Текст книги "Танцор Ветра. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Константин Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Старший, до того как я вошел в дом Огненного Тумана, я был тенью. Самым молодым-мастером вором в этой провинции. Со старейшиной Яньцзинем я заключил сделку. А сделка для тени нерушима. Вы можете убить меня, но где амулет вы не узнаете. Я верну его только старейшине дома. Прошу меня простить. – Мы смотрели друг другу в глаза не отрываясь несколько мгновений, а потом он откинулся на спинку кресла и с облегчением рассмеялся.

– У тебя есть яйца, младший брат. Очень мало людей способны отказать мне глядя в глаза. – Его резкий переход с формальной вежливости на солдатский жаргон, говорил о том, что он посчитал меня достойным.

– Я тень и даже став частью дома, я останусь тенью. Это моя суть.

– Достойно, Фэн Лао. Дядя всегда умел выбирать людей для своих задач. Старейшина Ван прибудет в Облачный город через неделю. Надеюсь никто не обнаружит ключ к обители до этого времени.

– За это можете не беспокоиться.

– Прекрасно. Я вижу, что у тебя много вопросов. Задавай и я отвечу если смогу. Теперь ты один из нас и тебе стоит многое узнать и понять.

– Но почему вы так спокойно относитесь к тому что в дом вошел чужак?

– Новая кровь. Нас мало, Фэн Лао. Нас всегда было очень мало. Обычные драконорожденные пробуждаются спонтанно, мы же стражи Обители проходим перековку именно в ней и ты такой же, а значит уже не чужак. – Я сглотнул вспоминая боль, когда мое тело менялось.

– Как вы нашли меня? И вообще узнали? Один раз я почувствовал ваше присутствие.

– Дядя сказал мне кого искать, а дальше уже дело техники.

– Но он же умер? Я сам его убил.

– Знаю. – Он с улыбкой смотрел на меня. – И спасибо тебе за это. Каждый из нас обладает родовой способностью. В течении девяти дней после смерти наш дух можно призвать в пламени и тогда вопрошающий может задать три вопроса. Поверь техники вопросов отточены веками. Поэтому дом знал о тебе и старейшины отправили меня решить вопрос.

– И не смотря на это все же приняли меня в дом?

– Дядя отдал тебе амулет, ввел твою кровь в генетический пул дома и дал пропуск сквозь защитные системы обители. Неужели ты думаешь, что мы бы пошли против воли старшего наставника дома? Ты оказал ему милость подарив ему быструю смерть, не позволил врагам использовать его силу. – И что такое генетический пул дома? Таких слов я не встречал даже в самых древних трактатах.

– Если честно я ничего не понимаю.

– Это нормально, Фэн Лао. Ты не проходил обучение в семье. Но сейчас важно другое теперь ты не один, у тебя есть семья, которая готова помочь, но и ты должен помогать семье.

– И какая же помощь нужна семье? – Я посмотрел на него с легкой усмешкой. Все эти разговоры о семье и долге так напоминали разговоры старейшин гильдии воров.

– Вернуть амулет, рассказать все что ты знаешь о тех кто напал на поместье и помочь отомстить. Из того что я успел выяснить во всем этом видна рука Первого Советника.

– Я готов помочь отомстить. По моим данным на поместье господина Яньцзиня напали культисты Разорванной Печати, они притащили с собой тварей Искажения. – От этих слов лицо моего собеседника превратилось в каменную маску. – Всем этим руководил драконорожденный Лиан Жуй и его человек по имени Фушэ. – Стоило мне замолкнуть на несколько мгновений, чтобы сделать глоток вина, как ФаВэй негромко произнес:

– Младший, ты уже выплатил долг перед домом. Мы знаем имя врага и можем начать действовать.

– Старший брат, это не все. – Он медленно кивнул.

– Продолжай.

– Эти выродки сотрудничают с островитянами, у них под контролем очень много важных чиновников в провинции и часть гильдии воров.

– Звучит как повод устроить большую чистку.

– С помощью лорда-когтя тайной канцелярии, я уже ее начал.

– Интересно, я слышал что тонги устроили разборки с островитянами и совершили ряд налетов, после которых оставили пирамиды из голов чужаков и тех кто им прислуживал. Это твоя работа?

– Госпожа Линь всегда держит свое слово. Мой партнер из канцелярии дал ей нефритовую печать. Все что они сделали той ночью было сделано от лица и по приказу Тайной канцелярии.

– Но договаривался с тонгами ты. – Это был не вопрос, а скорее утверждение, на которое я кивнул.

– Да старший, госпожа Линь Цзиюнь давняя знакомая моего наставника и она даровала мне право приходить к ней в гости.

– Интересный ты человек, младший брат. Наш дом никогда не воспринимал уличных бандитов как союзников.

– Их правила мало чем отличаются от законов драконорожденных. Мы, с партером, забрали жизнь одного из старейшин гильдии воров предварительно подвергнув пыткам. Именно эта тварь отправила меня в дом вашего дяди. Он точно знал, что там произойдет и я должен был принести им амулет.

– Значит эти выродки знают об обители?

– Да, старший и ищут ключ, чтобы поставить ее себе на службу. Эти выродки используют силу искажения. Я лично убил Фушэ когда он пытался активировать алтарь Матери Искажений. А после этого меня арестовала стража по приказу генерал-губернатора.

– Правильнее будет по приказу Первого Советника. Именно он заправляет всем пока генерал-губернатор пирует в своем дворце трахая очередную наложницу. – Он откинулся на спинку кресла и схватив кувшин вина начал пить прямо из горла. Красное вино струйками стекало по его подбородку, придавая ему еще более жуткий вид.

– Из того, что я узнал именно Первый Советник и Лиан Жуй замешаны в смерти моего наставника. – ФаВэй закончил пить и вытер рот рукавом.

– У нас общий враг, младший. Вместе мы можем отомстить и за дядю и за твоего наставника. Согласен?

– Убьем их всех. – Ответом мне была полубезумная улыбка Стража Предела.

Друзья, прошу прощения, что так долго не выкладывал главы. По работе был полнейший завал. На следующей недели скорей всего тоже будет только 1 глава, а потом возвращаюсь в ритм

Глава 23

Дверь мягко отворилась, и госпожа Хуэйцин, одна из старших женщин Дома Изумрудного Кедра, задержалась у порога лишь на миг – привычка, выработанная годами политических интриг. Взгляд скользнул по комнате, утвердившись в ее пустоте. Все на месте. Слуги не входили. Следов магии не ощущалось. Ни одно из ее любимых растений не ощущало присутствия живого, а значит тут безопасно.

Она прошла внутрь, не спеша, словно каждое ее движение было отточено школой столичной этики. За окном трещали вечерние фонари, а в полумраке ее номера витал запах сандала и сушеной апельсиновой кожуры.

– Наглая тварь, – мысли были холодны, как сталь на морозе. – Дочь проклятой шлюхи, что сумела забраться в постель ее мужу. И как назло слишком похожа на своего отца. Так же сильна и способна в управлении эссенции дерева, да и если уж быть честной до конца, то и в торговых делах она лучшая среди всего поколения. А мертвец должен быть честен, хотя бы с самим собой.

В затылке привычно пульсировала тупая боль. Пальцы нащупали пульс на руке. Он вновь был нестабильным. Ей не надо было смотреть на свои вены, чтобы знать их состояние. Сейчас они вздуты и пульсируют зеленой эссенцией дерева. Но она не подчиняется ей, как раньше, не восстанавливает тело, а лишь немного замедляет разложение всего организма. Все лекари, которых она посетила, отводили свой взгляд, не смея сказать ей в лицо, что она уже мертвец. Она умирала, и даже глифы лекарей не могли ее спасти от жуткой болезни, для которой даже не придумали название. Лишь один старик дал ей настой, который помогал от жутких болей, и он же рассказал о проклятии, благодаря которому она тянет жизнь из этой девки, которая никогда не должна была родиться. Чистое убийство и одновременно дополнительные полгода жизни для нее. Жаль только, что она не может уйти из жизни по своей воле, иначе узел проклятия попросту развяжется и Ксу выживет. Нет, у нее хватит воли дождаться, когда Небо затребует ее жизнь, а вместе с ней и эту мелкую сучку.

Она опустилась у стола, вынула из потайного ящика серебряный подсвечник. Огненные палочки дрожали в ее пальцах. Еще неделя. Максимум десять дней, если Небо будет к ней благосклонным. И все – она уйдет на встречу с предками, а вместе с ней туда отправится и эта дочь шлюхи, открыв дорогу к власти для ее любимого сына. Да, она знала его слабости: слишком надменен и любит выпивку и азартные игры, но став главным наследником, он исправится, ведь тогда отец будет уделять ему куда больше времени.

Она улыбнулась, как всегда улыбалась, вспоминая своего первенца. Того веселого и смешливого мальчика, который вырос в статного мужчину. Он справится, жаль лишь, что она не сможет стоять за его плечом и мягко направлять.

Чужак, которого притащила в родовое поместье, эта наглая пигалица, сдох как собака. Люди, которых она наняла, никогда не совершают ошибок. А значит, все идет по плану. И эта сучка будет прислуживать ей в загробном мире, и никто не сможет нарушить столь тщательно выверенный план. Шифу умен, но слишком мало знает о силе Изнанки, к тому же крайне догматичен, а вот чужак был проблемой. Слишком резво он взялся за расследование и мог все испортить, но теперь осталось дождаться, когда она умрет.

Огонек вспыхнул – и она едва не выронила свечу. У противоположной стены стояла фигура.

– Ты… – Хуэйцин замерла, узнав того, кого платила за кровь. Его имя ей было не нужно. Только результат.

– Все ли прошло удачно? – голос ее был ровен, даже мягок. Высокородная манера, отточенная годами жизни в столице. В ее мире не кричали. Даже когда умирали. Крик – это потеря лица, а это намного более страшная вещь, чем смерть.

Мешочек монет, перевязанный черным шнуром, свистнул в воздухе и с глухим звуком ударил ее в лицо… Нижняя губа мгновенно лопнула, и рот тут же наполнился кровью, щека налилась болью, явно будет обширный синяк. Мешочек упал на пол, рассыпавшись золотыми монетами, и их было больше, чем когда она платила этому жуткому человеку. Она отшатнулась, держась за лицо.

– Что ты себе позволяешь⁈ – голос все еще держался, но в нем пробилось первое дыхание страха.

Наемник шагнул вперед. В свете свечи его глаза были черны, как зола, в которой не осталось жара. Его руки молчаливо рассказывали историю этого человека. Множество шрамов, сбитые костяшки говорили о его прошлом, в которое было полно опасностей и жестокости. От него пахло потом, кожей и пеплом сгоревших мертвецов.

– Слушай сюда, старая мразь, – прошипел он, – если ты еще раз появишься рядом со мной, если твой голос прозвучит в моих ушах или тень ляжет на мою тропу – я лично сдеру с тебя кожу. Сниму ее, слышишь? Как старую одежду. И сделаю из нее маску. Посмертную. Чтобы ты помнила в аду, кого пыталась подставить.

Хуэйцин отпрянула, осела в кресло. Ее плечи дрожали от ужаса, она не привыкла к такому обращению. Рука – все еще красивая, с перстнями дома – прижалась к губам. Но в глазах была не боль. Озадаченность.

– Что ты… что ты несешь? Тебя перекупили? Я могу заплатить больше. Гораздо больше. Умножу плату втрое, впятеро, если он еще жив…

– Ты не поняла, сука? – он наклонился к ней, дыхание пахло вином, кровью и яростью. – За нападение на чиновника Призрачной Канцелярии лишь одно наказание – смерть, которая повторится и в посмертии. Вечно. Сянвэйши оказался добр и сохранил нам жизни. Я связан клятвами, и лишь поэтому ты еще жива и он не знает твоего имени. Забейся в самую глубокую нору, которую найдешь, и трясись там от страха. Я видел таких, как он, рано или поздно он найдет тебя и возьмет свою плату. От него ты не спрячешься даже в посмертии.

Она молча смотрела на этого жуткого человека. Кровь медленно стекала по подбородку. А до нее начали доходить его слова.

Он выпрямился.

– Я ухожу. Считай, что живешь потому, что между нами была произнесена клятва, когда я принял твои проклятые деньги. Задаток возвращен вместе с компенсацией за отказ от заказа. Между нами больше нет дел. Так что в следующий раз… – Он не договорил. Просто посмотрел. Как палач на жертву.

Затем вышел в окно третьего этажа, словно эта была дверь. Резкий порыв ветра погасил свечу и вокруг вновь была абсолютная темнота, словно в закрытом гробу.

Госпожа Хуэйцин осталась одна. В абсолютной тишине. В крови, что стекала по ее лицу. В ужасе от того, что ее план может быть разрушен, и все из-за одного человека…

Мой новообретенный старший брат был настоящим безумцем. По его плану он просто хотел зайти в зал совета, бросить вызов первому советнику и попросту убить на месте. В том, что он сможет это сделать, у него не было ни малейшего сомнения, как в целом и у меня. Его показательное уничтожение двух военных автоматонов за доли мгновения говорило само за себя.

Наказание за нападение на чиновника империи – это смерть. Но следом в дело идет то, что озвучивается формальный вызов по древним традициям, и один драконорожденный убивает другого. Все это становится подсудным только имперскому суду драконорожденных, в котором все будет зависеть от множества вещей. Например, будут ли доказательства превышения полномочий первым советником и его связи с культистами Искажения. И именно это он хотел выяснить. Он задействовал свои связи в чиновничьем аппарате, а я же отправлюсь туда, где ему нет хода – в закоулки Нижнего города. Именно там я смогу получить множество ответов как на свои вопросы, так и о ситуации с Ксу.

Нижний город встретил меня привычным гомоном. Торговцы расхваливали свои товары, зазывалы приглашали перекусить, уличные девочки призывно улыбались, а стайки мелких оборванцев выслеживали, у кого можно без труда вытащить кошелек.

Мир улиц совершенно не изменился, все так же я видел тяжелые взгляды уличных бойцов, что наблюдали за спокойствием. Знаки тонг на лавках говорили о том, кто их крышует.

Я шел по узким улочкам Нижнего города, будто скользя сквозь слои чужих судеб и запахов – рыбы, жареного теста, пота и старого металла. Ветерок, заблудившийся среди навесов, лениво играл с моими волосами. Он шептал, что скоро все встанет на свои места и виновные будут наказаны. Мы вместе принесем воздаяние. Пока дует ветер, я никогда не буду один.

Я знал эти переулки как собственные пять пальцев. Губы искривились в легкой ухмылке. На этих улицах я учился быть тенью, а сейчас становлюсь чем-то другим. Злее, опаснее и намного жестче. Пусть на мне одежды аристократа, что так выделяются здесь, но привычка двигаться бесшумно, избегать прямых взглядов и держать руки свободными осталась.

У самого конца неприметной улицы, за складом аптекаря и домом, в котором, если верить слухам, прятались два беглых монаха, стояла лавка. О ней знали лишь свои. Никакой вывески, только железный петушок над дверью, ржавый и кривой, шевелился на ветру, скрипя, как горло старого доносчика. Именно сюда меня привел наставник, чтобы мне сделали первые ножи, принадлежащие только мне. От этих воспоминаний на моей душе стало тепло. Спасибо за науку, наставник, ведь все мои ножи, что я покупал, были сделаны именно здесь.

Я толкнул дверь. Внутри было темно, только в глубине тускло мерцал кузнечный очаг. Запах раскаленного железа, угля и кожи ударил в лицо, такой родной и комфортный.

– Закрыто! – грубо рявкнул голос откуда-то из глубины, не утруждая себя поворотом головы. – Вышел, дверь закрыл, и чтоб духу твоего…

– Дядя Мэйшун, – произнес я спокойно. – Ты стал еще злее, чем был. Слишком много железа вокруг? Или опять какие-то идиоты решили, что хотят крышевать Железного быка не зная о том кто он?

На мгновение повисла мертвая тишина. Потом кузнец сделал медленный разворот. Фигура, будто выкованная из одной глыбы железной руды, вышла на свет – руки как кувалды, лицо как топорище, на подбородке грязь от угля, в глазах – подозрение, переходящее в шок.

– Ты… Нет. Не может быть. Ты же мертв? Никто не выходит живым из Небесной клетки. Все говорили…

– Люди много чего говорят. А я – стою перед тобой. Или ты стар стал, Мэйшун, а твои руки ослабли, а глаза не видят свет истины?

Он вытер руки о кожаный фартук, медленно подошел ближе, разглядывая меня будто увидел впервые. Я знал, что сейчас он не просто смотрит – он оценивает. Шрам у виска, длина шага, посадка плеч. Та же походка, та же осанка. И все же – чужая одежда, чужой облик.

– Тьфу ты, демоны тебя дери, малыш Лао! – наконец сказал он и рассмеялся хрипло, от души. – Вернулся. А я думал, опять к праотцам от нас кого увели.

– Почти, – ответил я. – Но нашлись те, кто протянул руку помощи. Теперь я должен кое-что выяснить. Для этого мне нужно, чтобы в городе узнали – я жив. Ты поможешь?

Он фыркнул, как обычно и неспешно кивнул.

– Всегда мечтал, чтоб ко мне пришли те, кто тебя ищет. Ну, говори, чего надо?

– Два ножа. С потайными ножнами, как раньше. Один под пояс, другой – на предплечье. Без выкрутасов.

– Значит, как всегда?

– Да, старик. Сколько не живу, а лучше твоих ножей не видел. – От этой похвалы на губах гиганта расплылась улыбка.

– Знаю, – буркнул он и скрылся за пологом. Я слышал, как гремят ящики, скрипят замки и шуршат тряпки.

Пока ждал, разглядывал его мастерскую. Стены были усеяны оружием, словно здесь спряталась небольшая армия. Но в этом был смысл – у Мэйшуна покупали не для парадов. У него брали сталь, когда нужно было, чтобы металл говорил за тебя. И прийти к нему могли лишь избранные.

Он вернулся, неся два ножа на куске темной ткани. Небрежно бросив их на стол, он произнес:

– Это новые. Не те, что ты тогда брал, но не хуже. Сталь старая, слои каленые, как ты любишь. Вот этот, – он указал на нож с вороненым лезвием и узкой рукоятью, – под твою левую руку, баланс как ты привык, чуть ближе к концу. Второй для правой, им можешь блокировать даже меч. Выдержит – мое слово.

Я не торопился. Каждое движение было выверено, как в танце. Взял первый – рукоять легла в ладонь, как будто всегда там была. Взвесил, сделал пробный выпад в воздух. Точка баланса идеальна. Второй закрепил на внутренней стороне запястья, проверил механизм. Щелчок – и лезвие выходит, как змея из-под коряги.

– Хорошо. – Я кивнул, достал мешочек с серебром и золотом, который выдал мне на расходы ФаВэй, и спокойно положил золотую монету. Мэйшун прищурился, тут было намного больше, чем стоила эта сталь, и старик это понимал.

– Я смотрю, ты стал богачом, малыш Лао? – усмехнулся он. – Ты раньше не разбрасывался деньгами.

– Все изменилось, когда убили наставника. Кое-кто уже заплатил за его смерть. Остальных я достану. – Кузнец внимательно посмотрел на меня и кивнул.

– Он был хорошим товарищем. Ты похож на него, как родной сын, но твоя одежда… – Кузнец начал задавать вопрос, но я его прервал.

– Дядя Мэйшун, тебя будут спрашивать, но тебе не надо ничего скрывать. Говори честно. – Я оскалился, как дикий зверь. С ножами я вновь себя чувствовал готовым ко всему. Смешно, ведь мои глифы куда более грозное оружие, но именно ножи даровали мне внутреннее спокойствие. – Меня засадили в Небесную клетку за то, что я вырезал людей Фушэ, а его самого превратил в кусок мяса. Этот выродок рассказал, кто мой враг, и теперь я иду за ним.

– Но как ты выбрался из тюрьмы? Оттуда выходят только трупы.

– А я и стал трупом. Мне помогли им стать, и теперь на мне долг, за который я должен рассчитаться.

– Тени всегда платят свои долги.

– Истинно так, дядюшка.

– Ты изменился, парень. Ты же понимаешь, что я обязан отчитаться в гильдию?

– Очень надеюсь, что ты не промедлишь. Вот только скажи им еще одну маленькую вещь.

– Какую?

– Я больше не просто Фэн Лао. – Старый кузнец посмотрел мне в глаза и задал вопрос:

– Что ты имеешь в виду?

– Пусть те, кого они пошлют за мной, знают, что теперь меня зовут драконорожденный Ли Фэн Лао из Дома Огненного Тумана. – От этих слов Мэйшун инстинктивно сделал шаг назад.

– Ты хочешь сказать?

– Именно так, сегодня утром мое имя внесли в Палату Памяти Предков. Но эта весть лишь для старших. А еще скажи им, что если они расскажут мне все о смерти моего учителя, то я не буду устраивать здесь резню.

– Великое Небо, мой мальчик. Как же ты сейчас похож на Цзянь Вэйя.

– Спасибо, дядюшка. Так ты поможешь?

Он молча кивнул. Лежащее на столе золото он забрал, не глядя. Мы оба знали, что весть уже пошла. Что кто-то, сидящий за игрой в маджонг в чайной на соседней улице, уже пересказывает, как лично видел кого-то, кто зашел в его кузницу и не вылетел оттуда мордой в грязь. Что его подмастерья видели меня с ножом в руке и мешком золота на поясе, а еще слышали имя Фэн Лао. Что они уже передали эту информацию, и где-то мальчишка-гонец уже несет слухи по кабакам.

– Они скажут, ты вернулся, – пробормотал Мэйшун. – И ты это знаешь. Ты играешь в опасную игру, один ты не потянешь даже став драконорожденным.

– Я хочу, чтобы они думали так же. Кто должен услышать – услышит. А если кто захочет проверить, он найдет меня. Или я – его. Драконорожденный не бывает один.

Вес стали успокаивал. Без оружия я чувствовал себя, как будто вышел из дома голый. Друг наставника показал мне, насколько я изменился меньше чем за месяц, и не уверен, что мне нравятся эти изменения.

– Спасибо, Мэйшун. Ты знаешь, что говорить.

– Все как обычно, – кивнул он. – Береги себя, Лао. Не всех вытаскивают из той ямы, где ты был. Пожалуйста, не возвращайся туда вновь.

– Не надо было им убивать наставника.

– Клянусь Небом, как же ты на него похож. Береги себя, парень. Выживи, и на следующую пару ножей ты получишь скидку. – Я улыбнулся такому нехитрому пожеланию. Пора выполнить следующий шаг моего плана.