Текст книги "Виктория значит Победа (СИ)"

Автор книги: Константин Крутских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

И они вдвоем выскочили из пещеры с проворством, которого никак нельзя было ожидать в их возрасте.

Когда топот копыт затих вдали, Вика снова подняла факел повыше и принялась осматривать стену, под которой скрывалась ледяная река. Наконец, не найдя ничего нового, спросила:

– Регень, а дальше точно не было никакого прохода?

– Ну, – химик задумался. – кажется, был. – Может, обвалом засыпало, а может…

– Заколдовали, – догадалась Вика. – Ну, последнее легко проверить.

Она выхватил из ножен свой кровный меч и принялась легонько простукивать острием близлежащие участки стены. Камень отзывался глухим, холодным звуком. За несколько минут Вика продвинулась на несколько метров, но так и не нашла прохода. Наконец, она достигла берега реки и без опаски ступила на колдовской лёд. Наклонилась и попробовала простучать мечом в самом низу, где каменная стена касалась застывшей воды. Все безрезультатно.

Вика продвинулась еще на несколько метров по противоположному берегу, потом еще и еще. Она уже было отчаялась, как вдруг клинок ушел прямо в гладкую скалу почти до самой рукояти. Вика чуть не упала от неожиданности, но быстро успела отшатнуться в сторону. Осмотрела стену – никакого отверстия там не было. Попробовала ощупать рукой, нет, и рука не проходила внутрь. Но когда она вновь дотронулась до скалы острием меча, колдовской камень тут же расступился под напором светлой стали.

Вика едва не вскрикнула от радости, но все же сдержалась, понимая, что могут услышать враги. Она повела мечом вправо, и на этот раз в поддельном камне осталась заметная щель. Примерно через полметра клинок уперся во что-то твердое и больше не хотел двигаться. Ага, значит, найден край отверстия. Вика развернула клинок вертикально и повела его вниз, до земли. Потом повела влево, по самому низу. Вскоре меч снова наткнулся на реальную стену. Тогда Вика потянула его вверх. На этот раз он продвинулся вперед метра на два, а вверху пошел полукругом и, наконец, снова спускаясь вниз, достиг начала разреза. В этот самый момент, когда клинок очертил весь периметр отверстия, псевдо-камень неярко вспыхнул и тут же исчез. Вика невольно отшатнулась, затем вгляделась в образовавшийся провал, посветила туда факелом. Отблески огня заплясали на выступах камня и осветили тоннель, ведущий вглубь скального массива.

Молча, чтобы не привлечь внимания врагов, Вика помахала рукой Регеню. Тот все понял и, быстро миновав ледяную реку, присоединился к ней.

Вика прошла в тоннель первой и осмотрелась. Он оказался довольно узким, и реки здесь не наблюдалось, она оставалась за тонкой каменой стеной. Регень зашел следом, так же держа меч наголо. Через несколько метров они оказались у поворота. Раздумывать не приходилось – Вика нырнула туда резким движением. Но пока что ничего интересного не обнаружила. Пройдя еще метров пять, она таким же резким скачком прыгнула за очередной поворот, и увидела блестящую поверхность реки.

Теперь левая стена тоннеля закончилась, и он увеличился на всю ширину русла. Берег же стал совсем узким, всего в полметра шириной. Вика продолжала ступать по нему осторожно, чтобы не соскользнуть на лед. Все же, шагать по камню куда безопаснее.

Вот впереди показался еще один поворот, на этот раз, вместе с речным руслом. Вика едва сумела перебраться через загораживающий тропу камень, как вдруг…

Перед нею открылась огромная пещера, вдвое больше той, из которой река вытекала на поверхность. Ее освещали какие-то холодные огни на самом верху, по-видимому, колдовские. А внизу весь широкий берег реки был занят толпой ледьферфов. И было совершенно очевидно, что они уже давно ожидают их с обнаженными мечами.

Сразу стало ясно, что остается только одно – пойти в атаку первыми. Бежать бесполезно, да и стыдно для легендарной девы.

– Тьетейскирйаллисуус! – яростно выкрикнула Вика и бросилась прямо на толпу. Регень кинулся за нею.

Вот чего никогда не ожидали ледьферфы, со времен еще той, первой Войтто, что противник станет нападать при их явном численном превосходстве. Вот и на этот раз Вике удалось в первую же минуту срубить несколько чернобородых голов. Рой мушек поднялся к потолку пещеры и заслонил на мгновение свет колдовских светильников, но они тут же вспыхнули с новой силой. И это натолкнуло на мысль о том, что здесь, пожалуй, кроме воинов должен быть как минимум хоть один ихмевалт, а может, и несколько.

Вика поспешно окинула взглядом пространство пещеры и заметила на дальней стене не слишком широкий выступ, поднимавшийся до самого потолка. На самой вершине этого выступа мелькали какие-то смутные тени.

Но дальше рассматривать было некогда – ледьферфы опомнились и двинулись вперед неровным строем.

Вика, не задумываясь, применила свою излюбленную тактику – врубаться в строй противника, разрезая его на отдельные полосы. Она принялась наносить удары направо и налево, двигаясь при этом, не по центру, а отсекая от основной массы полоску в несколько бойцов, тянувшуюся у самого берега. Регень, кажется, понял ее замысел, и начал отсекать такую же полоску у самой стены. Теперь единый строй чернобородых распался на три равные части.

Вика орудовала не только мечом, но и факелом. За несколько минут боя ей удалось поджечь несколько длинных бород и кожаных доспехов. Некоторые из воинов пытались броситься в реку, забывая о том, что она заморожена, и продолжали гореть на льду. Но огонь не мог растопить колдовской лёд.

Кстати, Вика отметила про себя, что Регень сражается ничуть не хуже ее самой, хотя ему было, пожалуй, далеко за семьдесят. Может быть, этому способствовали постоянные тренировки, а может, то, что наконец-то сбылась мечта всей его жизни – спеть свою песню для нейтсют Войтто.

Численное преимущество все-таки сказывалось, как и в первом Викином бою. Какой-нибудь вражий клинок нет-нет, да и задевал ей то руку, то ногу, то бок. Хорошо хоть, консоумольская форма спасала ее от большинства ударов, но все же она получила несколько небольших ранений. Не избежал этого и ее старший товарищ.

Вот несколько ледьферфов набросились на Регеня с особой ожесточенностью, один даже с разбегу прыгнул на спину. Руноилья было скрылся од их массой, но Вика, вовремя заметив это, совершила дикий скачок и еще на лету срубила чью-то неопрятную голову. В пару секунд расчистив пространство вокруг старика, она хотела протянуть ему руку, но тот уже поднялся сам, и при этом поднял на мече одного из противников.

В этот момент кто-то попытался подрубить Вике ноги, ударив клинком сзади по коленям. Форма выдержала и на этот раз, но на ногах она все-таки не устояла. В падении Вика успела выставить руку, в которой сжимала меч и, не целясь, пронзила грудь кому-то из врагов. Приземлилась на опустевшие доспехи, успев поднять над головою факел, которым отразила атаку еще двоих. Попыталась подняться на ноги, но тут ее вынесло на лёд.

Перекувырнувшись несколько раз на гладкой поверхности, Вика ткнула в нее острием и, опираясь на него, наконец, поднялась на ноги. Несколько врагов вылетели сюда вслед за нею. Кто-то из них не удержался на ногах и выронил свой меч. Он быстро промчался по по ледяной поверхности и оказался у самых Викиных ног. Не долго думая, она подхватила чужое оружие и резким броском вернула владельцу – прямо в лоб.

Его товарищи начали приближаться к Вике, осторожно ступая по льду. Вика, по-прежнему опиравшаяся на свой клинок, взмахнула факелом. Один из нападавших отшатнулся, и пламя не задело его, зато ноги не удержались на льду, и он завалился на своих товарищей. Образовалась свалка. Вика тут же кинулась к ней и принялась рубить головы. Рой мушек чуть было не залепил ей глаза, но она тут же отмахнулась от них факелом. Несколько подоспевших с берега ледьферфов оказались более ловкими и сумели-таки скрестить мечи с Викой. Ожесточенная схватка на льду продолжалась несколько минут. "Надо же, – пронеслось у нее в голове, – как будто хоккей. Хоккей с мечом! Не с мячом, а с мечом! Предложить что ли кому-нибудь такой вид спорта, когда вернусь на Землю?"

Впрочем, ей было совсем не до веселья. Подобное "развлечение" требовало огромного напряжения – ведь приходилось и работать обеими руками, а оставшиеся силы тратить на то, чтобы буквально вбить ноги в скользкую поверхность. Попробуй-ка удержаться на ней без коньков. Так что, уже совсем скоро ей пришла в голову легендарная фраза: "Такой хоккей нам не нужен!"

Мельком бросив взгляд на берег, Вика увидела, что Регень держится по-прежнему уверенно. Его меч так и сверкал в воздухе, успевая отбивать все атаки и сокрушать врагов. Кажется, руноилья даже что-то напевал негромким голосом, возможно, сочинял новую песню.

Тем временем, Вика наконец-то покончила с "хоккеем" и сумела-таки выбраться на берег. Ей снова подумалось – как жалко, что ее сейчас не видит приемная комиссия. Может быть взяли бы даже сразу на второй или третий курс. И папа тоже жалко, что не видит – ведь именно таким победителем он мечтал видеть ее всю жизнь, настоящим воином, а не просто отличницей в учебе.

Несколькими резкими ударами Вика расчистила себе дорогу к Регеню. Перебросившись с ним парой слов, поняла, что тот еще полон сил. Тогда она продолжила свою излюбленную тактику. Отрезая по узкой полоске от нестройной толпы ледьферфов, она очень быстро добивала их. Кто-то ухитрился полоснуть ее клинком но ладони, но она была настолько увлечена битвой, что не только не выпустила меч, а восприняла это, как комариный укус. А может быть, меч просто не мог выпасть из ее руки, поскольку был для нее кровным, почти частью тела.

Внезапно спертый воздух пещеры прорезал громкий свист. Вика еле успела увернуться от какого-то летящего предмета, и прямо рядом с нею в землю врезалась огромная сосулька, длиною около метра и с толстого конца диаметром сантиметров в двадцать. Поскольку лед был колдовским, она не раскололась даже от такого мощного удара.

Вика вспомнила, что осматривая эту пещеру, не заметила в ней сталактитов, в отличие от первой. Значит, эти снаряды летели оттуда, где прятались ихмевалты. Вика продолжала размахивать своим оружием, то надевая кого-то на клинок, то подпаливая факелом. Но вот в воздухе просвистела еще одна сосулька, потом еще и еще. Некоторые приземлялись прямо в толпу ледьферфов, сражая их наповал. Похоже, колдуны нервничали и из-за этого не слишком хорошо целились.

Ах, до чего же жаль, что здесь нет никакого стрелкового оружия, хотя бы простейшего лука! А, впрочем, Вика никогда не училась с ним обращаться, так что, вряд ли попала бы в цель. Тогда ей вспомнилось, что она всего несколько минут назад неплохо метнула во врага меч, и решила повторить этот прием. Ей не пришло в голову подобрать один из множества разбросанных по земле мечей перебитых врагов. Она решила добыть оружие у пока что живого противника и ловким движением отрубила протянутую к ней руку, умудрившись перехватить чужой меч той же рукой, какой сжимала факел. На миг сунула свой собственный меч в ножны и, перехватив чужой в правую руку, как следует размахнулась и метнула в сторону ихмевалтов. Нет, столь искусный маневр оказался напрасным. Силы не хватило, и меч упал наземь, не долетев до скалы метра три. Значит, оставалось лишь уворачиваться от все летевших и летевших сосулек.

Вот сразу пятеро чернобородых окружило было Вику, но она столь резко взмахнула факелом, что сразу же подпалила одному из них доспехи. Затем сунула меч другому прямо сквозь бороду. Остальные яростно отбивались, но она упорно теснила их к берегу замерзшей реки. В пылу этой схватки Вика настолько увлеклась, что не услышала зловещий свист, лишь заметила краем глаза, как что-то стремительно приближается. Но отскочить в сторону она бы уже не успела. Зловещий конец сосульки был направлен ей прямо в висок. До столкновения оставались считанные мгновения, как вдруг чья-то фигура метнулась прямо к ней и сшибла наземь. А когда Вика опомнилась и снова вскочила на ноги, то увидела Регеня, распростертого на земле. Колдовское оружие пронзило ему грудь.

Вика поняла, что теперь нужно во-что бы то ни стало покончить с ихмевалтами, иначе она ничем не сможет помочь раненому. Вот только как до них добраться? Отбив мечом пару ударов, она быстро осмотрела скальный уступ, с которого продолжали лететь сосульки.

Чем-то не нравился ей этот уступ. Он казался ей каким-то неестественным, вряд ли природа могла создать выступ именно такой формы. Не раздумывая, Вика стала прорубаться к этому выступу. Кажется, ихмевалты разгадали ее замысел и стали метать в нее сосульки одну за другой. Да и строй ледьферфов заметно уплотнился, они встали у подножья скалы, как будто единое целое, ощетинившись мечами. Сейчас бы очень помог такой силач, как Сарвет или Дьюлешь, который смог бы перебросить Вику через этот частокол. Но приходилось действовать в одиночку. А значит, пробраться поверху нечего было и думать. Тогда Вика поднырула под ближайшие клинки и покатилась по земле, сшибая врагов с ног. Конечно, продвинуться таким образом можно было недалеко, но она принялась рубить по ногам, не разбирая куда, и вскоре толпа расступилась. Вика тут же вскочила на ноги и в два прыжка оказалась почти у самой скалы. Троих последних оказавшихся там ледьферфов она быстро прикончила мечом и еще одному, попытавшегося ударить в спину, подожгла факелом бороду.

Наконец, стоило ей только приблизиться к зловещему уступу, она налетела прямо на него и принялась ожесточенно рубить ее своим кровным мечом. И впрямь, ее ожидания оправдались – под действием светлой стали, каменная масса, оказавшаяся колдовской, начала исчезать прямо на глазах. Еще несколько ударов – и скала, исчезнувшая снизу на целых два метра, не выдержала собственной тяжести и рухнула вниз.

Вика едва успела отскочить, а летящие обломки уже приземлились на твердый грунт пещеры с оглушительным грохотом, погребая под собою всех тех, кто находился на скале. Не раздумывая, Вика кинулась добивать эти обломки мечом. Но когда последний из них исчез под действием светлой стали, стало видно, что опасаться уже нечего. Две неподвижно лежащих фигуры в плащах с капюшонами истекали кровью – у одной был проломлен череп, у другой – неестественно вывернута шея.

Вика поспешно обернулась к толпе воинов и поняла, что больше не надо отбиваться. Больше не раздавалось лязга мечей – пустеющие на глазах доспехи падали наземь, а в воздух поднялся огромный рой мушек. Такого массового распада ледьферфов Вика еще не видела. Колдовские огни под потолком тоже погасли, так что, теперь светил только ее факел.

Теперь, когда враг, вроде бы был повержен, Вика подбежала к распростертому на земле Регеню. Никто из ледьферфов не тронул поверженного воина, но что толку! Роковая сосулька насквозь прошила его грудную клетку, но он был еще жив. Сама же сосулька таяла на глазах. Услышав шаги, старый поэт открыл глаза и слабо улыбнулся. Вика стала искать глазами, чем бы перевязать рану, но Регень остановил ее:

– Не надо. Дыра слишком огромная, мне уже не поможешь.

Тогда Вика опустилась на колени и положила на них голову умирающего.

– Ты расправилась с ними? – спросил тот.

– Да, – кивнула Вика. – И река начинает оживать. Из глубины массива потек ручеек – видимо открылась ледяная пробка. Но вот эту замороженную массу без соли все равно, пожалуй, не растопить. Видимо, на дне, лежит какой-то артефакт, на который не повлияла смерть этих двух колдунов. Когда растопим лед, надо будет прочесать русло.

– Ах, кугу нейтсют Войтто! – прошептал старик. – Всё, всё ей по плечу!

– Ну, как же всё-то, – невольно всхлипнула Вика. – Тебя же я не сберегла, ты же из-за меня умираешь.

– Вот еще, – возразил Регень. – Умираю я из-за ихмевалтов, а если еще точнее, то из-за того, что так устроен мир.

Но Вика не могла сдержать слезы, и не могла перестать винить себя. Ну вот, Кизили она спасла… даже не она одна, а с помощью ребят, а теперь у нее на руках уже окончательно умирает друг. Да, конечно, друг. Хотя она прошла вместе с Регенем гораздом меньше, чем с младшим отрядом, но поняла, что это близкий друг, сразу же, как только услышала его песню.

– Ну, не плачь, – попросил старый руноилья из последних сил. – Главное, что ты все-таки пришла в наш мир, что я успел пообщаться с тобой, даже спеть для тебя. И я отдал жизнь за тебя. В прошлый раз тебя убили примерно таким же способом, а вот теперь я помешал этому. Разве можно просить у судьбы большего счастья?

Его сухие губы раздвинулись в блаженной улыбке, а взгляд разом погас, и веки опустились навсегда. А Вика продолжала все так же сидеть над ним, гладя по седым волосам, и даже не заметила, как уже подоспели ее остальные друзья. Как их много, оказывается, еще в живых, и все-таки без этого друга, которого она и знала-то всего пару часов, разом стало пусто на душе.

Всего за пару часов консоумольцы высыпали на лед десятки мешков соли, и он растаял, как и предполагала Вика. Ныряльщики действительно обнаружили на дне какой-то странный многоугольный знак, который на вид был деревянным, но оказался тяжелее воды и даже не смачивался ею. Его не потащили в город, а сожгли на месте. Сразу же после этого, растаяли все те остатки льда, на которые не хватило соли, и река потекла с прежней силой.

В тот же вечер оба отряда девы Войтто отправились на похороны. Вику никто не уговаривал принять участие в этой церемонии. Старая Тылзе только спросила, почти одними глазами:

– Ты пойдешь?

– Конечно, пойду, как же иначе? – тут же откликнулась Вика.

– Тау, – прошептала старая воительница и кратко прижала ее к себе.

После этого все молча собрались и пустились в путь. Он оказался совсем недалеким – все на ту же центральную площадь. Вика ожидала, что никого не будет, кроме ее друзей. Но оказалось, что хонкийцы, не любящие растрачивать время на празднества, отнюдь не жалеют его на то, чтобы попрощаться с теми, кто оставляет их навек. Прямо перед конной статуей стоял простой помост, на котором лежало тело Регеня. Его лицо было спокойным, и на нем даже сохранилась та самая прощальная улыбка, с которой он обращался к Вике еще там, в пещере. А площадь буквально кишела народом. Некоторые просто подходили к покойнику и кланялись ему, а некоторые брали в руки стоявший неподалеку микрофон и говорили, кто что мог, без всяких заготовок, порою даже не очень складно, но от души. Из динамиков звучал голос самого руноильи, записанный, наверное, еще тогда, когда он был ненамного старше Ладвапунга. Сейчас звучала классическая руна о том, как дева Войтто, узнав о смерти отца, взяла свою первую крепость.

Эта скорбная атмосфера была совершенной непривычной для Вики – ведь на ее долю похорон пока еще не доставалось. А вот папа вспоминал о них довольно часто. У дедушки была большая семья – множество братьев и сестер, поэтому у папы оказалось куча дядей и тетей, и все они умирали почему-то очень рано, не говоря о самом дедушке, так что, папино детство прошло не только в безотцовщине, но и как будто на войне, в бесконечном вихре похоронок. Из его рассказов Вика запомнила лишь то, как больно ощущать свое бессилие перед потерями, и еще – что гроб чисто физически очень тяжелая штука. Папе приходилось таскать гробы, когда слегка подрос – ведь мужья и жены родных дядей и тетей были для него не кровными родственниками, а значит, эта ноша доставалась ему.

Вспомнив об этом, Вика обернулась к друзьям и спросила:

– А когда привезут гроб?

И старики, и молодые, недоуменно переглянулись. И лишь совсем юная Пикшумдо откликнулась:

– А, гроб, это я знаю – такой ящик в который зачем-то кладут мертвецов и зарывают в землю. Я видела этот обычай у ихмевалтов.

– Вот оно что! – удивленно покачал седой головой могучий старец Дьюлеш. – Ну уж нет, это совсем не по-нашему. Земля – это наша мать, это живой организм, а мертвое тело излучает мертвую энергию. Ни к чему земле такие "подарки". Наших мертвецов забирает огонь Пану, сын солнечного света. Он и землю не дает заразить, и печаль нашу выжигает, не такая она безутешная, если тело предать огню.

– И этот огонь, Войтто… – старая Тылзе положила свою широкую и крепкую ладонь ей на голову и задумалась. – Словом, Регень был бы очень рад, если бы именно ты предала его во власть Пану.

Вика молча кивнула. Конечно, что же ей еще остается сделать для этого человека, ждавшего ее всю жизнь?

Дьюлеш протянул ей уже заранее заготовленный факел, конечно, не такой импровизированный, какими ребята пользовались в боях, а фигурный, металлический, изготовленный специально для этих случаев. Тылзе щелкнула зажигалкой, и после этого старые воины торжественно протянули факел Вике.

Сам по себе процесс оказался совсем несложным. Для кремации хонкийцы пользовались не дровами, а какой-то бесцветной жидкостью, которой как оказалось, помост с телом покойника был уже облит. Стоило только поднести пылающий факел, как огонь охватил тело настолько быстро, что Вика невольно отпрянула. Стена пламени поднялась настолько стремительно и высоко, что за нею сразу же стало ничего не видно. А Вика все еще продолжала сжимать пылающий факел.

Торжественно застывшая дева с факелом… Невольно вспомнилась богиня победы, стоявшая на папином столе – статуэтка из столь распространенного теперь полистоуна. Папа покупал и дарил ей подобные вещи, надеясь увидеть ее именно такой, вечным победителем. Ох, иштенюмалад, ну какая из нее богиня? Ни воскресить покойного поэта, ни отвезти его в Вальгалу… или, нет, Вальгала это у германцев, а какой там рай полагается воинам у финнов? Короче, ничего этого Вика не могла.

Она, вопреки своему обычаю не боролась больше со слезами, которых все равно никто не видел – так быстро они высыхали у этого огня – а лишь стояла и проклинала про себя законы вселенной, по которым зло во все века остается неистребимым, и победа не бывает окончательной никогда, даже для нее, Виктории. Неужели нельзя было изначально сделать мир лучшим? Нельзя было сделать так, чтобы в нем вообще не было зла? Она не верила в это, не могла поверить…

***

Теперь, когда в старшем отряде остались только двое, он, фактически, прекратил свое существование. И вообще, раз дева Войтто уже найдена, то продолжать эстафету отрядов больше не имело смысла. С нею на всю жизнь останется нынешний младший отряд, если только не повторится история с переброской в будущее. Поэтому Вика решила, что двоим старым воинам лучше присоединиться к молодым, тем более, что они хорошо знали друг друга – старшие помогали младшим освоиться на первых порах. Так что, теперь возник единый отряд из шести человек. И надо ли говорить, что старики были настолько молоды душой, что очень легко вписались в коллектив. Тем более, что Кизили по-прежнему не могла служить практикующим врачом и экспериментатором, и занималась лишь теорией. Словом, беспрерывная работа закипела с новой силой.

А Вика поняла, что вот теперь и вправду может вернуться домой – все здешние дела для нее на ближайшее время и впрямь закончились.