Текст книги "Вампир-Воин (ЛП)"
Автор книги: Кейт Бакстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
– Что? – потребовал ответа он.
– Если они просто станут подозревать, что я чувствую к тебе, они убьют тебя. Черт, они могли бы убить меня в наказание за то, что я не убила тебя.
Рубакам Сортиари не удалось сделать это. Ронан приветствовал желающих это попробовать. Его голос опустился до шепота.
– А как ты ко мне относишься, Найя?
Они были знакомы всего чуть больше недели. Просто дни. Разве это дело по сравнению со сложностью вечной души? Она встретила его взгляд с такой силой, что его кровь воспламенилась в венах. Как мог Ронан думать, чтобы удержаться вдали от нее? Если она когда-нибудь подумает оставить его, он будет преследовать ее до края земли.
– Это как найти мир после столетий беспокойства. Я не хочу хотеть тебя, Ронан. Я не могу нуждаться в тебе. Особенно сейчас… – она отвела взгляд, будто не могла допустить чего-то.
Он повернул ее снова к себе.
– Когда что?
Найя насупилась и тяжело вздохнула.
– Особенно сейчас, когда я принадлежу кому-то другому.
Он не понимал ее мира. Ковены уважали связь пар. Она была мгновенной. Абсолютной. Бороться с этой связью, как отказывать себе в крови. Она была такой же частью их природы, как кормление.
– Этого не может произойти, Найя. Не тогда, когда ты уже принадлежишь мне так же, как я принадлежу тебе. – Ронан хотел рассмеяться над собственной глупостью. Ковены, может быть, в целом уважали связь, но была женщина, которая бы из кожи вон вылезла, чтобы ее разорвать.
Слезы блестели в ее глазах, и слова соскользнули с губ отчаянным шепотом:
– Я не хочу никому принадлежать. Я не хочу чувствовать эту острую необходимость в тебе, которая ни на секунду не уходит.
Для Найи, связь была не более чем петлей на шее. То, что заставляло ее служить. Зависеть. Как он мог заставить ее понять, что их связь была намного больше, чем рабство?
– Найя, принадлежать – более чем простая констатация собственности. – Ронан никогда не был очень убедителен. Он был мужчиной дела, а не слов. При возникновении проблемы, он ее исправлял. Но он не имел ни малейшего понятия, как сделать все правильно. – Если ты позволишь себе по-настоящему почувствовать, что между нами, то поймешь.
***
Найя не хотела чувствовать. Она не хотела, чтобы ее жизнь – или часть ее жизни – изменилась. И это пугало ее больше всего. Ведь с того момента, когда он набросился на нее на парковке, Найя признавала, что ее жизнь никогда не будет такой как прежде.
Его зеленые глаза блестели серебром. Так красиво. Его напряженный, чувственный взгляд удерживал ее, посылая дрожь по всему телу.
– Это все слишком. Слишком рано. И мы должны перестать притворяться, что мир вокруг нас находится на паузе. – Вредоносная магия свирепствовала, а город был слишком мал, чтобы долго хранить тайну. Сестра Ронана по-прежнему числилась пропавшей, и ему еще предстояла восстановить его недавние воспоминания. – Мы ведем себя безрассудно. Безответственно. – И это надо остановить сейчас же.
Песок переместился под ней, и соленый воздух наполнил ее легкие, когда она пыталась сосредоточить свое внимание. Ледяной холод пронизывал тонкую хлопчатобумажную ткань ее рубашки, но тепло от тела Ронана заставляло ее кожу покраснеть.
Она хотела его так сильно, что было больно. И сейчас Найя мечтала о том, чтобы глубокая душевная боль ушла.
– Ты думаешь, что это все слишком, – ответил Ронан, его тон был темным и насыщенным, как какао. – Но для меня этого не достаточно.
В очередной раз доказав, что их связь была больше, чем оба они думали, Найя проигнорировала здравый смысл и разрешила Ронану дать ей то, что нужно. Он опустил свой рот к ней, и вместо того, чтобы срочно впиться в губы, его поцелуй был медленным, чувственным, поддразнивающим. Мягким. Нежным. Но не менее напряженным, будто он не хотел ничего больше, чем задержать данный момент и испробовать ее.
Руки Ронана удерживали ее в песке. Тьма окружила их, погружая Найю в состояние сенсорной перегрузки, где не существовало ничего кроме ощущения его рта, ласкающего ее. Его язык прошелся по ее губам, и Найя открылась ему, углубляя поцелуй. Они наслаждались друг другом, и она не хотела, чтобы это когда-либо заканчивалось.
Магия объединилась в центре Найи и распространилась по ее конечностям приятным покалыванием. Знакомое головокружение поселилось в ее мозгу, и она обвила руками Ронана за шею, когда приподнялась и устроилась против него. Она передвинула бедра, устроившись против его эрекции. Ронан сместился, положив руку ей на бедро и опустившись вниз на песок. Было очевидно, кто здесь владел ситуацией, и это была не она.
Она разорвала их поцелуй, провела ногтями щетине на челюсти.
– Как я хочу тебя прямо сейчас… будто умру, если не получу тебя… так ты ощущаешь потребность в крови?
Тишину ее мыслей прервала песня. Красивая, мелодия пела, наполняя ее и подводя к взрыву. Серебро ярко сверкало в его взгляд, и она уткнулась в горло Ронана, облизывая, целуя, покусывая нежную плоть. Его запах закружился вокруг нее, теплый и пряно-сладкий.
– Да. – Голос Ронана был напряженным и диким, будто он едва держал себя в узде. – Я хочу овладеть тобой. Насытиться твоей кровью. Пить из твоих вен, пока трахаю тебя, и это только едва утолит мое желание насытится тобой, твоим телом и твоей кровью.
Найя никогда не чувствовала ничего настолько объединяющего с каким-то другим мужчиной. Нужда поднялась в ней, натягивая мышцы и посылая прилив адреналина в кровь. Низкий рык завибрировал в груди Ронана, и внутри нее все сжалось, когда он подвигал бедрами, упираясь эрекцией в ширинку.
– В крови есть сила, Ронан. – Его рот прижался к ее горлу, клыки задели кожу. Найя вздрогнула, когда его язык окунул ее в тепло. – Магия в сексе. Ты разбудил во мне то, чего я никогда не могла перенаправить. – Он встал на колени, и провел ладонями вниз по ее ребрам, схватил подол рубашки. Найя подняла руки над головой, когда он снял с нее одежду и бросил ее куда-то себе за спину. Прохладный вечерний воздух целовал ее голую плоть, ее соски затвердели. – Эта сила пугает меня. Потому что я хочу большего.
– Найя. – Ее имя было молитвой на устах, произнесенное со святостью обета. – Твоя кровь – это жизнь. Она дает мне дыхание. Заставляет мое сердце биться. – Его рот нашел чувствительную точку под ее ухом, и ее пульс участился. – А твое тело… – он продолжил изучение ее голой кожи. Быстрым рывком отодвинул одну чашечку лифчика в сторону и накрыл ее ноющие груди ладонями. – Твое тело – алтарь, на котором я молюсь. Нет большей силы, чем эта.
Боги, как он говорил это.
Ронан продолжил свое исследование, его рот клеймил ее плоть, когда путешествовал вниз по плечу, ключице, ниже, между грудей. Найя выгнулась, чтобы встретить его, и, когда его рот коснулся пика соска и прикусил его, волна удовольствия накрыла ее. Мягкое свечение поднялось, переплетаясь с тьмой, окружавшей их, и она снова всхлипнула, когда его язык кружил над ее соском, дразня, прежде чем прикусить его.
Тепло заливало ее. Желание поднялось, когда прилив накрыл ее. Сияние магии оплетало ее кожу, и Найю наполнило ощущение силы, опьяняя, она чувствовала, будто могла завладеть всем миром, в одиночку. Она провела руками между их телами и дрожащими пальцами расстегнула свои брюки. Потребовалось лишь мгновение, чтобы скинуть штаны с бедер, прежде чем она обратилась к брюкам Ронана.
Изголодавшись по голому телу, она не могла расстегнуть его молнию достаточно быстро. Ронан замер, его дыхание касалось ее груди. Руки Найи прошли мимо пояса его нижнего белья, кончиками пальцев дразня шелковистую плоть его набухшей головке. Ронан судорожно вдохнул, это больше напомнило ей стон боли, чем удовольствия, когда он отстранился от нее. Они оба были заключены в мягком сиянии магии, Найя заметила, что Ронан нахмурился. Его челюсти сжались, а мускулы резко сократились, он выглядел так, будто он был высечен из мрамора. Его ноздри раздувались, когда дыхание судорожно вырывалось из груди.
Она потянулась к нему снова, но Ронан схватил ее за запястье. Он прижал женщину обратно к песку, хватку ощущалась стальной, когда он завел ее руки высоко над головой. Найя боролась с его хваткой. Не потому, что он причинял ей боль, а потому что она не могла не прикасаться к нему.
– Не двигайся. – Низкий тенор его командного голоса остановил ее в одно мгновение. Он прижал ее запястья к песку. – Позволь мне прикоснуться к тебе. Вкусить тебя. Дай мне доставить удовольствие тебе, Найя.
Удовольствие было улицей с двусторонним движением, по ее мнению. Она не хотела просто принимать. Но настойчивость Ронана успокаивала ее. Его хватка ослабла, а затем он отпустил ее. В течение долгого момента он просто смотрел на нее. Найя выгнулась к нему, и он потянулся, чтобы снять ее бюстгальтер. Он расстегнул его и спустил бретельки по ее рукам, отбрасывая к остальной одежде.
– Такая красивая. – Ронан проложил дорожку из поцелуев от запястья по руке к груди. Мурашки танцевали по коже Найи. Трепет от того, что он брал ее под пирсом, где каждый мог увидеть их, возбуждал ее почти так же, как его рот на ее голой плоти. Струйка тревоги промчался по ней от осознания того, что Пол, Хоакин и небольшая армия оборотней искали их. Если Пол найдет ее здесь, извивающуюся под умелыми пальцами Ронана, им обоим лучше бы умереть.
Он прошелся языком по ее соску, теплым и влажным, прежде чем взять его в рот и глубоко потянуть. Кончики его клыков дразнил ее сверхчувствительную плоть, изгоняя все беспокойство, что могло задержать ее. Найя была голова рискнуть гневом Пола за эти моменты с Ронаном.
С удовольствием.
Глава 15
Когда пальцы Найи скользили по голове его члена, вены Ронана горели огнем, а кожа ощущалась рисовой бумагой, поднесенной слишком близко к пламени. Клятва верности Шивон претендовала на владение его телом, и в тот момент, когда еще одна женщина требовала от него того, чтобы он заплатил за сделку, которую совершил.
Боги, как он хотел ощутить руки своей пары на теле.
Ее прикосновение, как смотреть на небо из самой преисподней. Приятно, что хочется умереть. Но не важно, насколько сильно Ронан хотел отдаться ей, он решил, что еще придет его время. Он хотел освободиться от Шивон, пройдя через огонь, воду и медные трубы. И ничто не встанет между ним и его парой.
Ее кожа на вкус была, как дождь.
Он накрыл рукой одну грудь, пощипывая сосок, пока языком касался другого. Найя выгнулась от его прикосновения, тихие, отчаянные всхлипы слетали с ее губ. Мягкое свечение магии окрасило ее кожу в розовый цвет с крапинками золота. Ронан держал себя в узде, понимая, что их страсть накрыла ее в последний раз, когда они были вместе. Он возьмет ее в свое время. Позволит силе подняться вместо того, чтобы разорвать ее.
Мучительные ожог, который заставлял его придерживаться клятвы, стал слегка неприятным жаром. Прохладный океанский бриз помогал уменьшить дискомфорт, и он отбросил все, его раздражающее. Ронан отказался от щедро набухшей ее груди, прокладывая дорожку их поцелуев к низу ее живота. Его язык опустился в ее пупок, и дыхание Найи сбилось, когда ее мышцы задвигались под его губами. Звук ее учащенного дыхания доносился до его ушей через плеск воды у берега. Он подцепил пальцами пояс ее брюк, медленно увлекая их вниз. Ее пояс был гружен оружием, и благодарная улыбка поселилась на его губах. Воительница. Она действительно была создана для него.
Тело Найи дернулось от нетерпения, когда он медленно раздел ее, но она сделала так, как он велел, держа руки вытянутыми высоко над головой. Он стянул ее эластичные брюки и нижнее белье с лодыжек, и запах ее возбуждения ударил ему в ноздри. Жажда крови охватила Ронана, его член болезненно пульсировал в джинсах, и двигаться вообще было подвигом, и Ронан не был уверен, что сможет это делать.
Боги, он хотел окунуться по самые яйца в ее скользкий жар. Трахать ее, пока они оба не пресытятся. Ронан схватил ее за бедра, кремово-бронзовая кожа искрилась сверкающими частицами, которые, казалось, жили и дышали сами по себе, закручивались вверх и блуждали по его руки, когда он массировал мышцы под ее гладкой кожей.
– Твои руки удивительны. Не переставай меня касаться.
Женщина Ронана не просила. Нет, слова, что покинули ее рот, были хриплой, нежной командой, которой, у него не было выбора, кроме как подчиниться. Растопырив пальцы, он схватил ее и провел большими пальцами вдоль ее внутренней поверхности бедер. Дрожь сотрясала Найю, и она раскрыла ноги, открывая смуглую плоть ее набухшей киски.
Боги, она была само совершенство.
Он провел подушечкой большого пальца по жесткому бутону, который гордо выделялся между блестящих половых губ. Звук беззастенчивого удовольствия ласкал уши, и Ронан медленного обводил ее клитор, ему нравилось что, когда он делал так, ее бедра дергались с каждым нежным движением. Она была так восприимчива к его прикосновению. Настолько готовая к нему, что это сводило мужчину с ума. Он поддразнил короткое гнездо завитков, которые покрывали ее холмик, и она издала тихий стон. Она толкнула бедра вверх, извиваясь, будто отчаянно нуждаясь в его прикосновении, когда он был готов ей дать его.
Пьянящий аромат ее возбуждения окутал его, и Ронан глубоко вдохнул, задерживая его в легких. Он наклонился к ее киске и провел языком по лепестку мягкой плоти. Довольный стон поселился в горле с первым прикосновением, и он лакал жадно, принимая ее сладость на язык.
– О, боги, Ронан! – Отчаянный вздох сопровождал слова Найи. – Это… так хорошо. – Она взбрыкивала под ним, и он сжимал ее бедра, чтобы удержать неподвижно. Языком он исследовал ее, проникая внутрь нее, прежде чем вернуться снова к клитору. Контакт был медленным. Мягким. Преднамеренная тактика Ронана продлевала удовольствие, срывая отчаянные всхлипы с ее губ, с самодовольным чувством удовлетворения мужчины. Он доставлял удовольствие своей второй половинке. Заставлял ее мурлыкать.
И он не остановится, пока не заставит ее кричать.
Розовый свет, который заливал ее кожу, светлел с каждым касанием его языка. Отчаянно желая получить какую-то часть внутри нее, он дразнил ее подушечкой пальца, лаская каждым проходом языка.
– Ооо-оо. – Это прозвучало наполовину облегчением, наполовину отчаянием.
Он засунул палец глубже, хотя держал темп медленным и размеренным, когда взял жесткий бутон в рот и стал сосать. Спина Найи оторвалась от песка, а пальцы погрузились в его волосы, удерживая Ронана. Шипение тепла поползло под кожей, но Ронан стерпел эту боль. Это стоило того, чтобы касаться руками Найи, впивающейся в его волосы, когда дарил ей удовольствие.
– Я сейчас кончу. – Ее резкий вдох подгонял его, и Ронан усилил давление языка на ее клитор, когда он сунул второй палец глубоко в тугой жар ее киски. – О, боги, Ронан. Ты собираешься заставить меня кончить.
Жажда крови затуманила разум Ронана, обжигая ему горло диким жаром. Он вонзил клыки в нежную, сладкую плоть внутренней стороны бедра. Крик вырвался из горла Найи, когда она кончила, Ронан продолжал засовывать палец глубоко внутрь нее, когда ее кровь текла по его языку. Он глубоко тянул, и ощущение силы и жизненной энергии едва ли не разрывали его… Свет, пронизывающий ее кожу, становился все ярче, сияя с интенсивностью восходящего солнца. Магия ползла по его телу, зажигая его нервные окончания, будто искры электричества. Найя продолжала всхлипывать от удовольствия, ее ногти впивались в его голову, когда она продолжала удерживать его.
Экстаз в этот момент не имел равных.
Ронан медленно опустил ее, упиваясь сладкой кровью Найи и лаская опухшую плоть в его руках. Холодный ожог магии переплетался с болью Найи, претендующей на часть его тела. И сквозь все это, Ронан продолжал кормиться у ее бедра, пока его конечности не отяжелели, а мысли не стали воздушными.
Он мог лежать здесь на песке, пока солнце не встанет, пить из ее вены и ласкать шелковую плоть ее киски.
Найя опустила бедра, ее пальцы ослабили хватку на его волосах и лениво опустили на песок. Он проколол язык клыком, закрыл проколы на ее бедре и отстранился, его взгляд запоминал каждый холм и долину ее обнаженного тела, когда пальцы прослеживали влажный путь на ее внутренней поверхности ее бедер.
Богиня купалась в лепестках позолоченного розового света, Найя смотрела вверх, пытаясь отдышаться.
– Я никогда не чувствовала ничего подобного. – Она поднялась на локте, ее взгляд был диким и несфокусированным. – Я должна прикоснуться к тебе, Ронан. Я хочу, чтобы мой рот оказался на тебе. Мне нужно почувствовать тебя внутри меня.
Хотя он нуждался в освобождении, как бутылка шампанского, которую растрясли, Ронан отчаялся, что он не получит его сегодня. Боги, как он жаждал ее, стремясь соединить тела воедино. Она потянулась к нему, и мышцы Ронана сжались. Он ощутил укус боль, желая, назло Шивон отдаться своей паре. Его клык порезал нижнюю губу, и Ронан слизнул появившуюся кровь. Ее шелковые пальцы пробежались по кубикам его живота, и Ронан вздрогнул от тепла.
К черту его клятву. К черту Шивон. Его член пульсировал, а яйца ныли от нерастраченного семени. Он возьмет Найю. Будет трахать ее, пока пустое чувство отчаяния не заполнится чем-то иным. Он стянул штаны с задницы, и его эрегированный член вырвался на свободу. Он сжал его в кулак и повалился на свою пару, наводя член на тепло между ее бедер, которое приветствовало его.
Предупреждающий рык раздался из темноты. Он скользнул по позвоночнику Ронана, вызвав его защитный инстинкт. Быстрым движением он поднял Найю вверх и убрал ее за себя, его взгляд устремился к золотым, сияющим угрозой глазам, на расстоянии в двадцати футов. Крик пронзил тьму, кошачий и злой. За его спиной, Найя подхватила свою одежду и выругалась под нос.
– Не трогай его, Хоакин.
Ее тон был слишком молящим, и звук пронзил копьем грудь Ронана. Из тени Ягуар приблизился, его черная шерсть была темна, как ночное небо. Длинный хвостом проносился назад и вперед со змеиным изяществом, и зверь оскалил зубы, издав одичавший свист. Он пригнулся, будто готовился атаковать Ронана, и тот поднял руку, приветствуя наступление. Будь он проклят, если его пара увидит его как слабого противника.
Но вместо кошачьей атаки, Найя прыгнула на Ронана. Ее глаза все еще были дикими, а кожа светилась магией. Она повернулась лицом к своему нападающему.
– Я сказала, нет.
***
Найя попыталась стряхнуть опьяняющий туман, все еще цепляющийся за ее сознание. Она знала, что не нужно было задерживаться там, где их могли найти, и все же она отдалась Ронану там, где любой желающий мог их увидеть, тратя то драгоценное время, за которое она могла спрятать его от членов своего племени. Здравый смысл не существовал, когда он касался ее, и она хотела жить только сегодняшний моментом. Даже сейчас, со смертельным взглядом Хоакина, сосредоточенным на них, все, о чем он она могла думать, это о том, как сильно она хотела Ронана.
Соберись, Найя!
Хоакин был не только готов к борьбе. За ней раздалось предупреждающий рык от Ронана, и ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что глаза вампира горели серебром, а клыки были оскалены.
– Уйди с дороги, Найя. – Голос Ронана был полон ярости, каждое слово звучало неестественно. Все они были не более чем высокоразвитыми животными, и встать перед хищниками, делящими территорию, вероятно, не самая лучшая идея. Все-таки она не могла просто спрятаться за него и ничего не делать!
Хоакин по широкой дуге обошел их, хвост размахивал вперед и назад, голова была низко опущена к земле. Его шелковые черные уши прижимались к голове, когда он поднял нос к небу. Глубокие морщины прорезали мех, когда он принюхался, его нос без сомнения обжигала магия. Он опасливо глядел на Найю, и она сделала шаг назад, чтобы положить руку на плечо Ронана. От движения ее мышцы натянулись, но она знала, что это были эмоции Ронана, которые она чувствовала, а не свои.
Связь?
Он был зол. От этого во рту у нее стало кисло и горько. Но это был не его мир. И начать борьбу с Хоакином будет только хуже. Пальцы Ронана крепко сжали ее, кратко, притяжательно, прежде чем отпустить. Ой-ой. Жест чувствовался чертовски похожим на извинения.
– Что ты собираешься делать, – предупредила она, – нет.
Песня, медленная и ритмичная, стучала в ее груди, будто круглые барабаны. Самцы Бороро, возможно, не могли управлять или владеть магией, но это не значило, что магия не была неотъемлемой их частью. Звук стал громче, как только Хоакин стал меняться, оставляя свою форму зверя.
Переход был безболезненным, насколько она знала, как вылезать из воды. И это было не так мгновенно, как хотелось бы Найе. Переход мог поставить Хоакина в невыгодное положение? Если только купить ей и Ронану время, чтобы выбраться из этого чертового ада.
– Найя. – Темные брови Хоакина резко сошлись над его почти черными глазами. Боль в его голосе была внутренней, прорезающей кровавую дорогу, которая оставляла ее ощущения слишком оголенными. Как долго он скрывался в тени, наблюдал? Сколько он видел? Щеки Найи горели от стыда. Он был свидетелем ее настоящей страсти, когда она кричала ей удовольствия, пока Ронан зарывался лицом между ее ног?
Она не знала, что сказать. С чего начать. Отмазки были банальными, и Хоакин учуял бы любую ложь, которую она попыталась бы ему скормить. Кроме того, одно неправильно произнесенное слово точно так же ударило бы по Ронану. Честность была единственной политикой в данной ситуации. Она будет бороться с последствиями ее действий.
– Я знаю, я не проверила, но…
– Pensé que estabas muerto10! – Слова сорвались с его губ едва сдерживаемым криком. Он сжал губы в презрительной насмешке, когда его взгляд охватил ее с головы до ног. – И я нашел тебя голой на песке, под этим pinche pedazo de mierda11!
Найя съежилась. Обвинение в тоне Хоакина жалило ее. Она должна была позвонить кому-то. Сказать Лус, чтобы все знали, что она в порядке. Конечно, они предположили, что ее убили; она никогда не выходила на охоту без проверок. Он был расстроен. Взволновал. И предан. Она понимала это. Но любая агрессия против Ронана была плохой идеей. Хоакин понятия не имел, с кем или с кем он имел дело.
Совершенно не смущаясь своей наготы, Хоакин прищурено смотрел то на Найю, то на Ронану. Он был почти столь же большим, как Ронан, его тело было сплошными литыми мускулами. Изящнее, чем у ее вампира, но не менее смертоносным. Ноздри Хоакин подрагивали, а мышцы в челюсти дергались. Звук барабанов ускорил темп в душе Найи, и было очевидно, что мужчина едва мог себя контролировать. Если он снова изменится, то нападет. Найя была в этом уверена. Она должна была успокоить его, прежде чем все рванет. Хоакин уставился на нее, его тело тряслось от безудержной ярости, и обвинил.
– Eres mio! – Ты моя.
О, черт возьми, нет. Найя не какой-то объект, который просто стоит рядом, и она уверена, что не позволит никому обращаться с ней так. Ронан подошел сзади Найи, встав достаточно близко, что тепло от его груди она ощущала спиной. Он положил свои большие ладони на ее бедра, повернув ее тело к своему. Низкий предупреждающий рык вылился в полноценный оскал. Говорил Ронан по-испански или нет, Найя предположила, что Ронан уловил суть тона Хоакина. Здорово.
Она оторвалась от притяжательных объятий Ронана и пошла в сторону Хоакина, готовая снести его дурную голову с плеч. Там, в городе, разгуливали монстры. Вредоносная магия заражала людей тревожными темпами. У них не было времени на эту чушь.
– Я не твоя собственность. – Она ткнула пальцем в его широкую грудь. – Я провела более половины за последние двадцать четыре часа без сознания. И если бы не мужчина, стоящий позади меня, я была бы мертва. – Боги, она так устала находиться под чьим-то каблуком. Все, считали, будто она не могла позаботиться о себе, когда она каждую ночь патрулировала в одиночку и в одиночку разгребала дерьмо. – И что мне делать с моим телом – это не твое дело, Хоакин. Если я захочу перетрахать все мужское население города Кресент-Сити, я сделаю это! Понял? – Она ударила его в грудь, сбив с ног.
Глаза Хоакина расширились, его челюсть отвисла.
– Dioses12, Naya. Что он с тобой сделал? Usted está brillando13!
Ах да. Она забыла о магии, которая окрасила ее кожу в блестящий светло-розовый. Хрень. Кстати об алых буквах. Держать ее сексуальную жизнь в секрете будет немного тяжелее, когда доказательство потрясающего, крышесносного оргазма послало заряд магии по ее коже. Хоакин не слишком нежно отодвинул ее в сторону, выхватывая длинный нож из ножен на бедре, и прошагал мимо нее.
– Ты труп! – прокричал он Ронану, когда занес оружие высоко над головой, готовясь нанести удар.
Бляха-муха. Это была ее вина. Если бы она не отдалась своей страсть, как какой-то сексуально озабоченный подросток, этого никогда бы не произошло. Ронан был спрятан в ее доме, а ей бы просто эпически ковыряли жопу старейшины.
– Хоакин, остановись! – Она повернулась и схватила его за руку, но он оттолкнул ее, будто она была не более чем иллюзорной мухой.
Ронан не разделял озабоченность Найи. Его глаза светились, как лунный свет, и он присел в оборонительную позицию, оскалив клыки. Скорость Хоакина была впечатляющей, когда он рванул к Ронану изящной дугой. Впечатляет, но Хоакин не мог сравниться с вампиром.
Ронан поймал его в воздухе и ударил о землю.
Даже не приседая, Хоакин перекатился на спину, вскочил на ноги. Песок ушел из-под ног, когда он рванул к Ронана с кинжалом наготове. Эти двое стали клубком конечностей и облаком песка. Их движения были не более чем пятном цвета на темном фоне, не оставив Найи никакой надежды на вступление в драку, чтобы их разнять.
– Ронан, перестань! – Ее просьба не нашла отклика, когда он врезал правым хуком в лицо Хоакина.
Вспышка синего подмигнула с лезвия Хоакина, и живот Найи сделал сальто, когда Ронан отбросил оружие. Он был сильнее Хоакина. Быстрее. Но размер и мышцы Ронана сделали его менее гибким, и Хоакин сумел его переиграть не один раз. Крошечные волоски на руках Найи встали и на затылке тоже, будто покалывая предупреждающе о предстоящем шторме. Электрический заряд появился в воздухе, и она могла поклясться, что почувствовала запах озона на расстоянии. Перед глазами все поплыло, а звуки боя отошли на задний план, когда ее уши заполнило стаккато, дикое и хриплое, такое резкое и несвязанное, что мурашки побежали по коже.
Нет. Боги. Не сейчас!
Вредоносная магия потекла из пор Ронана, покрывая его яркой боевой раскраской. Крик неподдельной боли потряс пирс и сваи над ними, когда Ронан отбросил с себя Хоакина. Хоакин приземлился в тридцати футах от него, распластавшись лицом на песке. Страх сковал Найю, кровь заледенела в жилах, когда Ронан упал на колени, сжав голову руками.
Даже не задумываясь о благополучии Хоакина, она побежала к Ронану, опускаясь рядом с ним. Музыка была оглушительна, она заглушала все вокруг Найя, пока та не оказалась потрясенной и дезориентированной. Она должна была что-то сделать. Магия была неустойчива и, если оставить все идти своим чередом, то он превратиться в существо, которое Найе придется убить. Этого ни за что не произойдет. Она закрыла глаза, сосредоточилась…
Раздался щелчок, от которого она сразу же распахнула глаза. Она повернулась и обнаружила Хоакина, стоящего над ними, пистолет Ронана красовался в его руке и смотрел прямо Ронану в голову. Хоакин сегодня таскал чужое оружие. Ублюдок. Прежде чем Найя успела подумать, она достала свой ствол и направила его в лицо Хоакина.
– Брось, – сказала она, холодно как лед. – Или я отправлю серебряную пулю прямо в твой мозг.
Глава 16
Видимо, Кристиан был не единственным, кто пытался достать Грегора. Если тот был еще в городе, как думал Макалистер, сукин сын, конечно, залег на дно. Кристиан искал военачальника Берсерков или его родню чуть больше недели по всему Лос-Анджелесу. Если этот ублюдок знал, что для него хорошо, то он сейчас спрятался в горах Шотландии, зализывая раны и разрабатывая план, чтобы вернуться с благосклонностью к Сортиари. Грегору грозило суровое наказание, если Кристиану удастся достать его. Сортиари не терпели предательства.
Кристиан наблюдал за женщиной с интересом. Она была влажной мечтой любого горячего мужчины: высокая, стройная, одетая в кожу и кружево, с кудрявыми черными волосами и кремовой фарфоровой кожей. Ее зеленые глаза были похожи на изумруды, сверкающие в слабом освещении клуба. Головы поворачивались, когда она проходила мимо, как мужчин, так и женщин. Внимание ничего не значило для нее. Она, очевидно, знала, что была стервой. Он мог остаться – на, под, рядом – с такой женщиной, как она.
Он держался на расстоянии, когда она обходила его. Пока она изучала всех, кто мог рассматриваться как потенциальный контакт, и владелец данного клуба оказался магом, который держал руку на пульсе обо всем сверхъестественном, творящемся в городе. Это был третий клуб, где она была сегодня, и те, с кем она говорила, относились к ней с определенным уровнем уважения или даже благоговения. Кто она? Она выглядела как порно-звезда и достаточно съедобная. Но Кристиан сомневался, это статус знаменитости воздействовал на мнение тех, с кем она взаимодействовала. Аура смертельной силы окружали ее, и он знал по выражению ее лица, что она требовала послушания.
Бля. Он бы много не дал, чтобы подчиниться такой женщине.
Кожу покалывало, и Кристиан откинулся на спинку стула, позволяя темному углу поглотить его. Женщина повернулась, ее ястребиный взор сверлил его. Ее зрачки полыхнули серебром, и Кристиан проглотил стон. Не женщина. Дампир, он должен был догадаться. Бля. Столько скрытности, она, наверное, знала, что он следил за ней всю ночь.
Макалистер предупредил Кристиана, что король вампиров хотел бы видеть Грегора и всех его родственников мертвыми. Причиной тому послужило то, что берсерки почти уничтожили всю расу вампиров. Так кто она была? Она не была похожа на того, кто получал приказы от кого-либо. Убийца, может быть. Нанятая помочь, чтобы Аристову не пришлось пачкать руки. Общая черта у всех тех, кто обладал определенной силой. Зачем беспокоиться, когда можно прислать кого-то сделать грязную работу?
Взгляд женщины остановился на Кристиане, и она застыла. Ее обходили по широкой дуге, когда она стояла неподвижной статуей среди хаоса, она смотрела, будто могла видеть прямо сквозь него. Но вместо того, чтобы нервировать, Кристиан нашел это внимание электрическим, пощипывание промчалось вниз по спине и поселилось низко в его яйцах. Горяча. Бля. Ее полные губы скривились в презрительной улыбке, будто она оценила его и сочла… скучным.
