Текст книги "Паладин II (СИ)"

Автор книги: Константин Вайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Под этими видео было много комментариев. Малая часть из них поддерживала военных, но большинство ругало их за неспособность справиться с прорывом и спасти людей. Да и организация лагеря для беженцев вызвала вопросы. Людей фактически заперли между валами, не выделив им нормальной еды, одежды и даже одеял!

– Неужели я добралась до горячей воды! – Мои мысли прервал раздражённый голос Екатерины Игоревны, которая с шумом вошла в гостиную. За её плечом стояла бледная Алисия. – Нас не хотели пускать внутрь верхнего кольца города! – Целительница возмущённо взмахнула руками. – Тупорылые охранники заладили что-то о приглашении. Вход у них закрыт!

– Екатерина! – В комнату вошёл Иван. – Успокойтесь уже. В городе объявлено военное положение, так просто не пройти, – он был спокоен и флегматичен.

– Я, между прочим, высший аристократ и одна из сильнейших целителей Империи! И мне смеет преграждать дорогу какой-то солдафон! – продолжала возмущаться та, но было видно, что запал уже иссяк.

– Примите ванну, расслабьтесь, – Иван кивнул головой женщине из прислуги, и та, взяв Екатерину чуть ли не под руку, повела её на второй этаж.

– Алисия! – Я обнял выглядевшую крайне уставшей девушку и помог ей сесть. – Как ты себя чувствуешь?

– Бывало и лучше, – улыбнулась она в ответ, – жутко голодна! Ускоренное восстановление требует обильной пищи, а у военных с этим делом плохо.

– Сейчас всё будет, – кивнул Грищенко и пошёл вглубь дома.

– Расскажи, что случилось в лагере? – Я сел за стол напротив Алисии. Она похудела и сильно осунулась. Видимо, восстановление далось тяжело.

– Я мало что видела, – пожала девушка плечами, – примерно через полчаса после вашего отъезда на вал прибыли сильные маги. Я слышала отголоски мощных техник. Весь воздух гудел от магии. Но это не помогло. Большая часть сильных магов так и остались на валу. Пришли твари, а с ними магам трудно совладать. Войска побежали. За мной пришёл Давид, сказал срочно собираться, но тут напали звери. У нас было мало бойцов, так что даже мне пришлось сражаться. Мы вроде отбились, стая была небольшая, почти все побежали вслед за сильными магами и войском. Давида ранили, и я начала его лечить, но тут на меня накинулась рысь. Дальше я уже ничего не помню. Очнулась только в лагере военных.

Я поднялся и обнял девушку, чувствуя, что она готова вот-вот заплакать.

– Всё позади, – ласково произнёс я, гладя её по волосам, – надеюсь, тебе больше не придётся так рисковать. Ты же целитель, твоё дело – лечить.

– Пф… – Алисия вывернулась из моих объятий, – лечат доктора. Я – исцеляю!

– Да, да, как скажешь! – улыбнулся я в ответ.

В это время появилась служанка. Стол начал быстро заполняться блюдами, на которые Алисия смотрела голодными глазами.

– Мне надо умыться и привести себя в порядок, – она сглотнула, но, видать, правило «сначала помой руки, а потом садись за стол» оказалось сильнее чувства голода.

Я отправился в свою комнату, собираясь отдохнуть и связаться со своими людьми, но не учёл того, что, насытившись, Алисия придёт ко мне. Так что спустя не слишком продолжительное время мы переместились на кровать, где Алисия, нежно обняв меня, уснула беспокойным сном.

Мне тоже удалось вздремнуть часик, так что я был полон сил, когда выбрался из её объятий, при этом не разбудив. Посмотрел на часы. Время приближалось к семи часам вечера. Мне уже пора было собираться на приём, который назначили на восемь.

Быстро приняв душ и переодевшись в новый костюм, который прислал Павлов, я спустился на первый этаж, в гостиную, где застал Павла и Ивана.

– Не поскупился князь Павлов, – кивнул мне Богданов, – такой костюм не стыдно одеть.

– Его род правит Барнаулом больше сотни лет, – Иван Грищенко тоже был одет в строгий костюм и выглядел непривычно. Даже на балу в Киеве, где я с ним познакомился, Иван был одет менее официально. Глядя на него и не подумаешь, что он до сих пор не имеет дворянства.

– Дмитрий со своим отрядом уехал, – сообщил я.

– Знаю, – кивнул Иван, – отправились в другой прорыв.

– Есть какие-нибудь новости по прорывам?

– В Империи Цинь, как я и предполагал, произошло целых три вторжения. Одно удалось закрыть в самом начале. Два других привели к огромным жертвам среди местного населения, – лицо Ивана стало хмурым, – ещё вторжение в Малайзии. Там высокая плотность населения. Новостей оттуда практически нет.

– Значит, началось? – Павел задумчиво пригладил волосы. – Не ожидал, что в своей жизни столкнусь с настоящим вторжением. Плохо. Очень плохо…

– Это пока проба пера. Не похоже на организованный захват мира. У тварей тоже есть кланы. Они годами копят энергию и устраивают прорывы в попытках захватить территорию. Сейчас похоже именно на это. Согласованная атака кланов без участия основной армии. Но вот если они закрепятся… тогда стоит ждать полноценной попытки захвата нашего мира.

– Сколько в мире паладинов Аннулета? – спросил я, с осуждением глядя на Грищенко. – Что мы можем им противопоставить?

– Не так мало, как ты думаешь, – краем рта улыбнулся Иван, – наверное, около сотни человек. Многие Императоры или сами проходили полный ритуал, или имеют в своей свите паладина. Даже Николай Алексеевич может считаться паладином, – видя мой вопросительный взгляд, он махнул рукой, – подробностей не знаю, но частичный ритуал проходят все Романовы. Некоторые и полный. Это их семейная тайна.

– Романовых много, – вмешался в разговор Павел, – у них не меньше десятка алтарей. Они рождаются рядом с ними, и большинство умирает там же.

– Так и есть, – раздался в моей голове голос Афродиты, – Владимир Николаевич тоже имеет родство с паладинами. Он проходил неполный ритуал.

– В случае вторжения все Романовы готовы пройти полный ритуал. Многие готовятся к этому всю свою жизнь. Они – защитники Империи, – в голосе Ивана слышалось уважение.

– Владимир Николаевич, думаю, сможет пережить ритуал, – подтвердила Афродита.

Полагаю, она права. Тот же князь киевский всю жизнь прожил рядом с алтарём. Делился с ним энергией и имел некоторую связь, достаточную для того, чтобы Афродита до него достучалась, и он обратился ко мне. Во всяком случае, его связь наверняка сильнее, чем была у того же Григория.

Получается, Российская Империя не так уж беззащитна. Просто подобные сведения не афишируются. В мире, над которым висит, как дамоклов меч, возможность вторжения, есть способы защиты от подобной напасти. Тем более, прошлые вторжения удалось отбить. Понятное дело: для того, чтобы Николай Алексеевич сам отправился в бой, дела должны быть совсем плохи. Он – последний Рубикон.

У Империи пока есть другие защитники. Не только армия и сильные маги, но и паладины. В данный момент нас всего двое, я и Георгий, но, думаю, жертвовать мной в ближайшее время не станут.

В комнату спустилась Екатерина Игоревна в темно-синем платье и с пышной причёской.

– Прекрасно выглядите! – встретил её галантно Иван.

– Это ужасно! – махнула рукой целительница. – Этот цвет мне совсем не идёт! Как так вообще можно собираться на приём? Где мои фамильные драгоценности? Мой парикмахер? К подобным мероприятиям уважающая себя дама готовится за неделю, а не за два часа!

– Мы в походный условиях, капитан Демидова! – перебил её Грищенко.

– Солдафон! – огрызнулась целительница.

– Господа и дамы, – прервал их милую беседу привратник, – гости уже начали собираться. Если вы готовы, прошу проследовать за мной!

Глава 13

Глава 13

На приёме было многолюдно, при этом обстановка мне понравилась. Играла негромкая музыка, сновали официанты с бокалами легкого вина. Вдоль окон протянулись столы с закусками. Освещение было неярким, этакий полумрак, необычно и приятно. На подобных приёмах, как правило, очень много света, и из-за этого сама обстановка излишне официальна.

В начале вечера в центр зала вышел Борис Станиславович Павлов. Музыка сразу смолкла, голоса затихли. Дождавшись всеобщего внимания, Борис величественно произнёс:

– Рад приветствовать дорогих гостей на нашем приёме, – по правую руку от князя стояла крепкая, слегка полноватая женщина, скорее всего, жена. Она царственно кивнула всем собравшимся. – Вчерашний день был чёрным днём нашего города. Мерзкие твари погубили немало жизней аристократов, военных и простых людей. Почтим минутой памяти погибших героев!

Князь замолк, опустив глаза. Когда минута истекла, он продолжил свою речь:

– Наши друзья, родственники и знакомые достойно сражались и одолели тварей. В этом зале находится немало людей, которые не стали отсиживаться за стенами города и приняли участие в бою, – он слегка поклонился, – моя вам благодарность! Среди наших гостей сегодня князь Шувалов, паладин Аннулета, который, рискуя своей жизнью, с горсткой смелых смог закрыть навсегда мерзкий нарыв на теле Империи. Благодарю!

Павлов безошибочно нашёл меня взглядом среди людей и поклонился мне.

– Но, несмотря на гибель людей и потери, мы по-прежнему сильны! Жизнь наша продолжается. Никогда Империя не преклонит свои колени перед мерзкими захватчиками! Давайте праздновать нашу победу! За победу, за Империю! – Он поднял бокал и, не останавливаясь, выпил его до дна.

За князем это действие повторили все собравшиеся в зале, включая и меня.

Его речь переменила моё мнение о приёме. В чём-то Павлов прав. Да, погибли люди, но одержана победа. Грех её не отметить.

После того как меня представили, мне уже не суждено было оставаться одному. В мою сторону сразу началось паломничество. Многие просто хотели пожать руку, кто-то – познакомиться. Я уже устал отбиваться от девушек, которых здесь хватало с избытком, когда ко мне подошёл мрачный Иван Грищенко.

– Что-то случилось? – поинтересовался я.

– Ты случился, – он слегка поморщился, – не ожидал от Бориса такой подставы!

– О чём вы?

– Он представил тебя! Уверен, вскоре дело дойдёт до дуэли! А я отвечаю за твою сохранность!

– Эй! Не надо говорить так обо мне, будто я предмет какой-то! – Настроение у меня было хорошее: вокруг много красивых девушек, да ещё и шампанское начало действовать. – Пока никаких проблем!

– Вон они, идут! Зря я девушек от тебя отогнал.

Обернувшись, я увидел трёх молодых людей с решительными лицами, которые, раздвигая танцующие пары, явно двигались в мою сторону.

– Я вызываю тебя на дуэль, лживый выскочка! – не дойдя до меня пары метров, выкрикнул один из них.

– М… – Я задумчиво посмотрел на кричавшего. Лет ему, наверное, около двадцати пяти. Стройный, симпатичный, но какой-то женственный. Слишком правильные и тонкие черты лица, пухленькие губы. – А ты кто? И какой повод?

– Мой отец погиб, защищая Барнаул! А ты! Ты порочишь его память и честь! – Рядом с ним встала пара его приятелей, разглядывая меня исподлобья.

– Ты так и не представился, да и не помню я, чтобы порочил кого-то… – Я неожиданно развеселился. Ситуация – как в бульварных романах. Меня решили вызвать на дуэль, а причину не придумали? Или что это вообще такое?

– Я – главный наследник рода Сутининых. Ты заявил, что военные трусливо отсиживались за стенами, пока ты закрывал прорыв!

– Интересно, наследник рода Сутининых, ты продолжай, продолжай. Кому я это заявил, где, когда? Я бы сам оторвал руки этому гаду! – Парень явно не ожидал подобного ответа и слегка растерялся. Люди вокруг стали стягиваться к нам, внимательно прислушиваясь к диалогу.

– Ты… Ты в видео заявил об этом! – Он наставил на меня трясущийся палец.

– Серьёзно? – Я с улыбкой глянул на этого клоуна. Потом в мою голову пришла мысль, что не стоит над ним издеваться. Всё-таки вчера парень потерял отца и с горя, похоже, пил весь день. Об этом говорят его безумный взгляд и слегка неуверенные движения. – Покажи мне это видео, и если я действительно такое заявил, то готов принять дуэль и принести свои извинения.

– Показать? – Тот беспомощно огляделся. Один из друзей наклонился к нему и начал что-то шептать.

– Ты не доверяешь моим словам, – гордо задрав подбородок, произнёс Сутинин, – и этим ещё больше оскорбляешь меня и мой род! Я требую сатисфакции! – слегка запинаясь на последнем слове, надменно заявил он.

– Император запрещает паладину Аннулета вступать в дуэли, – вышел вперёд Иван Грищенко. Я от его слов лишь устало поморщился. Вот, вроде, умный мужик, но вообще головой не думает. Включает солдафона – и вперёд! Сказали – защищать паладина, значит, будем защищать. И плевать на мою репутацию.

– О! Получается, из-за спины Императора можно тявкать сколько угодно и поливать грязью достойнейших людей? – Парень упрямо продолжал стоять на своём. – Ты – трусливая псина! – Он резко толкнул меня в плечо.

– Ладно, – ему удалось вывести меня из себя, – дуэль так дуэль!

– Отлично! Здесь и сейчас! Предлагаю холодное оружие. Дуэль до смерти, или пока противник не сможет продолжать бой!

– Согласен, – резко ответил я, глядя на мгновенно побледневшего Грищенко.

Сквозь толпу протиснулся недовольный Борис Станиславович.

– Дуэль состоится через пятнадцать минут на площади перед домом! Прошу разойтись и дать время молодым людям подготовиться!

Народ начал активно расходиться. Наследник рода Сутининых ушёл одним из первых.

– Борис! Это твоя вина! – Грищенко грозно посмотрел на князя.

– А ты на меня не рычи, – спокойно встретив его взгляд, ответил Павлов, – ему всё равно не удалось бы избежать дуэли. Пусть это произойдёт в моём доме, под нашим присмотром. Военные его слов не простят.

– Стоп! – Я поднял руки, привлекая к себе внимание. – Каких слов?

– Тех, что ты сказал блогеру. Как там её, Облако?

– Я не говорил ничего плохого про военных. Она ляпнула, что я герой и всё такое, но я же её и поправил, сказал, что она не права.

– Это не важно, – махнул рукой Борис Станиславович, – никого такие тонкости не интересуют. Тут главное – что ты оказался в одном контексте. Военные проиграли и бежали. Ты закрыл прорыв и спас людей. Даже если ты начнёшь хвалить военных и Императора, это делу не поможет.

– Это была совместная операция… – Я помотал головой, пытаясь понять, что мне пытаются донести. Павлов и Грищенко смотрели на меня, как на маленького ребёнка.

– Само существование паладина задевает честь военного ведомства. Особенно, если учесть, что тебе всего восемнадцать лет. Ты можешь сделать то, чего не могут они. Люди, отдавшие всю свою жизнь службе. Они будут гибнуть на поле боя, защищая страну от зверей и тварей из прорыва, а потом снова придёшь ты и закроешь эту мерзкую дыру. И кому будет благодарен народ? – Грищенко не выдержал и, снова включив наставника, начал мне терпеливо объяснять, в чём я не прав.

– Да… и что делать? Не закрывать прорывы? Бороться со всем военным ведомством? Это как-то неправильно. Мысль я понял, но каков выход из данной ситуации?

– Доказать, что ты достоин. Победить на нескольких дуэлях. Или проиграть, но с достоинством. Плевать на всех. Ты – князь! – твёрдо ответил Борис Станиславович и хлопнул меня по плечу своей здоровенной лапищей – так, что я чуть не вошёл в землю по колено.

– Лучше расскажи, что ждать от Сутинина-младшего? – перешёл сразу к делу Иван обратившись к Павлову.

– Аристократ, двадцать семь лет. Скорее всего, выберет шпагу, – Борис Станиславович окинул меня критичным взглядом, – у Виталия шансов победить нет, – поставил он точку, озадачив меня.

– Почему? Я неплохо владею саблей, – Павлов снова окинул меня снисходительным взглядом.

– Тимур Сутинин – аристократ. Занимается с пяти лет. Считай, двадцать лет держит в руках шпагу. Ты столько ещё даже не прожил. Сабля, конечно, может дать некоторые призрачные преимущества, – он задумчиво поскрёб подбородок, а потом покачал головой, – шансов нет. Одна надежда на вашу целительницу – что сможет спасти твою жизнь.

– Постарайся получить не больше двух ран, чтобы Екатерина смогла тебя вытянуть, – посоветовал мне Грищенко.

Отлично! Даже мой наставник не верит в меня и готов отправить в заведомо проигрышный бой. Его тактика понятна. Какую бы рану ни нанесли, Екатерина Игоревна успеет вернуть меня к жизни. Даже если мне сердце пробьют насквозь. Разве что удар в мозг не позволит мне вернуться. Но это вряд ли. Для шпаги подобный приём слишком неудобен.

Мы вышли во двор. Здесь уже собрались люди, ожидающие начала дуэли. Ко мне подбежал Павел и вручил мою саблю. Екатерина Игоревна, пошептавшись с Грищенко, тоже подошла.

– Шпага – оружие не только колющее, но и рубит неплохо, – она начала с очевидных вещей, – так что береги глаза и пальцы. И то, и другое сложно восстановить. Самый частый смертельный удар – в печень. Орган не прикрыт рёбрами и удобно расположен, но это я быстро смогу залечить. Идеальный вариант.

– Вы тоже не верите в мою победу? – раздражённо посмотрел на неё я. Да, не верит. Весь её вид говорил имено об этом.

– Ты не наследный аристократ. Прими это как факт. Тебе же будет проще. Наследные аристократы всегда сильнее выскочек!

Слова целительницы неприятно ударили по моему самолюбию. Не думал, что Екатерина Игоревна относится ко мне, как к выскочке. Судя по всему, в их среде процветает махровый шовинизм. Люди, не родившиеся в среде высшей аристократии, никогда и ни в чём не сравнятся с истинными аристократами. Сама-то она из старого рода, как и хозяин Барнаула Павлов, и наследник рода Сутининых. Одно удивительно – как они, с таким-то отношением к людям, нормально общаются с Иваном Грищенко? Тот же вообще простолюдин. Хотя на этот вопрос он уже дал ответ: надо просто доказать силой, что ты достоин стоять пусть и не на одной ступени, но хотя бы рядом с такими людьми.

– Она права, – усмехнулась Афродита в ответ на мои мысли, – высшая аристократия – это высшие люди. Они сильны во всём и превосходят простолюдинов по всем параметрам.

– Дай людям, независимо от рождения, равные условия получения образования, хорошего питания и медицинского обслуживания – и, уверен, разницы особой не будет! – возразил я.

– Глупости, – фыркнула Афродита, – высшая аристократия – это не только доступ к деньгам и лучшим учителям. Это многовековой естественный отбор и правильная генетика.

– Я бы с тобой поспорил, но сейчас не до этого, – прервал её я.

На мощёной камнем площади перед особняком образовался круг, в который вышел наследник рода Сутининых. Он скинул пиджак, оставшись в рубашке и брюках. В руках у парня была шпага. Я встал напротив, тоже без пиджака, и приготовился к схватке.

В центр круга вышел Павлов и громко объявил правила:

– Бой холодным оружием до смерти. Разрешается использовать магию для защиты. Атакующие заклинания запрещены! – Я на его речь лишь усмехнулся. Магический щит шпага прошивает на раз-два. Тем более, такая, как у моего оппонента. Явно непростое оружие. Потемневшее лезвие покрыто рунами. Моя сабля тоже неплоха, и магический щит ей не помеха. Но главное – это умение. У меня оно есть благодаря нескольким внедрённым сознаниям. Вопрос – хватит ли этих умений?

– Стороны желают принести извинения? – продолжил Павлов и поочерёдно посмотрел на нас. Мы оба промолчали. Сначала я хотело толкнуть речь, мол, меня зря обвиняют в том, чего я не говорил, но слова Грищенко изменили ход моих мыслей. Оправдываться сейчас – это ронять достоинство. Я должен делом доказать своё право на правду.

– Бой! – резко выдохнул Борис Станиславович и отошёл в сторону.

Сутинин, явно красуясь, несколько раз быстро взмахнул шпагой. Он явно подготовился к бою, посетив целителя. Мой соперник твёрдо стоял на ногах, взгляд был серьёзен и сосредоточен. Алкоголя в крови не осталось ни капли. Перед боем подобную процедуру со мной провела и Екатерина Игоревна, так что мы были в равных условиях.

Сутинин быстрым шагом приблизился ко мне и, резко махнув шпагой, мгновенно отступил. Я с трудом успел отбить его первый удар.

– Убей его! – раздался в голове кровожадный голос Афродиты. – В нём есть энергия алтаря. Я заберу её себе!

– Не отвлекай! – перебил я, следя за движениями противника.

Настала пора наступать и мне. Сделав пару выпадов и взмахнув саблей, я сократил расстояние. Дальше череда ударов и отскок. Все действие я совершил абсолютно на рефлексах. Но результат меня не порадовал. На моей груди появился длинный разрез. Екатерина Игоревна была права: шпага – не только колющее оружие.

Несколько сходок – и я обзавёлся ещё двумя широкими царапинами. Я абсолютно не поспевал за ним. Сутинин явно со мной игрался, красуясь на публику. Он предвидел каждый мой удар, знал каждый мой шаг.

– Теперь ты понял, о чём тебе говорили! – Недовольный голос Афродиты ввинтился в мой мозг, отвлекая от боя. В этот момент Сутинин решил напасть на меня. Время замедлилось, и я увидел, как шпага несётся, медленно рассекая воздух, нацелившись на моё горло. – Я замедлила бой. Это умение паладинов, которое ты по своей глупости до сих пор не освоил!

– Зачем?

– Ты получил уже достаточный урок, я могу помочь тебе выиграть, дай мне доступ к твоему телу!

– Это будет нечестно!

– Глупец! Хотя нет… благородный глупец. О какой чести идёт речь? У тебя нет ни единого шанса. Это избиение младенца. Дай мне доступ! Я не хочу рисковать своей жизнью. Вдруг он тебя убьёт насовсем? Я тогда останусь в браслете, пока не появится новый паладин, который решится надеть его. Не хочу рисковать! – Она говорила очень быстро. Мой мозг с запозданием понимал её слова.

Главное я уловил: Афродита боится, что я умру. Ей надо дать доступ к моему телу. Всё моё сознание кричало – дать доступ, не стоит умирать, – но какая-то часть разума возражала: это против правил. У нас честный бой, так аристократы не поступают.

– Идиот! Времени нет! Он тебе сейчас перережет глотку!

Я полностью расслабился, впуская внутрь себя Афродиту и наблюдая за всем со стороны, как в компьютерной игре. Вот она отвернула голову игрового персонажа. Он совсем слегка отклонился, и шпага пронеслась в миллиметре от горла, оставив тонкую ниточку пореза. Виталий снова отклонился, пропуская следующий удар, затем ещё и ещё.

Теперь уже Афродита игралась со своим соперником, показывая удивительное превосходство в технике и владении телом. Движение Сутинина были медленны и предсказуемы. Афродита легко опережала его на шаг.

– Хватит играться! – не выдержал я. – Это нечестно, заканчивай! Мне тут не перед кем хвастаться.

Моей фразы было достаточно. Афродита легко взмахнула саблей, разрезая живот Сутинина. Я увидел вываливающиеся внутренности. Парень, уронив шпагу, прижал руки к животу и опустился на колени. В голове мелькнула мысль, что Афродита выбрала излишне кровавый финал боя, на что она лишь хмыкнула возвращая мне контроль над собственным телом.

Вокруг стояла удивительная тишина. Очевидно, никто из зрителей не ожидал подобного конца.

– Бой окончен, победитель – князь Виталий Шувалов! – с мрачным лицом произнёс Борис Станиславович.

К Тимуру кинулась Екатерина Игоревна. Парня положили на спину, и она начала исцеление. Ко мне подошёл Иван Грищенко и попытался забрать саблю. Мои руки намертво вцепились в рукоятку. Афродита хоть и вернула мне контроль над телом, но оно меня практически не слушалось.

– Неожиданно! – выдал Грищенко, с недоверием глядя на меня и помогая разогнуть пальцы.

– Идём, – ко мне подошёл Павел. Видя моё состояние, он, закинув мою руку себе на плечо, буквально поволок меня к гостевому домику, в который нас поселили.

Я шёл, с трудом переставляя ноги, закусив губы от боли во всём теле. Похоже, Афродита перегрузила меня. Я не готов физически к таким скоростям и нагрузкам. Практически все мышцы получили мини-травмы и разрывы.

Когда меня усадили в кресло, я устало прикрыл глаза. Не было сил двигаться. Алисия колдовала надо мной, пытаясь привести в порядок.

– Это просто кошмар какой-то! Если бы тебя проткнули, мне было бы легче тебя лечить! Всё тело измочалено! Как вообще такое возможно!

– Было бы проще, если бы меня убили? – с трудом улыбнулся я.

– Ну да, – она непонимающе глянула на меня, – я уже лечила последствия дуэлей. То печень проткнут, то сердце. Там делов на пять минут. А у тебя же по всему телу микроразрывы. Их сначала надо отыскать, а потом заштопать! Я целитель, а не швея!

– Спасибо, что помогаешь, – я мысленно махнул рукой на её недовольство.

– Сутинин жить будет, – к нам зашёл Грищенко, – Екатерина уже подлатала его, – он внимательно осмотрел меня, затем перевёл взгляд на сосредоточенную Алисию, – всё так плохо?

– Да… – Она махнула рукой, – не отвлекайте!

– Сутинин выглядит лучше, – Грищенко встал, – позову Екатерину.

Минут через пять он вернулся с Екатериной Игоревной, и они с Алисией продолжили меня штопать. При этом старшая целительница долго и громко ругалась на меня за то, что подкинул ей столько нудной работы.

На моё излечение ушло почти полчаса совместного труда двух целителей.

– Спасибо! – Я поднялся на ноги, прислушиваясь к себе. Вроде всё в порядке, но при каждом движении меня преследовали фантомные боли – так заявила Екатерина Игоревна, и у меня не было причин ей не верить.

Пройдясь по комнате, я сел обратно в кресло, стараясь не совершать резких движений.

– Так что это было? – обратился ко мне Иван. – Ты резко ускорился и начал играться с соперником. Это умение паладинов? Я слышал, что самые сильные из них могли слегка замедлять время. Это оно? – В его голосе слышался азарт.

– Да, – коротко ответил я. Спасибо, что подсказал подходящий вариант. Не рассказывать же, что моё тело заняла Афродита, у которой имеются сознания опытных и сильных аристократов. – Я ощутил в Сутинине родство с алтарём, – хороший вариант перевести тему беседы, – и могу сделать из него паладина. Но только если он станет моим вассалом.

Павел, молча сидевший всё это время в кресле, внезапно встрепенулся.

– Любопытно! Получить род Сутининых в вассалы! Интересная комбинация получится. Он – наследник. Глава рода погиб, так что Тимуру надо только оформить бумаги, и он станет новым главой рода. В этом случае советую заявить земли, освобождённые от прорыва, в родовые. Будет кому смотреть за ними и развивать территорию. Очень интересно! – Павел поймал раздражённый взгляд Грищенко и резко замолчал.

– Это точно? – Иван встал и начал шагами мерить комнату, о чём-то раздумывая. – Род Сутининых – старый и влиятельный. У них сильный алтарь. Не уверен, что Император согласится на подобные условия.

– У меня уже забрали одного паладина, практически ничего не дав взамен. Подсунули ущербного целителя, – припомнил я Ивану, – думаю, в Сибири пригодился бы паладин Аннулета. Если начнётся серьёзное вторжение, я не смогу везде успевать. Это здесь нам повезло. Вы же понимаете, что закрывать прорывы – весьма опасное мероприятие. Один раз повезло, два раза, но что на третий…

Я многозначительно замолчал. По словам Афродиты, Тимур Сутинин имеет гораздо более сильное родство с алтарём, чем было у того же Григория. Кроме этого, я могу дать ему цель в жизни – борьба с тварями. Для человека, который потерял отца при прорыве… уверен, моё предложение его заинтересует.

– Он не пойдёт к тебе в вассалы. Его род значительно старше твоего. Для него это будет неприемлемо!

Эх! А такая была хорошая идея. Но тут Грищенко прав. Я вспомнил презрительное выражение на лице Тимура. Оно относилось ко мне – не только как к паладину, но и как к выскочке, ставшему князем, за плечами которого нет длинной родословной.

– Может, согласится? – несмело произнёс Павел, который тоже не хотел отказываться от моей идеи. – Виталий победил его в честном бою, доказав своё превосходство.

– Не согласится! – встряла в разговор Екатерина Игоревна. – Служить новому роду… каким бы сильным он ни был. Нет, не станет. Здесь чтут традиции.

– Я свяжусь с Императором, – Грищенко, на прощание кивнув мне, вышел из комнаты.

* * *

Глава Российской империи и он же сын почившего Алексея Петровича Романова, Николай Алексеевич Романов стоял у широкого окна выходящего на крещатик. Площадь была полностью заполнена людьми. Много не только знатных особ, но и простолюдинов пришло проститься с прошлым императором. Его эпоха правления многим запомнилась стабильностью и спокойствием, что удивительно, тем более зная взрывной характер своего отца.

Отойдя от окна Николай Алексеевич уселся в кресло.

– Он был самодуром и тираном, но почему-то все говорят о том, что во время его правление жилось лучше, – подняв взгляд на Владимира Николаевича поделился своими мыслями Николай.

– Люди имеют короткую память, а с годами вообще многие уверены, что раньше всегда и всё было лучше. И император добрей, и солнышко ярче, и трава зеленей! – усмехнулся в ответ дядя.

– А ведь многие считают, что эпоха моего отца закончилась только сейчас, – в голосе Николая слышалось раздражение, – я правлю уже практически десятилетие!

– Сознание людей очень инертно. Они с трудом принимают что-то новое. С другой стороны, экстраполируй это на свое будущее. Когда ты передашь империю своему сыну, твое влияние и власть не закончатся разом.

– Он мне совсем не помогал! Отдал власть и с облегчением ушел!

– Знаю, – голос Владимира Николаевича был мягок, вид всепонимающий, – ты молодец, справился. Из тебя получится хороший император.

– Вот опять! – Николай раздраженно вскинулся, – получится! Еще не получилось?

– Ещё не получилось, – покачал головой Владимир, – это были мирные и спокойные годы. Только в тяжелые времена куется настоящий император. А они грядут.

– Ты прям как оракул… грядут тяжелые времена, – горько улыбнулся Николай, понимая, что дядя прав, – грядут… Дядя, я не уверен, что готов! Ты прав, пока все было достаточно просто. Но если случится вторжение?

– И что? Ты справишься. У тебя уже есть паладины. Целых два.

– Всё-то ты знаешь! – ворчливо заметил Николай, – Но двумя паладинами вторжение не остановить. Вон у Цинь их пять, но они потеряли под миллион человек! И никакие паладины не помогли. Проблема даже не в самих вторжениях, а в высших аристократах и моих родственниках. Сейчас, когда отца не стало, многие поднимут голову. Ты знаешь сколько мне пришлось приложить усилий, чтобы вызвать в Барнаул сильнейших магов? Аристократы не хотели их отдавать, боясь, что те погибнут и их рода ослабнут.

– Это ожидаемо. Рисковать своими людьми в дали от родных земель…

– Вся империя это их родная земля! Аристократы обязаны защищать её и предоставлять сильнейших магов по первому требованию императора. Иначе за что у них такие преференции? – Николай раздраженно ударил рукой по столешнице, после чего вскочил на ноги и начал ходить по комнате.

– Тебе уже за тридцать, а взгляд на некоторые вещи все еще детский. Идеалистический я бы сказал. Так не бывает. Своя шкура всегда дороже, чем чья-то чужая. Аристократия давно выродилась. В своем большинстве. Сейчас миром правят деньги, а не честь и достоинство.