда-никогда не влюбляться в клиента».
– Виктория Валентайн (Вайс), гордая специалистка по искусству втирания в доверие
Глава 1
– Сказки я знаю, – сообщила я своему двоюродному брату. – Чудовище залегло в берлоге. – Мы с Питом стояли на большой террасе пентхауса «Калидон Казино», глядя на смотровую площадку, расположенную выше.
Мы уже находились так высоко, что казалось, протяни руку и коснёшься луны.
– Значит, Дмитрий Севастьянов – чудовище? – Пит забавлялся, тёмная синева его смеющихся глаз резко выделялась на фоне светлых волос. Как и я, и моя сестра, свою внешность он унаследовал по отцовской линии. – Хотя ты с ним никогда не встречалась?
– Ага. – Шумная вечеринка Севастьяновых была в самом разгаре – музыка грохотала, и сотни гостей толпились внутри огромного четырёхкомнатного пентхауса. Однако Дмитрий отделился ото всех, уединившись на этой площадке, и, очевидно, был сильно не в духе. – И, как в тех сказках, ты собираешься принести в жертву девственницу. – Пит хотел, чтобы я прощупала этого воинственного мужчину.
– Чушь. Все знают, что ты не девственница.
Я пихнула его в руку.
– Юморист. – Я могла бы быть девственницей. Тех троих можно было не считать.
– А Дмитрий – не чудовище, – заметил он, добавив, – ну, не особенно. Едва ли.
Пит знал всё, что можно было узнать о семье Севастьяновых. Ну, по крайней мере, всё, что мошенник мог узнать из своих источников. Будучи сотрудником казино, работающим с вип-персонами, он удовлетворял все прихоти богатых гостей – и одновременно был нашим агентом.
Понятия не имею, чего ему стоило устроиться на это тёпленькое местечко, но на протяжении вот уже нескольких недель мы выслеживали каледоновских китов-дегенератов, в основном ради шантажа.
Тёплый августовский ветерок трепал выбившийся из моей причёски локон.
С того момента, как я начала наблюдать за площадкой, Дмитрий отшил уже с десяток девушек.
Туда только что поднялась очередная группка питающих надежды. Похоже, о вечеринке знала каждая девушка на Стрипе – бесплатная еда, алкоголь и подходящий миллиардер в наличии.
Пит пожал своими громадными плечами. Клянусь, в свои двадцать девять он всё ещё продолжал расти.
– Я не прошу тебя начинать розыгрыш, – то есть аферу, – против Дмитрия. Просто скажи своё мнение, пока мы не избавились от всей команды Севастьяновых.
Будучи одновременно и специалистом по подбору персонала, и наставником в организации мошеннический операций, Пит устроил меня и мою сестру в ВИП-зону подавать коктейли (и расставлять медовые ловушки).
Держите себя в руках, ребятки, не то попадёте под удар.
К несчастью, трое братьев с двумя жёнами и одной увязавшейся за компанию подругой действительно держали себя в руках.
Они не интересовались наркотиками и вообще не спрашивали ни о чём нелегальном или аморальном. Мужья и жёны в обеих парах были всецело преданы друг другу. И вообще, средний брат с женой как раз отмечали здесь четвёртую годовщину со дня свадьбы.
Праведники денег не приносят.
– К тому же, скоро ты сможешь рассмотреть Дмитрия поближе, – продолжал Пит. – И он окажется самым привлекательным мужчиной, которого ты когда-либо видела. – То же самое сказала и моя сестра Кэрин. Вчера она как раз подавала им напитки.
– Привлекательнее старших братьев? – Я уже видела их в пентхаусе – двух крепко сложенных черноволосых красавчиков, которые глаз не сводили со своих жён.
– Гораздо привлекательнее. – Пит изобразил на лице простодушие. – Поверь мне.
– Поверить тебе? – Несмотря на обстоятельства, мы оба хихикнули. – Я тоже умею делать бесхитростное выражение лица, научилась этому раньше, чем смогла читать.
Сердитый голос донёсся со смотровой площадки, где Дмитрий развернул очередных девушек, посмевших вломиться в его укрытие.
Вскоре девицы в платьях, едва прикрывавших промежность, продефилировали вниз по лестнице. Все они говорили одновременно.
– Ну и козёл!
– Да плевать, что он красавчик, разве можно такое говорить?
– Разве можно быть таким сексуальным? И таким злым?
Я узнала Шэрон, официантку, живущую в том же многоквартирном доме, что и я. Полногрудая брюнетка и сама не чуралась мошенничества.
С бокалом шампанского в руке она махнула своим подружкам идти к бару, а сама подплыла к нам; при каждом шаге надетое на ней открытое платье без бретелек с трудом пыталось удержать на месте её сиськи.
Привстав на цыпочки, она чмокнула моего брата в щёку и дружески проворковала:
– Пити Трижды.
Клички у мошенников могли быть просто жаргонными словечками, но свою Пит получил заслуженно. Даже будучи пойман за руку, он все равно обхитрил бы вас ещё дважды – вот как он был хорош.
Меня прозвали Вайс ещё в детстве. Участвуя в семейных аферах с инвестициями, я завоевала славу девушки, хладнокровной, словно лёд.
Долгие годы мы выбирали людей, желающих получить что-то в обмен на ничто, и продавали им ничто в обмен на что-то.
Но это время прошло…
– Шэрон, ты, как всегда, великолепна, – невозмутимо ответил Пит.
– Очаровашка. – Поправив причёску, она оглядела меня с головы до ног. – Клевое платье, Вайс. Классика.
– Спасибо, куколка. – Это белое платье с одной бретелькой было сшито несколько месяцев назад для одного дела. Сегодня я изображала сексуальную, но милую девушку, которая отличалась от обычной авангардной и дерзкой меня. Чёрные ногти сегодня были накрашены лаком натурального оттенка, макияж тоже был нейтральным. Серьги-шипы я сменила на бриллианты-гвоздики (читай: с цирконами), а длинные волосы собрала в элегантный пучок. Вместо ботинок на платформе я выбрала туфли на шпильке с ремешком вокруг щиколотки.
Шэрон отпила из бокала.
– Приоделась для этого лоха Себастьянова? – Лохом мы называли любого, не вовлечённого в схему.
– Произносится через «в», – вставил Пит. – Се-вас-тья-нов. – Мелочи были нашей профессией.
Шэрон пожала плечами, платье держалось уже на честном слове. Её перекаченные сиськи далеко превосходили мой собственный размер 7 °C; напитки она могла бы вообще разносить без подноса.
Я всегда представляла, как она под цирковой марш удерживает своими буферами бокалы с мартини.
– Нет, не для него. У меня был толстосум на примете. – В махинациях многое зависело от одежды, и мой внешний вид идеально подходил для состоятельных мужчин. Найджел, мой клиент, как раз на него купился. Однако потом он внезапно бросил меня в лобби отеля без объяснения причин. – Разводка не удалась, так что Пит пригласил меня сюда. – На разведку. Сейчас я ни на что больше не годилась.
Медовая ловушка может обойтись без пчелиных укусов.
– Похоже, неделя у тебя выдалась ещё та, – заметила Шэрон. – Я видела на твоей двери уведомление о выселении.
Я понизила голос:
– Всего один-единственный раз я забыла надеть шейный корсет.
Пит вздёрнул свои светлые брови. О выселении я ему не рассказывала, чтобы не усугублять ситуацию, учитывая мои предыдущие провалы.
– Такое случается даже с лучшими из лучших, – Шэрон допила шампанское. – Если лопнула труба, то пошло оно всё на.
Я улыбнулась.
– Обожаю эту поговорку.
– А как ты узнала о вечеринке? – спросил её Пит.
– Какая-то ненормальная по имени Алисия или Джессика или ещё как-то пригласила весь Стрип, сообщая каждому, что собирается подцепить кита. Ну, я и заявилась, чтобы загарпунить эту рыбку. Без вариантов. Как он сказал «Я знаю, какая женщина мне нужна, и ты – не она» Русские – отстой.
Мы с Питом переглянулись. У нас имелся собственный русский сообщник, который был, типа, нашим дедушкой.
– Ну, пойду поищу настоящую движуху. Чао, крошки. – Послав нам воздушные поцелуи, Шэрон направилась к подругам. И перед тем, как войти в бар, она обернулась и прокричала в сторону Дмитрия:
– Пошёл на хер, Russki!
Сверху прогрохотала ответная тирада на русском, и я взглянула на Пита, приподняв брови.
– Может, он вообще не по женскому полу? Если уж Кэрин с ним облажалась… – Вчера он вёл себя с моей сногсшибательной сестрой так, словно её вообще не было. – Может, Дмитрий – гей.
– Тогда мне бы очень повезло, – протянул Пит, придав голосу мечтательную нотку. – С таким парнем медовую ловушку я бы провернул в мгновенье ока.
– Всё не так просто, как кажется, шеф. – Уж я-то знала. Сегодня я должна была участвовать в своей первой ловушке. Женатый клиент заманивается с помощью приманки в «медовую ловушку» – в компрометирующую ситуацию, пока сообщник снимает это всё на видео. Вуаля – готовая возможность для шантажа.
Найджел был идеальным кандидатом: женатый бабник с кабальными условиями брачного контракта, шаловливыми ручонками и белой полоской от кольца на безымянном пальце.
При виде меня водянистый взгляд этого стареющего папика сразу же прояснился, но лишь до того момента, когда он проверил свой телефон, выругался, прочитав там что-то, и пулей вылетел из казино.
Пятая сорвавшаяся операция подряд. Как любой мошенник, я была суеверна, и понимала, что эта полоса означает.
– Пит, я уверена, что меня сглазили. – И всё равно я притащусь сюда завтра, и буду завлекать очередного слизняка. Пришлось отработать три двойных смены – шестнадцать часов на шпильках – чтобы подцепить Найджела.
– Может, проблема именно в ловушке – раз она у тебя первая и всё такое, – сказал Пит.
– Ты так говоришь, будто я новичок. – Конечно, любой мошенник имел специализацию – моей являлись инвестиционные аферы – но опытный специалист был универсалом.
– Пока не встанешь на ноги, ты могла бы помогать Кэрин с малышами пару дней в неделю, тогда у неё получится провернуть больше операций. Это только пока мы не выплатим долг.
Я недоверчиво заморгала.
– У нас тут кризис в самом разгаре, а ты предлагаешь мне нянчиться с детьми? – Это уж не говоря о том, что мамочка с папочкой меня живьём загрызут, если я попытаюсь ограничить их время с внуками.
Пит потёр своё симпатичное личико.
– Найджел ведь был… ну, он же был лёгкой добычей. Кэрин могла бы его окрутить даже во сне, – недовольно добавил он.
Ой. Хотя все с первого взгляда понимали, что мы были сёстрами, я оставалась всего лишь её невысокой и менее одарённой версией. В свои двадцать восемь она была длинноногой, грациозной, уверенной и сексуальной; я же, если только специально не прилагала усилия, вела себя с мужчинами холодно – что ставило под удар медовую ловушку.
Пит поспешно добавил:
– В картах ты просто ас, и твоё чутьё ни с чьим не сравнится. Вся наша семья существовала благодаря твоим инстинктам в инвестиционных сделках. Но всё это в прошлом.
Мы натолкнулись не на тех людей, и они потребовали вернуть деньги – с процентами.
– У нас осталось всего двадцать дней, а ты отправляешь меня на скамейку запасных? – Неудивительно, что сегодня я получила столько ободряющих смс! И всё равно упустила лёгкую добычу.
– Именно потому, что осталось всего двадцать дней. – Он выдохнул. – А ты упускаешь клиентов, с которыми Кэрин бы справилась. За прошедшие несколько недель она прошлась по куче развратников, среди которых оказался даже дважды избранный конгрессмен.
Я же в непосредственной близости от нашего нашпигованного скрытыми камерами дома никого подцепить так и не смогла.
Кэрин была моей лучшей подругой, но иногда я прямо-таки чувствовала себя какой-то Золушкой.
Пит чуть смягчился:
– Тебе всего-то и надо чуть подтянуть навыки манипулирования мужиками с помощью женских штучек, но сейчас на это просто нет времени.
Манипулирование с помощью женских штучек? Правда что ли? А как же я тогда заставила всех тех недоумков вложить деньги в инвестиционные сделки?
Да просто убедившись, что они уставились на мой вырез, а не на то, что было написано на стене!
– Когда немного отдохнёшь, то сама поймёшь, с чего я завёл этот разговор, – продолжал Пит. – Лучше пропустить Дмитрия и пойти развеяться.
Я вытаращила глаза, когда до меня вдруг дошло.
– Ты заранее решил не соваться к Севастьяновым! И моё «задание» по добыче информации… это просто чтобы меня занять, да? Чтобы я не расстраивалась из-за Найджела?
Секунду спустя Пит поднял ладони вверх.
Сидеть с ребёнком и заниматься какой-то ерундой. Если он отстранит меня от дел, то в течение следующих трёх недель я сойду с ума. Разве я могу просто сидеть, вместо того, чтобы бороться за будущее родных?
Мне до смерти хотелось быть полезной и внести свой вклад тогда, когда это больше всего было нужно. Мой взгляд упал на логово зверя. Слова полились сами собой:
– Знаешь что? Я не собираюсь на скамейку запасных. Потому что начну розыгрыш самого многообещающего клиента из всех, вместе взятых – Дмитрия Севастьянова.
Глава 2
Пит рассмеялся, но потом увидел, что я говорю серьёзно. – Кэрин из него ни словечка не вытянула.
Вчера, прослышав, что Севастьяновы спускаются в ВИП-зал, Пит отослал меня домой и вызвал нашу «звезду» для доильной операции – самой сложной из всех многоходовых схем.
В доилке соблазнительница погружает клиента в состояние сексуальной горячки, дразня, но не даваясь в руки, вынуждая его покупать драгоценности, машины, даже недвижимость.
– Ни единого словечка. – Пит покачал головой. – С учётом того, что у Дмитрия не было пары, а она была во всеоружии.
Если уж Кэрин не смогла зацепить русского, значит, он вообще незацепляем. Но я замахнулась на большое дело. – Значит, мне не стоит портить потенциального клиента, так ведь?
– Не обижайся.
Я сунула Питу свою сумочку. – Обижаться? Мне? Разве ты не слышал? – Я направилась к лестнице, бросив через плечо. – Я хладнокровна, как лёд.
На самом деле, я так обиделась, что с грохотом протопала вверх по лестнице. И всё же смогла взять себя в руки и не разбить шпильками плиточный пол. Может, удастся понаблюдать за ничего не подозревающим Дмитрием.
Исчерпывающие заметки Пита давали мне общее представление. Тридцать два года, гражданин России, вырос в Сибири. Младший из трёх братьев. Математик и компьютерный гений.
Был лучшим из всего выпуска в Оксфорде, затем основал компанию, совершившую прорыв в сфере бизнес-вычислений. Получил несколько патентов, став, таким образом, миллиардером. Однако в интернете о нём было совсем немного упоминаний, и ни одной фотографии.
Когда я вышла на веранду, вид экстравагантного звериного логова заставил меня приподнять брови. Свет распространялся от очагов открытого огня. Над джакузи, скрытом под зелёным навесом глициний, поднимался пар, а у дальней стены журчал выложенный мозаикой фонтанчик. Там же располагался полностью укомплектованный, но безлюдный бар.
Дмитрий стоял у перил и обозревал открывающийся вид на город. Поблизости не было ни души.
Я бесшумно приблизилась, подмечая детали его внешности. Мускулистое телосложение и рост под два метра, явно выше моего бывшего, который был метр девяносто.
Моя бабушка бы назвала Дмитрия Севастьянова горой среди мужчин. Он ощутимо возвышался над моим метром шестьюдесятью.
Его дорогая одежда сидела настолько хорошо, что я чуть не захлебнулась слюной. Сшитые на заказ серые брюки подчёркивали узкие бёдра и упругие ягодицы. Угольно-серая рубашка облегала спину и плечи.
Я видела, как под тонким материалом бугрятся трицепсы на руках, стиснувших перила так, что побелели костяшки. Словно Брюс Беннер изо всех сил противился превращению в Халка.
Пит говорил, что между Дмитрием и Алексом, старшим из братьев Севастьяновых, время от времени возникало какое-то напряжение. Может, они поругались, и теперь Дмитрий срывается на окружающих?
Если он так зол, то почему не уйдёт к себе в комнату? Или вообще не уедет куда-нибудь, с его-то состоянием?
В следующее мгновенье все мои предположения перевернулись с ног на голову, потому что его голова откинулась, а широкие плечи приподнялись и опустились со вздохом. Даже с моего места было видно, что он смотрит на полную луну.
Люди, кипя от злости, обычно так не поступают; так делают, чувствуя сожаление или даже тоску.
Я ощутила вспышку жалости. Его родственники веселятся этажом ниже, а он стоит тут один.
Это то, что случается с чудовищами в сказках; они вовсе не хотят быть чудовищами. И не хотят быть одни.
Наконец, Дмитрий отпустил перила и потёр виски.
Желание увидеть его лицо возобладало, и я направилась в противоположный конец перил, намеренно стуча каблуками.
Он уронил руки, а его мышцы напряглись ещё сильнее. – Сколько, блядь, раз мне ещё повторить? – процедил он с сильным акцентом. Потом, поворачиваясь ко мне, отрывисто бросил: – Я – ЧЕРТ ВОЗЬМИ – НЕ – ЗАИНТЕР… – и пораженно замолк.
Мне было знакомо это чувство. Дмитрий Севастьянов оказался… великолепен.
Вид его безупречного мужского лица просто выбил из лёгких весь воздух.
Густые чёрные волосы, точёные скулы. Гордый тонкий нос и сильная челюсть. Глаза – цвета пылающего янтаря.
Прекрасное, прекрасное чудовище. Я едва не покачнулась на месте. Раньше я такое проделывала только намеренно, при обчистке карманов.
Как только его напряжённая челюсть расслабилась, губы мгновенно превратились из вытянутых в целовательные. Живой взгляд пробежал по мне от каблуков до макушки. – Ты… – выдохнул он.
Начни разговор, Вайс. – Я? – Мы точно никогда не встречались. Потому что это лицо осталось бы в моей памяти навсегда.
– … сногсшибательна. Один твой вид сразил меня наповал.
Э-э-э? Парни находили меня симпатичной, но на фоне длинноногих стриптизёрш и накаченных силиконом моделей было весьма сложно выделиться (я всегда говорила себе, что займусь этим в Рино).
А как же Кэрин? Может, вчера он забыл надеть контактные линзы?
Вместо того чтобы прогнать меня, чудовище подошло ближе. Пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Ну, приветик, здоровяк.
Он находился так близко, что я ощущала исходящее от него тепло. Почувствовала едва уловимый аромат его одеколона – хвоя и что-то таинственное – от чего захотелось мурлыкать. Нет, не едва уловимый, это была настоящая доза. Его запах, распространяясь по воздуху, превращался в наркотик.
– Меня зовут Дмитрий Севастьянов, – сообщил он низким голосом. – Ты должна назвать своё имя. – Довольно бесцеремонно он приподнял прядь моих волос, ярко выделявшуюся на фоне его загорелой кожи.
Зацепка! А что, если у меня получится отработать этого парня?
– Меня зовут Викториа Валентайн. – Мой твёрдый тон впечатлял.
– Виктория. – То, как он произнёс окончание моего имени, пророкотав последний слог, заставило меня вспыхнуть.
Я никогда не могла контролировать свой румянец, сколько бы не выговаривали об этом мне мои родственники.
– Приятно познакомиться. Но, кажется, ты хотел сообщить мне о своей незаинтересованности?
Его скулы тоже порозовели, и он выпустил мой локон из рук. – Местные женщины были очень… настойчивы.
– Большинство мужчин сочли бы это приятной проблемой.
– Те женщины – не единственный раздражающий фактор, – сказал он. – У меня было предчувствие, что этот вечер станет в каком-то роде иным. Я был разочарован.
– Я догадалась.
– Как? – Он взглядом скользил по моему лицу, останавливаясь на каждой чёрточке, словно желая запечатлеть её в памяти.
– Люди вздыхают под луной от тоски или грусти. – Теперь, когда я завладела его вниманием, пришло время начать ускользать. – Оставлю тебя предаваться своим чувствам, здоровяк. – Я повернулась к лестнице. Иди за мной, иди за мной…
Дмитрий поспешно меня прервал: – Как бы то ни было, я больше не разочарован, раз мне явилась такая соблазнительная белокурая крошка, которая в лунном свете похожа на ангела. А ангел мне нужен позарез.
Ангел? Да ради семьи я одним движением ногтя ему яйца отрежу. – А если я не ангел? Если я демоница? Скрестишь со мной рога?
Он торжественно кивнул. – Я буду счастлив скрестить с тобой что угодно.
Он говорил серьёзно, а я поймала себя на том, что пытаюсь скрыть улыбку. – Скрещивание рогов может иметь далеко идущие последствия, господин Севастьянов, а мы только что познакомились.
Один уголок его рта изогнулся. – Зови меня Дмитрий. Или Дима. – Он стоял между мной и лестницей.
– Ты весь вечер отгонял женщин, а теперь преграждаешь мне путь? Не знаю, радоваться этому или, наоборот, насторожиться.
– Ты всё слышала? – Его скулы вновь порозовели.
– Я была снаружи, на террасе. И даже сказала, что ты, как чудовище из сказки, один-одинёшенек в своём логове.
Глядя мне в глаза, он произнёс: – Я нашёл свою красавицу.
У меня пальцы на ногах подвернулись. Гнев и буйство – вот чего я ждала, а никак не очарования. Взгляд упал на его пухлую нижнюю губу. В которую мне вдруг очень захотелось впиться. На что это будет похоже – целовать такого мужчину? Спать с ним?
Несмотря на то, что я была абсолютно свободна с того момента, как рассталась с бывшим, ни один мужчина меня ещё не заинтересовал.
– Я не преграждаю тебе путь, – заметил русский, – а приглашаю остаться.
– Откуда мне знать, что ты снова не выйдешь из себя, Дмитрий?
Его веки отяжелели, словно он наслаждался тем, как я произнесла его имя. – Я думаю, что смогу держать себя в руках, если буду мотивирован сладкой целью.
– Ты думаешь? – Коротко подстриженные с боков, на макушке его волосы были длиннее. Ветер развевал эти густые пряди. – То есть, ты не уверен?
– Для меня эта область неизведанна. Но мне уже нравится мой проводник.
Да неужели? Фишка с образом хорошей девочки сработала! Что, если мне удастся разыграть свою первую дойку – и сразу с миллиардером? Я всем дам понять, чего стою! А что самое главное…
Смогу всех спасти.
Афера началась. – А вдруг я тебе нужна, чтобы другие не липли?
– А вдруг я всем отказал, чтобы дождаться тебя?
Я наклонила голову на бок. – С моей помощью ты можешь заставить кого-то ревновать. – Это бы многое объясняло в его неожиданном внимании.
– Ты уже дважды обвинила меня в том, что я тебя использую. Ты меня используешь?
Умник. С таким надо быть осторожной. – Я поднялась сюда, чтобы полюбоваться видом. А ты – турист, который пытается разговорить местную жительницу. – В схеме розыгрыша у нас только что прошёл этап «знакомство».
Я бросила взгляд через плечо, желая, чтобы Пит это видел. Мне уже слышался в карманах Дмитрия звон монет! Я окручу русского притворным флиртом, чтобы довести практически до постели.
Это будет идеальная доильная операция, потому что я никогда не теряю над собой контроль в пикантных ситуациях, даже если так требуется по сценарию.
– Ты хочешь к кому-то вернуться? – спросил Дмитрий. – Ты пришла с другим мужчиной?
Разумеется, ревность в его голосе мне просто почудилась. – Меня пригласил ваш ВИП-администратор. Питер Валентайн – мой двоюродный брат.
– А, да. Он помог сгладить ситуацию, когда подруга моей золовки чуть не попала за решётку.
Увязавшаяся с ними Джессика была лучшей подругой Натали Севастьяновой – рыжеволосой девушки со степенью кандидата наук.
Мы взбодрились, услышав о проблемах Джессики с законом, надеясь на что-нибудь пикантное! Но Пит узнал, что девушка умоляла о «фотке с по-по». Для личного блога.
– Вы, ребята, наверное, веселились на полную катушку, раз в дело вмешался Лос-Анджелесский отдел полиции. – Которые уже махнули рукой на членов нашей семьи и всех наших сообщников.
– Джессика везде притягивает неприятности. – Дмитрий добавил зачарованно: – И всё равно её везде приглашают.
– Думаю, она забавная. Я проходила мимо неё внизу, и она громко гадала, можно ли называть местного сыроеда Веган Лас Веган. – А потом Джессика идеально спародировала Леди Гагу.
– Забавная? – Дмитрий, похоже, обдумывал эту информацию.
– Ага. Пит мне рассказал, как застал Джессику в мужском туалете, где она кривлялась и укладывала волосы. Увидев его, она задрала ногу на полку и продемонстрировала свою промежность.
– Мой садовник посоветовал мне стиль а-ля натюрель, – объяснила она, – но я всё ещё сомневаюсь. А ты что думаешь, Питер Дритер? – Она считала, будто он натурал.
Дмитрий быстро кивнул. – Джессика примерно твоего возраста. Возможно, ты захочешь с ней пообщаться. Я проведу тебя внутрь.
– Стой, я вовсе не хочу быть незваной гостьей. – По его словам выходило, будто мне предстоит официальное знакомство или что-то в таком духе. – Пит сказал, что у вас семейное торжество. – Я прикусила нижнюю губу.
Его глаза сделали небольшое движение. – Da, Натали, жена моего старшего брата, защитила кандидатскую. А средний брат с женой отмечают четыре года со дня свадьбы. – Максимилиан, отошедший от дел политик, и его горячая латиноамериканская наследница – Люсия.
Пит узнал, что эта парочка владела половиной Майями, которую активно перестраивала, параллельно скупая вторую половину. – Это серьёзные поводы. В большинстве случаев сюда приходят отметить получку.
Его взгляд оторвался от моего рта. – Ты и правда говоришь, как местная.
– В третьем поколении. – Мама была продолжательницей длинного рода серийных невест, а папа происходил из династии цирковых артистов. Они ни разу не выезжали за пределы города.
– Чем ты тут занимаешься?
– Разношу напитки внизу. Как и моя сестра. – Надо выяснить, почему он предпочёл меня ей. Мошенники всего города прозвали её «Та Самая», потому что она была той самой женщиной, которая нужна любому мужчине. Даже на счету моей мамы, знаменитой Бриллиантовой Джилл, в прежние дни не было столько окрученных женатиков. – Карин обслуживала ваши столы вчера вечером.
– А если бы там была ты, мы бы встретились на день раньше, – заметил он, словно бы сожалея о таком упущении.
Разыгрывающий Тренер меня вчера просто заменил.
Дмитрий нахмурился. – Надеюсь, мы оставили твоей сестре хорошие чаевые.
– Вполне. – Честно говоря, это был семейный рекорд. Который тоже пойдёт в оплату долга. Вечно этот проклятый долг. Мысль о котором вернула меня к предстоящей задаче. – Я лучше пойду. Может, ещё увидимся.
Его тёплая сильная ладонь стиснула мой локоть.
Я резко выпрямилась, словно от удара током, а по телу разлилось незнакомое ощущение. Волны жара, перемешанные с ознобом? Прежде чем повернуться к нему, я стёрла с лица недоумённое выражение.
Своё же он скрыть не пытался. Глаза прищурились, губы приоткрылись. – Я даже не подозревал, что бывает такая мягкая кожа. Отпустив меня, он провёл по моей обнажённой руке костяшками пальцев.
Я растерянно наблюдала, как, пробудившись от его ласки, моя кожа отзывается лёгким покалыванием. Холодной-как-лёд Вайс было сейчас очень-очень жарко. Глядя на него снизу вверх, я пыталась прочитать ответ в выражении его лица.
У него и правда были восхитительные глаза. С такого близкого расстояния в янтарной радужке были заметны более яркие вкрапления, придававшие его глазам золотистое мерцание.
Я могла бы в них затеряться. Будь он аферистом, стал бы мачо-меном – мошенником, который мог манипулировать женщинами одним взглядом.
Склонившись ниже, он поднял руку, чтобы погладить мой подбородок, потом щёку.
– Так невероятно прекрасна, moy angel.
И что, этот миллиардер сейчас меня поцелует? – Ты ведь игрок, правда? – пробормотала я.
Продолжая ласкать моё лицо, он ответил: – Что значит «игрок»?
– Тот, кто считает женщин взаимозаменяемыми и меняет их, как перчатки. Просто играет ими. – Кто может быть хуже игрока? Игрок-турист.
Дмитрий согнул палец под моим подбородком. – Ты должна знать обо мне две вещи, Виктория. Первое: я буду играть с тобой в игры.
Тепло, распространившееся по всему моему телу, сконцентрировалось точно между бёдер. Я сглотнула. – А вторая вещь, здоровяк?
Обхватив ладонью мой затылок, он притянул меня ближе. Но потом всё-таки заколебался, будто предвкушая, как будет меня целовать. – Тебе мои игры понравятся. Наклонившись, он провёл по моей шее тёплыми твёрдыми губами.
Мои веки закрылись, а все органы чувств обострились до предела. Его соблазнительный запах стало просто невозможно сопротивляться. Притягательное тепло его тела теперь казалось жарким, как огонь.
Мысли разбегались во все стороны, но я пыталась вновь обрести контроль. Потенциальный клиент. Сохраняй голову ясной. Что ты делаешь?
Я чувствовала его лёгкое дыхание. Губы прикоснулись к моим с такой нежностью, даже… почтительно. Он меня соблазнял.
И это было бесподобно.
С начала моей сексуальной жизни я всё ждала, когда же ко мне придёт та самая страсть, о которой столько сказано, написано и спето. Секс мне нравился, но я легко могла обходиться без него целый год. Порой мне казалось, что я вообще не найду тот ключик, который откроет замок и выпустит мою страсть на свободу.
Когда я приоткрыла для него губы, он чуть передвинул свои, и наши языки соприкоснулись. Дыхание перехватило, а моё отрицаемое либидо вдруг пробудилось к жизни. Мог ли вот этот самый мужчина быть моим ключом?
Со стоном он взял моё лицо в ладони и медленно переплёл наши языки.
Я вздрогнула от изумления, вцепившись в его широкие плечи, наслаждаясь ощущением его мышц. Под чашками лифчика без бретелек напряглись соски, а стринги увлажнились.
Его тело было напряжено, но, несмотря на это он продолжал своё постепенное соблазнение.
Мне показалось, он через силу пытался быть со мной нежным; но нежности мне совсем не хотелось. «Ещё», молила я про себя.
Но он продолжал свой медленный обжигающий ритуал.
Ещё! Мои ногти вонзились в его плечи, и в тот момент я будто что-то в нём переключила: нежность сменилась дикостью. Он застонал, не отрываясь от моих губ, а его ладони опустились на мою попку, резко прижимая к себе.
Я ахнула, продолжая поцелуй – его член был огромным! Дмитрий нас перемещал? Я вдруг оказалась прижата к стене.
Плотно прижавшись ко мне, он шевелил бёдрами, вдавливая в меня свою эрекцию.
Я дрожала от желания, ощущение огромного бугра, зажатого нашими телами, заставляло меня стонать. Я совсем промокла, киска зудела. Голова кружилась. Хотелось оказаться к нему ещё ближе. Вращая бёдрами, я всосала его язык…
– Вайс?
