Текст книги "Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) (СИ)"

Автор книги: Константин Утолин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 64 страниц)

– Индейцы – довольно точное название, учитывая особенности уклада их жизни и обычаи, которые схожи с устоями древних племен, живших когда – то на территории обеих Америк. Наблюдатели работали сразу по нескольким направлениям. Последние кадры сделаны в горной области, где местные племена продвинулись в развитии несколько дальше равнинных. Это весьма примечательно и дало здешним прогрессорам надежду заинтересовать именно эти племена возможностью ускоренного развития. Работы в этом направлении до последнего времени осуществлялись довольно активно. Внедряли в основном идеи и научного и социального направлений. Часть сотрудников вела исследования методом включенного наблюдения, вступая с местными в непосредственный контакт. Попросту говоря, они в том или ином качестве жили в племенах. Для их внедрения была разработана легенда, что земляне пришельцы из другого мира, что они путешествуют между мирами, познают их и ждут, пока для них вновь откроются "звездные врата". Что, в общем – то, является правдой. "Открытие врат" – это прилет ГИМПа, который меняет состав работников базы на новый. А обманывать здесь нельзя – местные все сплошь эмпаты и это приходиться учитывать. До последнего времени все шло хорошо, – начальник экспедиции щелкнул пультом, выводя в виом новую серию кадров. – А потом начались неприятности. Вначале одного из прогрессоров при возвращении на базу укусил клещ. Казалось бы ничего сверхъестественного. Только клещ оказался какого – то нового вида, а вирус, который содержался в его слюнных железах и при укусе проник в кровь, вызвал летаргию. – На экране возник бледный до синевы мужчина, лежащий в медбоксе и подключенный к куче приборов. Глаза его были закрыты, лицо осунулось и на то, что он жив, указывали только диаграммы на экранах приборов. Ованесян, взглянув на показания приборов, поцокал языком.

– Медицинские наноботы оказались почти бессильны, – продолжил Гарчев. – Поражение развивалось настолько стремительно, что они просто не успевали ремонтировать все возникавшие изменения. Причем до наступления собственно летаргии никаких симптомов в общем – то и не было. Укушенный даже не сразу обнаружил клеща. А когда обнаружил, того сразу же удалили и провели стандартную профилактику. Которая была разработана почти сразу после открытия базы. Поскольку в ряде здешних мест клещи не редкость и некоторые заражены вирусом, вызывающим поражение спинного мозга и двигательные расстройства, вплоть до паралича. Наши биологи создали эффективную вакцину и все сотрудники базы, конечно же, привиты. А прилегающая к ней территория для дополнительной защиты еще и обрабатывается специальными химикатами, убивающими клещей.

– Химикатами?! – переспросила Катя. – Какое варварство!

– Увы, все другие способы борьбы оказались не эффективны. Но разработанный инсектицид убивает только клещей и абсолютно безвреден для птиц, животных и аборигенов, так что местной экосистеме он никакого вреда не наносит. А если заражение все же произошло, то для лечения созданы специальные глобулины и иммуномодуляторы. И за последние три года не было зарегистрировано ни одного случая заражения, хотя укусы и были. Да, чуть не забыл – отличительной особенностью местного вируса в случае заражения является его способность передаваться даже через кожу. Но до сего момента опасений особых не было – как я уже сказал, все верили, что есть эффективная защита. И тут случай с Похлебцевым – так зовут заболевшего.

– А еще подобные случаи были? – спросил Трофимов.

– Нет.

– Подождите, по – моему, для впавшего в летаргию он выглядит слишком плохо, – сказал знахарь. – Ведь летаргия это просто сон. В чем же здесь то дело?

– Увы, у него открылась необъяснимая непереносимость на одно из промежуточных биологических соединений, возникших в процессе борьбы наноботов с этим вирусом. Развился сильнейший анафилактический шок, и его вообще с трудом удалось спасти.

– Ничего себе, – покачал головой Дмитрий.

– А вирус? – спросил Носов. – Его удалось изучить? Сделать модифицированную вакцину? И почему мне, как выяснилось, не передали материалы по нему?!

– Потому что их нет. В материалах есть единственный кадр с исходным видом вируса. Потому что он проник в кровь, прошел через гемоэнцефальный барьер, размножился...и распался. Причем в образцах, взятых из тканей клеща, откуда, собственно, и сделан этот снимок, вирус тоже распался! Идеальный вариант вируса – убийцы. Сделал дело и исчез. И никаких следов.

– Ничего себе, прямо биологическое оружие, – сказал Павлов.

– Ну это Вы хватили! – возразил Носов. – Ведь туземцы стоят еще на чуть ли не первобытном уровне развития.

– И почему сразу вирус – убийца? Ведь пострадавший то жив, – добавил Дмитрий.

– Да, пока подключен к приборам жизнеобеспечения. Но вывести его из летаргии медики базы не могут. Кстати, пациент как раз для тебя – можешь попробовать что – то сделать.

Знахарь кивнул. Ему и самому было интересно изучить столь странный случай. Гарчев повернулся к виому и опять защелкал пультом.

– А сейчас мы с вами посмотрим небольшую запись. Это случилось три месяца назад.

На экране появилось изображение, снятое внутри флаера. Работал автопилот, сидящие внутри люди спокойно переговаривались, обсуждая результаты проведенных работ.

– И все – таки, чтобы там не говорил наш Паганель, мы обязаны вмешаться! – сказал расположившийся рядом с пилотом коренастый краснолицый мужчина. Он промокнул пот со лба и продолжал: – Это два абсолютно разных народа! Две цивилизации! Идущие разными путями. И конфронтация неизбежна!

– Вы правы, Георгий, – поддержал его сидящий сзади лысоватый мужчина. – Мы должны помочь им скорректировать отношения. Хотя, конечно ассимиляция неизбежна. По мере глобализации общества...

– Что это? Там, над лесом? – находящийся рядом с ним юноша указал рукой на темные точки, которые вначале попали в кадр лишь мельком, а потом камера специально сфокусировалась на них. Объекты быстро приближались. Скоро проступили контуры. Это была целая стая насекомых, похожих на земных стрекоз, но значительно превосходящих их размерами. Размах крыльев среднего экземпляра по самым скромным прикидкам составлял метра полтора.

– Это местные стрекозы, – махнул рукой пилот. – Рами, по – местному. Не бойся, ты первый раз "в поле", а мы часто их встречаем. Хищник, но для нас не опасный.

– Да? – неуверенно протянул юноша. – А по – моему, они летят прямо на нас.

Одновременно с его словами включился сигнал тревоги. Пилот пробежался по кнопкам, принимая управление на себя. Одновременно из наушников донесся удивленный голос пилота летевшего чуть впереди другого флаера:

– Что происходит? Они не сворачивают!

И чуть позже:

– Ну ни хрена себе! Они на нас напали!!!

На съемке было видно, что стая стрекоз разделился и первый рой набросился на головную машину. А второй спустя секунду достиг того флаера, с которого велась съемка. Крупные твари с крепкими жвалами накинулись на летательный аппарат землян. В свете местного солнца их крылья блестели, отливая золотом. Весь второй рой таранил флаер как единый кулак. Удар был таким сильным, что машину закачало в воздухе. Потом часть роя отделилась и сменила тактику, облепив кабину и пытаясь прогрызть материал блистера.

– Сделайте что – нибудь!!! – закричал Георгий.

– Я пытаюсь!!!! – заорал в ответ пилот, изо всех сил выворачивая штурвал.

– Перехожу в АР !!!! – неслось из наушников. – Включаю полную защиту!!!

Хищные жвала вонзились в блистер, в окне мелькнул фасетчатый глаз, тварь мотнула головой, вырвав – таки кусок материала, выдерживающий прямое попадание плазменного разряда! Почти тут же в крышу вонзились крепкие клешни, составлявшие еще одно отличие местных "стрекоз" от земных. Машину закачало.

– Вот суки!!!! – заорал пилот, пытаясь выровнять машину. В голосе его было больше удивления, чем страха. И тут же над флайером возникло переливающееся "облако" защитного поля. Но "стрекозы" продолжили атаки!

Гарчев щелкнул пультом, экран погас.

– Оба флаера вынуждены были приземлиться, – сказал он. – "Стрекозы" все пребывали, не давая нашим аппаратам взлететь и, в конце концов, просто задавили их массой – мощностей антигравов не хватило для взлета. Экипажам пришлось вызывать подмогу с базы. Но тут случилось еще одно "чудо" – связь не сработала!

По кают – компании пронесся ропот.

– Да уж, нечего сказать – "гостепреимная" планетка, – прошептала Катя.

– Это еще не все, – продолжил Гарчев. – Приземлив флайеры, "стрекозы" не улетели, а продолжили, правда уже в меньшем количестве, хм, патрулирование над местом приземления. Так что попытка переждать их атаку и взлететь не прошла. А когда часть людей выбралась из машин с целью отойти от места посадки и попытаться связаться с базой с помощью индивидуальных коммуникаторов, часть стрекоз атаковала уже их! Двоих наших ранили, прежде чем их отогнали выстрелами из ИРов . На базе, конечно, когда услышали вот эти вот переговоры пилотов, а потом связь прервалась, сразу же определили, где флайеры пропали из видимости систем наземного сопровождения, просканировали джунгли со спутников и выслали уже сразу три тяжелых аппарата, приказав пилотам сразу при подлете открыть по стрекозам огонь из всех видов бортового оружия. Но пока те прилетели и отогнали все еще "патрулирующих" насекомых, прошло около полутора часов.

– Но все живы?

– К счастью, да.

Люди притихли, обдумывая информацию.

– Флаеры стандартные? – спросил Павлов.

– Конечно.

– Как – то не верится, что такое с ними смогли сотворить какие – то насекомые.

– Да вот смогли! И титанитовый триплекс прокусить и корпус изодрать! А триплекс между прочим толщиной в сантиметр! Со срединным защитным слоем из наногеля! Ни хухры – мухры! И покрытие корпуса из композитных нитей на основе тварона и высокомодульного карбон – полиэтилена! Тоже в сантиметр толщиной! Какие нагрузки все это может выдержать, вы знаете! Вот и делайте выводы об этих, хм, насекомых!.. Безобидных!..

– Но насколько я могу судить по реплике пилота, раньше нападений не было, – сказал Носов. – Что же послужило причиной?!

– Этого никто не знает. Может быть, нам удастся выяснить...

Все заговорили одновременно, строя предположения. А Дмитрий подумал, что людям очень повезло, что данный мир в целом все – таки не агрессивен, потому как потенциально даже одни стрекозы могли бы создать землянам массу проблем. Размер, жвала, клешни.

– К сожалению, и это еще не все, – сказал Гарчев. Все снова сосредоточили свое внимание на нем. – По дороге, не смотря на глобальную биозащиту, группа подхватила какой – то вирус, проявившийся лишь через неделю, уже после того, как сотрудники покинули карантин. Биосканеры его в крови не обнаружили, потому что, как выяснилось позже, попадая в кровь, он мгновенно оседает на тканях дыхательных органов и размножается, покрывая всю доступную поверхность. А потом внезапно начинает активное изменение ткани. В результате пришлось госпитализировать четверть сотрудников базы и лечить почти три недели – на которые, естественно, была свернута половина исследовательских программ. Вот так вот. Будто и эта планета начала целенаправленно нам противиться. Все прямо как в древнем романе про неукротимую планету. Так что если события здесь начнут развиваться по нарастающей, то хоть переименовывай ее из Великой Равнины в Пирр .

Когда начальник экспедиции перешел к целям и задачам предстоящего спуска, его речь прервал раздавшийся по громкой связи взволнованный голос дежурного навигатора.

– Валентин Григорьевич, вы должны это видеть! Вывожу картинку к вам!

В центре помещения развернулся и сразу же разделился на несколько секторов виом. Сбоку побежали оптимизированные для визуального восприятия показания приборов, замеряющих сейсмическую активность на поверхности планеты, а в центре появилось транслируемое в реальном времени изображение с места событий. Которое заставило некоторых даже привстать со своих мест.

– Это же... территория базы!.. – выдохнул Павлов.

Сейсмоприборы показывали относительно несильную активность в трех равноудаленных от базы точках, но в масштабной модели было видно, как, постепенно усиливая друг друга, сходятся будто специально направленные на базу землян сейсмические волны. Было даже страшно предположить, что сейчас творится внизу!

– Увеличьте изображение! – приказал Гарчев.

– Мы выходим из зоны видимости...

– Запустите атмосферный и орбитальный зонды. Нужен постоянный мониторинг.

Спустя несколько томительных минут изображение вновь стало четким. Расположенная внутри одного из предгорий база уже начала разрушаться... Через настежь открытые ворота ангаров торопливо выезжали и вылетали вездеходы и флайеры, следом тянулись грузовые платформы с наиболее ценным оборудованием и информационными носителями. Из самых больших ворот выплыл окутанный пленкой защиты модуль энергостанции. Это энергетики уводили его из зоны разрушения, отсоединив от всех остальных помещений (хорошо, что конструкция базы предусматривала такую возможность). Тут же к "пузырю" подлетели три тяжелых флайера и, также включив свои защитные поля, стали с их помощью подталкивать энергомодуль вниз по склону к находившейся на плато внизу площадке.

И в этот момент приборы показали спад сейсмоактивности. Но люди думали, что все еще может повториться. Поскольку первый удар стихии они предсказать не смогли, то не факт, что смогут и второй, если он уже зреет где – то в недрах этой ставшей вдруг столь негостеприимной планеты.

– Связь с базой!

– Отсутствует. Возможно, у них сломались передатчик или антенна...

– Меня не интересуют домыслы, дежурный! Повторяйте попытки! И пошлите к ним разведзонд – в крайнем случае обеспечим связь через него.

Все присутствующие в кают – компании заговорили почти одновременно. Дмитрий чувствовал, как резко усилилось напряжение. Катерина, кусая губы, смотрела на виом, где снова и снова прокручивалась теперь уже запись катастрофы. На которой три фронта волн сходились в одной точке, усиливая друг друга за счет интерференции.

– Бедные, – прошептала она. – Мы должны что – то сделать!..

– Странно, – пробормотал Трофимов, выводя на экран своего инфомодуля показания приборов и открывая файлы предыдущих записей. Павлов навис у него за плечом, рассматривая диаграммы. – Здесь раньше сейсмоактивности замечено не было. Для базы специально выбирали такое место. Да и вообще, на этой планете землетрясения редкость...

– Судя по приборам, в районе базы магнитуда доходила до 8 баллов...

– Без паники! Мы спустимся на планету и поможем нашим! В случае чего всех эвакуируем! – сказал Гарчев. – Научный отдел, какой прогноз?

– Для прогноза недостаточно информации – событие совершенно аномальное. Хотя по некоторым признакам это, скорее всего, разовая подвижка горных пород в силу смещения литосферных слоев. И поэтому если толчки и повторятся, то будут слабее предыдущих, пойдут по затухающей. Но, повторюсь, это очень приблизительный вывод на основании косвенных и весьма не полных данных.

– Понятно. Спускаемся и будем разбираться на месте, – бросил Гарчев, направляясь к выходу и на ходу раздавая по коммуникатору указания.

– А что с экспедицией?! – подскочил Носов, догоняя его.

– Сначала надо помочь людям на базе – ведь там, скорей всего, есть пострадавшие. Ашот Томасович, всем медикам готовность по режиму АР-2 (Ованесян кивнул – он уже распорядился о погрузке на челноки дополнительных медикаментов и приборов). Дмитрий и Катерина, поможете (еще два быстрых кивка).

– Но как же исследования,... – опять начал Носов.

– Все будет. Но потом. Сначала база, а там посмотрим. Если ситуация стабилизируется, исследования будут проведены – мы же для этого и прилетели. А если нет, то как бы нам самим стало не до этого.

На базе царила неразбериха. Люди были напуганы. Вмонтированный в скальный массив комплекс сооружений был почти полностью разрушен, под завалами остались люди, и надежда была лишь на то, что они успели надеть и включить костюмы защиты, с вмонтированными индивидуальными генераторами силовых полей. Но заряда их энергонакопителей в режиме постоянной работы хватало лишь на несколько часов. Поэтому все роботы, которых успели эвакуировать, вели раскопки, спасая людей и вынося уцелевшие приборы. Сразу после посадки «челноков» члены экспедиции с «Пересвета» без промедления подключились к общему делу. Не было времени даже на адаптацию к новым условиям. А повышенное давление и сила тяжести давали о себе знать – двигаться было гораздо тяжелее, не смотря на вмонтированные в походные комбинезоны экзоскелетные нано-усилители – те помогали преодолевать большую силу тяжести, но не давление. Да и звуки слышались совсем по – другому – голоса у всех стали писклявыми и гнусавыми.

Дмитрий переходил от одного раненного к другому, воздействуя на самые тяжелые поражения. Тут же работала Катя и врач с базы, невысокий черноволосый мужчина с крайне замученным выражением лица и усталыми глазами.

– Сначала клещ, потом вирус, теперь это, – бормотал он, укладывая пострадавшего в "неотложку" и подключая приборы.

– Хорошо еще у нас база – трансформер, – прохрипел тот. – Можно будет заново отстроить.

– Оптимист ты, Михалыч.

Дмитрий встал на колени возле юноши, которого он уже видел на записи про стрекоз. Сейчас у него были сломаны ребра, да так, что из рваных дыр майки торчали осколки костей. Видимо, катастрофа застала его во время отдыха. Дышал парень с трудом. На губах пузырилась кровь. Дмитрий чувствовал исходящие от него страх, боль и отчаянье.

– Не бойся, все будет хорошо, – подбодрил он юношу, начиная сращивать кости и убирать кровотечение.

– Это было так жутко... Гул... Земля затряслась... Я в спортзале сидел, даже не понял ничего...а потом все посыпалось, грудь сдавило...

– Молчи, не надо разговаривать, – сказал Дмитрий. – Все закончилось, а тебе сейчас станет лучше. Закрой глаза. Вот так.

Он вызвал у парня ощущение прохлады, убирая боль. Тот расслабился и после легкого дополнительного воздействия погрузился в полудрему.

Знахарь занимался лечением, но его тревожило какое – то находящееся на границе сознания ощущение де – жавю. Конечно же, все это напоминало случившееся на Афине – 7 – те же развалины, те же травмы, страх, боль и смятение, исходящие от раненых, но было что – то еще.

Мимо пробежал Трофимов. Потом пронесли какое – то оборудование.

– Слышь, Игнат, – крикнул врачу спешащий мимо парень, – мы до твоего хозяйства добрались. Игорехе повезло, стены домиком сложились прямо над ним!

– Как он?

– Да живой вроде. Приборы вырубились, но он нормально. Сейчас спит.

– Вот ведь, – усмехнулся Михалыч, – у нас вся база на ушах, а ему хоть бы что!

– Не, ну везунчик, стены домиком! Мы его к лесочку отнесли...

Вдалеке нарастал гул, Дмитрий ощутил вибрацию, видимо возник второй пик сейсмоактивности. В десятке метров от него Катерина помогала выбраться из завала раненому. Он опирался ей на плечи и сильно хромал. Сбоку возвышался кусок стены. К ним на помощь уже спешил Трофимов. И тут подземные волны дошли до базы. А Дмитрий вдруг ярко увидел все, что станет происходить спустя 2 – 3 минуты. Начнет крениться стена, Катерина на секунду замрет, стараясь удержаться на ногах. Трофимов кинется к ней и не успеет. Если бы Катя бросила раненого, у нее был бы шанс, но Дмитрий знал, что она этого никогда не сделает. Девушка будет пытаться увести мужчину в безопасное место, но он двигается слишком медленно, а стена оседает все быстрее... Дмитрий увидел все это и рванулся вперед – он знал, что может и должен успеть!

Вот когда пригодились уроки Мирослава и умение воплощаться в разных живых существ! Войдя первый раз в Сущность мухи, он удивился, как много можно успеть всего лишь в течение одного взмаха края оконной занавеси. Кидаясь к Кате, Дмитрий буквально "нырнул" в то же самое состояние. Двигаться было труднее, чем на родной планете, но получилось. Время замерло. Он видел, как неторопливо крошится стена, как, кувыркаясь, планируют к земле обломки. Катя изо всех сил тащит раненого в сторону. Мужчина пытается встать, но ноги подламываются...

– Б – е – г – и! Б – е – г – и! – кричал знахарь, подхватывая раненого и одновременно толкая Катю в сторону от падающей стены.

Все трое упали на землю. Время восстановило свой ход. Стена рухнула, в воздух взвились клубы пыли, их засыпало мелкими обломками, но это уже было не опасно.

– НЕТ!!!! – заорал Трофимов, видевший только как знахарь кинулся к девушке и раненому, и всех троих накрыло стеной.

– Они живы! – крикнул кто – то, находившейся с другой стороны от рухнувшей стены.

К ним бежали люди. Но Дмитрий уже встал сам, помогая подняться Кате.

– Ты как? Нормально? Не ранена?

– Нет.

Она прижалась к нему и расплакалась. Дмитрий погладил девушку по волосам. Их уже окружили люди.

– Блин! Дмитрий! Ну ты даешь! – подлетел Трофимов. – Вы живы?! А я уж подумал, все!..

Он стукнул Дмитрия по плечу, выражая свои чувства. Катерина, увидев собравшихся вокруг людей, быстрым движением вытерла слезы и отстранилась, словно показывая, что все это было просто имнутной слабостью едва не погибшей женщины.

Еще два дня роботы разбирали завалы в поисках людей и оборудования. Толчков больше не было. Датчики показывали стабильное отсутствие сейсмоактивности. Жизнь налаживалась, и было решено, что можно повести исследования, запланированные экспедиционной группой. Начать решили с сотрудника базы, впавшего в летаргию. К нему направились Катя и Дмитрий в сопровождении врача базы.

– Что думаешь? – спросила девушка, когда знахарь осмотрел спящего.

– Интересный случай. Сосредоточься, настройся на него и обрати внимание на внутреннюю структуру. Вроде бы все в норме. Видишь? А он спит. Энергоканалы в нормальном состоянии, без перетяжек и скручиваний, как это обычно бывает в подобных случаях. А вот тока живы почти нет.

– А мы сможем его вылечить?

– Ну, в общем – то, он и не болен... Кроме того, ты же знаешь – чтобы я смог что – то сделать с заболеванием, имеющим местное происхождение, мне надо сначала получше изучить этот мир. Как говорят у вас, методом включенного наблюдения.

– Я вот понять не могу, что вызвало такую реакцию. В клеще был вирус, но ведь он же разрушился... Почему, тоже вопрос.

– Да уж. Лично мне кажется, что его состояние может быть вызвано каким – нибудь хитрым нейротоксином. К примеру, вирус проник в мозг, выработал токсин и распался, а токсин вызвал такую реакцию.

– Но ведь проверяли и ничего такого не обнаружили.

– Токсин мог быть тоже недолговечным. Воздействовал на нервную систему и, хм, самоликвидировался.

– И никаких следов?...

– А почему нет? А еще он мог как – то воздействовать на энергоструктуру больного. Надо изучить свойства местных микроорганизмов с точки зрения их взаимодействия на глубинных уровнях, и может тогда картина проясниться. В общем, пора знакомиться с местным людом.

На рассвете Дмитрий, Катерина и космоэтнограф с базы отправились в одно из больших племен, с которым у здешних прогрессоров были установлены активные контакты. Путь был неблизкий, поэтому решили лететь на флаере. Пилотом вызвался быть Трофимов.

– А вы заметили, как удачно сошлись три несильных сейсмоволны? В аккурат на базе, – сказал он, пристегиваясь и вводя курс в бортовой компьютер. Флаер легко оторвался от земли и заскользил над лесом. – Подозрительно, не находите? И заметьте, ни в эпицентрах толчков, ни поблизости от зон распространения волн не было индейских поселений.

– Вы на что намекаете? -повернулся к нему всем корпусом этнограф, тощий молодой человек лет двадцати пяти, в одежде местных индейцев. Весь его облик говорил о приверженности к местной культуре – длинные волосы, амулеты, браслеты, шнурочки, бусинки в волосах и даже одно перо, вплетенное в тонкую косичку и болтающееся у него на груди. Он со дня основания земной базы изучал аборигенов, живя в их племенах. Те его уже принимали за своего, дали имя на местный манер. А на базе он слыл чудаком. Потому что своих подопечных был готов защищать до последней капли крови и постоянно спорил с прогрессорами, FIB – овцами и вообще с любым, кто случайно или намеренно покусился на его любимцев.

– И вы считаете, что это могли сделать местные шаманы?! Я уже слышал подобные инсинуации в лагере! Так вот я уже говорил и еще скажу – это не они! Да, они могут многое и наделены гигантской магической силой. Но!.. Никто, ни один из местных не станет делать зло другому! Это...это для них совершенно противоестественно! И те, кто выдвигает подобные гипотезы, просто не знают, о чем говорят!

– Но согласитесь, Паганель, такое стечение обстоятельств действительно подозрительно, – сказала Катя. – Мы видели с орбиты, что эпицентры толчков были расположены в вершинах треугольника, а сейсмоволны уж слишком удачно сошлись прямо на базе.

– Все равно, – упрямо мотнул головой этнограф, – местные этого сделать не могли. Пообщаетесь с ними и сами увидите – для них жизнь священна! Они даже от охоты отказались. Раньше охотились, ели мясо, а шкуры использовали для одежды и жилищ. И то каждый раз разговаривали с убитым животным и просили у него прощения! Теперь же все больше племен переходят на вегетарианство. Шаманы договариваются, да, да именно, так, с деревьями и те выращивают для них плоды, богатые белками. Так что теперь необходимости убивать животных нет. А вы говорите, они наслали землетрясения! Это просто смешно! И противоречит всей их культуре. Кроме того, давайте смотреть на вещи здраво – шаманы у них, конечно, мощные и могут многое, но вызвать землетрясения, да еще и направленные – это уж слишком. Я лично никогда ни о чем подобном даже не слышал. А я, уж поверьте, знаю о местных аборигенах больше всех остальных на базе! Да и на Земле, наверное, тоже.

– Не охотятся, значит? А как же одежда? Она ведь из шкур, или я ошибаюсь, – прищурился Александр.

– Кожаная одежда отживает свой срок, сейчас шкуры постепенно заменяются тканями и вязаной шерстью. Но индейцы бережно относятся к природе и не станут выбрасывать хорошие вещи, гоняясь за модными, как бы сказали на Земле, новинками. Это было бы неуважение к Духам леса и прерий и к Матери – природе. Ведь животное вместе со шкурой отдало им жизнь! И было бы просто недопустимо ответить черной неблагодарностью, выбросив что – то еще годное к употреблению.

– Они так поступают, потому что бедные? – спросила Екатерина.

– Что? – не сразу сообразил Паганель, увлекшись рассказом. – А, нет, что вы! У них нет денег. И такого понятия как бедность или богатство тоже нет. Просто они действительно мало потребляют..... Потому что...потому что, как бы вам это получше объяснить?

–Они уважают жизнь и животных, и растений, и не допускают ненужных трат? – подсказал Дмитрий.

– Да, местные жители берут у природы только необходимое. И всегда спрашивая разрешения. Я сам видел, как порой они жили довольно скудно, но, не договорившись с духами Природы, не брали плодов с расположенных рядом деревьев и, тем более, не убивая животных, хотя стада паслись неподалеку. Но и местная природа всегда старается потом отблагодарить их, с избытком обеспечив всем, что им нужно.

– А чем они занимаются кроме добычи пропитания? Чем увлекаются? – спросила Катя.

– У них прекрасно развиты ремесла и прикладные искусства, их женщины большие рукодельницы, а мужчины искусные мастера. Они изготавливают удивительные по красоте, просто уникальные вещи! А в племени Горных людей делают просто поразительные по красоте и изысканности ювелирные изделия! А керамика равнинных племен?! Это же чудо! Но смыслом их жизни является не это! Они не стремятся все свое время заниматься выделкой кож, ткачеством или обустройством дома! И уж тем более они не стремятся накапливать богатства! Разве можно одеть на себя две шубы или влезть сразу в три пары сапог?! Большую часть времени они проводят в общении с Природой! В созерцании, в изучении. В общении, наконец! Вечером все племя собирается вместе, все рассаживаются вокруг костра и идет обсуждение того, что каждый обдумал или ощутил в течение дня. А еще у них просто какая – то гедонистическая культура жизни – надо стараться получить максимум удовольствия от любого действия – от пения, рыхления земли, собирания плодов, да и вообще от чего угодно!

– Ну, раз так, им бы точно пригодились наша техника для изготовления одежды и прочей утвари, – хохотнул Александр, вызвав целую бурю негодования со стороны этнографа.

– Нет! Это абсолютно недопустимо! – вскричал тот. – Конечно, вы – то смеетесь, но у прогрессоров просто мания внедрять всякие новшества! Вы просто не понимаете! Это свой мир, со своими устоями и особенностями, и любое вмешательство может его разрушить! Я уж не говорю о маниакальной идее Отдела активных мероприятий ускорить прогресс! Для здешней цивилизации это было бы просто катастрофой! У них удивительная культура! Их обряды настолько проникнуты духом Природы, настолько переплетены с ней – это просто уникально! И навязывание им техники может разрушить это единство! Но это я отвлекся, простите, – спохватился этнограф, когда Катерина подергала его за рукав. – Мы говорили о моей одежде. Вот, например, эту куртку мне подарил шаман, а ему она досталась от деда! Вышивку на ней делала его бабушка, причем это не просто украшение! Здесь каждый фрагмент имеет значение, каждый орнамент! Вот этот, например, – он потрогал бисер на груди, – был сделан после рождения первенца, отца шамана. А вот этот после его свадьбы. Кстати, любой узор в любой вещи делается не просто так! В нем заложен глубокий смысл! Он отражает события, произошедшие в семье или роде, легенды, а иногда и сны.

– Но куртка не смотрится старой, – удивилась Катерина, и даже потрогала ее.

– Вот именно! Именно! В этом и заключается их секрет! Что толку говорить о малом потреблении, если вещи быстро приходят в негодность, и надо приобретать, а значит и делать новые! Тратя на это материальные ресурсы и время! Здесь же научились придавать изделиям долговечность! Используя целый комплекс мероприятий! О, это удивительно!!! Все начинается еще до, скажем так, сбора сырья. А в случае с тканями, еще даже до посева нужных культур! Проводится обряд. С песнями, плясками, бубнами...

– Это как вы в ангаре пытались скакать вокруг флаера с бубном и какой – то метелкой? – усмехнулся, вспомнив, Трофимов.

– И, между прочим, вы абсолютно зря не дали мне закончить! В любом реальном ритуальном действии архаичных культур заложена мудрость народа. Это не просто глупые скачки и пляски, как думает большинство сотрудников базы! И если бы вы проявили терпение и не рвались сломя голову ЛЕТЕТЬ, то мы бы спокойно добрались до нужной точки, а теперь я чувствую, что мне не удалось до конца отвести беду от нашего летательного аппарата!