Текст книги "Холод"

Автор книги: Кирилл Кудряшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Должно быть, сказывалось стремление Матвеева к перестраховке – набранные из разных частей и подразделений, бойцы и действовали в разнобой. Да и вообще, не существовало ни плана эвакуации «Айсберга», ни рекомендаций по ведению боевых действий в случае нападения противника. Того, что объекты перейдут в наступление никто, естественно, не мог и предположить.

– Жертвы? – спросил Сергей.

– Как минимум двое, – Кирпич кивнул головой куда-то налево, и выглянув наружу Холодов увидел в нескольких метрах от стены два тела, лежащих на багровом от крови снегу, – Больше пока ничего. Точнее – никого…

– Оружие? Провиант?

– Затарились по полной программе, – Кирпич кивнул в сторону противоположной стены, и вновь отвлекшись от прицела, Сергей бросил взгляд туда. В глаза бросились семь приличного размера рюкзаков – он не сомневался в том, что сработали ребята профессионально, и за эти десять минут успели собрать все, что было необходимо и даже больше. Рядом с рюкзаками стояли, прислоненные к стене, два огнемета.

– Больше и не было, – не оборачиваясь угадал мысли командира Кирпич, – Я не знаю, кто вообще додумался притащить эти бандуры на базу, и на кой тебе-то потребовались, но…

Он мог и не продолжать. Не смотря на неформальную обстановку в команде, «Морские дьяволы» свято чтили субординацию, и приказ командира всегда оставался таковым.

– Холод, – раздался сзади голос Пехтуры, – Девушка в полной экипировке и почти что в полном здравии. Можем выдвигаться?

– Кирпич, Серафим, прикрываете дверь, – приказал Сергей, поднимаясь на ноги. Геля стояла позади него, облаченная в теплый маскхалат. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь, он задумался о том, а может ли форма идти женщине? И понял, что может. Не смотря на весь трагизм ситуации, не смотря на буранников, подбирающихся к базе и выстрелы с верхних этажей, не смотря на ее изувеченную руку, которую Пехтура заботливо уложил в перевязь… Не смотря ни на что, она была красива, и красота эта создавалась не специфическими округлостями женского тела, рельефно выступающими под одеждой, а ее улыбкой. И на этот раз Сергей даже не сомневался в том, что улыбка была не искусственной, а вполне реальной.

– Как я выгляжу? – спросила она, и Сергей не нашел слов, чтобы ответить ей.

– Неплохо… – пробормотал он, – Меня больше интересует, как ты себя чувствуешь?

– Голова немного кружится… Но я дойду!

Сергей хмыкнул. Она даже не знала, куда идти… Впрочем, этого пока не знал и он сам. Шестое чувство подсказывало, что на базе оставаться опасно – должно быть, в его сознании тоже жил некий друг-советчик, вот только именовался он не Возрожденным, а солдатской интуицией.

В крайнем случае, он или кто-то из ребят, понесут ее на руках.

– Хорошо! Выдвигаемся!

За его спиной гулко загрохотали автоматы, и Сергей успел обернуться, чтобы увидеть светлое пятно, скрывающееся за деревьями.

– Не тратьте патроны, – приказал он, – Пехтура, бегом наверх, найди Броненосца и приведи сюда. Серафим – приведи остальных. Бдительности не терять… Стрелять только если объекты приблизятся к базе.

Спустя минуту вся команда была в сборе. Поочередно занимая пост у двери, бойцы закидывали за спину рюкзаки, и через секунду уже вновь направляли стволы своих автоматов в сторону леса.

Со второго этажа раздался громкий чмокающий звук, в котором Холодов мгновенно опознал звук гранаты, вылетающей из подствольника. Немного погодя на самой кромке леса грянул взрыв, разметавший в разные стороны мелкую елочку, имевшую несчастье вырасти в опасной близости к людям.

– Кретины! – буркнул Кирпич.

– Боеприпасов здесь много… – ответил Сергей, – Пусть развлекаются. Может и подобьют кого. Выходим!

– Куда?!! – раздался за его спиной громкий окрик.

Сергей обернулся и встретился взглядом с комендантом «Айсберга». За весь проведенный здесь год Холодов встречался с ним от силы два раза, да и то на совещаниях и прочих официальных встречах. Он даже не знал его имени – помнил лишь, что комендант носил майорские погоны, и всегда принимал сторону Матвеева, когда он вступал с ним в спор касаемо вооружения команды или чего-либо еще, так или иначе связанного с операцией.

– Не ваше дело! – резко ответил он, подхватывая Гелю под руку.

– Стоять! – рявкнул майор, и потянулся к кобуре. Разумеется, он не успел – правая рука Царапыча прочно стиснула его запястье, в то время как правая вырвала из кобуры пистолет.

– Уходим! – еще раз скомандовал Холодов, и скупыми жестами объяснив диспозицию, двинулся вперед, увлекая за собой Гелю. Кирпич и Локо шли впереди, готовые в любой момент изрешетить любое препятствие на пути группы. А затем Сергей увидел через разбитые окна первого этажа базы, как по коридору несется нечто громадное, и движущееся слишком быстро, чтобы можно было рассмотреть его.

– Царапыч! – во весь голос крикнул он, – Слева!!!

Но боец уже и сам видел приближающуюся опасность. Он шел последним, прикрывая отход группы и не сводя ствола автомата с побагровевшего от ярости майора, но боковым зрением увидев несущегося на него буранника, бросился к двери, одновременно открыв огонь.

Как буранник оказался внутри – Сергей не знал. Возможно, ворвался через окно где-то в задней части здания. Возможно – пробрался через один из черных ходов «Айсберга». Да это и не имело значения. Важно было лишь то, что чудовищная махина неслась к ним, сметая со своего пути солдат, не успевавших сделать ни единого выстрела.

Царапыч опередил тварь не более чем на секунду, успев проскочить в дверь, поэтому туша чудовища обрушилась не на него, а на майора, вряд ли успевшего осознать, что же убило его. Очередь из «Грозы» бойца вонзилась в стену в десятке сантиметров от головы буранника – Сергей отчетливо видел, как пули впечатываются в стену, кроша штукатурку…

Заговорили автоматы Серафима и Броненосца, шедшими чуть впереди Царапыча. Буранник на мгновение повернул к ним свою мохнатую голову, и, оскалив окровавленные клыки, метнулся куда-то внутрь здания, признавая превосходство автоматов перед его мускулатурой.

– Вперед! – скомандовал Холодов, и двинулся вперед, ведя под руку Гелю. Команда тут же взяла его в кольцо, прикрывая со всех сторон, – Царапыч, ты как?

– Порядок! – отозвался тот, всаживая еще одну очередь в раскрытое окно, в котором на миг появилась морда буранника.

– Слева! – одновременно крикнули Красный и Серафим, прикрывающие левый фланг, и открыли огонь по двум приближающимся силуэтам. Буранники привычно метнулись в разные стороны, и заметались на снегу, сбивая прицел. Со второго этажа «Айсберга», со свистом рассекая воздух, вновь вылетела граната, и взорвалась в десятке метров от буранников, осветив их яркой вспышкой огня.

– Уходите к морю! – услышал Сергей рядом с собой, и взглянув на Гелю не узнал не только ее голос. Она вся разительно изменилась, превратившись в сжавшуюся пружину, готовую распрямиться в любой момент.

– Кто ты? – спросил он у существа, смотревшего на него.

– Не важно… – чужим, более низким голосом ответила Геля, – Не сейчас. Уходите к морю!

– Забираем правее! – крикнул Сергей, озираясь по сторонам, и шедшие впереди Кирпич и Локо тут же подчинились, направляясь к лесополосе, отделявшей бывший санаторий от берега Обского водохранилища.

Они уже вышли из освещенной территории вокруг «Айсберга», и теперь, когда темнота сгущалась вокруг них, «дьяволы» один за другим включали подсветку на своих автоматах. Мощные, но узкие пучки света прорезали тьму, выискивая цели.

Два буранника все также следовали за группой людей, уходящих к лесу, рывками перемещаясь из стороны в сторону, мгновенно уходя с линии огня, если световой пучок натыкался на них…

Они углублялись в лесополосу, и с каждым шагом идти становилось все труднее. Утопая по колено в снегу, и в добавок постоянно озираясь вокруг, будучи готовым выстрелить в ответ на любое движение, было неимоверно трудно. Тяжелее всего этот путь давался Геле – первое время она шла достаточно бодро, не издавая ни звука, а затем в ней словно что-то подломилось. Сергей ощутил, как она всей тяжестью повисла у него на руке, и застонала от боли. В темноте он не видел ее глаз, но понимал, что в этот момент Возрожденный, скрывавшийся внутри нее, отступил, позволяя вновь «встать у руля» сознанию хрупкой девушки.

– Идти можешь? – спросил Сергей.

– Могу! – хрипло выдохнула она, в очередной раз споткнувшись.

– Врешь!

Остановившись на секунду, он забросил автомат на плечо – все равно вести прицельный огонь в темноте да еще и одной рукой, он бы не смог, и легко поднял Гелю на руки.

– Не теряй сознания, – шепнул он ей, – Ты нужна нам. Твой советчик нужен нам!

– Он молчит…

Кирпич выпустил очередь куда-то вперед, и шедший рядом Локо последовал его примеру. Одновременно с их автоматами загрохотали еще четыре позади – Сергей не стал оборачиваться, чтобы выяснить, чьи. До открытого простора Обского моря оставалось не более полусотни метров – он уже видел мелькающую между деревьями луну, которой не хватало самой малости, чтобы считаться полной. Как будто кто-то обгрыз ее с краю, не позволив вырасти до своего полного размера…

– Сзади! – крикнул Царапыч, непрерывно стреляя, – Черт! Красный, с твоего фланга еще один!

– У меня трое! – отозвался Пехтура.

Буранники окружали их, смыкая кольцо. Должно быть они поняли, что того, кого они ищут, уже нет на базе, и погнались за ушедшими. Или же, на «Айсберге» уже никого не осталось в живых, и теперь твари стремились уничтожить последних свидетелей их нападения.

– Это не по правилам… – произнесла Геля, – Он говорит, что они нарушили правила.

– Кирпич, Локо, что впереди?

– Не знаю, Холод! – отозвался Локо, – Они мелькают то тут, то там, но близко подойти боятся. Я не могу понять, сколько их – слишком темно. Иногда они атакуют, и тогда мы успеваем шмольнуть по ним, и они тут же исчезают за деревьями. Только долго так продолжаться не может – я могу не успеть прицелиться, и тогда даже одна такая тварь сметет нас всех.

– А долго и не надо, впереди море. Там все хорошо просматривается… Проложи-ка нам дорогу…

Сергей не увидел – услышал, как боец усмехнулся, поняв, что имеет в виду командир.

– Серафим, Броненосец, – отдал команду Сергей, – Держите фланги. Красный, Пехтура, прикройте Кирпича и Локо, они расчистят нам путь.

За грохотом выстрелов сложно было расслышать приглушенный «чмок» гранаты, вылетающей из подствольника. Зато грохот взрыва и яркая вспышка впереди, были явственно различимы. За первым взрывом последовал второй, третий… В ярких всполохах Сергей видел белые тени, мелькавшие за деревьями, разбегающиеся прочь от взрывов.

– Не нравится?! – крикнул Кирпич, и расхохотался, запуская вперед еще одну гранату, – Получайте, твари!

– Слева! – крикнул замыкавший колонну Царапыч, и тут же автоматы Красного и Серафима «заговорили», встречая непрошеного гостя шквалом огня.

– Справа! Четверо… – крикнул Броненосец, и вместо ожидаемого Сергеем залпа с правого фланга, оттуда раздался приглушенный крик боли и ужаса, а затем громадная белая тень пронеслась мимо него, обдав порывом ветра.

Слева вскрикнул Красный, но его «Гроза», замолкнув на мгновение, загрохотала вновь.

– Броненосец!!! – крикнул в темноту леса Серафим, а затем приглушенно добавил, – Сука… Она утащила его!

И без того маленькая команда уменьшилась еще на одного человека, но времени на то, чтобы оплакивать потери не было. Деревья расступились, выпуская отряд к широкому ледовому простору.

Совсем не кстати Сергей вспомнил о том, как несколько часов назад говорил Матвееву о том, что погибни кто-нибудь из его ребят, он плюнул бы на все, чтобы хотя бы забрать его тело… При других обстоятельствах он действительно поступил бы именно так. Но не сейчас… Сейчас попытка вернуться за одним из них означала бы смерть для нескольких, или, быть может, даже для всех. И «дьяволы» понимали это не хуже своего командира.

– Я вижу их! – крикнул Кирпич, – Впереди, на льду, четверо.

– Ходу! – приказал Сергей, – Выйдем на лед – все вокруг будет просматриваться на десятки метров. Там мы их сделаем!

Он и сам видел трех буранников, стоящих на льду, в десятке метров от берега. Видел, как они мгновенно сорвались с места, когда автоматы «дьяволов» послали к ним порцию свинца. Все трое остались невредимыми, но Сергей был уверен в том, что пули легли в снег как раз в том месте, где еще мгновение назад находились буранники.

Автоматы бойцов теперь грохотали непрерывно, и сам Сергей, опустив Гелю на землю – на открытом просторе снега было гораздо меньше, и она могла свободно идти – левой рукой продолжал поддерживать ее, а правой вновь сжимал автомат, наугад посылая очереди в беснующиеся вокруг тени.

Буранники, похоже, поняли, что взять «дьяволов» на открытом месте будет не так-то просто, и применили уже знакомую Холодову тактику – изматывали противника, вальсируя вокруг него и вынуждая тратить патроны впустую. Вот только они не учли, что теперь в руках бойцов были не мелкокалиберные «Перначи», выстрел которого для буранника, кажется, был не больнее комариного укуса, а тяжелые «Бизоны» и «Грозы», очередь из которых могла свалить небольшое деревце.

Исход боя стал ясен, как только первый буранник рухнул на снег и засучил лапами в предсмертных судорогах. Пехтура, подстреливший тварь, не торопился добивать ее. Сначала он выпустил еще пару очередей по другим буранникам, легко ранив еще одного из них, и лишь потом, сменив рожок в автомате, прицельно послал очередь в голову умирающего монстра. Сергею показалось, что в общей какофонии боя он расслышал, как Пехтура произнес «За Броненосца», но он не был уверен в том, что эти слова сорвались не с его губ.

Еще один буранник свалился на лед, не завершив прыжка. Кирпич свалил его в воздухе, и теперь тварь ползла к нему, с трудом загребая непослушными лапами багровый от собственной крови снег. Даже чувствуя смерть монстр не собирался сдаваться, и из последних сил старался подползти к врагу, чтобы прихватить его с собой на тот свет. Невольно Сергей даже почувствовал восхищение этими существами. Именно так должен был драться идеальный солдат, о котором, наверняка, мечтал генерал Матвеев, начиная операцию «Холод».

Потеряв третьего товарища, буранники отступили. Именно отступили, а не бросились наутек, как стая волков, напуганных грохотом охотничьих ружей. Они отбежали к лесу, откуда только что вышли «Морские дьяволы», и когда грохот автоматов утих, трое буранников отделились от основной группы и медленно двинулись к людям.

Бойцы, едва опустившие дымящиеся створы автоматов, вновь вскинули оружие на изготовку, но тихий голос Гели заставил их вновь опустить оружие, и лишь наблюдать…

– Не стреляйте! – сказала она, – Они хотят забрать погибших…

– Нам бы они не позволили сделать этого… – сквозь зубы процедил Пехтура, беря на мушку одного из приближающихся монстров. И тогда Геля вновь переменилась.

– Вы не забывали своего прошлого… – сказала она чужим голосом. Твердым и суровым, требующим повиновения, – Вы не потеряли права на Возрождение… А они – потеряли. Пожалейте их, как жалеем мы.

В наступившей тишине семь «Морских дьяволов» и одна девушка, во взгляде которой читалось не меньше твердости и стали, чем во взгляде любого из бойцов, наблюдали за тем, как буранники уносят тела мертвых товарищей, признавая свое поражение. Видя, что люди опустили свои смертоносные игрушки, они все вернулись на орошенное кровь поле боя, и двое из них стали пробивать полынью, обрушивая могучие удары на лед, заставляя его дрожать под ногами людей. А затем, несколько минут спустя, когда полынья выросла до достаточных размеров, десять Невозрожденных исчезли в ней, унося с собой три мертвых тела. Они ушли под воду без малейшего плеска, просто скользнув в ее объятия и словно растворившись в ней.

– Все… – сказала Геля, а точнее – то существо, что сейчас главенствовало в ней, – Они ушли… Дайте ей поспать.

И Сергей едва успел подхватить ее тело, когда сила, поддерживающая ее на ногах, вдруг иссякла.

– Что будем делать, Холод? – равнодушно спросил Кирпич, – Обратно на базу?

Сергей задумчиво покачал головой.

– Нет, на базе нам больше делать нечего. Там наверняка никого в живых не осталось…

– Тогда куда? – в голосе Кирпича проскальзывало сомнение. Сомнение в нем, как в командире.

И в самом деле, куда? Холодов готовился к многодневному «одиночному поиску», когда теряешь связь со всем миром и действуешь исходя из своих собственных соображений. Из соображений безопасности и из своего понимания о добре и зле. Но бой закончился удивительно быстро и, при чем, полной и безоговорочной капитуляцией противника. Если стычку на берегу Обского моря сегодня днем можно было считать закончившейся вничью, то теперь «дьяволы» показали себя во всей красе, доказав буранникам, что море, пусть даже и пресное, не только их родная стихия.

Но что делать дальше? Возвращаться на базу считать трупы и терпеливо ждать появления кавалерии в лице Матвеева, который тут же усадит их всех писать отчет, а Гелю возьмет под неусыпный контроль, как человека, способного контактировать с буранниками, да еще и на телепатическом уровне? Куда пошлет Матвеева то существо, что говорит Гелиными устами, когда генерал предложит Возрожденным вступить в ряды спецназа или ФСБ – Сергей приблизительно догадывался. Возможно, как говорила Геля, что этому существу и недостает слов для нормального разговора, но уж эмоции-то он точно сможет передать ей, а уж она облачит их в слова. В отборные, чисто русские слова…

Чутье подсказывало, что хотя бой и за ними – война еще далеко не окончена. Геля говорила что-то о том, что она нужна Невозрожденным. Этим буранникам второго типа, троих которых его ребята только что уложили. А Возрожденный, способный перехватывать контроль над ее телом, упоминал что-то о правилах… О том, что Невозрожденные нарушили их. Каким образом? Видимо, напав на базу. На Гелю… На него, Сергея Холодова, и его ребят.

Если есть правила, значит есть какая-то игра, в которую они оказались втянутыми. А если есть игра, то у игры есть цель.

Какова же цель? Чего хотят буранники, подразделявшие себя на Возрожденных и Невозрожденных? Сергей не видел особой разницы между теми и другими. Для него все они были чудовищами, и даже если Возрожденные помогали ему сейчас по какой-то причине – он не мог быть уверенным в том, что в другое время эти твари не полакомились бы его внутренностями, попадись он им в темном, заснеженном лесу.

Что делать? Извечный русский вопрос. Все-таки вернуться на базу и, дождавшись Матвеева, убедить его обстрелять всю поверхность моря из «Градов»? Кем бы, или чем бы ни были Буранники – массированного артиллерийского удара они бы не выдержали.

Нет, бесполезно. Матвеев, ведущий собственную игру, никогда не даст на это добро.

А зачем ему, собственно, Матвеев и «Грады»? У каждого из его парней осталось по пять-десять гранат для подствольников. Эффект, конечно, не тот, что от «Градовской» ракеты, но все же… Акустическая волна в воде способна натворить больших дел – уж он-то хорошо это знал. С первых дней в спецназе его учили тому, что взрыв гранаты под водой смертелен для человека на расстоянии около сотни метров.

Полынья вот она, под боком… Шмольнуть туда из подствольника, для создания особо комфортных условий и тем и другим буранникам? Или рассредоточиться и раскинуть бойцов сетью по значительной территории моря. Дать залп одновременно…

– На базу нельзя, – сказал он Кирпичу, выжидающе смотрящему ему в глаза, – нам еще нужно поквитаться за Броненосца. Уделаем этих тварей…

Он не успел закончить фразу. Не успел отдать приказ. Геля вздрогнула всем телом у него на руках, а затем, не открывая глаз, заговорила тем, «чужим» голосом, от которого мороз бежал по коже.

– Не тревожь… Порождающее… – громко и отчетливо, сделав паузу перед словом «Порождающее», произнесла она, – Будет хуже. Придет смерть. Сейчас – спрячьтесь. Схоронитесь. Укройтесь. И ждите рассвета. Завтрашний день все расставит на места.

Тело девушки вновь вздрогнуло и обмякло. Она спала… Не спало то, что делило с ней ее разум. Возрожденный, называвший себя другом.

– Холод… – нерешительно произнес Кирпич, – Ты объяснишь нам, какого вообще хрена тут происходит?

– Объясню, – ответил Сергей, – По дороге. Направление – юг. Будем идти вдоль берега, пока не окажемся за чертой города. Там выйдем на берег и заночуем в лесу. Идем по морю – на берегу еще опаснее, тут они, хотя бы, не смогут подобраться к нам незамеченными. Всегда быть наготове… И еще, поглядывайте под ноги. Неспокойно мне от того, что эти твари там, подо льдом.

«А еще, – добавил он про себя, – Мне не спокойно от того, что где-то там, внизу, таится еще какое-то Порождающее, которое принесет много смертей, если его потревожить. И от того, что Возрожденный, поселившийся в сознании Гели, похоже может читать и мои мысли…»

Не вызывала возражений и душевной тревоги разве что мысль о том, что им манипулируют, втягивая в какие-то игры. Холодов был солдатом, и привык к подобным манипуляциям. Спецназ всегда был игрушкой армейских чинов или больших правительственных шишек. Приказали отправиться в горячую точку и ликвидировать тамошнего царька – сделаем. Бросили в ад и сказали возвращаться оттуда только с Люцифером подмышкой – тоже сделаем. Легко…

Велели играть в какие-то игры – поиграем. Для того и созданы солдаты, чтобы быть послушной игрушкой в чьих-то руках. Но только до определенного предела, ибо «игрушка» тоже умеет кусаться, и зубки у нее достаточно остры.

Но время кусать еще не настало, поэтому отряд «Морских дьяволов» маршевым шагом уходил на юг, ища место для ночлега.