Текст книги "Озорной вампир (ЛП)"
Автор книги: Кейт Бакстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Он двинулся к другой ее груди и уделил ей такое же щедрое внимание, прежде чем двинуться вдоль ключицы, а затем к горлу. Саша отвернула голову, чтобы вытянуть шею, и Эван позволил своим зубам царапнуть кожу. Она вздрогнула. Любопытствуя, он снова укусил ее, сильнее. Ее тело напряглось, и она издала еще один низкий стон.
Очевидно, вампирам нравилось быть укушенными так же сильно, как им нравилось кусать. Эта мысль вызвала у Эвана такой прилив энергии, что член запульсировал горячо и сильно. Это не должно было его заводить. Его реактивные двигатели должны были мгновенно остыть. Вместо того чтобы отстраниться, он снова укусил ее, почти так сильно, что прорвал кожу. Саша вскрикнула и рванула на себя путы.
– О боги! – Эти слова были не более чем отчаянным всхлипом. – О боги, Эван, это так приятно.
И наконец, устный ответ. Его грудь наполнилась мужской гордостью за то, что он сумел вызвать у нее такую реакцию. От этого ему захотелось провести несколько часов у ее горла. Кусать, лизать, сосать. Чего бы это ни стоило, продолжать уговаривать ее произносить эти слова и издавать эти звуки. Она почти заставила его забыть, что они едва ли одни в этом здании, и что скоро их уединение может быть нарушено, заперта дверь или нет.
Эван выпрямился и быстро скинул ботинки, джинсы и нижнее белье. Будь он проклят, если не возьмет ее, а он не хотел больше ждать ни секунды. Его взгляд скользнул по ее связанным запястьям, а затем по лодыжкам. Он мог бы отпустить ее, упиваться ощущением ее прикосновения, но он был полон решимости преподать Саше урок. Он держал все под контролем. И то, что она так долго не могла освободиться сама, говорило ему, что она более чем готова следовать его указаниям.
Сашин взгляд прошелся по всей длине его тела и остановился между бедер. Его член был так чертовски тверд, что почти причинял боль, и Эван взял эрекцию в кулак и погладил по всей длине, сжимая основание, чтобы немного ослабить давление. Саша наблюдала за ним с восхищением и прикусила нижнюю губу. Ее изящные клыки пронзили нижнюю губу, и она медленно слизала с нее кровь.
Боги. Это должно было бы вызвать у него отвращение, но Эван счел этот акт настолько чертовски эротичным, что его сердце забилось сильнее. Серебро проглотило темно-коричневый цвет ее радужек, Саша снова прикусила губу и слизнула кровь.
Ей это было необходимо. Кровь. Сколько времени прошло с тех пор, как она ела в последний раз?
Эван забрался на кровать. Саша замерла, ее голодный взгляд следил за каждым его движением. От ее безраздельного внимания по всему его телу пробежал жар. Ее бедра повернулись к нему, а спина прижалась к матрасу. Взгляд Эвана упал между ее ног на мягкую, блестящую плоть. Так готова к нему. Он протянул руку и провел подушечкой большого пальца по набухшему узлу нервов ее клитора. Саша ответила отчаянным всхлипом, который заставил мышцы его живота напрячься, когда звук вибрировал над каждым дюймом его тела. Боги, он хотел ее. И он не собирался ждать ни секунды, чтобы заполучить ее.
Саша откинула голову на подушку. Эван положил одну руку рядом с ней, а другой взял свою эрекцию и направил к входу. Он сделал глубокий вдох, когда чувствительная головка встретилась с ее скользким теплом, и спина Саши выгнулась дугой.
– Посмотри на меня, – приказал он сквозь стиснутые зубы. Она могла бы отказаться, но будь он проклят, если позволит ей быть полностью отстраненной.
Ее глаза встретились с его глазами. Дикий жар в ее взгляде почти лишил его дыхания, и он вошел одним мощным рывком. Ее внутренние стенки сжались вокруг него, гладкие и плотные, как атлас. Он вытащил и толкнул еще раз, чтобы снова ощутить восхитительную интенсивность ощущений.
Она чувствовала себя чертовски хорошо.
Не имело значения, что между ними не было произнесено хотя бы одно слово. Взгляд Саши был прикован к его глазам. Ее прерывистое дыхание ласкало его лицо и шею. Тугие пики ее сосков задевали его грудь, когда она выгибала спину. Ее тело дрожало от каждого прикосновения, и, несмотря на значительную сверхъестественную силу, она не пыталась разорвать путы, вместо этого решив подчиниться ему. Им не нужны были слова. Ее тело говорило о многом.
Эван держал одну руку рядом с ней, чтобы удержать большую часть своего веса, продолжая двигаться болезненно медленными движениями. Трахать Сашу было потворством своим желаниям. Что-то такое, чем можно насладиться. Эван никогда не считал секс чем-то иным, кроме формальностей. Потребность быть насыщенным, как еда или питье. Он чувствовал зуд и шел искать кого-нибудь, чтобы унять его, конец истории. Кроме того, не похоже, чтобы многие женщины желали больше ночи с берсерком. Военачальники славились своей силой, скоростью, стратегическим умом и боевым мастерством, но не более того. Они были самыми страшными существами в сверхъестественном мире.
Саша хотела его. Он знал это по ее запаху, по ее глазам, по биению ее сердца и мокрой киске. Он подумал, что она может страстно желать его до такой степени, что будет желать не только его тела, но и его крови. Часть связи, в которую она так сильно верила? Эван не мог отрицать, что ему было чертовски хорошо. Он опустил лицо на шелковистые пряди ее темных волос и глубоко вдохнул. Выполнить приказ Грегора, чтобы завоевать доверие Саши и предать ее, может оказаться труднее, чем он думал.
***
Саша не стеснялась признаться, что за последние несколько месяцев проделала огромный путь по Лос-Анджелесу. Встречи должны были заполнить пустоту в ее потерянной душе и смягчить душевную боль от потери того, кого она никогда по-настоящему не имела. У нее было несколько прекрасных ночей. Диких ночей. Часы того, что она считала удовольствием. Но ни одна из них не сравнится даже с несколькими минутами общения с Эваном.
Она хотела подчиниться ему. Хотела следовать каждому его приказу и умолять о каждом маленьком прикосновении. Она хотела сделать все, что угодно, оказать даже самую маленькую услугу. Но она не могла позволить себе полностью отдаться ему. Она не могла дать ему даже унции права собственности на нее. Он уже владел ее душой. Она не могла потерять еще часть себя.
Слишком поздно, Саша. Ты уже наполовину потерялась.
Он трахал ее так томно, что это было просто непристойно. Как будто его не заботило ничего, кроме того, чтобы как можно дольше растягивать их взаимное удовольствие. Он наслаждался ее телом и ничего не просил взамен. Черт побери, она была связана всю их встречу. Она не могла прикоснуться к нему, ласкать его, прикасаться к нему губами…
Может быть, в этом и был смысл? Ее укус вызвал у него отвращение. Неужели он привязал ее к кровати, чтобы держать клыки на безопасном расстоянии? Эта мысль сделала мгновенный укол в ее сердце, и она боролась, чтобы прогнать это ощущение. Кормление было не просто необходимо для существования вампира, это было то, что укрепляло и усиливало связь. Ее мышцы напряглись, когда собственные чертовски надоедливые мысли вытащили ее из этого момента. Подальше от Эвана и от того, что он заставлял ее чувствовать…
– Саша. Посмотри на меня.
Его тон был мягким, но в то же время повелительным. Она встретила его золотисто-карие глаза, и сердце ее дрогнуло. Какие бы предположения она ни сделала, они растаяли под жаром его взгляда. Ее собственные страхи и неуверенность испарились, когда он вернул ее в этот момент. То, что он думал или чувствовал, не имело значения. Все, что ей было нужно – это чтобы он продолжал смотреть на нее так, словно она была единственным существом на планете, достойным его внимания. До тех пор, пока он заставлял ее чувствовать, словно ее удовольствие было его единственной заботой.
Бедра Саши приподнялись навстречу его бедрам. Пьянящий мускус его возбуждения опьянял ее. Восхитительный аромат его крови, струящейся по венам, разжег ее жажду. Ее вторичные клыки пульсировали, и она сглотнула, борясь с сухостью в горле. Его кровь была самой сладкой вещью, которую она когда-либо пробовала, и с той ночи, когда она взяла его вену, она не могла больше пить из других. Сегодня вечером Лукас предложил ей свое запястье. Он почувствовал ее растущую жажду и, будучи хорошим парнем, предложил ей это с доброй улыбкой и нулевыми романтическими наклонностями. Она обдумывала это с полсекунды, прежде чем отказать ему. Она хотела крови Эвана. Никто другой не подошел бы. И он был так потрясен этим поступком, что, казалось, Саше придется заставить себя взять другую вену или умереть с голоду.
Она не могла позволить себе слишком много думать об этом. На самом деле было бы лучше, если бы она вообще ни о чем не думала. Саше нужно было жить настоящим моментом и оставить свои заботы на обочине. Иначе, что бы все это значило? Если она не будет придерживаться того пути, на который сама себя поставила, то совершит величайшее предательство. Привязана она или нет, но речь шла о том, чтобы освободиться самой. Эван был средством для достижения цели, и она должна была напомнить себе об этом. Он привязал ее, но она ему не принадлежала. Саша принадлежала самой себе.
Эван сделал медленный толчок, прижимаясь своими бедрами к ее. Саша полностью отдалась наслаждению. Ощущениям. К скольжению его твердого члена по ее внутренним стенкам и трению о клитор, которое посылало крошечные импульсы танцевать по ее телу. Ее спина выгнулась дугой, когда она испустила медленный стон. Эван шел размеренными движениями, нагнетая напряжение, пока Саша не засомневалась, сколько еще она сможет выдержать, прежде чем распадется на мириады кусочков. Она потянулась и обхватила руками нейлоновые шнуры, которыми были прикреплены кожаные наручники к кровати, будто это были единственные предметы, приковывающие ее к Земле.
Тело Саши напряглось, и она подавила желание закрыть глаза и просто чувствовать. Эван сводил ее с ума от желания. Она отказывалась умолять, просить его о какой-либо услуге, но ей нужно было кончить, а он полностью контролировал ее тело. Он мог либо проявить великодушие, либо просто уйти и оставить ее привязанной к этой проклятой кровати.
Саша ни на секунду не сомневалась, что Эван может быть мстительным, если захочет.
Он толкнул еще, на этот раз сильнее, и она ответила резким вздохом, который закончился стоном. Еще несколько таких ударов, и она будет готова кончить. По крайней мере, какой-то ее голод будет утолен…
– Ты хочешь, чтобы я дал тебе кончить, Саша? – мрачно пробормотал Эван, и ее желудок сжался. Черт бы его побрал! Он явно еще не закончил играть с ней. Он замедлил темп и перешел на неглубокие поглаживания, которые только дразнили ее. – Все, что тебе нужно сделать, это попросить.
Его правая рука легла ей на грудь. Почти рассеянно он погладил ее сосок. Он прикасался к ней так, словно знал ее тело веками и каждую ночь изучал его тайны. Он использовал ее желание против нее самой. Он владел удовольствием, как оружием. Саше следовало бы знать, что лучше не идти против военачальника. Она должна была признать тот факт, что ей, возможно, придется уступить в этой битве. Либо так, либо начать контратаку.
Может быть, если она даст ему то, что он хочет… он даст ей что-то взамен.
– Я хочу этого. – Саша тоже может быть подрывной и стратегической личностью. Она добьется от него того, чего хочет. – Пожалуйста, Эван. Мне нужно кончить.
Вместо того чтобы дать ей то, что она хотела, Эван полностью остановился. Саркастичная усмешка искривила его злой рот, когда он поднял голову, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.
– Если ты собираешься устроить шоу, думаю, что ты можешь сделать гораздо лучше, чем это представление.
Черт возьми. У нее не было никакой возможности победить. Не имело значения, что она делала или говорила. Эван хотел, чтобы она знала, что правила меняются, когда и где он считает нужным. Она отказалась от власти, и теперь от Эвана зависело, получит ли она хоть каплю удовлетворения сегодня вечером. Ее жажда бушевала, когда потребность в крови почти превзошла потребность в физическом насыщении. Манипуляции с Эваном явно не сработали. Не сладкие речи. У нее не было другого выбора, кроме как быть честной с ним.
– Я хочу тебя сильно и глубоко, и мне не придется умолять об этом. – Она выставила вперед бедра, пытаясь показать ему, как именно она хочет, чтобы он вошел в нее. – Я хочу, чтобы мои клыки вонзились тебе в глотку, потому что моя жажда вышла из-под контроля, и как моя пара, это твоя долбаная обязанность – видеть меня сытой. Я хочу кончить с твоей кровью на моем языке, потому что это удовольствие, которому нет равных. Это достаточно просто для тебя?
Взгляд Эвана потемнел, и на лбу у него появилась складка, когда брови сошлись над глазами. В животе у Саши порхали бабочки – наполовину от возбуждения, наполовину от страха. Низкое рычание собралось и завибрировало в его груди, и она почувствовала, что они находятся в какой-то поворотной точке. Боги, если он сейчас остановится и уйдет от нее, это ее просто выпотрошит.
Не потому, что она питала к нему хоть какую-то привязанность. Но потому что она не знала, сможет ли прожить еще хоть секунду, не испытывая какого-то чувства завершенности, будь то от секса или от кормления. Но сейчас ей было все равно. Застой просто сводил ее с ума.
Он вошел сильно и глубоко. Саша вскрикнула, когда ее захлестнули чувства. Его рука покинула ее грудь, чтобы обхватить сзади за шею, когда он трахал ее с дикой страстью. Крики Саши превратились в рыдания удовольствия, когда он подвел ее к самому краю.
– Не останавливайся! – Боги, если он сейчас уйдет, она готова была поклясться, что разрыдается от отчаяния. – Боги, Эван, не останавливайся.
Его губы приблизились к ее уху. Он взял мочку зубами и прикусил ее, прежде чем прорычать:
– Укуси меня, когда кончишь, и ни секундой раньше.
В кои-то веки она поступит именно так, как он ей скажет.
Дыхание Эвана вырывалось из его груди, когда он трахал ее. Стон сопровождал каждый глубокий толчок, который ранил Сашу еще сильнее. Ее бедра взбрыкнули, спина выгнулась дугой, а тело, казалось, извивалось и дергалось само по себе. Она резко втянула воздух и выдохнула, когда оргазм взорвался в ней с такой силой, что конечности задрожали, а по коже побежали мурашки. Удовольствие отступило только для того, чтобы снова вспыхнуть, и Саша уткнулась лицом в горло Эвана. Она укусила его, и когда его кровь потекла по ее языку, волна поднялась снова, такая же мощная и интенсивная, как и тогда, когда начался оргазм.
Пальцы Эвана сомкнулись на ее затылке, и он крепко прижал ее голову к своему горлу. Она делала длинные глотки из его вены, когда ее охватило эйфорическое блаженство. Эван издал низкий стон, когда его бедра дико дернулись. Его мышцы напряглись, когда он прижался к ней. Основание его члена пульсировало в ее киске, и Сашу затопило жаром, когда он кончил. Он рухнул на нее, и Саша высунула язык, чтобы закрыть проколы на его горле.
– Никогда больше не посещай это место, Саша. – Эти слова слетели с губ Эвана между вздохами, которые щекотали ухо Саши. – Ты меня поняла?
Она не знала, как отнестись к его собственническому тону, но во второй раз за сегодняшний вечер у нее не было никаких проблем сделать то, что он просил.
– Не буду.
– Держи свое слово. Я не отношусь к нарушенным обещаниям легкомысленно.
Саша была слишком близко от берсерка, и благодаря их связи выбраться было невозможно.
Глава 13
Дни перетекали в недели.
Язык Саши лениво прошелся по проколам на внутренней стороне бедра Эвана. Он перекатился на бок, и она использовала его ногу в качестве подушки. Он наклонился, чтобы погладить шелковистую длину ее темных волос, позволяя прядям скользить по его пальцам. Ночи Эвана превратились в бесконечный туман борьбы и секса, и он больше не заботился о слухах, которые распространялись вокруг него. Очевидно, Эван произвел настоящий переполох в сверхъестественном подполье. Берсерк-военачальник, боец на арене, опытный убийца, который взял вампира в любовницы. На его боях сколачивались и терялись целые состояния, а потом он проводил часы до рассвета, получая удовольствие от Саши, ублажая Сашу и заботясь о каждой ее потребности.
Его аппетит к ней был ненасытен. Как и ее к нему.
Он больше не испытывал отвращения к тому, что она брала его вену. Напротив, эротические эффекты, казалось, усиливались с каждым кормлением, и Эван был рад ее укусу. Грегор будет рвать и метать, если узнает, но то, чего не знает король берсерков, не причинит ему вреда. С другой стороны, у Дрю в последнее время сложилось весьма сомнительное мнение о том, с кем Эван решил отдыхать. Он перестал высказывать свое мнение, как только Эван велел своему кузену держать свой гребаный рот на замке, иначе он лишится своей доли выигрыша на арене.
То, что Эван делал с Сашей, никого не касалось. И он планировал оставить все как есть.
– Не могу поверить, что ты сейчас не в отключке. – Саша лениво рассмеялась, и хрипловатый тенор заиграл на коже Эвана. – Ты, должно быть, очень устал.
Берсерки были рождены почти неистощимыми. В сочетании с его превосходящими исцеляющими способностями и силой, он был удивлен, что боевой мастер все еще позволял ему сражаться на арене. Шансы всегда были в его пользу. Вряд ли это справедливо.
– Я могу всю ночь этим заниматься, любимая. – Эван убрал волосы с ее виска. – И весь день. Дай мне возможность доказать тебе это.
Ее сердце бешено забилось в груди, и Эван улыбнулся. Боги, он любил ее отзывчивость, то, как самые простые слова действовали на нее. Она перевернулась на живот, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Ее застенчивая улыбка обнажила изящные кончики клыков, и у Эвана внутри все сжалось при воспоминании о том, как всего несколько мгновений назад эти клыки вонзались ему в бедро. Ее страсть не имела себе равных, ее аппетиты были ненасытны. Каждая ночь представляла собой новый вызов, и Эван не мог дождаться, чтобы ответить на него.
Боги, она была прекрасна.
Палец Саши прочертил узор от его бедра наверх и выше.
– К счастью для тебя, я отключаюсь на рассвете. Иначе я бы подвергла тебя испытанию.
Ее палец блуждал от его бедра к дорожке жестких волос, которая тянулась от пупка к члену. Она добралась до основания и провела по всей его длине, мгновенно привлекая внимание нуждающегося ублюдка. Ее губы изогнулись в соблазнительной полуулыбке, а в голодном взгляде блеснуло серебро. Они занимались этим уже несколько часов, и она была готова к большему. Разговоры о неиссякаемой выносливости…
– Продолжай так прикасаться ко мне, и если мне придется, я вырву солнце прямо с неба, чтобы побыть с тобой еще несколько часов вместе с тобой.
Ее взгляд стал влажным, а губы приоткрылись на вдохе. Такая отзывчивая.
Она сняла однокомнатную квартиру на окраине города, и они проводили здесь все ночи с той самой, когда он нашел ее в секс-клубе. Они трахались при каждом удобном случае, но Саша не настолько ослабила свою бдительность, чтобы позволить Эвану войти в ее ковен. Грегор нисколько не беспокоился о сложившейся ситуации и не беспокоился о том, как быстро развиваются их предполагаемые отношения. С каждым часом, проведенным вместе, Эван обретал еще одну частичку Сашиного доверия. Он был идеальным двойным агентом, готовым уничтожить вампиров изнутри. Эван отвел взгляд, и на мгновение его охватило чувство вины. Он использовал Сашину натуру против нее, связь, о которой ничего не знал и не мог чувствовать. Будет ли она удивлена его предательством? Он вспомнил историю о лягушке, которая доверяла крокодилу и согласилась прокатиться на его спине, но была шокирована тем, что крокодил планировал съесть ее с самого начала.
Она знала, кто он такой. Он не виноват, что она не сделала ничего, чтобы защитить себя.
– Ты, должно быть, умираешь с голоду. Ты же не ел всю ночь.
Эван усмехнулся:
– Я действительно умираю с голоду. Но не по еде.
Взгляд Саши скользнул в сторону. Его забавляло, что она все еще может вести себя застенчиво и смущенно, учитывая длинный список невероятно грязных вещей, которые они сделали за последние несколько недель. Не было ни одного дюйма ее тела, которого бы он не знал. Не исследовал его. Он трахал, лизал, сосал, а потом еще немного. Он не мог не думать о тех часах, которые они только провели в этой постели. Как он превратил ее в мокрую, дрожащую массу плоти, желания и потребности. Как она умоляла, стонала и извивалась, пока он наслаждался ее киской, позволяя своему пальцу блуждать вниз по складке ее задницы и в ту чувствительную область, которая заставила ее кричать, когда она, наконец, кончила для него.
– Я говорю серьезно. – Ее слова вырвали его из сладострастных грез. Она посмотрела на него из-под опущенных ресниц, и боги, неужели это застенчивое выражение когда-то перестанет заводить его? – Тебе нужно поесть. Что тебе надо? Я могу заказать пиццу, или мы можем заказать китайскую еду.
Ее забота о нем послала теплую волну по его телу. Берсерки были жестокими, безжалостными существами, которые мало заботились о благополучии других. До тех пор, пока ты мог сражаться, ты был готов идти. Так было не всегда. Но они так давно не знали сопереживания, что Эван едва мог вспомнить, каково это. Мало-помалу Саша пробудила в нем эти утраченные чувства, и это встревожило его гораздо больше, чем следовало бы.
– Я поем, когда вернусь домой. – Это слово застряло у Эвана в горле.
«Дом» был захудалой дырой, в которой не могло жить животное. А завтрак будет состоять из любых остатков прошлой ночи, которые он сможет раздобыть. Были времена, когда Эван задавался вопросом, действительно ли ненависть Грегора к вампирам проистекала из их кажущегося бесконечным богатства и экстравагантного образа жизни. Исторически они были аристократами сверхъестественного мира. Их ковены накапливали богатства, и только их изгнанники не получали выгоды от богатства. Жизнь Эвана всегда была тяжелой. Холодной. Голодной. Полной нужды. Даже до войн и резни он знал, что такое трудности.
Берсерки всегда считались чужаками. Их избегали и боялись. Возможно, именно это клеймо и питало потребность Грегора в мести. Эван вздохнул. Имеет ли это какое-то значение? Это не изменило бы его судьбы в жизни или нынешней ситуации.
– Не думаю, что я когда-нибудь видела, как ты ешь… – Эван перевернулся на спину, а Саша поползла вверх по его телу и устроилась на его груди. – У берсерков бывают какие-то странные пищевые пристрастия?
Он усмехнулся ее поддразнивающему тону.
– Не могу позволить себе роскошь перекусывать во время секса, как это делаешь ты. Сомневаюсь, что ты была бы настолько снисходительна, если бы я потянулся за куском пиццы, пока ты сидишь на мне верхом.
Саша хлопнула его по груди. Ее смех звенел вокруг него, как музыка для ушей.
– Если тебе это не нравится, я всегда могу попросить кого-нибудь другого…
Эван протянул руку и схватил ее за запястье. Он не возражал, чтобы она дразнила его, но есть вещи, над которыми он не стал бы шутить.
– Если ты хоть раз подумаешь о том, чтобы позволить другому кормить тебя, кто бы это ни был, он быстро умрет.
Мысль о сочном рте Саши на чужом теле вызвала неистовый прилив ревности, которая по своей силе и мощи соперничала с боевой яростью. Эван не привык чувствовать себя собственником по отношению к кому-либо или чему-либо. Чужеродные эмоции вырывали воздух из его легких.
– Об этом можешь не беспокоиться. – Голос Саши стал низким и мягким. – После того, как я попробовала твою кровь, я никак не смогу переварить чью-то еще.
Жар в ее взгляде обжег его. Это наполнило его извращенным чувством гордости за то, что у него есть то, что никто другой не может ей дать. Что она сама зависит от него в своем выживании. Никто никогда не зависел от Эвана в том, что не было вызвано насилием. Он не был уверен, что способен должным образом ухаживать за ней.
Не способен. И, кроме того, ты здесь не для этого. Эвану нужно было напомнить себе, что забота о Саше не была причиной его пребывания здесь. В тот момент, когда он позволит их совместному времяпрепровождению стать чем-то, чем оно не было, он обеспечит им обоим смерть.
Грегор не терпел ни неповиновения, ни предательства. Те, кто переходили ему дорогу, встречали жестокий и болезненный конец.
– Рад, что у меня есть то, что тебе нужно. – Саша был средством для достижения цели. Ничего больше.
– О, это так. – Ее глаза озорно блеснули. – В этом нет никаких сомнений.
Привязанность – это не вариант. Потому что их блаженные ночи страсти закончатся слишком скоро.
***
Саша никогда еще не чувствовала себя такой свободной, как в последние несколько недель. Имея собственное пространство вдали от ковена и возможность быть рядом с Эваном, как бы ей этого ни хотелось, она чувствовала себя так, словно с ее плеч свалился невидимый груз. Она ни перед кем не отвечала. Она отказалась от всех своих обязанностей. Конечно, она понимала, что этот отпуск не может длиться вечно. Она не могла больше избегать Диего и Саида. Эван больше не будет ее секретом, как только она будет вынуждена признаться во всем. И когда это произойдет, мирное блаженство, которое она обрела с ним, исчезнет.
Она еще не была готова к этому.
– А как насчет тебя? Кровь – единственное, что нужно, или ты могла бы время от времени ходить за кусочком пиццы?
Саша положила подбородок на грудь Эвана. За последние несколько недель они перешли от быстрых встреч, когда удовлетворяли свои физические потребности и расставались, к постсексуальным разговорам, к целым ночам, проведенным вместе. Она пыталась убедить себя, что ей не нужно ничего больше, чем вернуть свою душу без каких-либо отношений, которые могли бы идти вместе со связью. Она думала, что сможет сохранить все беспристрастно. Но с каждым днем она все больше понимала, что это невозможно. Эван очаровал ее, и это было огромной проблемой.
– Пицца – хорошо, но я бы убила за тарелку макарон с сыром.
– Значит, ты можешь есть?
Напряженность, с которой он наблюдал за ней, вызвала у Саши мурашки по коже.
– Могу. – Саша сделала паузу, прикусила губу, и острие клыка впилось в кожу. Она высунула язык, чтобы слизнуть кровь, и взгляд Эвана сосредоточился на ее губах. Она хотела открыться ему, чтобы между ними установилась какая-то близость. Но это может обернуться катастрофой. Он был смертельным врагом вампирского рода, и просто находясь с ним, Саша была предательницей. – Но мне нужна кровь, чтобы мои органы продолжали функционировать. Без крови мое сердце не будет биться, легкие не будут расширяться или сокращаться. Желудок не сможет переваривать пищу.
Эван нахмурил брови.
– Значит, кровь – это что-то вроде добавки?
Саша рассмеялась.
– Пожалуй, можно и так сказать. Дампиры нуждаются в крови, но гораздо реже, чем вампиры. Я не биолог, но предполагаю, что наши тела не производят то, что нам нужно, а кровь заботится об этом.
– Мне всегда было интересно.
Неужели она сказала слишком много? Не похоже на то, что это было какой-то глубокой, темной тайной. Это не выявило какой-то скрытой слабости, которую берсерки могли использовать. И все же она не могла избавиться от чувства, что сделала что-то не так. Боги, почему она не привязалась к оборотню или перевертышу? Она бы с радостью согласилась на колдуна или даже эльфа. Черт возьми, она бы считала себя благословенной, если бы ее привязал дампир. Вместо этого Саша обнаружила себя неумолимо связанной с кем-то, чье существование вращалось вокруг желания смерти ее вида.
– Я также люблю мороженое. И шоколад.
Губы Эвана изогнулись в полуулыбке. Желудок Саши сделал сальто назад, и она постаралась не смотреть на него. Его лицо редко выражало удовольствие, но когда это случалось, у нее перехватывало дыхание.
– Значит, ты сладкоежка?
– Можно и так сказать.
Его улыбка исчезла, а губы сжались, когда он внимательно посмотрел на нее.
– А какая моя кровь на вкус для тебя?
Саша судорожно сглотнула. Отсутствие у него чувства юмора напомнило ей, почему это была хорошая идея – держаться с ним настороже, несмотря на их связь.
– Это не похоже ни на что, что я когда-либо пробовала. – Саша отвела взгляд. Каким-то образом это признание заставило ее почувствовать себя уязвимой. – Пьянящая. Сладкая. Как теплый мед. Запах твоей крови зовет меня. Я жажду ее.
По его лицу пробежала тень.
– Вся кровь делает такое с тобой?
– Вся кровь вкусна, – ответила Саша. – Но твоя самая сладкая. Самый ароматная.
Грозовые тучи рассеялись, и его глаза снова засияли ярким золотисто-коричневым светом.
– Понимаю.
Саша поморщилась. Она не могла сказать, был ли он доволен ее ответом или нет. Одной из причин, почему ей нравилось быть с Эваном, была его непредсказуемость. Это держало ее в напряжении и добавляло слой опасности в их отношения. Если бы можно было назвать то, что происходит между ними, отношениями.
Усталость сдавила веки Саши, и она подавила зевок. Рассвет был не за горами, и ей нужно было вернуться домой, пока она не провалилась в дневной сон и не была вынуждена оставаться в квартире, где она была более уязвима, до заката. Она никогда здесь не спала. Не тогда, когда Эван, и, возможно, каждый берсерк в городе, знал, где она находится. Саша не была глупой. Она знала, как защитить себя. Возможно, она и жаждала Эвана, как наркотик, но она также знала об опасности зависимости.
– Мне пора.
Она оттолкнулась от груди Эвана и тут же почувствовала, что ей не хватает тепла его тела. Как обычно, он даже не пошевелился, чтобы остановить ее. Он не просил ее остаться еще немного. Саша не хотела признаваться, что ей было немного больно. В глубине души какая-то ее часть хотела, чтобы он хотел ее. Жаждал и нуждался в ней так же, как она в нем. Она ненавидела то, что какая-то ее часть зависела от него. Что связь может чувствовать только она.
Она не хотела хотеть Эвана. Но начинала понимать, что ничего не сможет сделать, чтобы остановить это.
Он закинул руки за голову и, молча, наблюдал, как она одевается. Она привыкла находить его безраздельное внимание немного нервирующим, но быстро научилась получать удовольствие от того, что он смотрит на нее. Краем глаза она заметила холмы и долины мускулов, которые образовывали его торс, чистую силу его тела, которую она знала так близко. Ее внимание привлекла неухоженная масса светло-каштановых кудрей, падавших ему на лоб, и тень бороды, скрывавшей острые углы его подбородка. Сверхъестественный мир боялся Эвана, но Саша желала его с такой силой, что это потрясло ее.
Она закончила одеваться и схватила сумку. Не говоря ни слова, она повернулась, чтобы уйти.
– Завтра вечером?
Она остановилась в дверях. Ее желудок скрутило, когда приятная волна тепла наполнила ее.
