Текст книги "Девочка, ты попала (СИ)"
Автор книги: Кейт Вэйл
Соавторы: Ники Сью
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Я намерена окончательно поставить точку в наших взаимоотношениях с Матвеем, и не хочу, чтобы в новой жизни хоть что-то напоминало о нем. Пальцы впиваются в ручки пакета. Он словно огромный груз тянет меня назад. А я так больше не хочу.
После нескольких неудачных поворотов, я все же нахожу выход на футбольное поле и на мгновение теряюсь, когда вновь вижу Орлова. Он бежит по полю, полностью сосредоточенный на игре. Его волосы мокрые от пота и прилипли ко лбу, а между бровями залегла хмурая складка, когда кто-то из игроков не попадает по воротам. Матвей гневно машет руками и кажется, я даже слышу отборную ругань, чего не замечала за ним раньше.
Подхожу к трибунам, около которых сложены вещи игроков и поставив пакет на пол, складываю руки на груди в ожидании Орлова. Главное выстоять и не показать насколько мне больно.
Господи, с момента в аудитории прошло всего-навсего часов пять, а, кажется целая вечность.
Когда Орлов подбегает к противоположному краю поля и берет бутылку воды, я вдруг замечаю Кристину Меньшикову, бывшую девушку Матвея. Она лучезарно улыбается ему и что-то говорит, на что Орлов согласно кивает головой. Он ставит бутылку с водой на борт трибуны, и девушка обхватывает его руки, нежно поглаживая кончиками пальцев предплечье. А что Орлов? Так он расплывается в ответной улыбке.
Так вот она на самом деле причина нашего разрыва? Он просто решил вернуться к ровесницей, которая потребует от него не детей, а дизайнерскую сумочку?
За доли секунды на место боли, приходит злость. Я не позволю делать из себя дуру и пользоваться мной как игрушкой. Схватив пакет с его чертовым подарком, устремляюсь к Матвею, наплевав на то, как это может выглядеть со стороны.
Кристина что-то щебечет Орлову и когда замечает меня, кивает в мою сторону. Стоит нам встретиться взглядами с Матвеем, как я отчетливо вижу в нем печаль. Но он не сильно горевал, когда растоптал мои чувства.
– Агата? – хрипло произносит он, и я борюсь с проклятым сердцем, которое тает от его голоса.
– Мы можем поговорить наедине?
Матвей кивает, и мы отходим в сторону.
– Что-то случилось? – озабоченно интересуется он.
Да! В моей жизни случился избалованный мальчишка, решивший поиграть во взрослого!
– Возьми. Я благодарна тебе за подарок, но не могу его принять, – протягиваю ему пакет, но Матвей лишь хмурится.
– Нет. Он твой. Я не могу принять его обратно.
– Матвей, давай покончим с этим сейчас. Просто забери, чертов пакет и возвращайся к прежней беззаботной жизни.
Он немного оборачивается, а затем смотрит на меня.
– Это не то о чем ты подумала. Мы с Крис…
– Честно говоря, мне плевать с кем ты решишь встречаться. Я просто не хочу, чтобы в моей жизни было что-то, напоминающее о тебе.
Ставлю пакет около его ног и разворачиваюсь, чтобы наконец-таки покинуть стадион, но Матвей хватает меня за руку и дергает на себя, я же от неожиданности врезаюсь руками в его грудь. Его горячее дыхание овевает мое лицо, когда мы встречаемся взглядами, а по телу бегут предательские мурашки, чувствуя тепло его тела.
Но он мне больше не принадлежит.
– Прошу тебя, забери его, – шепчет он. Его ладонь касается моей щеки и к глазам подступают слезы. С губ срывается прерывистый вздох, а сердце заходится в лихорадочным ритме, грозящим обернуться сердечным приступом.
Зажмурившись, все же нахожу в себе силы посмотреть Орлову в глаза. Этот пленительный голубой взор, словно океан, утащивший меня в свою тьму.
– Катись к черту, Орлов!
И пусть все разлетится, даже мое сердце. Плевать. Раз он решил, что без меня ему будет лучше, так и будет. Мне тоже будет. Если не сейчас, так завтра. А нет… так когда-нибудь. Но больше я не позволю себе страдать. Обещаю.
***
– Одинцова, ты должна была оставить этот фотоаппарат себе! Ты что, решила пополнить ряды филантропов? Ты хоть знаешь, сколько сейчас получают фотографы?
Сделав глоток Маргариты, кидаю в рот соленый крекер и качаю головой.
– Мне ничего от него не нужно. Я сама справлюсь.
– Ага. Ты столько лет справлялась сама. Умей принимать подарки судьбы, даже если она преподносит их довольно дерьмовым образом.
Закатив глаза, залпом допиваю свой коктейль и вновь наполняю бокал.
После того, как я покинула стадион, мы с Наумовой все же собрались у меня. Я рассказала ей безумный план, что хочу начать заниматься фотографией. Она назвала мой поход к Орлову самым глупейшим поступком в истории человечества. Но я сама начну этот путь. Мне не привыкать решать проблемы, взрослая уже.
Что может быть надежней, чем надежда только на себя?
– Больше не хочу говорить про Орлова. Выкладывай, что стряслось у вас с Русиком?
Ленка тяжело вздыхает и лишь пожимает плечами.
– Я сегодня подала на развод, – просто отвечает она, а я едва не выплевываю свой коктейль. – Вот только не надо меня жалеть и пытаться подбодрить. Не поверишь, но я счастлива, что наконец-то сделала это.
– Я не понимаю, – присаживаюсь ближе к подруге и она обхватывает мою ладонь своей.
– Все просто. Студенческая влюбленность прошла в ту же секунду, когда я родила. Мы пытались сохранить семью, делали вид, что все хорошо, но я так чертовски устала притворяться. Мне хочется, чтобы меня любили и восхищались. Чтобы коленки дрожали от предвкушения встречи. Чтобы сердце, – она прикладывает ладонь к груди. – Билось так быстро, только от одного его голоса. И в конце концов, чтобы я могла быть девочкой, а не товарным поездом, тянущим за собой всю семью.
– Ты никогда не говорила, что у вас проблемы.
– Потому что я не хотела их признавать. Закрывала глаза и смотрела на мир через розовые очки. Но больше не хочу, – Ленка наполняет наши бокалы “Маргаритой” и протягивает один мне. – Знаешь что, Одинцова? Мы просто обязаны быть с тобой счастливыми! И мы будем! Никак иначе! Я встречу харизматичного альфа-самца, который будет бесить меня каждым словом, но при этом ради него я забуду о существовании вибратора, а твое сердце вновь украдет какой-нибудь хороший спортсмен, который будет беречь его похлеще чем Кощей свое яйцо.
В голосе подруги столько задора и энтузиазма, чтобы мы начинаем громко смеяться. Уж что-что, а порой когда Ленка говорит подобные вещи, хочется ей верить.
Мы допиваем свой коктейль и включаем романтическую комедию, то и дело, комментируя действия главной героини. Когда же Ленка уходит, чтобы сделать нам перекус раздается звонок.
Я точно никого не жду, поэтому с опаской открываю дверь. Но я никого не вижу. Выглянув в подъезд, озираюсь по сторонам, чтобы понять, кто это мог быть, но меня встречает только тишина. И только когда я опускаю взгляд, замечаю до боли знакомый пакет.
Почему он не может оставить меня в покое?
Взяв его в руки и заглянув внутрь, обнаруживаю там всю фототехнику, которую вернула Орлову. Только в этот раз еще записка.
“Я знаю, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего, но оставь камеру хотя бы себе. Сними каждый момент и эмоцию. Не упускай свою мечту. Этот фотик не виноват в том, что у нас не сложилось. Применяй его по назначения. Матвей”
Меня переполняют эмоции, и я едва сдерживаюсь, чтобы не выбросить пакет к чертовой бабушке. А потом понимаю, что ничего не измениться, если я избавлюсь от камеры. Поэтому решаю оставить ее.
Эх… и почему любить оказывается так больно?!
Глава 71 – Кирилл
– Я для тебя не взаимовыгодный контракт! – подскакиваю с кресла и бью по столу ладонью. Отец не шевельнется, как смотрел усталым взглядом, так и смотрит. Мы с ним не общались почти месяц, но после того, как меня без меня засватали якобы жениться, я решил наведаться.
– Ты же сам сказал, что все равно с этой девчонкой зажигаешь, – хмурится он.
– Я не зажигаю!
– Ой, что ты к словам цепляешься? – бурчит старик, взяв со стола графин с водой. Прыскает себе в стакан и за раз осушает содержимое.
– В любом случае, мы не будем жениться. По крайней мере, не сейчас! Она еще молодая и я тоже. Пошли нахрен этого старого пердуна Орлова или пошлю я!
– Кирилл! – перекрикивает старик, но я уже не слушаю, молча ухожу из его кабинета, громко хлопнув дверью.
С Ди мы уже обсудили этот вопрос и оба пришли к выводу, что свою судьбу будем решать самостоятельно. В конце концов, нам некуда спешить, тем более Диана только вырвалась из токсичных отношений. Ей явно нужна романтика, прогулки под луной, а не домашний быт, который и подготовленную девушку может свести с ума.
Я выходу из особняка, натыкаюсь на подстилку отца и отворачиваюсь. Она пилит ногти, досматривая серию какого-то турецкого сериала. Пьет “Мартини”, хихикает и в целом наслаждается. Эта бабенка меня люто бесит, ведь на ее месте должна быть моя мама. Это она заслужила огромный дом, прислугу и чертов “Мартини”, но никак не надгробную табличку.
Оказавшись на улице, я не сдерживаю тяжелого вздоха. А потом вдруг замечаю, как облака собираются в причудливые формы. Будь я не скептиком, подумал бы, что это знак от мамы. Она бы поддержала меня в решении быть самостоятельным.
– Ма, – говорю я, задрав голову к лучезарному небу. – Я скучаю. Надеюсь, у тебя там все хорошо.
Она не отвечает, и мне от этого еще тоскливее.
Настроение по нулям, Ди его тоже замечает, она вообще очень внимательная. Позже, когда мы с ней гуляем в парке вдоль набережной у Москвы-реки, Орлова крепче сжимает мою ладонь. Она робко поглядывает на меня, но не спрашивает, в чем дело. И чтобы лишний раз в ее милой головке не возникло глупостей, я останавливаюсь напротив памятника Петру Первому, поворачиваюсь к Диане и говорю:
– Все нормально, с отцом поговорил.
– Да? – ее глаза расшираются в удивлении. – И что он?
– Ничего, а что ему остается? Просто примет как факт. У меня своя жизнь, у него своя. Надавить на меня невозможно. И на тебя теперь тоже, крошка.
Она мило улыбается, и я не сдерживаюсь, беру в ладони ее лицо, слегка наклоняю к себе и целую нежно в лоб.
– Тогда почему ты хмурый?
– По маме как-то… заскучал, – признаюсь ей честно. Вот уж не подумал бы, что буду говорить девушке о том, что творится у меня на душе. Но я говорю. Без всяких прикрас. Даже про жену старика и то, как я ее ненавижу.
– Жаль, что я никогда тебя не познакомлю с мамой, – срывается у меня.
Между нами повисает пауза. Я понимаю, что на такое сложно реагировать без жалости, а жалость я также сильно ненавижу, как подстилку отца. Однако Ди и здесь удивляет. Она берет меня за руку, поднимает наши скрепленные руки к небу и с нежной улыбкой на губах произносит:
– Меня зовут Диана, я очень рада с вами познакомиться, – вижу, как на ее щеках появляется румянец. И, несмотря на то, что по натуре я черствый сухарь, ее слова так трогают, что у меня в горле образовывается ком.
– Я обещаю, что научусь готовить любимые блюда вашего сына. А если он заболеет, буду контролировать, чтобы он не ел мороженое и пил лекарства. Я может и не самая лучшая партия, о которой вы мечтали, – продолжает Ди, в то время как у меня сердце заходится от ее слов. Знала бы эта девчонка, что делает невозможное, зарождает в моем сердце прямо сейчас пойти и купить ей кольцо. Чтобы она всегда была рядом. Ведь второй такой, я точно не найду.
– Но я очень надеюсь, что вы благословите нас. У вас вырос замечательный сын.
На этой фразе я не сдерживаюсь, поворачиваю Ди к себе и прижимаю. Крепко. Настолько, что можно задохнуться. Но мне так нужна она. Вся без остатка.
– Кирилл, – шепчет Диана, уткнувшись носом в мое плечо.
А я что? Я ничего. Я просто осознал, что особенные люди делают особенным и тебя. Наверное, поэтому мне вроде хочется и всплакнуть, а вроде и радость переполняет грудную клетку. Не помню, чтобы после смерти мамы становился для кого-то особенным или кто-то был особенным для меня. Все изменилось в тот момент, когда появилась Ди – моя особенная девочка.
– Я люблю тебя, крошка. Я так тебя люблю.
Глава 72 – Агата
Месяц спустя…
Навожу фокус на заснеженную аллею парка и нажимаю на кнопку спуска. Раздается череда щелчков, и я убираю камеру от лица, чтобы посмотреть на получившийся результат. В тусклом освещении видно, как снежинки, кружась в танце, медленно оседают на асфальт. Счастливые улыбки случайных прохожих и искренняя детская радость от первого внезапного снега. Несколько малышей, вооружившись лопатками, пытаются слепить снеговика, то и дело, бросая друг в друга снежки.
Казалось бы всего лишь один кадр, но так много эмоций.
Пальцы покалывает от мороза, и прячу камеру в сумку, чтобы окончательно не замерзнуть. Беру с лавочки свою термо-кружку с горячим капучино и поуютнее закутавшись в шарф, бреду вдоль аллеи, разглядывая окружающих.
Прошел месяц с тех пор как я начала все заново. Николай Викторович, как и обещал, написал мне хорошее рекомендательное письмо, чтобы я могла устроиться в другой вуз, но я твердо решила: не хочу снова связывать себя с этой сферой деятельности. Поэтому с головой окунулась в фотографию. Учитывая, что больше мне не надо бояться из-за долгов бывшего мужа и у меня остались сбережения, я прошла, курсы по фотосъемке и постепенно набираю клиентов.
Сказать по правде, я жутко переживала, что ничего не получится, все-таки мне не пятнадцать для нового пути. Правда после откинула страхи и стала осваивать соцсети. Теперь я активно развиваю свою страницу, берусь за разные заказы и принимаю участие в одном крупном конкурсе. Я не тешу себя надеждой, что выиграю, все же в нем участвует много талантливых фотографов, но решила бросить себе вызов.
И вроде дышать уже легче, в груди не сильно свербит. Вот только чувство пустоты не покидает меня, стоит переступить порог дома. Глупо отрицать, но я скучаю по Орлову. Мне не хватает наших разговоров и его пылких взглядов. Ощущения, что я больше не одна и могу на кого-то положиться. И самое главное я скучаю по тому, как он шептал мое имя, и я чувствовала себя особенной.
– Агата? – робкий нежный голос вырывает меня из мыслей и обернувшись, замечаю Диану.
Ее карамельные волосы собраны в высокий хвост, нос и щеки немного порозовели от холода, а глаза такие голубые, что на мгновение все тело пронзает боль. Диана и Матвей разные, но какие-то черты выдают схожесть с братом.
Укутавшись в бежевый кашемировый шарф, она подходит ко мне и крепко обнимает.
– Привет, – Диана отстраняется от меня и смотрит с неподдельным интересом. – Мы так давно не виделись. Как у тебя дела?
– Все хорошо, – кротко улыбаюсь. Мы не стали подругами, но есть между нами что-то такое, что сближает. Возможно, неудачный опыт в прошлом и светлая вера в человечество. – Ты как? Хорошо выглядишь.
Она выглядит счастливой, словно ребенок, который в силу своего возраста ничего не боится. И я не шучу, от той неуверенной, испуганной девушки, которую я видела на больничной койке, не осталось и следа.
Так смотрят, когда любят.
У меня в голове столько вопросов. Хочется узнать как там Орлов? Как его футбольная карьера. Я старалась избегать всякого упоминания о нем, но беспокойное сердце не дает покоя.
– Спасибо, у меня все нормально, – между нами повисает неловкая пауза. Диана переминается с ноги на ногу, а затем выдыхает и из ее рта вылетает облачко пара. – Чем сейчас занимаешься?
– Я фотограф. Это, конечно, громко сказано, но двигаюсь в этом направлении, – похлопываю ладонью по сумке с техникой.
– Вау, это так круто! А мне как раз нужен фотограф, это ли не судьба? Хотя если честно, я жутко смущаюсь камеры.
– Главное, чтобы ты комфортно себя чувствовала. Мы можем сделать пару пробных снимков, и если тебя все устроит, то организуем что-нибудь более масштабное.
– Я была бы рада, – с улыбкой отзывается она. – Правда я еще не знаю как Кирилл отнесется к этой затее. Ты же помнишь, что он не особо приверженец романтики.
– А еще я помню, как он боролся за тебя.
Не успеваем мы опомниться, как рядом с Дианой появляется Беркутов и сгребает ее в крепкие объятья. Он мягко целует ее в губы, от чего румянец на щеках девушки становится еще более густым.
– Конечно, боролся. Это Орлова все как неприступная стена никак не хотела мне поддаться, – самодовольно заявляет он и с дьявольской улыбкой на губах, сжимает плечо Ди. – Агата Сергеевна, очень неожиданная встреча.
– Согласна, Беркутов. Как вам менеджмент? Все еще нуждаетесь в углубленном курсе?
Он театрально закатывает глаза.
– Вы же знаете, что я доставал вас лишь бы позлить Мота.
Я вздрагиваю от упоминания имени Матвея. Диана пихает его локтем в бок, на что Беркутов рассеянно почесывает затылок.
– Что ж, эммм я..
– Все в порядке, – сжимаю лямку сумки пальцами. – Как Матвей?
Они как-то странно переглядываются, и затем Диана озадаченно смотрит на меня.
– Ты разве не знаешь? Матвей бросил университет и покинул футбольную команду.
Мои ноги едва не подкашиваются. Неужели отец и в его жизнь вмешался? Как бы зла я не была на Орлова, но прекрасно помню, о его любви к футболу. После каждой тренировки он приходил такой взволнованный. С энтузиазмом рассказывал о противнике и отработанной комбинации. Он горел каждым матчем, и я знаю, как Матвей мечтал пробиться в другие клубы. В конце концов, это послужило одной из причин нашего разрыва.
– Не все так плохо, – заверяет Кирилл, видимо заметив мой потрясенный вид. – Он ушел в другой клуб. Наш кэп все также птица высокого полета.
– Я рада за него. Что ж, я, наверное, пойду. А то два часа провела в парке и уже не чувствую собственные пальцы.
– Да, нам тоже пора. Подготовка к новому году сведет меня с ума, – хихикает Диана, указывая на пакеты в руке у Беркутова.
– Это кого она еще сведет с ума. Я же таскаю всю эту ерунду.
– Зато мы потом не будем стоять в огромных очередях. Возможно, тебя ожидает особенный подарок.
Во взгляде Беркутова загорается необузданное пламя, и он безотрывно смотрит на свою девушку.
– Лучше бы, Орлова, тебе с подобными вещами не шутить, – его голос становится хриплым.
Он целует Ди в висок и прикрыв глаза, задерживается в поцелуе чуть дольше, чем просто касание губ. Будто впитывает каждую частичку любимой и пытается ей надышаться.
Диана оставляет мне свой номер и когда они с Кириллом уже отходят на пару шагов, вдруг окликает меня.
– Знаю, у вас с Матвеем все вышло скверно, но я никогда не видела своего брата таким счастливым, каким он был с тобой.
От ее слов у меня сжимается сердце.
– Если тебе вдруг захочется поговорить или просто выпить кофе, то всегда можешь мне набрать. Агата, ты мне очень помогла в тот вечер. Благодаря тебе, я поняла, что моя жизнь оборачивается кошмаром.
– Надеюсь, у тебя все будет хорошо, – я улыбаюсь, хотя к глазам подступают слезы.
Диана подходит ко мне и еще раз обнимает, шепнув на ухо:
– Помни, что я рядом, если будет нужно.
Она отстраняется и взявшись за руки с Кириллом, они идут дальше по аллее. Я же достаю камеру и делаю несколько снимков, чтобы запечатлеть этот момент абсолютного счастья. Он бывает пожалуй один раз в жизни: когда все знаки судьбы сходятся и ты встречаешь того самого, предназначенного тебе вселенной.
Глава 73 – Матвей
Год спустя
– Закончили! – дает команду тренер, и мы с парнями идем в раздевалку. Потные, усталые, но в целом довольные. Отработали как надо, можно и отдохнуть.
– Мот, ты такой пас дал, улет, – бьет меня по плечу Пауль, в ответ я ему улыбаюсь.
Изначально мне, было, сложно освоиться в немецкой команде, плюс языка толком не знал, а английский наши не особо любят. Приходилось где-то изъясняться на пальцах. Потом пошел на вечерние курсы, среда обитания тоже сыграла свое – я стал неплохо говорить на немецком.
В «Рихарт»* попал больше случайно, через знакомых. Год назад отец перекрыл мне кислород, в том числе и в футболе. Прихожу на игру, а тренер заявляет, что контракт досрочно разорван, неустойку выплачивать не будут. На вопрос почему, он замялся, и я сразу все понял – отец постарался. Сперва даже думал в суд на клуб подать, потом плюнул, всяко и здесь папа подергает за нужные ниточки.
Как итог я остался без денег, работы и даже тачки. С последним пунктом особенно смешно: останавливает меня гаишник, просит права, и сообщает, что машина в розыске. А разыскивает ее кто? Правильно, мой отец.
Не передать словами насколько оказалось тяжело осознать реальность. Тогда-то и принял решение – отпустить Агату. Ну зачем я ей такой? Я хотел подарить ей целый мир, а по итогу приходилось бы едва сводить концы с концами, чтобы существовать. Нет. Не такое будущее я для нас планировал. Хотя расставаться было невыносимо. Видеть, как в ее зеленых глазах, в которых всегда горела искорка безумства, счастья, появляется презрение – равносильно пытке. Но я сделал это для нас двоих.
И если бы не тренер, который как раз и помог мне пристроиться в этот немецкий клуб, наверное, я бы сломался. Разбился по частям. Сил не осталось. Желания бороться тоже. Нет ничего страшнее, чем закрытые двери в любом направлении.
Я сдался…
Именно тренер меня вытащил, а следом за ним подключился неожиданно Беркутов. Он вместе со мной приехал в Германию, утаив от Ди, что жизнь ее брата наполнилась дерьмом.
Кажется, я никогда не забуду, как мы с Киром напились в хлам, уснули где-то на газоне, а проснулись в полицейском участке. Наверное, в такие минуты и познается дружба. Без прикрас.
С тех пор я здесь… В Кёльне, в западной части Германии. Город с активной ночной жизнью, которой, к слову, у меня нет. Уже как год…
Попрощавшись с парнями, опускаю взгляд на наручные часы. У меня есть еще полчаса, чтобы добраться до места назначения. Выбежав на улицу, не обращаю внимания на мороз покалывающий лицо и людей, как назло скопившихся около витрин магазинов. Скоро Рождество и город переполнен туристами. Обхватив лямку спортивной сумки пальцами, как можно быстрее пробираюсь через зевак.
Когда же оказываюсь на месте, оставляю куртку с сумкой в гардеробе и не спеша огибаю светлые коридоры галереи. По телу пробегает волна нервозности и кончики пальцев покалывает от нетерпения, но все отходит на второй план, когда я вижу ее.
Агата как всегда изящна: в юбке-карандаш, красивой белой блузке. Ее волосы собраны в высокую прическу, а губы такие алые, словно их только что целовали. В тонких пальчиках она держит бокал с шампанским и что-то говорит мужчине рядом. Меня передергивает, стоит заметить улыбку на лице незнакомца. Он радостно ей кивает, затем смеется. Их общение напоминание больше, чем приятельские отношение, ну или я себя накручиваю.
Хотя у меня нет права на ревность, но я ревную. До скрежета зубов, до лихорадочного сердцебиения. Меня трясет так, что хочется рвать и метать. Вот как ревную.
Незнакомец отходит, а я больше не в силах терпеть разлуку выхожу из-за колонны, и в этот момент Агата оборачивается. Ее губы приоткрываются, а в глазах отчетливо видно изумление.
Боже, как же я по ней скучал. Целый год я наблюдал за ее жизнью через фотографии в социальных сетях и довольствовался краткими рассказами сестры. Хочется наплевать на все и впиться в ее губы поцелуем. Узнать, что она все еще моя. Любила, несмотря на разрыв и причиненную боль.
Бокал выскальзывает из ее рук и звук разбившегося стекла, приводит ее в чувства. Агата резко разворачивается и устремляется в дальний угол галереи. Я же больше не намерен ее отпускать.
– Агата, подожди, – зову я и хватаю девушку за руку, но она разворачивается и пронзает меня сердитым взглядом.
– Убирайся, Орлов! – тычет мне пальцем в грудь. – Слышишь? Убирайся!
– Нет, – стою я на своем и делаю шаг вперед, Агата же пятится к стене.
Мы скрываемся в небольшом закутке. Агата яростно качает головой и сжимает ладонь в кулак, будто борется с собственными чувствами и не позволяет им взять над ней верх.
– Что ты тут делаешь, Матвей? Почему сейчас? Моя жизнь только наладилась, и я забыла о тебе.
Последняя фраза пронзает грудь, словно игла, но я намерен сделать все, чтобы она вспомнила все, что между нами было.
– Я приехал к тебе, – признаюсь я. – Я всегда был рядом.
– В каком смысле? – она хмурится.
Я же молчу, но Агата дает понять, что сейчас я должен все рассказать.
Настало время правды.
Вот так, посреди галереи наполненной незнакомцами, в далеко не романтических условиях. Но выбора у меня, пожалуй, нет, поэтому я начинаю свой монолог.
Он выходит довольно длинным и слишком откровенным. В нем я признаюсь, как тосковал по ней, и насколько тяжело оказаться в незнакомой стране совершенно одному. В моменте у Агаты то расширяются глаза, то сжимаются кулаки. Она явно поражена тем, как поступил со мной отец.
Обещал уничтожить жизнь сына за непослушание и сделал. Все убил. До мелочей.
Но больше всего ее повергает в шок, когда я рассказываю, что сестра все это время сообщала мне о каждом шаге подруги. За последний год Агата с Дианой заметно сблизились. Я знал о ее первых пробах в фотосъемке и страхе, потерпеть неудачу. Я даже организовал через знакомых несколько съемок для Агаты, чтобы придать уверенность. Именно сестра сказала, что Агата победила в конкурсе и приедет в Кёльн. Победителю организовали здесь высотку. Если это не знак судьбы, тогда что?
Закончив разговор, я опускаю голову и делаю пару вдохов.
– Боже, все это время ты следил за мной! Эти заказы были фальшью!
– Нет. Я ничего не делал. Только направил внимание на тебя. Ты только начала вести страничку, но с каждым разом твои работы становились все более уверенными, дерзкими, живыми. Я не мог тебя отпустить.
– Но ты сделал это! – ее голос надламывается, и она часто моргает. – Ты не имел права решать за нас обоих и понятия не имеешь, что я могу вынести, а чего нет!
– Нет я должен был. Как ты не понимаешь? Что я за мужик, который не может показать своей любимой женщине мир и сделать ее счастливой.
– Я была счастлива, а ты разбил мне сердце, – ее глаза наполняются слезами.
Протягиваю руку, нежно касаюсь ее щеки, и Агата льнет ко мне. Я понимаю, что еще не все потеряно.
– Знаю, и мне очень жаль. Причинять боль той, которую любишь больше всего на свете, чертовски невыносимо. Но я никогда не забывал о тебе.
Мы снова молчим. Минут пять или десять, честно, я сбиваюсь со счета. Ловлю только моменты и наслаждаюсь тем, что могу вблизи смотреть на Агату. Чувствовать рядом с ней свой дом. Именно это я ощущал, когда мы были вместе. Удивительно, но даже спустя год разлуки, мои ощущения не изменились. Сердце превращается в чайку и взлетает куда-то далеко, паря над морем. Оно освобождается от оков. Я чувствую себя как никогда живым, рядом с этой девушкой.
– Агата, – я поворачиваюсь к ней и замечаю на себе многозначительный взгляд. Не могу понять, что он означает, и от этого переживаю еще больше. – Знаю, что это может прозвучать странно, но…
– Но?
– Ты бы не хотела пойти со мной на свидание?
Она отворачивается, между нами уже третья по счету затянувшаяся пауза. Я готов к любому ответу, хотя не обещаю, что смирюсь. Мне было тяжело без этой девушки, сон превратился в редкую блажь. Аппетит пропал, не желая возвращаться. А иногда по утрам, я даже желал “доброго утра”, фотографии в телефоне. Кто-то бы назвал меня сумасшедшим, но если любить человека – это безумие, то я не против принять на себя такую роль.
Агата поворачивается ко мне, у меня перехватывает дыхание. И она дает свой ответ.
__
Примечание: Название клуба вымышленное, любое совпадние с реальностью является случайным.
>
Эпилог
Спустя пять месяцев
– Представь, Трусов несется по полю, словно долбанный Барри Аллен, но Анисимов резко подсекает мяч и уводит в свою сторону. А потом Леха, тот самый, который обычно путается в собственных ногах, пробивает угловой удар, – смеется Беркутов и активно жестикулирует руками. – Я уже думал, бедняге придется скорую вызывать, потому что обычно суровый Иваныч так резко выбежал на поле, что все испугались.
– Не знаю, что больше ударило по Трусову. Сам факт проигрыша или то, что это произошло из-за Лехи, – усмехнувшись, Орлов делает глоток кофе. – Анисимову надо подготовиться к следующему матчу. Трусов так просто это не оставит.
– Мот, тормози, ты уже не кэп, – закатывает глаза Кирилл.
– Ты долго ждал этого момента.
– Как знать. И все же приятно приходить на поле и не видеть твою кислую физиономию.
– Так вот оказывается главная причина твоих косяков?
– Господи, парни, хватит, – смеясь, произносит Диана, и закрывает ладонью рот Беркутову. – Мы приехали на несколько дней в Кёльн не для того, чтобы слушать ваши споры.
И это правда. Они наконец-то собрались все вместе за целый год.
– Кажется, вы оба скучаете по совместной игре, – замечает с улыбкой Агата и поглядывает на Орлова с Беркутовым.
Кто бы еще год назад мог подумать, что эти двое будут спокойно сидеть за одним столом, и отпускать в сторону друг друга шутки. Они с Беркутовым стали хорошими друзьями, теми, кто всегда придет на помощь и не забудет напомнить про какой-нибудь конфузный случай. Именно так проявляется дружба. В тяжелые и светлые времена.
Усмехнувшись, Матвей обнимает любимую девушку за плечи и притягивает к себе. Он касается губами ее виска и, закрыв глаза, вдыхает родной аромат. Слова так и рвутся наружу, но Матвей хочет приберечь их на потом. Когда они вернутся домой, в свою маленькую квартирку недалеко от центра Кёльна и останутся вдвоем.
Несколько месяцев назад, Агата все же дала шанс Матвею и вновь доверила свое сердце. Она осваивается на новом месте и без страха смотрит в будущее. Ведь рядом с ней тот самый. Тот, кто подарил целый мир.
Матвей нежно касается кольца на пальце Агаты и, взглянув на неё, не может сдержать улыбки. Он, привыкший просчитывать каждый шаг, и составлять план, в один из вечеров предложил Агате выйти замуж. Импульсивно, внезапно. Однажды они уже расстались и он больше не намерен терять ни минуты.
– Мама ждет тебя в гости, – осторожно произносит Диана, глядя на брата. – Она скучает.
Ди понимает, что Матвей не приедет. Его жизнь теперь тут и нанесенный отцом шрам, все еще кровоточит, но девушка не теряет надежды увидеть брата в родной стране, там где их биологический дом.
За это время Диана и сама изменилась: научилась верить в себя, говорить убедительнее, давать отпор отцу. Она поняла, что важно следовать зову сердца, не боясь, однажды свернуть с протоптанного пути. Хотя если верить Беркутову, то это все случилось благодаря его неотразимой харизме. Так Кирилл подшучивает о своей любимой, не забыв, отметиться благородным плюсиком в ее судьбе.
Он никогда не думал, что однажды полюбит девушку настолько сильно. Не думал, что кто-то сможет забрать ключ от его души, который был недосягаем ни для кого. Что-то есть особенное в Ди, что-то такое, что в простонародье называют “родным”. Он постоянно хочет к ней возвращаться, засыпать и просыпаться вместе.
Взяв любимую за руку, Кир мягко притягивает ее к себе, и оставляет на щеке нежный поцелуй, отчего лицо Дианы заливается краской.
