Текст книги "Та, которой могло не быть (СИ)"
Автор книги: Кира Леви
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
– Под вашу ответственность, милорд Мелфи. Но я оставляю за собой право навещать леди Рождественскую в любое время для допроса.
– Служу Короне, Ваше Высочество, – невозмутимо ответил маг.
– Милорд, – дрожащим голоском обратилась Ангелика к своему жениху, вскинула руку, прикладывая ко лбу, закачалась, как тоненькое деревце на ветру, – ах, простите, меня, но я вынуждена покинуть этот дом.
Калеб отпустил юную маггесу и придержал за талию невесту, по всем признакам собирающуюся упасть в обморок.
– Дорогая, вам плохо?
– Я стойко переношу это потрясение, – вымученно улыбнулась девушка и с опаской покосилась на Миру. – Куда её?
– В родовой замок магистра, – ответил милорд Демийский и коротко кивнув магу на прощание, повёл невесту на выход. – Миледи, – остановился он возле герцогини, которая обошла уже всех присутствующих гостей и справилась: все ли здоровы. – вынужден откланяться. Встретимся завтра в Канцелярии. Жду вас с докладом.
Глава 15. Вещественные доказательства
Герцогиня Виленийская
Нервное напряжение, присутствующее несколько последних часов, трансформировалось в навалившуюся на хрупкие плечи миледи усталость, стоило двери закрыться за последним из гостей.
С неимоверной силой тянуло вернуться в разгромленную гостиную. Комната представляла собой поле боя. Развороченный потолок, перевёрнутая мебель, побитые вазы, сломанные другие предметы интерьера. И только ярким пятном на стене выделялся семейный портрет, который герцогиня рассматривала перед тем, как ожидала гостей. Бытовые чары с него не слетели и исправно очищали от пыли, всё ещё клубившейся в воздухе. Супруг на портрете смотрел укоризненно, словно говорил: "Адель, нельзя же быть такой непрофессиональной. Ты на службе короля или как? По твоей вине мог пострадать принц. Где просчёт ситуации на несколько шагов вперёд? Ты же Страж! А повела себя, как обычная горожанка..."
Привычным жестом трости женщина призвала кресло и, стряхнув с него пыль, разместилась в нём у стены напротив портрета, чтобы видеть лицо супруга. Феликса не хватало в эту минуту как никогда остро. С его смерти прошло уже почти девяносто лет, столько же, сколько супруги прожили в счастливом браке. Но привычка всем делиться, обсуждать проблемы, искать совместно пути решения, осталась неизменной.
Стоило герцогине присесть, как в гостиную робко заглянули дворецкий и водитель. Оба встревоженные мужчины толкались локтями в дверном проёме, молча споря, кто зайдёт первым. В споре победил более массивный Аберон, ловко стукнувший локтем в бок чопорного дворецкого.
– Миледи, с вами всё в порядке?
Вот такая неожиданная забота умиляла. Маги всегда были совершеннее, сильнее, мудрее не магов.
– Конечно, – герцогиня улыбнулась двум застывшим возле кресла мужчинам. – Что со мной могло произойти? Ничего страшного и непоправимого не случилось.
Оба слуги смешно выпучили глаза, красноречиво косясь на разгромленные предметы и дыру в потолке.
– Миледи, вы позволите приступить к уборке? – Грэм снова принял невозмутимый вид.
– Чуть позже. Мне нужно подумать. Здесь. И запомните сами и успокойте слуг – это не конец света. Всего лишь у юной девушки активировались спящие магические способности вследствие перенесённого стресса. Как-никак, под машину попала.
Нельзя показывать простым людям, что хозяйка дома не в силах справиться с ситуацией. Впрочем, ничего подобного и не было. Присутствовала лёгкая растерянность, толика злости, но всё же больше жгучее желание докопаться до истины. Решить эту головоломку: кто такая эта девушка – Мира Рождественская? Следовало во всём тщательно разобраться и ответить на тревожащие вопросы: это происки врагов или чья-то тщательно охраняемая тайна?
– Миледи, – снова позвал дворецкий задумавшуюся хозяйку. Герцогиня мыслями явно была не в этой комнате. Взгляд прищуренных серо-голубых глаз с расплавленной серебристой звёздочкой вокруг зрачка был направлен на портрет супругов. Сосредоточенное выражение лица женщины вызывало сомнения у вышколенного дворецкого: стоит ли сейчас отвлекать хозяйку по пустякам или нет? Что может быть такого важного в распоряжении, переданном герцогиней магвестником до инцидента? Возможно, оно уже утратило актуальность? Справедливо решив, что его дело маленькое, а рассуждения лучше оставить для миледи, Грэм покашлял, привлекая внимание. – Кхе, кхе, миледи, вы распорядились принести одежду леди, гостившей у нас. Её отнести в библиотеку или лучше эту комнату?
Взгляд женщины потемнел. Серебро в глазах растворилось, делая радужку обычной, однотонной. Заинтересованный взгляд остановился на говорящем.
– Я осмотрю её в покоях Мирайи.
Голос герцогини Виленийской, жесты, мимика, даже осанка – всё свидетельствовало о её уверенности. Никакой растерянности, страха, несмотря на то, что она сидела в разрушенной комнате, и это явно не было запланировано.
– Аберон, машину подашь к восьми. Грэм, для уборки найми дополнительный штат. На завтра пригласи строителей. Составите смету. В первую очередь отремонтируете мой кабинет. Давно уже пора заняться ремонтом. Сменить обстановку в гостиной. Она явно вышла из моды.
Женщина стукнула кончиком трости по полу и к чему-то прислушалась. Потом удовлетворённо улыбнулась, поднялась с кресла и бегло осмотрела двух мужчин.
– Как настроение у слуг? Ещё не все разбежались? – весёлые искорки зажглись в глазах.
– Всё в порядке, миледи, – чопорно поклонился дворецкий. – Все заперты на половине для слуг до ваших распоряжений. Матильда-кухарка приготовила отвар с успокоительными травами и раздала по двойной порции мяса на ужин и пирогов с тыквой.
– Передашь от меня: все получат в этом месяце двойное жалование. И приведи ко мне в покои Мирайи служанку, которая была приставлена к гостье. Только не пугай её. Мне она нужна вменяемой. Можешь идти.
Грэм был поглощен разговором с хозяйкой и не замечал, что происходит за его спиной, в отличии от Аберона, который вовсю косился, стараясь рассмотреть, что за шорохи раздаются за спиной.
Трость в руке хозяйки во время разговора с прислугой ни секунды не стояла на месте. Герцогиня то дробно постукивала тростью, то водила ею из стороны в сторону, то выписывала ею же круги и спирали. В отличии от магов, простые люди не видели визуального воплощения магии: никакого зеленоватого свечения, ни ярких искорок, разлетающихся по комнате в то время, когда магесса творила чудеса.
К тому моменту, когда герцогиня всё обсудила со своим дворецким, в комнате много чего изменилось.
Грэм спокойно обернулся, чтобы идти выполнять распоряжения хозяйки, да так и застыл, разинув рот, словно деревенский парнишка, в первый раз попавший в большой город. Аберон ретиво обернулся, нетерпеливо подпрыгивая на месте, и с удовольствием осмотрелся по сторонам.
Весь мусор из битой посуды, ошмётков штукатурки, обрывков обоев был аккуратно собран в углу. Стулья оказались поставлены один на один, диваны стояли возле выхода – бери и выноси. Пыль отовсюду стекалась в одну кучку, как если бы кто-то тщательно мел большой метлой, но при этом не клубилась, поднимаясь в воздух.
– Спасибо, миледи, – обернувшись, дворецкий низко поклонился и поблагодарил: – Вы очень добры.
Герцогиня только хмыкнула в ответ на подобную благодарность. Магия в быту практически не использовалась, разве что в исключительных случаях, как, например, сейчас, или как в запечатанных покоях дочери, куда долгое время слугам не было доступа.
С черновой работой было покончено, и герцогиня бодро направилась в покои дочери. Дверь приветливо приоткрылась, стоило направить на неё кончик трости. Вспыхнуло магическое освещение, разгоняя ночной сумрак. Время близилось к полуночи. Герцогиня торопливо прикрыла за собой дверь, чтобы успеть до прихода служанки осмотреться. Теперь, когда все её органы чувств были направлены на поиск «улик», она старалась уловить остаточные флюиды от присутствия неожиданной гости. Маги чувствительны к чужеродной магии. И если хотят скрыть своё присутствие, используют специальные артефакты, в большинстве своём запрещённые.
Миледи прислушалась к своим ощущениям. Она, как ищейка, принюхалась, безошибочно угадывая, где лежала или сидела Мира. Прошла по её следам и остановилась напротив портрета маленькой Мирайи. Малышка с пухлыми щёчками, губками бантиком и сероголубыми глазками недовольно смотрела на герцогиню.
– Мирайя, – герцогиня покачала головой, – что не так?
Нарисованный портрет дрогнул, и девчушка трансформировалась в молодую женщину, вылетевшую из стены. Недовольную и раздражённую. Даже холодом повеяло.
– Он совсем на меня не обращает внимания. Мне скучно, – прозвучало отрывисто. Девушку втянуло назад в стену, и портрет девчушки улыбнулся, показывая очаровательные ямочки на щёчках.
Брак верховного мага с юной Мирайей не был идеальным. Юная дева ждала от супруга пылких юношеских чувств. Но магистр видел брак в ином свете. За плечами у него был багаж из прожитых столетий и предыдущего брака.
– Твой супруг был сегодня здесь. Он так тебя и не простил, – герцогиня вздохнула, прищурилась и задумчиво покачала головой.
Мирайя была ещё той выдумщицей и магом-экспериментатором. Она придумала записывать свои воспоминания, пропитанные эмоциями, на свой детский портрет. На протяжении последних лет жизни она оставляла здесь свои магические отпечатки, как крохотную частичку своей магии иллюзий. И эта магия была своевольной.
Магия Мирайи, как живое существо, наделённое чертами характера, присущими создательнице, могла говорить, перемещаться и даже материализовываться в фантомный образ Мирайи настолько убедительно, что при сильной магической подпитке образ приобретал физическую плотность.
Неискушённому магу, если бы он увидел эту иллюзию молодой женщины, даже могло показаться, что это призрак. Скорее всего, Мира увидела Мирайю. Судя по насыщенности иллюзии, магическая подпитка произошла мощная. И источником явно послужила гостья. Что же такого сказало ей своевольное воспоминание, что девушка покинула закрытые покои? Она не должна была переступить барьер. Закрытый контур был настроен так, чтоб пропускать только слуг и родню. Ещё одна загадка.
Раздался робкий стук во входную дверь. Герцогиня вернулась в гостиную и впустила служанку. Эту смышлёную девушку она знала. Дора не была истеричной дурой. Хоть она и была племянницей Грэма, но дядю уважала и даже побаивалась. Со своих чопорный дворецкий спрашивал даже больше, чем с других.
– Ответь мне, – начала герцогиня строго и без предисловий, – почему на моей гостье оказалось платье моей дочери?
Девушка побледнела и нервно вцепилась влажными ладошками в фартук формы горничной.
– Это я предложила, – пропищала девушка, уставившись широко раскрытыми глазами на герцогиню. – Одежда леди была грязной. Я забрала её в чистку.
– Как в чистку?! – возмутилась герцогиня. Стирка может уничтожить улики! – Где она сейчас?
– Миледи, по-по-жалуйста, не выгоняйте меня, – заикаясь, еле слышно произнесла Дора.
– Мастер Грэм забрал одежду перед тем, как я собралась её постирать.
– Забрал – это хорошо, – герцогиня расслабилась. – Теперь вспомни, может быть, леди делала или говорила что-нибудь необычное? Расскажи всё, что запомнила.
– Да ничего такого. Искупалась без моей помощи, переоделась. Я ей помогла с причёской и макияжем. Только...
Девушка закусила губу, раздумывая над продолжением.
– Ну! – поторопила герцогиня.
– Она. она благодарила меня за обычные вещи. Я ведь выполняла простую работу личной служанки, а она мне – «спасибо». Где это видано, за такое благодарить?!
В комнату вошёл дворецкий, неся в руках скрученный узел из одежды и женские туфли на высоких каблуках.
– Положи на столик и можешь быть свободен на сегодня, – сухо отдала распоряжение герцогиня и принялась тростью шевелить тряпичную кучу.
Несколько коротких взмахов, пасов тросточкой, и после быстрого беглого осмотра стало понятно, что вещи совершенно не магические. Никаких скрытых артефактов, ни вплетённых заклинаний, ни даже магически усиленных швов. Но в то же время предметы гардероба сами по себе были необычными. Модели, ткани – явно были не по местной моде и производству. Слишком откровенные, инородные. От тканей пахло чем-то неприятным, резким, горьким и дымным одновременно. И в то же время угадывались знакомые запахи: восковых свечей, немного озона от выпущенного в спину Миры заклинания Аластера Мелфи.
Каждый раз, когда герцогиня произносила мысленно имя «Мира» ей хотелось его произнести иначе, более привычно – «Мирайя». Приходилось постоянно себя одёргивать.
Наружный осмотр вещей не дал никаких новых зацепок. Миледи покрутила в руках чулок, низ которого был вымазан соком трав так, словно девушка бежала в них босиком.
– Хм, возможно и бежала. От лордов, – сделала вывод миледи и отложила чулок в сторону.
Следующее, что она подняла тростью, оказалось очень странным предметом гардероба. Узкая чёрная кружевная ткань «галочкой», которая странно пружинила при растягивании. И ещё один предмет: две полусферы, от которых отходили две полоски с мелкими металлическими крючочками и две узкие бретельки. Для груди, что ли? Герцогиня даже приложила эту диковинку к своему платью, мысленно представляя, как эта деталь одежды плотно обхватит окружность груди. Модницам бы такое понравилось! Пересмотрев всё, герцогиня потянулась к карманам пальто. Но они оказались пусты. Недовольно засопев, она отложила пальто на кучу.
– Миледи, – робко обратилась Дора. Девушка так и стояла неподалёку от герцогини. – Перед стиркой я убрала с одежды все ценные предметы.
– Показывай! – радостно встрепенулась женщина и предвкушающе уставилась на служанку.
Девушка скользнула к комоду и выдвинула верхний ящик. На гладкую отполированную поверхность легли три предмета: скомканный жёлтый листок, большая булавка с чёрным камнем и нитка крупного жемчуга.
В два стремительных шага герцогиня оказалась рядом и хищно оскалилась. От двух первых предметов резко фонило магией. Украшение было дорогим, но не являлось ни артефактом, ни накопителем.
– Можешь быть свободна, – коротко бросила она служанке.
С трудом дождавшись, пока за той закроется дверь, миледи первым делом потянулась за булавкой и, уже находясь в нескольких миллиметрах от того, чтобы схватить предмет, отдёрнула руку, как от змеи.
– Как у тебя оказался этот артефакт? – спросила она ту, что сейчас находилась очень далеко и ответить не могла. – Зато теперь понятно, почему ты не умерла от смертельного заклятия, выпущенного Аластером. Этот оберег создан был моим мужем Феликсом... Для меня.
Почерневший камень как раз и свидетельствовал о том, что артефакт сработал и поглотил смертельное заклинание.
Виски заломило от напряжения. Герцогиня силилась вспомнить, когда в последний раз видела этот предмет. Возможно, ещё дочь была жива.
Уверенно потянулась рукой к скомканной пожелтевшей от времени бумаги, расправила её и придушенно вскрикнула. Гексаграмма с именем дочери и кровавым пятном однозначно свидетельствовали о проведённом мощном магическом ритуале. Только каком? С этим нужно было разбираться.
Трость мелькнула в уверенной руке и стукнула по центру листка бумаги. Слова быстрой скороговоркой сорвались с губ, призывая показать того, чья это кровь. Хоть она и была давно высохшей, но это не мешало показать отпечаток хозяина.
– Прошлое в настоящем, – заключительно воскликнула герцогиня и отступила на пару шагов. С середины жёлтого листка поднялось маленькое синее пламя. Листок сгорал, выпуская тонкий дымок, который превращался в кряхтящего младенца, закутанного в пелёнку. Стоило пламени поглотить бумагу, как видение рассеялось, оставляя магессу в полном недоумении.
– Младенец с именем Мирайя? И это не моя дочь. Кровь на листочке принадлежала этому ребёнку.
Миледи взяла булавку-артефакт с трюмо и зажала в кулаке. Чёрный камень поблёскивал гранями. Артефакт, сделав своё дело, больше не был пригоден к использованию. Но даже если бы он не был уликой, выбросить его рука бы не поднялась.
Кое-что прояснялось. По крайней мере то, почему не маг вдруг стал магом. Никакой сенсации. Смертельное заклинание, частично поглощённое артефактом, ударило по сдерживающей магию печати, надколов её. Вот Стихии и устремились к "выходу", сначала по одной, а потом всё больше доламывая печать и открывая способности девушки. И в гостиной произошёл финальный прорыв взбунтовавшихся Стихий.
– Будет, что завтра рассказать Калебу, – улыбнулась герцогиня. И без того молодо выглядевшая женщина словно ещё помолодела. Несмотря на всё произошедшее, герцогиня чувствовала себя довольной. Печаль утраты, давившая на плечи последние двадцать семь лет, словно стала легче. Отчего-то чувства одиночества уже не было. Так бывает, когда знаешь, что близкий человек есть, но он находится где-то в отъезде.
Глава 16. Мелфи бывают разные
Проснулась я с тяжёлой головой и «вертолётами» перед глазами. Любое движение головой вызывало ужасную тошноту. Пришлось застыть на месте изваянием, уютно откинувшись на высокие мягкие подушки, и только взглядом рассматривать высокий белый потолок с лепниной по периметру комнаты в виде цветочного орнамента.
Всё, что произошло накануне – моё попадание в магический мир, авария, дом герцогини, допрос – я помнила отчётливо, словно все события записались на жёсткий диск и теперь появлялись перед глазами, стоило лишь о чём-либо подумать. И именно с теми эмоциями, которые были в момент эпизода. Я помнила даже то, как магистр вносил меня на руках в свой замок. Я как раз на несколько секунд пришла в себя.
Хотелось бы, чтобы всё случившееся оказалось странным сном, но нет, это безумие вчерашнего дня стало моей реальностью. Больше я не думала о том, что всё произошедшее
– это галлюцинация.
Дверь в комнату отворилась и внутрь стремительно вошла женщина со служанкой. Магесса с простым человеком. Теперь я чётко могла это определять. Магия ощущалось как тёплый дух от разогретого камина.
Служанка несла поднос с высоким стаканом. Женщина-маг, мягко улыбаясь, приблизилась ко мне первой. Она остановилась в шаге от кровати, опираясь на трость. Я повернула голову, чтобы лучше рассмотреть гостью, и получила новый прилив тошноты.
– Ммм... – вырвался стон, и я прикрыла рот рукой, стараясь вдыхать неглубоко носом. Попутно успела заметить, что лежала я в тёплой ночной рубашке с длинными рукавами, украшенной на манжетах кружевом.
– Ох, бедная, – всплеснула магесса свободной рукой. – Сейчас. сейчас.
Женщина торопливо взяла стакан с подноса и приблизила его к моим губам. От напитка насыщенно-малинового цвета приятно пахло цитрусом, мятой и бадьяном.
– Деточка, это нужно выпить до дна.
Я поняла, что пить хотела неимоверно. У меня даже губы слиплись. С трудом приоткрыла их и втянула приятную, освежающую кисло-мятную жидкость. Выпила почти наполовину и немного отстранилась, переводя дыхание. Оказывается, тело было невероятно слабым. Было тяжело даже голову удерживать ровно, пока я пила.
Незнакомка настойчиво ткнула стакан мне в губы. Я помедлила несколько мгновений, мысленно ведя с собой диалог и сомневаясь, а стоило ли пить неизвестно что в доме недругов. Внутренне заметалась. На кончиках пальцев появилось покалывание. Женщина понимающе улыбнулась, словно услышала мысли мои:
– Позволь представиться – графиня Алоиза Стэнтон. Я младшая сестра Рейвена и Райерда Мелфи. Ты находишься в нашем родовом замке. У меня нет злого умысла опаивать тебя чем-то. Этот напиток всего лишь поможет быстрее восстановить баланс Стихий.
Почему-то я ей поверила. Предложенный напиток допила тремя большими глотками и совершенно без сил упала головой на подушки.
– Меня зовут Мира.
Глаза закрылись, и я снова провалилась в глубокий сон, на грани которого неожиданно в мыслях зазвучал далёкий женский шёпот:
«Ты будешь жить, малышка, своей судьбой. Я нарекаю тебя Мирайя. Возьми моё имя. Забери мою жизнь.»
Новое пробуждение в корне отличалось от предыдущего. Я чувствовала себя отдохнувшей, выспавшейся и энергичной. Мне больше не лежалось. Уверенно откинула полог одеяла и обнаружила, что я переодета в кремовую длинную ночную рубашку с рюшиками и бантиками. Это было странным, потому что я точно помнила, что была одета в белую рубашку с кружевными манжетами, когда пила напиток. В изножье кровати обнаружила стёганый халат-платье, как комплект к ночной рубашке. Возле кровати стояли тканевые туфельки из мягкой замши без каблука. И одежда, и обувь оказались моего размера.
Комната, в которой я находилась, явно была детской для девочки. Светло-жёлтый и светлозелёный текстиль в оформлении, игрушки, выставленные на полочках и на комоде. В углу маленький столик со стульчиками и чайной посудой, миниатюрной копией взрослых сервизов. На прикроватной тумбочке обнаружился заяц-тильда в лиловом платье с длинными ушами и лапами.
Я прошлась по комнате, трогая предметы. С книжной полки взяла детскую книгу и с удивлением развернула её. Не так давно я покупала племяннику Никитке ЗD книжку со сказками. Если её раскрыть, то нарисованные на странице фигуры поднимались в виде объёмного изображения. Сейчас передо мной на раскрытой странице тоже появилось объёмное изображение героя, но оно было не нарисованное и не бумажное, а выглядело, скорее, как голограмма. Я присела на канапку в изножье кровати и с увлечением стала листать книжечку. Сказка была написана крупными буквами латиницей. Мысленно стала читать, не рассчитывая на то, что смогу перевести, и каково было моё удивление, когда я осознала, что всё понимаю. Это обнадёживало.
В сказке я успела прочитать о том, как третий сын короля отправился искать потерянную Стихию воды, которую он сам же и упустил. Златовласый принц бодро скакал по странице на лихом скакуне. Жеребец у края страницы становился свечкой и разворачивался назад, чтоб поскакать к противоположному краю. Под ногами скакуна появлялась тропинка. Он мчался на фоне хвойного густого леса. Наблюдать за фигуркой можно было долго, ведь человечек на странице корчил рожицы, воинственно махал шпагой и то и дело поглядывал на меня. Пробежав туда-сюда раз пять, он натянул поводья, останавливая коня, и, повернувшись ко мне, заявил:
– Переверни страницу, чтец.
От неожиданности книга выпала у меня из рук, прихлопнув изображение. Испуганно ойкнув, подхватила книгу и быстро развернула на той странице, которую рассматривала. Принц встряхивал головой и отряхивал одежду после падения.
– С вами всё в порядке? – осторожно поинтересовалась, уж очень натуральным выглядело поведение человечка. Но он ничего не ответил на мой вопрос, а взобрался на жеребца и повторил:
– Переверни страницу, чтец.
Я с облегчением выдохнула. Всё-таки это всего лишь «программа».
Дверь в комнату открылась и в комнату вновь шагнула графиня Алоиза Стэнтон в сопровождении служанки, которая несла на подносе высокий стакан с уже знакомым малиновым напитком.
Графиня по инерции сделала несколько шагов и удивлённо уставилась на меня. Потом совладала с эмоциями и приветливо улыбнулась.
– Леди Мира, как я рада видеть вас в добром здравии!
Я закрыла книгу и, отложив её в сторону, поднялась.
– Добрый день, графиня Стэнтон.
Она замахала на меня свободной рукой без трости.
– Обойдёмся без официоза, деточка. Можно просто Алоиза. Я смотрю, лечение пошло на пользу.
Магесса, чуть прищурившись, осматривала меня с головы до пят и кивала в такт своим мыслям. Осмотр её удовлетворил.
– Китти, поставь поднос и приготовь леди ванну, – отдала она приказ и приблизилась ко мне, с интересом косясь на книгу, которую я отложила.
Служанка скрылась в смежном помещении.
– Кризис миновал, – подвела итог магесса и остановилась в шаге от меня, опираясь двумя руками на трость. – Вы необычайно быстро восстановились.
– Стоило хорошо выспаться ночью, – пожала плечами.
– Вообще-то прошло три дня, – немного задумчиво сказала графиня, пристально всматриваясь в мои глаза. У меня появилось ощущение, что мне в мозг ввинчиваются два буравчика. Чувство было крайне неприятным, и мысленно я отмахнулась, заставила себя расслабиться и не думать о пронзительных чёрных провалах зрачков графини, переключилась на простые мысли: о сказке, о тёплой ванне. Стоило вспомнить потешного принца из сказки, как давящее влияние исчезло. Графиня озадаченно хмыкнула.
– Феноменально!
– Это точно, – буркнула расстроенно. – Потерять три дня – это нужно уметь.
Графиня звонко рассмеялась, услышав мой ответ. Успокоившись, пояснила:
– После такого выброса Стихий, как был у вас, вы могли вообще не очнуться и остаться в мире Серых Теней, леди Мира... Но тому, кто жил в мире Пустоты, это ведь не страшно? Правда, Мирайя?
Графиня странно на меня смотрела, словно пытаясь в чём-то уличить.
– Я не понимаю, о чём вы, – на кончиках пальцев появилось зудящее чувство от всколыхнувшейся магии. Но она не вырвалась наружу, а как бы всплеснулась в ограниченном стеклянными стенками пространстве. Магия прибывала, давила на сдерживающие стенки, но вырваться на волю у неё не получалось.
– Я ментальный маг, деточка. Но вы и так это знаете, раз так ловко выставили барьеры. Не хотите говорить сейчас, потом всё равно придётся рассказать главе Тайной Канцелярии. Милорд умеет развязывать языки.
Наверное, её признание о своих способностях должно было мне всё объяснить. Но на самом деле, я могла только догадываться. Видимо, пока я была в бессознательном состоянии, она смогла увидеть Землю в обрывках моих воспоминаний и назвала её миром Пустоты. Ну, а имя Мирайя крутится у меня в голове постоянно. А вот способность экранироваться от её воздействия меня искренне порадовала. Быть для других открытой книгой категорически не хотелось.
– Не стоит мне угрожать, – немного резко отреагировала на упоминание о принце. Щека сразу же вспыхнула фантомной болью от звонкой пощёчины. Сволочь! Поднять руку на женщину. У-у! Не зря я его перепутала с Матвеем. Он такой же по своей сути! – А насчёт ваших способностей – да, догадалась, – не стала разубеждать её и сверх того поинтересовалась, – а магистр тоже владеет таким даром?
– Нет. Только мы с Райердом унаследовали этот пассивный дар от нашего прадеда.
– Райерд?
– Это наш средний брат. Лорд Райерд Мелфи. Он на двадцать минут младше Райвена, – женщина улыбнулась. – А я младше братьев на двести лет.
– А сколько лет сейчас магистру? – внутренне напряглась. Выглядел мужчина относительно молодо, лет под пятьдесят, и то, больше глазами, а не подтянутой моложавой фигурой. Я помнила, сколько силы в его руках и теле, когда он играючи держал меня на руках.
– Пятьсот семьдесят восемь или девять... Нет, точно восемь.
– Так ваш брат лорд Райерд тоже магистр?
– Нет! – она рассмеялась. – Райерда больше интересует светская жизнь, политика, в крайнем случае, войны. На чужой территории.
Пока мы мило беседовали с женщиной, магия внутри меня окончательно наполнила внутренний резервуар, но излишек так и не выплеснулся. Магии это не понравилось, мне тоже. Я начала раздражаться. На кончиках пальцев появился зуд, который не уменьшался, даже когда я аккуратно почесала пальцы, заведя руки за спину.
– Что вы со мной сделали? – внезапно спросила у графини. И неожиданно получила правдивый ответ:
– Магистр наложил ограничение, чтобы вы не навредили себе, дитя.
– Почему вы называете меня «дитя»? Я взрослый человек. И мне не нравится, когда со мной что-то делают, не спросив моего мнения! – прыснула раздражением и сложила руки на груди.
– Твои биологические часы показывают, что тебе меньше пятидесяти, – пожала магесса плечами. – И Стихии ведут себя так, как у незрелого мага. Вот скажи, сколько тебе лет?
Двадцать семь.
– Совсем малышка, – всплеснула руками графиня, как курица над цыпленком. – Как твои родители отпустили тебя одну?
– Они умерли, – передёрнула плечами, вспоминая похороны мамы и тот дурацкий разговор с братом Антоном. А ведь свою часть квартиры я так и не оформила на Никитку. Полгода ещё не прошло, чтобы вступить в наследство после смерти мамы.
Графиня, нахмурившись, долгим взглядом посмотрела куда-то поверх моей головы, а потом выдала:
– Мама у тебя действительно умерла, а вот отец жив-здоров.
Я нахохлилась от её слов, тут же вспоминая настойчивую тираду Сильфа о том, что я должна быть вместе с отцом. Чёрт побери! Страусом быть никак не получалось. Чем дальше я всё отрицаю, тем сложнее.
В копилке памяти накопилось уже столько информации, требующей систематизации и анализа, что просто кругом шла голова.
И самым страшным для меня самой было признать, что я и есть Мирайя, дочь верховного мага Райвена Мелфи и Мирайи Виленийской. Этот вывод сам напрашивался. Он был на поверхности. Но, может быть, я всё-таки ошибаюсь? И я – обычный ребёнок Людмилы и Андрея Рождественских? А магия ко мне случайно прицепилась, как...ну как простуда, например.
