Текст книги "Вампир-Воин (ЛП)"

Автор книги: Кейт Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Кем – или чем – была эта женщина, которая привязала его душу? Она владела магией, как ведьма и водилась с оборотнями. Замечательно.

– Значит, оборотни используют тебя? – Ронан был полон решимости узнать все о ней. Он ощущал, что она была не просто работником. Наемному работнику не будут навязывать пару. – Мне не нужна рубашка для борьбы, – ответил он. – Но если это отвлекает тебя, любимая, я уверен, мы сможем подобрать кое-что для меня, не так ли?

Она отвела взгляд и прикусила нижнюю губу зубами.

– Мы найдем тебе что-нибудь, – сказала она, не отрицая, что его вид отвлекал. Ронан хотел кричать от удовлетворения. – Все дампиры – вампиры?

– Нет. – Ронан улыбнулся попытке отвлечь его.

Она достала ствол из сейфа, который лежал с другим оружием. Она вытащила обойму и проверила патроны, прежде чем задвинуть магазин и сунуть его в руки Ронану.

– Если ты настаиваешь следовать за мной по пятам, то можешь хотя бы сделать что-нибудь полезное. Или, по крайней мере, защитить себя, чтобы мне не пришлось.

Ронан убрал оружие за пояс, напротив кинжала. Что бы ни привело его в Кресент-Сити, очевидно, не подготовило его для войны. Если только… кто-то не лишил его оружия? Волнение прошлось по нему. Боги, хотел бы он вспомнить.

– Я тронут тем, что моя пара заботится о моей безопасности. – Участившееся сердцебиение Найи звучало музыкой в его ушах.

– Не называй меня так, – съязвила она. – Я просто не хочу объяснять, как мертвый вампир завелся на моей территории, когда там не должно быть никого.

Ронан проглотил возвращающиеся придирки, чтобы не дать их словесной перепалке продолжиться. Она разбудила его кровь лишь своим умным ротиком. Этот ротик он хотел посмаковать на досуге. Он не мог игнорировать то мелочное ощущение, что то, на что охотилась сегодня Найя, было как-то связано с исчезновением Шелль. Ронан замер. Он был хорош в этом. И если бы он только мог заслужить доверие Найи, он позаботился бы обо всех их проблемах и спас бы их обоих от чертового стресса.

Шелль..?

Боги. Шелль!

– Найя, я кое-что вспомнил.

Женщина развернулась, широко раскрыв глаза от волнения.

– Да? Что именно?

– Я знаю, почему я здесь. – Его собственное волнение ощутилось искрой. Как он мог забыть о своей близняшке?

Он мог убить двух зайцев одним выстрелом, пойдя с Найей. Она знала город и окрестности. Он мог найти Шелль, получить доверие Найи и показать ей, что он способен защитить ее. Он докажет ей, что у нее не было причин опасаться его. В тот час, когда Ронан он проснулся привязанным к ее кровати, он пришел к выводу, что Найя была сильной женщиной с еще более сильной волей. Уверенность была признаком слабости. Она была из тех женщин, которые требовали считать их равными, а не демонстрировали свое превосходство сложным путем, как Шивон.

Он хотел Найю с каждой секундой все больше.

– Я приехал сюда, чтобы найти сестру. – Первый шаг, чтобы заработать доверие своей пары: он должен был довериться ей.

Найя закрыла оружейный сейф и шкаф и изучила его, ее брови хмуро сошлись над темными глазами.

– Вампиры, похоже, выходят из табакерки, – отметила она. – Я бы знала, если бы в городе был еще один.

Ронан вскинул бровь.

– Да? – Он не смог удержаться. Бросая вызов ее силе – было слишком просто взбесить ее.

– Да, – сказала она. – Знала.

– Шелль не вампир. По крайней мере, пока. – Что бы его сестра подумала о его переходе? Он не успел сказать по телефону, звонок был прерван. – Она кажется человеком во всех отношениях. Она может переносить солнечный свет. Серебро. Она гармонично вписывается.

Подозрение залегло морщинами на лбу Найи, когда она изучала его.

– Как так, что ты – вампир, а она – нет?

Как можно быть привязанным к кому-то настолько отличному от самого себя? Кому-то с таким небольшим знанием, кем он был? Опять же, Клэр была человеком, когда привязала душу Михаила. Ты мог получить вообще другое.

– Шелль по-прежнему дампир. Я только недавно изменился. – Это было достаточным объяснением. Он и так много сказал. Найе придется дать ему что-то взамен, если она хотела узнать о нем больше. – Она позвонила мне, сказала, что ей нужна помощь. Я выехал почти сразу после ее звонка.

– Ты помнишь, когда она звонила?

Ронан ломал голову:

– Наверное, дней десять назад. Это более двух недель. – Нахрен все это. Он был здесь уже две недели? – Я уехал из Лос-Анджелеса в ту ночь, и это последнее, что я помню, пока не проснулся на твоей кровати.

Найя прошла к пустому обеденному уголку на кухню и прислонилась к столешнице, скрестив ноги, одной рукой опираясь на рукоять кинжала.

– С чем ей была нужна помощь?

Он хотел довериться Найе, но это не означало, что он был готов показать свои силы прямо сейчас. Он не был готов раскрыть, почему Мишель была здесь, даже своей паре. Только сегодня утром Найя побила его, блядь. Кто знал, что она сделает с ним, если обнаружит, что его сестра искала вампирскую реликвию?

– Я не уверен. Звонок прервался прежде, чем она успела сказать мне что-нибудь. Шелль… – расхитительница гробниц / подражатель Индианы Джонса? – … искательница сокровищ.

Найя сильнее схватилась за рукоять.

– Каких сокровищ?

Он задумался, она когда-нибудь задавала вопрос с неподдельным любопытством в тоне? До сих пор, все, о чем она спрашивала его, было завуалированным «ответь-или-я-сломаю-тебе-бедро».

– Вампирских.

По большей части, Шелль сосредоточила свои таланты на восстановление мощи вампиров. Эзотерические безделушки других культур ее не интересовали. Но нельзя было сказать, что это не привлекало других сверхъестественных существ, которые отдали бы левое яйцо за то, что она найдет. А именно, Гроб Сета.

О реликвии говорилось, что она обладает невероятной силой.

Кто-то такой чувствительный к магии, как пара Ронана, не будет иметь никаких проблем с отслеживанием силы. Часть его надеялась, что она приведет его прямо к Гробу, если это означало, что он найдет Мишель. А другая часть чертовски надеялась, что реликвия останется хорошо скрытой. Найя боялась неограниченной власти; его собственное состояние и плен были достаточным доказательством этого. Гроб мог быть ящиком Пандоры. Если Шелль – или кто-то – смог найти его, весь ад может вырваться на свободу. Черт, возможно, это уже было так.

Его взбалмошная женщина могла опасаться магии в чужих руках, но это не значило, что она не была одержима найти ее. Защитить Найю будет проблематично, если она решит поохотиться после рассвета. Поэтому Ронан хотел пойти с ней сейчас.

– Не думаю, что мы должны…

Ледяной холод пополз по телу Ронана, распространяясь на конечности. Темные глаза Найи все больше расширялись с тревогой, и она оттолкнулась от столешницы, ее позиция больше не была расслабленной, а обеспокоенной и защищающейся. Она резко достала кинжал из-за спины, цитриновое лезвие ярко светилось.

– Эй. Успокойся. – Ронан покачнулся, и его зрение потемнело на периферии. Холод струился по рукам, вокруг бедер, пробираясь дальше, будто кто-то окунул его в чан с сухим льдом. – На-йя. – Его язык чувствовался слишком толстым во рту, и слова выходили нечленораздельно, будто он пытался протолкнуть его мимо губ. Она подошла к нему, как настороженный хищник подходит к другому, с высоко занесенным кинжалом, готовая рубить.

Буйство цвета плавало перед глазами, и взгляд Ронана опустился к его рукам. Цвет вытекал из его пор, пробегая ручейками с пальцев. Иисус, блядь, Христос. Либо он наглотался чего-то, или магия, о которой Найя говорило, что он украл, нежелательно появлялась.

– Ты должен застыть. – Ее приказ ударил его, как клинок. Она потрясла головой, ее брови сошлись будто от боли. Он, спотыкаясь, сделал к ней шаг, и она отпрыгнула назад. – Черт побери, не двигайся! – Паника поселилась в ее тоне, и сердце Ронана вторило ей, когда звук бросился в его уши. Заставь это остановиться. Холод был невыносим. Огонь и лед одновременно. Боги, остановите это!

– Найя. – Его голос звучал чужим, далеким и слабым.

– Я сказала, прекрати, Ронан, или я остановлю тебя.

Ронан упал на колени, потерял все ощущения в конечностях. Жестокий тремор накрыл его, холод морозил изнутри.

– Прости. – Найя – женщина, привязавшая его душу – нависла над ним и высоко подняла кинжал. – Но у меня нет выбора. – Последнее, что он увидел, как она широко размахнулась и повела руку вниз. Как жаль, он никогда не узнает, каково это ощущать ее в своих объятиях.

Глава 8

Найя рухнула рядом с Ронаном, пытаясь подавить дрожь, струящуюся по ее телу. Ее крепко держали тиски страха, которого она никогда не знала. Ужас разрывал ткань ее души. Теперь, когда Ронан был без сознания, музыка прекратила свою хаотичную песню. Она должна была убить его. Должна была вонзить лезвие в его сердце и дать кинжалу забрать магию, заразившую его тело.

Мысли о взятии его жизни наполнила ее горем, таким глубоким и сильным, что она почувствовала его до мозга костей. Он был незнакомцем, и все же, с той ночи, когда он набросился на нее на парковке, она не могла себе представить расставание с ним.

Она могла поклясться, что чувствовала его боль, когда магия схватила его. Даже сейчас ее руки медленно двигались, и ноги ныли от глубокого холода. Как магия в его теле могла петь такой ясной в один момент и настолько ужасной в следующий?

Она положила его голову на колени, когда водила пальцами по прядям его рыжих волос. Песня затихла нежной мелодией, и Найя певала эту мелодию, которую никогда не слышала, но инстинктивно знала каждую ноту. В течение двадцати четырех часов, она начала разлетаться на кусочки. И это было не из-за Пола или его глупого приказа, или поврежденной магии, который распространилась по городу. Нет, это было из-за мужчины в ее руках, который провозгласил с такой непоколебимой уверенностью, что она принадлежит ему.

И что он, в свою очередь, принадлежит ей.

Ронан издал низкий стон, и Найя притихла.

– Не останавливайся.

Улыбка изогнула ее губы, и она издала мягкий вздох.

– Не останавливайся в чем?

– Касаясь меня. Напевай. – Его голос прокатился по ее телу расслабляющей волной. – Ты теплая, – сказал он, вдыхая. Дрожь потрясла его, и плечи дернулись, где отдыхали на бедрах. – Я так чертовски замерз, будто больше никогда не будет тепло.

– Что я могу сделать, чтобы помочь? – Честно говоря, Найя еще никогда не чувствовала себя такой спокойной в такое проклятое время. Она просто сидела, качая головой и наполняясь чувством спокойствия. Но долг звал ее, а она не собиралась искать источник искажения магии, заражающий город, и продолжала сидеть на полу с вампиром, развалившимся у нее на коленях.

Его глаза медленно открылись, и темно-зеленые радужки были оправленными серебром. Ленивая полуулыбка появилась на полных губах, обнажая кончики клыков.

– Ты можешь дать мне свою вену.

Пользующийся моментом вампир.

Его глаза закрылись, будто он потратил слишком много усилий, чтобы открыть их в первый раз. Адреналин проник в кровь Найи, и ее сердце вновь тревожно забилось в груди.

– Это действительно тебе поможет, или ты что-то задумал?

Его губы дернулись, но глаза оставались закрытыми.

– И то, и то.

Сумерки сменились полной тьмой, свет едва освещал ее маленькую квартирку, исходя от лампы в дальнем углу гостиной. Его присутствие нервировало ее, и не потому, что она ощущала от него опасность или злобу. Нет, это была его непринужденность, которая потрясла Найю до глубины души. А то, что она собиралась дать ему то, что поклялась никогда ему не давать всего несколько часов назад.

– Вот. – Она поднесла свое запястье к его рту. – Но не жадничай, вампир. Это только потому, что я не могу оставить тебя здесь в одиночестве, на случай если у тебя будет еще один… приступ. И мне нужно, что ты мог двигаться, так я смогу приступить к работе. И запомни, я не шведский стол, который можно слопать целиком. Понял?

Ронан резко открыл глаза, они сияли ярким серебром. Найя подавила трепет, поднимающийся в ней, когда сердце забилось в груди. Его губы раскрылись, обнажая двойной набор клыков, и она вспомнила удовольствие, которое уже мчалось по ее венам, как огонь, когда он пронзал плоть ее горла.

– Ты сладкое искушение, любой мужчина не смог бы устоять, любимая.

Квинтэссенцией чародея.

– Только один глоточек, – напомнила она ему.

Его взгляд встретился с ее, когда он сжал ее запястье своей большой рукой и поднес ко рту. Дыхание Найи стало быстрым, когда он запечатал губами ее вены, жар его языка был раскаленным тавром, когда он коснулся ее кожи. Острые кончики пронзили кожу, и глаза Ронана закатились, когда удовлетворенное мурлыканье громыхало в груди.

С первым сильным глотком, Найя растаяла.

Его хватка была твердой, собственнической, посылающей острые ощущения в ее центр. Огненный жар пульсировал от запястья наружу, и живот Найи сжался от похоти. Ее грудь покалывало, будто язык Ронана гладил ее тугие соски, а не запястье. Затопленная ощущениями, ее нутро пульсировало в такт сердцебиению, и она не могла сдержать тихий стон, который вибрировал у нее в горле.

Хватка Ронана ослабла, и он задвигался, будто отдаляясь.

– Не останавливайся. – Найя не узнала собственный голос, молящий тон был столь чуждым для ее ушей. Она жаждала большего, чем его укус, глубокие глотки – фантомное ощущение, которое, казалось, оседали на ее чувствительной части. Она провела пальцами по волосам Ронана и придержала его у своего запястья. Призывая его взять больше, так удовольствие поставило ее к лихорадочному шагу, желая найти освобождение.

Ронан отстранился с низким рыком, который вибрировал над плотью Найи. В одно движение он оказался на ней, устроился между ее бедер, его глаза светились серебром, дикие и несфокусированные. Страсть заглушила здравый смысл, когда его рот накрыл ее, и Найя признала необходимость, которая стимулировала ее прошлые причины. Она открылась ему, углубляя поцелуй, и ощутила вкус крови на языке. Будто кровь и секс могли производить пьянящую магию при определенных обстоятельствах, и чувства Найи были наводнены силой, которая затопляла ее.

Порыв был непохож ни на что, что она когда-либо испытывала, и все же она еще могла думать.

Ронан раскачивался против нее, каждое движение его бедер было в такт с глубинным движением его языка. Похотливый гребаный рот делал Найю дикой, она впилась ногтями в его плечи в попытке притянуть его ближе. Сырая энергия жужжала в ее мозге, распространяясь наружу через тело. Она могла поклясться, что чувствовала каждую набухающую клеточку, и в тишине начала играть песня, дразня ее чувства, пока красота не вызвала слезы на ее глазах. Она прильнула к Ронану, целуя его, будто вечно голодала по контакту, ее бедра отвечали на каждый резкий выпад, так его эрекция дразнила ее барьер одежды.

– Найя. – Ронан прервал их поцелуй, и она дернулась вверх, отчаянно желая, чтобы он дал ей больше. – Найя. – На этот раз ей хотелось большего, так как его тяжесть оставила ее. Она удержалась от крика. Потеряла ощущение. Хотела. Та сила наполнила ее до отказа, и Найя не могла вырваться из заклинания, которое он набросил на нее. И она не хотела.

– Найя! – Он мягко покачивал ее, когда она уткнулась лицом в сгиб его шеи. Ее язык касался солено-сладкой плоти, и она гадала, каково это, пронзить кожу зубами, как делал он. – Найя. Стоп. Что-то происходит. Ты светишься.

***

Страх выбил воздух из легких Ронана.

Мягкий, розовый свет исходит от кожи Найи, пульсируя в такт с ее сердцем. Потерявшись в блаженстве кормления из вены своей пары, Ронан метался в безумии похоти, которая отняла у него здравый смысл. Она была так отзывчива, так голодна, отвечала ему со всем пылом на его сумасбродство. Потерявшись в магии, которая накрывала его, Ронан был опьянен от силы и власти, которых он ничего не ощущал.

Это реально был подвиг, учитывая, что он видел Клэр и Михаила. Влиятельные существа сами по себе. Это, правда, было иначе. Нет слов, о том, что бежало по венам Ронана сейчас. Это была истинная сила родственной связи?

Найя медленно открыла глаза. Хмурясь, будто не понимала слов Ронана. Ее темные глаза выглядели стеклянными, зрачки – почти булавочные головки, полные губы – открыты, дыхание – прерывистое.

– Не останавливайся, Ронан, – выдохнула она. – Я не хочу останавливаться.

Его член дернулся в джинсах, жесткий ублюдок, больше чем готовый дать его женщине то, что она хотела. Желание прошлось по нему, как волна, разбивающаяся о скалы. Его мозг уступил вожделению, и он потянулся к ширинке джинсов, готовый отдаться собственному желанию.

Она, блядь, светилась.

Ясность сдула туман похоти из его мозга. Это не могло быть хорошо. Он сел, и Найя последовала за ним, будто привязанная. Пьяная улыбка изогнула ее сочный рот, и, о, боги, как Ронан хотел сжать ее нижнюю губу кончиками своих клыков. Она протянула руку, и он взял ее запястья в обе руки.

– Не торопись, милая. – Боги, когда он был голосом разума? – Ты слышала, что я сказал тебе? Твоя кожа светится.

Взгляд Найи был медленным, когда путешествовал по руке. Она испустила низкий, чарующий смех, от которого яйца Ронана сжались, и его едва не накрыла необходимость взять ее.

– Это магия, – ответила она. – Она может проявляться во время секса при определенных обстоятельствах. Та, от которой ты хочешь быть голым в перьях. – Довольная улыбка играла на ее мечтательном выражении лица. – Кру-то.

И он, видимо, заставил ее воспарить.

– Такое уже случалось прежде? – Ронан выдавил слова сквозь зубы. Мысль о том, что она достигала этой эйфории с другим мужчиной поощряла его убийственные мысли.

– Никогда раньше не пробовала. – Она медленно моргнула, когда ее пальцы ласкали его предплечье. Через их связь Ронан получил волшебный вкус Найи, и это был как удар электричества по его нервной системе. Женщина была для него наркотиком. И он не мог удержаться от ощущения самодовольства, что у него было такое влияние на нее.

Были достоинства, чтобы быть связанным с ведьмой.

Позже будет время для эротической игры. И хотя Ронану было больно расставаться с ней, оставлять тепло ее тела, нужно было еще много чего сделать до восхода солнца. Провал по-прежнему оставался в его памяти, Шелль еще была где-то там, Гроб Сета пропал без вести, и ему нужно было помочь Найе нейтрализовать все угрозы, вихрем промчавшиеся по городу.

Не говоря уже о небольшой проблеме, что она стала парой другому мужчине, а он принес клятву верности на крови другой женщине.

– Ты можешь сосредоточиться, Найя? – Они были идеальной парой. Он получил отсрочку от воздействия магии, только чтобы заставить ее оказаться на грани головокружительной ненужности. Как отрезвить кого-то от магического парения в облаках?

Он отпустил ее запястья. Она потянулась вверх и провела по его нижней губе с мягкой подушечкой большого пальца. Он запечатал свое обещание Шивон кровью, и если возьмет Найю сейчас, кровь вскипит в его жилах, забрав в будущем все, что может иметь с этой замечательной женщиной. Его член сжимало неизрасходованное семя, и желание отбросить благоразумие на второй план и трахнуть ее здесь и сейчас искушало Ронана, и он не был уверен, что мог бороться. Он рискнул бы смертью и теплом за одну возможность, чтобы погрузиться в ее скользкий жар.

Розовое свечение на ее коже блестело в слабом освещении. Лунный свет и закат. Он низко ругнулся под нос. Шивон развела его своими играми и требованиями. Его единственным вариантом на данный момент было отказать себе в том, чего он хотел в этом гребанном мире, и что сжигало его заживо изнутри.

Боги, с каких пор его жизнь стала Шекспировской трагедией?

– Мы должны заставить тебя собраться, Найя. – Как будто она была единственной, у кого не было силы. – Как тебе помочь?

В ее глазах уже появилось четкость, и мягкое свечение ее кожи стало тусклым. Найя поднялась, вставая, а за ней Ронан, помогая ей идти, когда она покачивалась.

– Я буду в порядке через минуту. – Она медленно выдохнула. – Мне просто нужно помедитировать. Сосредоточиться на силе, и я буду в порядке.

Звучало достаточно просто.

– Что я могу сделать, чтобы помочь?

Она подарила ему слабую улыбку.

– Просто держи дистанцию. Я еще слишком напряжена от твоей близости.

Он знал, что она чувствовала. Ее близость вкупе с кровью, что он взял из ее вены, только заставили его хотеть ее еще больше. Сухая царапина раздражала ему горло, но он взял крови больше, чем достаточно, чтобы утолить жажду. После того, что произошло между ними, как она могла отрицать их связь? Конечно, Найя сейчас признавала ее. Ронан не интересоваться, поможет ли реализация создать более прочную основу для отношений с ней или отправит ее в противоположном направлении.

Ронан дал Найе пространство, которое она попросила, и перешел в гостиную. Она положила руки на столешницу, отделяющую кухню от столовой, и склонила голову. Ее дыхание, медленное и ровное, соответствовало ритму ее сердца, и Ронан закрыл глаза, когда позволил нежному звуку усыпить его и расслабить.

Боги, столько было навалено на тарелку. Как он сможет разобрать все это?

– Ронан?

Он открыл глаза и обнаружил Найю, стоящую рядом. Ее кожа была вновь кремово-коричневой, а взгляд, нацеленный на него, острым и ясным. Когда-то мечтательное выражение сменилось сугубо деловой серьезностью, что застало его сердце болеть. Хотя он знал, что она нуждалась в ясности и самоконтроле, он поднял ту бестолковую похоть в ней.

– Готова? – Он старался не думать о том, как сильно хотел ее. Или о том, какие последствия будут, когда он получит то, что он хочет. Вместо этого он обратил свое внимание на то, что мог контролировать: найти Шелль и устроить насильственную смерть тем ублюдкам, которые забрали ее.

– Я должна извиниться. – Заряд энергии, который появился между ними, испарился в неловкости, которая накрыла Ронана, как черное облако. Это разожгло его уже и так изменчивое самообладание, и он проглотил его, загоняя в пятки. – Я никогда не позволю магии контролировать меня и не позволю этому случиться снова. Прости.

Она, черт возьми, извинялась перед ним? Будто произошедшее между ними было чем-то постыдным. Коллектив извивался в глубине души Ронана, и он оттолкнул воспоминания, которые угрожали накрыть его. Обмен кровью между связанной парой был священным. Поступок, который всегда сопровождался сексом, был призван укрепить связь между ними. Если бы она была вампиром или даже дампиром, Ронан предложил бы ей свою вену, чтобы поддержать свою пару.

И все же она не была вампиром. Просто еще одно препятствие, которое лежало между ними.

– Не извиняйся. – Ронан будет проклят, если позволит ей увидеть, как сильно ее слова ранили его. – Давай просто двигаться дальше. Мы теряем время и сжигаем ночь. – Он встал с дивана и пошел к двери, сжав челюсти. Связан с женщиной, от которой он не мог сбежать, и привязан к другой, которая не хотела иметь с ним ничего общего.

– Конечно, пошли. – Найя нервно ему улыбнулась тусклой улыбкой. – Мы подберем тебе несколько футболок на пути в город.

К черту все это. Какая польза была в том, что душа вернулась к нему только затем, чтобы заставить его почувствовать себя раздавленным тяжестью многих разочарований? Забвение было бы облегчением в сравнении с той болью, что он чувствовал сейчас.

Глава 9

Кристиан Уэйлен расхаживал у кабинета директора, ожидая, когда властный ублюдок его впустит. Легче было получить аудиенцию у чертового Папы, и Кристиан знал об этом: он вел дела с Ватиканом пару раз. Он проскочил птицей между двух охранников, стоящих у двери, и каждый из них сделал шаг, будто он на самом деле пытался силой прорваться через них. Не важно. Будто он станет тратить свое время на пару бессильных пушистиков.

Он был слишком обеспокоен, чтобы сидеть, так что пока он расхаживал, посмотрел новости о предстоящей игре между LSU и Georgia⁸ на своем телефоне. Если он сделает ставку на выходных, и если защита LSU на самом деле сможет выдержать, он поднимет дохрена денег. Знакомое покалывание танцевали по его голове и спине, желание делать ставки, как зуд, который он отчаянно хотел почесать. Если он победит, то получит втрое, поскольку выбор был очень широк. Если он потеряет… эх, это его ужалит. Но он сделает это на следующей игре. Выигрыш и проигрыш не имеют значения, когда он просто ощущал риск. Делать ставку – как ходить по болоту с аллигаторами. С завязанными глазами. Он чувствовал струйки адреналина, просто думая об этом.

– Кристиан? – Секретарь директора высунула голову из-за двери. – Он вас примет сейчас.

Миленько. Кристиан послал секретарю кокетливую улыбку и поднял обе руки, показывая охранникам средние пальцы, когда проходил мимо них. Они на самом деле думали, что у них хорошая работа стоять перед дверью весь день. Дебилы. Боже, директор был настолько параноиком, что Кристиану даже не разрешили подождать в небольшом холле, где секретарь директора отвечала на звонки и перенаправляла их. Кристиан гадал, через сколько времени у секретарей секретаря появятся свои секретари. Боже.

– Манипенни⁹, – сказал он с подмигиванием в его лучший Джеймс Бонд британский акцент, как он побрел мимо секретаря бюро и в кабинет директора.

– Что, Кристиан? Я занят.

Директор Сортиари даже не поднял голову от экрана компьютера, когда обратился к Кристиану даже меньше, чем со случайной незаинтересованностью. А почему директору насрать? Он сидит в своей башне из слоновой кости, в то время как такие агенты, как Кристиан, рисковали своими шеями. Тристан Макалистер стал одержим за последние пару лет, дислоцируя охранников вокруг него и никуда не выходя без вооруженного сопровождения. Он был чертовски хорошим лидером, но это было до того, как простой слух распространился, называя его не более чем параноидальным домоседом. Парень слышал один маленький слух о своей скорой смерти и превратил все в целеустремление «я-черт-возьми-не-буду-заниматься-ничем-пока-не-найду-своего-убицу». С угрозой смерти или нет, если он был так встревожен, то должен был уйти со своего поста давным-давно.

– Прошло более трех недель, и Грегор не объявился, – произнес он. – Нет никаких следов от него или его людей в любой точке города.

– Он не ушел, – ответил Макалистер со своей замечательной незаинтересованностью. – Иэн Грегор никуда не денется. Он в городе, Кристиан. Найди его.

Кристиан насмешливо фыркнул.

– Сидение в конторе лишило тебя кислорода, Макалистер? Это твой протокол он нарушил. Грегор знает последствия. Он бы ни за что не остался. Этот гад, наверное, сейчас на полпути в Шотландию. – Вместе с армией берсерков Сортиари. Кристиан не смел высказывать свои опасения, но Макалистер должен был знать, что, без Грегора и его братьев, Сортиари были импотентами.

Макалистер остановился и повернулся к Кристиану. Это было не совсем беспокойство, в выражении его лица, но Кристиан надеялся, что он показал свою точку зрения.

– Он не будет сбегать. В нем слишком много ненависти, чтобы бежать. Расплата будет проклятием. Честно говоря, мне насрать на Грегора или его вендетту. Меня беспокоят триста берсерков, которые оставили работу по его слову. Найди его. Убей его, если он не вернется. Просто приведи мне его армию.

Хорошо. Выглядело так, будто Макалистер, наконец-то, имел приоритеты кроме спасения своей задницы. Кристиан скрестил руки на груди.

– Трудно добиться верности от мужчин, когда ты убиваешь их генерала.

Макалистер ответил ему насмешкой:

– Я куплю их лояльность. Мне все равно.

Мудак какой-то. Кристиан не мог допустить, чтобы директор втянул его в спор, и поэтому он стоял и стоически молчал, взглядом сверля лоб придурка.

Директор вздохнул и отвернулся от того, что привлекало его внимание на экране компьютера.

– Купленный человек может быть столь же лояльными, как и тот с топором. Мужчины Грегора не будут долго стоять, и играть вместе с его огромным эго или искаженным чувство мести. Приведи мне мою армию назад.

Высокомерие Макалистера соперничало с высокомерием Грегора. Но директор не понимал, что это вызовет кучу неприятностей для всех них. Но этот засранец был прав. Мужчины Грегора, его ли родственники или нет, долго не будут придерживаться его безумия.

– Мне потребуется как минимум неделя, – произнес он, разворачиваясь на пятках. – Если я не найду его, то соберу команду…

– Нет! – Директор пролаял слово, будто боялся, что Кристиан собирался покинуть место и оставить его незащищенным. – Ты позаботишься об этом сам. Я не стану тратить на это персонал или ресурсы. Грегор будет ожидать, что я направлю сильных мужчин, и этого не произойдет. Ты идешь. Один.

Что за хрень. Если это не самоубийство, он не знал, что это было.

– Полный отстой, что тебе просто насрать на эту организацию и ее людей. – Кристиан открыл дверь и повернулся лицом к директору, прежде чем закрыть за собой дверь. – Счастливо тебе прятаться в своей крепости, Макалистер. Если ты считаешь, что Грегор – идиот, отказавшийся от своего поста в пользу своей личной мести, может быть, тебе лучше посмотреть в зеркало. Потому что если ты спросишь меня, тебя не интересует ничего, кроме спасения своей шеи. Я просто надеюсь, что это стоит всех тех жизней, которые ты подвергаешь опасности из-за своего собственного безрассудного страха.

Кристиан не дал Макалистеру возможность ответить. Он захлопнул за собой дверь и шагнул в офис.

– Надеюсь, он позволяет тебе выбираться из своей клетки время от времени, – пробормотал он, когда проходил мимо ее стола. – Если бы я был тобой, я бы оглядывался. Никто не знает, кого он может использовать в качестве живого щита.

Ты должен был сказать ей это; секретарь была верной. Она даже не стала хлопать ресницами от резких слов Кристиана.

– Добрый день, Кристиан, – сказала она жестким, профессиональным тоном. – Я надеюсь, ты сможешь найти выход.

Да, безусловно, он мог. Он просто не мог понять, что может побудить такого рода преданность. Бог знал, что Тристан Макалистер не заслуживал этого. Кристиан лениво махнул ей, когда вышел в коридор. Он даже не потрудился поиздеваться над обезьянами, стоящими на шухере. Он был слишком возмущен, чтобы получить удовольствие от издевательства над ним.

Кристиан проверял часы, когда продолжал идти по тускло освещенному коридору. Трек открылся полтора часа назад; он мог бы поучаствовать во втором этапе гонке. Ничего такого, несколько безобидных ставок, чтобы снять напряжение. И он нихуя не был уверен, что ему нужно успокоиться, если он собирался в одиночку уничтожить бессмертного военачальника, одновременно узурпировав контроль над его армией. Блядская гонка. Похоже, поездка в Вегас собиралась выбить его из колеи.

Глава 10

– Так рад слышать твой голос, Ронан, – сказал Михаил по телефону. – Мы уже начали волноваться.