Текст книги "Девочка, ты попала (СИ)"

Автор книги: Кейт Вэйл

Соавторы: Ники Сью
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 61 – Агата

Стоит нам с Матвеем переступить порог полицейского участка, как меня пробирает озноб. Чувство вины и отрицания волной накатывает и я на мгновение застываю перед дверью в кабинет следователя. Последний шаг и будет поставлена точка.

– Все нормально? – спрашивает Матвей, он переплетает наши пальцы и я сильнее сжимаю его ладонь.

– Да, просто так странно. Я так давно хотела, чтобы все это закончилось и сейчас, когда Артем получит наказание за все, что совершил, мне его жаль. Он сам испортил себе жизнь.

Матвей понимающе кивает и мы, наконец, заходим в кабинет. Устроившись напротив следователя, я рассказываю обо всем, что произошло с того момента, как мой бывший муж внезапно нагрянул, желая испортить мою жизнь. Для меня не было новостью, что Артем все это время следил за нами, но я и подумать не могла, что он действительно пойдет на радикальные меры. Как оказывается, он нанял старушку, которой пообещал заплатить кругленькую сумму, чтобы та выскочила в нужный момент и Матвей попал в аварию.

В тот день они с самого утра следили за Орловым, ну и момент с везением я не отнимаю, иначе как объяснить, что Матвея подловили именно тогда, когда он переживал за Диану.

Умышленное причинение легкого вреда здоровью, незаконная организация и проведение подпольных игр, шантаж. Одна статья сменяется другой и я понимаю, что если бы не решилась окончательно разорвать с ним отношения, то сейчас могла бы сидеть рядом. Артем бы меня не пощадил.

Ему грозит как минимум пять лет лишения свободы. У меня голова идет кругом и чувство вины вновь накатывает, но это не я испортила ему жизнь. Я делала все, чтобы мы были счастливы, а он же изначально хотел просто спихнуть на меня свои проблемы.

Всегда наступает точка невозврата. Когда придется ответить за содеянное.

Когда мы заканчиваем и выходим из кабинета, то я едва не падаю.

Передо мной стоит Артем. На его запястьях наручники, одежда измята, а на лице есть пара ссадин. Его взгляд впивается в меня с такой силой, что мне становится больно даже на расстоянии. Сопровождающий подталкивает его в плечо, но он не сдвигается с места.

Я даже не успеваю раскрыть рта, как Артем кидается на меня.

– Тварь! – рявкает он и его сжатые в ладони кулаки проносятся в нескольких сантиметрах от моего лица.

Матвей хватает меня за плечи и загораживает собой, отчего Артем бьет его в грудь. Происходит какое-то месиво: несколько полицейских пытаются скрутить моего бывшего, но он продолжает вырываться и извергать проклятья.

– Ты пожалеешь обо всем, Агатик! – плюет мне под ноги. – Поверь, мажорик не всегда будет рядом.

– Увидите его! – приказывает следователь.

– Ты испортила мне всю жизнь! – успевает крикнуть Артем, прежде чем его уводят за угол.

Все тело пробирает дрожь, ноги подкашиваются.

– Идем, – говорит Матвей, взяв меня за руку, и уводя за собой прочь отсюда.

Оказавшись на улице, я ежусь несмотря на теплое осеннее солнце.

– Все позади, – мягко шепчет Матвей, оставляя нежный поцелуй в висок.

Несмотря на шок, я постепенно отвлекаюсь. Ведь это не мои проблемы, что Артем решил пустить свою жизнь под откос. Наконец-то в прошлом поставлена точка и я могу начать новую главу своей жизни. И я хочу начать ее с Матвея. У нас впереди так много моментов. Я хочу наверстать упущенное. Почувствовать любовь без опаски и тайн. Ту самую, которую описывают в любовных романах и от которой кружится голова.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, кивнув на его грудь.

– Поверь, на поле столкновения намного жестче, – самодовольно заявляет он.

Мы выходим на набережную и Матвей вдруг резко подхватывает меня на руки. От неожиданности я взвизгиваю и крепче хватаюсь за его плечи. Сердце так часто стучит в груди, что кажется разорвется от счастья. Как такое может быть, что рядом с Орловым я вижу все краски мира?

Матвей усаживает меня на бетонную ограду и встав между моими ногами, обхватывает мое лицо ладонями, чтобы подарить поцелуй. Нежный, но в то же время до безумия страстный. Он опаляет сердце, но не оставляет на нем шрамы. Я больше не боюсь, что мне причинят боль. Этот поцелуй до сбитого дыхания. От него кажется, что звезды уже не такие далекие, а горят внутри нас, как самые яркие светила. Так целует только тот, кто любит.

– Матвей, – шепчу я, прислонившись к его лбу своим. Под моей ладонью, лежащей на его груди, отчетливо чувствует отчаянный ритм сердца.

Тук. Тук. Тук.

– Моя, – горячее дыхание опаляет кожу. – Как бы не было трудно, но я никогда не откажусь от тебя.

Глупый, наивный мальчишка, так я думала раньше. А сейчас передо мной мужчина, готовый положить весь мир к моим ногам.

– Твоя, – с придыханием отвечаю я.

Даже если наша вселенная будет под угрозой уничтожения, мне будет не страшно, так как я знаю, что Матвей сделает все, чтобы мы снова были вместе.

Глава 62 – Агата

Мы некоторое время гуляем с Матвеем, совершенно позабыв обо всех проблемах. Он покупает мой любимый латте с соленой карамелью и тянет в сторону торгового центра. Я даже забываю, что сегодняшний день начался так ужасно и просто отдаюсь моменту. Когда мы проходим мимо магазина с фототехникой, я застываю и губы непроизвольно растягиваются в улыбке.

– Что такое? – интересуется Орлов, обнимая меня за плечи.

– Знаешь, раньше я мечтала стать фотографом, – признаюсь я.

Это было так давно, что я позабыла об этой мечте.

– Вот как? То есть если бы ты пошла за зовом собственного сердца, я бы мог спокойно доучиться и не опасаться получить сердечный приступ во время лекции? – он дьявольски ухмыляется и я шлепаю его по плечу.

– Ну тебя, – пытаюсь отвернуться, но Матвей лишь смеется и крепче прижимает к себе.

– Расскажи, – шепчет он мне на ухо.

– Еще в школьные годы я увлекалась фотографией. Я даже участвовала в конкурсах и заняла призовое место. Ведь на снимках можно запечатлеть счастье и боль, любовь и отчаяние. Они подтверждение, что происходящее не было сном, – качнув головой, оборачиваюсь к нему.

– Тогда почему бы тебе не заняться съемкой снова?

– Сейчас мне приходится обучать несносных студентов азам маркетинга, – закатив глаза, отстраняюсь от него и взявшись за руки, мы идем дальше вдоль торгового ряда.

Стоит нам пройти несколько магазинов, как я замечаю Анну Дмитриевну, а она в свою очередь опускает взгляд на наши сплетенные с Орловым пальцев. Матвей напрягается всем телом и хочет сделать шаг назад, но я лишь крепче сжимаю его ладонь. Больше не собираюсь отступать и от чего-то отказываться. Хватит.

Губы Анны Дмитриевны растягиваются в победной улыбке, точно так же, как в тот день, когда она пыталась унизить меня перед всем коллективом.

Вот только нельзя считать себя виноватой и уж тем более униженной за любовь.

Осознание того, что я действительно люблю Матвея накатывает на меня огромной ошеломляющей волной и я на мгновение теряюсь.

Я люблю его. Так просто. Без каких-то игр и отговорок. Не боясь последствия.

Анна Дмитриевна уходит и я понимаю, что скорее всего она звонит ректору, чтобы все доложить. Во второй раз он вряд ли поверит, что между нами с Орловым ничего нет. Да я и не собираюсь скрывать.

– Я хочу уволиться. Раньше этого не понимала, но я работала в институте, только чтобы закрыть долги Артема. – слова выходят с таким облегчением, будто вырвались на свободу. – Думаешь я сумасшедшая? – подняв голову смотрю на Матвея.

– Немного, – смеется он. – Но если это то, чего ты хочешь, то почему нет? Я занимаюсь футболом сколько себя помню. Это моя страсть и первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь.

Моя бровь скептически изгибается и Матвей улыбается.

– Ладно, второе. Но я это говорю к тому, что если не следовать за зовом собственного сердца, то как стать счастливым? В последнее время я задаюсь вопросом, для чего я вообще начал им заниматься? Я будто сбился с пути.

– Может тебе тоже стоит сделать шаг назад?

– Все возможно.

Он вдруг смотрит на наручные часы и рассеянно почесывает затылок.

– Черт, совсем забыл, что мне надо забрать новую форму, – он оглядывается в сторону магазинов. – Подождешь меня? Я скоро вернусь.

Быстро поцеловав меня в губы, Матвей уходит, а я присаживаюсь на лавочку около небольшого фонтана, чтобы перевести дух. Кажется сегодня и правда день, когда я решительно обрываю с прошлым каждую ниточку.

Орлов возвращается буквально через пятнадцать минут и протягивает мне большой картонный пакет.

– Что это? – хмурюсь я.

Он лишь пожимает плечами. Заглянув внутрь я едва не теряю дар речи. Камера последней модели, та самая, которую я увидела, когда мы гуляли по торговому центру, пара объективов и прочие аксессуары.

– Я заметил, что твой фотоаппарат временами дает сбой, вот и подумал, что неплохо было бы обновить. К тому же, если мечта может стать явью, то почему бы не рискнуть?

– Матвей! – к глазам подступают слезы и я резко вскидываю голову. Я никогда не умела принимать подарки и уже тем более такие дорогие. – Это же жутко…

– Даже не вздумай заканчивать это предложение, – он коротко целует меня в губы. – Ты сама сказала, что на снимках, можно запечатлеть воспоминания, эмоции. Я хочу, чтобы ты сняла нас. В доказательство, что мы не были сном, – он достает коробку и вынимает из нее фотоаппарат.

Несколько минут и в моей руке лежит камера моей мечты, а мужчина, которого я люблю, смотрит на меня так, будто больше никого на свете не существует кроме нас.

– Готова? – Матвей вытягивает руку, направляя на нас объектив.

Привстав на носочки, заглядываю ему в глаза и едва уловимо касаюсь его губ своими.

– Ты мой самый любимый сон, – шепчу я и в это мгновение раздается щелчок затвора.

И этот снимок самое яркое подтверждение тому, что даже во тьме звезды никогда не угаснут.

Глава 63 – Диана

– Ты уверен, что все нормально? – я застегиваю пуговицу на рукаве рубашки и еще раз оглядываю себя в зеркало. Проклятый шрам так и притягивает взор, хотя сейчас я уже не так сильно заостряю на нем внимание.

– Просто расслабься, – Кирилл поднимается с дивана, подходит ко мне и обнимает со спины. Теперь в отражении на нас смотрит пара влюбленных глаз, и мой шрам окончательно теряется с радаров. Рядом с Беркутовым мне кажется, что я идеальная, до самых кончиков волос и нет никакого напоминания о том, что на моем лице есть изъян.

– У меня очень строгий отец, – шепчу я, сделав глубокий вдох.

– Мой тоже не сахар, – усмехается Кир.

Вчера вечером мне позвонила мама и сказала, что дома нас ждет семейный ужин. Якобы родители хотят отблагодарить Кирилла, что, на мой взгляд, совсем на них не похоже. Особенно на моего папу. Ехать туда вместе со своим новым парнем волнительно, с другой стороны, я хочу сегодня объявить, что моя жизнь теперь подчиняется только моим правилам.

– Обещай, что после этой встречи не пошлешь меня, – смущенно говорю, прикусив от волнения губу.

– Обещаю, что после этой встречи привяжусь к тебе навечно, – шутит Беркутов. Вот всегда он так, переводит серьезные темы в веселье. И так непринужденно у него это выходит, легко.

Еще пару минут мы воркуем, потом спускаемся на улицу и садимся в машину Кирилла. Я забиваю в навигаторе адрес и черный “Ексид” срывается с места, унося нас в логово моих родных.

Пока мы едем, Кир без умолку болтает, и этим отвлекает меня от тревожных мыслей. Он рассказывает о своем детстве, о том, как впервые подрался во дворе с сыном садовника и как однажды влюбился в учительницу литературы. Последнее умиляет, ведь Кирилл оказывается тот еще романтик.

– Я сочинял ей стихи и подкладывал в журнал, – вспоминает он.

– Завидую ей. Мне никто не писал стихи.

– Любовь рождается внезапно,

Она пронзает нас стрелой.

И я уже не представляю,

Как жить мне без тебя одной.

– Ого! – мои щеки приобретают алый оттенок, а губы растягиваются в улыбке. – Кто автор?

– Только что придумал.

– Ладно, подкат засчитан, – смеюсь я, окончательно расслабишься.

Правда наша милая беседа продолжается недолго. Стоит только переступить порог родительского особняка, как я моментально меняюсь в лице, а плечи кажутся такими тяжелыми, словно в них напихали железо.

– О, Мот, какие люди, – зато Кирилл все также беспечен. Он протягивает руку моему брату, откинув шутку про футбол. Матвей, как и я не смеется, лишь скупо кивает. Агата, которую он привез с собой, тоже выглядит немного скованной. Она то и дело теребит рукава на своей блузке, а я ловлю себя на мысли, что мы с ней оделись слишком одинаково. Будто две школьницы пришли на порог в кабинет директора с покаянной.

– Какие-то вы хмурые, ребят, – Кир бьет по плечу Матвея, но, не дождавшись ответного жеста, перестает обращать внимание на моего брата и переключается на меня. Он переплетает наши пальцы, позволив мне почувствовать себя сильной. Рядом с ним мне почему-то даже в родительском доме уютнее.

– Спасибо, – шепчу я, и тяну его за собой в гостиную, где уже накрыт стол.

О том, что Матвей приедет с Агатой я не знала. Откровенно говоря, уверена, что родители тоже не в курсе этой встречи. Как бы сильно мне не нравилась Агата Сергеевна, отец не одобрит выбор Матвея, в отличие от меня, у него планы на сына. И это огорчает.

– Дети! – мама поднимается из-за стола, завидев нас. На ней элегантное платье, подчеркивающее ее статус: цвета слоновой кости, ниже колен, с рукавами до локтей и закрытым вырезом под горло. На ушах у нее нет сережек, а волосы украшает совершенно безвкусный гребешок.

Я перевожу взгляд на отца и вижу, как он меняется в лице, когда видит рядом с Матвеем Агату. Правда, папа тут же берет себя в руки и принимает расслабленную позу, будто поведение сына его не задевает.

– Садитесь, – кивает мама на стулья, и мы проходим к столу. Как всегда блюд столько, что впору накормить армию солдат. В воздухе витают вкусные запахи жареного мяса, но у меня нет аппетита, скорее наоборот, слегка подташнивает.

– Добрый день, – Кирилл здоровается первым, придвигая за мной стул.

– Здравствуйте, рада познакомиться, – а это уже Агата. Она вынимает из-за спины пакет и протягивает его моей маме. – Это вам.

– Не стоило, – мама смущенно улыбается, отец же никак не реагирует. – Садитесь, прошу. Еда остывает.

– Да, конечно, – радостно говорит Агата.

Прислуга накладывает нам салаты и разливает кому вино, а кому-то сок. Я обхватываю бокал, ощущая как мои пальцы дрожат. И вроде ничего еще не происходит, но внутри меня нарастает какая-то тревога.

– Кирилл, – отец прерывает наше молчание. От того как грубо звучит из его уст имя моего возлюбленного, я давлюсь соком и начинаю кашлять.

– Все нормально? – Беркутов не обращает внимания на моего папу, с заботой протягивая мне салфетку.

– Угу, – киваю я и намекаю, чтобы он все-таки перевел взгляд. Кирилл соглашается, правда без особого энтузиазма.

– Не буду ходить кругами, – говорит отец, отчего я напрягаюсь сильнее. – Не так давно мы общались с твоим отцом.

– Неожиданно, – перебивает Кир.

– Моя дочь может и не первой свежести, – от его слов мне хочется провалиться. Я с такой силой сжимаю кулак под столом, что ногти больно впиваются в кожу ладони. Омерзительно…

– Не знал, что людей измеряют по таким критериям. Если уж так, – не сдерживается Кирилл в колкости. – Тогда вы уже должны были почивать на лаврах сырой земли.

Глаза мама округляются, никогда прежде она не слышала, чтобы кто-то в подобной манере говорил с главой нашей семьи. Я тоже удивлена не меньше ее и жду выпада от отца, но по непонятной мне причине, он не реагирует.

– Мы с твоим отцом приняли решение, что хотим соединить наши семьи.

– Соединить? – глухим голосом врываюсь в разговор я.

– Дату свадьбы хотим назначить на начала марта, – папа произносит свое решение не моргнув ни разу. Он не ждет от нас ответов, ему в целом не особо интересно, что мы с Кириллом думаем на этот счет. Скорее всего, это выгодная сделка, ведь судя по слухам, Беркутов-старший достаточно влиятельный человек.

Я еще крепче сжимаю руку в кулаке, прикусив щеку. С одной стороны, быть женой Кирилла это нечто за гранью моих мечтаний, с другой разве все это не слишком быстро? Мы не успели толком сходить на свидания, как нас отправляют под венец – становиться семьей. Я не знаю, готова ли к такому шагу, но понимаю – меня никто не будет спрашивать.

Если только… я не рискну и не откажусь от семьи и денег отца. Может, в самом деле, пора повзрослеть? Стать самостоятельной. Да, будет тяжело, особенно первое время, однако я обрету свободу, это ли не главное?..

– Мне плевать, что хочет отец, – опережает меня Кирилл. Я тайком смотрю на него, он выглядит сейчас взрослее и серьезнее обычного. Беркутов говорит с моим папой на равных, словно никто и ничто ему не указ. Я мечтаю быть хоть бы немного, такой как он.

– Это ты так думаешь, – откашлявшись, отвечает мой отец.

– Даже если он перекроет мне кислород, и я перееду жить на помойку, ничего не измениться. Он никогда не имел на меня рычагов. Поэтому свои влажные мечты оставьте при себе.

Я сглатываю, ощущая какой-то непонятный укол в сердце. Мне больно? Или это неожиданное разочарование? Кирилл… таким образом отвергает наше будущее?

– Они уже взрослые, – вступает вдруг в полемику Агата Сергеевна. Улыбка на ее губах располагает, но моему отцу плевать на это расположение.

– Это временное решение, как и тот факт, что мой пасынок крутит хвостом рядом с вами, милочка, – раз и спичка вспыхивает. Теперь черед злиться переход к Матвею.

– Я уже говорил тебе, – цедит строго Мот. – Чтобы ты не лез в наши отношения. И к Ди тоже лезть не надо, мы уже выросли, пап.

Отец вытирает салфеткой рот и кладет ее аккуратно на тарелку. Его губы искривляются в той улыбке, которая говорит, что мы все проиграли ему. Я опускаю взгляд на свои сжатые в кулаки руки и понимаю, наверное, он прав. Мы начали войну без подготовки, тогда как родители пришли к нам с танками и полным арсеналом оружия.

– Собственно, остаток тем мы обсудим с отцом Кирилла, а вы…

– Не будьте так наивны, – Беркутов делает глоток сока и смотрит на моего папу так, словно тот пустое место. И пока они еще несколько минут препираются, я не могу отделаться от мысли, что между нами с Киром появляется пропасть. Нет, он не обязан был соглашаться на свадьбу, однако его резкость в этом вопросе почему-то сильно задевает. Настораживает.

– Ди, – Кирилл щелкает перед моим носом пальцами, и только сейчас я замечаю, что за столом никого, кроме нас двоих. Когда все ушли?

– Прости, я…

– Не бери в голову, – приобнимает меня Беркутов. – Твой отец не заставит плясать нас под его дудку. Наивный чукотский дядька, – на последней фразе у него срывается смешок, и я наигранно хихикаю.

Мне хочется верить в лучшее…

Искренне, до дрожи в коленях.

Быть может не стоит молчать? Может… нет, не сегодня. В другой день я обязательно спрошу, почему Кирилл так отреагировал.

Главное, чтобы… плохие мысли не сумели стать реальностью.

Глава 64 – Диана

– Ну, мой старик тоже красавчик, – возмущается Кирилл, выжимая педаль газа. Не сказать, что он особо злиться, скорее просто немного раздражен. А у меня в голове ворох вопросов, которые в отличие от него, я не могу, озвучит вслух. Что-то внутри не дает, а что не пойму.

– Мой папа видимо очень переживает насчет своего бизнеса, – стараюсь поддержать тему я, а сама отвожу взгляд в окно. Там уже закончились лесные пейзажи, дом у нас находится в загородной местности, и начинают мелькать один за другим рекламные билборды.

– Да они оба, прости Ди, олени. Разве так можно? Каменный век что ли? – не унимается Кирилл.

– Согласна, – не нахожусь, что и сказать.

– Эй, – замечаю, что Кирилл замедляет скорость и нет-нет поглядывает на меня. – На тебе лица нет, крошка. Просто отпусти ситуацию.

– Однажды мне придется выйти замуж, – срывается у меня. Я сжимаю маленькую сумочку в пальцах, будто бы она сможет помочь перестать волноваться.

– Обзаводится семьей – это нормально, – запросто отвечает Беркутов. Он либо не улавливает моих намеков, либо предпочитает их пропустить мимо.

– Да, – сухо отвечаю ему. – С моими родителями это будет сложно.

– Тебе нужно научиться отстаивать свои права, – боковым зрением я замечаю, что Кирилл больше не сжимает крепко руль, он принял более расслабленную позу.

Неужели я, в самом деле, для него очередная проходная девушка?

– А ты?

– Что я?

– Никогда не думал о своем будущем? – решаюсь на последнюю попытку. И если до этого я планировала спросить у него прямо о том, что меня волнует, то теперь вряд ли. Да и зачем? Чтобы он высмеял меня? Или… еще хуже, мы расстались? А так хотя бы есть шанс, что в будущем отношение Кирилла может измениться. Наверное…

Господи! А ведь до этого разговора все было идеально, я была на седьмом небе от счастья рядом с Беркутовым. И надо же было отцу придумать эту идею со свадьбой, которая как яд теперь разъедает мое сердце.

– Я редко задумываюсь о таких вещах, прагматичность – не мой конек.

– Понятно.

Ну вот и все. Дальше обсуждать это я не хочу. Итак, теперь в голове сплошные сомнения, от которых надо либо избавляться, либо как-то развеять. Хотя оба варианта для меня не представляются легкими.

– О чем думаешь, Ди? – Беркутов останавливается на светофоре, его рука дотрагивается до моей, которая все еще крепко сжимает сумку. Спину тут же осыпает приятный табун мурашек, и я злюсь на себя, что не могу быть откровенной с этим парнем на сто процентов.

– Просто немного устала, – впервые я ему вру.

– Все будет хорошо, – звучат слова утешения, которые оседают где-то в воздухе, но не в моем сердце.

На панели у Кирилла высвечивается входящий вызов. Он кликает по экрану и в динамиках раздается задорный мужской голос.

– Привет, братишка. Ты в курсе, что сегодня у меня особенный день.

– Черт, – усмешка слетает с губ Беркута. – Я и забыл, что должен сегодня тебя отхэппибездить.

– Моя месть будет сладкой, – стебется мужской голос.

– Илюх, а где и когда? – уточняет Кирилл.

– Собираемся у Тимыча мужской компанией. Будем играть в футбик, нам с тобой надо раскатать их.

– А я хотел с девушкой прийти, – говорил Беркутов. Мне моментально становиться приятно, что он помнит и мысленно добавляет меня в свои планы.

– Девушки – это хорошо, но я хочу мальчишник. Так что передай своей принцессе мое почтенное извинение.

– Я могу и передумать, – Кирилл отбивает весело пальцами по рулю, у него отличное настроение, чего нельзя сказать обо мне.

– Да мне плевать, чтобы как штык был, – в таком же тоне отвечает Илья. Кажется, они очень близки.

– Ладно, я подумаю. Давай, перезвоню, – Беркутов сбрасывает вызов и устремляет взгляд на дорогу. Я не знаю, о чем он думает, но разговор между нами дальше не клеится. Хотя отдаю должное, Кирилл старается и даже откидывает пару шуток. А уже у моего дома, когда он заглушает двигать, задает еще раз вопрос:

– Ди, все в порядке?

Я смотрю на него, кусая изнутри щеку. Надо сказать! Прямо! Как есть! Ничего не тая! Если мы не будем говорить, проблемы сами собой не решаться. Но я не говорю, лишь молча киваю ему, боясь собственных страхов. Вспоминаю слова Алины и матери, что мужчины никогда не бывают, готовы к серьезным отношениями, а подобное давление наоборот может отпугнуть.

Больше всего на свете я не хочу потерять Кирилла.

– Я приеду к тебе ближе к двенадцати, – чмокнув меня в щеку, сообщает Кир. С момента, как меня выписали из больницы, я еще ни разу не ночевала одна. И если до этого мне казалось нормальным, что Кирилл остается ночевать, опекает меня, то теперь вдруг вспыхнуло – может, я его и тут напрягаю?..

– Не нужно, – качаю головой, фальшиво улыбаясь.

– В смысле? – его бровь выгибается, на лице читается удивление.

– Я Алине позвоню, мы давно не собирались вместе. У тебя будет мальчишник, а у нас девичник.

– Уверена? – он переплетает наши пальцы и подносит к их своим губам. Легкий поцелуй едва не обжигает кожу моих рук. Эта близость подобно дефибриллятору – возвращает к жизни.

– Конечно. Позвонишь мне?

– Обязательно, – на прощание обещает Кирилл. Он целует меня в губы, не жадно и напористо, а нежно и чувственно, словно боится причинить боль. И я верю в каждое его слово – все будет хорошо. Верю, закрыв за собой дверь… Верю, поднявшись к себе на этаж. Верю даже тогда, когда стрелка часов показывает девять, а звонков от него не поступает.

Я искренне хочу верить в наше будущее…

Вот только в настоящем Кирилл не звонит.

Неужели я ошиблась?..

Глава 65 – Агата

– Цирк подошел к концу, – усмехается Матвей, оставляя нежный поцелуй на моем виске.

– Всего лишь цирк? – приподняв голову, смотрю на него и замечаю легкую улыбку. – Я думала, ты подберешь куда более эпичное название, учитывая твой сегодняшний запал.

– Голодные игры? В любом случае, мы можем ехать домой. Я только…, – Матвей не успевает договорить, так как раздается звонок его телефона и, взглянув на экран, он хмурится. – Подождешь здесь? Я быстро.

Я киваю и он, поцеловав меня в щеку, скрывается за дверью, ведущей в гостиную. Я же остаюсь одна посреди совершенно не уютного и одинокого дома. Одиночество бывает разным, но в доме Орловых оно сквозит буквально в каждой детали.

Стоило нам переступить порог этого замка, я сразу почувствовала себя не в своей тарелке. И дело вовсе не в статусе родителей Матвея, а в их отношении. За так называемым семейным ужином не было теплых разговоров и обычных вопросов в стиле “как дела? Что нового?”. Отец Матвея и Дианы заранее распланировал их жизнь и показывал свое влияние в каждом слове. Несмотря на то, что Матвей живет своей собственной жизнью, сегодня я остро почувствовала насколько это тяжело, когда тебя не ждут в родном доме.

Когда тебя презирают за грехи другого человека.

Так равнодушно брошенная фраза Дмитрия Николаевича о том, что Матвей его пасынок до сих пор не укладывается в моей голове.

– Ты все еще здесь, – слышу я высокомерный голос главы семейства Орловых, и по спине пробегают ледяные мурашки.

Обернувшись, замечаю его в проеме между гостиной и кабинетом. Он делает глоток из хрустального бокала и окинув меня пустым взглядом, подходит ближе.

– Дай угадаю, сопляк пообещал золотые горы? – усмехается он, будто говорит не о собственном сыне, а о чем-то пустом. – Советую не привыкать, его судьба предрешена.

– Думаю, это не вам решать, – спокойно отвечаю я. Этот человек мне неприятен настолько, что хочется либо плюнуть ему в лицо, либо бежать не оглядываясь. Но я выбираю третий вариант – остаюсь непринужденно стоять здесь, ради Матвея.

– А ты на что вообще рассчитываешь? Оглянись, – Орлов-старший окидывает взглядом холл. – Мой сын рос всегда в полном достатке, он привык, что жизнь для него сплошные плюсы. Неужели ты думаешь, что дети из таких семей будут сами себе готовить, оплачивать коммуналку и ездить на метро только из-за какой-то юбки? – на последней фразе он издает короткий смешок, а я напрягаюсь, потому что понимаю, к чему он клонит. Матвей зависит от отца. Он – его прямой наследник. А кто в здравом уме откажется от будущего, где у тебя есть все.

– В любом случае, мне ничего не стоит сломать твою жизнь, во благо жизни моего сына.

Орлов-старший кладет руки в карманы форменных брюк и смотрит на меня с таким равнодушием, словно перед ним не человек – пустое место.

– Должность в университете уже висит на волоске. Парочка кредитов, которые ты выплатила совсем недавно, могут оказаться вовсе не закрытыми, а хозяйка квартиры любезно согласилась выселить тебя уже на следующей неделе, – все это он произносит совершенно спокойно, ни один мускул на его лице не дернулся. – Я обращу твою жизнь в пыль. Такие как ты – мусор, через который я не задумываясь, перешагиваю.

– Вы монстр, – его слова удивительным образом производят обратный эффект – заставляют меня расправить крылья и бороться. Я не собираюсь ему уступать и показывать, что мне страшно.

– Будь умнее, в конце концов, с твоим лицом можно затащить в койку кого-то и попроще.

– Вам же плевать на собственных детей. Вы разрушаете их!

– Они – инвестиция. – Орлов-старший наклоняется ко мне, закончив свою фразу. – И я получу все, что мне положено от сделки, – его лицо находится так близко к моему, что я морщусь от запаха алкоголя исходящего от этого человека. – День, в лучшем случае два, сколько тебе нужно, чтобы все обдумать? Выбирай, что тебе важнее, – последнее он произносит с таким презрением, будто ему противна одна только мысль, что Матвей имеет хоть какое-то отношение к нему. – Я не повторяю дважды.

На этой ноте отец Орлова ухода, оставив за собой последнее слово, а я едва не падаю, когда остаюсь одна. Ладони становится влажными, а сердце отбивает такой сумасшедший ритм, что еще немного и выпрыгнет из груди. Он прав, монстр может уничтожить, но таким людям этого не достаточно. Они разрушают до глубины души, чтобы не было ни единого шанса возродиться.

Я только поверила, что мы с Матвеем наконец-то можем быть счастливы. Что можно больше не бояться и просто любить.

– Ты готова? – Матвей появляется так внезапно, что я вздрагиваю.

Только я собираюсь броситься к нему в объятья и попросить увезти из этого проклятого дома, как замечаю его хмурый взгляд.

– Все хорошо?

– Да. Просто устал, – как-то отстраненно отвечает он и подает мое тренч-пальто, а затем открывает входную дверь.

В полном недоумении я следую за ним и когда мы садимся в машину, он так резко вжимает педаль газа в пол, что рев двигателя заполняет салон. Всю дорогу до дома, он не произносит ни слова. Обгоняет одну машину за другой и так крепко сжимает руль, что белеют костяшки на пальцах. Вся моя решимость, поговорить относительно его отца испаряется также легко, как непринужденная обстановка, витающая между нами до того, как мы переступили порог его дома.

Слышал ли он, что говорил отец? Сомневаюсь. Матвей бы не промолчал и дал отпор, как делал это на протяжении ужина. От непонимания происходящего меня начинает тошнить, и я выскакиваю на улицу, стоит Матвею остановиться напротив моего дома.

Делаю глубокий вдох и сжимаю ремешок сумочки между пальцами. Я оборачиваюсь, чтобы прислониться к Матвею и наконец-то покончить с этим вечером, но он стоит на месте, прислонившись к машине.

– Ты не зайдешь? – мои слова звучат слишком одиноко.

Мне хочется, чтобы Матвей сгреб меня в охапку и прошептал мое имя, так как может только он. Чтобы сказал, что все хорошо, и мы со всем справимся.

Но он продолжает стоять на месте.

– Нет. Мне надо съездить по делам.

Мне хочется кричать. Схватить его за ворот рубашки и узнать, что происходит на самом деле. Почему он всего за пару мгновений стал таким чужим?

Но вместо этого я натягиваю на губы улыбку и не обращаю, как в глубине души раздается тихий треск.

– Тогда увидимся завтра. Вас ждет занимательная лекция, Орлов, – я пытаюсь шутить, но сердце пронзает боль, когда Матвей никак не реагирует на мои слова.