Текст книги "Неинтересное время"

Автор книги: Константин Костин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

– Ты еще кто такой,…? – пьяная компания вспомнила, что они здесь короли.

– Хозяин, – спокойно ответил Сергей.

«Покойник…» – охнул кто-то из хулиганов.

– Да не ври,…,…! Хозяин,…, еще по весне утонул!

Мат прямо-таки резал уши. Неизвестно, что произошло бы потом, но тут один из парней завопил:

– Слышь,…, ты,…, девку,…, отдай!..!

Вот это Сергей разъярило окончательно. Он мог понять всё: то, что парни пьяны, то, что они влезли в ЕГО мастерскую, наглое хамство, но только не домогательство к маленькой девочке.

Глаза, казалось, заволокло темной пеленой. Когда Сергей очнулся, то уже стоял около парней, медленно поднимая наган.

– Ну ладно, ладно, чего ты кипятишься? – примирительно замахал ладонями один из хулиганов, самый трезвый, судя по голосу. Револьвера он не видел.

Сергей остановился, пытаясь успокоиться – не стрелять же их, в самом деле? – но тут миротворец крикнул «бей!» и в лицо Сергея полетел огромный кулак.

Спасло Вышинского только одно: пьяным всегда кажется, что они движутся неимоверно ловко и молниеносно.

Сергей отшатнулся, и удар кастетом пришелся вскользь. Ослепил вспышкой боли и сбил на землю. Но не оглушил.

Сергей перекатился и вскочил на ноги резиновым мячиком, поводя стволом, готовый отразить нападение. Однако парни были просто пьяными раздолбаями: там, где дворовая шпана уже бросилась бы добивать упавшего ногами, они просто расхохотались гордые своей силой и ловкостью.

Бах! Хохот прекратился как выключенный. Парни поняли, что нарвались.

– Стоять! – хрипло выкрикнул Сергей. Хулиганы гурьбой рванулись к калитке.

Бах!

– Я сказал, стоять, а не бежать!

Щепки, отлетевшие от калитки были очень убедительны: парни застыли.

– Запомните, – Сергей подковылял ближе – падение на землю растревожило колено, поврежденное еще белогвардейцами – это МОЯ земля и Я – здесь хозяин! Если я хоть кого-нибудь еще увижу здесь – пристрелю! Ясно?

Сергей резко воткнул ствол в живот кастетоносителю и когда тот скрючился, добавил рукояткой нагана по затылку.

– Ясно?

Сергей наклонился и поднял упавший кастет. Переложил наган в левую руку и надел увесистую железяку.

– Я. Не. Люблю. Кастеты.

Каблук резко ударил по руке лежащего, с хрустом ломая пальцы. Парнеь взвыл, одновременно взвыл гуманизм, увещевая, что так с живыми людьми нельзя. Сергей не обратил внимания на вопли ни того, ни другого: если бы ему повезло чуть меньше, хрустели бы его кости, причем лица.

– Всем понятно?

Кастет врезался в живот следующему хулигану.

– Всем?

Удар.

– Всё?

Удар.

– Ясно?

На ногах остался только «миротворец», скорее всего вожак и заводила. А еще именно он раздевал Лену.

– Любитель девочек? – Сергей ткнул ему в нос ствол нагана, отвратительно пахнущий порохом и смертью.

– Мы же, – взвыл парень – ничего такого не хо…!

Удар кастета сломал ему нос, рассек кожу и выбил часть зубов. Вожак упал в общую стонущую и воющую кучу.

– Повторяю второй и последний раз: увижу – пристрелю. Будете обижать девочек – пристрелю. Попробуете гадить исподтишка – пристрелю. Ясно?

Хулиганы стонали и выли, обиженные тем, что сегодня не они избили кого-то, а их кто-то.

– Не слышу ответа!

Сергей выстрелил.

– Да! Да! Все, все! – завыла человеческая куча.

– Три секунды убраться отсюда. Раз, два…

Сергей чувствовал, что на самом деле застрелит их, если не успеют исчезнуть. Видимо, парни это тоже поняли. Ждать «три» они не стали.

Сергей посмотрел на качающуюся калитку, сплюнул и убрал револьвер. Руки тряслись, всего колотило, было такое мерзкое чувство, как будто он убрал еще одну кучу дерьма, причем голыми руками.

Жестокость не была свойственна Сергею, пришлось играть, изображать безжалостность, как бы противно это не было.

Просто такие люди слов не понимают. Только силу.

Тьфу, мерзость!

Сергей повернулся к крыльцу:

– Лена! Ты где?

– Здесь, – из дверей вышла девочка, с некоторым усилием тащившая короткий ломик.

* * *

– Оп-па… – Сергей сдвинул кепку на затылок, – Видимо, местное хулиганье хорошего обращения все же не понимают…

Прогнав вчера вечером гопников, Сергей только увидев Лену подумал, что парни могут просто-напросто заявить на него в милицию. Он, конечно, от всего отопрется, но пристальное внимание ментов ему совершенно не нужно.

Девочка, бросив свое оружие у крыльца, рассказала ему, что им повезло наткнуться не просто на хулиганов, а на хулиганов идейных. Несколько местных парней образовали «Общество городской шпаны», чьей целью было хулиганство, приставание к девушкам и прочие «развлечение», у них даже был устав и церемония вступления. Брат Лены одно время связался с ними, но потом взялся за ум. Так вот у «городской шпаны» считалось недостойным настоящего шпанюка обращаться в милицию. Так что Сергей мог не бояться.

– Гопники гопниками, – пробормотал Сергей, – а церемонии – как у родовитого дворянства. Так, Лена! А как они тебя поймали?

– Э… – замялась девчонка, – На улице… схватили…

– Леночка, а что ты в темноте на улице делала?

– Ну… хотела посмотреть, кто здесь у тебя пьет…

– И зачем?

– Чтобы тебе рассказать.

– Спасибо, конечно, только я их сам сторожил. Но все равно, – Сергей погладил понурившуюся девчонку по голове, – спасибо.

Проводив Лену домой – та, по древнему обычаю всех девчонок сказала маме, что «заночует у подружки» – Сергей вернулся в мастерскую, где продолжил сторожить у окна. Пока не уснул.

Проснулся Сергей в неудобном положении – сидя на табурете, положив голову на стол, на котором в художественном беспорядке лежали наган, трофейный кастет и стреляные гильзы.

Вышел на крыльцо, потянулся, запер дверь, прошел через калитку на улицу, повернулся…

Мать честная! Все ворота дегтем измазаны.

Интересно, что бы это могло означать? В деревням ворота мазали дёгтем у тех девушек, что девственности лишились. Вроде бы, ничего такого у него вчера с хулиганами не было… Что они имели в виду?

Скорее всего, просто пакость, без особого смысла. А вот кто постарался? Навряд ли тот, что с переломанными пальцами. А вот кто?

Сергей взглянул на землю у ворот. Следы сапог. Ни о чем не говорит: там все были в сапогах. Капли дегтя, капли крови… Крови? Ага!

Кровь могла течь только у вожака, у него нос был разбит.

Сергей простоял минут десять, глядя на ворота и собираясь с духом. Нужно идти, искать вожака – Лена должна знать, где он живет – опять изображать крутого, бить, избивать. Противно. Легче было крыльцо чистить.

Противно, но надо.

* * *

Откуда вообще такой хулиганский беспредел в СССР? – думал Сергей, бредя по улице к дому вожака. Ладно еще в Российской Федерации, как сказал кто-то, высокий уровень преступности – та цена, которую общество платит за демократию. Но здесь, в СССР, стране по определению недемократической? Здесь за что платят все те, кого достает шпана? За что вчера заплатила бы Лена, если бы он, Сергей, ночевал у тети Тани? За что заплатил бы он, не будь у него нагана? Получается – за либерализм здешних властей, а, правильнее сказать – за прямое и преступное попустительство преступникам.

Вот тут и подумаешь, что Сталин нашего мира в чем-то был прав…

* * *

Сон пьяного крепок, но недолог.

– Доброе утро, – услышал Серега, вожак «Общества городской шпаны» чей-то смутно знакомый голос.

Голова гудела от выпитой водки, да еще от оплеухи, полученной вчера от хозяина чернильной мастерской. Вот гад, кастетом ударил… Нечестно.

Серега открыл глаза. Потом закрыл, решив, что еще спит.

– Ты глазки-то открой, соколик, – вот тут голос опознался отчетливо.

На кровати Сереги сидел незнакомый человек в синей одежде. Человек был незнаком, а вот наган, упиравшийся в переносицу – очень даже известен.

Серегу пробил пот. Он вспомнил, как ночью хозяин мастерской обещал застрелить, а также, как под утро ему, Сереге, пришла в пьяную голову отличная идея отомстить.

– Готов умереть? – голос был холоден и жёсток, как ствол нагана.

Жить с похмелья – страшно. Но все равно хочется.

– Не убивай… – проскулил грозный хулиган, чувствуя, что может намочить кровать.

– Не могу. Обещал.

Серега с удовольствием бы снял с незнакомца его обещание, но чувствовал, что его мнение в расчет не возьмут.

– Хотя… – задумался незнакомец, – Не хочется мне возиться с воротами… Значит, так. Через час я приду к воротам и взгляну на них. Если при этом обнаружится хоть капля дегтя – можешь сразу бежать из города. Найду. Убью.

Серега понял, что пункт о несотрудничестве с милицией они в устав включили очень даже зря.

– Кстати, о милиции, – смертельно опасный незнакомец как будто прочитал мысли – не вздумай туда ходить. Чревато. Ты все понял?

– Д-да.

– Что ты должен сделать за час?

– От-тчистить в-ворота.

– Молодец.

Резкий удар и нос, чудом сохранившийся вчера, оказался сломан.

Вожак, замычав, упал на кровать, чувствуя, что он весь мокрый и искренне надеясь, что только от пота.

Синий незнакомец ушел, в коридоре вежливо попрощавшись с Серегиной мамой.

Серега, постанывая, ощупал лицо. Распухла щека, рассечена скула, полузаплыл глаз, разбита губа, шатаются несколько зубов. А теперь еще и нос сломан!

Вожак, утирая кровь, поднялся с кровати. Замер.

В комнату без стука вошел молодой человек в белой рубахе.

– Доброе утро, Сергей Варфоломеевич. Хотя вы со мной можете не согласится.

– Вы кто? – взвизгнул окончательно деморализованный Серега, пытаясь вспомнить кто еще может с утра пораньше предъявить ему претензии.

– Я из милиции, – широко улыбнулся молодой человек.

* * *

Часов в девять утра одного из извозчиков, ожидавших клиента на октябрьской площади нанял на неопределенный промежуток времени молодой человек в синей, как показалось, брезентовой одежде и высоких шнурованных ботинках, неприятно напомнивших извозчику, семь лет назад побывавшему в Северной России, о Мудьюгском концлагере.

Парень сказал, что ему необходимо попасть в несколько различных мест и обещал щедро заплатить. Извозчик думал, что ему повезло. Первые два часа.

Уйдя от запуганного вожака, Сергей добрался до тети Тани, получил от нее выволочку за то, что не ночует и не предупреждает об этом. Отказался от завтрака. Побрился, потому что планировал несколько официальных визитов, а щетина уже показалась на лице.

Сергей съездил к Виктору Алексеевичу, рассказал тому о мастерской, принял его на работу, поставил задачу – осмотреть оборудование и оценить, хватит ли его, а также составить список необходимого.

От химика, сонного и озадаченного, Сергей отправился на железнодорожную станцию, где потрясая резолюцией секретаря губкома, наложил свою лапу на вагон с бензолом. Бензол оказался бесцветной жидкостью в пятидесятилитровых стеклянных бутылях. Несмотря на то, что бутыли были запечатаны сургучом, с десяток оказались пустыми. Сергей, которому теперь не надо было искать емкости под чернила, все равно устроил начальнику станции скандал, пока тот не пообещал дать грузчиков, чтобы разгрузить вагон.

Со станции будущий чернильный магнат поехал по городу в поисках частной грузоперевозки. Перетащить весь груз из вагона в мастерскую на извозчиках невозможно, тут и грузовик несколько рейсов сделает. Так, прикинем… Грузоподъемность местных грузовиков – полторы тонны, вес бензола – пять тонн… Ого! Четыре рейса.

Все перевозки в основном осуществлялись лошадьми, однако, с третьей попытки грузовик – потрепанный, с огромной, по сравнению с кузовом, фанерной кабиной и некрашеными деревянными бортами – был найден. Сергей договорился, что через два часа грузовик подъедет в станции, и отправился к мастерской, посмотреть, что там надумал Виктор Алексеевич.

* * *

Ворота были отскоблены дожелта.

«Слава богу», – подумал Сергей, которому совсем не улыбалось искать вожака и убивать. Ну, может, не убивать, но пришлось бы прострелить ему ногу, чтобы тот, наконец, понял, что с ним не шутят.

Сергей вошел в калитку…

– Виктор Алексеевич! Вы что, с ума сошли?!

У крыльца стояла лавка, явно вытащенная из мастерской. На лавке находились: Виктор Алексеевич, бутылка водки-рыковки и два стакана. Вернее, один, второй стакан, наполовину полный, находился в руке Лены, которая и осушила его на глазах Сергея лихим залпом.

Виктор Алексеевич недоуменно поднял брови, затем взглянул на Лену и расхохотался. Впрочем, смех тут же сменился булькающим кашлем:

– Сергей Аркадьевич, да это всего лишь вода! Я захотел пить, а Леночка не нашла другой свободной посуды.

Химик поднял свой стакан и отпил маленький глоток.

Фу-ух… Показалось…

– Что скажете про здешнее оборудование?

– Ну, что я скажу…

Виктор Алексеевич достал блокнот.

В мультфильмах часто бывает такой эпизод: персонаж достает маленькую бумажку со списком требуемого, и бумажка тут же разворачивается в длиннющий свиток, увеличивая перечень до бесконечности. Химик, конечно, такой трюк не выкинул, но ассоциации по мере перечисления у Сергея была стойкая.

Прежний владелец мастерской был в своих планах попроще Сергея либо просто знал, где найти требуемые химикаты, поэтому, по словам химика, в мастерской отсутствовала часть оборудования, необходимая для нитрования бензола и получения собственно анилина. Благо хоть все остальное, вроде холодильника и дистиллятора, было установлено. Однако бензол и нитробензол – промежуточные перед получением анилина – оказались веществами ядовитыми, и для их получения требовалось установить дополнительные вытяжки.

Возможно, прежний владелец и знал, где достать анилин, однако применить свои знания на практике не успел: из всего, что требовалось для работы, Виктор Алексеевич нашел только несколько мешков поваренной соли.

Список химикатов был внушителен: сахар, уксус, соль, медный купорос, фенол, хлорное железо, метиловый спирт, соляная кислота, азотная, серная, железная стружка.

Сергей тоскливо посмотрел на химика. Каким простым все это казалось еще неделю назад…

– И еще, – вспомнил Виктор Алексеевич – к вам приходило несколько человек…

– Ко мне??

– Да, как к владельцу мастерской. Хотели устроиться на работу. Я сказал им, чтобы приходили завтра, к десяти утра. Я был прав? Или вы предпочитаете поспать?

– Правы, правы…

Химик казался каким-то подозрительно жизнерадостным. Не было в нем обычной беспросветной мрачности. Неужели на него так девочка подействовала?

– Виктор Алексеевич, а почему вы так мило общаетесь с Леной? Все-таки она гораздо младше вас… В смысле, вам с ней должно быть неинтересно.

В последний момент Сергей прикусил язык, чтобы не оскорбить химика обвинениями в педобирских наклонностях.

– Сергей Аркадьевич, у вас есть дети?

– Нет.

– У меня тоже нет. Уже. Поэтому вы мои чувства не поймете.

* * *

Остаток дня Сергей мотался по городу со списком Виктора Алексеевича. Тот не только составил перечень химикатов, но и указал количество и примерный адрес, где достать. Вот Сергей и ездил – «доставал».

С завода «Металлист», где были заказаны вытяжки – на склады предпринимателя Рожковского за сахаром и уксусом. С кожевенного завода, где выпросил медный купорос и хлорное железо – в губздрав за карболкой, она же фенол. Из гаражей губисполкома, где стояло несколько бочек с метиловым спиртом, использовавшимся для заправки – опять на «Металлист» за железной стружкой.

С одной стороны – все требуемые ингредиенты удалось заказать, купить, выпросить. С другой стороны – всё добытое, плюс заказанные вытяжки, стоили ровно в три раза больше, чем осталось денег у Сергея.

Тупичок-с…

Сергей взглянул на часы. Если начальник Славы в губоно на месте и если он заключит договор о закупке чернил и если согласится выдать аванс – все в порядке. А вот если не срастется хотя бы одно «если»…

Что толку переживать? Не попробуешь – не узнаешь!

– В губком, – толкнул Сергей в спину извозчика. Тот тяжело вздохнул.

* * *

Начальник подотдела снабжения Иванов Иван Абрамович удивительно напоминал Весельчака У из мультфильма: такой же круглый, лысый, с очень-очень добрыми глазами и сладким голосом. В принципе он был совершенно не против закупить Сергеевы чернила, вот только… В потоке этих самых «только» Сергей тонул и захлебывался. С одной стороны, чернила губоно нужны для снабжения школ, с другой стороны, губоно может закупить их у других людей. С одной стороны, анилиновые лучше ализариновых, с другой стороны, не мешало бы посмотреть на образцы. С одной стороны, Сергей лично ему симпатичен, с другой стороны, он его совершенно не знает. С одной стороны, чернила купить можно, с другой стороны чернила купить нельзя. С одной стороны… С другой стороны… С одной… С другой…

– Иван Абрамович, – вклинился в поток причин Сергей, – я уже понял, что вы колеблетесь. Скажите, ЧТО могло бы повлиять на ваш выбор?

Начальник подотдела замялся так жеманно, что Сергей заподозрил, что он просто хочет взятку.

– Понимаете ли, Сергей Абрамович…

– Аркадьевич.

– Верно, Аркадьевич, так вот, видите ли, с одной стороны, предлагаемая вами цена нас устраивает, но с другой стороны, не могли бы вы снизить ее, скажем копеек на пятьдесят?

– Иван Абрамович, а что вы скажете, если я снижу цену на двадцать копеек…

– Ну, видите ли…

– Но с каждого пузырька десять копеек я буду передавать лично вам.

– Вы что, мне взятку предлагаете? – ненатурально возмутился Иван Абрамович, понизив голос.

– Вы согласны?

Судя по глазам, в голове начальника подотдела сейчас быстро-быстро щелкал счетчик: тысяча сто семьдесят пять литров в месяц, одиннадцать тысяч семьсот пятьдесят флакончиков… Одна тысяча сто семьдесят пять рублей. В месяц. Ни за что, только за согласие. Или срок, в случае, если вся эта афера раскроется.

В борьбе страха и жадности победила жадность.

* * *

Из губоно Сергей вышел, с договором о поставке чернил в папке и чеком на две тысячи рублей в счет будущих поставок. Личное обаяние Сергея и бутылка коньяка с надписью «Шустовъ» на поблекшей этикетке позволили выцыганить аванс в размере десяти процентов от месячного поступления товара.

«Как с таким жуком работает такой не от мира сего товарищ, как Слава?» – думал Сергей по дороге к банку… Стоп, к какому банку? Обналичить чек и всю ночь стеречь деньги? Глупо. Завтра. Заплатить за все, заказанное сегодня, выдать аванс Виктору Алексеевичу и, возможно, тем, кто наймется на работу завтра. А сегодня… Еще остались неохваченными пять медиумов и одна гадалка, Варвара, кажется, та самая, которую тетя Софа обозвала сумасшедшей.

– Постой-ка, любезный, – Сергей тронул за плечо извозчика, – поедем-ка вот по этому адресу…

Измученный извозчик послушно повернул лошадь.

* * *

Сергей проснулся рано утром. Лежа в постели, он вспоминал то, что успел сделать вчера и составлял план действий на сегодня.

Попытка объехать медиумов закончилась на первом же: как оказалось, Сергей напутал в собственных записях и всех медиумов уже опросил под видом оккультистов. То-то они все собирались духов вызывать…

Так как Сергей всех оккультистов-медиумов обошел два раза: сначала с вопросами об артефакте, а потом – с вопросами о Вацетисе, то когда он пришел в третий раз к одному из них, тот чуть не начал креститься.

Итак, из составленного списка неопрошенными остались только один медиум, который наоборот, в оказался записан как оккультист, одна гадалка и ведьма Варвара, та самая, которая сумасшедшая. Ее Сергей оставил напоследок.

Гадалки не оказалось дома. Сергей уже было почти собрался отправиться к медиуму, несмотря на усталость, однако извозчик взвыл и всеми богами сразу попросил отпустить душу на покаяние. Когда он привез Сергея к дому и тот вышел из повозки, извозчик исчез так быстро, как будто владел компьютерными спецэффектами.

На сегодня, значит, у нас в планах: обналичить чек, посмотреть, что там за народ собрался устраиваться на работу, дать денег Виктору Алексеевичу и отправить его за химикатами, пойти в гаражи, извиниться за вчерашнее – он ведь пообещал придти после двух и забыл – перевезти-таки бензол, сходить к Славе, поговорить насчет ручек, если останется время и если до вечера он со всем управиться – найти медиума или гадалку, с кем повезет.

Насыщенный денек…

Ну а тогда чего лежишь? Встать!

Сергей вскочил и отправился умываться.

* * *

Плотно набитый кошелек приятно оттягивал карман. У пояса чувствовалась тяжесть револьвера, напоминающая о том, что с такими деньгами клювом щелкать не стоит.

В банке выдали две тысячи рублей бумажками по десять червонцев. Сергей осмотрел издалека извозчиков, подумал, что накатался он вчера и решил пройтись вдоль по Октябрьской.

Теплое солнышко, слегка прохладный ветерок… Цокот конских копыт, тарахтение автомобилей, звонки трамвая… Люди, люди, люди… Спешащие и степенно прогуливающиеся, старики с тросточками и снующие повсюду мальчишки… Блестящие хромовые сапоги начальников и смазанные дегтем стоптанные сапоги крестьян, лаковые туфельки девушек и белые парусиновые туфли юношей… Френчи, косоворотки, гимнастерки, платья, кожанки, кофточки, жакеты, юбки, джинсы, толстовки… Джинсы?!

Сергей резко обернулся. Нет, ему не показалось: мимо него не торопясь и совершенно не скрываясь прошел молодой парень в рубахе с широкими серо-белыми полосами, белой кепке и синих джинсах.

Откуда???

– Доброе утро, уважаемый, – проскрипело за спиной. Сергей резко обернулся. А, ну да, вот и ответ на вопрос о джинсах…

Старый портной Шумахер, который наверняка и был причиной распространения джинсов в городе, уцепился Сергею в рукав и завел под домовую арку:

– Отлично выглядите, товарищ Вышинский, прямо-таки цветете…

– Товарищ Шумахер, – Сергей осторожно отцепил его пальцы от своей куртки, – вы решили мне это сообщить, полагая, что сам я не в курсе?

– Молодежь, молодежь… Всё-то они торопятся, всё-то они спешат… Нет, чтобы поговорить со старым человеком, которому, может, не так и много осталось той жизни…

– Ближе к делу.

– Я слышал, вы решили осесть в Пескове и заняться мирным делом, и, долго не раздумывая, отправились по пути Бессмертного?

– Кого??!

– Того самого товарища, который тоже планировал затопить город чернилами и, несмотря на свою фамилию, все-таки не смог вынырнуть из реки этой весной. Неужели вы не знаете о том, как он умер?

Вопрос Сергею не понравился. Судя по интонациям, предполагалось, что он знает не всё.

– Допустим, знаю.

– Вы смелый человек, товарищ Вышинский. Очень смелый. Хотя, не вас и не им пугать, вспоминая ваш прежний род занятий и судьбу капитана Ждана… Да…

Старик Менахем явно намекал на то, что Сергей якобы был наемным убийцей.

– Товарищ Шумахер, вот знаете, ни на грош не поверю, что в это замечательное солнечное утро вы решили просто поговорить со мной о выбранном мною пути.

– Не просто. Не просто. Молодой человек, – портной приблизился к Сергею и почти шептал, – в городе есть не только вы и не только Михаил Потапович. Здесь есть люди, которые тихо-мирно делают свой маленький гешефт. Этим людям совершенно ни к чему лишний шум, внимание милиции… Так вот, молодой человек, я вам попрошу, – «попрошу» было выделено, – не шуметь. Сделайте всё тихо и аккуратно. А то ведь эти люди могут и огорчиться от того, что там, где все было гладко, теперь бродят мусора или, как говорите вы, русские, не приведи Господь, ОГПУ. Вы меня поняли?

Сергей пристально посмотрел в выцветшие глаза портного:

– Я не хочу шуметь. Я не хочу мешать. Я всего лишь хочу делать свое дело. Но если кто-то начнет мешать мне… Тогда я не гарантирую, что шума не будет. Но виноват в этом буду не я.

– Договорились, – портной цепко пожал Сергею руку, – я знал, что вы – человек разумный. Постарайтесь без шума.

Шумахер сторожко оглянулся как волк и, медленно шаркая туфлями, вышел из-под арки. Брюки все так же были заправлены в носки.

«Здорово, – подумал Сергей, – мне угрожают портные. А я даже не знаю, о чем шла речь. Или знаю? Подумай-ка ты, Сергей Аркадьевич, включи мозги. ДО того, как тебе по этим самым мозгам настучат, а не ПОСЛЕ.

Шумахер не столько угрожал, сколько предупреждал. О чем? Я кому-то мешаю? Кому? Кому может помешать чернильное производство?

Думай, Сергей, думай. Иначе вправду отправишься по пути Бессмертного, который, уже понятно, утонул вовсе не по собственной доброй воле…»

* * *

К мастерской Сергей подошел без десяти десять, но около ворот уже терлось несколько молодых парней. Быстро разносятся слухи о новом месте работы… Неужели, вправду, при здешних большевиках настолько большая безработица?

– Вы ко мне? По поводу работы? – спросил он, с удивлением разглядев среди безработных давешнего вожака хулиганов, Серегу Мослатого, с основательно побитой физиономией.

– Ну, если вы хозяин – то к вам, – спокойно ответил незнакомый парень.

– Я говорил, к десяти, – взглянул на часы Сергей, – поэтому через восемь минут можете заходить.

Серьезный и деловитый хозяин мастерской вошел в калитку и быстро и несолидно метнулся к сидевшему на лавочке химику:

– Виктор Алексеевич, забыл уточнить: сколько человек потребуется для мастерской?

– Если вы про рабочих, – открыл глаза гревшийся на солнце химик, – то… Дайте-ка подумать. Планируемые объемы производства – пятьдесят литров чернил в день, значит, метилфиолета потребуется… около двух с половиной литров. Двух человек хватит. Одного, – прикрыл он опять глаза, – желательно посильнее, памятуя о необходимости перетаскивания тяжестей.

Сергей вышел за калитку:

– Заходите по одному. А ты, – он ткнул пальцем в грудь хулигана, – можешь сразу идти, откуда пришел. Насколько я помню, у тебя есть работа на кожевенном.

– Нет, – вскинулся тезка, – меня выгнали вчера.

– У меня тоже не богадельня. Свободен.

Безработный хулиган – на что он, интересно, надеялся? – отошел подальше и заорал:

– Все равно прогоришь! Не так, так этак! И дружки из милиции не помогу-ут!

Некоторых людей нечто не учит.

Сергей отвернулся от вопящего тезки и указал на одного из парней:

– Заходи, поговорим.

* * *

– …не думайте, я и тяжести таскать могу, и там, еще чего делать. Все, что скажете. Только возьмите, мне работа очень нужна. Пожалуйста…

Чем больше упрашивал парень, тем меньше Сергею хотелось его брать. То ли нотки профессионального попрошайки, которые явственно прорывались в голосе, то ли нагловатый, как тот ни старался прятать, тон. И вообще, от парня было неприятное впечатление, казалось, он напоминает кого-то… Кого-то неприятного, даже противного… Вот кого?

– …а если кто скажет, что он, мол, лучше меня справиться, то не слушайте. Болтать все любят, так и я могу…

«А ты попробуй Мурку сыграть!» – всплыло в голове Сергея. Точно! Вот кого напоминал парень всеми своими повадками – Промокашку из «Место встречи изменить нельзя». Хотя внешне – совсем не похож. Уголовник? По поведению – мелкая шестерка, и тем не менее… Зачем ему работа?

– С законом проблемы есть? – спросил Сергей в лоб.

– Какие проблемы? – неестественно возопил «Промокашка», – Чист как ангел…

Сергей завывания о праведности кандидата на слушал. Он думал.

Тысяча литров в месяц. Это только на нужды губоно. Умножим, скажем, на три, получим три тысячи. Шестьдесят тысяч рублей в месяц – оборот здешнего чернильного бизнеса. Даже если в чистую прибыль пойдет только рубль с флакончика, то в год получается здешние чернильщики кладут триста шестьдесят тысяч рублей. Вопрос: нужен ли им конкурент, да еще с чернилами лучшего качества? Ответ очевиден. А если весь чернильный бизнес здесь подгреб под себя один монополист…

Михаил Потапович? Уж не его ли имел в виду старик-портной? Не об этом ли он говорил? Мол, будь осторожен, молодой человек, идешь ты против того, кто уже одного закупал до смерти. Только не шуми… Видимо, не зря здешнее время напоминает ему девяностые. Как тогда решали проблемы ненужных конкурентов? То-то и оно… Об этом и говорил портной: будете разборки устраивать – не шумите, не палите контору, ментов приманите… Что у него за бизнес – неизвестно, но явно незаконный и лишняя активность милиции не нужна совершенно.

Что будут делать неизвестные пока конкуренты? Будь Сергей просто Сергеем, «Сярежей» из деревни – скорее всего, пришли бы ребята с бейсбольными битами или чем там местный криминал балуется, с кастетами, что ли. Но тут помогла во-первых, репутация Козьей горы, как гнезда контрабандистов, во-вторых, репутация самого Сергея, как возможного наемного убийцы. Пойти по стопам капитана Ждана не хочется никому. Что бы в таком случае сделал сам Сергей? Да то же, что решили, судя по всему, сделать чернильщики – собрать информацию. А что нужно для этого? Правильно, свой человек. И вынюхает всё, что нужно и диверсию проведет, в случае нужды.

Вот он, «свой человек», напротив сидит, разливается о своей нужности и необходимости. Вовремя ты, Сергей Аркадьевич, опомнился. Теперь придется в оба смотреть, прежде чем взять кого-то. В особенности если тот сам пришел.

Первой мыслью было прогнать к чертям всех, кто стоял у калитки. Второй – не пороть горячку…

С такой паранойей работа так и не начнется.

Взять кого-нибудь из оставшихся, узнать, кто они и откуда, а потом, не торопясь, проверить, что за люди и можно ли им доверять. Вот только «Промокашку» брать не стоит: у него на лбу три класса и две ходки написаны.

– Спасибо, – сказал Сергей, – но вы мне не подходите. До свидания.

– Это чего это я не подхожу?! Это чем это моя морда тебе не понравилась?! Да я…

– Фраеров, – встал Сергей – ищи в зеркале.

Парень запнулся и попятился:

– А это… А ты это… Иван, что ли?

– Вон.

Парень выкатился за дверь. Сергей вышел из маленького закутка, спешно оборудованного под кабинет: стол и два табуретки.

На улице дожидались еще четверо. Кто из них второй шпион конкурентов?

Сергей обвел их взглядом и выбрал двоих.

Спокойный парень в выцветшей гимнастерке. Высокий, крупный, судя по всему – очень сильный. И при этом не похожим на тупого бычка. Скорее, если брать животные сравнения – на коня-тяжеловоза.

И второй: молодой парень в белой рубашке. Уж очень улыбка открытая.

* * *

Ближе к концу дня Сергей понял, что совершенно не представляет, какой сегодня день. Среда? Четверг? Пятница? Столько событий произошло за последние дни, сколько за средний месяц прежней жизни.

После того, как рабочий состав чернильной мастерской увеличился на двух рабочих – и неизвестное количество шпионов – Сергей и Виктор Алексеевич заперли дверь и разошли в разные стороны: Сергей – в гаражи за грузовиком, химик – по списку выкупать химикаты. Сергей вручил ему часть аванса губоно и сказал не скупиться в разумных пределах.

В гараже Сергея уже ждали. Он сел в грузовик и поехал. Ну как, поехал, сначала выделенный водитель долго и остервенело заставлял свою чудо-машину двигаться с помощью «кривого стартера».

Трясясь по булыжникам на жестком сиденье – как водитель вообще на нем сидит целый день? – Сергей, пользуясь свободной минуткой, размышлял о свалившейся проблеме.