Текст книги "Мне запретили тебя любить (СИ)"

Автор книги: Кира Владова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

Мия

Обычно я не возражаю маме, так спокойнее. Она вспыльчивая, и если бы я дерзила, мы ругались бы с утра до ночи. Проще выслушать молча, не раздувать конфликт. Но сегодня нервы сдали. Весь день в напряжении, это нелепое падение, Кирилл с его нападками – всё против меня! И чертов макияж…

Почему мама не замечает, как мне плохо? Почему не видит заплаканных глаз, разбитых коленок? Что такого страшного в том, что я крашусь? Не украла же я у нее деньги, чтобы купить косметику!

На повышенных тонах невозможно вести спокойный разговор. Внутри все клокочет от обиды! Я возражаю, огрызаюсь… И получаю пощечину. Но даже после этого не могу остановиться!

И мама не может. Теперь, пока не выпустит пар, пощады не жди. Так больно оттого, что она меня не понимает! Даже о Кирилле забываю. А он где-то здесь, совсем рядом… И вскоре напоминает о себе, перекрикивая наш скандал.

Обязанности по дому – это единственное, что может остановить маму. Она уходит, а я, воспользовавшись передышкой, переодеваюсь и умываюсь.

Возвращается мама быстро, и, как ни странно, больше не кричит.

– Иди в гостиную, тебя Кирилл ждет, – сухо говорит она.

– Зачем? – удивляюсь я.

– Вам не надо делать домашнее задание по английскому?

– А-а, домашка! Сейчас скажу ему, чтобы не ждал.

– Иди. И делай, – отрезает мама. – И впредь постарайся не получать таких заданий.

– Это от меня не зависит! – вспыхиваю я. – А сделать можно позже, завтра у нас нет английского.

– Сегодня. Мия, не выводи меня!

– Я есть хочу, – почти плачу я. – Ты меня даже не покормишь?

– Экономишь на обедах в школе? Чтобы косметику покупать?! – опять свирепеет мама. – Марш в гостиную!

В столовой я сегодня не появлялась из-за того же Кирилла. Полли поделилась со мной яблоком, Тефтелька – булочкой. Вот и вся еда.

Счастлив тот, кто от переживаний лишается аппетита. Я же, наоборот, испытываю зверский голод. Мама прекрасно об этом знает, так что это ее наказание.

Не хочу видеть Кирилла. Даже тошноту испытываю, идя в гостиную. А он еще и бургеры наворачивает…

Жизнь несправедлива. Кирилл не даст мне забыть, кто я. Игра в благополучную девочку из состоятельной семьи закончилась.

Он что-то говорит, но я ничего не слышу. Не могу сосредоточиться. И взгляд от бургера отвести не могу. Знаю его вкус, ведь готовила мама. Сглатываю скопившуюся во рту слюну. И вдруг понимаю…

Что? Кирилл предлагает… съесть бургер?

Я растерянно смотрю ему вслед. Это он такой учтивый, потому что где-то рядом мама? Не может быть, он ее не боится. Скорее, Леонида Сергеевича…

Или тут какой-то подвох. Мог ли Кирилл подмешать что-нибудь в еду, чтобы поглумиться надо мной? Конечно, мог. Снимаю верхнюю половинку булочки и рассматриваю начинку. Вроде бы ничего необычного. Но если это не порошок, а капли? Нет, не буду есть.

Отношу тарелку на кухню.

– Ему не понравилось? – спрашивает мама, заметив, что тарелка не пуста.

– Не знаю, – говорю я. – Сказал, больше не хочет.

– А ты зачем в холодильник лезешь?

– За водой! Могу я напиться?! Или тоже нельзя?

Мама поджимает губы и выходит из кухни. Я от злости хлопаю дверцей холодильника, так и не утолив жажду, и возвращаюсь в гостиную.

– Поела? – интересуется Кирилл. – Падай рядом. Сейчас найдем, кто там твоя Мухина.

Он уже вернулся и расположился на диване с планшетом. Места рядом с ним вполне достаточно, но я опускаюсь в кресло, стоящее напротив.

– Эй, поросенок, ты так экран не увидишь, – замечает Кирилл.

– Если ты не перестанешь называть меня поросенком, я уйду, – говорю ему тихо. – И мне без разницы, если Дина поставит плохую оценку.

– Ладно. Все равно не помогает, – непонятно бормочет Кирилл. – Мия, но ты не права. Это не обидное прозвище. Почитать тебе вслух о Мухиной?

Вопрос риторический. Кирилл не ждет ответа, начинает читать.

Я не понимаю ни слова. Не могу сосредоточиться. Он читает… красиво, с выражением. Правильно ставит ударения и не спотыкается на незнакомых словах. И голос его звучит мягко. Он обволакивает, расслабляет…

– В общем, ничего сложного, – говорит Кирилл, поднимая взгляд от экрана планшета. – Запомнила? Сможешь повторить на английском?

– Что? – переспрашиваю я, ничего не соображая.

Если бы съела бургер, точно решила бы, что Кирилл добавил в него какую-нибудь гадость. Но нет, мне нехорошо из-за стресса и голода.

– Мия, ты меня слушала? – хмурится Кирилл. – Вроде, говорили, ты отличница.

– А ты? – спрашиваю я, облизав сухие губы.

И понимаю, что это первый вопрос… из любопытства.

– Я? – Он смотрит на меня как-то подозрительно. – Да вроде. А что?

– Зачем?

– Зачем – что?

Теперь в голосе появилось раздражение. Я отмечаю это краешком сознания, не задумываясь, почему так поступаю.

– Зачем мажору, вроде тебя, быть отличником? У вас же все схвачено. Аттестат родители купят, диплом – тоже, местечко теплое приготовят.

Кстати, этот вопрос давно не дает мне покоя. Но спрашивать о таком – зашквар. А у Кирилла – можно. Мне нравится, как вытягивается его лицо, как белеют губы. Я тоже умею кусаться, упырок!

Жаль, длится его замешательство недолго.

– Твоим друзьям будет интересно узнать, какого ты о них мнения, – произносит он так спокойно, что по спине бегут мурашки. – А когда пользуешься деньгами, что дает дядя, не думаешь о том, что это у тебя все схвачено?

– Леонид Сергеевич дает мне шанс, – возражаю я. – Но и без его денег, в любой другой школе, я училась бы на «отлично». У меня есть цель!

– Не думай, что у меня ее нет, – огрызается Кирилл. – Знаешь ли, не все мажоры одинаковы!

Вот и поговорили. Опять. Похоже, в нашем общении появилась какая-то стабильность.

– Мия, давай заниматься, – неожиданно миролюбиво произносит Кирилл. – У нас и без диалога домашки полно. Ты все прослушала? Рил?

– Я тебе мейл дам, сбрось туда вопросы, – говорю я. – Можешь сразу на английском. Я сама подготовлю ответы.

Ответить Кирилл не успевает, в гостиной появляется Леонид Сергеевич.

– Что тут происходит? – интересуется он с порога.

– Добрый вечер, Леонид Сергеевич, – выпаливаю я, подскакивая.

– Привет, дядь Лёнь, – здоровается с ним Кирилл.

– Мия, что из того, о чем мы говорили, было непонятно? – спрашивает Леонид Сергеевич, сверля меня взглядом.

– Н-ничего… То есть, все понятно. У нас общее задание. Диалог… составить.

Я часто теряюсь в присутствии хозяина дома, а сейчас Леонид Сергеевич, определенно, зол. Как он мог подумать, что мы занимается чем-то посторонним в его гостиной!

Замечаю, что Кирилл насмешливо смотрит на меня. Что, и это подстава?!

– Дядь Лёнь, это я Мию сюда пригласил, – говорит он. – Англичанка услышала мое произношение и решила, что нам с Мией надо работать вместе. Мы же не могли с ней спорить.

– Я понял. – Леонид Сергеевич коротко кивает. – Вы закончили? Пожалуйста, впредь занимайтесь вместе в школе, если в этом есть необходимость.

– Да, Леонид Сергеевич, – бормочу я, опустив голову.

Если он еще и маме что-нибудь выскажет, хоть из дома беги. Было бы куда.

– Кирилл, поднимись в мой кабинет, – командует Леонид Сергеевич. – Мия, передай маме, что ужинать мы будем через полчаса.

Глава 10

Кирилл

Не делай добра, не получишь зла. А правильно говорят! Нарезая круги вокруг Мии, я не планировал ничего дурного. Но сейчас получу из-за нее нагоняй.

– Садись. – Дядя устало опускается на диван у окна. – Рассказывай.

– О чем? – хмуро интересуюсь я, усаживаясь рядом. – Как дела в школе?

– Кирилл, не включай дурака. Или как вы теперь говорите? Неважно. Что происходит между тобой и Мией?

– А что происходит? – переспрашиваю я, игнорируя намек. – Я правду сказал, нам англичанка задание дала. Тебе не понравилось, что я пригласил Мию в гостиную? Ну, извини, не подумал, что нельзя. Будем заниматься в школе.

Дядя морщится и трет пальцами виски. Голова у него болит, что ли?

– Я не об этом, – вздыхает он. – Татьяна Петровна сказала, что ты проявляешь слишком много интереса к Мие. Что она имела в виду?

Ах, вот в чем дело! На меня пожаловались.

– А, это… – Что ж, тогда и я молчать не буду. – Дядь Лёнь, ты знаешь, что она бьет дочь?

– Что?!

Судя по тому, как округляются его глаза, не знал. И Мия ему не безразлична. Все же интересно, почему…

– В тот день, когда Мия вернулась, она белье развешивала и случайно уронила простыню. Мне пришлось соврать, что это сделал я, потому что мать собиралась отлупить ее веником. – Кайф! Никогда не думал, что жаловаться на взрослого так приятно. – И сегодня… Ладно, сегодня я действительно виноват. Мия упала из-за меня. Я ее напугал. Случайно. Она коленки разбила, чулки порвала. Я ее домой подвез на такси. А мать накричала на нее и ударила по лицу.

– При тебе? – перебивает дядя. – Это все произошло в твоем присутствии?

– Нет. Я подслушивал, – признаюсь я. – И что, я должен был молча уйти? Я не прав? Скажи! Не прав?!

– Ты не прав, – твердо отвечает дядя. – Это не твое дело. Вмешиваться в чужую жизнь нельзя.

Офигеть! Он на ее стороне?!

– Я не вмешивался, – чеканю я. – Я позвал Мию готовить задание. И всё.

– Больше так не делай. Скажи мне, если что-то кажется неправильным. Пообещай…

– Нет, – перебиваю я дядю. – Не даю обещаний, которых не могу выполнить.

– Кирилл! Нельзя вмешиваться…

– А тебе можно? – срываюсь я. – Ты вмешиваешься в их жизнь, помогаешь Мие. А я должен молча смотреть, как ее бьют?!

– Так. Давай-ка, успокойся, – просит дядя вполне миролюбиво. – Нет смысла продолжать разговор на повышенных тонах. Водички принести?

А вот это уже залет. Я практически признался дяде, что у меня крышу рвет от Мии. Надо сбавить обороты.

– Не надо, – говорю я тише. – Прости. Я просто не привык к такому.

– Понимаю, – кивает дядя. – Я объясню, почему помогаю Мие и ее матери. Надеюсь, и ты меня поймешь.

У дяди все просто. Был у него друг, у друга – охранник, а у охранника – беременная жена. Друг с охранником разбились на частном самолете. Жена, то есть, Татьяна Петровна, осталась одна. Детдомовская она, что ли? Так и не понял, а переспросить постеснялся. Охранник, по словам дяди, когда-то ему жизнь спас, на рыбалке. Дядя с лодки упал, чуть не утонул, а тот его вытащил и откачал.

В благодарность дядя и взял Татьяну Петровну в дом домработницей, так как она ничего толком не умела, и жить нахлебницей не желала. Вот и получилось, что Мия родилась и выросла на глазах у дяди.

– Татьяна Петровна – добрая женщина. Но вспыльчивая, это да. Я в воспитание Мии вмешиваться не могу, и тебе запрещаю.

– Уж думал, может, она твоя дочь, – брякаю я.

Дядя, вопреки ожиданиям, не агрится. Наоборот, как-то тепло улыбается.

– Да если б моя… Жаль, но нет.

– Почему жаль? – тут же наглею я.

– Мозги у нее светлые. Грех такой девочке не помочь. Знал бы ты, какие сложные задачи она щелкает, как орешки…

– Ну да, она же Белка? – фыркаю я.

– Что?

– Прозвище у нее в школе такое. Белка.

– А-а… Вы поладили?

– Более-менее, – отвечаю я уклончиво. – Она не в восторге от того, мы в одном классе.

– Кирилл, скажи честно. Пожалуйста. Между вами что-то есть?

– Уже и помочь никому нельзя, – ворчу я, нахмурившись. – Зачем сразу подозревать?

– Мия – красивая девочка, а парни твоего возраста… бывают грубы и настойчивы. Соблазн – страшная сила.

– Как ты мог подумать?! – искренне возмущаюсь я.

– И все же, держись от нее подальше.

– Ты говоришь так, будто я зверь какой-то…

– Не обижайся, племяш. Но ты действительно для нее опасен.

– Чем это?

– Надо объяснять? – удивляется дядя. – Или тебе не сказали, как можно быстро восстановиться? Мия – соблазн для тебя. Великий соблазн.

Я не то чтобы забыл… Просто не думал, что могу сотворить с Мией такое. Только не с ней. Никогда. Ни за что.

– Кирилл, ты точно справишься? – с тревогой спрашивает дядя. – Если не уверен, я отошлю Мию в интернат.

Похоже, это из-за моего затянувшегося молчания.

– Уверен, – отвечаю я. – Ничего к ней не испытываю. Это стечение обстоятельств.

Надеюсь, дядя не почувствует ложь. Хотел спросить его, отчего меня так тянет к Мие, но как только понял, чем это закончится – передумал. Нельзя. Если дядя поймет, что Мия мне нравится, он отошлет ее из дома, и меня упекут в дурку. Потому что крыша плавится и едет, когда Мии нет рядом. Даже сейчас я чувствую острую потребность ее увидеть, убедиться, что с ней все в порядке.

Я могу не набрасываться на нее, как голодный зверь. Могу терпеть ее ненависть. Могу делать вид, что мне все равно. Но я должен видеть ее. Должен понимать, что она в безопасности. Иначе…

Да трындец иначе!

Может, это пройдет… со временем?

– Пойдем ужинать, – говорит дядя. – Я переоденусь и спущусь. Да, а в школе-то все в порядке?

– В полном, – заверяю его я. – Не переживай, с учебой проблем нет.

– А с ребятами?

– Я популярен.

– И нескромен, – замечает дядя. – Кирилл, мы договорились?

– Да, – отвечаю я, скрестив два пальца за спиной.

Когда скрещиваешь пальцы, ложь – это практически правда.

Глава 11

Мия

– Закончили? – интересуется мама, едва я возвращаюсь из гостиной.

– Нет, – отвечаю честно. – Леониду Сергеевичу не понравилось, что мы занимаемся дома.

Иными словами, я недостойна его гостиной. Но этого я маме не скажу. Хватит на сегодня упреков и обвинений.

– А как же задание?

– Закончим завтра в школе.

Не буду я маме говорить, что проще списаться по инету. С нее станется и это запретить.

– А-а… Ладно, есть иди, я тебе собрала.

– Леонид Сергеевич просил передать, что ужинать будут через полчаса.

– Хорошо. Мия…

– Что?

Внутри все сжимается, но не от страха. Знаю, что сейчас произойдет. И это я ненавижу даже сильнее, чем мамины истерики.

– Мия, солнышко, прости меня, пожалуйста.

Мама обнимает меня. Зацеловывает лицо. И плачет.

А мне так неловко, что хочется провалиться сквозь землю. Иногда кажется, что мама – больший ребенок, чем я. Ей определенно нужен тот, кто о ней позаботится. И почему она больше не встречалась с мужчинами? Я никогда не говорила, что против отчима.

Может, она тайно влюблена в Леонида Сергеевича? Об этом я точно никогда не спрошу – смелости не хватит.

– Мам, ну хватит, – бормочу я. – Все норм.

– Я из-за тебя переживаю, глупая, – всхлипывает она, гладя меня по спине и волосам. – Ты у меня такая красавица! А если глазки подведешь, вообще куколка. Страшно за тебя! А если снасильничает кто? В твоей школе полно парней из богатых семей, им все с рук сойдет…

– Мама, перестань. Я не маленькая.

– Да лучше б была маленькой!

В общем, все, как всегда. Мне приходится ее успокаивать.

И все же один вопрос застает меня врасплох.

– Мия, ты отказалась от работы в рекламе? Правда?

– Отказалась от… Чего?!

– Не надо скрывать, мне Кирилл все рассказал. Правильно сделала, это не твой путь. Ты достигнешь большего, если будешь работать у Леонида Сергеевича.

Убью этого упырка! Что он наплел маме?!

К счастью, она ни о чем не расспрашивает, и я, поужинав, сажусь за уроки.

Оставить Кириллу мейл я успела, но проверяю почту поздно, уже перед сном. Он прислал вопросы к интервью, но зачем-то приписал в конце: «Все в порядке? Нам надо поговорить. Напиши номер телефона».

Ага, сейчас… Уже лечу, волосы назад. Только шнурки поглажу!

Я опять злюсь, да так, что биография скульптора Веры Мухиной кажется полным бредом. То есть, я абсолютно не понимаю, о чем читаю. И злюсь не на Кирилла, а на себя. Потому что мне до одури хочется ему ответить.

Утренняя тренировка – мой личный кайф. Я будто бы черпаю энергию прямо из воздуха: пробежка, растяжки, несколько упражнений из йоги. Физическая усталость приятная, она снимает напряжение, смывает негативные остатки вчерашнего дня. Становится легче дышать, и кажется, что над головой сияет солнце.

Ровно до тех пор, пока я не слышу рядом знакомый голос.

– Привет.

Я так привыкла, что никто не мешает тренировке, что не заметила, как Кирилл вошел в зал.

– Привет. – Делаю вид, что ничуть не удивлена его появлению.

Хочу проскользнуть мимо, чтобы попасть в раздевалку, но Кирилл ловит меня за руку.

– Эй, постой. Я поговорить пришел.

Его прикосновение внезапно обжигает. Может, я не замечала этого раньше из-за злости? Меня в жар кидает! И все из-за того, что Кирилл стоит так близко? В зале обычно специфический запах влажности и пота, но сейчас его перебивает приятный аромат мужской туалетной воды. Кажется, его называют древесным. А еще от Кирилла пахнет мятной жвачкой и кофе. И чем-то вкусным… ванильным…

Ого! Он же держит стаканы с кофе в переноске. И бумажный пакет из той же кофейни.

– Ты мне завтрак принес? – смеюсь я.

Не знаю, отчего мне вдруг становится весело.

– А если и так? – хмурится он.

– Придется подождать, мне надо в душ.

– Кофе остынет.

– Не люблю горячий.

– Здесь подожду, – говорит Кирилл, усаживаясь на лавку рядом с женской раздевалкой. – И не вздумай сбежать.

Я и не надеялась, что легко отделаюсь. А бежать некуда, из раздевалки нет другого выхода.

Не спешу, но все же ополаскиваюсь и одеваюсь быстрее, чем обычно. И не больше пяти минут трачу на макияж. Это не потому, что мне хочется к Кириллу. Боюсь, кто-нибудь застукает нас вместе.

– Держи. – Кирилл протягивает мне кофе. – Клубничный раф. Правильно?

– Вау! – восхищаюсь я вполне искренне. – Как ты узнал?

Мой любимый кофе. Но об этом неизвестно даже маме! Только Полли и Тефтелька в курсе. Неужели Кирилл расспрашивал их обо мне? Ведь в кафе он приглашал еще вчера…

– Захотел – и узнал. – Он кладет мне на колени пакет. – Там пирожные.

– Эклеры?

Заглядываю в пакет и убеждаюсь, что права.

– Угодил? – Кирилл усмехается. – Теперь выслушаешь?

– У тебя есть пятнадцать минут, – киваю я и надкусываю пирожное.

Божественно! Оно свежее и тает во рту. Глоток сладкого кофе отправляет меня в нирвану.

Ладно, Кирилл определенно заслужил снисхождение. Он не купил меня угощением, но кидаться на него из-за этого как-то глупо. Тем более, никто не видит. И поросенком он меня уже не зовет.

– Любишь сладкое?

– Иногда, – соглашаюсь я. – Ты об этом хотел поговорить?

– Нет. Мия… Прости. За вчерашнее.

Я закашливаюсь, подавившись кофе. Нельзя же так! Интересно, это искренне? Или очередная игра?

Кирилл осторожно стучит по спине. Легонько, будто боится ударить сильнее.

– Все в порядке, – говорю я, отдышавшись. – Ты не мог бы повторить?

– Ты прекрасно все слышала.

А, так это дядя заставил его извиниться. Иначе он не отказался бы.

– Хорошо, Кай, – отвечаю я, вспомнив о его прозвище. – И что дальше?

– Дальше? Мия, зачем ты всех обманываешь?

Кофе внезапно становится горьким. Эклер – тоже.

Кто ты такой, Кирилл Карецкий, чтобы лезть ко мне в душу?

– А ты не знаешь, как такие, как вы, относятся к тем, кто беден? – спрашиваю тихо, поставив стакан на скамейку.

– Такие, как я? – переспрашивает он. – Я нормально отношусь. Зато лгунов терпеть не могу.

– Это твои проблемы. – Тщательно вытираю пальцы влажной салфеткой. – Хочешь рассказать всем, кто я?

– Хочу, чтобы ты стала моей девушкой.

Да что ж такое! Его заклинило, что ли?

– Зачем? Я же тебе не нравлюсь!

– Наконец-то ты спросила…

Глава 12

Кирилл

Все, что остается – это придумать правдоподобный ответ.

Мия смотрит на меня с интересом. Синева ее глаз… завораживает. Зря я пришел сюда ранним утром. Теперь не забыть и того, как Мия двигается. Ее пластика в сочетании с хрупкостью – нечто бомбическое.

Клео…

Клео брала женственностью. Она умела соблазнять. Давила на нужные точки, преподносила себя, как подарок – и тешила мое самолюбие.

Мия не такая. Она дышит естеством, не пытается понравиться. Она красива в любом состоянии – и когда злится, и когда растеряна, и когда улыбается.

Клео использовала меня. Я собираюсь использовать Мию. Но если сказать ей правду, она лишь посмеется надо мной.

– Почему не ешь? – Замечаю, что Мия отложила и пирожное, и кофе. – Не вкусно?

– Аппетит пропал, – отвечает она. – Кирилл, я задала вопрос.

«Ты мне нравишься. Давай встречаться».

Всегда считал, что это очень глупая фраза. Даже Клео пришлось потрудиться, чтобы я сказал… что-то похожее. А сейчас не хочу ничего говорить, кроме: «Ты мне нравишься».

– Мне нужны фиктивные отношения, – выдавливаю я, отведя взгляд. – Ты идеально подходишь.

Мия молчит. Ждет объяснений?

– Эй, ты же заметила, какой популярностью я пользуюсь? Это утомляет.

– Хочешь, чтобы в школе нас считали парой? – уточняет Мия.

– Да.

– И чем же ты от меня отличаешься? Это такая же ложь.

– Потому ты и подходишь. Кому еще такое предложишь? К тому же… ты в меня не влюбишься.

Отличный план. Мия перестанет шарахаться от меня в школе. Я с полным правом смогу настучать любому, кто косо на нее посмотрит. А дома мы будем вести себя, как чужие, а это устроит и дядю, и ее мать.

Идеально.

– Нет, – говорит Мия. – Я не буду твоей девушкой. Даже фиктивно. Если у тебя все, я пойду. Спасибо за кофе.

– Но почему?! – возмущаюсь я.

Вскакиваю и отрезаю ей путь к бегству, упершись обеими руками в стену. Мия стоит напротив меня, и не может вырваться. Правда, она и не пытается.

– Из-за твоей популярности, – отвечает она спокойно. – Ты о себе подумал, а обо мне – нет. А еще все знают, что я не встречаюсь с парнями. Тебе не поверят.

– Я умею быть убедительным.

– Кирилл, нет. Попроси кого-нибудь еще. Хочешь, поговорю с Полли? Или с Катей? Любая из них с удовольствием…

– Нет. Забей.

От злости бью кулаком по стене. И Мия испуганно зажмуривается.

Мне тут же становится тошно из-за того, что я ее напугал. Но отступить не могу, это выше моих сил.

– Ты будешь моей девушкой, – цежу сквозь зубы. – Иначе расскажу всем, что ты дочь служанки.

– Это шантаж, – выдыхает Мия.

– Да. Это он.

Мне кажется, что она не согласится. Сейчас выдаст что-то вроде: «Иди, рассказывай!» Но Мия вдруг бледнеет и спрашивает:

– Ты сумеешь меня защитить?

– Что? От кого? То есть, конечно, сумею. Даже не сомневайся.

– Тогда попробуй.

– Ты о чем?

Я действительно теряюсь. Она говорит как-то непонятно, загадками. Кого она боится? Попробовать… защитить?

– Попробуй стать моим парнем, – поясняет Мия. – Добиваться умеешь? Только не силой.

– А-а… Хочешь, чтобы я за тобой ухаживал?

– Да.

Теперь она смотрит дерзко и насмешливо, и я принимаю вызов.

– Договорились. Но ты… ответишь взаимностью?

– Не сразу.

– Окей… – тяну я. – Так даже забавнее.

– Вне школы ты со мной не заигрываешь. И дома не провоцируешь.

– Само собой. Мне, знаешь ли, тоже запретили к тебе приближаться.

Мия кривит губы, но никак это не комментирует.

– И ты не мешаешь мне учиться, – добавляет она.

– Даже помогать буду, – заверяю я.

– Это лишнее.

– Разберемся.

– И никаких подарков.

– Эй, не слишком ли много условий? – усмехаюсь я.

– Я не смогу объяснить, откуда они у меня, – сухо произносит Мия. – И так как это я нужна тебе, а не наоборот, я буду ставить условия.

– Камон! Сейчас ты договоришься, что целовать тебя нельзя.

– Конечно, нельзя!

– Ага…

Мия стоит удобно – спиной к стене, между моих рук. И поцеловать ее очень легко. Надо лишь наклониться… и прижаться губами к ее губам…

Резкий удар в пах заставляет меня согнуться пополам от боли.

– Ты совсем… охре…

Окончание фразы сглатываю, подавившись воздухом. На глазах выступают слезы. Это удар ниже пояса! В прямом смысле!

Подхватив вещи, Мия сбегает. Вот же… зар-раза! Можно подумать, я ей под юбку залез! Поросенок!

Больно так, что невозможно дышать. Этого я ей не спущу. У моего терпения все же есть границы.

Мия

Страшно так, что дрожат коленки. Я даже примерно не представляю, на что способен парень после такого. Судя по тому, как Кирилл на меня смотрел – пощады не будет.

Вот же упырок! Это был мой первый поцелуй…

Он испоганил мой первый поцелуй!

Конечно, я не мечтала о том, чтобы это случилось на романтическом свидании, при фейерверке. Но я хотела подарить его тому, кого полюблю всем сердцем!

А его украли…

Мало Кирилл получил. Так ему и надо!

Но страшно до чертиков.

Ничего, буду везде ходить с Тефтелькой. Приклеюсь к ней, как репей. При ней Кирилл не посмеет…

Ик! Он заходит в класс. Смотрит по сторонам. Видит меня.

Хватаю телефон и делаю вид, что увлеченно читаю.

– Эй, как там тебя… Белка!

Телефон падает из вмиг ослабевших пальцев на стол. Кирилл тут же его забирает.

– Отдай! – возмущаюсь я.

Вернее, пищу, как полудохлая мышь.

– Сейчас, – обещает он.

Телефон разблокирован! Он же легко может залезть куда угодно! Да это беспредел!

Кирилл ловко набирает что-то пальцем, успевая от меня отмахиваться. Ему, понятное дело, никто не мешает. Класс следит за развитием событий, затаив дыхание.

– Сейчас же отдай!

– Вежливо попроси, – советует Кирилл.

И смотрит недобро. Так, что у меня мурашки по коже!

– Верни, пожалуйста! – охотно иду я на уступки.

У Кирилла звонит телефон, он достает его из кармана.

– О, вот твой номер, – довольно говорит он. – Теперь забирай трубу, бельчонок.

Мужская половина класса гогочет, женская – томно вздыхает.

– А чего так телефончик не попросил? – интересуется Гоблин.

– Не дала, – притворно вздыхает Кирилл.

И парни опять хохочут, потому что фраза звучит двусмысленно.

Ага. Я-то как раз дала. Коленом между ног. Кстати, почему он не увернулся? Ведь хвастался, что его невозможно достать. Вообще, Кирилл молодец, хорошо держится. На его месте тот же Гоблин уже придушил бы меня где-нибудь в туалете.

Правда, помню я и том, что месть – это блюдо, которое подают холодным. Навряд ли Кирилл не попытается отыграться.

– Между вами точно что-то есть, – шепчет Полли, потянув меня за рукав. – А чего ты вчера в кафе не пришла? Мы с Тефтелькой тебя ждали.

– Я ей сказала, что не приду.

– Тебя же Кай пригласить хотел, – удивляется Полли. – Он вчера расспрашивал, что ты любишь.

Я угадала, инфу обо мне Кириллу слили подруги.

– Между нами ничего нет, – говорю я.

– Ой, прям. Он тебя уже бельчонком зовет.

– Это его проблемы.

У меня вибрирует телефон. Смотрю на экран и вижу сообщение от Кирилла:

«Бельчонок, ты – труп».