Текст книги "Паладин II (СИ)"

Автор книги: Константин Вайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20

Глава 20

Утром ко мне в комнату ворвалась растрёпанная Афродита:

– Ну что, женишок! Как тебе понравилась ночка? – весело поинтересовалась она, по-хозяйски устраиваясь в кресле. – Девушка была достаточно усердна?

– Да, – спокойно кивнул я ей, – у тебя хороший вкус!

– Вот, цени! – Афродита задрала нос. – Хочу тебе напомнить, что за здоровьем надо следить, и, между прочим, подобный способ приведения организма в норму считается очень правильным, особенно для магов. А ты им пренебрегаешь!

– Никогда бы не подумал, что моя невеста будет мне подсовывать девушек на ночь, – проворчал я, поднимаясь с кровати, – как-то это неправильно.

– Привыкай, в этом мире много того, что кажется тебе неправильным и непривычным. Но теперь это твой мир! – поучительно ответила она.

– Выбора у меня нет, – согласился я.

– Как интересно было бы побывать в твоём прошлом мире! – Афродита мечтательно закатила глаза. – Технически вы не сильно ушли вперёд, но мир без магии… это необычно!

– Ладно, идём завтракать! – прервал я мечтательницу. – Наверняка сейчас навалится куча дел, а у меня ведь сегодня последний выходной. Завтра в кадетское училище.

– Да не грусти ты так, – видя, как скисло моё лицо, рассмеялась Афродита, – может быть, тебе там понравится. Уверена – в кадетке интереснее, чем в твоём бывшем колледже.

После завтрака мы поехали с Афродитой и Павлом прогуляться по городу и пройтись по магазинам.

Вообще, день выдался на удивление спокойным.

Мы ходили по Санкт-Петербургу, любуясь его архитектурой. В центре было огромное количество красивых зданий, много кафе и туристов. Город разительно отличался от Екатеринодара в лучшую сторону. Здесь за несколько столетий оставило свой след множество известных архитекторов, которые поработали не только над особняками, но и над красотой мостов, пересекающих речки и каналы. В отличие от Санкт-Петербурга моего прежнего мира, здесь всё выглядело свежим и ухоженным. Фасады постоянно красились и обновлялись. Стыдно, да и урон репутации, если твой особняк выглядит неухоженным. Подобное здесь не допускалось.

Под вечер мы наконец-то вернулись домой. Слуги быстро выгрузили покупки, которых за день набралось немало. Приятно знать, что у тебя есть деньги, и ты можешь себе позволить купить любую вещь, которая тебе нравится. Это было непривычно. Раньше я себе такого никогда не позволял, но тут, вняв уговорам Афродиты и Павла, прошёлся, как смерч, по магазинам, сметая всё, что мне понравится.

– Деньги надо не только зарабатывать, но иногда и тратить, получая от этого удовольствие! – вещала умудрённая годами Афродита. – Вы, мужчины, зачастую этим пренебрегаете и в итоге превращаетесь в бездушную машину для заработка. Мир теряет краски, пропадает интерес к жизни…

– У нас подобное состояние называлось выгоранием, – кивнул я, размышляя, что она права. Я за последние пару месяцев заработал не одни миллион. Для многих это – предел мечтаний, но я как-то и не видел своих денег, которые бесплотными цифрами просто оседали на моём счету.

После ужина мы с Павлом, Кириллом и Афродитой посидели немного в гостиной. Я выслушал отчёт о делах клана. По итогу, вроде, всё хорошо. Дела идут. И, самое главное, моего вмешательства совершенно не требуют. Афродиты и Кирилла вполне достаточно для управления делами рода. Так что я со спокойной совестью завтра отправлюсь в кадетское училище. Тем более, в такое смутное время мне жизненно необходимо стать как можно сильнее в самые сжатые сроки.

Кадетское училище встретило меня тишиной. Я приехал к восьми утра, в это время все ученики находятся в столовой. Иван встретил меня лично и отвёл в комнату, которую мне выделили для проживания.

– Неплохо, но я ожидал большего, – хмыкнул я, бросая чемодан у кровати. Новое жильё было размером с ванную комнату в моём новом доме неподалёку – метров пятнадцать квадратных. Кровать, шкаф, стол, стул и тумбочка. Всё предельно скучное и казённое. Чего ещё ожидать от подобного места?

– Неплохо? Да у тебя шикарные условия! – В голосе Ивана сквозило бурное негодование. – Тебе оказана особая честь! Это комната для преподавательского состава!

– Плохо живут ваши преподаватели, – я удивлённо покачал головой, – не уважаете их?

– Да чего ты о себе возомнил! – Грищенко начал закипать, чем вызвал у меня улыбку. В последнее время мне нравилось доводить его. Обычно Иван спокойный и вывести его на эмоции достаточно сложно, но тут, похоже, оказался задет за живое. В этом училище Грищенко, по сути, второй человек. – Это комната для новых преподавателей. Лучшие условия ещё надо заслужить!

– Понял, молчу, – я поднял руки.

– Ладно, вот тебе расписание. Все уже предупреждены о тебе. К девяти будь в классе и учти, – он строго посмотрел на меня, – не жди никаких поблажек только потому, что ты князь и паладин! У нас здесь все равны, все кадеты!

Произнеся эту короткую речь, Иван развернулся и собирался выйти из комнаты.

– Подождите, – остановил его я, – когда планируем отправиться в прорыв?

– Через три дня.

– Афродиту возьму с собой?

– Бери! – Грищенко наконец вышел из комнаты и закрыл дверь.

Я аккуратно разложил свои вещи в шкаф и, взяв расписание, начал его изучать. В большинстве своём дисциплины совпадали с теми, что было у меня в колледже, но имелись и новые, непривычные для меня предметы, например, «Астрономия» и «Навигация». Также присутствовала, кроме основной истории, история морских традиций.

На первый урок я зашёл вместе с толпой учеников. На меня с любопытством поглядывали, но особо вопросов не задавали, знакомиться не лезли, пока на горизонте не появился Артур Кулагин. Он, завидев меня, радостно улыбнулся и полез обниматься.

– Добро пожаловать к нам на учёбу, уверен, тебе понравится! – После этого, грозно глянув вокруг, Артур сообщил:

– Это Виталий Шувалов. Мой друг!

Я увидел, как другие ученики согласно закивали. Артур был для них авторитетом.

Первый день прошёл спокойно, я бы даже сказал – скучно. После столь насыщенных каникул простая учёба уже не воспринималась.

После занятий Артур прихватил пару своих друзей, и мы неплохо посидели у меня в комнате. В основном пришлось рассказывать мне. Кулагин, как и многие другие, уже получил некоторую информацию о моих похождениях. Оказывается, недавно появилось несколько «моих» фейковых страниц в соцсетях, где выкладывали обо мне всю информацию. Даже докопались да катастрофы маголёта, на котором я летел, несмотря на то, что Грищенко говорил, будто это закрытая информация. Видать, не для всех.

Вообще, учёба в кадетском училище сильно отличалась от колледжа. Начну с того, что подъём здесь был в шесть утра, в шесть ноль пять мы уже строились на плацу для зарядки, которая длилась полтора часа. Начиналась она с бега, затем мы переходили на спортивную площадку, где занимались различными упражнениями – от подтягиваний до брусьев. К моему удивлению, на фоне остальных учеников я не смотрелся белой вороной и вполне справлялся с общими упражнениями. Не отставал и в беге, и в подтягивании.

После зарядки нам давалось полчаса на «привести себя в порядок»: сходить в душ, переодеться. Затем мы всей группой отправлялись на завтрак. После завтрака начиналась учёба, которая прерывалась только на обед. Учёбы было много, заканчивали мы в четыре часа дня. Затем мы, в зависимости от дня недели, занимались либо боем, либо магией.

После этого следовали ужин и, наконец, свободное время до отбоя, которого оставалось не так уж и много. Тем более, ещё надо было подготовить домашние задания. Так что к десяти часам вечера все были усталыми и вымотанными.

Мне, безусловно, такой распорядок давался нелегко, я с ног валился ко времени отбоя, но Артур с усмешкой убеждал меня, что через месяц я привыкну. Не верить ему у меня причин не было, да и нравилось мне учиться в подобном графике. Будь я простым восемнадцатилетним парнем, наверняка бы роптал. Но мой взрослый мозг понимал, насколько полезно обучение в кадетском училище, тем более, когда у тебя есть цель стать сильнее.

Правда, недолго я прожил в подобном ритме. Ровно пять дней. Вечером в пятницу Иван Грищенко отозвал меня в сторону после ужина вместе с Кулагиным и заявил, что завтра с утра едем закрывать прорыв. Точнее, выезжаем сегодня в ночь, чтобы завтра с утра быть на месте.

– Вроде, говорили о трёх днях? – напомнил я. – Времени всё меньше остаётся, а прорывов много!

– Не забывайся, кадет! – резко оборвал меня Грищенко, но, скорее, по привычке, потому что через мгновение добавил:

– Пришлось побегать. Оказывается, прямого указания Императора некоторым недостаточно! Мы едем закрывать прорыв в Карелию, под Петрозаводском, и он на территории рода Карамышевых. Сам род небогат, сильных магов у них раз-два и обчёлся, но иметь свой прорыв – это престижно! – Он раздражённо махнул рукой. – Только вот не понимают они, что если оттуда полезут твари, то ни от рода, ни от города, который всего в паре километров, ничего не останется!

– Главное – вопрос решён, – примирительно произнёс я, видя, как Грищенко раздражён.

– Ты и Кулагин отправитесь со мной прямо из училища, твоим людям я координаты скинул. Они сами доберутся. Так что у вас есть пара часов, чтобы собраться, в одиннадцать выезжаем.

Выехали на двух микроавтобусах. В одном устроились мы с Грищенко, Артуром и ещё тремя учениками старшего курса. Мы-то учились на первом, а они заканчивали третий, последний. Хотя, по словам Кулагина, большинство обходится двумя курсами. Третий нужен для тех, кто точно решил связать свою жизнь с морем. Как правило, это талантливые ребята из небогатых семей. Артур и сам относился к подобным и собирался заканчивать полный курс обучения.

Ребята были неразговорчивыми и смотрели на нас с удивлением, возможно, не понимая, зачем ученики первого курса отправляются в прорыв. Но при Грищенко заводить беседу никто не пытался.

Второй микроавтобус забили опытные военные, судя по погонам, моряки.

Я сам не заметил, как уснул. Неделя учёбы меня так вымотала, что поход в прорыв воспринимался как отпуск.

Разбудили меня в шесть утра. Грищенко громко скомандовал:

– Подъём! – После чего добавил, что через пятнадцать минут будем на месте.

Вид за окном не слишком радовал. Кривые лысые берёзы, торчащие то тут, то там сквозь туман, и едва заметная дорога, идущая кривой лентой через луг. Пахло болотом. Кваканье лягушек, которым, видно, не по нраву пришлись непрошенные гости, просто оглушало.

Мы остановились у двух больших изб за бревенчатым частоколом. Перед ним стояла уже пара автомобилей. Над крышами клубился дым, идущий из труб.

– Это совместный кордон военных и Карамышевых, – поделился с нами информацией Иван.

Из домов высыпали люди, примерно десять человек. Явно не военные: у них отсутствовали погоны, хотя все были вооружены автоматами. Двое направились в нашу сторону.

Видя такую встречу, я немного напрягся. Не успели они подойти, как распахнулась дверь одной избы, и оттуда выбежала Афродита.

– Виталий! – радостно закричала она и побежала ко мне. Обогнав охранников, которые удивлённо замерли на месте, девушка кинулась мне на шею.

– Целую неделю тебя не видела! Я так соскучилась! – затараторила она под удивлёнными взглядами кадетов.

– Привет! – улыбнулся я, выворачиваясь из её объятий.

– Вы как раз вовремя: завтрак готов, сейчас поедим и пойдём избавлять город от прорыва, – девушка огляделась, и её взгляд остановился на Артуре, который с восхищением разглядывал Афродиту, – а кто здесь с тобой, ты нас познакомишь? – спросила она с кокетливой интонацией.

– Ивана ты знаешь, – я кивнул на Грищенко, тот в ответ кивнул, при этом достаточно громко хмыкнув, – это мой приятель по училищу, Артур Кулагин, – представил я парня. Тот слегка поклонился и поцеловал воздух над протянутой Афродитой ладонью.

– Это Афродита, – представил я её окружающим, – моя невеста.

– Очень рад нашему знакомству, – Артур был удивительно скромен и учтив.

Афродита требовательно посмотрела на оставшихся ребят со старшего курса. Они стояли несколько в стороне, но под её внимательным взглядом каждый из них подошёл и представился.

Пока мы шли к избе, ко мне протиснулся Артур и негромко поинтересовался:

– Не знал, что у тебя есть невеста! У неё нет подружек или сестры? – Он задумчиво смотрел на девушку, уверенно шествующую впереди нас.

– Вообще-то, она не совсем моя невеста, – ухмыльнулся я в ответ, – скорее, Афродита мне как сестра.

– Серьёзно⁈ – Артур удивлённо замер. – То есть… ты не будешь против, если я с ней пообщаюсь?

– Буду! – резко прервал его я, после чего улыбнулся:

– Да шучу я, общайся, но не смей обижать её!

Я состроил грозное лицо, улыбаясь про себя. Уж я-то Афродиту знаю – такую попробуй обидь! Она сама кого хочешь без соли сожрёт и не подавится!

– Просто имей в виду, что не стоит переходить определённые границы. Для всех она – моя невеста, учитывай это!

– Понял! – обрадованно кивнул Артур и ускорился, догоняя Афродиту.

После плотного завтрака мы собрались и после короткого инструктажа отправились в прорыв.

* * *

Москва. Кремль.

Николай Алексеевич Романов задумчиво разглядывал папку с документами, лежащую на столе. Последние полчаса он провёл за вдумчивым чтением бумаг из неё. Коснувшись рукой селектора, глава Российской Империи коротко произнёс:

– Зайди!

В тот же момент открылась дверь, и в кабинет шагнул Скуратов.

– Вызывали? – поклонившись, произнёс он.

– Садись, – Император, не глядя на Станислава, махнул рукой, продолжая постукивать пальцами по папке, – мне от военных пришёл анализ ситуации. Скажу прямо – дело плохо. Вокруг прорывов – небольшие кордоны. Раньше там было от десяти до двадцати человек. Сейчас чуть больше. Кадровых военных не хватает, да и, сам понимаешь, если начнётся вторжение, толку от них немного. Все там и полягут.

– Это при условии, что из прорыва полезут не только звери, но и твари! Под Барнаулом твари не спешили вступать в бой, а со зверями военные неплохо справлялись. Почти два дня держали оборону! – возразил Станислав Александрович.

– Два дня, – поморщился Николай, – там армейцев было две сотни человек и несколько десяток магов! Конечно, они продержались двое суток. При этом бо́льшая часть простых солдат погибла или была ранена. А что смогут сделать два десятка человек?

– Так давайте пополним кордоны? – Скуратов не понимал, чего от него хочет Николай. Всё-таки его дело – тайный сыск. Искать заговоры против Императора, а не воевать с порождениями прорывов.

– Было бы кем, – устало вздохнув, Николай поднялся из-за стола и начал ходить по кабинету. Он понимал, что, хоть Станислав и является его правой рукой, но близких отношений у них не сложилось. Скуратов так и не смог стать другом и отринуть субординацию.

Николай, подойдя к окну, вспомнил совещания, которые проводил отец и на которых ему дозволено было присутствовать. Отца не боялись и при этом уважали. Он допускал общение с близкими людьми на «ты». Николай не раз был свидетелем бурных споров, когда Владимир Николаевич или кто-то из генералов мог поругаться с отцом, отстаивая свою точку зрения. Его тогда это коробило. Николай был уверен, что это неправильно. Если ты Император, никто не имеет права тебе возразить. Ты – истина в последней инстанции. Теперь же… Николай устало вздохнул и посмотрел на Станислава – тот преданно ловил его взгляд, ожидая приказаний.

– Всё плохо, – Николай облокотился на подоконник, – вызывай генералов, будем проводить совещание. Завтра же.

– Сделаю, – кивнул Скуратов, – кого вызвать? – решил уточнить он.

– Давай Ушакова, Лебедева и… Андрея Константиновича Минина позови.

На последней фамилии Император поморщился. Если Ушаков и Лебедев на глаза не лезли – один служил на севере, второй на востоке, – то Минин постоянно находился в Москве, не упуская возможности напомнить о себе и высказать собственное мнение, которое часто шло вразрез с мнением Николая и политикой, которую тот проводил. В общем, не любил Николай Андрея Константиновича, хотя признавал про себя, что тот частенько оказывался прав.

– А… Павленко звать не будем? – удивлённо посмотрел на него Станислав.

– Зови, – махнул рукой Император, – хотя, уверен, он бы и сам заявился. Шпионы дядюшки не сидят без дела!

Хотя Николай сам просил Скуратова не трогать соглядатаев Владимира Николаевича, возможности лишний раз уколоть Станислава он упустить не мог.

– Василь Павленко нам пригодится. У него самое боеспособное войско. Всё-таки южный регион. Постоянные стычки с соседями. То турки, то булгары, то ещё кто, – Николай недовольно поморщился.

Хорошо, что этим всем делом занимался его дядюшка, но, с другой стороны, Николаю, как Императору, не нравилось, что самым боеспособным армейским формированием заправляет не он. Мало того, был ещё и Дальний Восток со своим княжеством и армией, которыми управлял старший брат Императора. Вот уж кого он точно пока не желал видеть на совете. Слишком уж заносчив был Пётр Александрович, да и обиду затаил, что Николай занял трон в обход него.

Николай улыбнулся про себя, вспоминая былое. Пётр был старше на полтора десятка лет, и отец вручил ему княжество на Дальнем Востоке. Сам же не планировал отходить от дел. В то время Николай был десятилетним пацаном, а Петру уже было за двадцать. Они практически не общались. Слишком велика была разница в возрасте. Пётр приезжал иногда в Москву – на праздники или на какой-нибудь бал. Оставался иногда и на месяц, но к Николаю никакого интереса не проявлял, что того обижало. Младший брат тянулся к старшему, а старший, казалось не замечал этого или, что хуже, сознательно игнорировал его.

Когда отец заболел и стало понятно, что ему осталось не больше года, его состояние держалось в секрете. Даже Петру не сообщали о болезни отца. Но Николай был рядом. Он прекрасно видел и понимал, что дни отца сочтены. Оставалось совсем мало времени, чтобы найти вариант, как помочь отцу и либо занять его место на престоле, либо выпросить себе какое-нибудь княжество. Главное – не пустить в императоры Петра.

Матери у них были разные, и Пётр, хоть и не обращал внимания на Николая, тёплых чувств к своему брату явно не испытывал, считая того домашним мальчиком, ни на что не способным. При редких встречах это было отлично видно.

Снисходительный взгляд и пренебрежение Петра задевали Николая. Он сумел отыграться: провернул отличную комбинацию и стал Императором, утерев тем самым Петру нос и заставив с собой считаться. Хотя…

Николай не хотел врать себе. Пётр на Дальнем Востоке был царём и богом и при этом не имел таких амбиций, чтобы занять главный престол. Его вполне устраивало независимое положение. Даже приехав на похороны отца, Пётр вёл себя по-прежнему. Николай так и не увидел в глазах брата уважения. Тот сухо поздоровался, сухо попрощался и отбыл обратно в своё княжество.

– Подготовь справки по всем паладинам, – оторвался от воспоминаний Николай, – мы можем их уже использовать?

– Разве что Григория, – покачал головой Скуратов, – у остальных пока ни знаний, ни умений. Да и энергии мало. Я так понял, что они должны закрывать прорывы, и тогда их запас энергии будет расти. Всё-таки будет вторжение? – после небольшой паузы задал вопрос Станислав.

– Ты у меня спрашиваешь? – раздражённо посмотрел Николай на главу тайного сыска. – Конечно, будет! Всё об этом говорит. Уж ты-то можешь не сомневаться. У тебя достаточно правдивой информации.

– Мы не готовы, – поджал губы Скуратов.

– А для чего я, по-твоему, созываю генералов? – Раздражение Николая нарастало. – Будем готовиться! Времени осталось мало, – Николай побарабанил пальцами по столу, – что там с Шуваловым? Поступил в кадетское училище? Документы уже все оформили?

– Да, всё сделали, – кивнул головой Скуратов, – не лучше ли ему было оставаться в Екатеринодаре?

– Не лучше, – покачал головой Николай, – теперь он на службе, а не независимый князь. Мы в любое время можем его куда угодно выдернуть, и он обязан будет выполнять наши приказы. При этом, – Николай, явно довольный собой, поднял вверх указательный палец, – мы можем ничего ему не платить.

– Мудро, – кивнул Скуратов, – но не испортит ли это с ним отношения? Он сейчас сильнейший паладин в Империи. Виталий мог бы заняться обучением других паладинов.

– Вряд ли этот мальчишка сможет их чему-нибудь научить. У него нет базы и знаний. Только редкая практика и обучение на собственных ошибках. А для наших паладинов вызови Егора Капустина.

– Он ещё жив? – Скуратов с удивлением посмотрел на Николая. – Это же вы о Григории Распутине говорите? Сильнейшем паладине? Я слышал, что он отказался от служения Аннулету, сменил имя и ушёл в церковь Света. Даже в моём ведомстве нет о нём информации. Это неправильно!

Скуратов недовольно смотрел на Императора. Его задевало, что такая важная информация прошла мимо его ведомства. За годы службы Скуратову не раз казалось, что ему удалось заслужить доверие, но верного служаку снова и снова макали носом в лужу.

– Извини, – неожиданно для Станислава произнёс Николай, – есть некоторые области, которые тебя не касаются, – видя смятение на лице Скуратова, Император продолжил:

– То, что я тебе их приоткрываю, говорит о моём доверии!

– Служу Империи! – подскочил Станислав. – Как мне связаться с Григорием?

– Он теперь Егор. Обратись к старцу Савелию, – дождавшись кивка Скуратова, Николай продолжил:

– Он привезёт Егора. Пообщайся с ним. Пусть возьмётся за обучение паладинов. Сам он больше не владеет энергией Аннулета, но его знания бесценны!

– Сделаю! – с уважением в голосе поклонился Станислав.

– Можешь идти, – махнул рукой Николай и снова открыл папку, лежащую на столе.

Вчитался в доклады шпионов за найтами. В Империи было больше десятка тварей, которые предпочти тихую спокойную жизнь и служение своей новой родине. Все они говорили об одном – через месяц начнётся вторжение.

Конец 6 книги.

Следующая книга, заключительная.

Аннулет – 7. Война

/work/470516