Текст книги "Умирать вечно"

Автор книги: Кирилл Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

В первые секунды нападения он совершенно не отдавал себе отчет о происходящем. Виной тому были мощный психологический шок и сильная боль. Он даже не смог бы сказать, какой именно частью тела чувствовал боль. Казалось, его с головой окунули в расплавленный металл. Прошла целая вечность, прежде чем он смог выползти в подъезд, где потерял сознание.

Несколько часов спустя его нашли жильцы, собравшиеся с утра на работу. Они вызвали «скорую», ментов, неумело перевязали рваные раны, отвратительные лохмотья, в которые превратились ноги и спина, руки и живот…

Оборотень грузно перевернулся на другой бок. Из глотки вырвалось приглушенное рычание. Он вспомнил миг своей инициации. Краткий миг, четко отделивший прежнюю человеческую жизнь от последующей звериной. Долго еще после инициации он думал, что стал оборотнем лишь по воле случая, но последующие события доказали обратное: не роковая случайность превратила его в оборотня, а потом – в генерала легиона волков. То была сложная игра с десятками тысяч персонажей, пешек и слонов, ладей и ферзей. Игра, затеянная Актарсисом, за которую Актарсис же и понесет наказание.

Даже сейчас, когда я знаю о непричастности Актарсиса к Слиянию, я не утратил жажды расправы с каждым астером…

А потом он познакомился с Джонатаном Диерсом. Вампир Диерс, здоровенный негр, ставший напарником Винтэра. Весельчак, весьма эксцентричный тип, служивший Ордену, преданный Орденом. Он был отличным боевиком и прекрасным напарником, он многое знал, а о многом – догадывался. Но он ошибся, причисляя проклятый Орден Света к Серому войску. Орден уже пал, развалился, стерся с лица Земли благодаря волкам-перевертышам, вервольфам, направленным магической силой Винтэра против своих так называемых коллег. Не надо было светлым принимать в ряды охотников оборотней… Ружье, в начале спектакля висящее на стене, к концу спектакля обязательно выстрелит. Зверь, переученный служить Свету, никогда не расстанется с кровавым проклятием Тьмы…

Винтэр тяжко вздохнул. Две струйки воздуха, вырвавшиеся из его черных ноздрей, подняли облачка старой пыли. Зверь опять вспомнил о Насте, о ее нелепой, как казалось, но тщательно подготовленной заранее смерти.

Им нужна была энергия ужаса и горя. Только там они могли создать нового повелителя оборотней вместо погибшего Герадо. Они заклали ребенка, к которому я не просто привязался, но которого считал своим. Своей частью, частью себя. Сначала они подсунули мне Настю, а потом убили. Прямо на моих глазах, в моих руках…

Им не может быть прощения… Они не достойны жить…

Он помнил также и свою первую охоту. Охоту на людей, которая начинается с восходом полной луны. Проклятый убийца невинных… Воистину зверь, воплощение животной ярости вперемежку с дьявольским злом.

У него отняли прежнюю жизнь и «наградили» вечным проклятием. У него отняли прежних друзей, прежние привычки и прежние мечты, взамен подсунув совершенно иных друзей, привычки и мечты. Всю жизнь его превратили в кошмарный клубок бросающих в дрожь обстоятельств. Но ему в качестве некоей компенсации дали Настеньку. Заставили полюбить ее.

А потом отняли и ее.

Всё пришло позже. И боль, и тоска, и осознание утраты, и прочее. Позже. Намного позже.

Но прежде он стал Оборотнем. С большой буквы.

Однако, боль утраты не стерлась, не исчезла до сих пор, она спряталась в пучине души, незаметная, но задающая поведение всего легиона.

Винтэр вдруг поднял голову, навострил огромные уши и долго-долго и неподвижно к чему-то прислушивался. С каждым ударом сердца огоньки в глазах зверя разгорались все ярче и ярче, пока их свет не стал достаточным, чтобы осветить все логово. Зверь поднялся на лапы. У входа в пещеру вновь зашуршали камни – две гадюки поспешили убраться восвояси. Винтэр по-собачьи облизал пересохшие губы: сначала верхние, захватив и нос, а потом нижние. Пыль и песок, покрывшие серую шерсть оборотня, взорвались облаком пустынной песчаной бури, когда зверь шумно встряхнулся. Лапы мягко и почти бесшумно касались почвы, зверь вышел из логова и поднял голову к небу.

Будь проклят Яугон, проклявший меня, подумалось Винтэру. Мысль была скорее автоматической, рефлексивной, привычной. В свое время он натерпелся страху из осознания своей несладкой участки навеки проклятого Светом существа. Он знал, что после смерти попадет в Яугон, где в лучшем случае станет одним из боевых демонов. В худшем же ему уготована вечность в заточении. В Источнике.

Но теперь все изменилось, к счастью. Теперь смерть не будет являться переходом в иную реальность, в иное существование. Теперь смерть окончательна, такова, какой и должна быть – Винтэр чувствовал это. Ведь бессмертие для любого существа – это высшая форма муки. А для такого как Винтэр, для жестокого зверя-убийцы – и подавно.

Темнело. Чистое южное небо быстро меняло белесую светло-голубую фату на черную вуаль, украшенную россыпью бриллиантов-звезд. Винтэр огляделся в поисках подъема на столовую гору – он уже забыл, как попал в пещеру, ставшую его логовом. Найдя путь, зверь стремительно взобрался наверх, кинул последний взгляд на ущелье и огромными прыжками помчался на север. Он мог бы воспользоваться магической способностью телепортации, но предпочел часть пути преодолеть бегом, дабы размять онемевшие от длительного забвения конечности.

И пока Винтэр несся по плоскогорью, он призывал других оборотней. Генерал призывал своих солдат. Сотни тысяч людей по всему миру вдруг замерли на месте, прекратив все свои дела. Их взгляды перестали что либо выражать и уставились в никуда. Их лица осунулись, будто люди вспомнили что-то очень важное. А потом все они поспешили туда же, куда мчался демон волков. Ибо то не люди вовсе, а оборотни, и ни уловили зов хозяина.

Наступил час. Пришел долгожданный момент, когда до вторжения в Актарсис остались считанные мгновения. Винтэр мчался все быстрее и быстрее, словно боялся опоздать к началу представления, хотя ясно понимал: без него оно не начнется.

Актарсис ответит за лицемерие и предательства, какие свершил…

Его легион окружил крепость Икстриллиум вместе с легионом Познавшего Кровь. Вампиры, вооруженные кто чем, взволнованные, разгоряченные, с опаской посматривали на рычащих, косматых чудовищ-оборотней, вперемежку с ними толпящихся среди вековых сосен тайги. Волки тяжело дышали, вязкие слюни свисали из их пастей, клыки длиной с мизинец поблескивали жемчугом в свете пасмурного дня. В отдалении, на правом берегу Енисея и правом же берегу Ангары, практически у места их слияния возвышался Икстриллиум, проявившаяся в Срединном мире гигантская крепость светлых. Икстриллиум ждал начала атаки.

И атака началась. Разбросанные по тайге батареи людей открыли огонь. Сотни огненных стрел расчертили небо и устремились к стенам крепости. Сотни снарядов гаубиц и пушек разом ухнули и взяли цель – оплот астеров. С востока и юга летели звенья штурмовиков, на железнодорожных путях к западу и на ближайших ракетных точках зажглись двигатели крылатых и баллистических ракет. Самая великая война в истории вселенной, самая беспощадная и разрушительная…

Когда стены Икстриллиума начали обрушаться от нескончаемых взрывов боеголовок, легионы нечисти двинулись вперед. Люди не знали еще, что на их стороне в данном сражении выступают демоны. Люди до последнего момента не верили своим глазам, когда десятки и сотни тысяч огромных черных собак в сопровождении ловких, быстрых вампиров волной нахлынули под крепостные стены, а затем ринулись в пробоины.

Икстриллиум начал тонуть, как тонет пробитый торпедой линкор. Винтэр, находившийся тут же, среди своих солдат, не разбирая дороги мчался по внутренним объемам крепости и рвал… рвал… рвал на куски всех астеров, что попадались на его пути. Привычный солоноватый вкус человеческой крови здесь отсутствовал. Ангелы вообще имели безвкусную кровь, проклятые засранцы. Винтэр разъяренно рычал, уничтожая врага. Перед его глазами плыло истерзанное пулеметом тело Насти, ее навсегда потухшие глаза, и с каждой секундой Оборотень становился лишь сильнее.

Астеры успели подтянуть в Икстриллиум огромное количество бойцов. Два легиона, две многочисленные армии специалистов по убийствам вряд ли справились бы с защитниками крепости самостоятельно, но вокруг в тайге находились союзники. Люди. Войско Терриса. Третья сила. Люди, не зная пока, что творят, посылали новые и новые тучи огненных стрел. Крепость содрогалась от их попадания, тысячи оборотней оказались погребенными под обрушившимися перекрытиями и каменными башнями. Внутри шла настоящая резня. Кровь огромными потоками, смывающими все напрочь, лилась с верхних этажей по каменным лестницам. Приходилось вкладывать в движения невероятные усилия, чтобы противостоять кровавой реке и подниматься.

Смешалась кровь астеров и демонов… Она была алого цвета, та кровь. Она парила, как парит перекрытая плотиной река в морозную зимнюю ночь. Пар быстро превратился в туман, багровый кровавый туман. Он занял все, что можно было занять, мешал драться, мешал искать цель. Под стенами крепости расползалось кровавое болото, совершенно непроходимое даже для танков.

Еще нигде не проливалось столь огромное количество крови за столь малый временной промежуток…

Икстриллиум обволокло облаком красного цвета – кровавого тумана. И даже когда крепость рухнула, осела подобно тому, как осели башни небоскребов Всемирного Торгового Центра, это зловещее облако хранило форму Икстриллиума.

Мы выиграли сражение. Но не войну…

Ангелы, обезумевшие, сошедшие с ума, мельтешащие в вышине как потревоженные осы, бились около руин своей крепости еще несколько дней. Пока не поняли, что проиграли битву.

А потом настали смутные времена. Мир погрузился во тьму…

ГЛАВА 25

– Ну здравствуй, Виталий, – лыбился Диерс искренне плотоядной улыбкой. Иначе выражать положительные чувства, кроме как плотоядно, у него не получалось в принципе. – Давненько не виделись.

– Привет, Джон, – кивнул Оборотень. – Да, семь лет уже…

– А я, честно говоря, думал, что ты где-то сгинул… Ни слуху ни духу.

– И я считал тебя покойником, – парировал Винтэр. – Здорово тебя тогда порешили.

…Сразу несколько серебряных пуль свалили Диерса на ковровое покрытие, после чего их смертоносные сестры перебили держащую оружие руку. Вампир успел ругнуться на трех языках, откатился в сторону, хотел было кувырком восстановиться в исходной для атаки позиции, и тут множественные пистолетные выстрелы окончательно обездвижили вампира…

– Эти подонки здорово поплатились за свою выходку, да? – Джонатан Диерс озорно подмигнул.

В глазах же Винтэра не было ни капли озорства или веселья. Он смотрел хмуро, даже отчасти зло. В недрах глазных яблок Оборотня клубились чуть заметные со стороны всполохи багрово-красного сияния. Именно тогда он утратил Настю, свою дочь. Диерс как мог пытался защитить девочку, осознавая, что втянул беднягу-Виталия в приключение, сопряженное с великим риском. Но спасти жизнь ребенка вампир не успел.

Бывшие напарники, прошедшие семь лет назад огонь и воду, покинули кабинет Мастера и поднялись на несколько этажей выше. Виссен здесь кипел, бурлила жизнь города-муравейника: сновали туда-сюда люди в военной и гражданской форме, в белых медицинских халатах и в летных комбинезонах; на плохо смазанных тележках рабочие перевозили различные грузы, хлопали двери, отовсюду слышались голоса и технологические звуки.

– Наверное, мне нет смысла спрашивать, чем ты занимался последние годы, – задумчиво говорил Диерс, распахивая двери конференц-зала, в котором предстояло обсудить с командой детали предстоящей миссии.

Он убивал светлых. Семь лет подряд он занимался уничтожением астеров.

Винтэр не ответил.

Дело в том, мой дорогой русский друг, что вокруг нас ведётся сложнейшая многоходовая игра, в которой задействованы – часто помимо воли – десятки тысяч персонажей, в том числе ты и я. Ты наверняка слышал историю о Коллапсе? В ней сказано: если победит Зло, вселенную постигнет коллапс, настолько стремительный, что никто даже не почувствует его начала. Материя и энергия перестанут существовать, вольются в бесконечно малую точку, а после произойдет новый мир, возникнет совершенно иная вселенная, и что она будет представлять, ignoramus et ignorabimus. Точь-в-точь то же самое произойдёт, коли верх одержит так называемое Добро. Одним словом, куда бы не склонилась чаша весов, результат нас ждёт одинаковый. И ничего не сделаешь contra rem, ведь так задуман сей мир, такие правила написаны для этой вселенной.

Их тогда подставили. И Диерса, и Виталия. Подставили светлые. Конечно, ситуация сложилась крайне запутанная, никто не собирался устранять ни в чем не повинных людей просто так. Но светлым был нужен великий демон, родившийся бы в буре энергии и вставший вместо почившего Герадо. Светлым был нужен демон, одинаково ненавидящий как их самих, так и темных. И светлые не остановились даже перед убийством ребенка, лишь бы сей демон родился.

И он родился. Винтэр, гроза смертных, убийца астеров и противник прочих демонов. Винтэр, воплощающий собою звериную ярость и силу, затвердевший за годы борьбы, как вулканическое стекло. Никто не знает, сколько осталось оборотней, но все они – в его власти.

Не секрет, что мир, в котором мы живём, полярен; жизнь представляет борьбу двух противоположностей: свет и темнота, добро и зло, тепло и холод, плюс и минус, жизнь и смерть, звук и безмолвие, лево и право, вход и выход… Я могу перечислить триста сорок девять таких смысловых пар, но ни один dublicitas casus в отдельности, ни все вместе они не могут дать чёткого представления механизма вселенной, не могут дать ответ, что же, чёрт возьми, положено в основу коллапса, что является катализатором разрушения, ибо человек, демон и астер всего лишь ничтожнейшие былинки, не способные постичь даже самих себя. А ведь вселенная – это ни что иное как сам Всевышний! Мезон, протон, электрон, фотон, молекулы и атомы, звезды и галактики, излучение, энергия, материя, время и пространство in spirito suo. Всевышний есть свет и тьма, добро и зло, он суть всё, что мы чувствуем или можем когда-нибудь почувствовать. Глупо думать, будто где-то в чертогах Актарсиса Господь Бог восседает на своём Небесном Троне и непосредственно руководит политическим курсом Царствия. Точно так же глупо считать, что где-то в Яугоне есть некое демоническое божество, сопоставимое с Господом, ибо Всевышний – это и Актарсис, и Яугон, и Земля. Он есть всё. Понятия «свет» и «тьма», «добро» и «зло» настолько размыты, что часто границы между ними не найти, как бы ни хотелось. Но, тем не менее, парадоксальность ситуации заключается в том, что победа, полное поглощение одной противоположности другой противоположностью приведёт к fucking game over для всех нас. А ведь астеры и демоны не просто какие-то бесформенные сгустки дерьма, а существа, обладающие разумом и жизнью. И, как любые живые и разумные существа, они хотят и дальше оставаться таковыми.

Слияние стало результатом чьего-то хитроумного плана. Сейчас ходят слухи, будто всю ответственность за Слияние и Судный день можно возложить на единственное лицо – Сатану. Говорят, это он, повелитель Яугона, бывший хранитель Ключа Икстриллиума, предавший Свет, реализовал грандиозную по сложности комбинацию ради единственной, сугубо эгоистичной цели: прекратить собственное существование, существование себя. Сатана, видите ли, желал помереть, но все никак у него не получалось. То воскреснет в Актарсисе, то объявится в Яугоне, то еще что-нибудь. Как птица Феникс, этот могущественный демон постоянно возрождался, а потому не прекращал суицидальных попыток, даже если последствия этих попыток были более чем крупномасштабными.

Мир подобен зданию, в фундамент которого заложена энергия Света и Тьмы. Кроме того, мир полярен. Но, к примеру, возьмём кусок магнита и каким-то образом ликвидируем один из полюсов. В результате останется что угодно, но не магнит, потому что данное обозначение потеряет смысл по отношению к конкретному предмету. То же самое с фундаментом: если выдернуть даже часть, здание обрушится. Понятия «свет» и «добро» потеряют даже тот расплывчатый смысл, что имеют сейчас, если исчезнут антагонизмы. Свет перестанет быть светом, ибо всё познаётся в сравнении. Не с чем будет сравнивать. Полярность уничтожится, и Великая Вселенская Программа завершится Великим Вселенским Коллапсом, ибо она не замкнута сама на себе и в конце кода имеет простенькую команду «END», а затем – «REBOOT». Обнулятся всевозможные регистры, обнулятся ячейки памяти, выполняемые процессором текущие операции оборвутся и исчезнут без следа. The end of a game, the end of the universe, happy end for all of the Holy shit!.. Небытие, отсутствие чего бы то ни было, полное забвение. В новом мире не будет даже воспоминания о нас.

Поначалу думали, что виноват во всем Свет. Что именно Актарсис разработал и запустил в ход план по слиянию трех измерений, дабы не допустить возможность коллапсирования вселенной. Но Сатана всех обыграл.

Проклятый ублюдок положил сотни миллионов ради собственной смерти, но так и не подох, думал Диерс, а внутри клокотало негодование вперемежку с яростью.

– А чем был занят ты, Джон? – спросил Винтэр, когда они разместились в удобных креслах и стали ждать вызванных по радио членов команды.

Джонатан Диерс слегка склонил голову набок, вспоминая.

– Да так себе, – неопределенно ответил он. – Подлатался и пошел по миру.

Я искал Орден. Хотя бы одно подразделение Ордена, где получил бы укрытие. Но все филиалы, все базы и монастыри Ордена Света были разгромлены. На охотниках – боевиках этой древней организации, – что находил Диерс, зияли огромные рваные раны, спутать происхождение которых было невозможно.

Оборотни, это они убили большинство охотников, а затем сровняли с землей базы. Висящее на стене ружье обязательно выстрелит, и выстрелит до того, как закончится спектакль. А набранные в ряды охотников перевертыши даже после тщательной обработки и «перепрограммирования» все равно остаются нечистью, демонами, подчиняющимися законам Тьмы. И в один момент все оборотни мира почувствовали сигнал, идущий от их нового генерала. Получили приказ: убивать. И мгновенно трансформировались, набросились на ближайших своих коллег по службе, на охотников.

Та еще была резня, догадывался Диерс. Судя по количеству вырванного из тел человеческого мяса, такой резни оборотни не устраивали никогда.

– Говорят, ты вновь стал охотником.

Вновь. Конечно, черт побери, ВНОВЬ. Орден пришлось создавать с нуля, и все благодаря твоим кровожадным волкам.

– А я ничего не умею, кроме как охотиться.

Винтэр цокнул языком.

– А больше никто ничего не умеет. Только охотиться и убивать.

– У тебя неплохо получается убивать астеров, Виталя. Последнее время ты обитал где-то в Сибири, выискивал деревни светлых и выжигал их дотла.

– Ты тоже умеешь убивать, – ответил Винтэр. – Не представляю, как ты смог одолеть Бафомета и Сэйтэна, двух Владык Яугона.

Сам дивлюсь своей везучести, хмыкнул Диерс. Воистину моя задница – это задница одного из величайших счастливчиков в истории.

Оборотень добавил:

– И, Джон, перестань называть меня Виталием. Я не слышал это имя уже семь лет и не хочу вспоминать все, что с ним связано. Теперь у меня другое имя, так зови меня им.

– Oui, oui, d'accord, – заверил вампир. – Понимаю.

Вызванные Диерсом боевики запаздывали.

– Как ты думаешь, поступаем верно, собираясь надрать зад демонам на их территории?

– Это не просто их территория. Это их главная крепость, – напомнил Винтэр. – Зороностром огромен, и пути к Источнику сложны. Но он должен быть уничтожен во что бы то ни стало, если ты это имеешь в виду.

– Нет, я про то, удастся нам или нет?

– Дойти до Источника? Думаю, да. Но вот удастся ли нам его уничтожить – совершенно иной вопрос. Мало того, что никто понятия не имеет, где именно сокрыт Источник и что он из себя представляет, так неизвестен и способ его уничтожения. По одной версии, Источник может разрушить лишь ангел, используя свой меч, по другой – Энвиады. Лично я думаю, что каким бы ни был этот котел с душами, у нас найдется достаточное количество взрывчатки.

– Полагаешь, его можно разрушить обычной взрывчаткой?

– Демонов ныне можно убить обычным ножом. Если постараться. Так почему их темный Источник не поддастся нашему взрыву? Даже если поблизости и не отыщется необходимое количество подрывного материала, на месте будет проще разобраться, что и как лучше сделать. – Винтэр задумался. Потом поделился своими опасениями: – Меня волнует больше то, как мы будем возвращаться назад.

– А в чем проблема?

– Котел Яугона – это огромный запас отрицательной энергии. Хранилище Зла, если хочешь. И существует вовсе не один вариант дальнейшего развития событий, как принято считать, а три. Первый: высвободившаяся энергия просто-напросто аннигилируется с энергией светлого Источника, и демоны утратят возможность пополнять свой энергозапас и ряды своих армий, что даст реальную возможность в кратчайшие сроки уничтожить их. Второй вариант: энергия хлынет в ныне живущих демонов, сделав их намного сильнее. Конечно, со временем они истратят силы…

Оборотень замолчал. Диерс, первый раз услышав, что энергия из котлов может вообще куда-то перетечь после уничтожения Источников, с любопытством спросил:

– Ну а третий вариант?

– А третий вариант, Джон, это образование параллельных измерений.

– Что?! Появление еще одних измерений?

– Не еще одних, а Актарсиса и Яугона, – исправил Винтэр. – В котлах сосредоточено столько энергии, сколько ты себе не сможешь вообразить. И ее вполне достаточно для образования параллельных миров. – Оборотень чуть подался вперед, опираясь локтями о длинный пластиковый стол. – Ведь ты в курсе, как изначально зародились параллельные измерения?

Джонатан Диерс был в курсе, конечно же. Он узнал о генерации миров сразу, едва стал членом Ордена Света. Не вдаваясь в подробности метафизики, коротко можно сказать так: миры образовались в результате перераспределения тонкой энергии человеческих душ. Однажды, уже после Судного дня, Диерсу на развалинах одного из храмов Света посчастливилось найти газетную вырезку, в которой как раз и говорилось об образовании Актарсиса и Яугона. Вампиру не пришлось гадать, кто давал интервью той газете, ибо он нашел в тексте имя, могущее принадлежать лишь одному. Винтэру. Ту статью Диерс сохранил, она и сейчас лежала в его комнате на минус первом этаже Виссена среди прочих ненужных, но отчего-то бережно хранимых вещей.

«Современная наука считает, что возраст вселенной – примерно пятнадцать миллиардов земных лет. Что говорить, Большой Взрыв сотряс великий Хаос уже давненько! Сам Взрыв продолжался смехотворно короткое время – примерно десять в минус тридцать шестой степени секунд, а далее в игру вступили силы инерции. Слово «мгновенно» для обозначения данного события едва ли подходит, потому что подразумевает слишком уж гигантский промежуток времени. Примерно через миллион лет появились элементарные частицы, из которых произошло первое вещество вселенной, равномерно заполнившее «пузырь». Но, очевидно, плотность вещества в разных местах была не такой уж одинаковой, что привело к нарушению гравитационного баланса. Следствием этого стало сжатие первостепенного вещества, начался многочисленный процесс коллапсирования, то есть падения вещества на некий центр массы, в результате которого много-много лет спустя во вселенной образовались отдельные «очаги» материи, разделенные друг от друга почти абсолютным вакуумом. Под действием сил притяжения в центре таких «очагов» образовались плотные сгустки вещества, концентрирующие вокруг себя всё больше и больше материи. В один прекрасный момент сгустки стали настолько массивными и плотными, что превратились в объекты, известные в науке как «черные дыры». Вокруг этих феноменальных, невероятно сильных «черных дыр» сформировались галактики. В галактиках под действием всё той же коллапсирующей гравитации зародились звёзды и планеты. И в одной из многочисленных галактик немногим меньше пяти миллиардов лет назад вспыхнули термоядерные реакции обращения водорода в гелий в недрах маленького солнышка – звезды по имени Солнце. К тому времени около новорожденной звезды уже кружились в хороводе планеты, одной из которых впоследствии суждено было стать колыбелью жизни…

Образовавшись как космическое тело, Протоземля по описанию могла быть похожа только на самые страшные области Преисподней: безбрежный бурляще-кипящий океан огня, хаотично остывающие и тут же расплавляющиеся вновь островки пышущей жаром тверди, нескончаемые космические бомбардировки астероидами, взрывы, сильнейшие грозы… Но около трёх миллиардов и восьмисот миллионов лет назад появилась всё-таки первая прочная, обширная поверхность остывшей материи, возникли океаны воды и первобытная «мёртвая» атмосфера из углекислого газа и азота. Затем – о божественное провидение! – эволюция вещества вселенной претерпела мощный прорыв, в результате которого образовалась жизнь: первые бактерии. Бурными темпами жизнь развивалась от одноклеточных к многоклеточным организмам…

Неслось время сквозь века, проходил миллион за миллионом лет, остывшая, но по-прежнему мёртвая планета вращалась вокруг жёлтого термоядерного карлика, через двести миллиардов дней обзаведущегося именем собственным – Солнце. Под дикими скалами мёртвой планеты грохотали раскаты грома, волны холодного океана с ревом обрушивались на пустынные берега, в отравленном воздухе не витало ни одного живого звука. Но жизни рано или поздно суждено было появиться, и она появилась.

Но ни Актарсиса, ни Яугона ещё не существовало. Не существовало, потому что в них не было необходимости. И вот почему.

С появлением сапиенсов изменилось многое. Не бродили уже меланхоличные диплодоки, не паслись равнодушные ко всему мастодонты и не наводили ужас на окружающих гигантские тираннозавры, зато повсюду курились столбы дыма над человеческими жилищами. Одаренные сердобольным Прометеем люди мяли глину, рыхлили землю и плавили бронзу. Возникали и угасали великие империи, погрузилась в океанскую пучину легендарная Атлантида, но сапиенсы продолжали мять глину, рыхлить землю и плавить бронзу, продолжали рождаться и умирать, рождаться и умирать…

Ключевое слово здесь – «умирать». Видите ли, человеческий разум – это штука, бесспорно, хорошая, но вместе с тем очень сложная. Тысячелетия великие ученые и философы бились над разгадкой тайны человеческого разума и души, но лишь разбили лбы в кровь. Ведь понять всю глубину данного предмета невозможно, ибо разум и душа как вещи, неразрывно связанные между собой, – это песчинки великой совокупности тончайших энергий, составляющих суть Господа. Ибо Господь есть всё. Господь есть и свет, и тьма, и энергия, и материя. Взорвавшись большим взрывом, Господь создал Землю и населил её людьми, наделил каждого человека душой и только потом сказал: «Аминь!».

Разум, дробящийся на сознание и подсознание, воображение и память – это вам не просто реакции распада-синтеза. Разум плюс магия равно душа. Эта совокупность есть структура настолько постоянная, что не может просто взять и исчезнуть, когда умирает носитель. Дух, отделяясь в момент смерти, беспорядочно рыщет над землей и не знает, что же, чёрт возьми, происходит и как вернуться в состояние физического существования. Продолжающий мыслить разум стоит на пороге сумасшествия, потому что привычный материальный мир утрачен, а впереди, судя по всему, бесконечность чистого созерцания. И вот, над стойбищами полудиких ещё людей взвились тучи неприкаянных душ, которым во что бы то ни стало хотелось, в конце концов, куда-нибудь «прикаяться». Можете себе представить, сколько их накопилось со временем.

И возник Актарсис, параллельный мир, смежная вселенная, куда тут же перетек избыток магической энергии. Возник и Яугон, завладевший своей частью умерших. Разделение душ произошло автоматически: светлые, высокоразвитые и не запятнанные негативной энергией души устремились в условный верх, а все прочие – в условный низ. Земля избавилась от засилья неприкаянных разумных сущностей; в параллельных вселенных души вновь обрели утраченный некогда материальный. На Небесах и в Преисподней возникло своё общество, основанное, прежде всего, на взаимодействии тонких энергий…»

В той статье было еще много всего, а в конце, сразу после упоминания имени Винтэр, журналистка, некая Лидия Пехова, записавшая, собственно, весь материал со слов Оборотня, говорила, что количества полученной ею от собеседника информации хватило на целую книгу. Диерс спустя несколько месяцев наткнулся и на книгу. Она называлась «История оборотня» и довольно-таки подробно описывала приключения Виталия с момента его обращения в «иную веру», в существо Тьмы, в оборотня.

Ну и поржал же я, вспомнилось Диерсу былое. Этот Виталя, мать его, тот еще шутник. Неплохо пересказал наши похождения. Особенно красноречиво он описал мою рожу…

– Конечно, я в курсе.

– Тогда мне не стоит продолжать. Ты сам должен догадаться, что произойдет, окажись третий вариант развития событий единственно верным.

Диерс задумался. Он и раньше много думал о Слиянии, о пользе, какую оно может принести ищущему упокоения Сатане, и не видел ничего. Ни пользы, ни смысла, ничего. Сатана вновь воскрес (если это обросшее святыми значениями слово можно применить к Люциферу), и никакое Слияние не убило его неприкаянный злобный дух. Однако, что мы имеем сейчас. Сейчас сложилась ситуация примерно та же, какая существовала во времена, предшествовавшие генерации параллельных миров. «Души, наконец, обретут истинную свободу, станут истинно смертными. Никакого перерождения в иных мирах. Никакой второй жизни. Лишь полное забвение и свобода». Эту фразу Джонатан Диерс прочел в секретных манускриптах дьяволопоклонников, сохранившихся после бомбежки Берлина. Вроде как слова самого Сатаны. Но кто знает, что творится на самом деле? Если представить, что план Сатаны все же не осуществился, и души умерших не растворяются в общем сверхполе вселенной (то сверхполе и есть Бог, говорят. Что ж, поверим на слово), тогда они остаются на Земле. Неприкаянные души, мечущиеся в страхе и панике над выжженными полями и рухнувшими святынями, души, жаждущие чего угодно кроме своего нынешнего, «подвешенного» состояния. Они привыкли жить в мире материи, и нематериальная жизнь между небом и землей без возможности как-то влиять на окружающее может свести с ума.

Души, лишенные тела. Миллионы душ. Сотни миллионов. Именно так обстояли дела перед появлением параллельных миров.