Текст книги "Сон"
Автор книги: Кейси Марс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)
– Разве вы надоедаете? Кроме того, ни у кого нет столько причин для расстройства.
Но она уже пересилила себя и принужденно улыбнулась:
– Теперь все будет в порядке. Не знаю, что на меня нашло.
– Просто вы устали. Наверное, пора возвращаться.
Дженни кивнула, и они повернули обратно. Никто из них не говорил ни слова, но Бреннен чувствовал, что она опирается на него. Пока пара брела по сырому, тяжелому песку, Джек обнимал ее за талию. Сойдя с тропы между айлантами, они вытряхнули обувь, затем перешли улицу, двинулись по тротуару и вскоре остановились у ее подъезда.
Дженни отперла дверь, но не могла заставить себя толкнуть ее.
– Дженни… малышка, что с вами?
Она только покачала головой.
– Я н-не могу, Джек… Если я увижу этот сон и сегодня, то просто не выдержу, – Дженни посмотрела на него снизу вверх, и в ее глазах блеснули слезы. – Меня все время преследуют кошмары, ужасные сцены, которые вижу во сне. О Боже, я не хочу идти туда!
Ладонь Джека прижалась к ее щеке.
– Если вы не против, можно было бы пойти куда-нибудь еще…
Дженни не сводила с него взгляда сквозь мокрые ресницы.
– Вы не войдете со мной? – наконец-то она произнесла эти слова.
Джек напрягся, и снова его обдало жаром.
– По-моему, это не слишком удачная мысль, Дженни. Особенно если вы ждете, что я выполню свое обещание.
– Мне нет дела до твоих обещаний. Я хочу, чтобы ты любил меня.
– Дженни!.. – Он едва не задохнулся и с трудом втянул в себя воздух. Ты знаешь, кто я… и кем останусь. Ты уверена, что хочешь этого?
Ее ресницы опустились, и по щеке побежала одинокая слеза.
– Ты нужен мне, Джек. Я хочу, чтобы ты остался со мной и любил меня. Я хочу, чтобы ты помог мне забыть мои сны, заставил думать только о тебе и о том, что ты делаешь со мной. Заставь меня забыть обо всем, Джек… хотя бы на одну ночь.
Он обнял Дженни и зарылся лицом в ее шелковистые волосы.
– Ты не пожалеешь, маленькая. Я спасу тебя от этой тьмы… Клянусь, я унесу тебя на луну!
Тихий всхлип вырвался у Дженни. Бреннен подхватил ее, перенес через порог, ударом ноги захлопнул за собой дверь и стал подниматься по лестнице. Он начал целовать Дженни, еще не добравшись до лестничной площадки, и впился в ее губы так, как не позволял себе раньше. Когда Дженни вернула ему поцелуй, ее язычок оказался таким гибким, что его мужская плоть превратилась в камень.
Джек услышал собственный стон. Казалось, он ждал этого всю жизнь. Ему хотелось сорвать с Дженни одежду, повалить на кровать и яростно овладеть ею. Хотелось сосать ее груди, сжимать тугие маленькие ягодицы и раз за разом погружаться все глубже и глубже…
Однако он заставил себя действовать медленно. Джек изнывал от жаркого, невыносимого желания, от этой сладчайшей боли и подозревал, что Дженни испытывает те же чувства.
Она лежала распростертая на широкой, мягкой постели. Пока мужские губы прижимались к ее шее, руки расстегивали пуговицы. Она задрожала, когда Джек стянул с нее свитер, расстегнул крючки лифчика и выпустил наружу груди. Длинные смуглые пальцы скользили по ее коже, нежно приподнимали, гладили, ласкали, и пламенное желание сотрясало ее тело. Когда кончик большого пальца коснулся ее соска, Дженни вскрикнула.
Затем губы Джека двинулись от ее шеи к плечам, и Дженни ощутила, что его мускулы напряглись. Длинное сильное тело сводило судорогой, как и ее собственное, но руки Джека продолжали двигаться очень медленно.
– Я хочу тебя… – прошептал он. Его язык глубоко вонзался в ее рот, упираясь кончиком во внутреннюю сторону щек. Он прикасался, дразнил, смаковал и изучал. Эти ласки сводили ее с ума, по коже побежали мурашки. Тело Дженни сотрясалось и вздрагивало, палимое изнутри влажным жаром. Когда его губы двинулись к груди женщины и зубы легонько прихватили сосок, Дженни, которую затопила волна наслаждения, выгнула спину дугой, давая ему возможность достичь большего.
Джек с готовностью принимал все, что она давала. Его горячий язык заставлял Дженни корчиться на кровати и терзать пуговицы рубашки Бреннена.
– Джек… – Руки женщины бешено блуждали, то стискивая его плечи, то вплетаясь в курчавые черные волосы на груди.
– Спокойнее, маленькая. Я с тобой.
Да, он был с ней. Но как он ни старался, Дженни не могла насытиться. Хрупкие пальцы впивались в его плечи, гладили грудь, ласкали плоские, словно медные соски и заставляли его стонать. Казалось, руки Джека стали еще более гибкими, когда расстегнули пуговицу слаксов и взялись за молнию. Через несколько секунд Джек снял с нее туфли, носки и стянул слаксы, оставив лишь крошечные белые трусики.
Теплые губы коснулись живота Дженни; влажный язык проник в пупок. Джек целовал ее сквозь трусики, и его горячее дыхание согревало лобок. Поняв его стремление, Дженни напряглась всем телом:
– Джек… пожалуйста. Я не… я никогда…
Он на мгновение поднял черноволосую голову.
– Все будет хорошо, маленькая. Не бойся, мы не станем торопиться.
Дженни слегка успокоилась, но при мысли о том, что горячий язык Джека скользнет внутрь ее, в жилах закипала кровь. Она знала о существовании такой ласки, но никогда не испытывала ее на себе.
Джек стянул с нее трусики; место языка занял длинный смуглый палец, осторожно задвигавшись взад и вперед, задавая ритм, и между ног женщины стало горячо и влажно.
– Тебе нравится, правда, Дженни? – Это был не вопрос, а утверждение, но ответ соскользнул с кончика языка раньше, чем она успела подумать.
– Д… да, Джек… – Едва она вымолвила эти слова, как ее бедра разошлись в стороны и палец скользнул глубже, дразня, распаляя и усиливая наслаждение. Живот начало покалывать горячими иголками, и желание стало еще более нестерпимым.
– А так? – Вслед за первым отправился второй палец и тоже задвигался. Языки пламени охватили все ее тело.
– О Боже, Джек… – Он целовал ее яростно, жадно, гладил сразу везде, заставляя женщину дрожать, сочиться влагой и гореть огнем. Она хотела ощутить его внутри… должна была. – Джек, пожалуйста…
– Теперь скоро, маленькая. Обещаю.
Но пока ее мольба оставалась без ответа. Джек продолжал ласкать и гладить ее; казалось, прикосновениям опытных рук не будет конца. А затем он на мгновение оставил ее и вернулся в постель уже обнаженный. Когда Бреннен заставил Дженни сомкнуть пальцы на его могучем древке, у нее сами собой закрылись глаза и тело рухнуло в бездонную огненную пучину. Тонкая пленка не мешала ощущать пульсацию туго напрягшейся плоти. Пальцы крепко сжались, задвигались, и Джек со свистом втянул в себя воздух.
– Легче, малышка… – Спустя мгновение он оказался на ней, поцеловал в губы и раздвинул их языком. – Сейчас я возьму тебя, Дженни. Немедленно. Сию секунду. Я больше не могу ждать. – Он коленом раздвинул ей бедра; длинное, тяжелое копье устремилось вперед, нащупывая вход, растянуло его вширь, а затем вонзилось по самую рукоять.
Жалобно застонав, Дженни стиснула его кольцом мышц. Когда могучая плоть Джека начала двигаться взад и вперед, это напряжение распространилось по всему телу, охватывая женщину с силой, о которой она и не подозревала, и превращая ее в рабыню. Она обхватила плечи Джека и выгнулась дугой, давая ему возможность проникнуть еще глубже. Он участил ритм, неуклонно приближаясь к цели; движения стали длиннее и мощнее. Волны жара опаляли ее изнутри и стремились вырваться наружу. А затем сладостная судорога свела тело и прокатилась по нему взад и вперед.
Но движения Джека не прекращались, и ее затопила новая волна раскаленного добела наслаждения. На глазах Дженни выступили слезы, с губ сорвалось его имя. Она чувствовала напряжение Джека, понимала, что он вот-вот достигнет оргазма, ощущала последние удары упругой мужской плоти и громко вскрикнула, когда это произошло…
Сознание медленно возвращалось к ней. Большая рука Джека ласково гладила ее по волосам.
– Все хорошо, маленькая! Все замечательно!
– Ох, Джек!.. – Она прильнула к нему и заморгала, пытаясь стряхнуть влагу с пушистых ресниц. – Не могу поверить. Я никогда не знала… не представляла… никогда не думала, что это может быть так чудесно.
Его рука остановилась.
– Это? Что именно?
– Оргазм. Наверное, это был именно он…
Джек тихонько рассмеялся, и этот смех негромким эхом отдался в его широкой груди.
– Наверное… – Он повернулся на бок и прижал ее к себе. – Ты хочешь сказать, что никогда не знала этого?
Внезапно смутившись, Дженни спрятала лицо у него на груди.
– Никогда… – Не следовало говорить этого. Теперь он будет знать, насколько она несведуща в любовных делах. Так же, как во всем остальном.
Джек снова рассмеялся:
– Если бы это сказала мне какая-нибудь другая женщина, я бы ей не поверил…
Дженни попыталась подняться, но он поймал ее за руку и заставил снова опуститься на кровать.
– Подожди минутку. В чем дело?
– Жалею о своих словах, – в ее голосе звучала боль, – к сожалению, у меня не так уж много опыта в таких делах.
– Глупышка… – Джек приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз. – Мне было чертовски хорошо, хорошо до ужаса. А что касается твоего оргазма… Для мужчины нет ничего слаще сознания, что он был единственным, кто сумел заставить женщину испытать его. И никакие другие слова не могли бы доставить ему большей радости.
Лицо Дженни вспыхнуло.
– Так что спасибо за чертовски приятный комплимент, леди, – он наклонился и поцеловал ее, – теперь посмотрим, удастся ли мне добиться этого еще раз.
– Джек! – Но он уже подмял Дженни под себя, раздвинул ей ноги и скользнул внутрь.
Дженни стонала от ощущения полноты и жара, распространявшегося по всему телу. На сей раз она заранее почувствовала приближение блаженного спазма. Джек уже выполнил свое обещание унести ее на луну, и она ни секунды не сомневалась, что он сумеет сделать это снова.
Выгибаясь дугой в такт его длинным, ритмичным толчкам, Дженни улыбалась. Наконец нашелся вид спорта, в котором она могла бы добиться выдающихся успехов.
* * *
Джек зашевелился и открыл глаза. На стоявшем рядом с кроватью электронном будильнике горела цифра 2. Два часа ночи. Тело его было напряжено и снова жаждало Дженни, но когда Джек увидел, как сладко она спит, намерение разбудить ее быстро исчезло. Он отвел от щеки Дженни прядь мягких русых волос, несколько минут смотрел на нее затаив дыхание и вдруг понял, что улыбается.
Он дал Дженни то, что она просила, – сладкий, безмятежный сон. Какой бы оборот ни приняли их дальнейшие отношения, этого она отрицать не сможет.
Джек снова опустился на подушку, закрыл глаза и попытался расслабить упиравшуюся в простыню плоть. Наконец ему удалось уснуть, но когда с первым лучом солнца Бреннен пробудился, оказалось, что он лежит в той же позе, а Дженни рядом нет.
Джек сбросил с себя простыню, встал, прошел в ванную, почистил зубы ее зубной щеткой и причесался ее расческой. Услышав на лестнице шаги Дженни, он сжалился над ней, нырнул обратно в постель и натянул простыню до самого подбородка.
– Доброе утро, Джек, – тихо и слегка смущенно сказала она, озадачив этим Бреннена. Женщины, с которыми он ложился в постель, наутро испытывали что угодно, только не смущение.
– Почему ты поднялась в такую рань? Что, опять кошмар?
Уголки ее прелестного рта чуть приподнялись.
– Я не спала так два года.
Джек с трудом сдержал улыбку. Смеяться ни в коем случае не следовало.
– Я ходила проведать Скитера, но он спит еще крепче, чем сегодня спала я. – Дженни стояла в ногах кровати, придерживая на груди полы халата. В лучах раннего солнца ее волосы казались золотыми.
– Ложись, Дженни! – с ворчливой властностью приказал он, надеясь, что это поможет.
– А как же работа? Разве тебе не надо возвращаться на судно?
– Немного барахлит один из двигателей, но парень, который займется его ремонтом, придет после восьми. – Он отбросил простыню, молча приглашая женщину в постель.
Дженни колебалась лишь один миг. Затем она подошла к кровати, откинула простыню и развязала поясок. Сбросив халат, она повесила его на спинку стула и торопливо юркнула в постель. Мысль о ее неопытности доставляла Джеку наслаждение. До сих пор он никогда об этом не думал. Типичный самец. Ему надо было получить свое пирожное и съесть его, не более того.
– Иди ко мне. – Он протянул руку, привлек Дженни к себе и поцеловал долго и крепко. Тело его, уже готовое к бою, напряженно подрагивало.
– Джек… – прошептала Дженни, когда он целовал ее в шею.
– Гм-м? – Бреннен прикусил ее мочку, а потом провел губами от уха к горлу.
– Я… я хочу поблагодарить тебя за подарок… за оба подарка.
Бреннен сделал паузу и приподнял голову.
– Оба?
Она улыбнулась:
– За котенка… и путешествие на луну.
Джек тихо рассмеялся и снова поцеловал ее.
– Маленькая, это путешествие только началось. – Губы Дженни уже увлажнились, и он снова скользнул в них, сгорая от нетерпения и твердо зная, что сказал ей правду.
Да, путешествие началось, и ехали они первым классом. Джек улыбнулся про себя и сделал первое медленное движение…
Глава 13
В тот день Дженни сделала больше, чем за предыдущие две недели, и Миллисент не могла надивиться ее безграничной энергии.
– О Господи, Дженни, что это на тебя нашло?
Дженни вспыхнула от смущения:
– Лучше не спрашивай.
Миллисент пошевелила мозгами и тоже залилась краской.
– Ты не… с Говардом? Значит, ты все-таки набралась храбрости и переспала с ним? И что он сделал? Попросил тебя выйти за него замуж?
Дженни протянула руку и поставила на полку увесистый том истории Африки.
– Это был не Говард.
– Не Говард? – Голубые глаза Миллисент стали огромными и круглыми как колеса. – Ты шутишь? Хочешь сказать, что оказалась в постели с Джеком?
Дженни только кивнула.
– Я думала, что вы больше не видитесь. Ты же сама сказала мне, что вы расстались. Говорила, у вас нет ничего общего.
– Так оно и есть.
– Боже мой, ты отдалась мужчине только ради секса! Не могу поверить… Никогда не думала, что у тебя хватит духу.
– Ну это было не совсем так, но…
– Что «но»?
– О Господи, я не знаю. Может быть, ты и права.
Милли опустилась на ступеньку стремянки, стоявшей недалеко от письменного стола Дженни.
– Не могу поверить… – Она наклонилась вперед. – И что он делал?
– Милли!
Щеки этой худенькой девушки зарделись румянцем.
– Извини. Все дело в том… ну, ты сама знаешь, у меня никогда не будет возможности заполучить такого мужчину… – Она улыбнулась. – Поэтому все, что ты можешь сделать для меня, это рассказать, каков он в постели.
Дженни негромко рассмеялась:
– Если хочешь знать правду, это было потрясающе!..
– Я так и знала!
– Сегодня вечером мы увидимся снова, и когда я вспоминаю об этом, у меня все валится из рук… хотя надо признаться, что мне немного не по себе.
Тут у Милли от изумления глаза полезли на лоб.
– Боже мой!
Дженни залилась смехом.
– Я пошутила, Милли, вернее, почти пошутила. – После знакомства с Джеком это давалось ей куда легче. – Джек хочет, чтобы сегодня я пришла к нему на судно. Считает, что мне следует подробно поговорить о своих снах с его другом Чарли Дентоном.
– Почему? Он что, психиатр?
– Нет. Просто старый морской волк, но он располагает к себе. Чарли очень начитанный человек, а психология – его хобби. Джек думает, что он мог бы подсказать мне, как избавиться от кошмаров.
– А как же доктор Хэлперн?
– Мы с ней расстались, – она вздохнула, – сказать по правде, в последнее время от нее не было никакого проку. Хочу попробовать что-нибудь другое.
– В каком роде?
– Не знаю. Если тебе что-нибудь придет в голову, подскажи, ладно?
– Может быть, иглоукалывание? Говорят, им лечат все. Я читала, что его применяли даже в зоопарке, чтобы усыпить жирафа, когда ему понадобилось вылечить зуб.
– Ты шутишь?..
– Клянусь, это правда! Кроме того, есть еще всякие китайские лекарственные травы. И далеко ходить за ними не надо: этому можно научиться прямо у нас, в Санта-Барбаре.
Дженни задумалась: чем черт не шутит…
– Может быть, может быть…
Обе вернулись к работе, но еще не раз в этот день Дженни ловила на себе изумленный взгляд подруги. Та все не могла поверить, что Дженни действительно легла в постель с парнем, который гоняет на «харлее», и мучительно завидовала подруге. Дженни улыбалась. Вспоминая ночь, проведенную с Джеком, она понимала, что не стоит осуждать Милли.
* * *
В восемь часов вечера Чарли Дентон открыл дверь каюты и впустил Дженни и Джека. Порывистый ветер трепал полы желтого плаща Джека. Вода, струившаяся с бежевого пальто Дженни, тут же залила пол.
– Ну и погодка! – сказал Чарли. – Надеюсь, завтра будет лучше. – Он помог Дженни снять пальто. – Рад видеть вас, Дженни, детка!
Дентон удивился, когда Дженни крепко обняла его.
– Я вас тоже, Чарли.
– Ребятки, вы успели поужинать?
– Ага, – ответил Джек, – перекусили по дороге. Ты сам-то перехватил что-нибудь?
– Да. Перед тем как Пит ушел домой, мы умяли с ним по сандвичу.
– Он здорово помог нам! Впрочем, как всегда.
– А чего ж Сова не пришел? – спросил Чарли. – Кажется, Пит намекал, что не прочь перекинуться в покер. Джек слегка смутился:
– Это я отменил игру. Я хотел, чтобы ты без помех поговорил с Дженни.
Она подняла удивленные глаза:
– Ну зачем же, Джек? Я же знаю, как вы любите играть. Я могла бы…
– Все в порядке. Соберемся на следующей неделе, только и всего.
Дженни пыталась что-то сказать, но Чарли прервал ее:
– Джек прав. Есть вещи поважнее. Давайте-ка присядем и все хорошенько обмозгуем.
Пока Джек потягивал пиво, Чарли и Дженни пили вино. Речь шла о последних снах Дженни, о посещении Центра сна и о размолвке с доктором Хэлперн.
– Думаю, она выбрала не тот путь, – сказала Дженни. – Доктор Хэлперн считает, что в детстве со мной произошло что-то страшное. Она принимает сны за реальность, но это не так. Мои сны всего лишь галлюцинации.
– Вы уверены в этом, Дженни? – негромко спросил Чарли.
– Конечно, уверена. У меня было совершенно нормальное детство.
– В этом я не сомневаюсь.
– Тогда в чем же?
– Не знаю, – промолвил Чарли, – именно это и нужно выяснить.
Дженни сделала глоток вина и поставил бокал на стол, прикрученный к обшитой тиковым деревом стене камбуза.
– Я уже выяснила. Мои сны не имеют отношения к тому, что я читала или видела. Я просмотрела дюжину своих формуляров, включая формуляр видеотеки.
– Вы говорили, что начали вести дневник, – заметил Чарли, – значит, вы точно описали подробности всех своих снов.
– Верно.
– Вы помните детали одежды, обстановки, особенности религиозных обрядов?
– Я ничего не говорила про религиозные обряды. Это больше напоминало оргию полуголых дикарей.
– Для некоторых народов это и есть религия.
Дженни нахмурилась:
– Это верно. Но, к сожалению, я не знаток примитивных культур.
– Наверняка есть люди, которые в этом разбираются, – подал голос Джек и улыбнулся, показав ямочки на щеках, – например, эта малышка-библиограф – как ее, Милли? – которую очень интересовало, каков я в постели.
Дженни засмеялась:
– Джек Бреннен, вы неисправимы!
Чарли улыбнулся и пригубил бокал.
– Пожалуй, надо вычислить место, которое вы видите в снах. Вы говорили об Африке, но это вовсе не обязательно. Такое могло случиться в джунглях Южной Америки или на островах Тихого океана. И попытайтесь определить исторический период, в который все это происходит.
– Предположим, мне удастся установить время и место, но что это даст? возразила Дженни. – Если я ничего подобного не читала, как я могу видеть это во сне?
– Вопрос не ко времени.
– Чарли прав, – снова вмешался Джек, – если ты убедишься, что сны не просто галлюцинации, а основаны на действительных событиях, то сумеешь вспомнить, где ты могла с этим столкнуться.
– Не могу поверить, что мои сны имеют нечто общее с реальностью. Для этого они слишком… преувеличены.
– Может быть, и не имеют, – задумчиво обронил Чарли, – но судя по тому, что вы мне рассказывали, кое-что в них очень реально. Например, одежда. Вы говорили, что она из далекого прошлого, и описывали необычный дом. Вы помните, как он выглядел? К какому архитектурному стилю относился?
– Да… Думаю, скорее всего к георгианскому.[8]8
Архитектурный стиль, сложившийся в эпоху английских королей Георга III и Георга IV (1760–1830).
[Закрыть] Но по образованию я библиотекарь, так что история не моя стихия.
– Ничего страшного, – подбодрил ее Джек, – далеко ходить не придется: все нужное у тебя под рукой.
– Пожалуй, ты прав.
– Так вы сделаете это? – не унимался Чарли. – Попытаетесь найти след?
Дженни тяжело вздохнула:
– Попытаюсь, Чарли. Сделаю все, что понадобится.
– Вот и умница! – Дентон встал из-за стола, потянулся, и в его ореховых глазах замерцали лукавые искорки. – Прошу прощения, ребята, что-то я притомился. Думаю, пора на боковую.
Бреннен бросил на Дженни взгляд, полный неистовой страсти.
– Отличная мысль, – сказал он ей, когда они покинули корабль, – что скажешь?
– Ты серьезно? Соблазняешь еще одной ночью хорошего сна?
Широкая грудь Джека заходила ходуном.
– Надеюсь, дело не только в сне.
Она нежно поцеловала его в губы.
– Сам знаешь, что не только…
Как и ожидала Дженни, после страстной любовной игры она вновь уснула сном праведницы и наутро проснулась, чувствуя себя чудесно отдохнувшей.
* * *
Дженни с головой ушла в работу. Если она не просматривала обзоры новинок и перечни книг для комплектования и не помогала расставлять возвращенную литературу, то закапывалась в справочники и разыскивала сведения, которые могли пролить свет на ее сны.
Вспомнив про пятиконечную звезду и другие символы, которые она видела во сне, Дженни принялась за литературу по колдовству и вынуждена была признать, что определенное сходство существовало. Звезда была очень похожа, другие символы тоже, но ни один из них не совпадал полностью. Языческие ритуалы были такой же непременной частью шабашей, как и кровавые жертвоприношения. Часто в них участвовали женщины. Призадумавшись, Дженни поняла, что женщина из ее сна была именно таким злобным созданием, каких мы находим в книгах Стивена Кинга.
Когда Дженни уставала от чтения этих книг, которые зачастую вызывали отвращение, она изучала литературу об Африке, поскольку казалось, что тамошние европейские колонии больше всего похожи на то, что виделось ей в снах. Сходные обычаи и племенные ритуалы встречались во многих частях этого континента.
Так как люди в ее снах говорили по-английски, она сосредоточилась на районах британской колонизации, но обнаружила, что американцы, не оставшиеся в стороне от колониального захвата, тоже основали здесь свою колонию. Это случилось в 1822 году. Колония называлась Либрией и была расположена на мысе Месурадо.
Это навело Дженни на следующую мысль: если сны основаны на реальности (в чем она до сих пор сильно сомневалась), то для правильного определения места их действия следовало сузить временные рамки.
Припомнив то, как была одета женщина и ее собеседник на террасе, она стала просматривать тома, посвященные истории одежды, – «Мода в костюме», «Костюмы западного мира», «Энциклопедия мирового костюма» и множество других. Поскольку мужчины не носили париков, а женщины – широких кринолинов на круглых стальных обручах времен Марты Вашингтон,[9]9
Марта Вашингтон – жена первого президента США Джорджа Вашингтона.
[Закрыть] можно было сделать вывод, что дело происходило после 1800 года. Именно в это время мужчины начали носить вместо чулок и штанов до колена брюки по щиколотку.
Примерно до 1815 года женщины щеголяли в платьях с высокой талией и узким подолом; значит, ее кошмары относились к более позднему времени. Но юбка женщины из ее снов не поддерживалась круглыми обручами, которые вошли а моду после 1850 года. Ни один из стилей последующих эпох ее наряду тоже не соответствовал.
Однако период между 1815 и 1850 годами был слишком велик. Дженни принялась изучать описания костюмов той эпохи и сделала открытие: чем ниже опускалась талия, тем шире становилась юбка. К середине двадцатых годов линия талии опустилась до почти нормального уровня, а юбки начали носить пышные – как расклешенные, так и собранные в складки. Рукава в тот период были широкие – так называемые «мариинские», «окорок» и знаменитая «баранья нога».
Дженни вспомнила и платье абрикосового цвета, которое было на женщине в тот день у старого деревянного сарая. Теперь она знала, что эта ткань называется муслин. Рукава его были широкими и пышными, а от локтя до запястья плотно облегали руку. К 1835 году носили длинный круглый рукав, пышный по всей длине, и эта мода уже отошла.
Мужская одежда была более консервативной, но в конце концов Дженни справилась и с этим. Выяснилось, что с 1815 по 1835 год мужчины носили фраки, очень похожие на тот, в котором был незнакомец на террасе. Дженни хорошо запомнился его белый жилет и свободно повязанный черный галстук, которые также были в моде в эту пору.
Итак, можно было отнести время действия ее кошмаров к 1815–1835 годам. Дженни немного огорчило, что одежда, которую она видела в своих снах, действительно существовала, но зато начало можно было считать удачным.
Кроме того, эти раздумья позволяли ей скоротать время до прихода Джека.
«Краби» Фаулер почти все время проводила в кабинете директора библиотеки Кэролайн Бэркхардт, разрабатывая проект нового бюджета, и это давало Дженни относительную свободу. Молодая женщина каждый вечер задерживалась допоздна, просматривала книги, брала их домой и читала, держа на коленях мурлыкающего Скитера. Она даже Джека заставила листать тома и искать то, что могло бы навести на след.
К несчастью, неделя подходила к концу, а она все еще не могла определить место, которое было бы похоже на ее сон.
Дженни обнаружила, что во многих африканских племенах был распространен анимизм; это означало, что дикари обожествляли животных и часто приносили их в жертву во время религиозных обрядов.
Ну и что? Какое отношение имели эти сведения к ее кошмарам? Дженни все еще была убеждена, что в них нет ничего реального. Но она обещала Чарли. Кто знает, вдруг это действительно окажется важным?
Однако главным итогом недели, начавшейся в постели и закончившейся там же, была ее связь с Джеком. Хотя днем они вели совершенно разную жизнь, по ночам, наполненным любовью, она чувствовала, что Джек ей ближе любого другого человека на свете.
И они действительно чудесно проводили время, как и обещал Джек.
– Послушай меня, малышка, – стоя у машины, он привлек Дженни к себе, а потом взял ее лицо в свои руки, – я не могу сказать, что из этого выйдет, но знаю одно: скучно нам с тобой не будет.
Дженни засмеялась, когда Джек поднял и посадил ее за руль «мустанга». Она сделала ошибку, сказав ему, что никогда не умела переключать скорости. Джеку немедленно захотелось научить ее этому. Для занятий они выбрали пустую автостоянку у бара «Морской бриз», который в это время был еще закрыт. Джек только морщился, когда Дженни терзала рукоятку автоматической коробки передач – самой дорогой части его имущества.
В конце концов Дженни уловила суть, и Джек настоял, чтобы она проехалась вдоль берега. Никогда в жизни она так не смеялась, не наслаждалась бьющим в глаза солнцем и треплющим волосы ветром.
В другой раз он повел ее в кино, где шел двухсерийный приключенческий фильм с Арнольдом Шварценеггером. До сих пор Дженни не смотрела таких фильмов и не подозревала, что они могут доставить ей удовольствие. Но когда картина кончилась, ладони Дженни были влажными от возбуждения, сердце колотилось как безумное, а тело дрожало от избытка адреналина в крови. Когда они вышли из кинотеатра, Джек усмехнулся, любуясь ее улыбкой и румянцем на щеках. Потом он в шутку посадил ее на плечо и нес так до самой машины.
И лишь тут она поняла, что Джек очень похож на Арнольда, только Шварценеггер не так красив.
Впрочем, не всегда им так везло. Например, в тот вечер, когда Джек повел ее играть в боулинг и набрал внушительную сумму в двести сорок очков, в то время как она целых шесть шаров потратила впустую и остановилась на сорока шести.
Или ссора, разыгравшаяся у них из-за Говарда, который позвонил, чтобы пригласить Дженни на обед. Когда она повесила трубку и Джек узнал, с кем она разговаривала, он вставил несколько шпилек насчет двуличия Говарда в делах и обозвал его «кобыльей задницей». Естественно, Дженни принялась яростно защищать друга и в весьма непривычных для себя выражениях заявила Джеку, что компания «Маккормик – Остин» была обязана своим процветанием именно Говарду. Она назвала Джека недоумком и сердито напомнила, что Говард – ее хороший приятель и был с ней в то время, когда о Джеке никто и слыхом не слыхивал.
Джек пришел в ярость, сел в машину и уехал, но через несколько минут вернулся, попросил прощения, нежно поцеловал ее и тут же увлек в постель.
Дженни сидела в библиотеке за своим рабочим столом и вспоминала прошедшую неделю: ссоры, приключения и все то, что было у них общим. Она понимала, что их связь – вещь очень хрупкая и ненадежная, но ничего не могла с собой поделать. И как ее угораздило влюбиться в Джека? И первый шаг на этом опасном пути был сделан в ту ночь, когда Бреннен спас ее на берегу.
Тогда она ничего не поняла, но что было, то было.
Когда в высокие стрельчатые окна библиотеки застучал дождь, Дженни даже не заметила этого, погруженная в мысли о том, какое чувство испытывает к ней Джек.
* * *
Снаружи завывал ветер; иллюминаторы были залиты водой. Джек плеснул себе виски, а Дженни налил бокал вина. Чарли ушел в гости к другу, доктору по имени Ричард Бейли, который все уик-энды проводил на борту своей яхты, стоявшей у дальнего причала.
Джек как следует приложился к стакану, надеясь снять владевшее им напряжение, а потом понес бокал Дженни. На ней были джинсы и ярко-желтый свитер. Ее светло-русые волосы были собраны в пучок на затылке и перевязаны желтой лентой. Как всегда, выглядела она неброско, но чертовски сексуально, и Джек чувствовал, что у него начинает кружиться голова.
Дьявольщина! Бреннен крепко стиснул ножку бокала и сжал челюсти. Что она с ним делает? Поймав на себе взгляд Дженни, Джек понял, что она заметила его состояние и недоумевает, чем оно вызвано. Хотел бы он и сам это знать…
Бреннен пересек кают-компанию, передал Дженни бокал, и она погладила его по руке. Сделав глоток, она поставила бокал на журнальный столик. И тут он впервые заметил, что Дженни достала из-за спинки дивана книгу в измятой суперобложке. У него покраснела шея.
– Чарли сказал, что это твоя.
Он кивнул и надолго припал к стакану.
– «Одиссея» и «Илиада»? Господи, где ты это взял? – Страницы были измяты, переплет почти оторван, но отнюдь не по причине частого употребления.
– Нашел в своем сундучке. Собирался прочитать еще в старших классах, но вместо этого воспользовался пересказом Клиффа. А тут надумал предпринять вторую попытку.
На ее лице отразилось удивление:
– Но Чарли говорил, что ты не любишь читать.
– Не люблю.
– Так почему же…
– Потому что ты наверняка ее читала. Я думал, мы сможем об этом поговорить, думал, у нас появится что-то общее, но ничего не получается. Джек говорил нарочито резко, ненавидя себя за это, но его весь день одолевали мысли о Дженни и их растущей близости, что заставляло дуться и хандрить.
