Текст книги "Новая жизнь Смертопряда. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Кирилл Смородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Яснее некуда, – ответил я, размышляя о том, что делать дальше. Новых «квестов» на меня свалилось до туевой хучи. – Но клизмы со скипидаром из предписаний сразу вычеркиваем.

– Чего? Нет там никаких… А-а, – толстяк хмуро посмотрел на меня, – опять твои шуточки. Ну, значит, на поправку идешь.

– Да я давно уже в норме. Это просто вы, лепилы, все мнительные до ужаса.

Мы пересекли вестибюль, оказались на крыльце, и в этот момент у входа в клинику с пронзительным визгом тормознул черный бронированный микроавтобус государственной службы магической безопасности. Выскочившие из транспорта широкоплечие молодцы направились ко мне с самым решительным видом.

Глава 3

– Илья Миронович Дьяков? – один из безопасников, пожилой, скуластый, с проницательным взглядом, остановился в паре шагов от меня. Троица его коллег осталась позади.

– Он самый, – кивнул я, напрягшись.

– Меня зовут Анатолий Анисимов, майор государственной службы магической безопасности, – мужик продемонстрировал удостоверение. – Вам придется проехать с нами.

– Куда? И зачем?

– Дело в том, что вы не так давно стали свидетелем одного происшествия…

– Какого еще происшествия? – перебил я.

– Думаю, об этом вам подробнее расскажет следователь. И…

– Ну, раз такое дело, то пусть повесткой вызывает. А сейчас позвольте откланяться.

Я уже хотел было обойти этот говорящий шкаф, но безопасник мягко заступил мне дорогу.

– Не так быстро, Илья Миронович. Повестки уже были, вы найдете их в своем почтовом ящике. Но мы предполагали, что вы ответите отказом, поэтому я захватил еще одну, – он извлек из кармана бумажку и протянул мне. – Ну так что? Поедете?

Мля, вот не нравится мне все это. Подставой попахивает. Но и господа, стоящие передо мной, работают в ведомстве, в котором не потерпят отказа. Документ у них – законней не бывает, постановление о приводе. С подписью, печатью и регистрационными номерами. Потому если начну геройствовать и сопротивляться, враги только руки потрут от удовольствия. Сам себе статью нарисую, вернее целый букет статей: от неповиновения законным требованиям до телесных разной степени тяжести. И, самое главное, железобетонный повод вцепиться мне в холку, как медведю на псовой охоте. Так что затевать бой с майором и его коллегами – значит, навлечь на себя реально серьезные неприятности. От которых потом меня даже Онежский не отмажет.

Поэтому на сей раз я решил уподобиться одному чрезмерно упитанному пропеллерожопому любителю варенья с его спокойствием и только спокойствием. Как оказалось – зря.

Стоило нырнуть в микроавтобус, как я мигом попал под воздействие ауры, блокирующей магию.

– Не понял… – я обернулся к Анисимову и тут же ощутил, что верхнюю половину туловища парализовало.

Ни согнуться, ни повернуться, ни руками пошевелить. Наверняка безопасник постарался или кто-то из его людей. Им-то аура побоку, благодаря припрятанным артефактам, которые нейтрализуют ее воздействие.

Микроавтобус тем временем уже сорвался с места и помчал прочь от больницы и оставшегося на крыльце Григория. С-сука…

– Рекомендую сидеть спокойно, – сказал Анисимов, глядя на меня и недобро ухмыляясь.

Часа два мы ехали по Москве, затем меня, не особо церемонясь, извлекли из транспорта и подвели к мрачному трехэтажному строению за высоким забором с колючей проволокой, которая светилась и трещала, явно напитанная магической энергией.

– Будешь дурить – мало не покажется, – пробасил один из безопасников, после чего меня поволокли внутрь строения.

Мы миновали полутемный душный коридор без дверей, прошли просторный мрачный зал. Затем меня ждал неприятный сюрприз в виде досмотра и санобработки, представлявшей собой обливание ледяной водой из шланга. Ну а вишенкой на торте стала каморка, в которой можно было лишь стоять по стойке «смирно».

В ней я провел часов одиннадцать. По любому хозяин заведения, в которое меня доставили, рассчитывал подобным образом сломать меня, но… Мне доводилось бывать и не в таких местах, а потому я спокойненько простоял все это время и даже умудрился немного вздремнуть.

Наконец тяжелая бронированная дверь открылась, меня выволокли и опять потащили. На сей раз в кабинет, также погруженный в полумрак, в котором не было ничего, кроме стола, зарешеченного окошка под потолком и пары стульев. Один предназначался мне, на втором сидел тот, перед кем я должен буду изливать душу.

Мощный дядька с быдловатым лицом щурясь смотрел на меня и презрительно кривил губы. И очень уж он напоминал одного персонажа из тех, для кого я был врагом номер один. А именно – Велимира Прохорова. Не удивлюсь, если эти мудаки родственники.

– Посадить, – велел он приведшему меня здоровяку, взглядом указав на стул.

Тот поспешил исполнить приказ, да еще так старательно, будто пытался вдавить меня в сиденье. И уходить этот товарищ не торопился, так и оставшись за моей спиной.

– Ну что, сопляк, – быдловатый дядька посмотрел на меня как на букашку, которую очень хотел размазать. – Сам-то понимаешь, что влип?

– Что-то такое где-то на горизонте сознания маячит, – ответил я. – Но хотелось бы больше подробностей.

Следователь переглянулся со стоявшим за мной бугаем. Щекастую харю исказила очень нехорошая усмешка.

– Будут тебе подробности, – сказал он, откидываясь на спинку стула. – Илья Миронович Дьяков, скрывавшийся на тот момент под фамилией Крайнов… Шестнадцати лет, ученик такой-то школы города… Неважно… В ноябре прошлого года устроил кровавую бойню посреди спортивного мероприятия… Завладел оружием одного из охранников, открыл стрельбу по зрителям, из-за чего многие погибли. Затем стал использовать боевые заклинания, что также повлекло за собой жертвы. Ну как, впечатляет?

– Очень, – с деланым воодушевлением ответил я, прекрасно понимая, что происходит. – Только есть куча нюансов. Во-первых, само спортивное мероприятие. Вам не говорили, что оно было, мягко говоря, незаконным? А я туда попал так и вовсе будучи похищенным. Так что все мои действия можно считать не более чем самообороной.

Следователь расплылся в кровожадной ухмылке.

– Незаконное мероприятие? Похищенным? – переспросил он, подаваясь вперед. – В протоколе допроса свидетелей этого нет.

Свидетелей… Вот и результат похищения Линды и всего, что женщина рассказала этим упырям. Короче, вляпался я знатно.

– Но и это еще не все, – продолжил мордатый. – Каким-то образом ты освоил запрещенные виды магии. Силу Преисподней. И убил с ее помощью нескольких подчиненных уважаемого в городе аристократа, господина Юкито. Причем ладно бы только убил. После смерти они превратились в очень опасные формы жизни, которые наворотили дел. Утихомиривали их очень долго и не без жертв. Этих двух эпизодов, гражданин Дьяков, хватит, чтобы отправить вас на урановые рудники на пожизненный срок.

– Замечательно, – несмотря на то, что все было хреновее некуда, я выдавил усмешку. – Всегда хотел на них побывать. Там все светится так красиво, зелененьким.

– Побываешь, побываешь, – в хриплом басе следователя отчетливо слышались нотки торжества. – Разумеется, если доживешь. Парень ты очень проблемный, как я погляжу. У таких смерть всегда за спиной стоит.

– Угрожаете?

– Скажем так, констатирую. А теперь давай-ка будь умницей и подпиши кое-какие бумаги, – мужик пододвинул ко мне пару лежащих на столе листков и ручку.

– Не-а, – ответил я.

– Почему это? – нахмурился собеседник.

– Почерк у меня уж очень корявый. Стесняюсь. А подпись так вообще на изображение кой-чего неприличного похожа, – произнес я, готовясь к тому, что сейчас будет очень больно.

Но, вопреки ожиданиям, громила за спиной остался неподвижен, а следователь не стал упорствовать.

– Хорошо, как пожелаешь, – сказал он, равнодушно пожав плечищами. – Хоть и очень зря. Выводи.

Последнее слово следователь бросил стоявшему позади меня амбалу. Тот сцапал меня за шкирку и рывком поставил на ноги. Затем применил пару заклинаний, чтобы я не мог ни шевелить руками, ни поворачиваться вправо-влево, и поволок к выходу из кабинета.

Вновь коридор. Методично толкаемый провожатым, я дошаркал до лестницы и вскоре оказался на втором этаже, где располагались камеры. А еще тут была очень хреновая аура, блокирующая магию. Причем бугая у меня за спиной это не касалось: наверняка у него припрятана пара артефактов, благодаря которым он и может использовать заклинания. Впрочем, ничего удивительного. В следственном изоляторе для преступников-магов такие моменты должны быть продуманы идеально.

– Что, парнишка, – обратился ко мне амбал, останавливаясь возле одной из тяжелых металлических дверей. – В жопу ебался когда-нибудь?

– За кого вы меня принимаете? – притворно оскорбился я.

– Нет, значит. Ну да ничего. Все когда-нибудь бывает в первый раз. Главное – не напрягайся и не ерзай, а то больнее будет.

– Личным опытом делитесь, уважа…

Договорить мне не дали, попросту срубив мощнейшим ударом. А затем начали пинать – с чувством, толком, расстановкой и яростным хеканьем. В основном по корпусу, но несколько раз прилетало и по голове, отчего перед глазами все поплыло. И самое поганое, что я по-прежнему был наполовину обездвижен. Ни закрыться, ни уклониться.

– Вякни мне еще, сучонок… – закончив, прохрипел латентный гомосек и рывком поднял меня на ноги.

Еще раз саданув по моим несчастным почкам, он использовал заклинание, чтобы открыть дверь, а затем втолкнул меня внутрь камеры.

Тут же действие сдерживающих заклинаний сошло на нет, однако и в камере присутствовал фон, не позволяющий использовать магию.

Сама камера выглядела печально. Тускло освещенная единственной лампочкой, с обшарпанными стенами, кучей ржавых шконок, деревянным столом, зарешеченным подобием окна под потолком. Да и вонища здесь стояла такая, что… В общем, малоприятное местечко. И мне здесь точно рады не будут, хари кое-кого сидельцев намекали на это совершенно непрозрачно.

Всего народу – шесть человек. Самый старший, глубокий старик, глядел на меня с легким оттенком сочувствия и слегка раскачивался, съежившись в углу. Видимо не все у дедули в порядке с головой. Неподалеку от него сидели лысеющий толстяк и щуплый парень лет двадцати пяти со здоровенным фингалом под глазом. Посматривая на меня, они о чем-то шушукались. Ну а главными действующими лицами в этой засранной обители были трое разместившихся за столом.

Крепкие ребята с синими от татуировок руками и тяжелыми взглядами, которые скользили по моей тушке. На мордах уже играли хищные ухмылки, значит, веселье скоро начнется.

Я умел прописываться «на хате», в прошлой жизни пару раз довелось проходить через подобное. Но сейчас решил пренебречь правилами, поскольку следовать им было бесполезно. О моем появлении в камере уже предупреждены, инструкции насчет того, какой «теплый» прием мне нужно оказать, получены, так что…

Так что я с наглой ухмылкой двинулся к первой попавшейся шконке, готовясь в любую секунду начать драку. Однако вышло немного иначе, что также было ожидаемо.

– Ты бы так не торопился, малец, – прохрипел один из крепышей. Бритоголовый, с грубо вытесанным лицом, на котором светлело множество шрамов, он холодно глядел на меня. – Поздоровался бы хоть для начала, представился.

– Соловей Разбойник я, всем здрассте, – буркнул я, останавливаясь возле выбранного лежбища.

– Дерзишь? – бритый встал из-за стола. – Зря. Ты, походу, не догоняешь, куда попал. Тут тебе не санаторий. Скорее наоборот: здоровье потерять на раз-два можно.

– Да чего с ним трепаться, Лева? – подал голос другой здоровяк, чернявый, с многократно сломанным носом и диким взглядом. – Тут по-другому надо.

Он тоже поднялся, и я скользнул взглядом по камере. На самом деле хорошо, что здесь куча кроватей. Парень я ловкий, покажу «стиль обезьяны» с мгновенными перемещениями. Ну и бить буду со всей силы, не исключено, что насмерть.

– Согласен, Амир, фраеру явно печати на почках не хватает, – отозвался первый, обходя стол.

К этому моменту третий, самый разрисованный, с квадратной челюстью и бельмом на глазу, тоже оказался на ногах. На правом кулаке красовался самодельный кастет.

– Вы чего, дяденьки? – я сделал вид, что испугался.

– А ты подумай, – ухмыльнулся чернявый. – Тебя раньше как звали?

– Илья. А почему раньше?

– Потому что сейчас мы из тебя Танечку делать будем.

– Ша!

А вот этого рявка из глубины камеры я не ожидал. Троица здоровяков видимо тоже, поскольку все они сразу замерли, повернув головы на звук.

Как выяснилось, сидельцев было семеро, просто один до поры до времени лежал, укрывшись одеялом. Но сейчас он сел и хмуро зыркал то на меня, то на крепышей.

На вид лет сорок, бородатый, худой и совершенно не похожий на уголовника. Такой куда органичнее смотрелся бы в качестве препода в каком-нибудь вузе.

– Обратно сели, – уже гораздо тише велел он крепышам, и те пусть и с неохотой, но послушались. – А ты, – строгий взгляд уперся в меня, – сюда подойди.

Пожав плечами, я остановился перед бородатым. Похоже, это смотрящий.

– Как зовут? – осведомился он.

– Говорю же, Илья.

– В общем так, парень, – смотрящий подался вперед. – Дерзость свою оставь где-нибудь подальше отсюда. А еще лучше в парашу спусти. Иначе… – кивок на троицу за столом, – я им разрешу довести начатое до конца, хоть и не люблю всю эту… порнографию. Ну а тебе она вообще вряд ли понравится. Это понятно?

– Понятно, – я кивнул.

– Вот и хорошо. Илья, значит… За что взяли?

– Да ерунда какая-то, – пожав плечами, я усмехнулся. – Говорят, что я в каком-то городке бойню на соревнованиях устроил. Со стрельбой, магией и прочим. А я только недавно заклинаниями-то пользоваться научился. И то самыми простыми. Жопу там без рук почесать, ночное зрение, аура специальная, чтобы на меня девки западали. Еще про черную магию что-то задвигали. Тут я тем более не при делах.

– Ты не поверишь, но тут все не при делах, – смотрящий вернул усмешку. – Святые люди собрались. Особенно вот эти трое, – кивок на здоровяков за столом.

– А что это вообще за место? С виду задница задницей.

– Ты даже не представляешь, насколько прав, – мрачно произнес мужик. – Это следственный изолятор для преступников с магическими способностями. И раз уж сюда попал, то… Девяносто девять процентов, что дальше тебя отправят в еще более хреновое место. Урановые рудники, лесоповал или просто под землю упрячут. Сгноят, короче.

– Но я же ни в чем не виноват, – я сделал наивное лицо.

– Это мало кого волнует, – отмахнулся смотрящий. – Невиновных тут и впрямь дохрена, просто они оказались не в том месте и не в то время. А таким, как ты, дурачкам зеленым, здесь вообще верная смерть. Не прикидывайся, ты ведь понимаешь, что бы эти быки с тобой сделали.

– Понимаю, – кивнул я.

– И если бы я не вмешался, ты бы потом неделю кровью срал. И сидел бы возле толчка.

– Хреновая перспективка.

– Именно. Так что, Илья, хотя бы здесь держись меня. Хрен знает, сколько нам тут до этапа мариноваться, но постараюсь просветить тебя по максимуму. Чтобы знал, что тебя ждет и как себя вести.

– Спасибо, – пробормотал я, заметив тонкую железную цепочку на шее собеседника, которая уходила под зеленую рубаху.

Следующие пару-тройку часов мы просто разговаривали. Бородач представился дядей Фролом и старательно грузил меня мудростью тюремной жизни. Про понятия, наколки, именуемый феней диалект, режим и все прочее. Многое из рассказанного я знал и так, но слушал, изображая крайнюю степень сосредоточенности.

– Так-то, Илюха, – закончил дядя Фрол очередную лекцию и глянул в окно, за которым уже стемнело. – Ну а теперь давай-ка на боковую.

– Ага, – я кивнул, поднялся с его шконки и занял соседнюю.

Лег, отвернулся к стенке и вскоре задышал, делая вид, что уснул. Едва это произошло, как лежбище дяди Фрола скрипнуло и послышалось несколько шагов. Я спиной почувствовал, как бородач навис надо мной.

Пора…

Резко развернувшись, схватил его за грудки и рванул на себя. Рубаха смотрящего затрещала, пуговицы брызнули в разные стороны, а я вцепился в цепочку у него на шее.

– Что, сука, не ждал? – прорычал я и дернул.

Амулет, позволяющий обходить ауру, которая блокировала магию, оказался в моей руке. Внешне он напоминал жетон военнослужащего. Сжав его в пальцах, почувствовал, что могу использовать силу и со всей дури двинул обеими ногами в бородатую морду.

Дядя Фрол отлетел к своей шконке, а я вскочил и огляделся. Трое здоровяков уже были на ногах и с ненавистью смотрели на меня. Остальные испуганно сжались на своих кроватях.

– Какой догадливый гаденыш, – прохрипел смотрящий, даже не пытаясь встать и утереть кровь, хлещущую из носа.

– Есть такое, – кивнул я. – В доброту я перестал верить уже очень давно. Да и спектакль весь этот очень херово срежиссирован. Станиславский за такое дерьмо вас самих бы Танечками сделал.

– Пускай. Но что дальше-то?

Я в ответ кровожадно ухмыльнулся.

– Устрою вам праздник боли.

С этими словами я как следует вдарил магией по нервной системе каждого из обитателей камеры. Возможно, старика, толстяка и щуплого парня можно было и не трогать, но… Мало ли.

Камера наполнилась истошными воплями, вся великолепная семерка начала кататься по полу и шконкам, биться, дергаться… А я продолжал давить их и попутно отфильтровывал магическую «грязь». Чую, скоро эта невидимая субстанция мне ой как понадобится.

План был прост: дождаться, когда привлеченные ором охранники откроют камеру, прессануть их таким же макаром, а затем пойти на прорыв, полагаясь исключительно на везение и импровизацию. Сейчас я был готов использовать любые средства, лишь бы выбраться. И похрен на последствия. Уже ясно, что придется удариться в бега и разбираться со Столпами Преисподней и прочими головняками в одиночку. А жаль, помощь моих ребят и того же Онежского очень бы пригодилась.

– Отпусти! Су-у-ука!!! – драл глотку кто-то из бугаев.

Именно из-за него я не сразу услышал один очень подозрительный звук. Шипение, доносящееся сверху.

Подняв голову, увидел несколько длинных щелей под потолком, из которых валили клубы какой-то полупрозрачной дряни. В воздухе уже ощущался кислый запах. Запершило в горле, а полумрак камеры стал гораздо насыщеннее. Это, сука, из-за того, что у меня потемнело в глазах.

Спустя пару секунд к этому прибавилось головокружение. Меня резко потянуло в сон, и выстроить защиту против неведомой отравы я был уже не в состоянии.

Затошнило, колени подогнулись, и я рухнул на пол. При этом продолжая терзать нервные системы сокамерников. Потом мы все вместе начали блевать, а после этого я наконец вырубился.

С твердым пониманием, что весь мой план накрылся и впереди ждет самая настоящая задница.

Глава 4

Где я мог прийти в себя после всего что случилось? Снова в каменном «стакане», где даже руку хрен поднимешь, чтобы почесаться? В изоляторе и опять-таки с кучей отморозков по соседству или же вовсе подвешенным за ноги? В гробу?

Каждый из этих вариантов имел право на существование, и потому я натурально охренел, очнувшись в мягкой кровати, с пуховой подушкой под башкой и до кучи накрытый теплым одеялом. Вдобавок вокруг моего лежбища собрались Онежский, физрук, Антон, Яна с Григорием. И все они смотрели на меня с тревогой.

– Вот сейчас вообще не понял, – произнес я, приподнимаясь и оглядываясь. Небольшая комната, обставлена неброско, но богато. – Это что, меня в блатную хату перевели?

– Что-то вроде того, – рассмеялся бородатый аристократ. – Ты у меня дома. В гостевом крыле.

Я сел на кровати и непонимающе уставился на него.

– Ну давай, объясняй, – сказал я. – Что за волшебство такое произошло? По идее мне окончательный кирдык должен был настать. Как там в детской песенке?.. Не думал, не гадал он, никак не ожидал он… такого пиздеца, такого пиздеца…

– Так и было бы, промедли мы хоть на полчаса, – Онежский помрачнел. – Знал бы ты, каких трудов нам стоило вытащить тебя из изолятора. Если бы не вернулся министр и я не убедил бы его выпустить одно маленькое распоряжение… – он покачал головой.

– Благодаря тому, что мы все находимся под протекторатом рода Онежских, – взяла слово Яна, – Андрею Ильичу удалось добиться, чтобы тебя перевели под домашний арест. Поэтому сейчас ты здесь.

Кивнув в ответ, я ощутил что-то на левой ноге. Откинул одеяло и обнаружил, что лодыжку обхватывает металлический браслет, явно заряженный магией.

– Тебе запрещено покидать пределы моего дома, Илья, – пояснил Онежский, глядя на «украшение». – Да и вообще положение очень серьезное. То, что там удалось забрать тебя, уже тяжелейшая победа. А вот как будет дальше… Черт его знает. Артур Арсеньевич рассказал мне о том случае на подпольных боях. Да, там была стопроцентная самооборона, но доказать это будет очень сложно. Чернов уже собрал группу свидетелей, которые утверждают, что никто тебя не похищал, что соревнования были официальными, и все в таком духе. Всем им вживили в голову ложные воспоминания, но это хрен докажешь.

– А ничего, что у нас с Артуром Арсеньевичем тоже есть воспоминания? Причем настоящие. Мы их легко продемонстрируем, и пусть потом господа судьи полюбуются, какими официальными были те соревнования.

– Именно на этом мы и будем настаивать. Но не думай, что наши враги не предусмотрели такого шага. Они наверняка уже подготовили какое-нибудь липовое заключение, где говорится, что ваши воспоминания фальсифицированы.

– Класс… – проворчал Григорий, качая головой.

– Но бойня – лишь полбеды, Илья, – продолжал Онежский. – Куда хуже то, что ты использовал магию Преисподней. Никому раньше подобное не удавалось, по сути, ты первый человек в мире, который сделал это. Как, кстати, ты умудрился убить тех пятерых?

– Потом как-нибудь расскажу, – мрачно ответил я. – Но раз я первый, значит, нет никаких законов, предусматривающих наказание за это?

– Уже есть, Илья. Уже есть. Уверен, наши дорогие враги начали стряпать соответствующий закон сразу после того, как избавились от тех… ну, которые ожили. И теперь он принят в особом ускоренном порядке, поскольку ситуация из ряда вон. Сам понимаешь, Столпы Преисподней – главная проблема нашего мира, и тот, кто может использовать их силу, крайне опасен. Зря ты тогда продемонстрировал… гм… эти свои навыки.

– Выхода другого не оставалось. Помнишь ведь, как те суки меня прижали? Почему, кстати, им за это ничего не было?

– Думаю, ты сам понимаешь, – Онежский печально улыбнулся. – Потому что они близки к власти.

– Но ведь и ты тоже.

– Именно поэтому ты сейчас здесь, а не в изоляторе. Поверь, одно это уже большая победа.

В ответ я лишь задумчиво покивал, обдумывая услышанное. Да, с каждым разом я вляпываюсь все крепче и крепче. Покушение, открытое нападение, проклятие… А теперь еще и правосудие, причем в извращенной форме. И что-то мне подсказывает, что именно бюрократической машине по силам сожрать меня.

– Пока что, Илья, я даже не представляю, что делать дальше, – вновь заговорил Онежский. – Сейчас все против нас. Разумеется, я буду бороться, но… Шансы, что тебя отправят на каторгу, очень велики.

– Вряд ли, – я усмехнулся.

– Что ты имеешь в виду?

– Что вряд ли даже доеду до каторги. У нашего дорогого аристократического междусобойчика цель не закрыть меня, а ликвидировать. И те несколько часов в изоляторе это подтвердили.

– В камере что-то случилось? – подал голос физрук.

– А вам что, не рассказывали? – я поведал им о знакомстве с дядей Фролом и остальными обитателями «хаты».

– Так вот почему ты был без сознания, когда мы приехали забирать тебя, – в голосе Григория чувствовалось негодование. – А эти говнюки нам такого наплели. Мол, ты буйствовать начал, поэтому пришлось тебя заклинаниями успокаивать.

– Не-а, – я покачал головой и злорадно сверкнул глазами. – Все, что смогли сделать господа надзиратели – это как следует нафунять. А перед этим заставили сидельцев разыграть целый спектакль. Корявый до ужаса.

– На самом деле не такой уж и корявый, Илья, – задумчиво проговорил Онежский. Затем вытащил из кармана телефон и начал в нем что-то искать. – Скажи-ка мне вот что… Дядя Фрол… Похож он вот на этого субъекта?

Аристократ подошел и показал фото, на котором очень нехорошо ухмылялся мой недавний знакомый.

– Не похож, – ответил я, мотнув головой. – Это он и есть.

– Тогда, Илья, тебе очень повезло, что ты быстро сообразил, что к чему. Иначе случилась бы беда. Дело в том, что этот человек – Павел Николаевич Фролов. Очень одаренный маг-биомант.

Услышав имя, Григорий испуганно охнул и покачал головой.

– Что такое? – спросил я толстяка.

– Прав Андрей Ильич, – ответил тот. – Тебе очень повезло. Фролов раньше был первоклассным целителем. На организм воздействовал легко и в точности так, как хотел. Но потом что-то у него в голове перемкнуло и…

– В психи заделался? – подсказал я.

– Именно. Начал убивать. Мог остановить сердце, перекрыть дыхательные пути, заставить загустеть кровь… Там много вариантов.

– Ну так чего ж он сразу за меня не взялся? К чему были все эти душещипательные разговоры?

– Дело в том, что воздействовать Фролов может только на спящего человека. Так что я предполагаю следующее… Он планировал притупить твою бдительность, представившись другом, дождаться, пока ты заснешь…

– И прикончить, – договорил я.

– Насчет прикончить сильно сомневаюсь, – снова взял слово Онежский. – Смерть подозреваемого в стенах изолятора – всегда ЧП. Но вот довести тебя до критического состояния, причем вызванного какими-нибудь естественными причинами, Фролов вполне мог. А дальше ты отправляешься в тюремную больницу, где тамошние маги и довершают начатое. Уж где-где, а там смерти частое явление.

– М-да-а… – протянул я, переваривая все услышанное.

– Но главная беда в том, что мы лишь отсрочили тот момент, когда Чернов и остальные доберутся до тебя, – продолжил аристократ. – И я понятия не имею, как избежать этого.

– Ничего, что-нибудь придумаю, – ответил я и нахмурился от накатившей волны тревоги. – Меня сейчас другое беспокоит. В той провинциальной жопе, где я раньше жил, осталась моя мать. Алиса. Эти ублюдки наверняка уже знают о ней, и…

– На этот счет не тревожься, – перебил меня физрук. – Об Алисе Сергеевне мы позаботились в первую очередь.

– Да, Илья, – с улыбкой подтвердил Онежский. – Эта очаровательная дама и ее скандальная летающая спутница уже здесь. Сейчас они отдыхают с дороги, но если ты хочешь, я могу пригласить их.

– Разумеется, хочу, – ответил я, облегченно выдыхая. Вот уж кто-кто, а Алиса точно не заслужила проблем. – С ними все в порядке?

– В полном, – заверил аристократ и вышел.

Вернулся он спустя минут пять. Открыл дверь и впустил Алису, которая тут же кинулась ко мне.

– Илья… Господи, я так рада тебя видеть, – женщина сдавила меня в объятиях, но почти тут же отпустила и принялась разглядывать с самым озабоченным видом. – Но почему ты такой бледный? И что вообще случилось? В какие неприятности ты влип на этот раз?

– Да все нормально… мам, – я улыбнулся как можно беззаботнее. – Ничего такого, о чем бы стоило переживать. К тому же…

Договорить мне не дала Астра. Этот маленький красно-зеленый пернатый снаряд влетел в комнату и стал носиться вокруг люстры, азартно вереща:

– Фар-рту масти! Жизнь вор-рам и белобр-рысым! Сижу за р-решеткой в темнице сыр-рой! Вскор-рмленный неволей… балбес молодой!

Я не выдержал и заржал. Вслед за мной покатились физрук, остальная моя банда и Онежский. И даже Алиса улыбнулась.

Впрочем, она тут же нахмурилась и продолжила выполнять обязанности матери, увидевшей свое чадо после долгой разлуки. То есть проводить допрос с пристрастием…

– Ты уверен, что все нормально? Почему тогда ты угодил в тюрьму? Не думай, что мне это неизвестно.

– Да пустяки… мам. Подумаешь, подрался в академии с одним высокородным павлином. Фингал ему заклинанием поставил. Вот и забрали меня в «обезьянник» на пару часиков, чисто в воспитательных целях.

– Точно? – взгляд светловолосой красавицы стал очень подозрительным. – А зачем тогда понадобилось забирать меня сюда?

– Ну а ты как будто не рада… – я сделал вид будто страшно оскорбился.

– Разумеется, рада. Но… Я ведь вижу: что-то происходит. И хотела бы понять, что именно.

– Алиса Сергеевна, на самом деле, ничего такого экстраординарного не случилось, – сказал Онежский. – Просто, учитывая родовую принадлежность Ильи, мы подумали, что лучше вам будет некоторое время побыть…

– Под защитой магов, – с холодком в голосе закончила за него Алиса. – Именно поэтому ваши люди нагрянули так внезапно и попросили собираться… вот прямо сейчас.

– Уверяю вас, – Онежский продолжал стоять на своем, – ничего плохого с Ильей не происходит. Но вы правы: мы предприняли меры для вашей безопасности.

Некоторое время женщина молчала, глядя то на меня, то на аристократа и в задумчивости кусая нижнюю губу. Затем вздохнула и произнесла:

– Что же, в таком случае мне остается поблагодарить вас. Хорошо, что у Ильи появились такие влиятельные… покровители. Но, – она вновь с подозрением посмотрела на меня, – как это произошло?

– Ну, тут целая история, – ответил я. – Если вкратце, то у меня нашли очень интересную способность. Сейчас она на вес золота. И вот мы ее теперь развиваем. Каждый день. Ну а чтобы было удобнее, меня и перевезли сюда.

Не знаю, насколько Алиса поверила в такую полуправду, все же она далеко не глупа, но… Женщина успокоилась – и это главное.

– Илья действительно обладает уникальными навыками, – подтвердил Онежский. – Его ждет большое будущее как мага. Разумеется, если…

Договорить ему не позволил отдаленный вой, проникший в комнату сквозь приоткрытое окно. Протяжный, слегка дребезжащий, он не был звериным. Я нисколько не сомневался: выл человек. Просто… не совсем здоровый психически.

Услышав это, аристократ потемнел лицом. Отступив на пару шагов, он пробормотал:

– Извините, мне нужно срочно отлучиться, – после чего торопливо покинул комнату.

– Ну что, Илья, – после небольшой паузы произнес мой блистательноголовый соратник. – Я очень рад, что вы с Алисой Сергеевной снова вместе. Думаю, вам о многом надо поговорить, так что мы, пожалуй, пойдем.

– Пр-равильно! – прочирикала Астра, устроившись на гардине. – Бр-рысь!

Вскоре мы с Алисой остались одни. Не считая попугаихи.

– Ну что… мам, ты как? – спросил я, садясь с женщиной бок о бок.

– Хорошо. Хотя… – она печально усмехнулась, – по-прежнему не понимаю, что происходит. Скажи честно, Илья, ты в опасности?

– Немного. Все же у рода Дьяковых много врагов. И они отнюдь не в восторге от того, что появился такой вот наследничек, – я выпятил грудь и сделал важное лицо.

Женщина рассмеялась.

– Но не переживай, – добавил я. – Очень скоро мы во всем разберемся, господин Онежский мне поможет, и заживем припеваючи. Веришь?