Текст книги "Миллион миров с тобой (ЛП)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Это кажется знакомым...

Два резких удара в дверь заставляют меня подскочить, но я быстро беру себя в руки. Тот, кто находится по ту сторону двери, должно быть, мой похититель.

– Войдите.

Входит Пол, одетый в военную форму, которую я узнаю. Когда он смотрит на меня, выражение его лица меняется с глубочайшего облегчения на то, что, как он надеется, выглядит как спокойствие.

– Ты выбралась.

– Мы в Военной вселенной, – говорю я. – Мы с Тео были тут пару недель назад.

– Ты помнишь меня, – Пол больше не может смотреть мне в глаза. – Я не был уверен, что ты помнишь.

– Ещё и месяца не прошло...

Мой голос затихает. Он не верил, что я забуду его так скоро. Он просто думал, что я не буду слишком часто вспоминать о нём, если вообще вспомню.

Когда Ватт Конли расколол душу Пола, отправив каждую часть в другое измерение в качестве шантажа, чтобы я сделала его грязную работу, он послал одну часть сюда. В то время как Военная вселенная обладает технологиями столь же передовыми, как и наши, все эти технологии были обращены на военное использование. Эта нация, какой бы она ни была, потому что я так и не узнала её названия, втянута в отчаянную глобальную войну и была втянута в неё на протяжении десятилетий. Общее впечатление, которое я получила от Военной вселенной заключалось в том, что она была похожа на Вторую Мировую войну, если бы она длилась пятьдесят лет.

Конли послал меня сюда, чтобы сорвать проект "Жар-птица" в этой вселенной, который был на пороге успеха. В этом мире мои родители – лучшие военные учёные, Пол – один из исследователей, работающих с ними, Джози – крутой пилот истребителя... а Тео – это парень, в которого я, по всей видимости, влюбилась. Но Пол любит меня, и я поняла, что смогу использовать это в своих интересах. Полагая, что у меня нет другого выбора, я позволила Полу провести со мной романтическую ночь в городе, флиртовала и разговаривала с ним, и даже страстно целовалась с ним на улицах Сан-Франциско.

Наш поцелуй длился до тех пор, пока Пол не узнал мою Жар-птицу, и я не попалась.

В конце концов, я договорилась о перемирии: мы сфабриковали фальшивые доказательства саботажа, а на самом деле предоставили Военной вселенной необходимые им данные, и взамен я получила обратно свою Жар-птицу. Но Пол до самого конца злился и горевал из-за моего обмана. Я думала, он ненавидит меня и будет ненавидеть вечно.

Вместо этого он рискнул своей жизнью, чтобы спасти мою.

– Спасибо, – говорю я очень тихо. – То, что ты только что сделал...что это значит...

– Дело не только в тебе, – Пол отводит взгляд от моего лица. – Это касается Триады. Пойдём.

Я направляюсь к двери.

– Куда мы идём?

– В штаб проекта "Жар-птица", – Пол отступает в сторону от двери, когда я прохожу через неё, следя, чтобы наши тела не соприкасались. – Пора признаться во всём.

Судя по тому, как Пол это говорит, я ожидаю, что мои родители будут чувствовать себя такими же обманутыми, как и он. Однако, когда он проводит меня в небольшой конференц-зал в конце коридора, мои родители в своей жёсткой военной форме поднимают глаза от работы, разложенной на столе, и улыбаются.

– Ты та, другая? – папа говорит тем же тоном, каким он говорил бы, если бы когда-нибудь узнал Пола Маккартни на улице. – Маргарет, которая недавно посетила наш мир?

– Я.…э-э.…да, – это не та ситуация, к которой я готовилась.

Моя мать качает головой, говоря мне улыбкой "глупышка".

– Почему ты просто не сказала нам, кто ты на самом деле? Мы были бы так рады поговорить с тобой!

– Я думала, что должна саботировать вас, – признаюсь я. – Это не было похоже на начало хороших отношений.

– Вполне справедливо, – мой отец барабанит пальцами по краю стола. – Но вы с лейтенантом Марковым нашли способ обойти это, не так ли? Теперь у нас есть собственная технология Жар-птицы, и мы смогли использовать её с пользой.

– Но я была здесь всего неделю или две назад! – честно говоря, я потеряла счёт дням, особенно когда была в открытом космосе, но я уверена, что в “реальном времени” прошло не так уж много времени с тех пор, как я покинула Военную вселенную. – Откуда у вас уже Жар-птицы?

– Благодаря двум причинам, – говорит Пол. Хотя я с благодарностью опустилась в кресло за столом для совещаний, он всё ещё стоит у двери, как будто охраняет эту встречу, а не принимает в ней участие. – Во-первых, мы с самого начала были близки. Материалы уже были под рукой. У нас было большинство ноу-хау. Всё, что нам было нужно – это поддержка, которую дала информация от твоего Тео Бека.

Если бы они не были близки к успеху, Конли не захотел бы саботировать их в первую очередь.

– Хорошо, – говорю я, – но какова вторая причина?

Мои родители заговорщически улыбаются друг другу, когда мама говорит:

– Ну, в последние несколько дней у нас были очень интересные разговоры с другими людьми, которые спроектировали своих собственных Жар-птиц.

– Другими? – Что в Военной вселенной есть куча людей, находящихся на грани межпространственного путешествия? Это звучит совершенно невероятно. – Сколько учёных работает над этим здесь?

– Нет, нет, милая, не здесь, – папа вздыхает. – Мы разговаривали с нашими другими "я" из разных вселенных, включая твою.

Разговоры между измерениями? Конечно же, Кембриджская вселенная! Они работали над этой способностью, и самое последнее, что я сделала перед тем, как покинуть этот мир, была просьба к моему второму "я", попытаться дотянуться до других параллельных измерений.

Она действительно слушала. Они это сделали. А теперь...

– Мы объединяем силы, – я чувствую, как на моём лице расцветает улыбка. – Мы все будем работать вместе против Конли и Триады.

– Именно, – мама перегибается через стол, такая довольная собой, что я бы назвала её самодовольной, если бы не тот факт, что у неё есть все основания гордиться собой. – Контрзаговор с целью бросить вызов Триаде уже родился.

Если бы кто-то запустил все фейерверки с Четвертого июля прямо сейчас, зрелище всё равно не было бы достаточно сказочным, чтобы выразить, насколько я в полном экстазе от этого. Мы сделали это! Наконец-то мы опередили Триаду, опередили Ватта Конли. Мы можем перестать реагировать и начать действовать.

И как одна из немногих совершенных путешественников в мультивселенной, я просто превратилась из пешки в оружие.

Быть оружием будет намного лучше.

– Теперь мы можем защищать вселенные, – говорит мама. – Эксперимент, проведённый Полом из вселенной Беркли...

Я поднимаю руки вверх в знаке тайм-аута.

– Подождите. Вселенная Беркли?

– Ну, разные вселенные должны иметь разные названия, – мой отец говорит это так гладко, что можно подумать, будто это он месяцами путешествовал между мирами, а не я. – Это помогает держать всё в порядке, тем более что мы в основном общаемся с другими версиями самих себя. Не могу же я на самом деле адресовать сообщение "Генри", когда я один из Генри, не так ли?

– В основном мы использовали те имена, которые выбирала ты, – добавляет мама.

Ладно, но есть одно имя, которое я точно никогда не выбирала.

– Что за вселенная Беркли?

Пол скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Твоя.

– Но... – мой первый порыв был сказать что-то вроде "но мой мир-настоящий", что не имеет никакого смысла. Каждое измерение столь же истинно и достоверно, как и любое другое. Ни одна вселенная не является центром. Теперь, когда мы все ведём переговоры, моему домашнему измерению тоже нужно имя. И всё же вселенная Беркли? – Мои родители преподают в Беркли во многих вселенных.

Папа поднимает бровь.

– Я чувствую себя обязанным упомянуть, что во многих вселенных тоже есть войны, и всё же мы Военная вселенная. Софи и я также преподаем в Кембридже во многих квантовых реальностях, но есть только одна Кембриджская вселенная. И хотя абсолютно каждое измерение, обнаруженное до сих пор, имеет океан, мы, тем не менее выделили вселенную Океана. Другими словами, моя дорогая девочка, все эти имена произвольны и вздорны, и не стоит из-за этого поднимать шум, не так ли?

– Думаю, что нет, – к вселенной Беркли придётся привыкнуть, но с этим я разберусь в своё время.

– Как я уже говорила, – продолжает мама, – эксперименты, проведённые Полом Марковым из вселенной Беркли, показывают, что мы можем, фактически, использовать Жар-птицу, чтобы стабилизировать измерения, чтобы Триада не могла их уничтожить. На данный момент были защищены две вселенные: некое место под названием Космическая вселенная, где мы впервые связались с ним, а также Лондонская вселенная, – она хмурится и смотрит на моего отца. – Это правильные названия, не так ли, Генри?

– Да, – отвечаю я. Пол сдержал своё слово, сначала он защитил эти миры. Две Маргарет, убитые Ведьмой и Триадой, мы возместили их потери единственным доступным нам способом. – А Египетская вселенная?

– Он сейчас там, – говорит папа. – Кажется, там сложнее построить стабилизатор. Марков работает над этим.

Это помогает мне узнать, где он, быть уверенной, что он в безопасности. Тем не менее, я могу чувствовать облегчение только с едким запахом дыма от смерти измерения, всё ещё свежем в моей памяти.

– Но... Римская вселенная... вы не спасли её.

– К тому времени, как мы тебя выследили, было уже слишком поздно, – папина улыбка увядает. – У нас едва хватило времени, чтобы лейтенант Марков бросился тебя спасать. Ещё девяносто секунд и было бы слишком поздно.

Девяносто секунд. Это будет вызывать у меня кошмары. Я заставляю себя сосредоточиться на том, что сказал папа, чего я ещё не знала.

– Вы следили за мной?

Мама объясняет:

– Наше измерение было впереди твоего только в одном отношении: мы уже придумали, как отслеживать путешественников через мультивселенную, как их Жар-птиц, так и их уникальные резонансные сигналы. Как только мы вычислили резонанс для тебя, мы смогли точно определить, где ты находишься. Затем мы увидели, как твоя Жар-птица покинула Римскую вселенную без тебя, что, по меньшей мере, представляло собой чрезвычайно серьёзную проблему.

– Когда Марков понял, что неравномерность сигнала означает, что твоё измерение коллапсирует... ты видела всё остальное, не так ли?

Моим воспоминаниям ещё нет и пятнадцати минут, а я уже с трудом в них верю.

– Я видела... когти, разрывающие небо. И камень, превращающийся в лаву. В земле появились трещины, и когда я посмотрела вниз, то увидела ядро планеты, – дрожа, я обхватываю себя руками. – Этого не может быть на самом деле.

– Не может, – голос Пола с каждым разом становится всё более строгим и неприступным. – Распад этого измерения повлёк за собой полный крах законов физики. Твой мозг никак не мог воспринять реальность происходящего.

– Люди просто не способны на такие вещи, – говорит папа более мягко. – Похоже, твой артистический ум снабдил тебя несколькими красочными метафорами, скажем так, чтобы понять, что происходит вокруг тебя.

Мама складывает руки на груди.

– Генри, а ты не думал, что чисто логический ум или ум, ориентированный на науку, в такой ситуации может быстро сломаться? Лейтенант Марков выдержал только две минуты хаоса, но если бы он был там дольше или если бы ты или я оказались там в ловушке, мы бы попытались обработать информацию рационально, и поэтому были бы ошеломлены. Мы вполне могли оказаться неспособными мыслить или действовать в краткие сроки.

– В то время как склонность Маргарет к символам и образам защищала её? – папа кивает. – Интересная теория.

– Я никогда не хочу это проверять, ясно? – мой голос дрожит. Я не могу перестать представлять себе пламенный, сюрреалистический конец Римской вселенной – Потому что я никогда не хочу видеть, как умирает другое измерение. И я не просто видела это, из-за меня это случилось, это была я...

Мои родители оба сидят очень тихо. Пол выпрямляется, отрываясь от стены.

– Что?

Я объясняю, что произошло, гадая, возненавидят ли они меня за это. Вместо этого они мрачно смотрят друг на друга.

– Чёртова атака исподтишка, вот как я это называю, – бормочет папа. – Коварно, даже по стандартам Триады.

– Всё будет хорошо, Маргарет, – мама наклоняется через стол, чтобы дотронуться до моей руки. – Теперь ты знаешь, на что обращать внимание. Они не смогут сделать это с тобой снова.

Пожалуйста, пусть мама говорит правду.

– А что будет дальше? – спрашиваю я. – Вы... отведёте меня домой, заберёте свою Жар-птицу?

Мои родители и Пол обмениваются взглядами. Отвечает мама.

– Мы хотим подарить тебе эту Жар-птицу. Это жертва, потому что у нас всё ещё только две, но оно того стоит. Только у тебя есть шанс спасти других Маргарет и стабилизировать вселенные во времени. Мы отследили Маргарет из Главного офиса...

– Ведьма, – говорю я. – Зовите её Ведьмой.

Брови моего отца не могли бы взлететь еще выше. Но моя мама спокойно продолжает:

– Мы проследили за Ведьмой до её следующего пункта назначения. Как только она двинется дальше, ты сможешь напасть на её след.

В этот момент начинает завывать сигнализация. Я закрываю уши руками, а мои родители и Пол смотрят вверх и на их лицах появляется ужас. В одно мгновение мама хватает меня за руку и тащит за собой, а они втроём выбегают из комнаты, бросив всю свою работу.

– Что происходит? – я кричу, перекрывая визг сигнализации.

– Мы эвакуируемся! – Пол бежит быстрее, опережая нас, чтобы открыть дверь. – Войска Южного альянса продвигаются в район залива.

Кем бы ни был Южный альянс, в последний раз, когда я была здесь, их истребители чуть не разбомбили меня.

– Они вторгаются сегодня? Сейчас?

– Скоро, – моя мать сохраняет спокойствие, даже когда ускоряет шаги и тащит меня за собой. – У нас есть приказ в течение двух часов перевести весь проект "Жар-птица " на авианосец Джей Эй Квинтерос. И с этого момента, Маргарет, проект включает в себя и тебя.

ГЛАВА 15

Военная база кажется тихой и спокойной, по крайней мере, то помещение, где мы находимся. Однако, как только мы выбегаем из этой комнаты, чтобы начать путь к Квинтеросу, то погружаемся в хаос.

Военные машины заполонили все проезжие части. Солдаты и матросы несут огромные ящики с оборудованием, если им поручено помочь с эвакуацией военных материалов, если нет, они в основном бегут к своим эвакуационным машинам. Я сижу на заднем сиденье джипа между родителями, Жар-птица на моей шее раскачивается при каждой выбоине и ухабе на дороге. Пол сидит за рулём, ведя машину с тем, что я поначалу воспринимаю как хладнокровное безразличие к безопасности окружающих. Затем я понимаю, что все остальные едут или бегут в том же направлении.

Низко нависшие серые тучи скрывают солнечный свет, едва ли это необычно для Сан-Франциско. Но не вся темнота неба связана с облаками. Дым парит над горизонтом в нескольких направлениях, иногда за много миль, иногда ближе. Дым не похож на продукт бушующего в данный момент пожара, вместо этого он напоминает мне тлеющие последствия лесного пожара. Как бы плохо не было видеть пожары, пожирающие сотни акров сельской местности, ещё хуже видеть дым, идущий из центра города, а может быть и из Беркли. Сколько сотен или тысяч людей погибло?

Однако после разрушения Римской вселенной я не могу накопить достаточно энергии, чтобы впасть в панику. Вместо этого я чувствую оцепенение от всего, кроме моего удивления, что я всё ещё жива, и что Пол этого мира пришёл, чтобы спасти меня.

Гигантский масштаб авианосцев знаком мне по американскому кораблю "Мидвэй", который постоянно пришвартован в моей версии залива Сан-Франциско. Это не делает "Джей Эй Квинтерос" менее пугающим. Он возвышается над головой, простирается вдаль. Посадка на него будет немного похожа на восхождение на гору. Мои родители начинают командовать несколькими матросами, чтобы помочь перенести оборудование и файлы через посадочный трап, когда Пол ведёт меня вперёд.

– Разве ты не должен помогать таскать сверхсекретные вещи? – я киваю на парней, работающих под тяжёлыми ящиками.

Пол бросает на меня косой взгляд. Он крепче сжимает мой локоть.

– Я это и делаю.

Он сказал это не ради шутки, но любой перерыв в напряжении слишком драгоценен, чтобы тратить его впустую. Когда я начинаю смеяться, его строгое выражение лица слегка теряется, достаточно, чтобы свет проник внутрь.

"Еще один мужчина, который любит тебя", – сказал он мне в Риме...

Из толпы солдат кто-то кричит:

– Маргарет! – я поворачиваюсь и в самом разгаре этого безумия вижу рядового Тео, Теодора Бека из этого измерения, размахивающего своей матерчатой форменной шляпой над головой, отчаянно сигналя мне.

И я больше не могу дышать.

В мгновение ока мне кажется, что я снова в Египте, прижатая к полу гробницы, глаза наполняются слезами, а шея сжимается в тисках моего собственного шарфа, и Тео плачет, когда душит меня до смерти.

– Маргарет? – Пол подходит ближе, и его хватка на моей руке становится не собственнической, а опекающей. – Ты выглядишь ужасно.

Самый непонятливый во всех вселенных всегда Пол.

– Тео, – шепчу я. – Я видела Тео.

Нахмурившись, Пол переводит взгляд с меня на Тео, что всё ещё машет рукой, очевидно не подозревая, что я его вижу, и снова на меня.

– Тогда почему ты не счастлива?

– Они, должно быть, сказали тебе, что я умерла в Египетской вселенной. Но я думаю, они не сказали тебе как.

– Нет, но что...

– Тео убил меня, – мне не стало легче произносить эти слова. Реальность остаётся слишком ужасной, чтобы в неё поверить. Я знаю, что это правда, я никогда не забуду этот ужас и боль, пока жива, и всё же ничто не заставит меня почувствовать всю реальность произошедшего. – Не мой Тео. Не ваш Тео. Тот, что из вселенной Триады. Он обернул мой кружевной шарф вокруг шеи и сдавливал, пока я не задохнулась, – я ловлю себя на том, что как бы ужасно это ни было для меня, я не была главной жертвой Тео. – Я имею в виду, что выпрыгнула прямо перед тем, как потерять сознание. Но Маргарет того мира умерла всего через несколько секунд.

Пол отступает на шаг, как будто это на него напали. Когда он снова смотрит на Тео, его серые глаза темнеют от гнева.

– Как он вообще мог... – потом он ругается по-русски и отворачивается, чтобы даже не видеть Тео.

Тем временем бедный Тео машет обеими руками, описывая широкие дуги, отчаянно пытаясь привлечь моё внимание. Хотя вид его наполняет меня ужасом, я знаю, что страх должен быть направлен на Тео Бека из вселенной Триады. Не на этого и не на моего.

Мой Тео заслуживает лучшего, так же, как и этот Тео заслуживает шанса попрощаться со своей девушкой, если я смогу это вынести.

Решившись, я поворачиваюсь к Полу.

– Я должна пойти к нему. У нас есть пять минут?

Пол недоверчиво смотрит на меня.

– Ты не можешь хотеть быть со своим убийцей.

– Нет, но он не мой убийца. Это не из-за меня, ясно? Речь идёт о Маргарет этого мира и о нём самом, – я указываю на Тео, который, воодушевлённый, начинает пробираться сквозь толпу к нам. – Если мы эвакуируем весь город Сан-Франциско, я думаю, что ситуация выходит за рамки пугающей. Может быть, это последний раз, когда он видит девушку, которую любит, и ему следует попрощаться с ней. Это я собираюсь ему дать. Не мог бы ты проявить немного милосердия? – гнев, который я испытывала по отношению к фатализму моего собственного Пола, начал закипать, но это несправедливо – это другой человек, с другой судьбой. – Я люблю тебя во многих мирах, Пол. Может быть, теперь ты действительно увидишь, сколько их, и наконец поверишь мне. Но этот мир принадлежит Тео.

С этими словами я спускаюсь по трапу, и Пол отпускает меня.

– Маргарет!

Тео на мгновение исчезает из моего поля зрения, потому что теперь я слишком низко, чтобы разглядеть его сквозь толпу. Он потерялся среди мундиров, толкотни, запахов пота и солёной воды. Поэтому я протискиваюсь на звук его голоса, пока наконец не вижу его лицо. Он так крепко прижимает меня к себе...

... и снова я вспоминаю кружевной шарф, агонию одной из моих бесконечных смертей.

...но я не забыла урок, который получила во время моего последнего путешествия по мирам. Каждая версия вселенной индивидуальна. Тео из вселенной Триады – лживый, кровожадный сукин сын. Мой Тео – один из самых добрых, самых бескорыстных друзей, которые у меня когда-либо были. Что же касается Тео, прижимающего меня к себе в этот момент, то всё, что я знаю – это то, что моё второе "я" безумно любит его. Это то, что я сейчас уважаю.

– Где ты пропадала? – Тео целует меня в шею, в щёку. – С тех пор как у нас на базе случился тот странный эпизод – они не разрешали мне видеться с тобой, ты ни разу не была дома, потому что, видит Бог, я ходил туда при каждом удобном случае.

– Это секретная информация. – Мои родители не должны были говорить мне это, это очевидно. – Мне очень жаль, Тео. Ты же знаешь, я бы всё объяснила, если бы мне позволили.

Он обхватывает моё лицо руками. Проникновенные карие глаза Тео поглощают меня.

– Просто скажи мне, что это не опасно. Если ты в безопасности, остальное не имеет значения.

– Я в безопасности, – на самом деле для меня это далеко не так. Но я говорю от имени Маргарет, которая сейчас находится под защитой в качестве ключевого актива в проекте Жар-птица. Это, вероятно, так же безопасно, как и для любого в этом измерении. – А как насчёт тебя? Куда они тебя посылают?

– Нас отправляют на восток, в Скалистые горы. Это всё, что я пока знаю. Я напишу тебе, как только смогу, позабочусь о твоих родителях и расскажу всё, кроме названия лагеря. Клянусь.

– Тебе лучше идти.

Когда Тео притягивает меня для поцелуя, я целую его в ответ со всей любовью в моём сердце. Если эта Маргарет испытывает к нему те же чувства, что и я к Полу, то именно так она поцеловала бы его на прощание. Я крепко обнимаю его, открываю рот, морской бриз треплет мои волосы, а его тёплые руки гладят меня по спине. После того, как я покину это измерение, Маргарет вспомнит этот момент. Ради неё и ради него я хочу, чтобы это было красиво.

Свист пронзает воздух, прерывая наш поцелуй. Уже несколько солдат вокруг нас начали двигаться в другом направлении, волна, которая уносит Тео прочь. Он одаривает меня своей кривой улыбкой, очаровательной, как всегда.

– Если ты думаешь, что это было хорошо, просто подожди, пока я снова не поздороваюсь с тобой.

– Надеюсь, что это будет скоро, – хотя, судя по тому, как идёт эта война, я не могу себе представить, сколько времени пройдёт, прежде чем они увидятся. Месяцы? Или даже годы?

Или дольше. Во время отчаянной войны каждый раз, когда вы прощаетесь, вы знаете, что это может быть навсегда.

Тео целует меня ещё раз и шепчет мне в губы:

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Я использую её голос, чтобы сказать это, использую её тело, разум и сердце. Это делает всё правдой.

Он бросает на меня последний душераздирающий взгляд, затем поворачивается, чтобы выполнить приказ и отправиться на войну, которая может убить его. Я смотрю, как Тео уходит, пока могу разглядеть его фигуру среди толпы солдат вокруг меня, а затем убеждаю себя, что, возможно, увижу его снова. Только когда я знаю, что он действительно ушёл, я поворачиваюсь и сажусь на борт "Квинтероса".

Я навсегда распрощалась с этим Тео. Что я буду делать, когда воссоединюсь со своим?

Но я ни на секунду не сомневаюсь, что сделаю, когда снова увижу Тео из вселенной Триады.

Я не чувствую, как океан вздымается и опускается подо мной. Огромные размеры авианосца позволяют ему оставаться устойчивым к волнам. Но каким бы огромным ни был этот корабль, достаточно большим, чтобы вместить десятки истребителей и баскетбольную площадку на его широкой палубе, как только я спускаюсь внутрь, меня охватывает клаустрофобия. Коридоры узкие, лестницы тесные и крутые. Пол ведёт меня к родителям и уходит, не сказав ни слова. Я не могу слишком беспокоиться о его реакции, потому что слишком занята, пытаясь приспособиться к новой обстановке.

Комнаты, в которые приводят меня родители, размером примерно с мой домашний шкаф, едва хватает места для раскладной кровати, маленького столика и стула, привинченных к полу.

– По-моему, эта комната ещё меньше, чем та, что на космической станции, – говорю я, ставя на пол маленький картонный чемоданчик, который мне принесли.

– Космическая станция? – спрашивает мама, нахмурившись.

– Ну, знаешь. Из Космической вселенной. Вы слышали о ней, я знаю.

Папа поправляет очки на носу, как всегда, когда его любопытство зашкаливает.

– Да, но мы не были уверены, как этот мир получил своё прозвище. Может быть, он в каком-то смысле просторнее?

– Или, возможно, пригодные для жизни районы редки в этой вселенной, – предположила мама. – И тогда "космическая станция" может стать местом, где люди смогут жить с большим комфортом.

После странного вихря эмоций, вызванного прощальным поцелуем Тео, я с облегчением улыбаюсь.

– Нет, ничего подобного. Космос – это открытый космос. Ну, знаете, за пределами земной атмосферы, – я показываю на небо.

Мама и папа загораются, и папа, задыхаясь, говорит:

– Как путешествие на другую планету?

– Скорее орбиту, если честно, – как бы мне ни было страшно, находясь над землей, я вижу, как эта идея удивляет их. – Мама была командиром.

Их ослеплённое выражение лица сохраняется лишь на мгновение, исчезая так быстро, что я задаюсь вопросом, не сказала ли я что-то не так.

– Если бы мы не сражались в этой глупой, бесполезной войне, подумай о том, что мы могли бы сделать, Генри. Открытия, которые мы могли бы совершить. Вместо этого нам суждено только смотреть на другие измерения, а мы будем создавать оружие.

– Я знаю, Софи, – папа обнимает её сзади, жест удивительно знакомый, несмотря на их военную форму и эти пустые серые металлические стены. – Я знаю.

Они такие грустные, такие потерянные. Мои родители находят способ быть первооткрывателями и новаторами в любом мире, но я никогда не думала, что увижу мир, где их любовь к изобретательству была бы даже слегка испорчена использованием их творений.

– Итак, – говорю я, цепляясь за свой чемодан, пытаясь сдвинуть нас с места. – Могу я получить карту корабля или план этажа или как там это называется на корабле? Я бы хотела в конце концов найти кафетерий.

Это должно было быть шуткой, но мои мама и папа смотрят друг на друга, что явно означает: "скажи ей".

– Ну, дорогая, у тебя есть кровать и стол, несколько книг в чемодане, плюс дверь в отдельный туалет, кстати, это большая роскошь, и мы будем приносить тебе еду лично. Так что не беспокойся о том, что заблудишься, тебе нет причин блуждать.

Я помню комнату, в которой очутилась, наполовину спальню, наполовину кабинет с замками на дверях. В то время я была слишком потрясена, чтобы проанализировать это, но теперь цель ясна.

– Вы держите меня под охраной на случай, если Ведьма решит заглянуть.

– Как только вселенная Беркли предупредила нас об опасности, – говорит мама, – ты вызвалась добровольцем. Я имею в виду, нашу тебя, а не тебя.

– Поняла. Хорошо. Это было правильно, – какой ущерб может нанести Ведьма авианосцу? Я не хочу выяснять. – Всё в порядке. Я не покину эту комнату, несмотря ни на что.

– Конечно, ты понимаешь., – папа смотрит на меня так же, как смотрел, когда понял, что я стала на дюйм выше мамы, гордо, но задумчиво. – По правде говоря, Маргарет, когда мы впервые узнали, что происходит, я не понял, почему Джози не была идеальной путешественницей. Она единственная, кто не может ждать, чтобы окунуться в бой.

Джози тащила меня на бесчисленные американские горки и зиплайны, когда я впервые узнала, что она была выбрана Главным офисом в качестве идеального путешественника, я поняла, что это имеет смысл. Однако прежде, чем я успеваю согласиться с отцом, он продолжает.

– Но эта роль не столько нуждается в авантюристе, сколько в ком-то, кто может... взглянуть на каждый мир свежим взглядом. В том, кто может глубоко воспринять каждый мир. Не авантюристка... художница. Ты была той, кто был нам нужен всё это время.

Это похоже на тот момент в Египте, когда я поняла, что в их измерении я должна быть значимой частью работы моих родителей, но это даже лучше. В тысячу раз.

– Спасибо, – с трудом выговариваю я, несмотря на комок в горле.

Мама вздыхает, одновременно удовлетворённо и в качестве сигнала, что они должны идти.

– Мы принесём тебе ужин через пару часов, дорогая. Если тебе понадобятся ещё книги, дай нам знать или я могу принести колоду карт.

– Вообще-то, не могли бы вы послать Пола вниз с ужином? – может быть, он ещё не готов поговорить со мной, но кто знает, сколько времени у нас будет? Я не могу позволить себе упустить ни единого шанса. – Нам нужно поговорить.

В течение пяти минут я исследовала каждый дюйм моего нового спартанского окружения. Ванная комната, или “голова”, как её здесь называют, чистая, но крошечная и странная, вместо настоящего душа, есть только портативная насадка и слив в полу, в основном вся ванная – это душ. Вместо стекла – зеркало, сделанное из полированного металла, и в нём я вижу себя в расплывчато-старомодном стиле: мои кудрявые волосы, остриженные до подбородка и стянуты в одну сторону заколками для волос, очень мало косметики, не считая тёмно-красной помады, которую не смог размазать даже поцелуй Тео.

На этот раз мне не нужно пытаться выпрыгивать из этой вселенной в каждый удобный момент. Вместо этого я сворачиваюсь калачиком на кровати. Я слишком взвинчена, чтобы расслабиться, но мне нравится лежать. И просто хочется побыть одной, какое-то время. Благодаря новому межпространственному отслеживанию, мои родители смогут сказать мне, когда Ведьма, наконец, двинется дальше.

Сквозь сонный туман моего не совсем сна я думаю, что она, кажется, не торопится. Это потому, что Главный офис думает, что я умерла в Римской вселенной? Или это потому, что Ведьма придумывает ещё более смертоносную ловушку? Хотя я понятия не имею, как что-то может превзойти это.

Стук возвращает меня назад, в "здесь и сейчас". С другой стороны двери Пол говорит:

– Ужин.

Я скатываюсь с кровати, делаю глубокий вдох и с улыбкой открываю дверь. Пол так и застыл на месте, словно вытянулся по стойке смирно перед капитаном с подносом еды в руках.

– Привет, – говорю я. – Спасибо. Пожалуйста, входи.

Он делает это, как можно быстрее ставя поднос на мой стол. Но когда я закрываю за ним дверь, он напрягается. Очевидно, он надеялся на очень короткий визит.

– Разве мои родители не сказали тебе, что я надеялась поговорить? – спрашиваю я.

– Да. Но я не мог себе представить, о чём нам придётся говорить. Помимо проекта Жар-птицы, конечно, но ты можешь вести такие разговоры с родителями. Это, без сомнения, было бы более продуктивно, – каждое слово отрывисто, и его поза официальна.

– Я не хочу говорить о Жар-птице. Я хочу поговорить о Поле. Моём Поле, – как мне до него достучаться? – Я люблю его, но он попал в беду, очень большую беду, и я не знаю, как ему помочь. Я подумала, что, если кто-то и может помочь мне понять, так это ты, верно? Ты иногда такой замкнутый. Тебя так трудно прочитать. Только ты сможешь его по-настоящему понять.