Текст книги "Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) (СИ)"

Автор книги: Константин Утолин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 64 страниц)

Карпенко провёл Дмитрия и Катю в средних размеров помещение, в дальней стене которого была еще одна – прозрачная – дверь, за которой находился небольшой бокс. А в боковой стене была дверь с надписью "Операционная".

– Здесь тоже, я смотрю, словно стадо носорогов прошло, – произнес Дмитрий, глядя на хаотично расставленные приборы и тянущиеся вдоль стен силовые кабели.

– Да, – ответил Карпенко. – Антон, тот, не смотря на все мои усилия, так и не вышел из комы, а вот двое его коллег, едва придя в себя, вдруг опять вызвали локальные возмущения полей – на сей раз уже у меня в медотсеке – словно они какой-то остаточный заряд с себя сбросили. Правда, на сей раз воздействие было гораздо более кратковременное и менее разрушительное. После чего эти двое пришли в себя, но ничего из произошедшего не помнят. И похоже, никогда не вспомнят – у них в части нейронных кластеров вся информация стерта – чтобы такое с помощью всех современных медицинских технологий сделать, надо сутки возиться, чтобы аппаратуру так избирательно настроить и другие участки мозга не зацепить. А тут за считанные часы все как корова языком слизнула. Видимо, то состояние, которого они пытались достигнуть, настолько необычно для человеческой психики, и вызывает столь сильные локальные возбуждения определенных мозговых структур, что под их воздействием вся информация из этих участков нейронной сети просто стирается.

Слушая Семёна, Дмитрий сосредотачивался, входя в привычное для него состояние принятия, предваряющее перевоплощение в чужую Сущность. Ему уже было очевидно, что без проникновения в очень глубинные слои Сущности попавших под воздействие людей и последующего сравнения ее со строением здешней ноосферы решить проблему не удастся. И начинать надо было с Антона – он сразу выделил его среди троих пострадавших по тому, что патологии в энергосистемах его тела были выражены намного ярче, чем у его коллег.

– Похоже, происшедшее взбудоражило всю базу, и весьма сильно, – сказала Екатерина. – Нервное напряжение ощущается очень отчётливо.

– Абсолютно верно, – сказал Карпенко. – Вчера вечером несколько человек приходили ко мне за снотворным, сегодня за завтраком многие жаловались на кошмары во сне. Хотя раньше никто особо нервным не был – всё-таки отбор в экспедиции довольно жёсткий.

– А что именно снилось людям ночью? – спросил Дмитрий.

– Ну, ментоскопировать всех я не стал – не посчитал возможным, а запомнить ничего из этих снов никому не удалось. Кроме Алика – нашего инженера по системам биозащиты – он рассказывал что-то про каких-то дикарей. Вроде как его поймали не то индейцы, не то ещё кто-то, привязали к двум лошадям – за руки и за ноги – и погнали лошадей в разные стороны. Он говорил, что прямо чувствовал, как его разрывает на части. Ну и у меня самого – себя то я мог ментоскопировать безо всяких проблем – тоже было нечто связанное с раздвоенностью личности. Вроде бы как стою я посреди поля, а с противоположных сторон надвигаются две армии. И я ясно понимаю, что должен в этой битве участвовать, но абсолютно не представляю, за какую из этих армий. Что потом было – как в тумане, но, кажется, меня всё-таки зарубили.

– Прослеживаются общие мотивы, вам так не кажется? – спросил Дмитрий. – И в том, и в другом сне человек оказывается между двух противоположных сил, и в обоих случаях это заканчивается плачевно.

– Да, в самом деле... – сказал Карпенко. – Похоже, подсознание пытается выразить то, что с нами происходит, посредством знакомых образов. Вот только не пойму, как это расшифровать. И кроме того, раздвоенность и ситуация выбора – это не такая уж и редкость в психических состояниях, так почему же они вызывают такую озабоченность здесь, в этом случае? Нет, тут явно еще что-то присутствует.

– Верно. Дело не только в озабоченности, – сказал Дмитрий, продолжая диагностировать Антона и настраиваться. – Здесь на всей территории базы и в ее окрестностях, насколько хватает моей чувствительности, до сих пор в полевой структуре возмущения и блуждающие сгустки энергии. Которые и дают наводки на психику персонала базы. Хорошо еще, что не сильные, да и люди подбираются в состав персонала базы психические устойчивые, и поэтому это вылилось только в повышенный невротический фон. Но я ощущаю, что концентрация энергии здесь непрерывно нарастает и, к тому же, что-то изменяется в структуре глубинных уровней Реальности. Но что конкретно, я пока не понимаю. И пока могу лишь предположить, что в результате проведения местного ритуала инициации, который ваши исследователи попытались воспроизвести в своем эксперименте, энергосистемы здешних разумных жителей вступают в резонанс с определёнными слоями или, говоря иначе, системными уровнями ноосферы планеты. Для местных жителей это не имеет побочных эффектов – они и так имеют тесную связь с энергоинформационным полем планеты и инициация нужна лишь для того, чтобы сделать этот контакт более осознанным и контролируемым. Земные животные при моделировании подобного рода "подключения" не испытывали побочных эффектов, поскольку слабое развитие абстрактного мышления не позволяло им достичь достаточно сильного резонанса со сложными структурами глубинных слоев здешней ноосферы. Но вот что касается людей – они вполне способны настроиться на высшие уровни здешней ноосферы. Но информационная структура людей, похоже, оказалась ей чужда. И она отторгла тех, кто непрошено в нее вторгся. Скорее всего, у людей есть какие-то свойства, которые абсолютно антагонистичны неким базовым принципам устройства здешнего социума. А может и глубже – чужды энергетике самой планеты.

Катя кивнула:

– Когда два чуждых ментальных модели пересеклись в мозгу Антона, это вызвало противоречие в базовых, архетипических структурах его личности и начало ломать его психику. Возникла фрустрация и мозговая активность хаотизировалась. На физическом уровне это проявилось в конвульсиях, спазмах мышц и нарушении сердечной деятельности. Видимо, процесс был столь быстрым, что настроенные в резонанс с ним коллеги-наблюдатели не успели отстроиться и их тоже зацепило, но уже ослабленной, вторичной волной искажений. Вот уж действительно, грубо говоря, "горе от ума" – психика и энергетика сотрудников FIB в результате многолетних практик стали достаточно гибкими и открытыми, чтобы воспринять даже столь чуждую образно-эмоциональную конструкцию, каковой, судя по всему, является для человеческого разума структура здешней ноосферы. Впрочем, своего рода "микроинициации" подвергся весь персонал базы. И теперь ваша психика пытается выдавить из себя привнесенные в нее осколки чуждых ментальных паттернов. Грубо говоря, выдавливает из себя невольно подсаженные в нее "сорняки" элементов инопланетного разума. Но если содержащиеся в здешнем коллективном сверхсознании структуры обработки информации столь чужды для нашей, человеческой психики, то верно и обратное. А значит, что-то, содержащееся в, если угодно, самом глубинном "ядре" нашей земной сущности, вступает в противоречие и даже конфликт с основами здешнего мироустройства. По-крайней мере, в той их части, которая необходима для прямого резонансного воздействия разума на событийные и природные процессы. И поэтому ноосфера планеты может воспринимать погружение в нее человеческой сущности как угрозу самой своей целостности. И какая то ее часть начинает действовать аналогично антивирусной программе, когда та обнаруживает полиморфный вирус, грозящий разрушить ядро операционной системы.

Потому в подсознание сотрудников базы и возникают образы того, что они оказались между двух враждебных сил, или что две разные силы разрывают их на части.

– Вы сможете вылечить это? – спросил Карпенко у Дмитрия.

– Думаю, что смогу. Для этого мне придется сначала ознакомиться с теми записями исходных нейронных карт и глубинных психопрофилей, которые делаются, насколько мне известно, каждому сотруднику планетарных баз и кораблей дальнего радиуса действия КИК, потом просмотреть все материалы, собранные про здешних аборигенов и их магию, после чего надо будет самому погрузиться в здешнюю ноосферу. Лучше всего где-нибудь подальше от территории базы – и чтобы обеспечить погружение в аутентичную, не замутненную здешними искажениями структуру здешнего планетарного сверхсознания, и чтобы, если вдруг и меня начнет "выкидывать", не вызвать здесь очередной волны разрушений. Ну а уже после этого я смогу попытаться понять, какие структуры исходных Сущностей пострадавших подверглись искажениям и каким. Ну а если повезет и мне удастся понять природу вызвавших эти искажения воздействий, то шансы на излечение станут очень высокими. Кроме того, все эти исследования заодно позволят мне, надеюсь, получить некоторое представление и о том, что же такое в людях есть особенное, на что местный Сверхразум отреагировал столь бурно. Для чего, собственно говоря, меня и пригласили в экспедицию.

Врач отвел Дмитрия и Катерину в свой кабинет и снабдил необходимыми материалами. Знахарь изучал нейронные карты, психопрофили и результаты множества психологических тестов, радуясь тому, что за время полета уже освоил медицинскую терминологию и средства отображения землян достаточно хорошо для того, чтобы научиться соотносить их со своими представлениями о нарушениях в организме. Обсуждая материалы с Катей, он пытался понять, есть ли во всех пострадавших нечто общее, сделавшее именно их уязвимыми для поражения. По всему выходило, что все заболевшие обладали весьма яркой индивидуальностью. Волевые, целеустремленные, активные, смелые, решительные... У них были разные типы характеров, разные темпераменты, но в общем-то каждого из них можно было назвать хорошим, естественно, по земным меркам, человеком. Это и понятно, ведь отбор в экспедиции проводится по определенным параметрам и учитывал, насколько это было возможно, особенности тех планет, куда предполагалось отправлять того или иного специалиста. Относительно Антона было очевидно, что у него была явная склонность к лидерству при одновременном умении работать в команде... Редкое сочетание. И тем не менее это не спасло его от защитного воздействия здешней ноосферы.

Люди вообще были весьма противоречивыми существами. Дмитрий, изучая земную жизнь, не раз удивлялся тому, что закоренелый преступник может быть очень сентиментальным, а любящий отец семейства – серийным убийцей-маньяком. И он понял, что поступками людей во многом руководят мотивы и воспоминания, скрытые в глубинах их подсознания. В самые глубинные слои которого они проникать так и не научились, не смотря на всю созданные земной наукой технологии ментоскопии, эмоционального сканирования и психо-резонансного тестирования.

Просмотрев все данные и составив определенное мнение о характерах и индивидуальности всех подвергшихся поражению, Дмитрий устало потер виски и выключил голографический монитор.

– Что теперь? – спросила Катя.

– Теперь... Сначала к прогрессорам – посмотрим, что им удалось наработать по аборигенам. Потом попробую подсоединиться к местной ноосфере. Надеюсь, после этого многое станет ясным. Ну а уже потом проведу Слияние с Сущностью Антона.

– Нет, не понимаю, почему это случилось? Ну нормальные же люди, почему же местная ноосфера их отвергла, да еще так резко?! Чем они не устроили здешний коллективный разум?!

– А ты думаешь, их отвергли, потому что именно они не устроили?

– Ну а как иначе?

–Может, они не плохи, может, они просто другие. И местные эгрегоры отторгли в их лице вообще всех землян?

– И меня здешняя планетарная Сверхсущность тоже отвергнет?

– Не знаю. А ты хочешь попробовать?

– Ну... Да. Я хотела бы поехать с тобой. Ты же сможешь при погружении и меня "затянуть"?

– Это может быть опасным. Ты же видишь, что случилось с непрошенными гостями, – Дмитрий кивнул в сторону медицинского отсека.

– Но это может быть продолжением эксперимента. К тому же в этот раз все будет по-другому. Я буду с тобой. И не будет усиления аппаратурой. И вообще, это может быть полезным!..

Дмитрий улыбнулся, подумав, что еще у людей есть огромная тяга к авантюризму.

– В таком случае тебе, Катя, необходимо вначале потренироваться. Нужно усилить ток энергии и научиться лучше очищать свой разум. Давай так – ты повспоминай пока все наши совместные занятия, а я схожу к прогрессорам. Вернусь и обсудим все еще раз.

Покинув девушку, через пять минут Дмитрий уже слушал рассказ Трофимова.

– Аборигены почти не развиты в техническом смысле, – начал тот, уже успевший ознакомиться с результатами проводившихся на базе полевых исследований. – Механизмы они используют самые примитивные. Технологии тоже. Но у них довольно развито то, что можно назвать магией. Думаю, тебя больше всего заинтересует именно этот раздел. Я тут подобрал кое-что, на мой взгляд, самое показательное. Вот смотри.

Александр вывел на виом серию сделанных прогрессорами видеозаписей, сопровождаемых данными измерительных приборов. Дмитрию действительно было интересно, тем более, что магия у местных жителей несколько отличалась то той, которой пользовались на его планете. Здесь она была в основном коллективной. Среди ритуалов попадалось много довольно интересных. Например, для управления погодой или ускорения роста посевов. Собиралось от десяти и более местных и совершался обряд.

В целительстве тоже присутствовали в основном коллективные практики. Несколько аборигенов согласованно работали вместе. И насколько мог понять Дмитрий, работали они зачастую совместно с пациентом, направляя на излечение его собственную энергию, точно фокусируя ее на нужных местах организма. И лишь в самых тяжелых случаях подкрепляя больного своими силами. Но болезней как таковых зафиксировано ни разу не было, а все увиденное относилось к травмам, которые местные лекари излечивали весьма быстро.

Просмотрев множество записей, Дмитрий сделал вывод, что индивидуальная магическая сила каждого аборигена была не очень то и значительной, но, собираясь вместе, они могли творить волшебство весьма сильное и разнообразное. И поэтому столь любимая землянами техника, насколько он смог оценить, здешним негуманоидам была совсем не нужна. По крайней мере пока они вполне справлялись со всеми своими проблемами с помощью своей магии.

– Александр, – обратился к Трофимову Дмитрий, – кое-что я, кажется, понял и теперь хочу это проверить. Для чего мне надо отлететь куда-нибудь подальше от базы и провести погружение в здешнюю ноосферу... Организуешь?

– Смотри, – Трофимов вывел на виом спутниковую карту окружающей базу местности в радиусе 150 километров. – Выбирай место, я доставлю тебя туда, а потом заберу.

– Думаю, вот это плоскогорье подойдет. И от базы далеко и от ближайших населенных пунктов аборигенов. Я полечу с Катериной. Она хочет погружаться со мной.

– А это не опасно?

– Думаю, нет. Погружение в том режиме, который собираюсь использовать я, происходит постепенно, идет сонастройка... Вначале я тоже подумал про опасность повторения случившееся во время эксперимента, но все же думаю, повториться смогу этого избежать. А Катерину я в случае чего просто отключу от канала и заблокирую ее психосферу, изолировав ее от влияния местного коллективного разума.

– Думаешь, сможешь?

– Мы настроимся и войдем в определенное состояние, после чего начнем очень медленно его углублять и изменять. Переходя от слоя к слою глубинных слоев местной ноосферы крайне плавно и осторожно. Во время эксперимента же скорей всего произошло "соскальзывание", почти мгновенное погружение человека на весьма значительную глубину здешнего коллективного разума. Да, он специалист, но он не был готов к тому, что ему открылось, от чего и испытал шок. Хотя здесь все не так просто и еще предстоит разобраться, что же оказало на него столь сильное психотравмирующее воздействие.

– Ладно, – сказал Александр, поднимаясь из кресла. – Я в ангар. А ты иди за нашей амазонкой, если уж ей так неймется найти приключения на ее очаровательный зад.

Трофимов пошел подготавливать флаер, а Дмитрий отправился к Катерине.

Нашел он ее не там, где они расстались, а в выделенной ей каюте. Еще подходя к которой, он ощутил, что девушка выполняла одно из его упражнений, настраивая свою психику на состояние "принятия" и "позволения". Постучав и войдя, Дмитрий прямо с порога решительно заявил, что большего сейчас ей достичь уже не удастся. Но если она по-прежнему готова рискнуть, то он готов взять ее с собой. После чего девушка вскочила, чмокнула его в щеку и стала доставать из шкафа полетный комбинезон. Дмитрий, потерев щеку, вышел и направился к себе, чтобы тоже переодеться.

В ангаре их уже ждал Александр, успевший согласовать полет с начальством, ввести все координаты и запросить сводку у метеослужбы.

– Ну, загружайтесь! На верху еще метель, но нам это не страшно, поднимемся повыше и включим камуфляж. Готовы? Поехали!

Трофимов закрыл кабину и дал сигнал техникам. Бронированная плита входа поползла в сторону. Через пять минут флаер вылетел из ангара и взял нужный курс.

– Красиво как, – сказала Катя, когда они поднялись над облаками. Здесь на пронзительно синим небе ярко светило местное солнце и искрились ледники на пробивавших облачный ковер вершинах гор.

Прилетев на место, решили, что Александр отлетит километров на десять, оставив их одних. На случай, чтобы приборы флаера не повредило, если все-таки произойдет нечто похожее на то, что случилось на базе.

– Как закончим, мы дадим сигнал, что можешь нас забирать.

– А если не дадите? Давайте так – если через три часа от Вас сигнала нет, то я включаю режим защиты и лечу вас эвакуировать. Хватит вам трех часов?

– Должно хватить, если все пойдет нормально. Ну а если не пойдет, то не знаю.

– Не нравится мне это, если честно. Здешняя ноосфера мозги нашим выжигает...

– Ну, не совсем уж так прямо и выжгла, – ответила Катерина.

– Вот именно, что не совсем. А вдруг у вас что-нибудь случиться?! Вдруг вы не сможете подать сигнал?!

– Саш, ничего с нами не случиться, – улыбнулась Катя, – Дмитрий же мастер.

– Мастер. Мастер. А вдруг?! Ну а вдруг передатчик из строя выйдет?!

– Передатчик умрет, сигнальная ракета в стволе застрянет, и даже костер мы развести не сможем, – усмехнулась Катя.

– Умные все, – буркнул Трофимов. – А мне за вас переживай... Короче, раз в три часа я буду делать облет. И постоянно буду следить за показаниями датчиков на ваших комбинезонах. И если что пойдет не так!.. Флаер же вашим тонким мирам не помешает?

– Не помешает, – улыбнулся Дмитрий, которого тронуло волнение друга. – Ты только напрасно себя не изводи, все будет нормально, этот мир, в общем-то, не так уж и сильно отличается от тех, которые мы уже посетили, а там ведь все мои погружения в местные ноосферы проходили нормально.

– Ага, нормально, только там никому, а уж тем более подготовленным FIB-овцам мозги не "пробивало", – ворчал Трофимов, забираясь во флаер. Несмотря на общение с Дмитрием, он все равно не доверял неизведанному. А ноосфера была для него пока именно "терра инкогнита". Да даже и не "терра", а не пойми что и сбоку бантик!

– Ну давай садись или ложись, как тебе будет удобней, – сказал Дмитрий Кате, когда флаер скрылся за ближайшей горой. Сам он уже сидел со скрещенными ногами, прислонив прямую спину к скале. Девушка села рядом, и они начали совместную настройку на погружение.

– Хорошо, – сказал знахарь, когда Катя вошла в нужное состояние. – Теперь расслабься и не сопротивляйся – дальше я тебя поведу.

Дмитрий ощутил, как разум девушки распахнулся, и послал ей серию образов, являющихся своего рода путеводными знаками на пути в глубинные слои местного Сверхразума. Теперь девушка имела ориентиры, "маяки" в информационном Узоре этой планеты. По которым, в случае чего, могла хотя бы выйти из погружения, если что пойдет не так, как задумал Дмитрий.

Знахарь послал ей образ связи и "нырнул" сразу на ментальный уровень здешней ноосферы. Катя сосредоточилась на первом из образов и тоже заскользила сквозь океан совершенно непривычных ощущений и мыслеобразов.

Движение даже на ментальном уровне, не говоря уж о еще более глубоких слоях информационного поля планеты совсем не похоже на перемещение в физическом мире. Здесь даже нет той тени сходства, которая ещё присутствует в астрале. Расстояние тут не играет роли – важно только состояние. Каждая точка этого мира – определённое и уникальное состояние. Если ты настроился на него, то сразу же оказался в точке, ему соответствующей.

Если состояние хорошо знакомо – можно почти сразу оказаться в нужном месте этого мира. В противном случае приходится пройти последовательно через ряд состояний, всё ближе и ближе подбираясь к нужному.

Усилие здесь не играет никакой роли, даже усилие воли. Единственное, что имеет значение для движения – внимание. Чем лучше контроль внимания, чем более искусны навыки управления им, тем свободнее и быстрее будет движение в этом мире.

Катя продвигалась вперёд, и в её сознании разворачивались всё новые и новые картины. И вдруг всё её восприятие заполнилось чем-то грандиозным, невообразимым. Образы, мысли, эмоции, энергии – всё чужое, неизвестное, но в то же время они, как и всё в этом состояние, показались давно знакомыми и понятными.

Катя поняла, что они оказались на границе ментального и каузального слоев ноосферы Голконды. Присутствие Дмитрия ощущалось совсем близко. Но, вдруг какая-то сила начала выдавливать сознание девушки назад, в более поверхностные слои информационной реальности.

Дмитрий не понял, что происходит и не смог помочь девушке удержаться. Но, убедившись, что опасность ей не угрожает, решил продолжить погружение без неё. Предварительно послав Кате сигнал не сопротивляться подхватившему ее "течению" и позволить ему вынести ее куда угодно. Уверив ее, что потом она из любого места сможет вернуться в свое исходное состояние, пользуясь образами "маяков", заданных им в самом начале погружения. Екатерина послала образ понимания и согласия и "ушла вверх".

Он же углубился дальше в ноосферу и принялся сканировать её в поисках ответов на свои вопросы. Его внимание сразу привлекли вспышки сознаний. Их было двенадцать, и было абсолютно явным то, что они пришли сюда вместе – также как пытались пройти Дмитрий и Екатерина. Знахарь удивился, потому что групповые погружения в глубокие слои реальности всегда сложны. Два-три сильных мага, если они умеют синхронизировать волю и мышление, смогут путешествовать по глубинным слоям Узора Бытия гораздо эффективнее, чем один. Но уже пять-шесть будут только мешать друг другу. По крайней мере в его мире это было именно так. И раньше Дмитрий не мог бы и представить себе, что сразу дюжина магов способны предпринять совместное путешествие к столь фундаментальным слоям Бытия, на которых задаются связи между причинами и их последующими проявлениями на более "плотных" уровнях реальности.

Всмотревшись, Дмитрий увидел, что сознания двенадцати магов удивительно тесно переплетены – они действовали так, будто были частями единого разума.

Вдруг этот клубок сознаний встрепенулся – коллективное сознание местных заметило Дмитрия. И он почувствовал, как сразу двенадцать разумов сосредоточились на нём. И уловил очень быстрый даже для него обмен мыслеобразами. Но кое что из их ментального потока он понять все таки успел.

...Сильная энергия. Что это? Энергетическая форма жизни? Нет. Его мышление похоже на наше. Соборная сущность? Нет. У него индивидуальное сознание. Один из Ушедших в Истину? Нет. Нить связывает его с плотным телом. Это живущий Разумный. Один? Здесь? Как он смог проникнуть на Уровень Основ? Один, без помощи других... Сильный маг. Очень сильный. Да. Но не похож на нас. Пришёл издалека...

Дмитрий решил, что раз его всё равно заметили, нужно попробовать установить с местными контакт.

"Приветствую вас".

...Тебе приветствие тоже. Откуда ты? Что привело тебя сюда?..

Они "говорили" так же, как и мыслили – все сразу, одновременно, но удивительно слажено. Они не мешали друг другу, напротив, мысль каждого звучала, как нота единой мелодии – точно на своём месте, необходимом для целостности всей композиции.

"Я житель мира, который находится далеко отсюда. Погрузился на этот уровень Бытия, чтобы познавать иные миры. Сейчас изучаю ваш", -Дмитрий не сказал, что его физическое тело тоже находится на Голконде (он надеялся, что созданные им защита и маскировка достаточно сильны для того, чтобы местные не смогли определить его положение в физическом пространстве). В этих слоях реальности ложь невозможна, и поэтому единственное, что ему оставалось – умалчивание. – Вы тоже путешествуете?"

...Что-то случилось в северных землях нашей планеты... Оттуда исходят странные эманации и возмущения... А недавно там случилось что-то, всколыхнувшее всю нашу внутреннюю реальность. Когда это случилось, многие ощутили нечто чужеродное, несущее опасность для будущего...И нас, как самых способных к Единению, отправили выяснить, что случилось... Мы должны разобраться и устранить источник угрозы...

Дмитрий подумал, что эксперимент землян не остался незамеченным, и поспешно блокировал эту мысль. Скрыть здесь что-то очень трудно и, если здешние маги станут задавать конкретные вопросы, то он сможет лишь прервать погружение. Надо заранее подготовить местных, чтобы это не выглядело подозрительным.

"Я опасаюсь, что моё пребывание здесь тоже может быть прервано. Уж очень у вас все отлично от того, что есть у меня дома", – промыслил Дмитрий. – "Поэтому предлагаю обменятся образами наших миров".

...Согласие. Любое знание может быть полезным. Мы открываем свою память...

Перед Дмитрием предстали переплетённые между собой в грандиозный узор миллионы образов-воспоминаний. Он мог воспринимать их все одновременно – как чёткую и ясную единую картину – и при этом по желанию мог увидеть каждую подробность, каждую деталь и даже сразу множество составных этого Плетения. И не было нужды что-то искать, задавать вопросы и находить ответы – все открывшиеся ему образы осознавались одновременно!

Но он знал – так продлится лишь до тех пор, пока он находится на этом уровне реальности. Стоит ему вернуться в физический мир, как останется лишь ощущение чего-то грандиозного. Поэтому сейчас нужно целенаправленно запомнить, зафиксировать в памяти как можно больше отдельных важнейших частей и картин, входящих в Узор. И всё равно это будет лишь жалкая тень того, что он видел сейчас.

Он впитывал информацию, специально выделяя из целостности грандиозного узора те его части, которые осознавались им как наиболее важные для понимания Сути этого мира. Чтобы потом суметь воспроизвести их в обычном состоянии сознания.

Перед его мысленным взором разворачивались картины быта и культуры аборигенов, и Дмитрий запоминал, чтобы потом найти ответ – в чём же земляне оказались настолько чужды этой планете?

Дмитрий видел удивительные города – с изящными зданиями, утопающие в зелени и цветах. Этот мир стоял на уровне развития Средних Веков, но так могли сказать лишь земляне, привыкшие оценивать цивилизацию по наличию либо отсутствию машин, производящих энергию установок и компьютеров.

Но этому миру не нужны машины – здесь хватает животных, которых маги-биоконструкторы наделили удивительными свойствами. Здесь есть способные летать, похожие на драконов из древних земных легенд огромные ящеры – выносливые, проворные, быстрые, неприхотливые. Есть крупные пауки, железы которых вырабатывают и сильный клей, и прочные нити. Маги планеты наладили контакт даже со здешними микроорганизмами, что позволило им получать самые различные вещества. Растения, бактерии, животные, насекомые производили пищу, ткани и материалы, уничтожали мусор, очищали города и выполняли все те работы, для которых не приспособлены тела самих аборигенов.

Средства связи жителям Голконды заменяет развитая телепатия, в медицине они практически не нуждаются – их тела не болеют и способны в короткое время залечить даже тяжёлые раны. Излечение происходит совместными усилиями нескольких магов. Да и компьютеры голкондцам совсем не нужны – их наука была основана не на вычислениях и алгоритмизировании, а на интуитивном познании, целостном видении Сути предметов и явлений и синтезе Образов того, что они хотели создать. Они не складывали из "кирпичиков", а выращивали и трансформировали! Совсем иной подход, чем у землян.

Дмитрий также видел сложные, но вместе с тем естественные и понятные социальные взаимоотношения, делающие полностью понятными их культуру и устройство общества. Но всё это было гораздо сложнее и дальше от знакомых понятий, чем сцены быта и созидания. Сейчас проблемы понимания нет – всё, что видел Дмитрий было ему абсолютно ясно. Но когда он вернётся в физический мир, это понимание пропадёт. Поэтому Дмитрий хотел запомнить как можно больше отдельных частей Узора, созданного жителями этого мира, надеясь, что потом сможет в этом разобраться.

Маги планеты в это время тоже читали его память. Вернее, ту ее часть, которую он им открыл – ту, что касалось его родной планеты. Спрятав все относящееся к землянам и экспедиции. Но всё же в этом слое реальности сложно скрывать что бы то ни было, и потому Дмитрий был готов прервать погружение, если кто-то из магов окажется слишком любопытен и – может быть ненамеренно – проникнет в закрытые области его памяти.

Однако, маги и не думали делать этого – едва сознание одного из них натыкалось на заблокированные воспоминания, как тут же отстранялось. В какой-то момент Дмитрий понял, что вся культура голкондцев пронизана уважением к личным мыслям – никто из местных и помыслить не мог проникнуть в мышление другого против его воли.

Дмитрий не мог бы сказать, как долго продолжался контакт воспоминаний – времени то даже в смысле последовательности событий на этом уровне осознания вообще нет – здесь все сразу пребывает в Вечности. Но наступил момент, когда он почувствовал, что дольше ему находится на этом уровне здешней ноосферы уже трудно. И, попрощавшись с местными магами и поблагодарив их, начал "вываливаться" в обычную реальность.

Когда знахарь очнулся, сидевшая напротив Катя сразу же спросила:

– Ну, что? Удачно?

Дмитрий кивнул.

– А меня "выкинуло, – сказала девушка.

– Но у тебя все нормально?

– Да, просто, похоже, я сильно не понравилась эгрегору этой планеты. И меня мягко, но настойчиво выпихали.

– То есть, ты думаешь, что твоё погружение прервало коллективное сверхсознательное жителей этой планеты?

– Не просто думаю – я это почувствовала. Ноосфера Голконды отторгла мою ментально-эмоциональную Сущность. Если воспользоваться аналогией с иммунной системой, то можно сказать, что какие-то мои внутренние свойства оказались чужеродно-опасными. И меня выпроводили, хорошо еще, достаточно корректно. А вот ты "вписался" и не был воспринят как нечто враждебное. И мне не понятно, чем земляне не угодили этой и другим планетам. А ты что-нибудь выяснил во время своего погружения?