Текст книги "Мне запретили тебя любить (СИ)"

Автор книги: Кира Владова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 25

Кирилл

Акула, Королева, Скелет и Гоблин – главные зачинщики и исполнители. У меня руки чешутся набить морду всем, кто стоял и смотрел, как унижают Мию, но силы надо оценивать адекватно.

Нас тоже четверо: Никитос-Кит, Сева из параллельного класса, я и, неожиданно, Витька-Пирожок.

– Ты драться умеешь? – спрашиваю я с сомнением.

– У него черный пояс дзюдо, – говорит Кит.

Однако…

– Дзюдо – это не только искусство боя, но и философия жизни, – отвечает Витька.

– Быть терпилой твоя философия? – грубовато интересуюсь я.

– Мия тоже терпела, но иначе, – напоминает он. – Она выбрала хранить секрет слабости, и потерпела поражение. Мой выбор – секрет силы. И поэтому сейчас я – неожиданный фактор, который приведет к победе.

– Кай, завязывай, они скоро выйдут, – вмешивается Кит. – План такой…

Уроды, обидевшие мою девочку, что-то празднуют в кафе. Возможно, удачную расправу. Не хочу даже думать об этом! Мы наблюдаем за ними из сквера, что находится напротив огромных витринных окон. Заведение они выбрали удачно – для нас. Здесь тихо, мало людей и нет дороги для машин. Это означает, что после им придется идти по переулку, чтобы добраться до остановки или места, где можно сесть в такси. А переулок со старыми домами и темными арками.

– Девчонок я бить не буду, – сразу предупреждает Витька. – Беру на себя Гоблина и Скелета.

Не многовато ли троих, чтобы скрутить девчонок? У меня, честно говоря, тоже табу: женщин бить нельзя. Хотя этих… хочется, до кровавой пелены перед глазами.

– Обе получат ровно столько, сколько Мия, – говорит Кит. – Скакалкой по жопе. Кай, если не сможешь всыпать им, будешь держать.

– Смогу, – отвечаю я.

Должен. Я и так не особо рад, что командует Кит. Мия – моя девушка. И я продумал бы месть тщательнее.

– Камер здесь нет, – добавляет Сева. – Даже если закроем лица, они нас узнают. Зато доказательств не будет.

Ну да… А случайные прохожие? У Акулы, если не ошибаюсь, отец – глава местной полиции. Если она ему пожалуется…

Нет, за себя не переживаю. За ребят – немного, у них тоже отцы высокопоставленные. Витьку только отмазывать некому. Но все же главной пострадавшей, как ни крути, будет Мия.

– Выходят, – коротко сообщает Кит.

Мы пропускаем их вперед, сворачиваем в переулок… и застываем на месте. Случайный прохожий? Да их тут человек десять! Шумная толпа студентов идет по переулку навстречу. При стольких свидетелях утащить Акулу, Королеву, Скелета и Гоблина под арку, мягко говоря, проблематично.

Кит и Сева тихо матерятся, Витька молча сжимает кулаки. У меня же в голове мелькает шальная мысль.

Нет, эти уроды не уйдут безнаказанными. И никто, кроме них не пострадает!

Кажется, отец подлечил меня и энергией. Пожалел отпрыска… Во всяком случае, кот приходит сразу, без усилий, несмотря на то, что я все еще болен. Он крадется вдоль стены, в тени, и его никто не замечает – ни толпа орущих студентов, ни ребята, притаившиеся рядом.

Управлять котом легко. Я вижу его глазами, слышу его ушами. Кот – это я сам.

Забегаю вперед, останавливаюсь и усаживаюсь на тротуар, обернувшись хвостом.

Первой меня замечает Королева.

– Ой, коти-и-ик! – радуется она.

– Не трогай, он блохастый, – предупреждает Скелет.

– Сам ты блохастый, – фыркает Акула. – Видно же, домашний упитанный котик. Может, сбежал?

Я позволяю взять себя на руки. Прикосновения Акулы и Королевы омерзительны, но терплю, стиснув зубы. Их лица все ближе.

Бить девочек нельзя? Я и не буду. Всего лишь приласкаю их. Лапками.

Я выпускаю когти.

Мия

Кай… удивительный.

Мне казалось, что он избалованный мажор, а он…

Если бы я уже не любила его, то сегодня точно влюбилась бы. И за то, как заботливо он меня утешал, и за то, как защищал от гнева взрослых.

– Чего ты ревешь, дуреха? – сердится мама. – Я же тебя не ругаю! Хотя есть за что…

– Кая жалко, – всхлипываю я.

– Кая?

– Кирилла. Кирилл Александрович, и последняя буква от фамилии, потому что «К» уже есть. Кай.

– Придумают же прозвища… Небось, и у тебя есть?

– Есть, – киваю я. – Белка.

– Из-за фамилии? – фыркает мама.

– Да. А еще, потому что я прыгаю легко, как белка.

– Допрыгалась…

– Допрыгалась, – соглашаюсь я грустно.

И пусть мама думает о своем, суть одна. Так, как раньше, уже не будет.

Завтра я пойду в школу. Одна, без Кая, потому что он болен. И выдержу все, хотя понимаю, какой кошмар меня ждет.

С учебой в лучшем физтехе можно попрощаться. Леонид Сергеевич всегда выполняет обещания, а я нарушила одно из его условий.

Возможно, и репетиторов он больше не будет оплачивать.

А Кай…

Не знаю, что сделают его родители. Заставят вернуться в семью? Трудно представить, что Каю так просто разрешат встречаться со мной. В словах его отца есть подвох.

– Мия, да не плачь ты так! Сердце разрывается… – жалуется мама. – Все с ним будет в порядке. От простуды не умирают. И отец у него добрый. Если б ты такое выкинула…

– Прости, я переживаю…

– Так сильно его любишь?

– Да…

– Поросенок ты, Мия. Доучилась бы и влюблялась! Вот что теперь будет…

– Разве можно влюбляться по плану? – Я размазываю по щекам слезы. – Я не брошу учебу, не переживай.

– Иди, умойся, – велит мама. – Я пока чай с лимоном и малиной приготовлю. Отнесешь своему… Каю.

Удивительно и то, что мама на моей стороне. Я была уверена, что она обломает об меня веник, едва мы останемся вдвоем. И вовсе не за прогул.

Я ослушалась, полюбила не того парня. И я знаю, что мама права! Мы с Каем – из разных миров.

Глупое сердце!

Увы, в комнату к Каю попасть не удается. Едва я подхожу к лестнице, ведущей на второй этаж, раздается глухое рычание. Из тени на свет выходит волк.

– Ле… Леонид Сергеевич? – спрашиваю я, клацнув зубами.

– Александр Сергеевич, – любезно подсказывают сзади. – Кирилл спит, не нужно его беспокоить.

– Я… вот… – Показываю поднос с кружкой. – Чай с малиной.

– Позже, – говорит отец Кая. – Иди за мной. Побеседуем.

Что и требовалось доказать.

Ну да, мама ничего не знает о магии. Поэтому разговор состоится без нее.

Нас ждет Леонид Сергеевич. Волк старшего брата остается дежурить у лестницы, волк младшего ложится за порогом библиотеки. Ощущаю себя Красной Шапочкой.

«Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?» – «А это чтобы тебя съесть!»

– Ты вроде бы знаешь о том, что мы – не простые люди? – спрашивает Александр Сергеевич.

– Да, – коротко отвечаю я. – Вы и без магии… непростые. Я это понимаю.

– Обойдемся без предисловий, – продолжает старший брат. – Сколько ты хочешь за то, чтобы оставить Кирилла? Назови любую сумму.

– Что? – выдыхаю я, опешив.

Мне предлагают деньги? За любовь? Это так… так…

– Мия, мое предложение об учебе в университете потеряло актуальность, – произносит Леонид Сергеевич. – Ты это понимаешь?

– Да, – киваю я. – Я нарушала условие.

– А я предлагаю тебе деньги, – уточняет Александр Сергеевич. – Любые. Я могу дать столько, что хватит на дом, оплату университета и безбедную жизнь. Взамен ты перестанешь морочить голову моему сыну.

Морочить голову, значит? Жаль. Где-то в глубине души я надеялась, что отец поддержит Кая.

– Это все? – интересуюсь я, сглотнув. – Все, что вы хотели сказать?

– Да, – кивает Александр Сергеевич.

– Тогда… я подумаю. Не хочу продешевить.

Меня опять душат слезы. Сил едва хватает, чтобы донести поднос с кружкой до кухни.

– Не выпил? – удивляется мама.

– Спит, – отвечаю я. – Я тоже пойду, хорошо? Очень устала.

Почему сразу не отказала Карецким? Тогда они придумают что-то еще, чтобы нас разлучить. А я хочу хоть немного побыть девушкой Кая. Пусть он выздоровеет, мы вместе отпразднуем мой день рождения, а потом…

Захожусь в беззвучном плаче, врубив воду в ванной комнате.

Почему любить так больно…

Глава 26

Мия

Утром увидеть Кая не удается. Телефон молчит, наверх меня не пускает мама.

– Нечего, нечего, – говорит она. – Болен он, спит, не надо беспокоить. Проснется – напишет. Иди в школу, прогульщица.

Я не тороплюсь на утреннюю тренировку. Похоже, их больше не будет. И из группы поддержки придется уйти. Мне страшно.

Чтобы поговорить с Леонидом Сергеевичем без свидетелей, жду его на улице, чуть дальше от крыльца. И выскакиваю на дорогу, едва его машина выезжает со двора.

– Садись, – говорит Леонид Сергеевич коротко, приоткрыв дверцу. – До школы подброшу.

Ныряю внутрь салона, забросив рюкзак на заднее сидение. Пристегиваю ремень.

– Говори, – велит Леонид Сергеевич, мягко выруливая к большой дороге. – Извинения можешь пропустить. Верю, что не хотела, но так получилось.

– Как Кирилл себя чувствует?

Он бросает на меня быстрый взгляд.

– Хотел бы сказать, что лучше, но увы. Ночью ему стало хуже. Сейчас кризис миновал, он спит.

– Это из-за меня… – бормочу я, до боли сжимая кулаки.

Я должна была настоять, чтобы он вернулся домой!

– Кирилл не маленький мальчик, – возражает Леонид Сергеевич. – Он сам несет ответственность за свои поступки.

– Истинная пара… Это правда?

– Смотря что, – говорит он невозмутимо. – Бывает ли такое? Да, бывает. А вот насчет вас с Кириллом я пока не уверен. Ты как? Хочешь, чтобы он был твоим истинным?

– Нет, – отвечаю я честно. – Хочу, чтобы наши чувства были искренними.

– Да? – усмехается он. – Есть сомнения, что они навязанные?

– Я же понимаю, почему мне нельзя любить Кирилла, Леонид Сергеевич. Я все понимаю! Даже если бы не ваше предложение, я, по сравнению с ним, никто. Возможно, когда-нибудь я добьюсь успеха, стану богатой… Но даже тогда не смогу быть с ним! Вы – чародеи…

– И все же ты выбрала Кирилла, – напоминает Леонид Сергеевич.

– Нет, – качаю я головой. – Не выбирала. Просто иначе… невозможно.

– Может, это хитрый ход? А, Мия? От меня ты получала лишь деньги на обучение, а отец Кирилла предлагает тебе целое состояние.

Мне не хочется отвечать. Отворачиваюсь к окну, чтобы скрыть набежавшие на глаза слезы. Не передать словами, как это обидно! А ведь я считала Леонида Сергеевича… близким. Мой добрый волшебник превратился в злого колдуна.

– Молчишь? – спрашивает он. – Неужели я прав?

– Я не возьму денег, – отвечаю я тихо. – И вчера знала, что не возьму. Позвольте отметить день рождения… с Кириллом… Не говорите сейчас его отцу, пожалуйста…

– Что, и бороться за него не будешь?

Отрицательно качаю головой.

– А Кирилл идет против отца, защищая вашу любовь.

– Кирилл не так зависим от других, как я. Его растили уверенным и сильным. Он знает себе цену. Леонид Сергеевич, я действительно должна это говорить? Вы же и сами прекрасно понимаете, кто он и кто я! Бороться за любовь? Первое, что сделал отец Кирилла – предложил мне деньги. Потому что бедную девочку легко купить! А если я буду сопротивляться, то и сломать меня легко. Достаточно уволить маму, выкинуть нас на улицу. Кирилл ничего не боится, он уверен, что справится с любыми трудностями. А я боюсь. Потому что знаю цену бедности.

После пылкой речи чувствую себя выжатой досуха. У меня ничего не осталось – ни слез, ни эмоций. Только страх. Жуткий животный страх перед будущим.

«Ничего не бойся, бельчонок. Я рядом».

Не по своей вине, но Кай оставил меня одну. И я не вывожу… не справляюсь…

Отдышавшись, замечаю, что машина стоит на обочине. Приехали?

– Я старался помочь, Мия, – говорит Леонид Сергеевич, уставившись на дорогу. – Но я не твой отец…

Что? Он… в своем уме?! У меня и в мыслях не было обвинять…

– На улице вы с мамой не останетесь, – продолжает он, повернувшись ко мне. – И я выполню все обязательства, что взял. Доучу тебя. А дальше… Навряд ли Кирилл захочет переезжать в наш город. Так что взять тебя на работу в свой институт я не смогу. Могла бы и сама… догадаться.

Он заводит мотор и выруливает на дорогу. А я ошеломленно молчу – до школы. Не поспешила ли я записать Леонида Сергеевича в злые чародеи? Он не мой отец, но отчего-то показалось, что он знает о моем отце что-то важное. То, что скрывает мама. А еще… Мы с Каем не разговаривали о будущем, однако… об этом стоит подумать.

Как минимум, я знаю, что чародеи занимаются не только изучением природы магии, как Леонид Сергеевич. Многие живут, как обычные люди, и имеют вполне обычные профессии. Но есть и те, кто следит за порядком среди своих, за соблюдением законов о сотрудничестве с людьми. А еще есть что-то вроде спецназа, работающего в связке с правоохранительными органами. И я понятия не имею, кем хочет стать Кай. В одном Леонид Сергеевич прав, навряд ли столичный парень планирует хоронить себя в нашем захолустье.

– В школу идешь? Или опять прогуляешь? – интересуется Леонид Сергеевич.

Теперь точно приехали. Машина стоит рядом с воротами.

– Иду, конечно, – вздыхаю я.

– Куртку забери, – говорит он. – Кинь в машину, чтобы на обратном пути в руках не тащить.

– Куртку… А-а-а! Да, сейчас.

Я и забыла, что в гардеробе висит моя куртка. В школу я отправилась в той, что подарил Кирилл. Мама то ли не заметила, то ли сделала вид, что не заметила этого. А Леонид Сергеевич помнит…

Когда возвращаюсь, он копается в багажнике.

– Положи назад, – говорит он, закрывая дверь.

Я быстро кидаю куртку на заднее сидение и успеваю обнять Леонида Сергеевича со спины. Даже не знаю, как решилась на такое. Мне всегда хотелось его обнять, но вежливое «спасибо» – все, что я могла себе позволить.

– Мия, ты чего? – напрягается он.

– Ничего, – выдыхаю я. – Жаль, что вы не мой отец. Я была бы вам… хорошей дочерью.

– Даже не сомневаюсь, – внезапно отвечает он. – Но я, правда, не он. Клянусь.

– Неважно, – говорю я, не разжимая объятий.

Он медленно поворачивается ко мне лицом и неловко гладит по волосам.

– Беги, а то опоздаешь.

– Сегодня репетитор. Мне идти на занятие? – вспоминаю я.

– Конечно, идти! Впрочем, если теперь тебе ближе профессия домохозяйки…

– Нет-нет! – восклицаю я. – Я вас не разочарую, Леонид Сергеевич.

После нашего разговора мне стало чуточку легче. Страх не прошел. Тем более, я в школе, и кажется, что все вокруг знают, что случилось вчера. И все же мне легче, как будто рядом теперь не только Кирилл.

– Белка, ты чего бегаешь? – интересуется Кит, поймав меня в гардеробе. – Я уж думал, ты опять на уроки забила.

– Привет, – говорю я и смотрю на него с опаской. – А тебе не все равно?

– А, точно, привет, – машет он рукой. – Конечно, не все равно. Кай попросил присмотреть за тобой, пока его нет. Так что ничего не бойся, я рядом.

И когда успел? А мне до сих пор ни строчки не написал!

– Я не боюсь…

Он кривит губы, демонстрируя, что думает о такой лгунье, как я.

– Никит, ты за мной весь день ходить будешь?

– Мы в одном классе учимся, – напоминает он. – Если и буду, то ты этого не заметишь.

По лестнице я поднимаюсь медленно. И вздрагиваю от каждого резкого звука. Перед началом уроков в школе традиционно шумно. Младшие носятся по коридорам, сломя голову. То и дело слышится чей-то смех.

– Кстати, Акулы и Королевы сегодня не будет, – сообщает Кит как бы между прочим. – И Скелета с Гоблином – тоже.

Я, конечно, понимаю, что он все знает, хоть его и не было среди зрителей. И, наверное, не злится на меня, если выполняет просьбу Кая. Но Кит произносит клички одноклассников так, что не остается сомнений, он ненавидит их так же, как и я. То есть… он на моей стороне? Может, и Полли с Тефтелькой… тоже? Хотя это маловероятно. Ни одна из них со вчерашнего дня не интересовалась, что со мной.

– А что так? – спрашиваю перед дверью в кабинет истории.

Кит пожимает плечами и заходит в класс первым. Стиснув лямки рюкзака, я мысленно считаю до трех и переступаю через порог, как будто прыгаю в ледяную воду.

Глава 27

Мия

Одноклассники ожидаемо затихают, едва я вхожу в кабинет. Делаю покерфейс и иду на свое место. Смотрю вперед, но не вижу ни одного лица, только цветные размытые пятна.

«Ты не сделала ничего плохого», – напоминает голос Кая в моей голове.

Я не сделала ничего плохого. Я всего лишь хотела выжить. И теперь я – пария, отверженная.

– Вау! – произносит кто-то громко. – Белка, ты сидеть-то сможешь?

Грохнувший смех внезапно обрывается.

– Кит, ты чего?! – вопит тот же голос.

– Того! – рявкает в ответ Никита. – Дегенераты! Оскорбили их… до глубины души. У вас душа-то есть, ушлепки? Это же Белка! Наша Белка из команды поддержки! Вам на пальцах объяснить, почему она придумала эту ложь?!

Пока Кит толкает пламенную речь в мою защиту, я тихонько сажусь. Приятно, конечно, слышать такое, но навряд ли ему удастся кого-то переубедить. Если даже Тефтелька, добрая и милая Катюша, пересела за другой стол.

– Катя попросила поменяться с ней местами, – смущенно шепчет Вика, еще одна наша пария из бедных.

– Да, – киваю я ей. – Все в порядке.

И выдавливаю улыбку.

– Ой, да ла-а-адно, – противно тянет Илона. – Похоже, Белка – внебрачная дочь хозяина. Стал бы он ходить на собрания и подвозить ее до школы, если бы она была ему никто. И он, между прочим, платит за ее обучение.

Ее мать входит в попечительский совет школы. То есть, информация из первых уст. Кроме наших с Леонидом Сергеевичем родственных связей, конечно. Это уже сплетня.

– Белка, это правда? – спрашивает Мира.

– Что именно? – цежу я сквозь зубы.

– Карецкий – твой отец? Он платит за твое обучение?

– Платит, – отвечаю я. – А еще он оплачивает репетиторов и делает мне дорогие подарки. Но он не мой отец.

Одноклассники фыркают, шумят… и замолкают, когда в кабинет входит Верушка.

– Достали книги, тетради, ручки…

После первого урока перемена короткая, да еще Верушка не отпускает нас вовремя. Я едва успеваю проверить телефон и добраться до кабинета информатики. Кай молчит, и от волнения я забываю о собственном позоре и перестаю замечать косые взгляды одноклассников. А чуть позже понимаю, что по-настоящему переживаю только из-за Кая и подруг.

Как он? Почему молчит? Позвонить ему? А, может, маме? Телефон дымиться от моего взгляда, но все же решаю дождаться окончания уроков. А вот разговор с Полли и Тефтелькой лучше не откладывать.

На большой перемене я нахожу обеих в оранжерее под крышей. Тефтелька сразу отворачивается. Полли смотрит вопросительно.

– Простите, что скрывала правду, – говорю я без лишних предисловий.

– Простите?! – тут же взрывается Тефтелька. – По-твоему, достаточно извиниться – и все? Такое вообще прощают?!

– Я думала, подруги…

– Вот именно! – перебивает она меня. – Подругам не лгут!

Подхватив сумку, она сбегает.

– Оставь ее, – говорит Полли. – Пусть остынет.

– Ты тоже не простишь? – спрашиваю я.

– А я знала, кто ты, Белка, – усмехается она. – Давно. Мой дядя работает в том же институте, что и Карецкий.

– Знала? И… – Я осекаюсь, сообразив, что чуть не обвинила Полли в том, в чем виновата сама.

– И молчала, да, – кивает она. – Ты же молчала. Я не такая… чувствительная, как Катя. Ее можно понять, когда папа – мэр, любого будешь подозревать в корысти.

– Я дружила с вами не из корысти, – бормочу я. – Мне ничего не нужно.

– Верю, – легко соглашается Полли. – Вы с Каем пара? Правда?

– Правда…

– Вот тебе еще одна причина, – напоминает она. – Если ты не забыла, что наша Тефтелька сохнет по Каю.

– Тебе он тоже нравится, – вспоминаю я.

– Да я поняла, что мне ничего не светит, когда Кай расспрашивал о тебе, – фыркает Полли. – Кстати, где он?

– Заболел…

– А Кит чего вокруг тебя вертится?

– Они с Каем друзья, и Кай попросил… присмотреть…

– Эй, Белка! – хмурится Полли. – Ты рыдать собралась, что ли? Завязывай. У тебя и так вид помятый. Не успела накраситься?

– Не хочу. – Сажусь на выступ кадки с пальмой и закрываю лицо руками. – Ничего не хочу.

– Это пройдет, – мудро замечает Полли. – Многие жалеют, что поддались на провокацию Акулы. Тем более, ответочка уже прилетела.

– Ответочка? – переспрашиваю я, взглянув на Полли. – Ты о чем?

– Они не просто так сегодня не пришли, – загадочно отвечает Полли.

– Они – это Акула, Королева, Гоблин и Скелет? – уточняю я.

– Ну да.

– И что?

– Их всех вчера какой-то бешеный кот подрал, – выпаливает Полли. – Говорят, девчонкам лица расцарапал в лоскуты!

Ошеломленно молчу, переваривая новость. Бешеный кот?! Как-то все… крипово звучит.

– Это карма, – заявляет Полли. – Ответочка за то, что сделали с тобой.

– Первый раз слышу, чтобы кот на кого-то напал, – наконец выдавливаю я. – Обычный? Домашний?

– Дикий, наверное. – Полли смотрит насмешливо. – А, может, и не кот это был…

– А кто?!

– Черти из преисподней, – фыркает она. – Кара небес. Никто этого кота не видел. Ну, кроме этих…

Вроде бы я должна радоваться, а на душе неспокойно. Плевать, что будет с одноклассниками. Так им и надо! Но… кот?!

К концу занятий кусочки мозаики находят свои места. Животное может быть тотемом чародея! С вечера от Кая ни слуху, ни духу. А еще Полли сказала, что ее дядя работает в институте Леонида Сергеевича. Я подумала, что в какой-то другой лаборатории, мало ли там направлений для исследований… А что, если в его лаборатории? Тогда она знает о чародеях, и намекала, что кот – это не кот, а…

Мне нужно домой! А еще репетитор! И телефон Кая выключен.

Кирилл

Не помню, как добрался до дома. Кажется, не без помощи Кита. Зато забраться в комнату через окно второго этажа удалось, не потревожив отца и дядю. А после – тьма. Жар и озноб. И, кажется, даже бред. Долгое забытье в спасительном сне.

Очнулся я только вечером. С помощью отца сползал в уборную и, не морщась, выпил и лекарства, и противный крепкий бульон.

– Как Мия? Еще не вернулась?

Это первое, о чем я спрашиваю, едва прорезается голос.

– «Как ты, папа? Еще не поседел?» – язвительно произносит отец. – Это тебя не интересует, Кира?

– Прости…

– Хотел бы я знать, что ты натворил!

– Ничего…

– От «ничего» не бывает такого отката. Аура в клочья, силовые контуры в хлам, – устало замечает отец. – От ангины такого не бывает. И ангина такой не бывает.

– Пап, дай телефон. Пожалуйста.

Так и знал! Разряжен.

– Пап, там зарядка…

– Кирилл!

От необходимости отвечать меня избавляет дядя. Он заглядывает в комнату, интересуется самочувствием и манит отца за собой. Надеюсь, ужинать позвал, и у меня есть хотя бы полчаса передышки.

Голова кружится, и зарядку я добываю в неравной борьбе с собственной слабостью. Жду соединения… Ого! Сколько неотвеченных от Мии… И от Кита парочка…

– Бельчонок? – сиплю, едва она отвечает. – Как ты?

– Это ты как?! – чуть не плачет она. – Что случилось? Тебе плохо?

Ау, логика! Если я позвонил, значит, все же не умер.

– Ты скоро вернешься? Я соскучился…

– Подхожу к дому. Если меня пустят наверх, скоро увидимся.

Если? Что значит, «если»?!

– Па-а-ап! Па-па! Дядь Лёнь!

И откуда силы взялись? Кричу во все хрипатое горло, распахнув дверь.

– Совсем с катушек слетел? – сердится отец, поднимаясь по лестнице. – Что за шум?!

– Почему вы не пускаете ко мне Мию?!

– Это она тебе сказала?

– Ее дома нет, – сообщает дядя снизу. – А, нет. Вернулась. Кирилл, успокойся. Она скоро к тебе поднимется.

– Леонид Сергеевич! – слышу я звонкий голос Мии. – Тут к вам пришли! Подойдите сюда, пожалуйста!

Я не спешу вернуться в кровать, поэтому спустя пару минут слышу незнакомый голос в гостиной.

– Я из Капы. Капитан Соловьев. Где мы можем побеседовать?

Я знаю, что такое Капа. Наши называют так комитет по контролю за исполнением закона. Грубо говоря, это стражи, которые преследуют тех, кто при помощи магии наносит вред обычным людям.

В глазах опять темнеет.