Текст книги "Обычная магия (ЛП)"

Автор книги: Кейтлин Рубино-Бродвей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– О, безусловно. Энрике слишком капризный, – прокомментировала Бекки. – Мой любимый роман вышел пораньше. Ты, вероятно, и не знаешь его.

– Знаю. Я прочитала их все, но не говорите родителям, потому что мне, как предполагается, нельзя, из-за всяких там поцелуев.

На это Бекки улыбнулась.

– Там есть кое-что такое.

– Ребекка... – окликнул ее Димитрий, затем снова прочистил горло, чтобы привлечь ее внимание.

– Так какая книга? Я буду раздражать вас, пока вы мне не скажете, – допытывалась я у Бекки.

– Ты знаешь, что я стою прямо здесь, – сказал Димитрий. – Я слышу каждое слово в вашем разговоре.

Бекки наконец повернулась к нему.

– Да, благодарю, я вижу тебя. Но в данный момент у нас очень важный разговор учителя с учеником. Я провожу ее, когда мы закончим. Это один из его первых, – обратилась она снова ко мне. – Современный.

Это было легко. Гил написал только один современный роман прежде, чем переключиться на исторические, потому что мама сказала, что в этом он силён.

– «Целуя Агента»?

– Хорошо, хорошо. – Димитрий поднял руки. – Но не ходи и не огрызайся на Беллу в следующий раз, когда она задержит Эбби на твой урок.

Бекки сжала руки в кулаки и сделала долгий демонстративный вдох.

– Прекрасно. Мы продолжим этот разговор позже, Эбби.

«Позже» оказалось через час. Мы собирали книги, пытаясь выяснить, какое существо выбрать для эссе (нежить против зачарованного, выберите двух любых существ и сравните/противопоставьте сильные и слабые стороны), когда кристалл Димитрия зазвенел.

– Подожди минутку, Эбби, – прокричал он, когда студенты заёрзали. – Меня попросили отвести тебя в класс мисс МакКартни. Она хочет поговорить с тобой.

– Я ничего не делала.

Он улыбнулся.

– Почему никто не выглядит обеспокоенным, когда вас отправляют ко мне? Мы здесь закон.

Есть что-то в кабинете мисс МакКартни, что там всегда лежат прохладно-синие тени, даже днем при солнце, льющемся из окон. Она сидела в классе, решительная и прекрасная, ее карандаш производил огромное впечатление, когда она делала им пометки, пробираясь через опрятную стопку бумаг. Бекки тоже была там, чего я никак не ожидала, она стояла, прислонившись к углу стола.

– Вот мисс Эбби, мэм, – объявил Димитрий, все еще улыбаясь, мисс МакКартни поблагодарила его, не отрываясь от работы. Он скрылся; я услышала щелчок двери, когда та закрылась.

– Я что-нибудь натворила? – осторожно начала я.

– Я, во всяком случае, не в курсе. – Мисс МакКартни отложила карандаш и посмотрела на меня. – Я так понимаю, что ваш брат прибудет в конце недели.

– Да, я... – Я остановилась. – Серьезно?

– Мы подумали, – продолжила она, переключив внимание на уборку своего безупречно аккуратного стола, – если мы предоставим тебе наши экземпляры книг, твой брат может их подписать.

– Правда? Гилу это понравится. У него никогда не было настоящей раздачи автографов, ведь не может же парень заявиться, когда все ждут Миранду.

– Да, представляю, какие это может вызвать затруднения. Спасибо. Бекки, напоминаю тебе, что ты должна мне вернуть экземпляр «Правил страсти», который я одолжила тебе, – сказала мисс МакКартни. – Я бы хотела получить автографы на всех книгах.

24

В пятницу, в три часа пополудни Бекки привела меня к главным воротам, неся в руках стопку книг, впившись в нее так, что даже пальцы побелели. Мой брат и сестры ждали у персонального ковра – любезность короля Стива. Едва Гил заметил нас, то быстренько погладил меня по голове и помчался к Бекки. Было несколько забавного наблюдать за ними: Бекки с очень прямой спиной с формальным видом называла его «сэр», от чего Оливия фыркала от смеха, а Гил дергался и волновался, когда радостно подписывал маленькую стопку книг, восклицая:

– Вот что делают авторы!

– Я думала, что авторы пишут, – прокричала Алекса с ковра.

– Писатели пишут, – ответил Гил. – Авторы раздают автографы.

Они стояли, разговаривая о том, что Рейф намного круче Энрике, и доберется ли он когда-нибудь до истории Джейми, пока Оливия не начала осматриваться и громко удивляться, не назначена ли нам встреча с важным человеком, и не безумие ли никуда не торопиться? Что заставило Алексу рассмеяться.

– Ты действительно думаешь, что мы полетим только впятером? Отправимся в замок в одиночку? Это так мило.

– Я могу указать на скрытых агентов, если хочешь, – предложила я.

– Позже, – сказала Оливия. – Эбби, время. – Мы с Гилом забрались на ковер и при взлете помахали Бекки.

– Хорошо. – Алекса потирала руки. – У нас пять минут на милую семейную беседу. Чем все заняты? Что нового? Что я пропустила?

– У меня не все так плохо, а у Оливии было три свидания на неделе, – уведомил нас Гил. – Она надеется, что мы высадим ее у ближайшего парня, пока вы будете встречаться с твоим королем Стивом.

– Пока что я принимаю стратегическое решение, – проинформировала нас Оливия. – Мама продолжает атаковать меня своим «Почему ты не найдешь серьезного парня и не остепенишься?»

– Значит, она будет преследовать меня вместо тебя, спасибо огромное, – ответила Алекса.

Оливия с Гилом переглянулись и захихикали.

– Ты можешь попытаться быть с ней честной, – сказал Гил.

– Потому что мы все знаем, «у меня нет друга» – не совсем правда, ага? – закончила Оливия.

– Я понятия не имею, о чем вы говорите, – сказала Алекса. – И планирую проигнорировать вас обоих и поговорить с моей любимой сестрой. Как твои уроки? – спросила меня Алекса.

– Хорошо. Правда, хорошо. Правда-правда.

– Кроме твоих проблем с реализмом, – добавил Гил.

– В реализме нет никакого смысла, – настаивала я.

– Это техника. Ты должна изучить технику, если хочешь чего-нибудь достичь, – сказал Гил.

– Мне не нужна техника; я не собираюсь ничего писать.

– Школа и не должна тебе нравиться, – заметила Оливия.

– Знаю, знаю, знаю, – сказала я, глядя на выражение лица Оливия. – Прости. Обещаю, о, обещаю, что остановлюсь в следующем году. Кроме того, я слышала, что второй год обучения по-настоящему скучен. За исключением самообороны, – добавила я. – Все дети говорят, что самооборона следующего года намного интереснее, потому что нас на самом деле будут учить перекидывать людей. Через спину. Но никому обычно не больно. Это здорово.

Гил повернулся к Алексе.

– Чему ты учишь этих детей?

Алекса пожала плечами.

– Эй, мы просто пытаемся обучить нашу собственную армию детей.

После высадки Гила у издательства, а Оливии у магазинов, мы с Алексой направились во дворец.

Королевский дворец был жемчужиной, заставляющей всю остальную часть города походить на устрицу. Даже в пасмурный день он пылал, будто был покрыт волшебным порошком... вероятно, так оно и было. Красные знамена развевались на ветру и ниспадали по сторонам. Торжественная ковровая дорожка вела к главному входу, декоративные гранатовые двери больше размером, чем у большинства зданий. Дворец охранялся несколькими очень привлекательными охранниками в необычной униформе, настолько темно-красной, что она выглядела черной, пока на нее не падал свет.

Замок – чуть ли не единственное место в городе, где можно увидеть красный. Этот оттенок был строго королевского цвета, им украшался замок, а также библиотеки, музеи – всех те места, куда направляется королевское финансирование.

Мы прошли мимо главного входа, который, как Алекса сказала, для «показухи и туристов», к боковой двери, того же цвета, что и стены замка, наверное, для гармонии.

Открыть ее – процедура сложная, включающая три ключа, две пальмовых печати, ветку розмарина, и именно половину пригоршни лаванды. И дело было не только в «открытии» двери, а в том, чтобы заставить ее замерцать и переступить через нее.

Внутри был сдержанный коридор и пара охранников в бежевых мундирах. Коридор был небольшим (или, по крайней мере, таковым представлялся) и окрашенным в бежевый, с простой видимой дверью на другом конце и горсткой невидимых щелей вдоль стен.

Охранники поприветствовали Алексу, добавляя «Мисс Хейл», и так тщательно проверяли мое удостоверение личности, что я начала сомневаться, пропустят ли нас. Наконец-то они отступили, и Алекса потянула меня к двери.

Внутри было абсолютно темно. Даже темнее темного, то есть без света вообще.

– Замечательно, – пробормотала Алекса.

– Так и должно быть? – спросила я.

Она вздохнула. Звук порхнул в воздухе над моей головой.

– Да. В замке иногда бывают темные дни.

– Процедуры безопасности? – предположила я.

– Да. Но они никогда не говорят нам, когда именно – вот, держись за мою руку – когда будет темно.

– Откуда мне знать, что это ты? – спросила я, беря ее за теплую руку.

– Это не я. Это кровожадный при-и-и-израк.... – Ее голос отразился... отовсюду. – Ну а если серьезно, это я.

– Я поняла.

– Тут на самом деле где-то есть призрак, – проинформировала меня Алекса, потянув меня вперед, – но думаю, он просто шпионит за нами. Не становясь материальным. Так его слишком легко увидеть.

– Зачем ему вообще шпионить за нами, король Стив знает же, что мы идем. – Что-то странно вспыхнуло в темноте, и я поняла, что это были глаза.

– Ну, а могли бы и не мы. Кто-то мог замаскироваться под нас. Лучше всего следить за нами на всякий случай.

Я сжала руку Алексы и попыталась отследить направление, но это было бесполезно. Она вела меня влево, вправо, влево, кругом к ступеням лестницы, по которым мы пошла вниз. Воздух вокруг нас был прохладным и туманным, он будто туман цеплялся за мои лодыжки, шаги Алексы замедлились, будто она боролась с чем-то. Мы прошли мимо таинственного клацанья; Алекса резко оттолкнула меня, что-то прошипела, и нечто рвануло в противоположную сторону.

Чуть позже воздух изменился. Стало теплее и легче. Я почувствовала, как туман вокруг наших лодыжек рассеялся, и услышала, что Алекса начала двигаться легче. Она остановилась и сказала:

– Закрой глаза.

Я послушалась, хотя как будто была разница, с открытыми я глазами иду или же нет. Раздались царапанье и удар, потом скрип открывающейся двери. Я ощутила на лице свет. Тогда Алекса повела меня вперед.

– Осторожно, Эбби. Твои глазам потребуется время, чтобы приспособиться.

Мы оказались не в кабинете, как я ожидала. И даже не официальной приемной. Вместо этого мы оказались в небольшой гостиной с большим количеством зарешеченных окон, через которые внутрь попадал дневной свет. Диван, несколько удобно выглядящих стульев и низкий полированный журнальный столик стояли около большого камина... размером примерно с Алексу. Диванные подушки декоративно расшиты, а журнальный столик был тяжелым и красиво вырезанным. У всех стен расположились стопки книг, на двери прикреплен кнопкой список текущих дел, на вешалке висела одежда (роскошный, среди прочего, халат, очень длинный расшитый плащ и инкрустированная рубинами корона). В комнате слабо пахло чаем и дровами.

Король Стив сидел на высоком стуле, читая развлекательную колонку газеты. Он снял ботинки и выглядел почти настолько расслабленным, каким король только может быть. Он не оторвался от газеты, когда мы вошли, но Алекса, казалось, не возражала, или не заметила.

– Угощайтесь, – пригласил он, – я закончу через секунду.

Чайный сервиз стоял на журнальном столике, а рядом с ним подносы с конфетами. Печенье, наполовину окунутое в шоколад, такое любит Алекса, но еще было и золотистое, масляное на вид, с вазочкой, начиненной вареньем. Чайник налил две чашки, а затем нетерпеливо завис над третьей, пока я не сказала:

– О, да, спасибо.

Чашки, как предполагается, переносятся к тебе, но эта проплыла к месту на диване, затем стала раскачиваться, пока я не поняла намек и не поторопилась сесть. Крошечная ложка опустилась в сахарницу и сделала паузу, будто спрашивая меня. Я протянула чашку и сказала:

– Три, пожалуйста, – но она отсчитала мне только две, и когда я попыталась схватить ее, чтобы насыпать еще одну, она улетела и скрылась в шкафу.

– Ты должна быть с ней настойчивой, – сказал король Стив, откладывая газету. – Она слышала слишком много о вреде сахара, и – он повысил голос – недостаточно о выполнении обязанностей. – Из глубины шкафа донесся сердитый скрежет, но ложка не вышла.

– Я сделала это для вас. – Я полезла в карман, и стены зарябили, когда трое агентов начали сдвигаться. Я замерла. – Это открытка.

– Открытка. Спасибо. – Король Стив протянул руку. Он даже не глянул на своих охранников.

– Точно. Я имею в виду, это открытка-благодарность. – Я достала ярко-фиолетовую карточку из своего кармана и медленно протянула ее. – Идея моей мамы. Вы можете поблагодарить меня, если хотите, но это предложила мама. Возьмите.

– Алекса попросила меня. – Король Стив сделал паузу. – Она – мой... близкий друг. А мое положение не потворствует знакомствам. – (Алекса покачала головой и пробормотала что-то о глупостях.)

Король Стив протянул мне конфеты, что было мило лишь отчасти, потому что каждый раз, когда я двигалась, агенты начинали перемещаться. Один встал прямо за мной, а другой – позади стула короля Стива, поэтому было бы лучше, сиди я не двигаясь и не делая резких движений. Он вручил мне наполненную тарелку. Я медленно взяла одно печенье, надеясь, что оно клубничное, понимая, должна буду съесть его, окажись оно абрикосовым.

Все печеньки были клубничными.

Король Стив поставил чашку и сказал:

– Эбби, ты знаешь, почему я попросил тебя прийти.

– Алекса сказала, что вы собираетесь приговорить Варвара Майка, – ответила я.

Он кивнул.

– Довольно жестоко. Перед закрытием дела я хочу услышать твою версию событий.

– Не уверена, есть ли еще что-то, чего я всем не рассказывала.

– Однако, буду благодарен, если ты освежишь мою память.

Таким образом я рассказала ему о том, как мы остановились у палатки и увидели хорошего простака, которого наняли, а не держали в клетке, как мы с Питером узнали Варвара Майка и его подругу, и Питер убежал, а я последовала за ним. Я рассказала ему о старом здании, где мы сидели всю ночь, как Трикси бросала в меня камни. И как на следующий день я снова попыталась уйти, и на сей раз это сработало.

Я рассказала ему обо всем другом, о том, как все были суперосторожны относительно меня некоторое время спустя, но в конечном счете все вернулось в норму, слава Богу, за исключением Питера, но об этом я не упомянула. А затем Алекса рассказала, что Бекки передала, как из-за кошмаров ей приходилось будить меня время от времени. Я сказала Алексе, что это личное (потому что кто хочет перед королем выставлять себя я ребенком с ночными кошмарами?) и кроме того, не похоже, что я могу предъявить иск Варвару Майку и Трикси за отсутствие сна.

На что король Стив сказал:

– Технически, ты можешь подать жалобу о моральном вреде из-за их действий, и так далее. Лично я готов принять как можно больше претензий, даже если для пущего эффекта их нужно будет записать задним числом. – Он улыбнулся Алексе. Она многозначительно посмотрела на него, куда-то меж его взглядом и улыбкой. – Есть еще какие-нибудь боли или раны? – продолжил он, возвращаясь мне. – Занозы?

– Никаких заноз. У меня даже шрамов нет... смотрите. – Я вытянула руки. Джереми был все еще сбит с толку тем, как ранам удалось зажить настолько чисто и опрятно без какой-либо магии. – Я... у меня немного болит горло, потому что я много кричала.

– Замечательно. Больное горло таит в себе очень серьезное наказание.

– Серьезно?

– Очень серьезно, – сообщил мне король Стив. – Я думаю, что это подпадает под статью о моральном ущербе. И тут вопрос к судье – допустима ли твоя жалоба. К счастью для тебя, в этом случае судья – я, и у меня хорошее настроение, чтобы решить, что любая твоя жалоба состоятельна.

– Разве это честно? – спросила я.

Алекса подавилась чаем.

– Честно?

Король Стив пожал плечами.

– Я не слишком пекусь о справедливости, когда дело касается похитителей.

Мы еще на два раза пробежались по рассказу, чтобы все разъяснить. Король попросил нас остаться на ужин, но к тому времени, когда мы закончили, я должна была вернуться в школу, чтобы не опоздать к комендантскому часу. Король Стив подвел нас к двери его личных покоев и остановился.

– Я приглашаю тебя присутствовать при приведении приговора в исполнение, – начал он. – Это общепринятая практика для жертв, они имеют право там быть. Так, мисс Эбигейл Хейл, за сим вы настоящим формально приглашены посмотреть на приведение в исполнение приговора в отношении оного Варвара Майка. Но я прошу, чтобы ты не приходила. Не слишком приятное зрелище, даже если ты видела это сто раз. Это не следует видеть маленькой девочке.

– Я не приду, – пообещала я.

– Спасибо. Просто знай, что он больше никогда не побеспокоит тебя или кого бы то ни было еще.

– Что с ним будет? – спросила я, думая о ненависти Питера к Варвару Майку.

– Ну, приговор суров, когда ты имеешь дело с изменой.

– С изменой?

Король Стив посмотрел на Алексу. Алекса посмотрела на короля Стива.

– Да, – наконец сказала она. – С изменой.

– Но я думала, что такой приговор дают только за самые тяжкие преступления. – Я разинула рот. – За предательство страны. За нападение на королевскую семью.

– Это применимо к определенному кругу других обвинений, – ответил король Стив. – И похищение простака является одним из таких.

– Так что вы собираете с ним сделать? – спросила я.

– Я собираюсь Изгнать его. – Я буквально расслышала заглавную букву. – И ты обещала не приходить.

– Да, я не хочу приходить. – Никто в здравом уме не захотел бы прийти посмотреть на это. Изгнание – это не просто «убирайся отсюда, мы больше никогда не хотим тебя видеть». Это мерзкое дело, и ты в конечном итоге окажешься в гиблом месте, и даже те, кто в конце концов возвращаются, становятся ломаными, рассеянными тенями, вздрагивающими от пения птиц и забивающимися в угол. – Я могу его увидеть? –внезапно спросила я. – Я бы хотела... если вы не против. Прежде чем это произойдет.

Король Стив поднял брови, но сказал:

– Да, конечно. Он здесь, во дворце. Мы можем пойти прямо сейчас, если хочешь.

25

Варвар Майк «отдыхал» в темницах дворца, которые, как объяснил король Стив, были зарезервированы для его самых исключительных гостей. Отыскать нужную лестницу было проще пареной репы – их здесь имелось несколько, преимущественно настоящих, но некоторые были иллюзиями, но под чарами они находились все – и потом направился вниз. (На самом деле, проще пареной репы только для простака.)

Лестница закручивалась и вела вниз под широкие окна и роскошь дворца, туда, где нас окружала тяжелая темная каменная кладка. Мимо дневного света и влажного стука дождя по мостовой, в тусклость и холод, где воздух начинал уплотняться и ощущался кожей.

Лестница, когда мы, наконец, отыскали правильную, прекратила петлять и направлять нас, образовав небольшую, узкую прихожую, на стенах которой время от времени смутно мерцали факелы. После того, как я чуть не впечаталась в стену, король Стив предложил мне руку.

– Это, увы, одно обстоятельство, в котором у нас преимущество, девочка моя, – сказал он, его глаза мерцали заклинанием ночного зрения. И он был прав. Внизу, в темницах, было недостаточно светло, чтобы видеть, куда идти.

– Вы всегда можете включить свет, – предложила я, когда король Стив потянул меня в сторону от чего-то.

– Мог бы. – Его голос прозвучал задумчиво. – Старый король ремонтировал это место еще в то время, когда на свет появился мой старший брат. Я думал, что он решил, будто это было не достаточно пугающе, и честно говоря, тюремный надзиратель поясняет мне, что надлежащая атмосфера делает половину работы за него. Не волнуйся, скоро твои глаза приспособятся. Все приноравливаются! – бордо произнес он, кладя руку мне на спину и подталкивая. Просвистело что-то длинное и тонкое, слабо вспыхивая, когда рассекло воздух прямо над нашими головами. – У всех еще головы на месте?

– Ты наслаждаешься этим, не так ли? – спросила Алекса, я расслышала в ее голосе сдавленный смешок.

– Нисколько. – Король Стив вел меня к дальней стороне коридора, пол под нашими ногами сужался, пока нам не пришлось медленно двигаться, прижавшись спинами к стене. Я видела достаточно хорошо, чтобы разобрать огромную зияющую темноту посреди пола. Оттуда раздавалось нетерпеливое, требовательное уханье. – Чья очередь кормить мантикору? – спросил король Стив.

Темницы преимущественно были пусты. Это ленивое время года, пояснил король, когда даже криминальные таланты предпочитали отсиживаться дома и строить заговоры в ожидании конца сезона дождей.

– Тут будет снова битком набито, как только наступит весна, но пока что мистер... Варвар – наш единственный гость. Не так ли, Майкл? – Он остановился перед клеткой, толстые черные решетки которой разделяли нас от... него.

Мои глаза привыкли, теперь я все разглядела. Ну, достаточно разглядела. Каждая стена клетки была зарешечена, и я могла ощутить покрывающий зубчатую металлоконструкцию иней. Варвар Майк растянулся на раскладушке прямо посередине клетки, так далеко от металлических преград, как только мог. Неудивительно; холод и влажность в совокупности, должно быть, действительно жутко. Волосы его спутались, и он был одет в тюремную робу... длинные рукава и штаны закрывали его мускулы и заставляли его казаться маленьким. Он не выглядел, будто его порезали или побили, или что-то в этом роде. Он выглядел так, как я чувствовала себя той ночью.

Один из агентов материализовался достаточно плотно, чтобы забарабанить по камере Майка и приказать ему встать к посетителю. Варвар Майк повернул голову, чтобы посмотреть на нас, он рассмеялся, завидев короля. Но улыбка померкла, когда он заметил меня.

– Зо? – И он рванул вперед босыми ногами по холодному железу, присел, чтобы смотреть мне прямо в глаза. – Ты здесь, ты пришла!

– Я пришла, – сказала я.

– Трикс... – Варвар Майк схватился за решетки, хотя ему как магу должно было быть больно. – Ты знаешь, что произошло с Трикси? Никто ничего мне не говорит. – Его голос надломился.

– Не знаю.

– Где она? Нет, не говори, неважно, – быстро сказал он, глядя на короля Стива. – Не говори мне этого. – Иней начал прокладывать свой путь по его пальцам, заморозив кулаки, сжатые на решетках. – В прошлый раз, когда я видел ее, она бежала... пыталась, так или иначе. Колено выглядело плохо и, похоже, болело. Она, вероятно, взбесилась из-за этого. Ты скажешь ей... когда снова увидишь ее, ты передашь ей от меня... не перепутай, хорошо? – Его усмешка вспыхнула белым в тусклом свете. – Не сказал бы, что она меня слушается. Ты не знаешь, в порядке ли она? – продолжал Варвар Майк.

– Никто не знает. Она исчезла, – сказала я ему, потому что мне показалось, что ему нужно было это сказать.

Он положил голову на руки, и только спустя секунду стало ясно, что он хихикает.

– Она всегда сбегала и пряталась. Нет, вы не увидите ее долгое-долгое время, даже если будете искать сто лет.

– Я пришла рассказать королю, что вы со мной делали, – сказала я.

Он закивал. Его рукава стали жесткими и покрылись льдом, кожа потеряла свой прежний вид. Стала серой.

– Она всегда была умна. Она найдет выход отсюда, заляжет на дно и останется там, пока вы не прекратите искать ее, и она не сможет наладить свою жизнь.

– Они собираются Изгнать тебя, – сказала я.

Варвар Майк замолчал, его улыбка увяла.

– Когда?

– Я не знаю.

– Довольно скоро, – произнес король Стив. – У нас есть пара незначительных деталей, о которых нужно позаботиться.

– Сделайте это сейчас, – сказал Варвар Майк. – Покончите с этим.

Король Стив цыкнул.

– Сейчас, сейчас, Майкл. Когда ты говоришь такие вещи, мы чувствуем, будто ты не ценишь наше гостеприимство.

Варвар Майк посмотрел на короля через свои спутанные волосы и вздохнул, немного хрипя, потому что его грудь покрылась льдом.

– Она всего лишь... простушка. Без... обид, Зо.

Когда кто-то говорит тебе «без обид», ты должен сказать «я и не обижаюсь» или что-то подобное, даже просто из вежливости. Но вежливо или нет, эти слова на язык мне не шли, я не хотела их произносить.

– Меня зовут Эбби.

– Конечно, конечно. Я все же скажу, что ты похожа на Зои, – сказал он. Любезно. Поддразнивая. И подмигнул мне. Будто это была приватная шутка между нами. Я задумалась, ударь я его, он разлетится на тысячу осколков? Я почувствовала, как Алекса обняла меня за плечи.

Мне бы хотелось не ходить туда. Мне бы хотелось, чтобы он не похищал меня. За исключением того, что это не совсем верно. Если бы они не забрали меня, то забрали бы кого-то еще. Я не могла пожелать иного; не могла, даже если бы захотела. Но глядя на него, я чувствовала себя виноватой. Правда, не уверена, из-за чего.

– Ты довольна? – спросил меня король Стив, я согласилась, хотя это было не так, и я не знала, буду ли хоть когда-нибудь этим довольна. Я хотела пойти домой.

26

Приговор преступникам является достоянием общественности, или, по крайней мере, так сказала мне Алекса. Думаю, что это просто просочилось. Когда люди узнали, что король собирается Изгнать обычного, волшебного человека (с привлекательным лицом), потому что он попытался похитить одного простака, они не обрадовались. Не уверена, насколько сильно, так как будучи запертыми в школе, мы слышали об этом только от Алексы. Я попыталась разнюхать, но моя семья ничего мне не рассказывала. Мистер О'Хара был готов выручить, выбрасывая старые газеты, в них я нашла много сердитых писем редактору. Некоторым полузаконченным рисункам я была рада – они разоблачали катастрофу за пределами школы. Бекки и Повариха Белла сменялись, вынося ведро с газетами. А миссис Мёрфи признала, что в школу было послано несколько «неприятных» писем. Она не сказала мне, что было в них.

Но прошла пара дней, и гнев поутих. Король Стив – закон, а закон является абсолютным, поэтому если вы злитесь, единственное, что вы можете сделать – это принять его.

Или можете сделать с этим что-нибудь. Хотя бы попробовать. Как и решила поступить Трикси.

Это была темная и пасмурная ночь, и Бекки отправилась с одним-двумя из ее лучших студентов в парк Хэвен на Девяносто шестой улице. Иногда нанимали детей постарше – это была взаимовыгодная ситуация для всех, потому что иногда случались проблемы, с которыми не мог иметь дело волшебник, и они приносили нам немного реального опыта и несколько долларов. На сей раз кто-то разбросал связку противных чар вокруг парка, вероятно, в качестве шутки. Поскольку убийство растений сводило с ума птиц, а из-за этого каждый рабочий парка бился в истерике.

Мы все еще находились в столовой, когда вернулись двое студентов – грязные, с дикими глазами. Димитрий поднял одного из детей в воздух за рубашку и прорычал:

– Где она? – Тогда-то мы заметили, что Бекки с ними не было.

– На Семьдесят второй улице, – выдохнул мальчик. – Красные колпаки. Бекки посадила нас на ковер и отправилась за ними.

Миссис Мёрфи положила руку на руку Димитрия и помогла ему медленно опустить мальчика на пол.

– Спасибо, мистер Перрис. Димитрий, если можно, отправитесь за ней?

 Димитрий позвал еще одного минотавра, и они стали снаряжаться.

Как только они ушли, миссис Мёрфи захотела узнать, что произошло. Эти два ребенка посмотрели друг на друга, пока один не пожал плечами и не начал объяснять.

– Работа шла прекрасно, верно? Несколько часов мы собирали амулеты, никаких проблем. Мы вернулись, все тележки были полны, иначе они бы не отпустили Гринни, поэтому Бекки сказала, что вместо этого мы прогуляемся.

– И? – поторопила миссис Мёрфи, когда он замолчал.

– И на полпути Бекки заметила, что за нами наблюдают Красные колпаки.

Внезапно повисла ледяная тишина, а затем по комнате по комнате пронесся испуганный ропот. Сезон дождей проходил с наступлением весны, но он еще не закончился. Еще не сухо. У нас, как предполагалось, в запасе имелось некоторое время.

– А когда появился ковер-такси, Бекки толкнула нас на него, и направилась к Красным колпакам сама.

Миссис Мёрфи поблагодарила мальчика и позволила ему пойти помыться. Мистер О'Хара и мисс МакКартни присоединились к миссис Мёрфи и встали достаточно близко к нашему столу, чтобы мы могли подслушать. Мистер О'Хара пробормотал:

– Красные колпаки. Уже. Пойду, свяжусь с Алексой.

Миссис Мёрфи кивнула, и он направился к двери.

– Это необычно, – заметила мисс МакКартни. Она говорила шепотом, но в столовой было достаточно тихо, чтобы мы смогли ее услышать. – Они все еще должны зимовать. Слишком рано им просыпаться.

– К сожалению, мы хорошо знаем, как тяжело для них бездействовать, если они не достаточно наелись. Учитывая многочисленные ограничения нашего короля, не удивительно, что голод разбудил их так рано, – ответила миссис Мёрфи.

– Они проголодались настолько, что открыто к нам приблизились? – Мисс МакКартни покачала головой. – Что, если кто-то видел их? Что... – Она понизила голос. – Если была смерть. Всему их Конклаву может грозить возмездие. Они не могут быть настолько глупы, чтобы рисковать. Тут кроется что-то еще.

– Возможно. С другой стороны, голод заставляет и людей, и существ делать глупости.

– У нас была такая хорошая осень, – сказала мисс МакКартни, в ее голосе слышалась боль. – Мы никого не потеряли в прошлом году.

– Не стоит унывать, Кэролайн, – подбодрила миссис Мёрфи. – Мы пока что никого не потеряли.

– Ты так поддерживаешь, – ответила мисс МакКартни.

Бекки не вернулась к отбою, таким образом, трио учителей провело перекличку, заверив нас всех, что если о ком и не стоило волноваться, то это о Бекки. Она и Димитрий были более чем способны справиться с несколькими гоблинами. Однако, я продолжала просыпаться, надеясь услышать цокот копыт Димитрия по коридору и звон пояса Бекки, когда она зайдет к себе в комнату. Но я ничего не слышала.

Проснувшись в третий или четвертый раз, я была уверена, что что-то слышала. Но оно ускользало от меня... пока что-то не поскреблось в окно. Я откинула одеяло, и кровать скрипнула, когда я встала – скрежет прекратился. Ночь была ясная, лунный свет лился через мое окно. Звук определенно шел от правого окна. Моего окна.

Я сделала пару шагов по направлению к нему... или собиралась... когда увидела что-то около замка.

Замок. Царапины на стекле у замка.

Я уже была у двери, когда окно разлетелось вдребезги, осыпавшись внутрь комнаты. Я выбежала и захлопнула дверь позади себя, но не заперла ее. Послышался звук, высокий, душераздирающий, будто царапало что-то острое; я схватилась за ручку, но дверь дернулась, сорвалась с петель, и я влетела обратно в комнату. Что-то прижало меня к полу.

Это был гоблин, Красный колпак. Меньше меня, но сильнее, чем вы бы подумали, увидев его. Странные амулеты свисали с его запястий и лодыжек, а руки были настолько холодными, что обжигали мою кожу. Он начал тянуть меня к окну с такой силой, но я пиналась и извивалась, чтобы освободиться, пока ему не пришлось остановиться и не попытаться связать мои руки. Что Бекки говорила делать с Красным колпаком? ЧТО ГОВОРИЛА БЕККИ? А потом я вспомнила и бросилась на него, сорвала колпак с его головы и скрутила его. Я выжимала его досуха, пытаясь выдавить каждую каплю и не думать о том, капли чего это были. Гоблин взвыл от боли и ударил меня в ответ, достаточно сильно, чтобы я смогла откатиться в сторону и вцепиться в дверь.